Глава Двадцать Восьмая ( Щенок )

Я готов собственноручно убить того, кто окажется за этой дверью.Без преувеличений. Без шуток.У меня пульс на пределе, а нервы — как струны.

Снаружи метёт так, что весь дом гудит от ветра. Снег валит стеной, и я был почти уверен, что никому в здравом уме не придёт в голову тащиться сюда в такую ночь. Но, конечно, переоценил человечество. И особенно этих троих.

Открываю дверь...И буквально замираю на пороге, при виде троицы моих видимо скоро бывших товарищей по команде.

— Какого хрена?.. — тихо, но очень жёстко вырывается у меня сквозь зубы.

Они вваливаются в прихожую, отряхивая с себя снег, оставляя после себя лужи, хлопая друг друга по плечу и ржут как школьники после плохой шутки. По их румяным рожам понятно: они где-то нажрались. Либо в баре, либо у одного из друзей.

— Мы решили, что ты не должен быть один в такую бурю, — без тени раскаяния заявляет Нэйт, распахивая руки, как будто только что спас мою жизнь. — Ты не против, да?

И вот только сейчас я замечаю за их спинами грязного, дрожащего от холода щенка. Пушистый, с торчащими ушами и большими глазами. Лапы в снегу, шёрстка сбилась в колтуны, хвост поджат. И всё это — на фоне моего идеально вычищенного коридора.

Нэйт, как всегда, без фильтра, вглядывается в моё лицо и выдает:

— У тебя такой вид, будто ты только что порнушку смотрел. Или пытался, но электричество вырубило?

Хохочут и хлопают меня по плечу играя бровями. Я вздрагиваю и считаю до пяти, чтобы не вскипеть.

— У вас есть минута, — выдавливаю я. — Объясните, что вы здесь делаете и зачем притащили зверинец.

— Были в баре, — лениво тянет Том, уже проходя вглубь дома, как будто это его территория. — Объявили снежную бурю, вышли — а этот пёс дрожит у мусорного бака. Сердце ёкнуло. А ты живёшь ближе всех. Ну вот, собственно, и логистика. Плюс у него ошейник.

Пёс в это время уже уютно устроился на коврике и жалобно посмотрел на меня.Хороший ход. Эмоциональный шантаж.

— Чёрта с два. Забирайте щенка и валите.

— Ты серьёзно? — Нэйт поднимает бровь. — Мы с тобой тысячу раз переживали бури, и ты всегда был рад компании. Можем выпить пивка, посмотрим хоккей.

— А сейчас — не рад. Заберите собаку, найдите отель, мотель — что угодно. Мне не до этого сейчас.

Я чувствую, как внутри поднимается раздражение. В моей спальне — девушка моей мечты. Буквально лежит на моей кровати. Она только сегодня решилась остаться на ночь. Только начала доверять. Только позволила мне прикоснуться к ней ближе, чем кто-либо за всю её жизнь.А теперь — «друзья», щенок и запах перегара.

Нэйт уже шастает в холодильнике. Без приглашения. Достаёт куриную грудку и режет её, судя по всему — для щенка. Пёс, будто почувствовав перемену в атмосфере, осторожно виляет хвостом.

— Мы не можем уйти, Рэй, — спокойно говорит Том. — Снаружи всё перекрыто. Реально буря. Город замер. Даже такси не ходит.Плюс если с нами что-то случится тренер никогда тебя не простит.

Щенок уже уплетает еду из тарелки, причмокивая, как будто не ел неделю. Я устало провожу ладонью по лицу.

— Ладно. Но не шумите. И выметайтесь, как только дорога очистится. Постарайтесь хоть немного стать трезвее.

Я делаю шаг, чтобы вернуться в спальню, но Нэйт вдруг вскидывает голову:

— Постой... Ты что не один? — Он щурится, будто только сейчас заметил странную тишину в доме.

— Я думал, ты по уши влюблён в сестру Итана, — добавляет третий. — Так ты теперь... ну, типа... снова в норме? И какого хрена у тебя горят ароматические свечи, чувак?

Я поворачиваюсь к ним и говорю, не скрывая раздражения:

— Я был бы в норме, если бы вы не испортили мне вечер.

— Подожди... — Том поднимается с дивана, всматриваясь в меня. — Тут что реально девушка?

Молчание.

— Настоящая? — уточняет Нэйт, и я чуть не швыряю в него ботинок.— Значит порнушку ты не смотрел?

— Не шумите. Не пускайте собаку на диван. Не лезьте никуда. И тогда, может быть, я вас не убью до утра.

Я иду в спальню, зная, что это ещё не конец.

Я закрываю дверь спальни и на секунду просто замираю в тишине. Сердце всё ещё гудит от раздражения. Буря. Они. Щенок. Какого чёрта? Я хотел этот вечер провести с ней, в спокойствии, в тепле. Без этих... идиотов.

В комнате полумрак, шторы чуть приоткрыты, улица отбрасывает на стену свет уличного фонаря, перемешанный с ритмом метели.

Мишель спит, свернувшись на моей половине кровати. На ней моя футболка и свободные штаны — немного великоваты, сползают с бедра.

Я тихо сажусь рядом. Несколько секунд просто смотрю на неё.

Такая настоящая.Пальцами осторожно отодвигаю чуть влажную прядь с её лба. Её кожа тёплая, волосы пахнут моим шампунем.От этого внутреннее напряжение начинает отступать, как снег за окном.

Мишель вздыхает и медленно открывает глаза. Несколько секунд смотрит рассеянно, потом взгляд проясняется. Щёки начинают розоветь, будто она сразу вспомнила, что между нами было совсем недавно. И как сильно мы были близки.

— Привет, — её голос чуть хриплый, сонный, совсем тихий.

— Как ты? — спрашиваю, всё ещё глядя на неё, не сводя глаз.

Она смущённо улыбается.

— Я... я в порядке. Просто вырубилась.

— Всё хорошо, — я улыбаюсь в ответ. — Извини, что разбудил.

— Кто это был?.. — Мишель моргает, вспоминая шум.

— Друзья, — вздыхаю я. — Мои товарищи по команде.

Я развожу руками.— Они вломились без предупреждения. Я и сам не знал, что кто-то вообще сегодня рискнёт выйти из дома. Прости.

Она кивает, уже приподнимаясь и садясь, кутаясь в плед. Лицо всё ещё сонное, но внимательное.

— Они пришли просто так?.. В такую бурю?

— Ну... как бы. Они нашли щенка. Замёрзшего. И решили, что мой дом — идеальное место, чтобы всех нас сюда притаранить. Включая пса. Я скажу им что посиделки в моем доме прекращаются.

Я только успеваю закончить, как её лицо буквально загорается. Глаза расширяются, губы расплываются в искренней, детской улыбке.

— Щенок?! — Она вскакивает, небрежно стягивая плед, — Прямо в доме? Тут ты имеешь ввиду?

Я растерянно смотрю на неё, но не могу сдержать улыбку.

— Да. Он на кухне. Сейчас, наверное, греется под столом и уплетает курицу, которую Нэйт стырил у меня из холодильника.

— Можно спуститься?! — она чуть ли не подпрыгивает, — Я всю жизнь мечтала о собаке! С самого детства! У нас никогда не было — мама была против, аллергия, ковры...

— Подожди, — смеюсь, подняв руки. — Он грязный, с улицы, дрожит как листок. И вообще, у меня в гостиной трое пьяных хоккеиста, которые будут вести себя без фильтров. Я не хочу тебя пугать.

Она моргает.

— Ну... твои друзья? Я не против. Ты же будешь рядом.

— Мои слегка придурковатые, громкие, невоспитанные друзья, которые в лучшем случае посмеются, в худшем — подумают, что ты галлюцинация. Они не знают, что ты тут. И, поверь, им потребуется время, чтобы не орать в коридоре при первой попытке общения.

Мишель только улыбается шире.

— Значит, можно спуститься?

Я смотрю на неё. На сияющее лицо, на огонёк в глазах, на то, как она нетерпеливо переминается с ноги на ногу в моей футболке и с пушистым хвостиком на голове.

И всё внутри тает.

Я встаю, не отпуская её пальцы, и веду по коридору.И думаю только об одном:может и не убью этих придурков. По крайней мере это обрадовало моего олененка.

Мы выходим в коридор. Мишель идёт чуть впереди, босиком, с растрёпанным хвостиком и горящими глазами — в моей футболке и трениках, которые ей едва не слетают с талии. Она выглядит как воплощение уюта, которого я никогда не заслуживал.

С кухни доносится шум. Кто-то хлопает дверцей холодильника, кто-то спорит о том, можно ли кормить щенков сыром.А я блять только предупредил не шуметь.

Как только мы появляемся в проёме, все трое резко замолкают. Точнее — зависают.

Парни сидят кто на стуле, кто на краю кухонного дивана, с едой в руках и лицами, в которых борется шок, интерес и тихий ржач.Они взяли сладости Мишель.

— О-о-о, — протягивает Нэйт, первым нарушая молчание. — Я вас понял.

Том опирается локтем о спинку стула, ухмыляясь.

— Так вот почему ты был готов нас пристрелить. Мы тебе сладкий вечер испортили чтоли?

Он смотрит на Мишель и чуть кивает. — Привет, сестра Итана. Рад видеть тебя снова.

— Привет, — улыбается она, не особо смущаясь. Весь фокус уже на собаке.

— Так-так, это не твоя футболка? — спрашивает Том, указывая на неё. — Или всё же твоя, но теперь официально её?

— Том, — предупреждающе говорю я. Но парни уже ржут.

— Всё-всё, заткнулся, — он поднимает руки. — Просто, понимаешь... мы думали ты страдаешь от неразделенной любви. А тут, оказывается, уже стадия "она ворует твою одежду".

— Я её не воровала, — с паникой говорит Мишель. — Он сам дал.

— Вау, — хохочет Нэйт. — Я забыл что ты милашка.

Мишель не обращает на их дразнилки внимания и сразу тянется к щенку, который затаился в углу кухни у батареи. Тот сначала ёжится, но стоит ей присесть и протянуть руку, как он почти тут же подходит ближе, виляя хвостом.

— Боже, какой же ты сладкий, — шепчет она, усаживаясь прямо на пол. — Такой тёплый... У него лапки холодные, Рэй, мы должны помыть лапки.

Она поднимает на меня глаза, и я обречённо понимаю — всё, я проиграл.

Парни переглядываются, видимо тоже это понимая. Отлично значит будем купать щенка.