27. Диадема Кандиды Когтевран

Шестой курс Когтеврана и Пуффиндуя строился небольшой колонной по парам, чтобы отправиться с урока трансфигурации на спаренный урок зелья. Когтевранцы стояли последними, строй замыкала блондинистая девочка, она одиноко стояла в самом конце. Как только строй двинулся по коридору, девочка-шестикурсница с голубыми глазами вприпрыжку двинулась вместе с ними. На нее косо оглянулись знакомые; даже не смотря на мрачность атмосферы в Хогвартсе, Полумне Лавгуд всегда удавалось сохранить индивидуальность своего непосредственного и странного характера.

Лавгуд чувствовала чужой взгляд на себе, но не вертела головой по сторонам, рассчитывая на случай. Ведь так интересно, что же может ждать тебя за ближайшим углом!? А ее и впрямь ждала очень странная встреча со старой знакомой.

Уже подходя к тому самому углу, за которым пряталась Гермиона Грейнджер, Полумна плавно повернула голову и склонила ее чуть в бок. Мисс Грейнджер, или же мисс Крауч, резко схватила Лавгуд за плечо и увела подальше от коридора, по которому шли шестые курсы. Гермиона нарочито быстро уходила все дальше, пока не остановилась возле ниши, скрытой гобеленом. Лавгуд не сопротивлялась действиям Гермионы, потому просто мирно шла за ней; учитывая количество мозгошмыгов в ее голове кудрявой, Грейнджер была очень взволнована, хоть по ней это и нельзя было сказать.

Девочки скрылись за гобеленом.

Полумна с минуту что-то высматривала в лице Гермионы, пока та накладывала заглушающие и скрывающие чары. Крауч завершила работу, а потом повернулась к Луне.

— Лавгуд. Полумна, нам надо поговорить,— ровным голосом начала Гермиона.

— О, я это уже поняла! Но, как ты тут оказалась? В школе ходят слухи...

— Я знаю, какие в школе ходят слухи, но сейчас не до этого. Что ты знаешь о диадеме Кандиды Когтевран?— Гермиона решила задать вопрос в лоб, не тратя время на предисловие и объяснения. У нее на это просто не было времени.

— Это утерянная реликвия, последний раз ее видели в лесах Албании, но говорят, ее нашел Тот-о-ком-не-говорят. Легенда гласит, что он спрятал ее здесь... в школе, впрочем, это лишь легенда.... Но ты можешь расспросить о легенде Серую Даму, говорят, она видела, как ОН спрятал ее в комнате, где все спрятано! А зачем тебе?

— Да-а,— задумчиво протянула Гермиона, отмахиваясь рукой,— так, интересно стало.

— А, ну, хорошо. Может, уже, пойдем?— Луна как-то странно посмотрела на Гермиону, ожидая ответа, но девушка погрузилась в раздумья, и видимо, уже, можно было не рассчитывать на ответ.

Полумна вышла из ниши и уже отошла достаточно далеко, как была резко остановлена; тяжелая рука Грейнджер легла ей на плечо, разворачивая в свою сторону. Когтевранка столкнулась с холодным взглядом карих глаз и почувствовала ментальное воздействие на свое сознание.

Гермиона быстро проникла в сознание Луны и отыскала воспоминание недавнего разговора и быстро стерла его из ее сознания. Попутно взмахнув рукой, напустила тьму на коридор. Лавгуд была в замешательстве, когда без последних пяти минут своих воспоминаний, оказалась в кромешной тьме, но через секунду коридор просветлел, а когтевранка все еще прибывала в странных чувствах. Коридор был пуст. Через пару минут оклемавшись и пожав плечами, она вприпрыжку последовала на занятия зельями.

Гермиона же, под чарами невидимости собственной разработки, прошла на первый этаж, вышла из школы и направилась к озеру. Надо было многое обдумать, потому что если крестраж в школе, то она сможет его уничтожить, но какими усилиями? Множество мыслей плутали в голове, не находя себе применения, идеи сталкивались между собой и пропадали, потом все снова и снова. Нужно было все продумать до мелочей. Гениальный ум хоть и был очень важен, но не хватало слизеринской закалки. Важна не только гениальность, но и хитрость. Ошибок нельзя допускать.

На улице было холодно, не смотря на скорое начало октября, зима пришла быстро, поэтому Крауч трансфигурировала свою повседневную мантию в зимнюю накидку чуть ниже середины бедра. Не смотря на температуру ниже нуля и снег на земле, озеро все еще жило своей жизнью и не хотело замерзать. Идея покататься на коньках была как раз некстати, но тогда зачем нужна магия? Наколдовав коньки из зимних ботинок, Гермиона прикоснулась рукой к воде, и та покрылась толстым слоем льда.

Откатывая десятый круг на коньках по периметру озера, Крауч прокручивала в голове самые разнообразные мысли, которые никак не хотели складываться в одну картину.

«Если крестраж в школе, значит, я могу его уничтожить, но где искать меч Годрика Гриффиндора? Есть ли оружие или заклинание с таким же эффектом: настолько энергетически сильные магические артефакты, что способны уничтожить такую темную вещь, как крестраж? В крестраже несомненно много темной магии, этой силой можно питаться при необходимости... А! Как я раньше не догадалась! Моя теория просто великолепна! Что если я так быстро восстановилась после магического истощения только потому, что сама являюсь крестражем? Что если я сама из себя черпаю энергию для восстановления? Тогда, если при нападении и захвате школы, если планы Лорда не поменяются, я смогу подавить армию Воландеморта?! Я проникну ко всем в сознание и просто вырублю их, как в Косом Переулке! Это же!... А-а-а! Гениально!»— и тут Гермиона опять помрачнела. Она отклонилась от своих собственных мыслей, опять начиная думать не в том направлении. И вот она вновь изобразила на своем лице чистое недовольство.

***

Драко уже начал скучать на уроке ЗОТИ с Амикусом Кэрроу, пока тот со злости не наслал круциатус на Дина Томаса, полукровку с факультета Гриффиндора. Драко лишь ухмыльнулся и продолжил дальше записывать лекцию. Крики, несомненно, отвлекали от записи, но Драко ничего сделать не мог. Малфой поставил точку у последнего слова лекции, которая уже подходила к концу, поскольку Кэрроу уже увлекся издевательством над Томасом, а это значило лишь одно: их отпустят раньше с урока, поскольку «этого недоумка-гриффиндорца» придется тащить в лазарет. Драко невзначай кинул свой взгляд в сторону окна и заметил, что озеро покрылось льдом, а на льду, выписывая странные фигуры, каталась девушка с пышными кудрями.

«Что она делает? Ее же заметят!»— панически подумал Драко, но на его лице не отобразилось ни единой эмоции. Малфой решил дождаться звона колокола, пройтись до озера и дать втык глупой девчонке, которая не думает о последствиях. Собственно, Малфой так и сделал. Под чарами, отвлекающие взгляды людей, он прошествовал к замершему озеру. Гермиона уже сошла с импровизированного «катка» и примостилась к дереву, задрав голову кверху, она разглядывала серое небо сквозь голые ветки деревьев. Драко скинул с себя чары и резко, незаметно для Крауч, обнял за талию правой рукой, а левую руку упер в ствол высокого дуба. От неожиданности Гермиона слегка дернулась и перевела взгляд на нежданного пришедшего гостя. Она недоуменно уставилась на Малфоя, слегка вздернула бровь, мол «что надо»? Мисс Крауч никак не ожидала, что Драко застанет ее здесь, на улице, во время занятий, пока она погружается в мысли и думает над тем, как остановить Воландеморта. А Драко зло посмотрел на Гермиону, потому что глупости в ее поступках раздражали.

«Гриффиндорское наивное безрассудство! И как мне с этим мериться всю жизнь?!»— думал Драко.

Он пытался совладеть со своими мыслями, стараясь подвить свое раздражение, Малфой горячо поцеловал Крауч в губы. Его руки скользнули к ней под мантию, прикасаясь к плотной вязке зеленого свитера. Гермиона закинула свою руку на шею Драко, а другую запустила в шелковистые волосы. Они вдыхали запахи друг друга, наслаждались и упивались. Им было катастрофически мало друг друга, но пока о большем и не могло идти и речи. Плавно разрывая поцелуй, оба слегка отстранились друг от друга, наблюдая за действиями.

— Тебя могли заметить...

— Драко! — гневно выпалила Гермиона, проведя ладонью по лбу и захватывая пряди волос, поправила свои кудрявые волосы.

«Такой момент своими упреками испортил, слизеринский гаденыш! Чтоб в его шкафу вместо домового эльфа Амбридж нашли! Твою Аваду через Империо!»

— Не ругайся, не прилично такой красивой девушке так выражаться! Где твои манеры?— шутя, сказал Малфой, его глаза слегка блеснули. Взмахом палочки он наложил отталкивающее взгляды заклинание.

— Так, Малфой! Хватит читать мои мысли! Если я тебя пускаю в свое сознание, это не значит, что ты можешь пользоваться этим постоянно! — она сложила руки на груди и вскинула правую бровь, копируя образ разгневанного Снейпа.

— О, а ты, моя невежливая девочка, имеешь что-то против этого?— риторически взглянул на нее Драко.— Вот когда все это закончиться, и ты станешь «миссис Малфой», то, ты у меня дома по струнке ходить будешь.... Я выбью из тебя все эти гриффиндорские повадки,— насмешливый взгляд.

— О, даже так, мистер Малфой? Я уже боюсь и повинуюсь! Приношу вам свои извинения, этого больше не повториться!— притворно раскаялась Гермиона, сложив ладони вместе, в жесте, которым обычно просят прощение.

— Знаешь, как-то не искренне звучало.... Я тебе не верю!— продолжал он играть.

— Я не повторяюсь, мистер Малфой!

— Ох, а я так надеялся!— иронизировал он.

— И это не я должна просить прощение, а ты!

— Прошу вашего прощения, Великая-и-не-повторимая мисс Крауч!

***

Вечером воскресенья той же недели Гермиона в тайне ото всех поспешила отправиться на поиски диадемы. Она не стала проверять подлинность информации, которую получила от Луны, поскольку ее внутреннее чутье подсказывало ей, что крестраж где-то рядом. Темная магия, которая была в ней самой, будто направляла ее. Крауч была уверенна в своих догадках. Она верила своему нутру.

Выручай-комната была именно тем местом, где возможно было спрятать все, что придет на ум. Когда Гермиона подходила к месту, где должны были расположиться двери, она почувствовала легкий холод на коже — страх неизведанного пути пугал собой, но и в то же время манил, притягивал. Она сосредоточилась на мысли, которая сможет открыть ей двери в то место, в которое у нее была необходимость попасть.

«Место, где все спрятано».

Перед глазами появилась большая двустворчатая дверь с золотыми ручками. Беспалочковое заклинание открыло двери, и Гермиона быстрыми шагами прошла в огромную, бесконечную комнату с высокими потолками. Тут было много хлама и не нужных вещей. Тут было все: начиная от разбитых и старых чайных сервизов, заканчивая бетонными колоннами. Школьная утварь была собрана в разные кучи. Куда не положи глаз — везде не нужные и старые вещи, которые можно было бы продать и выручить для школы какой-нибудь бюджет. Гермиона про себя отметила эту мысль и подумала, что на случай, если у нее закончатся деньги — а этого просто быть не могло — то она заберет все эти вещи и продаст.

Девушка сосредоточилась на своем внутреннем чувстве и подумала о диадеме. Совершая замысловатые действия рукой, Гермиона начала призывать к себе древнее украшение. Искать в этой комнате что-либо было просто не возможно, поскольку и жизни не хватит. Спустя десять минут концентрации на энергии темного предмета, Гермиона почувствовала тягость. Это не она призывала диадему, а диадема призывала ее. У украшения была своя сильная и древняя аура, наверное, именно поэтому заклинание сработало в обратную сторону.

С закрытыми глазами и вытянутыми руками чуть вперед, Гермиона прошествовала к самой дальней куче мебели, она открыла глаза, и ее взгляд устремился в самую высь, к вершине горы. Где начинался потолок, там, на самой верхушке была шкатулка, которая будто бы звала к себе. Ничего подобного Гермиона раньше не чувствовала.

Акцио не помогло достигнуть цели, поэтому Гермионе пришлось искать другие пути. Рядом валялась метла, а гриффиндорка их терпеть не могла, но и лезть по мебели ей не хотелось, риск попасть под обвал был слишком велик. Сглотнув несколько раз, она как-то не решительно смотрела на то метлу, то на школьный хлам, то обратно на метлу, девушка никак не могла принять решение. Сидеть верхом на метле была не самая лучшая перспектива, но если она попадет под обвал мебели, то это обойдется с меньшим количеством потерь, поскольку она сможет выбраться из ловушки при помощи магии. Решение пришло само. Она будет взбираться.

Через час, совершенно спокойно Гермиона твердо стояла на полу, вертя в руке диадему окутанную тьмой.

«Видимо, Темный Лорд вложил сюда самый большой осколок своей поганой души. Да будет так: я уничтожу этот крестраж».

***

Гермиона не смогла открыть Тайную Комнату. Еще три месяца назад она поняла, что яд василиска очень силен, что способен уничтожить такую темную магию, но всегда должен быть и запасной выход. Должно быть хоть что-то, что может быть настолько же сильное магически, как и яд василиска. Целыми ночами Гермиона сидела в библиотеке, читая одну книгу за другой. Проходили месяцы. Октябрь, ноябрь, и уже близился декабрь. Но в мысли так и не приходили идеи.

Гермиона лишь изредка посещала собрания Темного Лорда, но каждый раз разговоры велись об одном и том же. Армия Лорда росла с каждым днем. На его сторону присоединились многие магические расы, которые не были признаны обществом: вампиры, оборотни, великаны и многие другие. Некроманты тоже встали на сторону Темного Лорда, поскольку им обещали свободную темную магию. Некромантам было запрещено использовать свою темную магию, поэтому они являлись отшельниками общества, их не признавали, а на стороне Воландеморта они нашли свое призвание.

Крауч старалась все также не привлекать к себе внимание, она лишь слушала планы Воландеморта, пересказывала ему придуманную историю о том, что она с Поттером и Уизли все еще прячутся в лесах. По ее версии Гарри разбит, потерян, угнетен и не может найти выход из положения, не знает что делать. Лорд судеб был рад такому расположению вещей. Он даже не мог подставить под сомнения слова Гермионы, поскольку у нее всегда были заготовлены фальшивые воспоминания, придуманные ею. Легилименция ей была просто не страшна.

Драко был единственный, кто знал, что Гермиона в Хогвартсе. Крауч настояла на том, чтобы сохранить эту информацию втайне от остальных слизеринцев. Они виделись каждый раз после собраний Воландеморта. Они собирались в комнате Драко и обсуждали все, что было связано с крестражами и дальнейшими планами Воландеморта, поэтому им было не обязательно знать, что она в школе. Гермиона боялась, что Воландеморт сможет прочесть их мысли и раскрыть ее ложь, ведь они небыли сильны в оклюменции.

В середине декабря, в вечер пятницы, когда собрание Темного Лорда было завершено Гермиона, Грегори, Винсент, Пэнси, Блейз и Драко собрались в комнате Малфоя-младшего. Ребята удобно расположились на диванчиках и креслах, в то время как Паркинсон и Гермиона решили устроиться прямо на бежевом персидском ковре у камина.

— Думаю, что Григорий опять опаздывает,— взглянув на наручные часы, пробурчал Крэбб.

— Его родители нашли ему заморскую красавицу, а вернее даже две, вот он и не может определиться,— пожала плечами главная сплетница школы — Паркинсон.

— А полигиния разрешена в магической России? — поинтересовался Гойл, поднося к губам очередную чашку с чаем.

— Да, поскольку чистокровных магов у них очень мало, поэтому их министерство делает все возможное по устранению этой проблемы с населением. По сведеньям, которые представлены в исследованиях Минроу Луиса, сказано, что если большое количество маглорожденных рождается на территории какой-либо страны, значит, что популяция чистокровных волшебников падает, а магия пытается восполнить убытки, — отстраненно сказала Гермиона, смотря, как в камине полыхает огонь. — Просто русские волшебники пытаются очистить свою магическую часть от грязнокровок более безопасными методами, которые не требуют убийств и насилия, в отличие от Темного Лорда. Поэтому, да, многоженство разрешено в магической России.

— Крауч, ты опять превращаешься в старую заучку Грейнджер, не пугай меня! Что случилось? — заботливо спросила Пэнси, накрывая руку Гермионы своей ладонью.

Паркинсон знала, что когда Гермиону беспокоят разные мысли, которые путаются в ее голове, Крауч начинает умничать, при этом она сама это не контролирует. Будто мысли сами вылезают наружу, не проходя контроль.

Гермиона лишь пожала плечами на вопрос подруги. Последние два месяца она ищет способ уничтожить крестраж, который сегодня оставила в школе, потому что знала, что Темный Лорд может чувствовать свои частички души, если они находиться поблизости. Вопрос об уничтожении крестража все еще оставался открытым, и это ее беспокоило. Она всегда могла найти выход из проблемы, но сейчас все ее усилия разбиваются и отлетают, как горох об стенку. Крауч стареться держаться из последних сил, ведь ночные поиски информации в библиотеке очень изматывают. Гермиона не видела сна на протяжении двух недель, но все равно уперто бьется о непробиваемую стену.

В комнате повисла долгая тишина, которая вскоре нарушилась резким вопросом Гермионы:

— Ладно, не будем тянуть время. Кто выяснил хоть что-нибудь о крестражах?

— Гермиона, мы уже много раз это обсуждали. Это просто миф, в наших семейных библиотеках нет ничего об этом! — раздраженно воскликнул Блейз Заббини, который до этого момента просто предпочитал молчать.

— Это не миф! У Лорда целых семь крестражей и это не шутка, благодаря им он сумел вернуться! Их нужно уничтожить...

— Мы это тысячу раз обсуждали, можешь не перемалывать одну и ту же муку в сотый раз. В наших библиотеках нет такой информации. Это все.

— Я... — Крауч хотела что-то еще возразить, как ей в голову ударила невероятная мысль. Она быстро посмотрела на огонь, и на ее лице отразилось счастье. — Точно! Как я раньше об этом не подумала!

— Гермиона? Ты о чем? — резко вскочил Драко, он как-то неопределенно посмотрел на просветлевшее и ободрившееся лицо своей невесты.

— Я поняла, как их уничтожить! Почему мне раньше не приходило это в голову?! Агх! — она вскочила с пола и обняла Малфоя.

— Ну и как?! — вскрикнула Пэнс.

— Адское пламя!

— Да, ты с ума сошла! — провозгласили все.

— Нет! Это заклинание такое же сильное, как и яд василиска! — парировала Гермиона.

— Ты не сможешь контролировать его!

— Вы мне в этом поможете,— уверенно заявила Гермиона.

Стена треснула. Мысли сошлись воедино. Ответ был рядом.

***

После долгих переговоров Крауч все-таки смогла уговорить слизеринцев, ей даже пришлось рассказать о том, что она уже на протяжении двух месяце находилась в школе. Пэнси долго обижалась на подругу, потому что была вне виденье, но согласились помочь уничтожить крестраж. Гермиона так и не сказала, какой крестраж она нашла, но уверила всех в том, что это именно он. Драко был категорически против всей этой затеи, поскольку всегда старался проявлять осторожность. Он несколько раз напомнил всем, что они являются единственными наследниками своих родов, Блейз еще как-то его поддерживал, ну а остальным просто снесло крышу.

«Темный Лорд должен умереть, и мы сделаем все возможное, чтобы это случилось! Лучше сделать хоть что-то и проиграть в этой войне, чем не делать ничего! Тогда у нас хоть совесть будет чиста, и мы будем знать, что хотя бы пытались!»— заявили Винсент Крэбб и Грегори Гойл. Несмотря ни на что, оба парня были настроены на победу, на свою победу над трусостью. Они не хотели отсиживаться вне зоны военных действий. Винсент и Грегори были уверенны в своих силах, они знали, что могут помочь, ведь они понимали, что вести войну в одиночку против всего мира будет очень сложно. Оба осознали, что бороться нужно за себя и свое счастье, а именно это им и предложила Гермиона, и они, не задумываясь, согласились в прошлый раз и в этот не отказались. Нужно было приложить усилий, чтобы встретить прекрасное будущее.

Пэнси Паркинсон никогда не искала простых и безопасных путей к решению проблемы, поэтому она очень позабавилась, когда видела реакцию Драко и Блейза. Ребята косо на нее смотрели, даже назвали ее гриффиндоркой, но та лишь пожала плечами. Гермиона стала старшей сестрой для Пэнси, которой у нее не было, поэтому Паркинсон всегда поддерживала Крауч во всем.

Через неделю после собрания «Клуба спасителей» Гермиона рассказала всем о своем плане по уничтожению крестража. Даже если кому-то и показался этот план абсурдным, то почти никто не высказал своего недовольства, потому что все были, мягко говоря, шокированы. Крауч планировала провести ритуал уничтожения души Воландеморта в запретном лесу, потому что «лес поглотит темную магию, и там легче будет контролировать Адский огонь». По мнению Гермионы все должно было быть очень просто: они встанут в круг, возьмутся за руки, пока крестраж будет находиться в центре круга, а потом они беспалочковой магией вызовут Адский огонь и уничтожат крестраж. А так как они колдовать будут вместе, то огонь станет управляемым. В теоретическом плане не было ничего сложного, но на деле всегда могло пойти что-то не так.

Целую неделю слизеринцы и Гермиона не использовали магию вообще, накапливая энергию внутри магического ментального ядра, который есть в каждом волшебнике. Все в свободное время занимались концентрацией на внутреннем мире, очисткой разума и медитацией. Гермиона заставляла всех спать не менее восьми часов в сутки, но самой ей было очень трудно заснуть, поскольку бессонница травила ее многие месяцы. Целую неделю все старались питаться нормально, даже Паркинсон отошла от своих диет. Спустя полторы недели, после того, как все было спланированно, шестеро волшебников, посреди ночи, выбрались из Хогвартса, под чарами невидимости, в Запретный лес.

Несмотря ни на что, Гермиона очень сильно волновалась перед ритуалом. Она знала, что в ней содержится осколок души Драко, что она сама, по сути, является крестражем. Ее мучала мысль: а вдруг Адское пламя уничтожит и ее тоже? Ничего нельзя было сказать наверняка, их риск был оправдан. Когда-то Гермиона не жалела свою жизнь, наверно потому что у нее не было смысла жизни, но теперь он у нее есть. Если все пойдет не так, то готова ли она расстаться со своей жизнью? А ребята? Драко? У нее не было никаких гарантий того, что она не ведет их на верную смерть. Решимость отступала с каждым шагом, но обратного пути уже не было. Все были согласны. Если она покажет свою трусость, как лидер, то упадет в их глаза. Нельзя. Нужно просто закончить задуманное. Покончить с войной. Убить Воландеморта.

«Вдох. Выдох. Дыши, Гермиона, дыши», — думала про себя девушка, откладывая свое волнение на потом.

Снег скрипел под ногами, а ветер раздувал подолы школьных мантий. Полную луну не скрывало ни единое облачко на небе.

— Сегодня благоприятная погода для совершения темно-магических ритуалов. Лунный свет будет давать нам энергию, если еще ветер будет... — завораживающим шепотом проговорила Гермиона, с нетерпением ожидая того момента, пока они не зайдут в самую чащу. Страха больше нет.

«Страха нет. Есть только цель!» — решительно подумала Крауч.

— А мы тут не заблудимся?— послышался голос Заббини.

— Какая разница? У меня с собой кольцо,— беззаботно пожала плечами гриффиндорка.

— А если на нас нападут?

— Звери?— риторически спросила Паркинсон, а Блейз лишь кивнул. — Не волнуйся, у меня с собой артефакт, который отпугивает нечисть,— девушка многозначительно похлопала рукой по карману в мантии, но заметив настороженный взгляд однокурсника, решила спросить, но ее перебил Грегори.

— Блейз, ты что? Испугался?— одновременно посмеялись Гойл и Крэбб.

— Если мы не станем беспокоить лес, то с нами ничего не случиться,— спокойно произнес Драко.

— Ты так говоришь, будто лес живой, — пробурчал под нос Заббини, но был услышан.

— Так он и есть — живой!— воскликнула Паркинсон.— Не знал?

Через час ходьбы по ночному и холодному лесу Гермиона сказала, что они уже достаточно далеко зашли. Все устало опустились на землю, покрытую снегом, пытаясь отдышаться, пока Крауч что-то доставала из сумки.

— Гермиона, ты что делаешь?— удивился Гойл, запустив руки в карманы, пока его друг поедал шоколадную лягушку, которую достал Гойл для него из своего кармана, а теперь полез за второй — для себя.

— Расставляю свечки, их нужно зажечь, прежде чем...— она устало вздохнула.— Мы будем черпать энергию из природного огня, прежде чем создать магический огонь.

— Звучит странно,— констатировал Блейз, в то время пока Драко встал и стал помогать Гермионе.

— Магловские спички?— скептически приподнял бровь Малфой, зажигая первую свечку.

— Нам нельзя пользоваться магией,— Крауч зажигала уже десятую свечку.

— А мы не можем развести огонь?

— Нет, это не безопасно.

— А Адский огонь значит, не опасен?— насмешка.

— Заткнись, Малфой, я читала ритуалистику, в отличие от тебя,— раздражалась Гермиона.

— Ты не пила успокоительное зелье?

— Нет, зелья нельзя пить при подготовке к ритуалу, я уже говорила.

Последние дни Гермиона и впрямь была на нервах, и Драко это заметил, несмотря на то, что она пыталась максимально огородиться от стрессовых ситуаций. Никто не хотел раздражать Крауч, поэтому дальнейшая подготовка прошла в молчании. Свечи были расставлены, за ними последовали чаши с водой. Крауч достала около двадцати глубоких тарелок и расставила их по кругу, так же, как и свечи, потом достала из своей сумки с безграничным расширением магловские пятилитровые бутылки с водой и стала заполнять чаши доверху, помогать присоединились и остальные. Через час все было готово.

— Можно начинать,— провозгласила кудрявая девушка, и все встали в круг, пока Гермиона достала из сумки диадему Кандиды Когтевран.— А теперь...

— Это диадема Кон...— хотела удивиться Паркинсон, но Крауч отмахнулась:

— Да, это она, и все же, не стоит перебивать меня, — пока все приходили в шоковом состоянии, гриффиндорка положила древнюю реликвию в цент образовавшегося круга и присоединилась к остальным.— Вдохните и пропустите через себя энергию природы, закройте глаза, представьте, что вы являетесь частью природы, что вы это и есть природа. Вода течет по вашим венам— ваша кровь, ваше сердце — огонь, тело — это земля, а душа — ветер,— монотонно говорила Гермиона. Все вдохнули, крепко держась за руки, пропуская энергию природы через себя, начиная чувствовать себя ее частью. — Сконцентрируйтесь на общей защите, тогда огонь нас не тронет. Мы в магическом щите, нас не тронет огонь, потому что мы его часть. Повторите это вслух.

— Мы в магическом щите, нас не тронет огонь, потому что мы его часть, — повторили все в унисон несколько раз.

— Отлично. А теперь заклинание. Адеско Файр! — воскликнула Крауч.

— Адеско Файр! — повторили Драко, Блэйз, Грегори, Винсент и Пэнси.

Каждый представлял у себя в голове появление огня, как он уничтожает крестраж, но сила Адского пламени не выходит за рамки их круга и не касается их самих. Каждый направлял свою силу и энергию в центр круга, все сосредоточились на заклинании. Через мгновение ребята почувствовали легкое тепло и прикосновение темной магии, будто чьи-то руки невесомо касались кожи каждого. Послышался крик, и уши будто заложило, но никто не смел, расцепить руки. Было неимоверно больно, каждый сгибался от сильной и режущей боли во всем теле, каждый понял, что это сильнее круциатуса, ведь каждый из слизеринцев опробовал на себе это заклинание, также как и Гермиона.

— Не расцепляйте руки! Нам нужно продержаться! Не расцепляйте руки! — кричал Драко.

— Не открывайте глаза! — вторила ему Гермиона.— Контр заклинание! Повторяйте! Extinguere ignem inferni! Extinguere ignem inferni!

— Extinguereigneminferni!

Через секунду огонь исчез, ужасные ощущения прекратились, боль ушла. Пэнси первая открыла глаза и устремила свой взгляд на остальных.

— Все? У нас получилось? — искренне удивилась Паркинсон. Гермиона тоже открыла глаза и ответила:

— Да...— она устало опустилась на колени, взяла слегка расплавленную диадему в руки, не почувствовав там темной магии и чужой души, спокойно выдохнула.— Мы убили часть души Воландеморта.

***

Рождественские каникулы — их ждали больше, чем самого праздника. Ученики Хогвартса настрадались за первый семестр, испытав на себе все ужасы пыточных заклинаний Алекто и Амикуса Кэрроу. Драко и другие слизеринцы получали отработки и круциатусы за свои проказы меньше всего, точнее вообще не получали, чему были очень рады, но на каникулы спешили выйти также, как и все остальные.

Драко настоял на том, чтобы Гермиона отправилась с ним в Малфой-мэнор, и она согласилась, но с тем условием, что они будут аппарировать при помощи ее кольца-портала, он не был против этого предложения.

Прибытие в поместье Малфоев было не самым лучшим, как только они оказались в большой гостиной, они услышали сумасшедший смех Белатрисы Лестрейндж и чьи-то душераздирающие крики. Гермиона резко двинулась с места и побежала по направлению к ужасным звукам, которые терзали душу. Драко тоже не устоял на месте.

— Гермиона, куда ты бежишь?! — прокричал Малфой-младший в спину Крауч.

— Это крик Рона!