191 Глава. Снова вместе

Серое небо, сильный дождь падает на землю. На лугах Хань Дан, рядом с городом Хань Шуэй высокая трава, ее стебли достаточно длинные, чтобы полностью спрятать человека.

Молния пронзила реку, с запада на восток, гром, последовавший сразу за ней, оглушил всех, кто был в окрестностях Хань Дана. Следующая молния попала в высокое дерево, обгоревшие щепки ранили двух солдат Яньбея, находящихся в засаде и следящих за главными воротами города. Еще одна молния попала в дом, стоящий на окраине Хань Шуэй, семья из семи человек умерла во сне, в сгоревшем доме. Это были первые жертвы в не начавшейся еще битве при Хань Шуй Гуань. Хотя сражения ещё не было, но атмосфера в городе с каждым днем становилась все напряженнее и тяжелее, словно город заранее готовился к краху. Жители в Хань Шуэй Гуань прятались по своим домам, никто из них даже не осмеливался выйти днем на улицу. Дождь лил на пустынные мостовые, тек грязным потоком по длинным улицам. Только желтая трава, изорванная и поднятая ветром, летала, но опускалась на землю под тяжелыми каплями дождя. Сильный дождь шел одиннадцать дней подряд, уровень воды в реке поднимался с каждым днём, река грозила выйти из берегов и затопить окрестности. Стаи птиц улетали на север, уходя от ливня. Каждую ночь жители Хань Шуэй могли слышать вой волков в далекой пустыне, звучащий как похоронная песня.

Старики в городе рассказывали, что когда правлению императора Сяокуна было семь лет, шёл такой же ливень, который не останавливался несколько недель. В тот год генерал Бьян Тан, Ли Сюэ, с армией в четыреста тысяч человек, атаковал Великую Вэй. В такую же погоду он прошёл через Ханьдань со своими войсками, держа свой путь на север. Он разбил противника при Байджи Гуань и перешёл границу Вэй. Тогда, во всем Бянь Тан никто не ожидал, что воспоминание о битве утраченного времени истории при Датанге в последующем станет постыдным. Наместник Северного Янь неожиданно отправил свои войска, чтобы победить армию Бьян Тан, и лично возглавив поход, разгромил генерала Ли Сюэ. В тот год кровь окрасила реку в красный цвет, весь путь вниз по её течению до самого ХаньДань. Количество трупов, плывущих по реке, растянулось на десятки миль, волки и бродячие собаки прыгали в реку, вытаскивая их на берег, разгорались драки, и окровавленные морды скалились друг на друга. Прошли десятилетия, но подробности трагической битвы до сих пор сохранилась в умах стариков. Сегодня тот наместник Янбея уже давно мертв, гробница генерала Ли Сюэ покрыта мхом, а дорога к ней заросла травой. Но Бьянь Тан Лян снова ослаб, а Великая Вэй разрывается из-за споров наследников изнутри. А вот Янбэй готов атаковать, и ведёт свои войска против законного императора Бьян Тан.

В начале мая Ян Сюнь, бы приглашен принцессой Цзин Ан, в Бьян Тан Лян, чтобы взять на себя командование основными вооруженными силами на востоке. Эти силы контролировали территорию протяженностью десять тысяч миль, и почти вплотную подходили к Хань Шуэй Гуань, который соединил их со своей армией.

На следующий день после того, как Чу Цяо вместе с армией Сю Ли появилась в водах ХаньДана с западной стороны от города, городские власти приветствовали ее и солдат, как своих защитников. Над главными воротами был поднят красный флаг, ярко выделяющийся на фоне белых облаков. Чу Цяо надев доспехи, лично прочитала воззвание к жителям подняться на защиту законного императора против самозванки. Всем, кто в состояние воевать предлагалось вступить в армию, военную присягу, можно было принести здесь же на главной площади. Менее чем за три дня армия Сю Ли увеличилась до девяносто тысяч солдат и продолжала расти. Это, возможно, был первый раз, за всё время правления настоящей императорской династии, когда было мобилизовано такое количество мирного населения. С другой стороны, почти столько же людей пошли, ведомые принцессой Цзин Ан. Кроме того, она призвала в союзники давнего врага государства. Все понимали, что грядет беспрецедентная по своей жестокости война, все затаили дыхание, ожидая прихода кровавого шторма.

14 мая проливной дождь, наконец, прекратился, уровень воды реки Ханьдань остановился на очень тревожной отметке, еще, немного, и река вышла бы из берегов. Тоже относилось и к накалившейся за последние шесть напряженных дней атмосфере в армиях, терпение обеих сторон достигло опасной, критической точки. Генералы, ведущие солдат, понимали это. Когда десятки тысяч вооруженных людей, сидят на таком близком расстоянии друг от друга, сражение может начаться в любой момент, стихийно. Они держат оружие в своих руках, готовые в любой момент накинуться друг на друга. Напряженная атмосфера, как эхо отражалась в разбитых не особенно далеко друг от друга военных лагерях.

Несмотря на то, что Чу Цяо и Ян Сюнь, оба развернули активную деятельность и разведчики с обеих сторон почти уже узнавали друг друга в лицо, разрабатываемые военные стратегии и оперативные планы регулярно изменялись. Главнокомандующие обеих армий никак не могли решиться и начать переговоры, так или иначе необходимые до начала первого сражения. Возможно, они были смущены, возможностью предстоящей встречи, ведь несмотря ни на что, между ними оставалось их прошлое.

Спустя четырнадцатый суток, во второй половине дня, генерал Мо Тай Шоу, мастер боевых искусств, из префектуры Ву Линг, сумев пересечь горный перевал, собирался присоединиться к армии Чу Цяо. Он действовал осторожно, так, чтобы его не заметили разведчики Яньбэя. Он вел войско, численностью в пятьдесят тысяч солдат и вёз фураж для лошадей. Мо Тай Шоу родился и вырос в Бьян Тан Лян, его предки пришли в эту страну с первым таном, и если сначала они были простыми солдатами, то потом поколение за поколением, они поднялись до высших слоев этой страны. Но сейчас, когда страна была повергнута в это противостояние , Мо Тай Шоу, который находился у власти более семидесяти лет, лично сопровождал корм для фуража и изо всех сил стремился помочь войскам, защищающим императора во главе с Чу Цяо. Однако, как раз перед тем, как добраться до реки Тай, они случайно столкнулись с большим отрядом Яньбэя, это было около притока реки Хан, рядом со старой плотиной, которая недавно дала брешь. В результате Ян Сюнь отправил трех тысяч пехотинцев, что бы её отремонтировать. Кроме того здесь немного дальше по берегу располагалась штаб-квартира, основных сил Яньбэя. Мо Тай Шоу не ожидавший этого, стремился быть осторожным, но неожиданно вывел свою армию прямо навстречу солдатам Яньбэя. Разразился небольшой бой, первого отряда армии с пехотинцами. Всадники с донесениями быстро отправились в сторону Хань Шуэй. Когда Чу Цяо, получила эту новость, она стремилась закончить построение стратегического плана для завтрашних операций, это новое сообщение меняло уже составленное. Даже если она и выглядела спокойной, тем не менее она не могла не переживать в душе, все надо было составлять заново.

Генерал из Тан Джинга нахмурился: «Мы должны немедленно отправить людей, чтобы помочь генералу Мо. Подготовка наших планов еще не закончена, река Тай очень близка к штаб-квартире Северной Янь, они не станут рисковать».

Чу Цяо услышала эти слова, но покачав головой, она тихо сказала: «Мы еще не подготовились, у Ян Сюня хватило времени на подготовку? Согласно информации, полученной от Мо Тай Шоу, инцидент произошел внезапно, с обеих сторон никто не ожидал такого, независимо от того, были ли мы или Яньбэй неподготовленными».

«Но..»

«Хе Ци, вы вместе с двадцатью тысячами пехотинцев, пойдете вперед, к реке Тай, первое сражение будет за вашими войсками. Мы полагаемся на вас, чтобы начать!»

Хе Ци удивленно переспросил: «Двадцать тысяч пехотинцев?»

Чу Цяо кивнула: «Да».

«Но, госпожа, большинство наших людей – это кавалерия, в тяжелом вооружении. В нашей армии менее чем восемь тысяч пехотинцев».

«Тогда пусть бросят лошадей и помните, что каждый человек, должен снять тяжелые доспехи, и одеть легкие».

Хе Ци нахмурился, но видя, что Чу Цяо, не шутит, он кивнул, и придерживая меч у бедра, быстро вышел.

Генерал Тан Юнга, увидев, что Хе Ци ушел, спросил: «Ваше высочество, достаточно ли двадцати тысяч? Почему бы не отправить больше солдат в сторону реки Тай, в конце концов, все это недалеко от лагеря армии Яньбэй, их войска быстрее, чем наши, и смогут быстрее добраться до места сражения».

Чу Цяо медленно покачала головой, ее взгляд был острым, но она только тихо сказала: «Нет, двадцать тысяч достаточно».

Грохот сапог по каменистой дороге сотрясал землю. В мгновение ока поле битвы было заполнено тысячами солдат. Никто не стал ждать звуков трубы, чтобы кинуться в атаку на врага.

Несколько дней сильных дождей, привели к тому, что земля была неровной и вязкой, разъезжающаяся под сапогами солдат и копытами лошадей. Это значительно ограничивало действия с обеих сторон. Но первая линия всадников генерала Мо столкнувшись с противником, безумно кинулись друг к другу, звуки мечей, удары столкновения, звучали как гром. Старик Мо Тай Шоу, которому было больше семидесяти, прямо сидел на лошади, его лицо покраснело, руки удерживали рукоять меча, он готов был вступить на поле битвы. Его слуги тащили лошадь и умоляли его быстро покинуть опасное место, чтобы он остался в живых. Старик поднял меч, и громко закричал приказ: «Убить врага!» - и ударил лошадь, призывая ее двигаться вперед.

В их отряд сразу же ударили более десяти стрел, но он не отступил. Его войска следовали за ним, включая его сыновей, внуков, которых у него было более тридцати и даже шестнадцать правнуков. Когда Хе Ци привел своих пехотинцев к развернувшейся битве, сражение приближалось к концу, солдаты из префектуры Ву Ланг, несмотря на мужество своего генерала, который сам вел их за собой, давая отпор, подошедшей армии Яньбэя, все же не могли справиться с превосходящими силами противника, в битве наступил переломный момент.

Хе Ци не раздумывая, немедленно, повел свои войска на поле битвы.

Сильные дожди и всадники, в тяжёлых доспехах, несущиеся по полю, сделали свое дело, земля, сначала еще более-менее твердая, сейчас превратилась в болотистую жижу.

Ноги лошадей быстро и глубоко погружались в грязь, поэтому конница Северной Янь, была вынуждена бросить своих лошади, чтобы сразиться с пехотой ХанДан. Но превосходство тяжелой кавалерии заключается в бою на открытом пространстве, когда всадники за счёт тяжёлых доспехов, копий и мечей, выбивают противника из седла, тогда как пехотинец, да ещё и на мокрой скользкой земле, должен обладать скоростью, гибкостью и хорошим владением, меча и ножа. Поэтому человеку в тяжёлых доспехах, сложно драться в таких условиях, он проваливается по колено в грязь и не может двигаться, ни быстро, ни ловко. Солдаты в тяжелых доспехах, падали и снова поднимались, громко крича, наверно, если смотреть откуда-то сверху, то поле боя было похоже на горшок с варящейся кашей, в которую добавили много красного перца.

На закате показались темные, кровавые облака. Птицы, с громким плачем, мечущиеся между небом и землей. Красная кровь течёт по полю, смешиваясь с чёрной землёй. В Армии Яньбэя наконец-то осознали свою ошибку. Те из солдат, что были умнее, решили снять тяжелую амуницию, но для этого надо было еще найти время. Малейшее отвлечение во время боя, прежде чем ты снял свой плащ, вражеское лезвие меча перережет тебе горло.

В штаб-квартире Ян Сюня.

Река Тай была очень близка к штаб-квартире Ян Сюня, поэтому все новости с поля боя, передавались с максимальной скоростью. Но как раз из-за этого, когда Ян Сюнь получил сведения о проблемах конницы, генерал из союзной армии, принцессы Цзин Ан, услышав о больших потерях, подумал, что он должен помочь своим соратникам и быстро отправил конницу, на помощь. Когда Ян Сюнь хотел отдать приказ и вернуть сражающуюся тяжелую кавалерию, чтобы предотвратить ещё большие потери, другая конница скрылась из виду. В начале, в лагере Яньбэя генералы высмеивали вторжение пехотинцев ХаньДан, которых отправили, по их мнению, умирать, ведь им надо было сражаться против тяжёлой кавалерии, которая всегда считалась элитным войском в любой армии. Но очень быстро, получая вести с поля битвы и возвращением их соратников одного за другим, их лица все более и более становились мрачными. Некоторые из них просили отправить войска в легких доспехах, чтобы поддержать воюющих, но взгляд Ян Сюня был холоден, он только отрицательно покачал головой.

Уже слишком поздно, берег реки Тай - узкая полоса земли, и если к тем пятидесяти тысячам солдат, которые сражаются на берегу, добавить ещё людей, это означает только пожертвовать ими напрасно. Однако это сражение не может так закончиться. В этой войне - это первое сражение в Хандане, если оно будет проиграно, это повлияет на моральный дух, что очень серьезно. Это может оказать большое влияние на ход всей будущей войны.

Ян Сюнь отдал распоряжение, армия должна быть готова атаковать войска Ву Ланг, сразу, как будет получен приказ. Посреди ночи из-за голого холма, закрывающего горизонт, поднялась кровавая луна, а густой белый туман скрыл реку. Молодой военный советник Яньбэя неоднократно повторял, что надо усилить охрану со стороны реки, что надо срочно атаковать, чтобы поднять боевой дух и т.д. Возможно, знай, он о раздражении Ян Сюня по поводу проигранной битвы, он поостерегся бы и понял, что не следует проявлять инициативу. Ян Сюнь, вначале игнорировал его, но тот, чувствуя тревогу, не отступал. Тогда был отдан приказ, запереть его в подвале, предварительно связать и охранять. Без этого раздражающего голоса, Ян Сюнь, наконец, смог успокоиться и проанализировать сложившую ситуацию. Советник не понимал, как и многие другие люди из его окружения, они не понимали, его нынешних намерений.

Действительно, армия Сю Ли находится под знаменем императора, защищая интересы имперской столицы. Чтобы успокоить Тан Цзин, им надо победить принцессу Цинг Ан, грозящую спокойствию императора. Они должны очистить побережье ХанДан чтобы защитить Хан Шуэй. Так что еще одно сражение между двумя армиями неизбежно. Но обороняющаяся сторона, заплатит цену намного меньшую, чем нападающая. Тем не менее, только он сам понял текущую ситуацию.

Хан Шуэй был первым городом в Бянь Тан и даже первым на всей материковой части. Как и большинство городов, находившихся на этой обширной территорию, город насчитывал миллион жителей. Возможно вначале, они моги легко занять это место без какого-либо сопротивления, во-первых, потому что его репутация шла впереди него, имя безжалостного убийцы, а во-вторых, потому что до сих пор Армия Яньбэя еще не потерпела ни одного поражения. Таким образом, город должен был сам открыть ворота, что бы избежать разрушений и лишних жертв.

Также он знал, что своими силами и силами принцессы Цзин Ан, было бы невозможно полностью раздавить армию Бья Тан Лян, им нужны союзники, и те кто пока выбирает, чью сторону занять, сейчас внимательно следят за ними. Город Хуэй Шуэй, это ворота в страну с более чем тысячелетней историей, и они пока закрыты.

Поэтому результаты битвы у реки Тай очень важны, масштаб невелик, но это поражение может нанести большие последствия. Теперь надо будет использовать более крупную военную кампанию, чтобы скрыть последствия этого поражения. Нужно вернуть веру солдат в их силы, а врагов запугать тем, что армию Яньбэя невозможно победить.

«Ачу, хотя битва при реке Тай, была не запланирована, она полностью выдает тебя, в конце концов, твои превосходные навыки стратега никуда не исчезли». Под ночным небом Ян Сюнь сидел в колеснице Ван Цзы, запряженной чистокровными черными лошадьми из Яньбэя, он был одет в темно-красный халат. Слегка приподняв подбородок, он, прищурившись, смотрел на сторожевую башню, скрытую в темноте. Перед ним наполовину опустившись на колени, стояла танцовщица, ее кожа, подобная меду, просвечивала, через легкий белый наряд. Джи подняла голову, держа в руках бокал хорошего вина, предлагая его хозяину, улыбнулась и сказала: «Я желаю моему императору победы, да повысит она славу народа Яньбэй».

Ян Сюнь опустил глаза и спокойно посмотрел на нее, его рот искривила легкая насмешка, он небрежно сказал: «Ты из народа Яньбэй?»

Танцовщица удивлено замолчала, потом ответила: «Нуджия - принадлежит к людям хань-шуй, но мы долгое время восхищались императором Яньбэя. Теперь вы наш император, и, естественно, что мы - люди Яньбэя».

Улыбка Ян Сюня стала шире и он сказал: «Твоя страна захвачена мной, твои соотечественники были убиты мною. Но ты, все равно говоришь, что ты принадлежишь моему народу. Кажется, ты действительно предана мне».

Танцовщица Джи увидев, что он улыбается, обрадовалась и быстро заговорила: «Для Нуджии вы единственный, император, до тех пор, пока император этого желает, Нуджия готова все-все сделать для него».

«Всё - всё?» - насмешливо переспросил Ян Сюнь.

«Да», - танцовщица широко открыла блестящие глаза, она тяжело дышала, как будто пробежала долгий путь, ее талия коснулась бедра Ян Сюня, прикусив губу, она шепотом повторила: «Всё».

Ян Сюнь громко рассмеялся и крикнул охранникам, стоящим по обе стороны от колесницы: «Она сказала мне, что, готова сделать, для меня все, что угодно, как я могу отказать, такому горячему желанию? При нападении на город, пусть она идет впереди войска».

Как только Он закончил говорить, две солдат немедленно двинулись вперед, чтобы поднять девушку. Танцовщица громко закричала: «Император! Прошу вас! Нуджия - слабая, как она может убить врага! Император, пощадите!»

Ян Сюнь откинулся на сиденье, тихо повернул чашу вина в руке, и насмешливо повторил: «Всё - всё?»

Он рассмеялся.

В этот самый момент такая же слабая женщина, одетая в боевые доспехи, стояла на возвышающейся сторожевой башне с видом на раскинувшийся внизу военный лагерь противника. Огромное количество факелов освещали ночь, словно дневным светом. Она знала, что Ян Сюнь был там, среди этих факелов, и после многих лет сегодня они впервые так близко находятся друг от друга. Солдаты Чу Цяо, заняли небольшую крепость Вуэ Лин. Солдаты Яньбэя равнину рядом с ней.

Сегодня она должна все хорошо обдумать. Судьба, как ребенок всегда упряма и жестока, ей нравиться играть людьми, как куклами.

Она стояла на возвышающейся сторожевой башне, и ночной ветер играл с ее волосами, поднимая и путая их. Свет факелов заставил небо стать пылающее красным, как много лет назад, когда они сражались вместе, плечом к плечу, проливая свою и чужую кровь. Наступит ли то время, когда они снова смогут протянуть друг другу руки?

Она медленно закрыла глаза, выражение ее прекрасного лица оставалось твердым и холодным, будто ледяные волны в открытом море, ничто не может их остановить. Чу Цяо сжала рукоять ножа, перед глазами возник образ человека с яркими, как у волка глазами. Внезапно раздался грохот сигнального барабана, и земля под ногами отозвалась дробью. Хе Сяо вытащил арбалет, установил наконечник, подняв руку для выстрела. Стрела стремительно полетела в сторону противника. Но в это время с другой стороны, такой же стрелок, выстрелил почти одновременно с Хе Сяо.

Чу Цяо, легко перехватив рукоять ножа, метнула его на перерез летящей в нее стреле, летящий нож сбил стрелу, оба упали. В то же время одновременно в обоих войсках раздался взрыв.

Выберите мир (финал)

Аромат цветов плыл, направляемый теплым ветром, ночь стояла оглушенная, казалось, что все звуки исчезли из этого мира. Чу Цяо стояла на высокой стене, следя глазами за человеком в легких доспехах. Прошедшие годы, внезапно исчезли, как вода в пустыне, улетели как горный орел. Темная ночь, разлита чернилами в пространстве, небо, кажется, почти достигло земли. Луна и звезды, сотнями тысячами далеких факелов, освещают залитое кровью поле.

Ян Сюнь стоял в колеснице на вершине холма, его фигура окрашена золотом, в руках лук, выделяющийся на темной одежде, он слегка приподнял голову, глаза внимательно и спокойно следили за знакомой фигурой. Поле битвы, покрыто мертвыми, а живые замерли и, похоже, даже прекратили дышать. Только грохот боевых барабанов, бьет в такт сердцам, заставляя кровь усиливать свой бег по венам. Время остановилось, и они, молча, смотрели друг на друга, воздух дрожал, напряжение можно было резать ножом.

Затем, армии, как прилив снова бросилась вперед, решающая битва за Бьян Тан наконец, началась. Всадники одновременно подняли луки, и стрелы полетели навстречу противнику. С самого начала стало понятно, что эта битва будет самой жестокой и беспощадной до победного конца одной из сторон. Крики и болезненные стоны смешивались в одном вое. Лошади, тянут установки, для метания камней, грохот!

Темные облака закрывают сражающихся людей. Похоже, что даже небо и земля закрыли свои глаза, перед этой жестокой битвой.

После ночи полной смертей, восточные ворота крепости внезапно открылись, раздался залп, воспользовавшись, возникшей суматохой и дымом после взрывов, армия Сю Ли покинула крепость, они направлялись к реке Тай. Солдаты Яньбэя придя в себя, кинулись за ними вслед. Они бросились к реке, но узкая дорога здесь, превратилась после дождей в болото, не позволяя ехать быстро, ноги лошадей тонули в грязи. Поэтому всадники армии Яньбэй должны были бросить лошадей, мчась вслед. Но когда они почти их настигли, достигнув реки, то увидели, как солдаты армии Сю Ли собрали плоты из бараньей кожи и начали пересекать реку.

«Будьте осторожны!»

«Ваше Величество, будьте осторожны!»

Почти в то же время Ян Сюнь и Чу Цяо каждый заряжали стрелы в арбалет, следя, друг за другом, стрелы поднялись в воздух, заставляя телохранителей в панике кинуться к хозяевам.

На середине реки, Чу Цяо стояла на плоту, издали глядя прямо на Ян Сюня. Она знала, что эти выстрелы - это просто развлечение, Ян Сюнь не может остановить ее.

Ян Сюнь и Принцесса Цзин Ан - союзники, он должен был охранять для нее воды реки Хань. Но он понимает, что как только Принцесса Цзин Ан действительно сможет попасть в Тан Цзин, а у ее потомков будут права на престол, тогда как он станет ей не нужен, и даже опасен. Поэтому в этой битве он не собирался побеждать, но и не мог, слишком легко проиграть. Ему нужна долгая и затяжная война в Бьян Тан Лян, чтобы держать открытой дорогу между Яньбеем и Великой Вэй.

Ряды факелов сияли на поверхности реки. Темнота перед рассветом была похожа на обиду демонов. Человеческие когти были вставлены в человеческие глаза (оставила как есть).

Кровь разлетелась между небом и землей, и ветер пронесся, чтобы поднять пламя небес (оставила как есть).

Ян Сюнь твердо сидел на коне, который нервно перебирал ногами. Его спина была такой же прямой, как и раньше, его поза казалось, излучала высокомерие императора, он был похож на бога темного мира. Острый взгляд скользил по поверхности реки, по противоположному берегу. Вот он остановился на тонкой фигуре напротив. Ночной ветер развевает ее длинные черные волосы, окровавленные серебряные доспехи, тускло блестят в свете факелов. Она на другом берегу стоит и смотрит на него. В тот момент Ян Сюнь вспомнил, как лед внезапно взламывается, трещит! Он даже слышит этот глухой звук, тёмная вода бежит по льду и Ачу на коленях стоит в ней.

Как давно это было? Слишком много времени, кажется, что это было в прошлой жизни, которую он почти не помнит.

Он вспомнил еще. Была такая же ночь, такая же заполненная мертвыми после битвы, кровь еще не остыла в венах, и спокойный холодный взгляд. Жестокий городской пожар, расправа над обидчиками, бесконечный крик громким эхом отдавался в пустыне. Каждый из них тогда решил повернуть голову и видеть только свой путь, по которому потом пошел, не оглядываясь назад, делая то, что не противоречит его сердцу. Возможно, уже давно небеса решили за них, что все было обречено. Как две звезды расходятся в небе все дальше и дальше, пошатнув прежнюю близость, которая не могла остаться с ними по многим причинам.

На другой стороне реки, Чу Цяо держа лошадь в поводу, молча следила глазами за текущей рекой. Река Хан Дан похоронила тысячи жизней в своей темной воде. Мир похож на печь, а люди - древесный уголь. Огонь, который горит в костре, - это свежая кровь и надежда людей, а также их убеждения и вера.

Она подняла глаза на Ян Сюня, найдя его среди бойцов, множество мыслей пронеслись, как пыль, поднятая над землей. Сотня тысяч бойцов, казалось, пропали, оставив только высокую фигуру, одетого в черную одежду мужчины с волчьим взглядом, стоящим на фоне огромного неба. Как и много лет назад он казалось, вышел из моря крови, внешне оставаясь чистым, но даже если пятен крови нет на его одежде, на нем достаточно крови, чтобы заставить мир содрогнуться.

«Ваше высочество!» Пинь Ан грязный после боя подошёл к Чу Цяо, его глаза горели, он поднял голову и сказал: «В этой битве мы потеряли более шести тысяч братьев».

Чу Цяо склонила голову к лицу молодого человека и увидела на его лице кровь. На протяжении многих лет она растила этих детей, в мирной обстановке, они выросли, испытали крещение кровью, и их глаза перестали быть чистыми.

«Пинь Ан, за любую цель, надо заплатить цену».

Генерал армии Сю Ли сидела на коне, молча наблюдая за длинными отражениями факелов в реке. Спустя много времени она сказала тихим голосом: «Истинный мир можно достигнуть, только завоевав его» (или «Мир можно получить только войной»).

Пинь Ан нахмурившись, пробормотал: «Настоящий мир?»

«Да, я, наверное, этого уже не увижу, может быть, ты тоже не сможешь этого увидеть, но, в конце концов, когда-нибудь, кто-то этого и дождется».

Чу Цяо посмотрела на ту сторону Хан Дана, огонь, разгоревшийся от взрывов погас, остатки дыма, стелились по реке. На востоке, у горизонта появилось слабое золотое сияние. Человек, одетый в темные доспехи, на том берегу, стоял, но его фигура, казалась размытой, плывущим в утреннем небе туманом. Хотя она не видела его лица, но могла ясно представить его выражение, оно такое же, как много лет назад, тем днем, когда он, сидя на лошади, пустил в нее стрелу.

Тогда он спас ей жизнь, и она следовала за ним десять лет.

Она потянулась к арбалету.

Это Ян Сюнь подарила ей его, в общей сложности пару раз, она стреляла в него из его подарка. Наконец, она решительно развернулась, подняв высоко лошадь, чтобы бежать, не оглядываясь назад. На другом берегу реки Хан Дан Ян Сюнь также развернул свою лошадь. Генерал подошел к нему и уточнил: «Ваше Величество, мы продолжаем преследование?»

Ян Сюнь, проехал мимо, не сказав ни слова, наконец, проделав довольно длинный путь, он тихо сказал: «Отступить».

Армия отступает от берега так же быстро, как отлив, солнце, поднимающееся над горизонтом, постепенно освещает весь мир. Две армии разделяет все большее и большее расстояние.

***

Мужчина, одетый в простые доспехи опустился на колени на землю, он долго стоял так, а солнце постепенно падало, наступила ночь. Она заставляет внутреннюю пустоту, становиться еще темней, ему кажется в случайных всполохах света, он видит лицо сына, сидящего перед ним. Человек ничего не говорит, вернувшись от реки, он сидит там, не обращая внимания ни на кого вокруг.

Трава снаружи мягко покачивается, ночной ветер разносит аромат весенних цветов.

В Бянь Тан Лян наступил май, свежие и сладкие запахи, стрекот цикады ночью, трава выросла уже в половину роста человека, светлячки светятся, поднимаясь из темной травы по ночам.

Он слишком спокоен, одет в обычные доспехи, старается не привлекать к себе внимание своего военачальника, он не самый старый воин в армии Северной Ян, но и он не ветеран.

Людей, которые сопровождали Ян Сюня с первых дней войны, ради идеи и его самого, уже фактически почти не осталось, теперь военные доспехи в его армии носят люди, зарабатывающие на жизнь от ножа (наемники). Его величеству очень трудно угодить, он непредсказуем, но вознаграждение стабильно, в основном это золото за тяжелую работу на поле битвы. Генерал стоял на коленях, молясь своим предкам. И хотя в свое время его клан был подвергнут опале, но он получил хорошее образование, был обучен грамоте и имел достаточную квалификацию в военном деле, поэтому он смог продвинуться, и за несколько коротких лет стать одним из ключевых генералов Северной Ян. В отличие от других, генерал чувствовал, что он не так безжалостен, как его хозяин. Это правда, что были убиты все последователи Датунга, которые поддерживали императора на протяжении многих лет. Но почему? Что он думал, убивая людей? С древних времен в борьбе за власть, не проливаются ли реки крови? Разница между успешным императором и обычными людьми заключается в различии взглядов на возникающие проблемы, людей, события.

Поэтому у генерала не было никакой симпатии к генералу армии Сю Ли. По его мнению, у женщины было все, что нужно, но она не смогла этого понять.

«Му Вэнь», - низкий голос внезапно раздался рядом. Му Вэнь услышав его, быстро выпрямился, его собеседник продолжил говорить: «Отправьте сообщение Чэн Юань, пусть он снимет охрану с переправы в районе Нгуен. Если они захотят пройти через границу, пусть проходят. Пусть войска принцессы Цзин Ан решают дальше сами, что с ними делать».

«Да, Ваше Величество!»

«Кроме того, скажите ему не атаковать Юань Яна. Нам надо будет поднять войска против Юань Че, пусть не забудет уничтожить обозы с фуражом Юань Че, независимо от того, какую придется заплатить цену».

«Да, Ваше Величество». Генерал Му быстро ответил: «Я сейчас же отправлю человека с посланием к переправе Нгуен».

Ян Сюнь покачал головой, в темноте сложно было разглядеть выражение его лица: «Не нужно, можно завтра утром. Не надо спешить».

Странно, Му Вэнь удивился, с каких пор с посланиями императора, мы не должны спешить? Однако Ян Сюнь сказал это так, что он не осмелился уточнить, просто спокойно продолжил стоять на коленях, боясь говорить. «Пойдем, выпьешь со мной».

Ян Сюнь сел у себя в шатре и разлил немного вина по чашам, под слабым светом горящих вокруг факелов. Вино было не особенно крепким, но вызывало лёгкую сонливость. Генерал Му Вень чувствовал себя неудобно, поэтому быстро взял наполненную вином чашу и выпрямился, встав рядом с Ян Сюнем.

Император протянул руку, указывая на место рядом с собой, и сказал: «Садись, не зачем стоять».

Му осторожно сел и выпил: «Спасибо вам за подарок, Ваше Величество».

Ян Сюнь поднял голову и выпил, Му быстро налил вино в его чашу. Император посмотрел на него и засмеялся: «Долгое время у меня не было возможности выпить хорошего вина, теперь есть хорошее вино, но нет тех людей, с кем я хотел его выпить. Все ушло».

Му Вэнь мягко покачал головой, он был умным человеком и с прошлой ночи, когда Ян Сюнь, приказал отступить и не преследовать армию Сю Ли, он чувствовал, что что-то не так. Сейчас, сидя здесь, он все больше убеждался, что для него будет лучше не услышать того, что может сказать император.

«Давай», - Ян Сюнь, поднял чашу и слегка ударил ей о чашу Му Вэня, красное вино слегка выплеснулось, замочив пальцы и рукав. Они продолжили пить, и вскоре, кувшин с вином был опустошен более чем наполовину. Ян Сюнь сегодня много говорил, кажется, он произнес больше слов в течение этого разговора, чем произносил за месяц. Он расспрашивал Му Вэня о службе, об оружии, о еде. Потом спросил его о семье, сколько людей, живы ли родители, как их здоровье, сколько детей, учиться ли? Женат ли, сколько наложниц. Смеясь, даже спросил, как ему проститутки лагеря, есть ли красивые. Ночь оказалась полна откровений. У Му Вэня ранее не было возможности приблизиться к Ян Сюню, и все, что ему было известно об императоре, он знал со слов других людей. Теперь общаясь с ним лично, он все больше и больше чувствовал, что его первоначальный выбор был правильным, он не ошибся, осмелившись предать императора Бьян Тан Лян .

Они просидели до поздней ночи, барабаны громко отбили три раза. Ян Сюнь, кажется, был совсем пьян, он наполовину склонился, потом соскользнул и просто сел на пол, лениво продолжая рассказывать какие-то сплетни, но постепенно уже не мог произнести, ни слова. Му думая, что он спит, осторожно уложил его на низкую кровать и прикрыл покрывалом, устраивая его удобнее. В тишине можно было услышать, как вдалеке солдаты о чем-то спорят, прохладный ветер разносит звуки, достигая ясного ночного неба. Ян Сюнь на кровати внезапно открыл глаза, черные зрачки, как темные омуты в стоячей воде, уже не казались пьяными.

Он был один.

Вокруг никого не было, даже тени человека, все стихло, ни дуновения ветра, только теплая летняя ночь. Он лежал в просторной кровати, бирюзовый балдахин над головой, из курильницы легкий запах ладана, медленно распространяется по шатру, оказывая успокаивающее действие. Мягкая кровать, теплая летняя ночь, но, в конце концов, он был один. Как и тогда, много лет назад, когда она села в лодку и уплыла на юг. Тогда он стоял на башне около северных ворот, глядя на огромный мангровый лес, покрытый снегом. Она вырвалась из его рук, оставив его, уплыв туда, где он не сможет её достать. Фактически, еще, будучи в очень раннем возрасте он уже ожидал этого, тогда он знал её не так долго, но он чувствовал, что когда-нибудь она уйдёт от него. Она всегда была справедлива и добросердечна. Независимо от того, какой сложной была ситуация и в какое затруднительное положение она попадала, она никогда не отказывалась от своих принципов от своих надежд на будущее, на то справедливое будущее, которое она себе придумала.

Вначале он продолжал поощрять ее, а она поддерживала его. Она рассказала ему о своих мечтах, идеалах, стремлениях, он слушал её. Она рассказала ему, то, что знала, о военной стратегии, той которой нет в старых трактатах, о необычном оружии, которого нет в этом мире. Она его наставник, друг, его близкий родственник, и в его жизни единственная женщина, которую когда-либо он любил. Тем не менее, он всегда понимал, что не может разделить её мечты, а она, если узнает, не поймёт его настоящих стремлений. Он не помнил, когда он вдруг понял, что, возможно, однажды они расстанутся, что однажды она уйдет.

Когда это началось?

Возможно, когда он увидел, как она беспокоиться о рабах, или когда понял, что идеи господина У ей очень близки, а возможно, это случилось тогда когда она рассказала о равенстве и справедливости, которые она ожидает от будущего в Янбэе, а возможно, раньше, он не мог вспомнить.

Он только осознал, что, возможно, однажды в будущем, он в конечном итоге разочарует ее, и, причинив ей боль, он в конечном итоге сломает это драгоценное доверие и дружбу, близкую к зависимости, между ними.

Поэтому он изо всех сил старался вытеснить ее из армии, что бы она была в стороне, не занималась военными делами, не хотел позволить ей увидеть, то, что его руки в крови, не только врагов, но и бывших соратников, до конца не хотел, чтобы она поняла, насколько он жесток в реальности.

Он не был охотником, пытающимся сломать крылья белого орла, но ночной сове суждено летать во тьме. Когда прошла долгая ночь, мир стал черным и белым, и он начал бояться. В темноте шатра Ян Сюнь, вдруг громко рассмеялся, он вспомнил, что когда он был подростком, то чувствовал себя неуверенно, поэтому он спрашивал ее снова и снова:

«Ты будешь со мной навсегда?»

Девушка улыбнулась, подняла глаза и спросила его: «Ты мне угрожаешь?» Будешь ли ты угрожать мне?

Ян Сюнь закрыл глаза, этот вопрос в голове, и его ответ ей.

Я хочу дать тебе самое лучшее в этом мире. Я буду защищать тебя ото всех. Ты никогда не будешь грустить.

Но то, что мы считаем лучшим, - это не то, что от нас хотят, и это не, то, что на самом деле нужно.

Ян Сюнь развязал шнурок на запястье, защитный амулет из железа упал на землю, под слабым светом луны, металлический свет вспыхнул, а затем потускнел. Это дала ему Юань Чуньэр, когда была его невестой. Она дала ему этот амулет, и он носил его десять лет. Он тихо засмеялся в темноте. Для того чтобы чего-то достичь, надо заплатить свою цену, и он уже за все заплатил.

«Никто не хочет посредственной жизни, вопрос в том, посмеешь ли ты принять, ту возможность, что протягивает тебе судьба ».

В темноте голос мужчины был тихим и хриплым, как у старика, пережившего множество реинкарнаций. Он лежал на золотой кушетке, покрытой дорогим мехом, прекрасное вино выплеснулось из его чаши, в дрогнувшей ослабленной руке, на стол, распространяя опьяняющий аромат.

«Юйвень Юэ, ты посмеешь?»

«Я не могу этого сделать».

Юйвень Юэ ответил совершенно спокойно, посмотрев в лицо мужчины.

Голова Юйвень Мунга, уже почти полностью побелела, кожа покрылась морщинами, жизнь оставила ему не так уж много лет, а сила, ранее бывшая у генерала, покинула его, но сейчас он смотрел на своего сына с безумием.

«Юань Че потерпел поражение, сейчас ничто не может удержать Юань Яна, только у тебя есть силы изменить ситуацию в свою пользу. Если мы сейчас разобьем его, у него уже не будет сил подняться. Тогда ты сможешь претендовать на престол, никто из оставшихся в живых кланов Великой Вэй не будет препятствовать тебе. Просто будь последователен. Постепенно удаляй тех, кто выкажет хоть долю недовольства, потом мы сможем раздавить Янбэй, и в ближайшие десять лет, объединить государство в его прежних границах. Ты возвысишь клан Юйвень!»

Темные глаза Юйвень Мунга покраснели, как у обезумившего зверя, глядя на сына, он схватил Юйвень Юэ за плечи обеими руками и закричал: "Сын Юэ, будущее государства Вэй и будущее клана Юйвень зависит от твоего решения, не разочаруй нас!"

Юйвень Юэ спокойно наблюдал за своим отцом, продолжая молчать и не реагируя на крики. Его старый отец больше не был легендарным генералом, сравнимый с молодым тигром. Он стал тщеславным, глупым и сумасшедшим.

В этой жизни, кажется, он никогда не был особенно близок со своим отцом. В раннем возрасте он потерял мать. В молодые годы он оставался в одиночестве в огромном особняке Юйвень тихий, как тень дерева. Когда он стал старше, то постепенно понял, что полагаться надо только на себя, на свои собственные способности, чтобы преуспеть среди своих братьев и сестер. Он понял, что у его отца слишком много женщин и слишком много сыновей от них. Он не беспокоился о нем. Но позже когда он был тяжело ранен, и пережил свою смерть, семья отвернулась от него, отреклась, и первым это сделал его отец.

Когда же он снова пришел к власти, став императором Цинхая, принеся славу и богатство, тогда в его семье сделали вид, что все произошедшее ранее, это всего лишь недоразумение, что они не предавали своего сына и брата. Но это семья, его семья. Поэтому он все еще не может до конца возненавидеть их.

Как написал в письме Вэй Шуэй, хотя они отвратительно поступили, они в конечном итоге остаются людьми одной с ним крови, и пользуются всей славой его родственников. А он хочет того или нет должен нести ответственность за свою семью, свой клан.

В конце концов, этот человек был его отцом, отцом, который его породил, воспитал, научил его, и был счастлив его достижениями. Хотя его отец и был жестоким, но он был порядочным человеком, который обеспечил ему спокойное, мирное и богатое детство. Когда он был ребенком, неспособным защитить себя, отец стоял между ним и врагами, оберегая его и защищая всю семью.

«Отец, я не могу этого сделать», - Юйвень Юэ отступил назад, склонив голову, выражая сыновнее почтение. - «Человеческая рука не настолько велика, она не может удержать все».

Пламя свечей трепетало, огонь сиял на его лице, оставляя бледные золотые блики, он спокойно смотрел на своего отца и тихо сказал: «Я благодарю отца за его доброту, но я не могу этого сделать. У Великой Вэй есть и другие, я не первый в числе претендентов. У моего отца, кроме меня есть еще сыновья. А у Синьэр без меня, нет надежды».

Он снова поклонился отцу, прощаясь с тем, кто когда-то отрекся от него, его глаза тихие и спокойные. «Отец, пожалуйста, позаботьтесь о себе!»

Юйвень Юэ отвернулся, пламя свечей освещали его спину, такую высокую и жесткую. Юйвень Мунг безучастно смотрел на своего сына, его глаза все еще темны, губы дрожали, руки все еще пытаются удержать Юйвень Юэ. Он внезапно осознал, что, похоже, начиная с этого момента, он навсегда потерял этого сына. Сын, который был только четвертым. Не наследником, который когда-то разочаровал его, и чье мертвое тело он избил, ради клана, исключив из семьи, запрещая входить в дом предков.

Вечерний ветер дует в комнату, треплет седые волосы, скользит по комнатам, слегка надувает занавеси, он вдруг почувствовал себя стариком, которому тяжело поднять руки. Все не может так закончиться, но невозможно повернуть время, невозможно изменить уже свершившегося.

Юйвень Юэ уходил медленно, шаг за шагом, он знал, когда отвернулся от отца, что он уже никогда не сможет вернуться обратно. Когда он отойдет от этой двери все кровные отношения будут порваны, обязательства рассеется. Но ему все равно, даже если придется выбирать еще раз, он не изменит своего решения. Он не собирается ради семьи, предавшей его, порывать с людьми, поддержавшими его в самые тяжелые годы. Он не собирается становиться императором, чтоб стать потом строчкой в книге по истории, подняться к вершине, а затем смотреть оттуда на все в одиночестве. То, что он хотел, это просто спокойно жить, так, чтобы она оставалась с ним и у них была бы хорошая жизнь. Только, чтоб иметь возможность защитить ее, он желал стать сильнее. Но если ее нет, зачем все это?

Он никогда не будет сожалеть о своем решении.

Юйвень Юэ шел по лагерю, освещенному лунным светом, холодный ночной ветер дул в лицо, он чувствовал странное оцепенение, сковавшее его душу, после произошедшего разговора. Люди все еще здесь, они никуда не делись, но он не готов спешить. Распущенную армию можно вновь собрать, но мертвых уже не поднять. Юань Че сказал, прежде чем уйти: «Пойми, что ты действительно хочешь от жизни и живи так, как хочешь сам».

Его друг, которого предал его брат, был атакован противником со спины, и потерпел поражение в решающей для него битве за трон. Солдаты были собраны за пределами лагеря, ожидая отъезда. Юйвень Юэ глубоко вздохнул и поспешил вперед, прыгнув на лошадь, он скомандовал: «Вперед!»

Сухая трава и грязь летят из-под копыт, быстро скачущих по древней дороге лошадей, в сторону Бьян Тан Лян.

Он не боится, и не жалеет.

***

Последняя застава Вэй на севере и последний пропускной пункт. Даже в мае, земля здесь покрыта снегом. Пронзительный северный ветер дует и дует навстречу, заставляя прятать лицо.

«Пойдем».

Юань Че повернулся и улыбнулся Вэй Шу Э, даже в такой тяжёлой ситуации, он по-прежнему полон уверенности в себе. На лице Вэй Шу Э усталость, но взглянув на уверенного Юань Че, он готов поверить в то, что все ещё может измениться, и он зря сомневается в своём военачальнике.

Ян Сюнь - сумасшедший, чтоб захватить корм для лошадей, он готов положить море человеческих жизней, такой расход солдат, он точно сумасшедший. У Юань Че, в борьбе против Северной Ян, недостаточно войск, а также плохо налажены каналы снабжения армии. Войска Янбэя обошли и атаковали армию Юан Че с тылу, полностью отрезав от войск Юйвень Юэ, даже если бы Юань Че сейчас послал за ним, тот ничем не смог бы помочь. Таким образом, армия Юань Че попала в ловушку, при этом резко сократилось число солдат и им пришлось оставить тринадцать провинций в распоряжение армии Янбэя. У них хватило сил, чтобы подготовиться к контратаке, они послали разведчиков на все четыре стороны света, и, получив сведения, поняли, что они бессильны и окружены с трёх сторон и у них нет не только сил, но и возможности прорваться назад.

В тот день Юань Че долго стоял один на окраине лагеря, наконец раздраженно бросив меч на землю, он повернулся к Вэй Шуэ и сказал: «Мы проиграли». В тот день почти все генералы, которые следовали за ним, роняли слезы. Даже он, Вэй Шуэ оставил здесь свои слезы обиды. Они мужественно сражались за свою страну, на своей земле. У них есть решительность и мужество, чтобы умереть в любое время. Но они все равно побеждены. Они потеряли много своих соратников и не смогли за них отомстить. Не побежден на поле боя врагом, но он проиграл в этой войне, так думал принц Юань Че.

Они столкнулись с самым грозным врагом в их истории, за последние сто лет и они столкнулись с тем, что их родина разлагается у них на глазах. Молодой принц поднял глаза, северная граница покрыта серебром, небо и земля словно окутаны снегом, это уже не земля Вэй. Он посмотрел на небо и тихо сказал: «Юань не умрет, пока восходит солнце, дети Юань будут на этой земле!»

Он поднял кнут, направляя свою лошадь прямо вперед. Армия следовала за ним, пересекая границу, направляясь к метели. Кулаки решительно сжаты, острый взгляд смотрит сквозь снег, губы произнесли слова, словно вырезая их во льду, безмолвно, но очень решительно: я вернусь...

«Ваше высочество!» - это громко закричал Хе Сяо, его глаза красные, он продолжил: «Не делайте этого».

«Это приказ!»

Чу Цяо посмотрела на своего доверенного друга, и четко проговорила каждое слово одно за другим. «Вы должны сопроводить императора, ваши люди останутся здесь».

Слышны звуки копыт, нарастающие, как гром, принцесса Цзин Ан, привела армию в десять раз больше, чем сейчас у Чу Цяо. Её войска продвигаются по Бьян Тан Лян, похожие на мощную лавину, которую никто и ничто не может остановить. Холодный голос Чу Цяо: «Брат ты можешь это сделать?»

Хе Сяо нахмурился, потом произнес, каким-то надломленным голосом: «если бы не клятва...»

«Даже если вы будете мертвы, вы должны это сделать».

Чу Цяо сказала это так яростно, что Хе Сяо Вэнь побледнел. Она смотрела в его лицо, желая, чтобы он услышал её и понял: «Теперь Тан Цзин почти окружен со всех сторон армией принцессы Цзин Ан, есть второй круг блокады, это сотни тысяч солдат Янбэя. Армия Биан Тан была разбита, никто нам не поможет. У всей страны есть только одна армия, чтобы сражаться, это мы. Все взгляды врагов, должно быть, направлены на нас. Если я останусь в столице, они не посмеют атаковать, будут ждать, пока мы ослабеем. Как только я выйду, они на какое-то время откажутся от своей попытки атаковать Тан Цзин и попытаться преследовать нас, что бы не оставлять врага у себя в тылу. К тому времени, мы будем на открытом пространстве, без крепостных стен, армия Янбэя и армия Цзин Ана будут заняты, а у вас будет время вывести детей Сяо Це из Тан Цзина».

Хе Сяо, слушая ее, не мог придумать слова, чтобы отговорить от этого самоубийственного плана, он хмурился и слушал, сжимая зубы, не сказав ни слова.

«Хе Сяо, прошу тебя, ты знаешь, как много Сяо Це сделал для меня, моя жизнь, благодаря ему, была последнее время счастливой, я не смогу удержать эту страну сегодня, но, по крайней мере, я могу сохранить его потомков».

Хе Сяо внимательно посмотрел на Чу Цяо, потом сказал: «Госпожа, пошли кого-нибудь другого, я останусь с тобой, чтобы защитить тебя». Чу Цяо покачала головой и прошептала: «Я не верю, никому кроме тебя».

Хе Сяо посмотрел на Чу Цяо, он чувствовал, что его глаза начинают жечь слёзы.

Сколько лет жизни и смерти вместе, сколько лет сражались бок о бок, они были вместе, больше, чем с кем-либо другим. Она была сильной, храброй, она была доброй, она была искренней, и, когда-то она была уставшей, расстроенной и плакала в его объятиях. Они товарищи, друзья, почти родственники, она, ближе ему, чем сестра.

Свет, горящих костров отражается на их лицах, Хе Сяо протянул руку и обняв ее, тихим голосом, словно пережевывая кровь (оставила) сказал: «Береги себя!»

«Ты тоже. Позаботься о детях».

Воин встал и запрыгнул на лошадь, Ли Сюйи крикнул Чу Цяо: «Тетя, тетя!»

Хе Сяо с ребенком на руках, уже не оглядываясь назад, вместе с отрядом элитных войск, поехал в сторону южных ворот. В это же время восточные и западные ворота распахнулись, и солдаты армии Бьян Тан Лян вышли за городские стены, навстречу врагу.

«Лучники готовься!»

«Стреляй!»

Широкая пустошь превратилась в безжалостную мясорубку, которая поглощает жизни, еще одно копьё, удар меча, ещё одна жизнь. Кажется, что армия врага бесчисленна, как саранча. Чу Цяо стояла на башне около восточных ворот, глядя на битву, образы из ее памяти, проносились перед глазами. Она человек из двух миров, многое сделала здесь, встретила много людей, все правильно, но есть вещи, о которых не надо вспоминать. Но независимо от того, какой бы не была ситуация, она никогда не шла против своей веры и убеждений. Чу Цяо посмотрела на огромное небо, прошептала: «Юйвень Юэ, я люблю тебя. Но я не могу остаться с тобой в конце. Прости».

Небо на горизонте красное, как кровь, звук битвы и стремительный ветер, дующий в лицо, путающий волосы. Армии идут одна на другую как прилив, старые ворота города распахнуты, но враг еще не дошел до них. Она положила руку на живот. Это была ее надежда, у нее есть смелость стоять здесь.

Солдаты армии Цзин Ан бросились вперед к воротам, войны армии Чу Цяо стараются их сдержать. Армия Сю Ли не может оставаться за пределами города, не хватает солдат, не хватает оружия, темные доспехи заполняют улицы, они продолжают обороняться. Небо постепенно темнеет, солнце уходит за горы, кроваво-красное зарево окутало землю, и в лицах солдат, демоны могут найти свое отражение. Земля, пропитана кровью, громко оглушая, звенят сталкивающиеся мечи с доспехами, каждый из воинов изо всех сил пытается всадить свой меч во врага. Тяжелая кавалерия, приливом придя от реки, затопила весь город, темной массой рухнув с гор и. Тяжелые подковы грохочут по улицам, земля дрожит под лошадьми солдат в темно-красных доспехах. В голове Чу Цяо, вдруг поднялись воспоминаниям о том, как однажды, в городе Северный Шуо, они выиграли сражение, против солдат Великой Вэй, кажется ещё с большим перевесом. А сейчас с "волками" она стоит бок о бок сопротивляясь армии Цзин Ан и Янбэя, но в душе она проиграла, для нее сейчас важно, только, как долго они смогут сдерживать врага.

«Убей!» Рев потряс небо, переполнил пространство, кажется, даже ржание лошадей вторит этому крику, он подавляет людей и душит их сопротивление. Взрыв, земля летит во все стороны, дым окутывает площадь, плоть, оторванные руки и ноги, летят к небу, тишина, а потом ржание раненых лошадей и крики умирающих. Когда дым рассеивается, там, где ранее шло сражение, теперь множество молодых тел, лежащих на земле, тяжелые доспехи, растоптаны испуганными лошадьми. Пошел дождь, словно желая очистить землю от крови и грязи. Последние лучи солнца освещают сражение. Выстрелы, крики, кровь, смерть, трупы, мирные жители в панике, пытаясь убежать от боевых действий, растаптывают друг друга, мертвые лошади, холодные копья торчат из груди. Смерть, смерть везде.

Кровожадный меч, подаренный красным демоном, заставляет, солдат убивать, застилая их глаза кровью. Они все забыли, сейчас у них одна цель, одно действие, убить того, кто стоит перед тобой, потом убить следующего. Раненые падают на землю, им не уйти из этой мясорубки, не уползти. Крики и стоны уже не заставляют вздрагивать, безразличие и усталость во взглядах. Это ужасный кошмар, который не кончается, словно все они в паутине, никто не может освободиться. Город был сломлен, армия врага постепенно заполняет окраины, но город продолжает ожесточенную битву, тела падают, образуя естественные заслоны. Чу Цяо вместе со всеми стоит с обнаженным мечом, кровь окрасила ее доспехи, она тяжело дышит, меч немного затупился и ей все тяжелее даются удары. Еще немного времени и Хе Сяо сможет уйти чуть дальше. Небо становится темным, ночь полностью окутала город, стоны раненых слышатся отовсюду. Враг войдя в городские ворота ведет себя более осторожно, занимая улицу за улицей.

Чу Цяо внезапно почувствовала, как сильно она устала, что она больше не может быстро двигаться, сила удара, тоже значительно уменьшилась. Да. Она мать, и даже зная, что умрет сегодня, она все равно старается изо всех сил защитить своего ребенка. Вражеский солдат увидел ее слабость, он осторожно со стороны подкрался к ней. Внезапно она увидела перед собой, сквозь дым последнего взрыва, молодое лицо и темно-красные доспехи. Кажется, этот солдат немного удивился, когда понял кто, находится перед ним, он узнал ее. Внезапно он открыл рот, пытаясь видимо произнести ее имя, вслух. «Ах ...» Раздался резкий крик, брызги крови попали на ее на лицо, на доспехи, смешались с чужой кровью, которая уже была там. Даоцян, скорости и силе его удара невозможно поверить, даже если увидел своими собственными глазами. Всего секунда и тяжелое тело упало на землю разделенное вдоль правого плеча на две части.

Чу Цяо продолжала стоять там, меч дрожит в ее опущенной руке. Её слух обострился, ее уши настолько чувствительны, что она слышит звук ветра и звук капающей крови. Слышит тех, кто боится дышать и слышит еще один звук, где-то там вдали под копытами лошадей, дрожит земля. Но она так устала, она хочет хоть на минуту закрыть глаза, и тогда подавляющая тьма окружит ее со всех сторон. Все равно она хочет упасть на землю, и забыть обо всем, потеряться в смерти. Но Хе Сяо должен уйти, он должен уйти, как можно дальше вместе с императором, чтобы спасти, защитить ребенка Сяо Це. Бесполезно, она больше не может, даже повторяя себе все это. Ей надо поспать хотя бы какое-то время, совсем немного. Всё! Перед ее глазами расплывается темнота, сознание уплывает.

Однако в это время наступление противника внезапно приостановилось, как прилив, достигший предела. Где-то вдалеке поднялся шум, всадник на лошади пытается прорваться к тому месту, где находится Чу Цяо. Гонец что-то громко кричит, но они находятся слишком далеко от него, чтобы отчетливо его услышать. Солдат явно попытался просигнализировать послание факелом, вырванным у кого-то из рук, но его движения были дерганными, и его сообщение было сложно понять. Это важно! Что?! «Госпожа?»

Выжившие солдаты, столпились вокруг и озадачено смотрели в ту же сторону, что и она. Взгляд Чу Цяо, застыл на мгновение, и она вдруг, казалось, поняла, поэтому, ничего не говоря, она развернулась и пошла наверх.

«Солдаты! Подкрепление!»

Добежав до стены, посланник бросился на колени перед Чу Цяо, его возбужденное лицо покраснело, он закричал: «Подкрепление!» Чу Цяо, как-то растеряно сделала несколько шагов к башне, солдаты вокруг поздравляли друг друга, кто-то хлопал в ладоши, кто-то обнимался, слышны радостные возгласы. Отсюда с башни видно, как на горизонте, темная тонкая полоса вначале, сначала слабо идущая, как робкий поток, но постепенно поток расширялся, разливаясь в огромное море. Многочисленные солдаты, держащие мечи, в серо-синих доспехах, надвигаются на город, словно жестокая буря.

«Убей!» «Армия Цинхая!» Не известно, кто закричал первым, толпа вокруг поддержала, разные солдаты плакали, выжившие громко кричали, радуясь подкреплению все понимали, что армия Цинхая их поддержит, уже вдалеке были слышны первые звуки столкновения. «Товарищи! Мы спасли! Император спасен!»

Командир "волков" с размытой на лице кровью, взволнованно подошёл к Чу Цяо и воскликнул: «Император Цинхая привел людей!» Однако, Чу Цяо ничего ему не ответила, пламя вокруг ещё не утихло, сражение продолжается, она стояла неподвижно, только слезы текли по лицу не останавливаясь.

***

Берег реки Ханьдань.

Даже сюда ещё доносились звуки боевых действий, идущие на востоке. Му Вэнь шагнул вперед и сказал сидящему на лошади Ян Сюню,: «Ваше Величество, мы должны отправляться». Ян Сюнь молча, кивнул, но не сдвинулся с места. Он долго смотрел на небо на востоке, и выглядел очень задумчивым. Она все еще там, и жива. Неизвестно почему, но в последний день, сердце, казалось, висело на струне, готовое рухнуть в пустоту. Возможно, в душе, он никогда не хотел, чтобы она умерла. Однако, в конце концов, он точно не хотел, чтобы к ней на помощь пришел он. Страна и любовь с древних времен - трудный выбор. «Ваше Величество, после того, как Юйвень Юэ ушел, наша армия атаковала перевал Янминг, и теперь генерал Лу сломал барьер».

«Ваше Величество, Юань Че с остатками своей армии вышли через Северный перевал, генерал Чэн Юань, преследуя их, одержал победу и оккупировал 18 северо-восточных провинций».

«Ваше Величество, только одна действующая армия Юань Яна, осталась на территории Вэй, она теперь находится недалеко от горы Фаншань».

«Ваше Величество...» Ян Сюнь ничего не слышал, в его ушах звучал, как много лет назад четкий голос, девушка смотрит на него, улыбаясь, нежные пальцы ослабили повязку на его груди, с улыбкой она спросила: «Ты меня пугаешь?»

Ты пытаешься меня запугать? Не так ли? Свист ветра, два орла высоко в небе. Он обернулся. Пора. Он сделал свой выбор, не такой, как сделали другие, и он должен идти по тому пути, который он определил для себя, так долго, как сможет, независимо от того, какая судьба ждет его впереди, в конце концов, он сам выбрал это. У него Великая жизнь, в следующем году у него родиться ребёнок, он не может разменять свою жизнь на одну женщину, он не будет колебаться и не будет сожалеть. Он не будет, оглядываться назад...

Продолжение рода, его сын, снова и снова его сердце напоминает ему о том, как много лет назад, его родители были исключены из дома предков императорской семьи, а его отец и братья были жестоко убиты на северном плато. С тех пор прошло много лет, но сейчас близиться, то время, когда Великая Вэй, окажется под флагом Янбэя, мирные люди будут падать на колени к его ногам, приветствуя его. Он будет диктовать свою волю этой стране, и его род будет править на этой земле. Как может одна женщина сравниться с этим? Он не жалеет, он никогда не пожалеет. Ян Сюнь, двинул лошадь, направляя ее вперед в начало строя, армия, словно могучая сила, следует за ним, словно бурный океан.

Му Вэнь был позади него, наблюдая, как император Янбей удаляется. Внезапно молодой генерал почувствовал, что император очень одинок, темнота поглотила весь свет вокруг него, но его спина гордо выпрямлена, он не ищет света.

***

Тан Цзин

Чу Цяо стояла перед полуразрушенным городом, вокруг бесчисленное количество солдат и обычных людей, занятые своими делами. Юйвень Юэ спрыгнул со своей лошади, пыльный, темно-синий плащ, похоже, пропитан кровью, и от этого кажется еще темнее.

«Что ты здесь делаешь?»

«Хочу вернуть себе то, что принадлежит мне». Глаза Чу Цяо, опухшие, после бессонной ночи, но горечь ушла из них, она посмотрела на Юйвень Юэ, потом шагнула вперед и обеими ладонями сдавила его кулак, подняв лицо к нему, мягко сказала: «Не придумывай!» Юйвень Юэ протянул вторую руку, и ладонью накрыл ее руки, улыбнулся и сказал: «Синьэр, возвращайся в Цинхай вместе со мной».

Чу Цяо почувствовала, как слезы, которые она думала уже не могут пролиться, скатываются по щекам и капают на сомкнутые руки. Стояло раннее утро, на разведённых вокруг кострах готовили еду, он держал ее руки, своими теплыми и твердыми ладонями, как будто не хотел отпускать ее всю жизнь. Слезы не останавливаясь, продолжали течь. Глубоко вздохнув, она встала на цыпочки, и потянувшись к его лицу, тихим голосом, но с огромной радостью прошептала: «Юйвень Юэ, я беременна».

***

Мир настолько огромен, время несется быстро, все заканчивается, но в будущем все еще мерцает бесконечная слава, даже если все непредсказуемо, но в данный момент, в настоящий момент, эта улыбка, эта весна, значат всё.