Глава 7

3 года назад...

Прошло уже несколько дней, как Люк ушёл. Я больше не слышу его смех за стеной, и он больше не заглядывает в мою комнату. Мне хочется спросить у кого-нибудь, где он и придёт ли снова. Но никто не ответит мне, так что мне остается лишь сидеть в комнате и ждать. Вот только непонятно чего.

Слишком быстро я стала зависима от него. Так легко пала перед его обаянием и надеялась, что он привяжется ко мне настолько, что уже не сможет без меня. Все вышло совершенно наоборот, и теперь я была единственной, кто привязался.

Все мои мысли крутились вокруг Люка. Я перестала спать, ожидая, что он ворвётся ко мне и скажет, что его вспышка гнева была ошибкой. Да только мы оба понимали — это не ошибка. Для меня наша небольшая разница в возрасте не имеет значения, но для него отношения со мной — это огромный риск.

Маленькая. Глупая. Жалкая.

Именно это я видела во взгляде Люка и слышала в его словах. Таковой я и являюсь, хотя было так здорово притворяться взрослой рядом с крутым парнем.

Отрываю голову от подушки и вглядываюсь в окно из-за доносящихся с улицы криков. Очередные разборки наших соседей, которые не заботятся о том, что практически весь район может слышать их брань. Не знаю, что находит на меня в этот раз, но вместо того чтобы закрыть окно, я усаживаюсь около него и вслушиваюсь в голоса.

— Ты снова шлялся к этой шлюхе? — миссис Торрес выделяет последние слова, словно её муж и так не знает, о ком идет речь. — Мне надоело это терпеть. Надо было вышвырнуть тебя еще после твоей первой измены, паршивец!

На самом деле мы все знаем, к кому постоянно заглядывает мистер Торрес. Просто все игнорируют это, как и другие вещи, происходящие в наших домах. Все предпочитают закрывать глаза, чтобы в ином случае не оказаться виноватым. Или мертвым. Обычно первое соответствует другому.

— Никто не виноват... — парирует мистер Торрес, но затем останавливается, хотя пауза кажется намеренной, потому что он продолжает раздраженным тоном: — Нет, подожди-ка! Это ты виновата! Своими постоянными нравоучениями! И жалобами на то, как ужасна наша жизнь!

Кажется, их ссора гораздо крупнее, чем обычно. До подобных разговоров никогда не доходило, а сейчас по голосам соседей можно понять, что они на пределе. Они достигли конца, так что ругательства и оскорбления продолжают вырываться из их ртов, словно они ждали этого многие годы.

— Где та девчонка, в которую я влюбился? Почему сейчас она превратилась в чудовище?

От шока я прикрываю рот рукой и пытаюсь переварить сказанное мистером Торрес. Но первый вопрос волнует меня, поэтому я жду ответа миссис Торрес. Заплачет ли она? Разбилось ли её сердце в тот момент, когда её муж, мужчина, которого она любит, назвал её чудовищем? Сможет ли она вспомнить тот момент, когда полюбила мужчину, стоящего перед ней? Но когда она начинает говорить, в её словах сквозит злоба.

— Эта девчонка потратила свою жизнь на тебя, о чем сожалеет каждый день.

Их ссора все еще продолжается, но мне больше не хочется слушать. Закрыв окно, я возвращаюсь в кровать и все прокручиваю услышанный разговор. Мне плевать на то, какова их история, но вот конец всех любовных историй для меня становится очевиден – расставание и ненависть друг к другу. Как бы ни красива была сказка вначале, никакого счастлива конца не будет.

И эти мысли возвращают меня к ситуации с Люком. Я запала на него. Это совершенно очевидно, но мне пора перестать лежать в своей комнате и проводить лето, жалея себя. Пора было вставать и вспоминать, кем я, черт возьми, была. Дэстини, мать вашу, Бернфилд. И мне не нужен какой-то там парень, чтобы чувствовать себя лучше. Я сама делаю все, чтобы мне было хорошо.

В кровати мне больше не лежится. Вместо этого пишу Бри, с которой в последнее время совершенно перестала общаться. Я так погрузилась в свои надуманные отношения, что забыла о реальной жизни. О том, что она, хоть и была паршивой, имела свои преимущества. Отправив сообщение Бри, я достаю припрятанную бутылку пива. За стеной все еще слышны громкие и несмолкаемые разговоры, но мне уже плевать, кто там и как развлекается.

Возможно, сейчас, сидя в своей комнате и одиноко выпивая, я похожа на свою мать, которую постоянно бросают, но я не собираюсь больше страдать, ждать и надеяться. Сейчас я чувствую себя по-настоящему взрослой, принимая решение как можно быстрее забыть Люка.

Включив музыку на телефоне, я вскакиваю и с бутылкой в руке начинаю двигаться по комнате. Мои губы расплываются в широкой улыбке, и я закрываю глаза, теряясь в этом моменте. Даю себе насладиться собой, и даже паршивое на вкус пиво не может испортить мой вечер, наедине с собой. Завтра я вырвусь из ловушки, в которую сама же себя и загнала. Прихвачу с собой ребят, с которыми привыкла зависать, и мы как обычно влипнем в неприятности. Завтра я наконец начну отрываться так, как и хотела с самого начала.

— Выруби это дерьмо! — громкий голос и стук в дверь вырывают меня из собственного забвения.

Я распахиваю глаза, а изо рта вырывается ругательство.

— Девчонка, я не собираюсь повторять! — теперь я узнаю голос дурацкого маминого дружка.

Я прячу пустую бутылку и, игнорируя просьбу придурка, открываю дверь.

— Иди нахрен, — первые слова, которые я говорю, увидев Джеффа, Стефа или как его там.

— Не дерзи мне, — он пытается выглядеть грозным, но изо рта у него так воняет, что единственное, что я испытываю к нему – это отвращение. — Я был снисходителен к тебе, но скоро поблажки закончатся. Готовься бегать передо мной, когда я обработаю твою мамашу.

От этих слов мне становится еще противнее. Особенно из-за матери, которая позволяет так обращаться с собой.

— Не приближайся ко мне или к моей комнате, понял, урод?

Я резко захлопываю дверь, не давая ему еще что-либо сказать, чтобы меня не стошнило от его запаха. Как моя мать докатилась до такого? Прежние её мужики хотя бы не трогали меня, а этот самый мерзкий из всех типов, которые у неё были. Неужели она так отчаянно жаждет внимания, что тратит свое время на таких говнюков? Даже ничего не понимая во всей это дребедени, я четко осознаю, как это низко.

Настроения танцевать больше нет, поэтому я падаю на кровать и прячу лицо в подушку. Музыка все еще играет фоном, и я ни за что не выключу ее теперь. Лишь бы насолить этому мудаку, который решил, что может командовать здесь.

К тому же за последние дни я так мало спала, что теперь, когда ждать мне больше некого, мои глаза закрываются. Ни за что больше не встану. Это моя последняя мысль, прежде чем я засыпаю.

Будит меня настойчивый, но не очень громкий стук в окно. Вначале мне кажется, что это все еще сон, но затем все же приходится открыть глаза и осознать, что кто-то в реальности долбится ко мне. Первая реакция – испуг. Я совершенно точно не ждала гостей. Мог ли это быть кто-то из дружков маминого парня? Что ж, не посмотрим – не узнаем.

Я тихонько поднимаю голову и вглядываюсь в силуэт. У меня уходит время, но, когда я наконец осознаю, кто стоит напротив моего окна, мое дыхание тут же учащается. Глупое дыхание! Сохраняй спокойствие!

Люк продолжает стучать в окно, и я рада, что музыка продолжает играть, заглушая звук стука. До окна не так долго идти, но и этого времени хватает, чтобы чуть успокоиться. Что бы он тут ни делал, он мне не нужен. Люк, видимо, замечает, что я подхожу, потому что перестает стучать и садиться на лестницу. Открыв окно, я выглядываю и максимально равнодушным (я стараюсь) тоном спрашиваю:

— Что ты тут делаешь? Пришел еще раз наорать на меня?

Сама невозмутимость, Дестини, конечно.

Люк же выглядит спокойным. Более спокойным, чем в нашу последнюю встречу.

— Надо поговорить, так что давай, вытащи свою попку на улице.

Какого черта? Мне так хочется разозлиться на него, но я просто не могу. Все то, к чему я пришла сегодня, начинает рушиться, как карточный домик. Люк всего лишь появился у моего окна, а я уже превратилась в маленькую девочку, которая переполнена надеждами.

— Может быть, я не хочу с тобой говорить?

Самое время повыпендриваться перед ним. Побыть той самой девочкой, которую он увидел во мне.

— Дестини, не выводи меня из себя, иначе я уйду.

От его властного голоса моя кожа покрывается мурашками, и мне больше не хочется устраивать драму. Я выбираюсь через окно на пожарную лестницу, и мой взгляд тут же начинает оглядывать Люка. Он выглядит... нормально. Конечно, я не ждала, что он будет страдать из-за меня, но по нему вообще не скажешь, что что-либо произошло.

Он все еще сидит на ступеньке, и я ощущаю его взгляд, блуждающий по моему телу. Из-за того, как он разглядывает меня, мое тело напрягается, но внутри все кричит, как сильно я скучала по его прикосновениям. Можно было бы отбросить свою гордость к чертям и броситься к нему, но я сохраняю дистанцию. И буду сохранять, пока он не объяснится.

— Когда ты начнешь говорить? — я пытаюсь быть резкой, но больше звучу, как мямля.

— Спрячь колючки, милая, — сейчас его голос спокоен, и это путает меня. — Я все ещё чертовски злюсь тебя. Что если бы твоя мать узнала о нас? Ты вообще думала о последствиях?

Я стою перед ним и чувствую себя девочкой, которую отчитывают за какой-то проступок. Люк решил, что раз он старше, то может отчитывать меня и переложить на меня всю ответственность.

— Не надо разговаривать со мной, как с маленькой. Ты не мой отец. Ты даже не мой старший брат, так что разговаривай со мной на равных, — я злюсь, от чего ладони сжимаются в кулаки. Я не покажу ему свои эмоции. — И не смей винить только меня в этом. Хочу напомнить, что тебя тоже не волновал мой возраст, когда мы трахались.

Вау, сегодня у меня слишком острый и длинный язык. Это должно бы волновать меня, но нет. Мне просто так осточертели чужие приказы, что сейчас я не собираюсь сдаваться без боя.

— И, если ты пришел ради этого, тогда я возвращаюсь в кровать.

Конечно, я ждала от него других слов, но если ему нечего сказать, то это не стоит моего внимания. Я поворачиваюсь к окну, но тут слышу движение со стороны Люка и оборачиваюсь в его сторону. Он надвигается на меня, и я тут же застываю на месте. Что он собирается сделать?

— Всегда считаешь, что права, — его губы вздрагивают в кривой усмешке, но он не прерывается. — Даже не дала мне договорить. Я все еще злюсь на тебя, но не могу выкинуть тебя из головы.

Его пальцы касаются моей ладони.

— Не могу забыть, как ты запускала свои пальчики в мои волосы и просила большего.

Он поднимается выше, и теперь кончики пальцев касаются груди, от чего на меня тут же накатывается первая волна возбуждения.

— Не могу выкинуть из головы твой образ.

Его пальцы скользят по моей коже все выше, останавливаясь на шее, и я тут же сглатываю.

— Именно, Дестини, — в голосе Люка слышится улыбка. — Ты тоже вспоминаешь, как мои губы касались твоей шеи.

В следующую секунду его губы оказываются в том месте, где он только что касался меня. Меня сотрясает дрожь, когда Люк начинает целовать и покусывать мою шею, пока его пальцы продолжают путешествие и не останавливаются около уха. Он отрывается от моей шеи, и я тут же чувствую пустоту.

— Не могу, — теперь губы Люка в опасной близости от моего уха, и из-за его дыхания я вновь покрываюсь мурашками, — выкинуть из головы все те вещи, которые хочу сделать с тобой.

Его пальцы двигаются в сторону щек и аккуратно проводят по ней.

— Не могу забыть, как твои щеки краснели каждый раз.

Кажется, еще немного, и я упаду. Или задохнусь. Я не знаю, какой следующий шаг Люка и что он пытается сказать. Его пальцы медленно движутся к губам, и я уже готова молить парня поцеловать меня. Но его пальцы не дают мне этой возможности. Мне остается только ждать, и я не знаю, что произойдет раньше – моя смерть или же поцелуй.

Все мое тело вздрагивает от этой мысли, и мое нетерпеливость не остается незамеченной.

— Да, Дестини, — теперь Люк почти шепчет. — Я тоже помню, что вытворяли твои губы. Но лучше бы напомнить еще раз.

Наконец он убирает свои пальцы, и его рот обрушивается на мой с такой силой, что я чуть ли не падаю под его натиском. Руки Люка обхватывают мою талию и прижимают к себе так, что я чувствую его выпирающую эрекцию. Я так сильно скучала по нему, что больше не имеет значения, зачем он здесь. Больше ничего не важно. Только он и я. В этой ночи, готовые сорвать одежду друг с друга.

— Черт побери, мне не хватало этого, — сквозь прерывистое дыхание произносит Люк, когда мы отрываемся друг от друга.

Мне тоже. Я хочу сказать Люку, как мне было плохо без него. Но не хочу быть слабачкой, так что жду, что он что-нибудь скажет. Что мы собираемся делать? Это просто минутная слабость?

— Если ты еще не поняла, то ты вроде как что-то тронула во мне, — Люк нарушает тишину между нами. — И я говорю не о члене.

Из меня вырывается смешок, и я поднимаю глаза на Люка, чтобы задать ему важный вопрос.

— Так что все это значит для нас?

Нас. Так здорово думать о нас. Не просто я и он. А мы вместе.

— Я говорил тебе, что не настроен на серьезные отношения. Я не изменил свое мнение, — что-то во мне обрывается. Какой-то маленький кусочек надежды, который я все еще хранила, — но я бы хотел попробовать. Понятия не имею, что из этого выйдет и выйдет ли вообще, но ты заставляешь меня задуматься о подобном варианте, понимаешь?

Не особо, но все же киваю. Мне нужно что-то более конкретное, потому что кажется, будто я резко отупела и в мой мозг перестала поступать информация.

— Ты хочешь сказать... — начинаю свой вопрос я, но боюсь закончить.

— Да. Я хочу сказать, что хочу сводить тебя на пару свиданий, также это делается? — Люк выглядит потерянным, но я наверняка выгляжу еще более потерянной и запутанной. — Вся эта хрень для меня в новинку, и нам придется скрываться, но как насчет того, чтобы хотя бы попробовать? Узнать, выйдет ли что-то из этого?

Вся эта ситуация заводит меня в тупик, будто это другой Люк. Я щипаю себя за руку, чтобы убедиться, что это не сон, и боль пронзает меня. Так значит Люк и вправду предложил мне то, что я думаю? Я пытаюсь скрыть улыбку, но выходит это плохо, потому что Люк замечает.

— Это да?

— Конечно, это да, придурок, — моя улыбка становится еще шире, и Люк улыбается мне в ответ.

Я даже не ожидала подобного исхода, а сейчас готова воспарить от свалившегося счастья. Мне хочется броситься на шею к Люку, но он не дает мне этого сделать, произнося:

— Я не стану твоим рыцарем в сияющих доспехах.

Хотелось бы мне убедить Люка в том, что смогу изменить его, но я не такая маленькая дурочка, чтобы правда верить в это. Сейчас я тоже иду на риск, как и он.

— Я знаю, — отвечаю я, но достаточно ли этого для него? Для меня?

Мой глаза сталкиваются с глазами Люка, и я понимаю, что мне будет достаточно всего, что он даст мне. Мои ладони ложатся на его грудь, и я встаю на носочки, чтобы поцеловать его, но мне удается сделать это, только когда и Люк наклоняется. Я целую его, давая обещание. Я не буду пытаться его менять. Просто докажу, что все может получиться.

— Сегодня я уезжаю на работу, но по приезде обратно я заберу тебя на свидание. Никакой романтики не обещаю.

— Мне не важно, каким оно будет, — я беру Люка за руку и тяну к себе в комнату. — Главное, что оно с тобой.

Люк больше ничего не отвечает и просто следует за мной, пока мы не оказываемся в комнате. Что-то меняется между нами, как только мы оказываемся внутри. Я резко набрасываюсь на Люка, и он подхватывает меня. Наши губы сливаются в яростном поцелуе, и уже в следующее мгновение наша одежда валяется где-то на полу. Люк достает презерватив, а затем резко входит в меня, и я выгибаю спину от удовольствия, пронзающего мое тело.

Я чувствую тяжелое дыхание Люка около моей кожи, пока он покрывает поцелуями мою шею и грудь. Не могу сдерживать себя, и из меня вырываются стоны каждый раз, когда Люк делает очередной толчок. Я чувствую, что уже близка к оргазму, так что на выдохе из меня вырывается что-то, похожее на «Люк... Я уже...». Рука Люка закрывает мой рот, и когда меня настигает оргазм, я громко стону ему в руку, выгибая спину и вжимаясь пятками в кровать. Он делает еще несколько толчков, после чего падает рядом со мной.

Теперь я начинаю понимать, почему мистер и миссис Торрес всегда ругаются на улице. Дома у них есть шанс сказать и совершить много лишнего из-за ощутимого напряжения. Наше с Люком напряжение достигло критической точки здесь прямо сейчас, подарив незабываемый секс.