12 глава. Гонка.

Ванесса

Ночной город выглядел так, будто кто-то рассыпал россыпь бриллиантов на чёрный бархат. Окна небоскрёбов мерцали, вывески переливались ядовитым неоном, уличные фонари тянулись вереницами жёлтых огоньков. Машина скользила по асфальту мягко и быстро, мотор гудел низко, будто обещая приключения.

Я смотрела в окно и ловила себя на мысли, что этот город одновременно давит и пьянит. То он кажется огромной пастью, готовой тебя сожрать, то вдруг — живым организмом, в котором ты растворяешься и становишься его частью.

— Держитесь, дамы и господа, — ухмыльнулся Илан, поддав газу. Музыка в салоне вибрировала в груди, и каждый светофор пролетал, как вспышка.

Мы свернули в сторону промзоны. Там не было больше ни витрин, ни ярких огней. Только редкие фонари и тени ржавых ангаров. Вдалеке уже слышался рёв моторов, глухой, но такой мощный, что от него по коже побежали мурашки.

Через пару минут показался поток людей и машин. Толпа подростков и ребят постарше стояла вдоль импровизированной трассы. Кто-то размахивал руками, кто-то курил, кто-то торговал энергетиками прямо из багажника. Музыка из колонок била по ушам, запах бензина и жжёной резины смешивался с холодным воздухом ночи.

Когда Илан припарковался, Элен уже сияла так, будто приехала домой. Она поправила платье, вздернула подбородок и вышла первой, и люди сразу обернулись.

Я вышла следом и вдохнула этот воздух свободы. И опасности.

— Добро пожаловать, Несса, — усмехнулся Илан, хлопнув меня по плечу. — Здесь всё настоящее. Никакого фарса, как в доме.

Атмосфера была как электричество в воздухе — густая, вязкая, вся из криков, музыки и звука моторов, что срывались где-то на старте. Люди толпились кучками: кто-то пил, кто-то курил, кто-то спорил о ставках. Всё это было похоже на отдельный мир — грязный, но настоящий, без блеска люстр и скрипок, зато с адреналином в каждом вдохе.

Вдалеке я заметила знакомые фигуры. Кэп, Винс и Хантер стояли у машин, обсуждая что-то между собой. Рядом с Хантером — высокая, худая, с осанкой, будто у неё на голове корона. Хелен. Я локтем ткнула Элен в бок.

— Вот эта Хелен.

Она чуть не поперхнулась своим коктейлем.— Ты ржёшь, что ли? Это младшая сестра Алекса Гарсиа. А Хантер... ну, Хантер шарит, — голос её стал тише, но глаза сияли так, будто она смотрела на эксклюзивное шоу.

— Ясно, — только и сказала я, хотя внутри приятно кольнуло: значит, я успела познакомиться с человеком, чьё имя тут явно весит тонну.

Я прошла к столику, где уже толпились какие-то ребята, и без раздумий схватила рюмку. Обожгло горло, разлилось теплом — идеально, чтобы не чувствовать себя чужой.

— Привет, красотка, — голос за спиной прозвучал так самодовольно, что я едва не закатила глаза.

Ко мне «подплыл» Кэптан. Высокий, наглый, руки сразу на талию, словно я — его личная игрушка.

— Привет, — ответила я сухо, но отстраняться не стала.

— Ты ведь прокатишься со мной на гонке, да? — он склонился ближе, дыхание пахло алкоголем и мятой жвачкой.

— Посмотрим, — усмехнулась я, делая вид, что мне всё равно.

Краем глаза заметила Хантера. Он стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на нас. Не моргал, не отворачивался. Просто наблюдал. Этот взгляд был тяжелее любого слова.

Рядом Элен уже смеялась над какой-то шуткой Винса, явно находясь в своей стихии.

Я повернулась к Кэпу, не удержавшись от импульса. Взгляд Хантера жёг затылок, и это только подогревало. Я склонилась ближе и поцеловала Кэпа. Он, конечно, не был против — наоборот, тут же крепче притянул меня к себе.

Но в тот момент, когда его губы коснулись моих, я снова метнула взгляд в сторону Хантера.

Он всё ещё смотрел. Но теперь — с таким выражением, что холод пробежал по коже.

Кэп всё ещё держал меня за талию, его ладонь нагло скользнула чуть ниже, но в голове я уже не была здесь. Потому что Хантер. Этот чёртов Хантер. Он смотрел так, будто прожигал дыру прямо в моей спине.

Я отстранилась от Кэпа, легко, будто просто взяла паузу, и сделала шаг в сторону, поправив юбку. Но не успела и двух глотков воздуха сделать, как он оказался рядом.

Хантер двигался спокойно, размеренно, но в этом спокойствии чувствовалась сила. Он не улыбался. Просто подошёл и встал так близко, что шум толпы вокруг будто смазался.

— Весело проводишь время, Ванесса, — его голос был низким, хрипловатым, но в нём не было ни капли шутки.

— Ага, — я вскинула подбородок, — а что, есть какие-то правила, где и с кем мне стоять?

Он склонил голову чуть набок, серые глаза сверкнули при свете фар.— Есть правила не нарываться. А ты, похоже, их не знаешь.

— Зато знаю, что мне плевать, — усмехнулась я, делая вид, что его слова не задели.

Он шагнул ближе. Настолько, что я почувствовала запах его парфюма — свежий, с какой-то горечью, и сердце в груди дрогнуло предательски сильно.

— Ты играешь не в ту игру, Несса, — сказал он тихо, так, чтобы слышала только я. — И не с теми людьми.

— А может, ты просто боишься, что я выиграю? — парировала я и, не выдержав, кинула короткий взгляд прямо в его глаза.

Он не отвёл взгляд. Не моргнул. Просто смотрел, будто хотел разобрать меня на атомы.

Мотор где-то рядом взревел так, что толпа взорвалась криками. Но для меня весь шум будто ушёл на задний план. Был только он.

Кэп крикнул что-то про гонку, Винс свистнул Элен, но Хантер всё ещё стоял напротив меня, не сдвигаясь ни на сантиметр.

И я поняла: вот сейчас начинается что-то такое, из чего уже не выйдешь сухой.

Он склонился ближе, почти касаясь губами моего уха, и произнёс тихо, так что даже музыка и крики вокруг не перебили:

— Если я ещё раз увижу тебя рядом с Кэпом, разошлю твои нюдсы всем.

Мир будто застыл. Я онемела. Сердце бухнуло в ребра так, что стало больно.

Ненавижу. Как же я его ненавижу.

— Тебе не удастся мной манипулировать, — выдавила я, заставив голос звучать твёрдо, хотя пальцы предательски дрожали.

Он усмехнулся, и в этой усмешке было что-то опасное.— Уверена?

И прежде чем я успела что-то ответить, он резко обхватил моё запястье. Сжал так, что боль полоснула по коже. Я дёрнулась, но хватка была стальной.

— Маленькая, — прошипел он сквозь зубы, глядя прямо в мои глаза, — ты правда думаешь, что у тебя есть выбор?

Я хотела плюнуть ему в лицо, закричать, но голос застрял в горле. Его пальцы впивались сильнее, оставляя следы, и я поняла: он играет без правил.

В тот момент я ясно ощутила — с ним лучше не шутить.

Он отпустил резко, и я пошатнулась, прикрывая запястье рукой. Он даже не извинился. Просто посмотрел на меня с тем самым мерзким спокойствием и добавил:

— Умей выбирать врагов, Ванесса. Иначе они выберут за тебя.

Я стояла, пряча покрасневшее запястье за спиной, и внутри всё кипело. Страх, злость, ненависть — всё смешалось в такую жгучую смесь, что я готова была заорать. Но вместо этого улыбнулась. Широко, фальшиво и назло.

— Кэп! — позвала я, делая шаг к нему. — Ты ведь обещал меня прокатить?

Он, как всегда, ухмыльнулся и подал руку, демонстративно обнял меня за талию, будто я уже его трофей. Толпа загудела, кто-то свистнул.

Я краем глаза заметила, как Хантер напрягся. Его челюсть свела так сильно, что было видно даже отсюда. И тогда мне захотелось ещё больше. Пусть подавится своим контролем.

— Конечно, поехали, красотка, — Кэп открыл передо мной дверь своей машины, спортивный кузов сиял в свете фар. Я села внутрь, сердце колотилось, ладони вспотели, но на лице — ухмылка.

И вдруг рёв толпы стал громче. Все головы повернулись в другую сторону. К линии старта подъехала ещё одна машина — чёрная, заниженная, с такими фарами, будто глаза хищника.

За рулём — Хантер.

Он даже не смотрел на зрителей. Только на нас. На меня, сидящую рядом с Кэпом. В его взгляде было всё: вызов, ярость, предупреждение.

— Ну всё, зайка, держись, — Кэп хлопнул по рулю, заводя двигатель. Машина рыкнула так, что у меня по коже пошли мурашки. — Сегодня я размажу этого выскочку по асфальту.

Толпа взревела, кто-то крикнул: «Ставки на Хантера!» — другой: «Кэп уделает его!»

А я сидела на пассажирском, с пылающим сердцем и дрожью в пальцах. Потому что вдруг поняла: эта гонка — не про скорость. Она про власть. Про то, кто будет управлять мной.

И, чёрт возьми, я не собиралась проигрывать.

Секунды перед стартом тянулись вечностью. Толпа ревела, музыка грохотала, кто-то хлопал по капоту Кэпа, подзадоривая его. Я сидела в кресле, сжала ремень безопасности так, будто от него зависела моя жизнь. Хотя, если честно, именно так оно и было.

— Три... два... один! — и в воздухе взорвался сигнал.

Машины сорвались с места. Нас сразу вжало в сиденье, двигатель завыл, колёса заскрежетали по асфальту. Толпа сзади превратилась в размазанное пятно.

Кэп был хорош — уверенно входил в повороты, ловил сцепление. Но Хантер... Хантер ехал, будто дорога принадлежала только ему. Его чёрная машина прилипала к трассе, обходила нас на миллиметрах, и каждый раз, когда он вырывался вперёд, у меня замирало сердце.

Я чувствовала, как проигрываем. На прямой Хантер обошёл нас так легко, что Кэп сжал руль до белых костяшек.

— Чёрт! — зарычал он. — Я не дам этому уроду меня обогнать!

Но я видела правду — мы тонули.

И вот тогда во мне что-то щёлкнуло. Я медленно потянула майку вниз, так, что ткань сползла, обнажая грудь. Сердце колотилось в горле, но я наклонилась вперёд и прижалась к окну, выставив себя напоказ.

Хантер бросил взгляд. Я видела это. Его глаза скользнули на меня, и на долю секунды он потерял контроль. Машина дёрнулась, зацепила край трассы и, взвизгнув шинами, вылетела за белую линию.

Толпа взорвалась криками. Кэп захохотал диким смехом, рванул вперёд, и мы вырвались в лидеры.

Я откинулась в кресло, майка снова на месте, дыхание рваное, щеки пылают. Но внутри — только одно чувство: я сделала это. Я сломала его хладнокровие.

И, чёрт возьми, мне понравилось.

Толпа буквально взорвалась, когда Кэп пересёк финишную линию первым. Музыка, крики, свистки — всё смешалось в один оглушительный гул. Люди ринулись к нам, хлопали по капоту, орали что-то вроде: «Король!», «Вот это гонка!» и «Кэп, ты зверь!».

Я вылезла из машины вместе с ним, и сразу вспышки телефонов, чьи-то руки, запах бензина и перегретого асфальта. Кэп сиял, как будто выиграл не гонку, а войну.

— Ты видела, Несса?! — он обнял меня за плечи и тряхнул, словно я талисман, принесший ему победу. — Мы уделали его!

Я усмехнулась, но сердце стучало так громко, что едва не перекрывало шум вокруг. Я знала: сейчас будет продолжение.

И оно не заставило себя ждать.

Сквозь толпу, будто нож сквозь масло, прошёл Хантер. Его шаги были медленные, тяжёлые, глаза — те самые серые, холодные, теперь горели злостью так, что даже самые отчаянные зевакы инстинктивно отступали с его пути.

Он подошёл близко. Очень близко. Стал напротив меня и Кэпа.

— Ты гордишься собой? — голос был ровным, но от этого только страшнее. — Считаешь, что выиграла?

Кэп вскинул голову, ухмыльнулся и уже собирался выдать что-то колкое, но Хантер даже не смотрел на него. Только на меня.

И этот взгляд... он был таким, что мне захотелось отступить, но ноги будто приросли к земле.

— Ещё раз так сделаешь, Ванесса, — его голос стал тише, почти шёпот, но я слышала каждое слово, — и я лично позабочусь, чтобы ты пожалела об этом.

Толпа ревела вокруг, Кэп смеялся и кричал про «победу века», а я стояла и чувствовала, как холод пробирается под кожу.

Потому что в этот момент я поняла: его злость была не из-за гонки. Она была из-за меня.

Толпа гудела, хлопала Кэпа по спине, кто-то уже тащил бутылку шампанского, чтобы открыть «в честь победы». А я всё ещё чувствовала на себе тяжёлый взгляд Хантера. Чёрный, прожигающий, опасный.

И вот, когда все отвлеклись, он сделал шаг вперёд и резко схватил меня за запястье. Я едва не вскрикнула — воспоминание о том, как он держал меня раньше, кольнуло в кожу.

— Эй! — я дёрнулась, но он не дал мне ни шанса. — Отпусти, придурок!

— Заткнись, — прошипел он, и голос был таким низким, что мурашки побежали по спине. — Я предупреждал.

Он увёл меня за спины людей, через толпу, будто она расступалась сама по себе. Я сопротивлялась, но на самом деле... нет. Меня саму тянуло — к его злости, к его дикому контролю, к тому, как он держал меня так, будто весь мир мог рухнуть, но он не отпустит.

Мы оказались между двумя машинами, в тени, где шум гонки казался далёким. Я вырвала руку, шагнула назад и уставилась на него.

— Ты псих! — зашипела я, дыхание сбилось. — Думаешь, можешь вот так таскать меня, как собаку?

Он сделал шаг ко мне.— Я думаю, что ты не понимаешь, во что играешь.

— А я думаю, что ты — просто контролирующий мудак! — выпалила я, но голос дрогнул.

— Ах да? — он навис надо мной, руки упёр в капот позади, заперев меня между собой и металлом. Его лицо было так близко, что я чувствовала его дыхание. — Тогда почему у тебя дрожат губы, Несса?

Я хотела что-то сказать, послать его к чёрту, но слова застряли. Я знала, что губы дрожали не от страха. От чего-то другого. От того, что внутри всё перевернулось.

— Отстань, — прошептала я, но сама не отстранилась.

Он усмехнулся уголком губ, взгляд скользнул вниз, к моему рту.— Хочешь, чтобы я отстал? Правда?

Чёрт. Я ненавидела его. Ненавидела так сильно, что сердце грохотало. Но стоило ему наклониться ближе, как ненависть превратилась в нечто опасно похожее на желание.

Я подняла руку, чтобы оттолкнуть его, но пальцы сами легли на его грудь. Тёплую, твёрдую, слишком близкую.

— Ты... мудак, — выдохнула я.

— А ты... чертовски проблемная, — ответил он, и прежде чем я успела решить, что делать, его губы коснулись моих.

Поцелуй был жёстким, злым, как и всё, что было между нами. Но внутри всё взорвалось так, что я забыла, кто кого ненавидит.

Его губы были горячими, жесткими, требовательными. Не нежность — поединок. Я вцепилась в его футболку, словно хотела оттолкнуть, но пальцы предательски сильнее сжали ткань, прижимая его к себе. Внутри всё металось: «ненавижу» и «хочу» сплелись в такой ядовитый коктейль, что кружилась голова.

Запах бензина и жженой резины ещё витал в воздухе, но я почти не чувствовала его. Только его. Запах кожи, чего-то терпкого, почти пряного — этот аромат впивался в лёгкие, как яд, и я жадно тянула его, будто без него не могла дышать.

Он целовал грубо, будто хотел доказать, что может меня сломать. А я отвечала с яростью, которую сама не понимала. Зубы, губы, дыхание сбивчивое, горящее. Всё слишком близко, слишком остро.

Его ладонь легла на мою талию, сжала так, что у меня внутри всё вспыхнуло. Он прижал меня к капоту, металл под спиной был ледяным, а его тело — обжигающим. Контраст сводил с ума.

Я знала: ещё одно движение — и всё. Грань исчезнет. Я переступлю ту черту, о которой сама себе поклялась — никогда. Но в этот момент разум молчал, а тело горело.

— Чёрт... — выдохнула я в его губы, не понимая, молю ли я его остановиться или продолжить.

Его пальцы скользнули выше по моим рёбрам, и я вздрогнула. Сердце било так громко, что, казалось, его слышит весь мир. И в этот момент я поняла: если он зайдёт дальше, я не остановлю его.

И тут — голос.

— Несса?!

Я дернулась, будто меня облили ледяной водой. Голос был слишком знакомым. Элен.

Мы одновременно отпрянули. Его дыхание тяжёлое, моё ещё хуже. Я прижала ладонь к губам, которые горели, будто их обожгли. Хантер смотрел на меня, глаза потемневшие, дикие.

А потом он ухмыльнулся. Медленно. Опасно.— Ты играешь в очень грязные игры, Ванесса.

Я сглотнула, но сказать ничего не смогла. Голос застрял в горле.

— Несса! — Элен показалась из-за угла, её глаза расширились, когда она увидела меня. — Ты где пропала? Я уже обыскалась!

Я резко выпрямилась, стараясь выглядеть нормально, хотя дыхание никак не выравнивалось.— Тут... — голос сорвался, пришлось прочистить горло. — Просто... вышла на воздух.

Элен кинула взгляд на Хантера, потом снова на меня. Я почувствовала, как пылают щёки. Она прищурилась, но ничего не сказала. Просто потянула меня за руку:— Пошли.

Я послушно пошла. Но внутри всё ещё полыхало. Вкус его губ остался на моих. Горечь и пряность. Вкус опасности.

Я ненавидела себя за то, что хотела большего.