173 Глава. Династия Лян колеблется

  Волнения начались неожиданно, как кастрюля с холодной водой внезапно нагревается до кипения, люди не были к этому готовы, но вода внутри уже кипела. Путешественники достигли Хан Шуэй, когда боевые действия уже разрастались, несколько конных соединений покинули город, после того как городские стены были разрушены, дома сожжены, некогда бывшие плодородные земли ныне превратились в гниющую черную золу. Обе стороны дороги были усыпаны трупами людей, погибших во время боевых действий, в знойном воздухе распространялся запах гниющих тел. Принц Лоу в Мейшань выдвинул свои войска на восток в Хан Шуэй, где командующим заставой был его родственник Сюй Су, находился к востоку от водного перехода. Морской порт был прочно заблокирован, застава Хан Шуэй стала передней линией обороны разделяя Бань Тан Лян на две части. Путешествие группы Чу Цяо было задержано, и теперь восстание разгоралось прямо перед ней, даже несмотря на свою силу, при таком положении дел трудно вести борьбу. В районе Хан Шуэй собралось много людей, в разгар лета начинается эпидемия болезней, многие умерли, поэтому менее чем за полмесяца заболевание вспыхнуло в городе. Богатые и влиятельные дома заперли двери, отправив большое количество патрулей из числа служащих дома для охраны, приезжие не могли найти места для ночлега, трактиры зарывались, негде было купить еду. Чу Цяо и другие должны были отправиться на окраину города, к счастью, они были подготовлены к дальней дороге, имея запас продовольствия и палатки. Каждый день доходили разный кривотолки, Дуо Дзы и Пинь Ан, отваживались на вылазку в город, чтобы разузнать новости, но также не смогли выяснить какую-то полезную информацию. Распускали разные сплетни, кто-то говорил, что Сяо Цэ на востоке уже собрал восьмисот тысячную полностью экипированную и вооруженную конницу, готовится прибыть в Хан Шуэй. Кто-то сказал, что принц Лоу несколько дней назад находился в Цзюнь Шань разбив войска Нан Хуай в пух и прах, Цзян Си, Фэйчхэнг, Нан Ванг, Анси Цзюнь, гора Закат, были осаждены один за другим, большая часть войск убиты или ранены, остальные сдались, меньше чем через пять дней, многочисленное войско принца Лоу намеревалось занять всю территорию Хан Шуэй. Ходят слухи, что богатые юго-западные люди пожертвовали большие деньги и продукты питания для поддержки восстания принца Лоу, отправляя солдат в армию Мейшань. Численность армии принца Лоу составляла почти миллион человек. Еще более абсурдно говорилось, что Сяо Цэ уже не было в столице Бань Тан Лян, что он вынужден был искать убежище в Великой Вэй вместе с гаремом, а Хуайсун Лян в Восточно-Китайском море помогла ему построить морской корабль, так что теперь она плывет морем. Люди в Хан Шуэй были в панике, хотя слухи были не совсем достоверны, однако армия принца Лоу действительно быстро приближалась к Хан Шуэй. В течение следующих семи дней многочисленная армия принца Лоу, наконец, достигла Бай По, чуть более чем в восьмидесяти милях от Хан Шуэй, но неожиданно остановились там, и не встретилась с генералом Сюй Су, не имея четкого представления о его позиции относительно принца Лоу. Имперские войска оказались зажатыми посередине. Временами непредсказуемо вспыхивали бои.  

В это время командующий западной армии заметил, что ситуация не обычна. Командующий Сюй Су является генералом империи. В былые времена он следовал за генералом Мужуном, если он, в самом деле, собирается упорно обороняться, и, следуя чувству долга, останется верен Сяо Цэ, это увеличит шансы на успех законного императора. Итак, спустя четыре дня после того как командующий западной армией Лю Бинь Хоан с тридцати тысячной армией достиг Бай По, между его войсками и огромным войском принца Лоу завязался ожесточенный бой. Не смотря на тяжелые потери, они смело пробили линию обороны принца Лоу, прорываясь к войскам Сюй Су в Хань Шуэй, его намерения были очевидны, вместе с армией Хань Шуэй защитить крупный город Бань Тан Лян. Но в этот момент, к ужасу всего Си Минг, в Хань Шуэй внезапно произошла катастрофа. За одну ночь Сюй убил около десяти тысяч из оставшихся в живых войск Лю Бинь Хоана, река Хань Шуэй, окрасилась свежей кровью, даже на расстоянии тридцати миль вниз по реке, по-прежнему тянется красный след, сваленные трупы, образовали высокую плотину. В Хань Шуэй весь день с утра до вечера ястребы кружили над головами, ночью раздавался вой диких зверей, пожирающих свежие трупы, словно в леденящем душу кошмаре. Три дня спустя долетела новость об искреннем желании Сюй Су сдаться и перейти на сторону принца Лоу возглавлявшего 150 тысячную армию. На следующий же день при поддержки армии и народа, надев на себя желтый халат императора, принц Лоу поклонился предкам, а затем взошёл на престол с именем Цзин Хэнг. Через два дня 200 тысячная армия Мейшань прибыла в Хань Шуэй. Вместе со 180 тысячами защитников Хань Шуэй под командованием Сюй Суна сила принца Лоу была почти равна численности 600 тысяч человек. Таким образом, в Бьянь Тан Лян стало два императора находящихся бок о бок, разделенных рекой. Десять дней спустя, вероятно не выдержав такого постыдного оскорбления, наконец, император Бань Тан Ляна Сяо Цэ написал официальный документ, с острыми высказываниями и лично возглавил военный поход, мобилизовав 90 тысячную центральную армию и юго-западную 110 тысячную, направился к Хань Шуэй. Война стала неизбежна. Утром 9 августа принц Лоу совершил восхождение к Янтай принеся жертву по случаю годовщины смерти его предков, и он взял с собой 150 тысячное войско из Мэйшань, оставив 50 тысяч солдат Мэйшань и Сюй Су, для охраны речной границы. При этом армия Сяо Цэ отсиживалась в лагере, вжимая голову, как черепаха, не рискуя ввязываться в открытое сражение. На протяжении пяти дней, несколько раз завязывались лишь мелкие стычки, в которых учувствовали не более сотни человек, но это больше походило на свалку мужиков (*стенка на стенку), в один миг имя Сяо Цэ стало объектом для насмешек по всей Бань Тан Лян. Новость о том, что Император Лян бояся принца Лоу отсиживается в лагере, облетела весь мир. Однако, когда все думали, что Сяо Цэ собирается потерять Цзяншань, Чу Цяо неожиданно приказала Мэй Сян собрать вещи и быть готовой отправиться в столицу.  

  Мэй Сян была озадачена и прямо спросила, разве сейчас подходящее для этого время. Чу Цяо посмотрела на восток в сторону лагеря Сюй Су, ее взгляд изменился, стал каким-то туманным, она вспомнила тот день когда были убиты солдаты западных войск, крики, разрывающие барабанные перепонки были слышны всю ночь: «Эта битва скоро закончится». 17 августа регулярная армия Бань Тан Лян окончательно смела противника, когда войска императора Сяо Цэ, столкнулись с армией принца Лоу в Ху Линь, развернулись ожесточенные бои. Солдаты сражались мужественно, битва продолжалась целый день и всю ночь, ни одна из сторон не отступала. Все понимали, что эта битва за императорский престол, победитель ждет блестящее дорога в будущее, у проигравшего этого будущего не будет. В ключевой момент, на поле битвы внезапно появился генерал Сюй Су. Войска принца Лоу встречали их радостными криками, однако радость быстро покинула их, армия, возглавляемая Сюй Суем, внезапно развернув мечи, ударила в спину армии принца Лоу. 20 августа войска принца Лоу понесли сокрушительный разгром, погибло более 40 тысяч человек, остальные сдались. В сопровождении двух тысяч охранников принц Лоу бежал в Хань Шуэй, где обнаружил, что его 50 тысячная армия полностью уничтожена. В Хань Шуэй могучее течение, нет подходящего корабля чтобы перебраться через реку, принцу Лоу бежать некуда, стоя на берегу глубоко вздохнув, произнес «Небо не со мной», после чего вынул меч и заколол себя. Так император Цзин Хэнг правление, которого продлилось всего одиннадцать дней, печально покинул политическую арену Бянь Тан Лян, как будто и не появлялся. 21 августа регулярная армия начала преследовать остатки армии принца Лоу, уничтожив более трехсот больших кланов на юго-западе, женщин (гейши - на казённом окладе, являлись государственными рабынями, сдавались казной в аренду или продавались.), мужчин, избивали хлыстами и обезглавливали. Ночью почти весь великий клан на юго-западе был искоренен. Скорбный ветер дует на этой сцене хаоса. 27 августа император триумфально завершил войну с повстанцами. Генерал Сюй Су продолжал подавлять остатки восстания, свежая кровь текла от юго-запада Мейшань и распространялась по всей территории Бань Тан Лян. В четвертый день сентября император издал распоряжение, половину средств собранных с юго-западных племен, распределить между районами, пострадавшими во время боевых действий, и предоставить пятилетнее налоговое послабление, давая юго-западу время для восстановления. Таким образом, за короткое время репутация Сяо Цэ взлетела до небес. Люди, потерявшие своих близких на войне, поняли, что они все еще могут выжить, видя милость Императора, благодарили его. Утром 9 сентября Чу Цяо вместе с Пинь Аном, Дуо Дзы и другими, села в лодку, чтобы пересечь реку Хань Шуэй и направилась в Тан Цзин. В Бань Тан Лян все как в старые времена, небо по-прежнему голубое, резкий южный ветер, только нет солдат погибших на поле боя.  

  15 сентября, луна за окном была круглая, как серебряное блюдце. За стенами дворца, вокруг насаждений китайского зонтичного дерева, порхает несметное количество светлячков, мерцая легким голубоватым светом, маленькие искры носятся туда-сюда. Дворец окутан холодной тишиной, повсюду висят белый шелковый занавески, вместо дворцовых фонарей бледные свечи излучают легкое сияние. Чу Цяо не спеша следовала за охранником, дворец Цзиньу был таким же большим, как и прежде, но без играющих до рассвета музыкантов и гибких извивающихся талией и изящных женских рук этот великолепный дворец внезапно совершенно опустел. По обеим сторонам растут акации, в ночной тишине слышен шелест листьев, где-то над головой пролетела ворона, но подняв глаза, можно разглядеть только каменные фигуры животных, расположившихся на высоких карнизах. Тяжелые сумерки опустились на землю как туман, в воздухе висел запах благовоний, Чу Цяо неясно слышала, как монахи скандировали Священные Писания, тихие звуки летели откуда-то издалека, точно с неба, оставляя пустоту в человеческих душах. В Михэ ничего не изменилось, так же сплошной стеной тянутся китайские зонтичные деревья, около пруда с лотосами ночью громко поют цикады. Бледный лунный свет проникает через белые хлопковые занавески на окнах, через западные окна, снаружи, задувает сильный ветер, принося с собой влажный пар покрывающий зал белым густым покрывалом, всего один уже обветшавший колокольчик весит над окном, время от времени издавая на ветру серебристый звон. Сяо Цэ сидит на простом ложе занавешенном белой тканью, рядом стоит маленький деревянный столик, на котором стоит нефритовый чайник и две небольшие чашки с вином. Шелковые занавески танцуют на ветру, как будто заигрывают друг с другом, длинные черные волосы падают на плечи, на темно-фиолетовом шелковом халате вышиты узоры в виде облаков, закручивающихся спиралью в шахматном порядке, изысканный стиль шва характерен для императорского дома. Сяо Цэ сидит неподвижно, словно нарисован на картине, на его лице напоминающим белый нефрит, мерцает лунный свет. Чу Цяо стояла в дверях, опираясь руками о зеленую колонну, не зная подойти или нет. Ночной ветер раздувает занавески, Сяо Цэ в лунном свете повернул голову, ясные черты лица, лисьи немного с прищуром глаза, мягко улыбается ей: «Ты пришла». Его голос спокойный, но это заставило сердце Чу Цяо больно сжаться. За последние несколько месяцев произошло так много событий, так быстро излечить эту боль невозможно. Она посмотрела на него, он по-прежнему так же ярко улыбается, как, тогда когда она ушла, она смотрела на него стоя около колонны, но у нее было смутное чувство чего-то незнакомого, отчего ее сердце ныло. Чу Цяо присела рядом с Сяо Цэ, его губы сжались, глаза покраснели. Сяо Цэ слегка взъерошил волосы, как обычно, намеренно испортил прическу, и, смеясь сказал: «Не делай лицо как на похоронах, я все еще не умер» Он еще больше рассмеялся, Чу Цяо почувствовала себя неудобно, но все еще пытаясь изобразить улыбку, кивнув, сказала: «Тогда все в порядке». Через открытое окно, она увидела лотосы, цветшие в прошлом сезоне в озере. Сяо Цэ наклонив голову, тихо передвигал маленькую чашку с вином по столу. «Он преступник, и не может лежать в императорской гробнице, я похоронил его на горе Луо Фу». Легкие порывы ветра раскачивают потертый маленький колокольчик, заставляя его непрерывно петь. Сяо Цэ медленно пил вино из чаши, его взгляд был спокойным, потом сказал: «Там также похоронена Фуэр». Он поднял голову, уголки его губ слегка изогнулись, но лицо было хмурым, только в глазах появился очень слабый луч света: «В жизни они не могли быть вместе, но после смерти похоронены рядом, пусть он и небезвинный, но, в конечном счете, он сражался не на жизнь, а на смерть». В зале было тихо, Чу Цяо сидит рядом с Сяо Цэ, тихонько с ним пьет из одной чашки передавая ее друг другу. Вторая оставалась нетронутой, Чу знала, что эта чаша не для нее. В зале горит только одна свеча, снаружи луна проливает свой свет. Он ждет того, кто больше никогда не придет. «Я знал, что он будет бунтовать». Сяо Цэ продолжает говорить, в то время как Чу Цяо молчит. Она знала, что ему не нужен собеседник, сейчас ему нужен человек, который бы выслушал его». «Я ждал много лет, когда он вернется, но у меня все еще оставалась небольшая надежда, что может быть, он скоро вернется ко мне». Сяо Цэ усмехнулся над самим собой, задрав голову, осушил чашу вина, а затем, повернувшись, рассмеялся, продолжая говорить: «Ты знаешь, с детства Сяо Лоу не был таким умным, как я, он уступал мне в боевых искусствах и фехтовании. Только стихи лучше меня писал. В детстве он говорил, что мечтает в будущем стать величайшим ученым нашего времени, найти красивое место, где построит дом и написать самую подробную книгу истории». Глаза Сяо Цэ сузились, лунный свет просачивался через занавешенные окна, мерцая на его щеке, он спокойно сказал: «на самом деле он не знал, что я основал коллегию историографов в Ансине в тот день, когда я впервые вступил на престол. К сожалению, после смерти Фуэр, у меня не было возможности сказать ему об этом». Он вдруг нахмурился, в голосе появились едва уловимые оттенки ненависти, сквозь зубы с силой процедил несколько слов: «Скажи, зачем непременно поднимать мятеж?» Он с силой ударил чашу с вином о стол, чаша тут же раскололась на две половины, раскрошившись в его руке, брызнула кровь, как распустившийся цветок бегонии. Чу Цяо вдруг вспомнила, как много лет назад, в этом же дворце, в осеннюю ночь, красивый мужчина в простой одежде, с мягкими глазами, тихо стоял: «Я принц Лоу» В этот момент накрывает пепел времен, ветер легонько веет, вздымая волны лет, переносит назад в далекое прошлое. Много лет назад здесь играли трое маленьких детей, их смех был теплым, как летний ветер в июне, разгоняя холодный туман императорского дворца».  

  Фуэр, говорю тебе, сегодня же будешь моей женой, завтра послезавтра, все конец, сегодня настала моя очередь. «Не хочу!» «Почему? Твои слова не имеют значения».«Просто не хочу этого!» «Хорошо, я пойду и сообщу отцу, что собираюсь жениться на тебе прямо сейчас». «Не хочу, не хочу! Я сказала, нет, нет!» «Ах! Сумасшедшая, зачем кусаться?» «Ну, вы двое, прекратите валять дурака и отправляйтесь в класс». «Старший брат Лоу, наследный принц обижает меня». «Какой старший брат? Его нужно называть дядей! Дядя, Фуэр больна, набрасывается ни с того ни с сего, я собираюсь пойти к придворному лекарю, так что сегодня я не в состоянии заниматься». Ночь прохладная, как вода, яркая картина старых дней постепенно рассеивается, оставляя только холодный, как иней, лунный свет. На улице тепло, но воздух здесь пропитан холодом, ветер ползет вверх по спине, проникая в душу, разрушая сознание. Выпив еще вина, Сяо Цэ, покачиваясь, вышел через парадную дверь дворца Михэ. Чу Цяо стояла перед окном, глядя на его одинокую фигуру, медленно исчезающую среди акаций, чувствуя себя опустошенной, как разбитое замерзшее озеро. Борьба за имперскую власть всегда была жестокой и кровавой, не он погибает, а именно ты. Как Янбэй и Великая Вэй, не в силах примириться. Она вдруг вспомнила Янь Сюня, когда он убил господина У и других, свои собственные чувства. Хотя ситуация несколько отличается, но суть одна, борьба за власть. Сегодня Сяо Цэ страдает из-за смерти принца Лоу, в таком случае, сожалеет ли Янь Сюнь сейчас о том, что сделал? Безнадёжный яростный крик Хуань Хуань в старые времена и предсмертные крики западной армии на берегу реки Хань Шуэй, сливаясь воедино, постоянно звучат в ее голове. На пути к власти, в конце концов, только один человек может достичь абсолютной высоты, но эту дорогу застилают тысячи трупов. На столе из черного дерева, несколько пресных капель без запаха, лунный свет отражается в них, мерцая хрустальным блеском. Гирлянда колокольчиков, звенящих на ветру, покрылась пылью, в свободное время дворцовым служанкам не мешало бы почистить их. Осенний, слегка прохладный, мелодичный звон, очень приятный. Этот звук тихим эхом отдавался глубоко в сердце. Чу Цяо медленно подошла, протянув руку, слегка коснулась пальцами колокольчиков, издавших приветственный звук, нить внезапно разорвалась, и связка колокольчиков упала в пруд с лотосами, на поверхности воды появились белые брызги, пробежала легкая рябь.