Глава 8. Ночь в белом.

Ауриель

День почти угасал, а мы всё ещё сидели в комнате Ривена, окружённые листами и древними записями, пыльными страницами и ощущением, что всё это не просто книга. Это — дверь. Я даже не знала, куда она ведёт, но каждый символ будто отзывался внутри меня странным эхом.

Ривен лежал на кровати, уткнувшись носом в подушку, изредка шевеля губами — то ли читал про себя, то ли уже видел во сне огненные круги. Я сидела на его кровати ближе к окну, прокручивая последнюю найденную формулу. И именно в этот момент — хлопнула дверь.

— Оу, — раздался знакомый голос Ская. — Надеюсь, я не помешал вечернему... чтению?

Я подняла глаза — за ним волочилась Блум, недовольная, немного растрёпанная, с глазами полными негодования. Она прошла мимо нас и плюхнулась лицом вниз на кровать Ская, пробормотав что-то нечленораздельное.

— Всё нормально? — спросила я, отрываясь от книги.

— Она сегодня "наказана Розалин", — хмыкнул Скай, прислоняясь к стене. — Заставила её сидеть часами в кабинете и "читать между строк".

— Потому что я, видите ли, не заметила, что в дурацкой книжке были скрытые страницы! — Блум вскинулась, размахивая руками. — Ну откуда я должна была догадаться?! Это была "Тайная хроника древних", которую я читала тысячу раз. Но, оказывается, надо было прочесть её иначе!

Я замерла. — Что?

— У некоторых старых книг есть блокировки, — тихо пояснила она. — Их можно открыть... ну, магически. Если сконцентрироваться. Смотреть как бы через текст. И тогда страницы покажут то, что спрятано.

У меня пересохло в горле.

— Блум, ты понимаешь, что только что спасла мне месяц жизни? — я подлетела к ней и схватила за руку. — Если в этой книге тоже есть такое... пожалуйста, покажи, как это сделать!

***

Через десять минут в комнате стояла полная тишина. Даже Скай замолчал. Я сидела с книгой на коленях, глаза закрыты, дыхание ровное. Блум учила: почувствуй пульс магии, настрой себя на ритм, не смотри глазами — смотри внутрь.

И вдруг... страницы начали светиться.

Медленно, будто из глубины проступали новые строки. Тонкие, золотые, как паутина. Я открыла глаза — и прочла вслух.

Когда рождалась сила, существовало лишь два её носителя — Небо и Земля. Они разделили энергию между светом и плотью. Тем, кто был чист, дали сразу оба дара. Тем, кто омрачен — лишь часть.

Дракон, рождённый между двумя мирами, возжелал всей силы. Он стал огнём, пожирающим всё. Тогда Сирин, чистая душа, птица двух стихий, получила задание — усмирить пламя. И началась Великая Битва.

Сирин и Дракон сражались веками, и в каждом их шаге рождалась магия. Огонь. Свет. Разум. Но Сирин устала. Она спустилась к людям и спрятала пламя Дракона в младенце. Так, чтобы пламя не исчезло. И чтобы в нём — не исчезла она.

Пока жив один — живо и другое. Небо и Земля поклялись: они встретятся вновь. И если соединятся, пламя не погаснет. Но если отрекутся — рухнут оба мира.

Когда я закончила читать, наступила звенящая тишина. Мы все молчали. Только Блум, медленно поднявшись, прошептала:

— Пламя дракона... в младенце... Это ведь про меня. Я почувствовала, как всё внутри замирает.

Скай обнял её за плечи, прижимая к себе. Ривен продолжал лежать, но глаза его были открыты. Он смотрел в потолок, будто в том было больше смысла, чем в словах.

Я же медленно, почти незаметно, опустила взгляд на страницу. Символы. Контуры. И среди них — тот, что я знала. Птица с расправленными крыльями, склонившаяся над светящимся кругом. Я видела его. Во сне. В медитации. В зеркале. Сирин.

Но я ничего не сказала.

Пока — нет.

Я просто кивнула, тихо пробормотала: — Значит, Блум — огонь. А я... я просто читаю хорошо. И закрыла книгу.

Ривен

Весь следующий день я не мог собрать мысли в кучу. Легенда, которую Ари прочитала — та, что будто ожила в моих костях, как будто... я уже слышал её раньше. Но всякий раз, как пытался выцепить воспоминание, оно ускользало. Не просто забывалось — стиралось.

Я знал только одно: это важно. Это связано с Ари. И с тем, кем я был до того, как стал просто "проблемным специалистом с сарказмом и кулаками". Я пытался отвлечься: тренировался до изнеможения, флиртовал со всеми, кто улыбался в мою сторону, даже заглядывал на лекции, от которых обычно сбегал. Пил меньше. Смеялся громче. Был грубее, чем нужно. Особенно — в тот единственный раз, когда появился в столовой и не увидел её.

Ари, похоже, вела себя примерно так же — только наоборот. С тех пор, как мы вместе читали книгу, она будто испарилась. Ни на одной паре я её не встречал, только изредка слышал от Блум, что она снова сидит в своей комнате, перерисовывая страницы, перечитывая текст и что-то ищет. Девочки пытались вытащить её на прогулки, на тусовки, даже просто поужинать вместе — всё без толку.

Видимо, мы все же противоположности...

Ауриель

Я знала, что это неправильно, но со вторника перестала выходить из комнаты куда-либо, кроме пар. И даже там — была тенью самой себя. Ни с кем не разговаривала, не смеялась, не вступала в споры. Я только слушала. Смотрела. Пыталась понять, как всё это связано со мной.

С момента, как мы с Ривеном открыли те страницы в книге, внутри меня поселился страх. Не тот, что от темноты или боли. Глубокий, вязкий страх, похожий на знание. На узнавание. Как будто кто-то достал из меня чужую память и показал — смотри, это ты. Это про тебя.

Я переписывала легенду десятки раз. На клочках бумаги, в тетрадях, на обратной стороне расписания. Рисовала символы, круги, фигуры. Сопоставляла строчки, искала смысл между строк. Пыталась выжечь в себе истину через повторение.

Я закрывалась. Снова. Глубже, чем раньше. Даже Блум, всегда чувствующая мой настрой, казалась беспомощной рядом. Она пыталась отвлечь, приносила мне еду, звала на вечеринки. Стелла — уговаривала выбрать платье просто так. Аиша — приносила сладкое и делала массаж плеч. Муза — ставила винил у меня в комнате. Но всё отлетало, как вода от стекла.

Когда Блум рассказала остальным о легенде, о Сирин, никто даже не посмотрел в мою сторону. Никому и в голову не пришло, что это может быть я. Ни намёка. Ни взгляда. Они видели во мне просто подругу, странную умницу с заскоками, которая слишком много думает.

А я... я чувствовала. Что-то во мне отзывалось. Пульсировало. Хотело выйти наружу. Я боялась.

Так прошло пять дней. Пять вечеров, в которые я смотрела в окно и делала вид, что не слышу, как смеются девочки в коридоре. Пять утр, когда я говорила себе: «Соберись». И не собиралась.

Но в пятницу всё изменилось.

В дверь ворвались Блум, Стелла и Флора. Без стука. С бутылкой джина, пультом от колонки и боевым настроем.

— Всё, хватит, — сказала Блум. — Ты выходишь. С нами. Сейчас же.

Стелла вытащила белое платье с голубыми цветами и открытой спиной. Флора разложила украшения на кровати. Аиша, появившаяся следом, включила музыку. Они закружились по комнате, как стихийное бедствие с косметичками и щипцами для завивки.

Я сопротивлялась. Минут пять. А потом... сдалась. И впервые за неделю посмотрела на себя в зеркало не как на тень, а как на кого-то живого.

Вечером мы шли на вечеринку в корпус специалистов. Я не знала, зачем и ради чего. Но платье красиво колыхалось на бёдрах, локоны мягко падали на плечи, и где-то глубоко в груди что-то щёлкнуло.

Жизнь. Кажется, я снова была в ней.

***

Когда мы, хихикая и немного пошатываясь от джина и смеха, вышли из комнаты, воздух показался другим. Свежим. Почти волшебным. После всех этих дней, проведённых в четырех стенах с головой, забитой мифами, страхами и догадками, я будто наконец вдохнула полной грудью.

Стелла болтала о каком-то парне из потока, Флора держала меня под руку и напевала музыку, доносящуюся из колонок внутри корпуса, а Блум прислала сообщение, что подойдет чуть позже — её забирал Скай. Сколько бы я ни пыталась не думать о нём, мысль всё равно скользнула к Ривену. А вдруг он там? А вдруг — нет? А если с Беатрис?

Тихо вздохнув, я поправила спадающую бретельку и в последний раз проверила — точно ли всё сидит хорошо. Платье с открытой спиной — мне нравилось, как я в нём выгляжу. Не слишком скромно. Не слишком вызывающе. Как раз так, чтобы чувствовать себя живой.

Когда мы подошли к корпусу специалистов, нас окутал свет — красный, мягкий, пульсирующий под бит. Внутри играла музыка, повсюду были огни, гирлянды, паутина из ткани и иллюзий, тематические маски, бар с пивом и длинные столы, превращённые в бир-понг.

— О боги, мы как будто попали в Хэллоуин моего детства, — рассмеялась Флора. — Только с феями и... куда больше ходячего секса.

Я тоже усмехнулась, хотя сердце бешено стучало. Я не ходила на "школьные" вечеринки с тех пор, как... да с тех пор, как Вальтеро превратился в кошмар. И всё же, я здесь. Среди смеха, света, людей.

Мы вошли. И первым, кого я заметила, был он.

Ривен. У одного из столов. В темной рубашке, закатанные рукава, в руках бутылка, в глазах — то самое выражение, от которого я замираю. Он не сразу меня увидел. Или сделал вид, что не видит. А может — видел с самого начала.

Я сделала шаг вперёд, но — как в сцене из фильма — между нами возник он.

— Здравствуй, —сказал светловолосый парень с золотистой кожей и янтарными глазами, протягивая руку. — Ты, кажется, фея разума. Ария, да? Я Асгар.

Он улыбался открыто, но не назойливо. Был красив. Очень. И не пытался вести себя слишком уверенно, наоборот — вежливо. И в этот момент я почти благодарна судьбе за него.

— Привет. Ария, да. — Я слегка улыбнулась и протянула руку. Он легко поцеловал её, слегка зыркнув на меня исподлобья.

— Принесу тебе выпить? Правда, тут только пиво... и пиво.

— Ну, тогда я выберу пиво! — хихикнула я, расслабляясь. Асгар ушёл, а я почувствовала на себе чей-то взгляд. Обернулась.

Ривен.

Он смотрел. Точно на меня. Не моргая. Хмуро. И резко отвернулся, сделав глоток из бутылки.

Внутри что-то кольнуло. Но я сделала вид, что всё в порядке.

Асгар вернулся, мы начали говорить. Он был интересным собеседником — немного странным, но забавным. Где-то рядом играла музыка, кто-то уже пританцовывал.

После мы с Асгаром еще долго шутили глупые шутки и мило флиртовали. Удивительно, но Асгар совсем не был пошлым.

— Слушай, я вот что хотел спросить. Ты же училась вроде в Вальтеро?

— Ага, а что? - улыбнулась я.

— Я слышал, что там для фей разума есть лучшая программа, чем в Алфее.  Почему ты тут? Я просто думал перевестись туда...

— Вот и переводись, красавчик — Ривен, появившийся из неоткуда,  уже явно пьяненький, обнял Асгара за плечи, — О чем болтаете? Привет, Булка.

— Вы знакомы? — Асгар переводил взгляд с Ривена на меня, шокированный.

— Ага, я в первый день случайно познакомилась с Ривеном. — продолжала улыбаться я, не акцентируя внимания на своем друге, — А по поводу программы — там действительно очень хорошая система подготовки, но она нацелена не на работу с пост-целением и нет программы на работу фея/фея; только фея/человек. Поэтому все что могла, я там взяла и решила перевестись.

— Понятно, — Асгар скинул руку Ривена и встал чуть ближе ко мне, — Слушай, не против сходить проветриться?

Я мельком бросила взгляд на Ривена, не понимая, почему он вообще тут стоит. Ривен не заставил себя ждать:

— Ой, я вам помешал, простите, откланяюсь, просто хотел поздороваться с подругой, — он неожиданно чмокнул меня в макушку, оставив шлейф своего аромата, затем посмотрел на Аскара и ушел.

— Прости его, он явно пьян, — хихикнула я, Ривен строго посмотрел на меня через плечо, оглядывая с ног до головы, глотнул пива, поднял бокал, демонстрируя мне, подмигнул и ушел.

***На улице было прохладнее, чем я ожидала. Воздух обжигал кожу, будто напоминая, что я всё ещё здесь, живая, хоть и на грани. Мы с Асгаром вышли к внутреннему дворику корпуса. Повсюду мерцали фонари — кто-то использовал магию, чтобы создать эффект сияния над головами. Трава под ногами хрустела от вечерней росы, но я почти не чувствовала этого. Всё казалось глухим, как под водой.

Асгар что-то рассказывал — про преподавателя, про новый предмет, про то, как однажды напугал соседку своей магией. Я кивала, хихикала, делала вид, что слушаю, — но всё моё внимание было где-то в стороне.

А точнее — позади.

Он снова здесь?

Или ушёл?

Может, напился и ушёл с той, которая, кажется, всегда рядом, когда ему очень плохо и очень одиноко?

— Всё хорошо? — спросил Асгар, наклоняясь ко мне ближе. Его ладонь аккуратно легла на моё плечо — тепло, но не навязчиво.

— Да. Просто... много всего в голове, — выдавила я с натянутой улыбкой.

— Ну, тогда тем более — давай вернёмся. Хотя бы попьём пива и поиграем в бир-понг. Раз уж вышли тусоваться.

Я кивнула. Мы направились обратно к корпусу, и когда я сделала шаг внутрь — сердце сжалось. Я увидела их.

Ривен. И Беатрис.

У одного из столов. Она обвила его за шею. Наклонилась к уху, что-то шепнула, засмеялась. Его лицо не было расслабленным, но и не злым. Он смотрел куда-то мимо, пока её руки скользили по его груди. А потом — повернул голову и их губы почти соприкоснулись. Почти.

Я застыла.

На долю секунды наш взгляд пересёкся. Он увидел меня. Я видела, как его плечи дёрнулись. Но он позволил мне всё увидеть. Я отвела взгляд.

Асгар в этот момент протянул мне стакан — и я, даже не глядя, сделала глоток. Горько. Пенисто. Почти невыносимо — но лучше, чем наблюдать за этим.

— Ты в порядке? — он снова посмотрел на меня. Я не ответила. Просто улыбнулась.

Я отступила от взгляда Ривена, словно от огня, и пошла в сторону стола для бир-понга.

— Пойдём играть, — сказала я Асгару. Голос дрогнул. Но я заставила его звучать бодро. — Я готова проигрывать как чемпион.

Мы подошли ближе, и в этот момент к нам подскочила Блум. Её рыжие кудри сияли даже под гирляндами, а лицо светилось таким азартом, будто она только что выиграла чемпионат по магической акробатике. За ней, чуть поодаль, шёл Скай, слегка хмурый, но по-настоящему довольный — он смотрел на Блум с тем выражением, от которого у нормальных людей в груди теплеет, а у тебя — чуть ломается дыхание.

— Ари! Вот ты где, — Блум почти обняла меня, но в последний момент перевела внимание на Асгара. — А ты кто такой симпатичный?

— Асгар, — улыбнулся он, протягивая ей руку. — Новый знакомый вашей подруги. — Приятно! Я — Блум. А это Скай. Он иногда молчит, но он ничего. — Она подмигнула и хлопнула Ская по груди. — Иногда? — усмехнулся тот. — Я вообще-то умею быть интересным.

— Серьёзно? — Асгар приподнял бровь. — Можем поспорить, — пожал плечами Скай, уже перекидывая шарик между пальцами. — Ты в команде с Арией? — Видимо, против. Она пригласила. — Ого, — Блум с интересом глянула на меня. — Приглашает в команду противников и раздает улыбки. Кто-то сегодня в хорошем настроении. Я пожала плечами и сделала ещё один глоток из стакана. — Просто решила, что пора жить. Хоть немного. Скай коротко кивнул. — Тогда давайте играть. Сегодня все заслужили немного лёгкости.

— Ну что, чемпионка, — Асгар наклонился ко мне, держа в руке шарик. — Ты готова с позором проиграть?

— О, не сомневайся, — я фыркнула. — Я умею проигрывать с грацией королевы. Особенно в пинг-понг с алкоголем.

— Это бир-понг, ваша светлость, — он усмехнулся, — но, да, я принимаю твой вызов. Кстати, если мы выиграем, ты обязана станцевать на столе. Согласна?

— А если проиграем?

— Тогда... я. Но предупреждаю — это будет зрелище не для слабонервных, — он подмигнул и сделал вид, что растягивает мышцы перед броском.

— О боги, только не говори, что ещё и разогреваешься перед игрой, — я не удержалась от смеха. — Ты что, соревновательный?

— Нет-нет, просто... люблю побеждать милых девушек с чувством юмора. Это моя слабость.

Мы встали по разные стороны стола. К нам присоединились Муза и Блум — последняя, кстати, уже во всю светилась от коктейлей и любви Ская, который принес ей ещё один стаканчик.

— Так, Ари, — сказала Муза, выстроив шарики в ряд. — Я с тобой. Надеюсь, ты хороша не только в сарказме.

— В сарказме я — чемпион Алфеи. А вот с меткостью... ну... — я сделала пробный бросок, и шарик весело подпрыгнул, миновав все стаканы, и укатился куда-то под скамейку.

Асгар театрально вздохнул:

— Я так и знал, ты просто хотела меня напоить.

— Разоблачил, — хихикнула я, взяв пиво.

Игру мы быстро превратили в балаган: Асгар то и дело отпускал ироничные шуточки, я в ответ щёлкала его по носу, за что он прикидывался оскорблённым, а потом пытался бросить шарик с закрытыми глазами. Блум подмигивала мне из-за стаканов, а Муза закатывала глаза, но сама едва сдерживала улыбку.

— Слушай, ты такая... странная, — сказал Асгар, когда я второй раз промазала, но вместо этого станцевала победный танец проигравшей.

— Это моё второе имя, — хмыкнула я. — Ария Странность-Маллен. Фея, делающая вид, что умеет веселиться.

— Ох, поверь, ты умеешь. Просто забываешь об этом.

Я на секунду задержала на нём взгляд. Он говорил легко, мягко, не проникая слишком глубоко — и, может, именно поэтому рядом с ним не приходилось держать оборону. Но... не было той искры. Ни мурашек, ни головокружения.

Только тепло. Спокойствие. Как горячий чай в дождливый вечер — приятно, уютно... но не огонь.

Я всё равно улыбнулась.

— Давай ещё один раунд? — предложила я.

— Лишь если ты признаешь, что я — твой новый любимый игрок в бир-понг.

— Асгар... — я наклонилась ближе. — Если ты так плохо играешь, как флиртуешь, у тебя нет шансов.

Он рассмеялся:

— Вызов принят.

***

Когда мы, захмелевшие и довольные после игры, вышли в закрытый двор, вечерний воздух ударил в лицо, как холодный душ. Я чуть пошатнулась — не от пива, а от резко нахлынувшего осознания: я снова среди людей. Среди друзей. Почти счастлива. Почти забыла.

Разворачиваюсь — и врезаюсь в чью-то грудь. Удар мягкий, знакомый. Древесный перечный аромат, тепло рук на плечах.

— Эй, ты как, сладкая попка? — прошептал Ривен, склонившись к самому уху. Тихо. Почти интимно.

Я резко подняла глаза. Он стоял ближе, чем должен был. И всё равно — не близко. Между нами всё ещё зияло что-то несказанное.

— Ой, ты уже вернулся? — выдохнула я с легкой улыбкой. — Мы вот идём подышать. Кажется, я пьяна.

— Ага, вижу. — Он скользнул взглядом по мне сверху вниз и приподнял бровь. — Платье, между прочим, говорит то же самое.

Я хихикнула, стараясь казаться легкой. Внутри всё кипело.

Асгар, всё ещё стоящий рядом, тут же мягко положил ладонь на голый участок моей спины:

— Я её провожу, если что. Мы только вышли. Воздух, всё такое.

Ривен перевёл на него взгляд. Спокойный. Почти ленивый. Но взгляд этот срезал намерения, как нож.

— Конечно. Только осторожнее, она у нас редкая модель. Слишком умная, слишком упрямая и с крайне низкой устойчивостью к пиву.

— Ага, ты сам её сконструировал, что ли? — усмехнулся Асгар.

— Не совсем. Но как инженер по натуре могу сказать — сборка нестандартная.

Я разомкнула губы, чтобы вставить хоть слово, но не успела — он уже отступил.

— Пойдём к остальным, — Ривен подал мне руку так, будто не просил ни о чём. И всё же — просил.

Асгар не удержался и тоже шагнул ближе:

— Я её не отпускаю, если что. Её подруги доверили её мне. И я не хочу от них отгребать.

— А я хочу, — пробормотал Ривен, отняв у пробегающей мимо Музы кофту с её плеча и завязывая на моей талии поверх короткого платья. — Ещё есть желание спорить?

Я закатила глаза. Но почему-то позволила.

Внутри у меня дрожало всё. То ли от холода. То ли от него.

— Пошли, мальчики. Не деритесь, — сказала я, взяв их обоих под руки. Один — тёплый. Другой — горячий. Один — милый. Второй — опасный.

И вот мы уже на улице, среди толпы. Аиша демонстрирует трюки с пивом, Грей (кстати, тот самый ее нынешний бывший) валяется на спине, Блум сидит на коленях у Ская и светится, как фонарик на батарейках любви.

Муза первая замечает нас:

— Ривен? Ты здесь? С народом? С нами?

— Что-то вроде. Тусуюсь с шайкой Винкс этим вечером, — он ухмыльнулся, придерживая меня за талию, когда я споткнулась. — А то вы за подругой своей вообще не следите.

— Эй! — возмущённо толкнула я его в грудь, но всё получилось как-то неубедительно — я упёрлась в него сильнее. Он не отстранился.

— Ари, может, я всё-таки тебя провожу? — снова предложил Асгар. — Уже поздно. И ты, кажется, слегка... ну... сияешь.

— Да не, чувак, оставь. Я её дотащу. Сам, — без тени улыбки сказал Ривен. Он уже подхватил меня на руки и оторвал от земли. В ту же секунду, будто одумавшись, стянул с моей талии кофту и снова завязал плотнее.

— Ты вообще-то не носильщик, — попыталась я возразить.

— Нет. Но ты не особо оставляешь выбор.

Он не смотрел мне в глаза. Только шёл. А потом, когда мы отошли на пару шагов от толпы, тихо сказал:

— Прости, Булка.

Я не ответила. Только прижалась к его плечу, скрывая то, как горят щёки. И то, как внутри всё... слишком.

Ривен

Когда я зашёл в их комнату, то перекинул Ари перед собой, подхватив за талию и под коленями. Она автоматически обняла меня за шею и ткнулась носом куда-то в основание ключицы, глубоко вдохнув.

— Вааау! Ты так вкусно пахнешь... — пробормотала она, прищурившись и уставившись мне прямо на губы. — Ой... или это не твой запах?

И тут же снова уткнулась в шею, провела носом вверх, к уху.

— Нет, точно твой, — уверенно заключила она и вдруг резко вскинула руку, отчего я чуть не уронил её. — Ой!

Я не удержался от смеха. Крепче прижал её к себе, и спросил:

— Где твоя комната, Булка?

Она, прищурившись, показала на одну из дверей:

— Воооооооон та. Голубенькая. Как небо, когда ты влюблён... Наверное.

Я усмехнулся. Прошёл в комнату, и как бы сильно я ни старался не думать — это было чертовски приятно. Держать её вот так. Она — пьяная, но весёлая. Я — пьяный, но слишком на взводе.

Я опустил её на кровать, но она не спешила отпускать мою шею. Напротив — задержалась, приподнялась и взяла моё лицо в ладони:

— Ты красивый... — прошептала с искренним изумлением. — И губы у тебя такие... красивые. Это странно!

Я застыл. На секунду. На две. Было слишком легко воспользоваться моментом, но я просто сжал её ладони в своих, осторожно отстраняя.

И тогда я увидел. Платье задралось там, где была завязана кофта Музы, обнажая тонкое кружево её белья. Всё внутри меня сжалось. Инстинкты заорали. Она выглядела как искушение, материализованное в реальности. И это искушение... спало на кровати передо мной.

Я резко отвернулся. Поправил край платья, стараясь не касаться её кожи. Она издала тихий, почти нечаянный стон — приглушённый, сонный, но чёрт побери какой... эффектный.

— Булка... — простонал я. — Что ж ты делаешь со мной?

Она перевернулась набок. И снова — платье задралось выше, чем следовало. Её спина, тонкая талия, округлости — всё это как на ладони. В другом мире, при других обстоятельствах, я бы...

Я поднял руку — и остановил её в сантиметре. Просто... замер. Проклиная себя. Проклиная всё.

Вместо этого я аккуратно накрыл её пледом, опустился рядом и провёл рукой по её волосам, мягко, осторожно.

— Спасибо, Рив... — прошептала она сквозь сон.

И это меня добило.

Я ушёл, не оглядываясь. Потому что знал: если оглянусь — не выдержу.

Ауриель

Я проснулась от того, что на подушке было подозрительно тепло. И пахло... им. Деревом. Перцем. И чем-то совершенно необъяснимым — как запах ночи после ливня. Моё лицо уткнулось в одеяло. Я поморгала. Пару секунд пыталась понять, где я, кто я, и не конец ли света уже случился.

Голова была тяжёлой, будто внутри неё кто-то всю ночь наяривал на барабанах. Но тело... тело ощущалось странно расслабленным. Тёплым. Безопасным.

Я села. Платье было на мне. Кофта Музы — завязана на поясе. Под ногами — мои туфли. Я всё ещё была в комнате. Своей комнате.

Но я совершенно точно не помнила, как туда попала.

Последнее, что отчётливо отпечаталось в памяти, — прикосновение. К плечам. К талии. Тот голос. "Булка..." Я вжалась в подушку, почти улыбнувшись. Господи, да что же со мной не так?

Я чуть не прижалась лбом к коленям от стыда. Неужели я вслух сказала, что он вкусно пахнет? Неужели гладила его лицо? И, о боги... я ведь что-то бурчала про губы. Его губы.

Проклятье.

Сбросив одеяло, я поднялась на ноги. Внутри было ощущение, будто кто-то расплескал по венам что-то... неопасное, но странно уязвимое. Мне не было плохо. Просто пусто. И одновременно полно. Как будто после грозы: всё ещё мокро, но уже начинается рассвет.

Я подошла к зеркалу. Волосы спутались. Глаза блестели. И почему-то на губах всё ещё оставался едва уловимый привкус — будто меня кто-то не поцеловал, но оставил недосказанность где-то слишком близко.

Я провела пальцами по виску, пытаясь вернуть себе здравомыслие.

— Ну и вечер, Ауриель, — пробормотала я. — Надеюсь, ты не назвала его "вкусным" вслух.

Тишина в комнате как будто осудила меня.

Я покачала головой, схватила чистые полотенца и направилась в душ — вымывать остатки стыда. А заодно попытаться вымыть из себя Ривена. Спойлер: это не сработало.

После душа я всё ещё чувствовала, как изнутри меня вымывается вчерашний вечер. Не весь — самые липкие кусочки, вроде фразы про "вкусный запах", всё ещё прилипали где-то между шеей и сердцем. Но в остальном... я была почти собой.

Когда я вышла в общую комнату, там уже сидели девочки — с лохматыми пучками, без макияжа, в одеялах и с кружками травяного чая. У Музы на голове была повязка от мигрени, Аиша держала в руке пакет с замороженными ягодами и прикладывала его к глазам, Стелла листала глянцевый журнал, жалуясь на отвратительное освещение на вечеринке. Блум — единственная, кто выглядел почти свежей, уже потягивалась на полу в позе кошки.

— Ну привет, Золушка, — усмехнулась Муза. — Всё-таки сбежала с бала до полуночи?

— А может, и нет, — загадочно протянула Аиша, приподнимая бровь. — У кого-нибудь есть видео с вечеринки?

— Ооо, началось, — простонала я и села на мягкий пуф, обмотавшись тёплым пледом. — Что вы хотите узнать?

— Всё, — в один голос сказали Блум и Стелла.

— Ну давайте по порядку, — вздохнула я. — Асгар милый. Очень милый. Фея разума. Смешной. Уважительный. Даже слишком.

— А вот это уже звучит как "но", — Флора подалась вперёд, её глаза блестели от любопытства.

Я кивнула и потёрла виски.

— Но... не он. В нём что-то не хватает. Искры, что ли. Или безумия. С ним спокойно. Но спокойно — это не всегда хорошо.

— То есть ты всё ещё думаешь о... — Муза выразительно подняла бровь.

— Нет. — Я ответила слишком быстро. — Не думаю. Просто сравниваю. Немного.

Мы все рассмеялись, и на несколько секунд комната наполнилась той самой магией утреннего похмелья — когда ты ещё не в силах принять важные решения, но можешь посмеяться над собой и тем, что вы пережили вместе.

— Но! — резко вставила я, и все затихли. — Есть кое-что, чем я действительно хочу с вами поделиться. По-настоящему.

Я достала из-за пазухи смятый, весь исписанный лист бумаги. Символы, заметки, даты, рисунки. Все мои размышления о Сирин.

— Я почти уверена, что легенда — это не просто метафора. Что Сирин — это не выдумка.

Девочки переглянулись. Серьёзность моего тона протрезвила их больше, чем вода с лимоном.

— И я... возможно, знаю, кто это. Или... что это. Но пока не уверена. Мне нужно кое-что проверить. Некоторые документы. Старые источники.

— Где? — тихо спросила Блум.

Я медленно выдохнула и ответила:

— В Вальтеро.

Муза чуть не выронила чашку, Аиша поднялась с пола.

— Ты собираешься туда? — Стелла нахмурилась. — Одна?

— Надеюсь, не совсем одна. Но да, мне нужно поехать. На пару дней. Там есть кое-что, что может всё изменить. И объяснить. Или наоборот — запутать ещё сильнее.

— Скажи только, ты вернёшься? — прошептала Флора, и в её голосе дрожала неподдельная тревога.

— Обязательно, — кивнула я.