Глава 3

После встречи с Юнги, Серри возвращается в полной целости и сохранности. Со своей золотой цепочкой на шее. Однако она уже подозревает, что в полной целости и сохранности следующие несколько недель она точно не будет, потому что подобные истории никогда не заканчиваются чем–то хорошим. Поэтому пора надевать следующий бронежилет поверх другого, ведь нападки со стороны старшеклассниц не избежать, а единственный, кто сможет её спасти — это она сама.

Серри проходит в дом и совсем не удивляется обуви незваных гостей на пороге своего дома, в том числе которых присутствует обувь её родителей. Проходит дальше и в очередной раз ничему не удивляется, когда видит на диване макушку Чон Чонгука.

— Тебе карту до дома нарисовать? – прошипела Ким, стараясь быть как можно тише, и встаёт перед ним. Она думала, что хотя бы дома её будет ждать уединение. Но где же оно?

Слово «серьёзность» прямо–таки было набито у него на лбу, а «усталость» – на подбородке. Особенно заметно это было после того, как при виде неё, у него повернулись только глазные яблоки. Соответственно, это могло значить только то, что либо Чонгука разозлили, либо его нереально разозлили.

— Никогда больше не подавай признаков жизни при мне, — грубо отозвался Чон, нагло переведя взгляд обратно на экран телевизора. А он, кстати говоря, был выключен.

— Кто не должен подавать признаков жизни, так это ты, только лучше не только при мне, но и при всех. Я могу выгнать тебя отсюда в любой момент.

— Да, вот только теперь и я могу выпереть тебя отсюда. Загляни в свою комнату.

Серри почему-то прислушивается к нему и поднимается на второй этаж, а парень идёт вслед за ней; проходят в комнату, где оба замечают куча чемоданов, пакетов и своих родителей, дружелюбно общающихся с другой деловой парой. Голова Серри начинает разрываться в клочья от налившейся информации и столь безвкусной игры фантазии.

— Здравствуйте... — чуть ли не шёпотом проговаривает Ким и все присутствующие оборачиваются на прибывшую пару.

— Здравствуй, Серри, — здоровается в ответ семья Чон, а её родители отзываются обычным «привет», идя обнимать дочь.

— А... мам, пап, сегодня же не выходные, что вы здесь делаете?

— Думаю, вам всем стоит сначала познакомиться... — как будто опасаясь дочь, робко говорит отец.

— Что? Папа, мама, а мне сказать не нужно? Я же даже ничего не готовила, только со школы пришла.. — она безысходно рассматривает комнату и не может не заметить пакеты с сумками. — Откуда столько вещей? Вы собираетесь ко мне переезжать?

— Доченька, — мама укладывает упавший локон за ухо дочери. — Мы принесли с собой кое–что, тебе всего лишь нужно поставить подпись.

— Вы серьёзно собираетесь нас женить? — тут же спрашивает девушка, всё уже поняв. Она изначально понимала, что Чонгук не будет врать с каменным лицом, но не хотела верить и принимать это без доказательств.

— Пойми уже наконец, мы делаем это ради твоего блага. Посмотри на него. Он красив, статен, талантлив, способен постоять за себя и за тебя, тем более вы учитесь в одном классе.

— Всё, что ты перечислила – не о нем! Он другой, мама, под ним вся школа побывала, поверь мне!

— Теперь он будет жить с тобой, Серри... — это единственное, что ответила женщина.

— Что? — ещё больше удивляется девушка. — Почему он должен жить у меня? Если на то пошло, разве не я должна жить у него?

— Ты старше него, так что это нормальное явление.

— Разница в возрасте – два дня, мама! Плюс-минус сорок восемь часов!

— Но ты старше, Ким Серри! Поэтому не позорься и подпиши документ! — Ким Сэрон поднимает на дочь голос, чтобы та понизила свой тон, но это было бесполезно. В таких случаях она сама за себя решала, когда ей нужно остановиться.

— Не буду я ничего подписывать! А как же закон?! — всхлипывает она, еле держа в глазах слёзы.

— «Не позорься» я тебе сказал. Не видишь, тут родители твоего жениха.

— Какого жениха?! — продолжает бунтовать девушка. — Никто у меня жить не будет, папа, и ничего подписывать я не собираюсь! У меня есть парень и я не девочка лёгкого поведения, которая будет изменять ему! – её единственным шансом оставалось сказать только это, хотя парня у неё не было. Никогда не было. И они прекрасно знали об этом, поэтому отказывались верить дочери.

— И кто же он? — интересуется отец. — Мне достаточно пятнадцати минут и он уже не будет являться твоим парнем.

— Это не ваше дело. Я не собираюсь делить свой дом с этим человеком, а переписывать его на него – тем более.

— Мы купили этот дом – значит можем и отнять. Ты обязана слушаться меня, Серри.

— Да прекрасно! Прекрасно, давай, выгони меня. Пускай ваш ненаглядный, самый лучший женишок остаётся здесь сам! — парень, что наблюдал сзади, усмехается, слушая свою невесту, но его улыбка резко исчезает, когда прямо перед ним девушка получает по лицу.

Никто, кроме Ким Сэрона, этого не ожидал, открыв от неожиданности рот. Она переводит на отца разочарованный взгляд, хватаясь за горящую щеку, и чувствует, что вот-вот заплачет.

— Послушай меня, Ким Серри, — прошептал мистер Ким, громко выдыхая. — У тебя нет иного выбора, кроме как подписать этот документ. Если тебе что-то не нравится, мы подпишем его самостоятельно и выдадим тебя замуж. Чон Чонгук тоже согласен и уже подписал контракт.

— Кто сказал, что я был согласен? — внезапно для всех встрял Чонгук. Все, кроме школьницы, оборачиваются на парня, но тот спокойно продолжает: — Я, между прочим, тоже против нашей женитьбы.

— Тебе снова мозги вправить, Чон Чонгук?! — вдруг крикнул стоящий рядом с новыми родственниками мужчина, на что все вздрогнули.

— Не надо мне ничего вправлять. Ты тоже никогда не думал обо мне, а когда деньги стали нужны, решили состроить из себя любящих родителей. Если бы вы думали обо мне, то хоть раз спросили бы: а хочу ли этого я? Признаюсь честно, для своих семнадцати лет у меня было очень много девушек, а с ней у меня быть ничего не может. Я должен жениться на ней, а потом умереть от, извините, неудовлетворённости? Вы хоть знаете, кем мы приходимся друг другу?

— Чон Чонгук! Ты отца слышал..? — слегка прикрикнула его мать, но тот продолжал свою речь.

— Ваша дочь права. Моё ангельское лицо абсолютно не говорит о том, что сам я ангел. Вы когда–нибудь задумывались о том, каким образом на теле вашей дочери появлялись синяки, иногда даже кровь? Я – причина её бед, я буду смотреть, смеяться над ней и пройду мимо, если она попадёт в беду. Во–первых, мне самому это нравится, а во–вторых, мне плевать на неё. Я сейчас говорю о том, что не буду с ней сюсюкаться, а буду гулять, где захочу и с кем захочу. Проще говоря, мне не нужна жена – мне это во всех смыслах не выгодно. И если такое отношение парня к вашей дочери вас устраивает, то ничего не могу поделать с вашими извращенными взглядами на жизнь и бизнес.

— Да, – подтвердила девушка, снова настроившись серьезно.

— Он это со злости говорит, – нервно посмеялся Чон старший. Он, должно быть, вошёл в понимание из-за его собственного подобного семнадцатилетнего возраста. Мужчина явно в молодости был очень красив, но Чонгук всё–таки многое перехватил и от матери.

— Предлагаю потерпеть эти несколько лет, тогда вы можете подать на развод. А документы уже готовы и вам не избежать женитьбы, – пара одновременно хмыкнула, тонув в безнадёжности.

— Теперь я понимаю насколько ваше «обязательно передадим компанию в твои руки» ничтожно; понимаю, что дом вы мне покупали не просто так, что не зря я с этим человеком в одном классе! Всё было запланировано заранее. Можете продолжать жить в своём Инчхоне и больше никогда не приезжать сюда.

Когда на глаза вот-вот хлынут слёзы, она подходит к столу и подписывает документ, даже не прочитав его – прекрасно знала, что там.

— Молодец, доченька, — шепчет ей мать, потянувшись к ней рукой, дабы погладить по голове дочь, но та сразу отбивает её руку.

— Вы для меня чужие люди, — она уже собралась уходить куда подальше от этой комнаты, но останавливается. — Деньги можете оставить при себе. По–моему, они вам дороже. Я пошла заваривать кофе.

***

— Свадьба через два месяца, — выдыхает Чонгук, падая на стул, пока та прибиралась на кухне за ушедшими гостями.

Их злость пробрала бы любого до самых костей, потому что их женитьба действительно нереальна. Тем не менее, она состоится. Они – две противоположности, которые явно не притягиваются, так почему всё получилось именно так?

— Мне всё равно. Позволь лучше спросить почему твои вещи находятся в моей комнате?

— Они продали мой дом, а вещи привезли сюда и занесли в твою комнату без моего ведома.

— Какая ирония, у самого Чон Чонгука теперь нет крыши над головой! — обхватив ладошками щёки, посмеялась невестка.

— Какая ирония, Ким Серри спит только с элитными парнями, теперь им стал и Мин Юнги. Теперь она положила глаз на самого младшего и приютила его. Интересно, сможет ли она заполучить его?

— Какой же ты... отвратительный...

— Я могу свободно скитаться по отелям, так что радуйся, что тебе такого, как я, подсунули. Тебе терять–то всё равно нечего.

— Если бы мне подсунули не тебя, то мне бы мог понравиться мой муж. Тогда было бы все отлично. А ты – дикарь, каких ещё поискать надо. Надо же быть настолько беспардонным, чтобы рассказывать родителям своей невесты, что ты садист и бабник.

— Честно, с тобой зажить – себя не уважать. Я бы лучше женился на Ынхе – она–то мне никогда не откажет.

— Она не отказывает, потому что у неё на лбу написано, что она проститутка, придурок.

— Хм, — вдруг усмехнулся он. Неужели в мозг гениальная мысль попала? — А разве ты не потенциальная проститутка, мисс Ким? О нашей женитьбе будет знать вся Корея, а о твоих похождениях с Мин Юнги за пару дней до помолвки будет знать сначала вся школа и, если не повезёт, то и вся страна.

— Только я знаю правду и какая я на самом деле, — с серьёзным выражением лица я слегка мотаю головой.

— А твою репутацию твои знания не спасут. Компания провалится. Твои родители ещё не знают об этом, а когда узнают, пожалеют о том, что вообще родили тебя. Единственная дочь – наследница семейной компании, которую держал ещё твой дед, – проститутка, — парень снова усмехается, смотря на девушку стеклянными глазами. — Мне нужно всего лишь немного потерпеть. Со мной ничего не станется.

— Откуда в тебе, семнадцатилетнем парне, столько злости? — горько спрашивает Ким, но ответа не последовало. — Хорошо, отлично. Но обещаю, чистым ты из этого дерьма не вылезешь. Я испорчу твою репутацию тоже. Сразу, как у меня появится возможность, я скажу, что этот брак – обычная постановка, освоенная на деньгах. Я расскажу, насколько ты бесцеремонный эгоист и бабник, могу даже рассказать всю историю своей и твоей школьной жизни, потому что я знаю о тебе абсолютно всё, и тогда ваша компания затухнет вместе с нашей. Как дешёвая свечка.

Он встаёт со стула, облокотившись руками по обе стороны от девушки, оставляя небольшое расстояние между ними, и приближается к уху, тихо нашептывая:

— Мечтала ли ты когда-нибудь увидеть свой труп под собственной кроватью? — шепотом спрашивает Чон, ехидно улыбаясь. Он прищуривает глаза, а голову немного наклоняет на бок, так и спрашивая: «Да или нет?», но отвечать «да» ни разу не входило в планы его невестки, а наоборот продолжает.

— Что остаётся после того, как человек теряет бизнес? — Серри не боится, отвечая ему. — Семья? Дети? Возможно. Но кто сказал, что семья держится только на любви? Нет денег – любовь прогорает. В нашей стране это статистически доказано.

— А зачем создавать семью, если получается всё так, как у нас с тобой? Я не вижу тебя ни как свою жену, ни как мать моих детей. Омерзительно даже думать об этом.

— А что ты будешь делать, если твои родители потребуют от тебя наследника сразу после выпуска? Смотря на твою податливость, ты мне кажется обычным папеньким сынком, который не может справиться с происходящим.

— «Податливость»? «Наследник»? Боже, упаси меня от такой змеи, как ты.

Ким усмехается, опускаясь под его рукой, и уходит. Она не видела смысла продолжать спорить. От него можно услышать только оскорбления в свой адрес и ничего больше. И они до жути обидны.

— Я не собираюсь иметь от такого мерзкого человека, как ты, детей. Да что там дети? Они хотя бы родные. А что может быть хуже, так это ложиться с тобой в постель. Господи, помилуй.

— Пф, не зазнавайся, дорогая. Сделать ребёнка много ума не надо, а ложиться в постель не обязательно – это можно сделать где угодно и как угодно. Ради этого мне не нужно спрашивать у тебя разрешения, другой вопрос: «Захочу ли этого я». Очевидно как моя ненависть к тебе, что нет.

Ничего хуже, чем совместная жизнь с этим подонком, быть не может. Прежде она осознавала это только мысленно, а на деле всё оказалось гораздо хуже. Свадьба планируется через каких–то два месяца, а Ким не готова что морально, что физически. Нет абсолютно никакой поддержки, которую хотелось бы получить хотя бы от родных людей, и от этого чувство предательства удваивается. Каждодневные пятиминутные стычки высасывают в ней последние послешкольные силы. Сколько бы она не пыталась найти с ним общий язык – никакого результата. Он либо не понимает намёков, либо специально делает всё наперекосяк. Нет, он будто даже не подозревает о том, что бумага, которую они подписали – соглашение на помолвку. Он поставил свою подпись так уверенно, будто это не он отказывался от женитьбы.

Каждый день она видит либо просто его уходящую физиономию, либо жаждущее убить её лицо в очередной стычке и потом только уходящую физиономию. Каждый день она приходит со школы, переодевается, убирается по дому, включая безграничный беспорядок в комнате Чонгука, идёт готовить себе поесть, а когда появляются привезённые им новые продукты, то приходится готовить и ему, а время на домашнюю работу остаётся только к часу ночи. Это то, что занимает целый день. Это и есть каждодневная рутина. Они ещё не женаты, но у них уже бытовуха.

А в следующем году ещё к Суныну готовиться. И это только малая часть того, о чём стоит задуматься. * «Сунын» — вступительные экзамены в университет.

Что на счёт школы? Было бы лучше попасть в психбольницу. Каждодневные разборки из–за идиота–Чонгука, споры, драки, учитель, директор, родители, полиция – всё настолько привычно, что это можно было назвать «образом жизни». Своего рода школьная бытовуха. Может поэтому она снова лежит в мед–кабинете, якобы уставшая от жизни, и записывает всё это в свой личный дневник, проливая накопившиеся за день слёзы? При этом медики вообще никогда не удивлялись ненормальному поведению Серри.

— Опять Чонгук сделал что–то не так? — спрашивает на сей раз заменяющий медсестру медбрат, попутно выкидывая красную от крови из носа ватку в мусор.

Эти медики – единственная в школе опора в подобных ситуациях. Потому что больше негде и не с кем прогуливать уроки. Ребята очень быстро подружились. Сказать, что они узнали обо всём этом от самой девушки, ничего не сказать. Слухи дошли даже до школьных врачей. Отношения этих троих основываются только на поддержке и взаимопонимании. Тем не менее, школьный медбрат – занятой человек. Хотя он довольно молод, но уже женат и уже есть сын.

— Думаю, я не удивлю вас своим ответом, если скажу, что он безжалостный человек, — прохрипела Ким, шмыгая носом.

— Что он опять натворил?

— Он ничего не натворил, но из–за него я снова подралась. А ещё он с др... Да он просто бессовестный человек!

— Мне снился такой сон или вы реально помолвлены?

— Не смешно, — надувшись, пробубнила девушка, но этот вопрос был задан на полном серьезе. Девочки узнали, что это правда, и снова зажали впятером.

— Если у вас ничего нет, то это нестрашно. Но могу признать, он не прав. В нем играет юношеский максимализм и гормоны.

— Ха, если бы это было оправданием...

— Всё было бы гораздо страшнее, если бы он тебе нравился как парень или муж. Стоит потерпеть несколько лет, контракт у вас совсем короткий. Главное не влюбись – это выйдет тебе боком.

— Я устала...

— Знаешь ты или нет, но я ведь тоже сначала женился по контракту.

— Правда?

— Я знаю мало пар, которые поженились по любви. Это нормально, в Корее все слушаются своих родителей. И я тоже женился на нелюбимой. Я был популярен среди девочек, гулял, жена была огромным бременем для меня. Она постоянно плакала из–за меня, а мне нравилось это. Я делал это намеренно. Мне нравилось понимать, что Сохён всё-таки любит меня. При виде неё я начинал делать вид, будто сейчас мы с «моей» девушкой пойдём в какое-нибудь уединенное место, а когда доходили до любого из них, то просто прогонял эту девушку. В итоге нам было достаточно полугода, чтобы мы стали полноценной, любящей семьёй.

— Вы не похожи на такого человека.

— Она изменила меня. Слушая истории о вас двоих, я чувствую ностальгию. Я начал понимать, каким козлом отпущения я был.

— Рада, что до вас дошло, — посмеялась девушка, всхлипывая. — А почему вы ненавидели друг друга? Тоже, как у нас?

— Нет, немного по–другому. Мы познакомились в тот же день, когда нам сказали, что мы должны будем жениться. Родители обоих скинулись деньгами и купили нам новый дом, а когда мы начали жить вместе, то поняли насколько мы разные. Единственное, что у нас было общее – это то, что мы оба спим до обеда. И то, что мы оба были заинтересованы в медицине. А так, мы могли очень сильно поссориться даже из–за обычного пульта от телевизора. Она хотела посмотреть дораму про любовь, я хотел ужасы. В такие моменты она постоянно уходила якобы спать, но на самом деле плакать. Но даже так мы всё равно где–то в глубине души любили друга.

— А как вы помирились?

— Это было проще, чем я представлял. Как-то раз после очередной ссоры я решил пойти за ней. Она спала на кровати, я всегда на диване. Собственно, это был первый раз, когда я зашёл в её спальню. Она плакала, и я поймал её с поличным. Тогда мы поговорили, пришли к мирному согласию, начали больше понимать друг друга и доверились. Мы поняли, что когда люди в отношениях, им нужно больше разговаривать.

— Нет, у нас всё гораздо сложнее.. Мы не выносим друг друга ещё со средней школы. Он эгоист и пофигист. У нас нет даже интереса друг к другу. Он мне не нравится ни как друг, ни как парень.

— Никогда не говори за других.

— Ну знаешь. Мы ещё двенадцатый класс не закончили, а я уже через два месяца выхожу замуж.

— И при всём этом ты отсиживаешься тут, когда надо готовиться к экзаменам.

— Пожалуйста, не напоминайте, я сама прекрасно помню об этом. Но сейчас мне нужно разобраться с личными проблемами, а не только с учёбой. Блин, этот придурок... Когда–нибудь он ещё попляшет у меня.

— Не обижай моего братишку, Серри–я.

— Велика вероятность того, что это он обидит меня, а я ничего не смогу сделать.

— Не уступай ему ни в чём. Делай вид, что даже не замечаешь его. Ему это не понравится, и тогда он сам обратит на тебя внимание.

— Спасибо.

— Не за что. Приходи когда захочешь, только здоровой, пожалуйста. И удачи тебе.

«Чонхён–оппа совершенно отличается от Чонгука».

По вопросам вы всегда можете обратиться ко мне, написав в ЛС в Инстаграм💌Очень жду ваших комментариев📱 и звёздочек⭐️