Глава 2

Отсутствие Чон Чонгука сделало сегодняшний день волшебным для Ким Серри, и ей было совершенно всё равно на липкие волосы и грязную одежду, которые были облиты яблочным соком.

Ким вставляет в дверной проём ключ, но внезапно понимает, что дверь оказалось открытой, чему была не особо удивлена. Она часто, сама того не замечая, по собственной глупости оставляла дверь открытой. Странно, что ей до сих пор не установили дверь на пароле. Благо, Корея была не той страной, где обкрадывают дома.

Серри стягивает с ног кроссовки, не замечая новые и совершенно незнакомые; джинсовку собирается повесить на вешалку и на сей раз видит незнакомую кофту. По ногам проходится несильный разряд тока. Это единственное, что могло быть неожиданным, ведь одежда была мужская и совсем не похожая на отцовскую. Серри открывает следующую дверь, которая обычно всегда открыта, после замечает свой огромный телевизор. Свой огромный включённый телевизор. И это не могло не воспроизвести очередную порцию шока. А на диване сидела чья–та туша, которая ела её карамельное мороженое, и ей было достаточно увидеть макушку незнакомца, чтобы разинуть рот от удивления и уронить все купленные продукты на пол.

— Что за вокзал? — хозяйка дома уверенно проходит к незваному гостю и встаёт перед ним, походя на злого преподавателя. — Дорогу к дому перепутал? Даже водитель с тобой дорогу забыл?

— Что ты здесь делаешь? — гримаса Чона воспроизвело не особое удивление, только брови сомкнулись к переносице, а сам посмотрел на девушку круглыми глазами, попутно облизывая ложку.

— Я тут живу. А «Что здесь делаешь ты?» – очень даже актуальный вопрос, между прочим.

— Ты здесь живёшь? – удивленно переспросил Чон. Сначала он резко переметнул взгляд куда-то в угол и было заметно, что он пытался это переварить. Кажется, его лицо впервые приобрело выражение искреннего ужаса, чему одноклассница ни разу не усмехнулась, хотя должна была. Она бы могла посмеяться этому абсурду, что творился в её доме, но ей было совсем не смешно. В голове не укладывалось, как этот человек мог оказаться в её доме. А ведь казалось, хуже быть не может. Это что, месть такая?

— Проваливай из моей квартиры, пока я не позвонила в полицию! — резко кричит она, взрываясь от ярости, ведь по сути дела этот парень, да и любой другой человек, никаким боком не должен здесь находиться даже с приглашением. А здесь «гость» ворвался в твой дом, при этом имея с собой ключи! Как это понимать?!

— Куда хочешь звони, только тише, — с явной злостью в голосе тихо прошипел парень. Он выглядел так, будто не мог решить: убить её или молча уйти. Он разрывался между по–настоящему сложным выбором.

Чонгук достаёт телефон и мигом звонит матери, потому что он действительно ничего не понимал. Хотя нет, понимал! Просто не хотел понимать!

— Это точно тот адрес? — громко говорит он парень в трубку, переводя дыхание. — Я не думаю, что он правильный. Нет, я ухожу. Кто угодно, но только не она! Я сказал: «Нет»! — кричит он. Девушка впервые видела его таким... таким обескураженным. — Я ухожу.

Тут без матов, конечно же, не обошлось. Он матерился пятиэтажными нераздельными словами, которых, можно было поклясться, она даже никогда не слышала. Но было ясно сразу, что услышанное – именно жесткие ругательства.

Хотя Гук уже додумал свои планы, которые, вроде, и её тоже должны касаться, но просто накинул на себя кофту, поспешно собираясь уходить.

— Прежде чем уходить, отдай ключи от моего дома, — напоминает Ким, закрывая дверной проём собой. Она не позволяет ему так просто уйти, даже после того, как тот уже самостоятельно сложил на места тронутые собою вещи.

— С дороги, — в очередной раз шипит он, пытаясь прорваться, но девушка заталкивает его в плечи обратно.

— Ты случайно не забыл, где находишься? Врываешься в мой дом, разваливаешься на диване, смотришь телевизор, ешь моё мороженое, теперь смеешь затыкать меня? Знаешь что? Я имею полное право написать на тебя заявление!

— Тебе эти ключи с надписью «Муж дочки» ни о чем не говорят? — вскинув брови и подняв над лицом одноклассницы принесённые ключи, спрашивает парень.

Сейчас он действительно выглядел так, будто уже готов перегрызть ей глотку. Легче так, чем сделать то, что от него требуют.

— Если ты думаешь, что я выследил твой адрес, подбирал ключи и новые сделал, то я уже не знаю, как тебя можно назвать, если не дурой.

— Слушай, тебе самому нравится то, что ты сейчас делаешь? Отдай ключи и иди, куда шёл со своим бредом сивой кобылы. Псих.

— Бред сивой кобылы значит? — Чон ухмыляется, зачесывая волосы назад, и те рассыпаются по его лбу обратно. Это единственное, что его смутило? — Я отдам ключи туда, откуда взял. И после того, как я уйду, не забудь позвонить своей мамаше, кой оказалась сивой кобылой у собственной дочери, и убедись в этом бреде сама.

Теперь её уверенность начинает стремительно подкашивать. Ей нечего сказать и ничего не остаётся, как прислушаться к нему.

— Нечего сказать, прочь с дороги, — Чонгук резко проходит к своей обуви, будто перед ним никого нет, тем самым толкнув девушку так, что она чуть ли не валится с ног.

— Войди обратно, — тихо шипит Ким, массируя плечо после жёсткого удара о напольную железную вешалку, но тот игнорирует её.

Она могла поклясться, что теперь её безбашенности не было предела. Из-за него у неё море проблем, а он ещё возникает, будто она во всем виновата. Серри выхватывает его кроссовки из рук и закидывает в гостиную, на что у того подскочили брови.

— Я сказала зайти обратно, — она крепким движением сжимает воротник чёрной толстовки в ладони и притягивает парня за него. — Что из этих слов тебе не понятно?

— Ким Серри... — пыхтит Чонгук и хватает её воротник рубашки в ответ, притягивая к себе так, что ей приходится встать на носочки. — ты должно быть нарываешься...

Оба испепеляют друг друга глазами пять десять, и первым сдаётся Чонгук, заходя в гостиную.

— Минуту назад ты сказала мне проваливать.

— С каких пор ты слушаешь меня?

— Сдались мне твои слова, я просто хочу поскорее уйти. У меня куча дел.

— Да, а дела такие: поехать к девушке, потом ко второй, потом может в клуб, там найти ещё одну...

Но Серри резко остановилась, когда услышала голос мамы в телефонной трубке.

— Алло, мам? Всё отлично. Ты как? Есть что рассказать мне? Нового, – подчеркнула старшеклассница, чувствуя, что всё-таки рассказывать ей ещё никто ничего не собирается. – Нет, значит. А про жениха моего? А про ключи от моего дома?

Услышав ответы, которые её совершенно не удовлетворили, она тут же отключила телефон и хотела швырнуть прямо в Чонгука, но вместо этого лишь сжала его в руках и недовольно закусила губу. Это реальность? Может это просто страшный сон?

— Я польщён, — с гордой ухмылкой на лице говорит парень, будто ожидая от девушки похвалы.

— Если нам всё-таки придётся пожениться, то знай, я сделала это не из собственного желания, — выдыхает она, немного сожалея о том, что наорала и оскорбила его. Она была уверена, что ему хочется жениться не больше, чем ей.

— Ещё бы из собственного. На этом спасибо за гостеприимство, невестка, прошу больше никогда не перегораживать мне дорогу и желательно не показываться мне на глаза.

Его слова, очевидно, не были искренними, но он и не улыбался, а просто подобрал разбросанную обувь и обошёл её, наконец добравшись до прихожей.

— Всегда пожалуйста, женишок... Буду рада, если ты будешь почаще не приходить, — натягивая улыбку до ушей, отвечает ему она, держась двумя руками о дверной проём.

Засунув руки в карманы чёрных джинс, парень молча выходит из дома и направляется к своей машине.

— Вот чёрт... — встряхнув волосы, пробормотала школьница и понесла пакеты с продуктами на кухню, обдумывая произошедшее.

Девушка всю жизнь росла с мыслью о том, что её мужем станет красивый, сильный, умный, трудолюбивый, статный мужчина, который будет нести в семью всё хорошее и вкладывать всего себя, но ей в голову ни разу даже не проходила мысль о том, что её мужем может стать Чонгук. Да и вообще, она думала, что выйдет замуж хотя бы после двадцати пяти лет, но сейчас ей даже элементарных восемнадцати не исполнилось, не говоря уже и о двадцати пяти. Она прекрасно знала и прекрасно понимала, что её спутника жизни будет выбирать не она, а родители, потому что с детства была приучена к тому, что такие важные вещи она не должна решать сама. Её движущая сила — далеко не собственные желания, поэтому для её родителей наверняка было большой новостью то, что дочь нагрубила матери и стала противиться их предложению. Но между ними действительно нет ничего общего, кроме вражды – они терпеть друг друга не могут.

Что на счёт Чон Чонгука? Всё практически то же самое, только Гук никогда не слушал родителей. Как бы его не лупили ещё мальчишкой, отчего у него остались лёгкие шрамы, пусть это будет даже собственный отец, как бы не окунали головой в воду, грязь, как бы он не плакал и не ломал вещи со злости за своё бездействие и всяческую бесполезность, Чонгук всегда делал всё по–своему. Такой уж он человек. Фактически родился с хладнокровием как к себе, так и другим. Он всегда прятал боль, поддерживал друзей в трудную минуту, пока у самого всё рушилось. Однако, как бы парень не сопротивлялся, он всегда проигрывал родителям и ему приходилось делать нежеланное только после моральной резьбы. Даже не физической. Физическая боль давно стала для него ничем.

***

— Прочь! — парень отталкивает одноклассницу от себя, пока та неустанно пыталась выпытать из него правду и забрать ценную для себя вещь.

— Отдай обратно, придурок! — выдыхает она, сдерживая свою злость. Её руки сжимались в кулаки, а брови сомкнулись на переносице, но она держалась.

— Ты каждый день будешь винить меня в том, чего я не делал и просить вернуть что-то?!

— Я не верю тебе. Да ты... Ты..! — Чонгук непонимающе косится на Ким, пока та настойчиво толкала его к стене. — Я видела Юнги, а он всегда подходит ко мне только по твоему зову. Значит она должна находиться у тебя.

Чон вероятно устал терпеть это, потому прекращает поддаваться её напору и наконец отстраняется от стены. Он начинает медленно приближаться к ней, прожигая в ней дыру глазами, чтобы та всё-таки отошла от него на приличное расстояние.

— Думаешь, раз пропала какая-то дорогая вещь — значит я тебя пожалею и буду терпеть это?

— А ты думаешь, пережив все ваши издёвки, ты можешь запугать меня словами? Вечно ты несёшь сущий бред, чтобы переложить вину на других, и прикидываешься дурачком, — собрав всю свою уверенность в кулак, начала грубить та.

— Сущий бред только в твоей голове, не заметила? Тебя до того запугали, что потеряв где-то свою драгоценную цепочку, ты делаешь виноватым меня. Думаешь, я каждый день буду давать всем взятку ради зубоскальства над тобой? Мне, конечно, нравится наблюдать за этим, но ещё больше нравится не тратить на это свои деньги.

Девушка выдыхает, пытаясь установить в себе баланс.

— Хорошо, Чон Чонгук... Договорились, — она отходит от него на шаг, тем самым давая ему полную свободу. На сей раз она действительно собралась уходить. Это показалось ему странным. Рано сдалась.

— Куда ты пошла? — это высказывание удивило Ким, но она проигнорировала это. Тогда её спина резко встречается с холодной стеной, а в запястье отдаётся боль от столь сильной мужской хватки. — Не зли меня, стерва. Мне не хочется отчитываться перед твоим папашей за то, что не хожу за тобой как хорошо проплаченный сталкер.

— Твои проблемы, — она вырывает руку и скрывается в поисках Юнги, укравший цепочку. Не то чтобы Серри отличалась от других своей самоуверенностью, просто эта цепочка является для девушки особой драгоценностью, которая не сравнится ни с одной другой. Когда–то бабушка Ким подарила её перед своей смертью, а свою бабушку она может назвать своим бывшим спутником жизни. Она всегда направляла её в нужное русло, кормила, поила, помогала с уроками, в школу водила, одевала красиво, потому заменяла девочке маму с папой, пока те были полностью погружены в бизнес. Родители в свою очередь всегда привозили единственной дочке наряды из разных стран, передавали им с бабушкой деньги, а к вечеру все вместе смотрели какой–нибудь фильм, что до сих пор могут делать по выходным, только без присутствия самого родного человека.

— Мин Юнги! – кричит Ким, продолжая идти вперёд, а эхо проносится до самого конца коридора. Сейчас она выглядела, как вышедшая из мощного блокбастера супергероиня. Ким искала парня по всей школе, хотя наверняка он уже ушёл вместе со своей «очаровательной, любимой» пассией и друзьями.

Можно ли назвать Юнги хорошим? Сложно ответить. Ему не составляет труда поиздеваться над кем–то, а просто так он и не подойдёт, всё потому что он слишком ленив: спит везде и всегда, но, видимо, только не ночью и только не дома, зато он довольно симпатичной внешности, играет на пианино, пишет тексты, умеет зачитывать лично сочиненный рэп своим приятно–прокуренным голосом, выступая в школе, и имеет просто отличную возможность стать медийной личностью. Однако, в силу своей лени, ему это неинтересно. Мин очень прямолинеен и не знает, что может задеть, а что – нет, из–за его слов девушки часто проливают слёзы. Честно сказать, сложись у этой парочки с самого начала хорошие отношения и взаимопонимание, она бы ещё попыталась подбодрить парня. Несмотря на это, она всё-таки презирает его, как и остальных ему подобных: Ким Сокджина, Чон Хосока, Ким Намджуна, Пак Чимина, Ким Тэхёна и, собственно говоря, Чон Чонгука.

Семь парней — семь лучших друзей, которых можно называть родными братьями. Все они приятной внешности, потому самые настоящие сердцееды, обладают приятными голосами и по–своему ужасными манерами. Ещё обладают любовью девушек, начиная со своих младших сестёр и заканчивая женщинами со стажем.

Ким Сокджин — самый старший из всех парней. Он любит веселить окружающих, готовить и угощать других, очень уверен в себе и безумно уважает свою внешность.

Сам Мин Юнги — достаточно пофигистичный человек. Можно по пальцам посчитать, кто видел его искренне смеющимся. Сложно сказать, что для него по-настоящему важно, и есть ли такое вообще.

Чон Хосок – «человек–солнышко». Он один из самых добрых из всех парней. Кажется, он просто не способен быть похожим на садиста.

Ким Намджун — во всех смыслах самый шарящий из всех них, чем и отличается от первого места в школе – Чонгука, который совсем не заслуживает быть самым умным в школе. Однако... своей прямолинейностью не уступает даже Мин Юнги, а количеством девушек в своём списке — даже самому великому бабнику в городе, но он по-прежнему очень добр и понимающ.

Пак Чимин – очень заботливый парень. Красивый, милый, добрый — именно так овладевает разумом девушек, а потом безжалостно кидает, даже не сказав ей об этом. При всём этом он думает, что такое поведение — это нормально.

Ким Тэхён — довольно серьёзный парень, очень не любит, когда над ним командуют; несмотря на его вечно серьёзный вид, он умеет веселиться; мужественный, красивый, заботливый.

Чон Чонгук — самый младший козёл.

Каждый из них имеет своих скелетов в шкафу, но самый младший — самый наглый — ведёт себя так, будто он ребёнок этих шести придурков, самые плохие гены которых передались ему. Однако, можно точно сказать, что любой бы хотел иметь таких друзей: они всегда поддерживают друг друга, помогают, делятся советами, вместе веселятся, вместе выступают на школьных концертах, ходят гулять, почти никогда не ссорятся и, находясь вместе, не включают сумасшедших садистов, не знающих меры в своём поведении. Кто бы не хотел иметь такую семью? Наверное только тот, кто уже имеет всё это.

— Мин Юнги! – Ким заходит под лестницу школьного двора и находит его с девушкой из десятого класса, занимающимися явно не тем, чем обычно должны заниматься в школе, особенно такие маленькие девочки. Она отодвигает девушку от него, попутно застегивая на ней пуговицы рубашки. — Уйди отсюда, — приказывающим тоном говорит Серри, и та поспешно скрывается за поворотом из–под лестницы, пока тот облокачивается о стенку и прожигает в Серри очередную дыру своим холодным взглядом, как и та в нём.

— Обнаглела, – скорее утвердил, чем спросил, Юнги.

— Нет, обнаглел ты. Зачем тебе понадобилась моя цепочка? Если собрался воровать, то лучше бы вещи забрал, а не драгоценности!

— Обнаглела, – повторил он, на что девушка закатила глаза и дунула вверх к упавшим на лицо волосам, пока она раздраженно бегала по всей школе в поисках него.

— Она же у тебя, да? — выдохнув, продолжает она.

— Кто знает.

— Ты отдал её Чонгуку?

— Чон Чонгуку, — поправил он. Да кто это Чон Чонгук такой, чтобы она называла его по имени и фамилии. Он младше неё, черт возьми! — Год только начался, а уже ищешь себе проблемы?

— Я отлично отдохнула от вас. Мне хватит, — после чего сразу переходит на строгий голос. — Отдай мою цепочку.

— Зачем она тебе?

— Что значит «зачем она тебе»? Это моя вещь!

— Не понимаю о чем ты.

— Хорошо, давай так. Чего ты хочешь?

— Пополнишь мою галерею с папкой «Моя»?

Она усмехнулась, отвернувшись и начиная рассматривать стену.

— Полмиллиона вон тебе хватит? — взглянув на парня вновь, спрашивает Ким.

— Так ты согласна?

— Может миллион вон?

— Нет.

— Сколько тебе нужно, Мин Юнги?! Два миллиона? Три? Пять? Не велика беда, я дам тебе эти деньги!

Он несколько секунд молча смотрит на неё, но затем лезет в карман и вытаскивает оттуда драгоценность, снова соединяя зрительный контакт.

– Ты же это ищешь? Ты должна немного помочь мне. Одного поцелуя и фото с тобой мне достаточно, чтобы я отдал её обратно.

— Ты не выложишь её в сеть?

— Выбирай: цепочка или пару фото, — парень проходится большим пальцем по нижней губе девушки, а та резко отстраняется.

— Ты снова проиграл кому-то, — догадавшись, шипит Серри. Мерзко. Как же мерзко они играют!

— «Не велика беда», — перефразировал её он. — Глупо думать, что я полезу в твои вещи просто так. Меня не интересует твоё мнение, так что я могу не спрашивать у тебя разрешение, поэтому хотя бы спусти рубашку до груди. Не то чтобы мне хочется всё это делать, просто для выполнения моего задания мне нужна была именно ты. Но... если ты всё–таки захочешь по–настоящему...

— Заткнись, Мин.

«Если по–другому ничего не выйдет, то одна совместная фотография с поцелуем – это не так уж и страшно. А отобрать и убежать явно добром не закончится, уж если не сегодня – значит в другой раз», — думала она.

— Сначала отдай мою цепочку, тогда я обещаю, что сделаю это.

— Договорились.

Жду вашего актива, ребята~💜