XXIII Тысяча грехов грозно стоят за спиною моей. ( part II )

Сказать, что дышать было сложно, ничего не сказать. Я съела такую ненависть, что вытравлено нутро и похоже от пережитого адреналина, просто отключилась. Вновь пережила то, что так старательно закапывала в глубине, чувствую себя истощённой и опустошённой. Я лежу в машине. В машине Деймона. Тут всё пахнет им. Глубоко дышу, словно пытаясь запомнить, отпечатать глубоко памяти. Кажется, нам не подходит быть на расстоянии. Все нас уничтожают, делают больно, совершенно точно не жалея. Кабина автомобиля словно сумеречное место, а всполохи света с улицы, создают в ней тени на чёрной коже. Погружаюсь во всё это с головой. Даже почувствовала секундное удовлетворение, но меня резко возвращает чужой голос.

Боже. Я устала от собственного имени. Приподнялась на сидении и в заднем окне увидела Кайла, Деймона, своего отца, Дилана и других людей, что разговаривали на повышенных тонах. Если бы это произошло в другой ситуации, я бы ещё удивилась от такой концентрации ненависти в одном месте. Уже нет даже сил на злость, слёзы и прочие вытекающие эмоции.

Не плачу. Больше не могу.

Их разговоры не решат проблем, пустая трата времени и моих нервов, даже уловить суть не могу. Наблюдаю за ними в течении долгих минут. Свесила ноги с сиденья и дёрнула за ручку двери, ощущая дискомфорт. Возможно всё, что я делала до этого момента — ошибка, просто захотела чего-то большего, порываясь заглушить пустоту внутри.

— Вы, хотя бы в данной ситуации, можете дать мне отдохнуть? — Недовольно и громко произнесла я, прервав их.

Села на самый край сидения, не выходя из машины, но чтобы меня было видно. Какое-то время просто смотрим друг на друга. Мёртвая тишина. Наблюдать всех их в одном месте, окунуло меня в дежавю. Я убеждала себя, что больше никогда не позволю себе вспомнить о том времени. Прошло достаточно событий, а всё равно неприятно. А там всё сломалось. Теперь знаю, что ошибалась, когда думала, будто смогу принять всё как есть.

— Стеф. — Отец бросился ко мне. Обняла его за талию, уткнувшись в рубашку. Боль в теле раздражает нервы. — Нужно ехать домой, тебя осмотрел врач, поэтому повреждений, которые требуют госпитализации нет, а после уедешь и из города.

Сажусь чуть дальше в машину, отрицательно качая головой.

— Нет. Не уеду. Не хочу. — Жизнь у всех своя, если уеду, то буду просто врать сама себе, что так надо.

Нет.

— Что? — Удивлённо протягивает.

— Я уеду. — Шепчу, убирая любую эмоциональную окраску. — С ним. Отпусти.

— Он психопат. — Выплёскивает в ответ.

— Мы все немного сходим с ума. Теперь я не смогу смириться с тем, что вы навязываете мне своё мнение. Я уеду. Меня не станут искать с ним.

Больше ничего не говорю. Спустя бесконечное время у меня есть выбор. Выбор, как поступить, а не так, как хотят. Теряюсь в чувствах. Нет. Не хочу спокойную жизнь, мужа, от которого будет тянуть сыростью и серостью, который дарит цветы, предоставит спокойную жизнь и лижет задницу всем деловым партнёрам. Не смогу. Меня не хватит. Отец смотрит испытующе. Понял. Он всё понял.

Остальные всё видят. Страшно? И мне.

Зябко передёргиваю плечами. Деймон сел на место водителя. Никто ничего не сказал.

— Я хочу знать, как ты и где. — Он обвёл меня грустным взглядом, натягивая плед, что был подо мной на плечи.

Хватаю его за руку.

— Всё будет хорошо, я вернусь, а тебе нужно быть более осторожным. — Просто улыбаюсь. — Я люблю тебя.

Он приобнял меня слегка, заставляя жадно вдыхать родной запах.

— Я тебя тоже. — Говорит отец, а после оставляет поцелуй в макушку и посмотрев пару секунд на Деймона, захлопнул дверь машины.

Через стекло поймала взгляд Кайла и просто прошептала, чтобы он следил за папой, зная, что он меня понимает. Машину двинулась. Деймон, всё ещё раздетый по пояс, достал пачку сигарет испачканными пальцами. Это именно тот момент, когда я осознаю, что произошло. Неверяще мотаю головой. В другой ситуации, вряд ли отец это допустил.

— Тебе нужно поспать. — Он поворачивается ко мне, придерживая руль.

— Выглядишь не лучше меня. — Мягко улыбаюсь и вытягиваю руку вперёд.

Мы знали, что оставляем позади. Грядут убийства, что прахом упадут на землю и чьи крики растворятся в воздухе. Запах крови.

— Только не плачь. — Нервно сказал Деймон. Я чувствовала его душевное смятение, словно оно было моим собственным.

Крепко сжимаю его ладонь, перебираясь на переднее сиденье. Вновь села, прислоняясь дрожащими губами к его плечу. Облокачиваюсь на спинку кресла и с неким равнодушием понимаю, что устала и легко впала вновь в болезненный сон.

same day

Тепло. Спокойно. Пахнет чистотой. Не знаю, кого благодарить за эти несколько часов тишины. Небо или демонов? Воздух будто густой, так странно и этого никак не объяснить. Открываю глаза, потолок светлый деревянный, с несущими балками, рябью пошёл. Шум ветра, который превращается в шепот. Сквозь все эти звуки, я слышала собственное дыхание. Время остановилось. По стенам разливаются розоватые разводы. Начались сумерки.

Значит прошло больше времени, чем я думала изначально. Приподнялась с дивана, обшитым тёмно-зелёным бархатом. Везде функциональный максимализм, достаточно редко такое видела в нашем штате. Пол из массива древесины, стены из брусьев. Цветовая палитра визуально расширяет пространство — белый, серый и бежевый, только диван и пуфик сильно выбивались из общего колорита. Большие комнаты, которые даже с моего места просматривались. Широкие панорамные окна выходят на поле, что заросло кустами, а туман — плотный, как облака над головой. Туманы частое явление из-за влажности климата.

Теперь я чувствовала себя лучше. Мышцы ломит, но очень сильно хотелось убрать все следы с тела, поэтому пошла искать нужную комнату. Долго ходить не пришлось. Вода смогла отпустить те мерзкие эмоции и ощущения, вытащенные со дна души чьими-то грязными руками. Бегло окинула себя взглядом в зеркале. Несмотря на горячую воду, я выглядела очень бледной, ледяной, почти сливаясь с волосами. Губы разбитые чуть припухли, а на линии челюсти было пару синяков, но это ещё совсем незначительно. На обнаженном теле цвели бутоны кровоподтёков, а порезы ныли, как и чувствительная грудь. Пальцами касаюсь этих ран, убирая мокрые волосы с ягодицы. Хочется думать, что всё равно, но собственный взгляд в отражении в зеркале кажется каким-то странным.

Тихий скрип, заставляет обернуться. Деймон спокойно стоял в проёме двери, прислонившись к косяку плечом. Лицо его мрачное с тёмными омутами. Взглядом скользил по шее, ключицам, животу, по всему на чём инородные, неправильные отпечатки боли.

В несколько широких шагов он преодолел расстояние между нами. Накинул махровый халат, и прохладная ткань остудила тело. Деймон сжал крепкими пальцами плечо, и я вытянула руки вверх, обернув их вокруг шеи. Через пару секунд он быстро реагирует, хватая за талию, приподнимая. Руки с синими сплетениями вен прижимают к груди. Прикрыла глаза, полной грудью вздыхая. Деймон дышал рвано, волосы его были влажные. Опустившись на пол, посмотрела в его обжигающе ночные глаза.

— Будешь есть? — Спросил он, склоняя голову.

Отрицательно качаю головой.

— Кажется, если я сейчас поем, то меня вывернет.

Деймон кивнул. Мы вошли сразу в соседнюю дверь — спальню. Приятно ходить босой по пушистому ковру, после холодной земли. Комната в том же стиле, что и гостиная. Выделяется большая деревянная кровать с белым постельным бельём. Я растянулась на ней, раскидывая руки в разные стороны.

— Мы на границе с Массачусетсом. — Деймон прервал мой осмотр комнаты.

— Почему сюда? — Тихо спросила я.

— Это дом моей матери. О нём никто не знает, она уезжала сюда, когда была жива, а после об этом месте рассказал её адвокат.

Я удивлённо смотрела на него. Не думала, что что-то осталось от неё. Воцарилось молчание. Деймон отвернулся к столу, зажав между губ фильтр. Пальцы вцепились в столешницу.

— Почему всё именно так? — Треснуто спросила я, закусив губу.

— Это не твоя вина. — Хриплый голос, будто надломленный, тонет. — Я должен был, но упустил.

— Нет. — Прерываю его, отрицательно вертя головой. — Это было неизбежно, никто не предполагал, что всё случится так быстро.

— Я думаю это демонстрация, а те, кто тебя схватил — пушечное мясо. — На Деймона невыносимо смотреть. — Мы просчитались.

Всё это звучало, как само собой разумеющееся. В гостиной зазвонил телефон. Деймон ушёл, но вернулся через пару минут. Он был на взводе.

— Что теперь?

Ответа не прозвучало. Все мы знаем, что существует огромное количество типологий людей. Я раньше долго размышляла над тем, к какому относится Деймон. С одной стороны, может показаться, что тут всё просто, но он имеет слишком много личностных черт. Ему я могу верить. Он не делает ничего через себя, ради чего-то. Можно лишь изображать человека, симулировать человечность, и даже это Деймон не делает.

Те, кто не испытал того, что пережил он, вряд ли поймут. Страдания, не укладываются в рамки чисто физиологических ощущений, они сметали психические ограничители. Произошло осквернение, что повлекло насилие и распад. Сдвиг по фазе. Он обладает выдающимся бесчувственным умом, невероятно привлекательного для окружающих с крайней парадоксальной эмоциональной нестабильностью.

— Меня сдал Теслер.

— Знаю. — Равнодушно сказал он, туша сигарету в бокале.

— Их убили?

— Не так сразу. Мрази должны страдать, должны стонать, молить о помощи, выпрашивать жалость. Мусор должен оставаться на месте и быть полезным. — Я вижу его злость, почти ощутила, как еле сдерживает её. Он сжал в руке бокал, наплевав, что оно может лопнуть.

— Мой грёбаный долг, который я не исполнил. — Деймон, похожий на тигра в клетке, метался по комнате.

В душе начали бушевать эмоции, я не могла просто смотреть на него в таком состоянии.

— Сейчас всё закончилось. — Попытка схватить его за руку не удалась.

— Нет. Не закончилось. Началось. — Раздражённо бросил он.

— После мы вернёмся и всё станет на свои места. — Возразила в ответ.

Он отрицательно мотает головой, перехватывает и хватает за плечи.

— Ничего на свои места не встанет. Я не позволю. Не отпущу никогда. Если не поймёшь сама, насильно укрою. — Его голос злой, леденящий кровь. Я знаю эти руки, этот голос. Деймона кроет. — Я их уничтожу. Этот грёбанный парад из ублюдков и шлюх пора заканчивать. Чтобы они рыдали кровавыми слезами.

У Деймона внутри свинец разливается. Жжёт. Сгорает.

— Эти ублюдки испортили всё. Я знал, что нельзя идти по их плану. Сука. Надо было убить его, пока было время. Теперь остаётся только залечь на дно.

Я молчала, чтобы не распалять Деймона ещё больше. Из моей губы вновь потекла кровь. Он остановился. Ладони разжались на моих плечах. Внутри вмиг образовалась пустота.

— Как же меня ломает из-за тебя, ведьма. — Шепчет он. Сжимаю его запястье, впиваясь ногтями так сильно, что пошли кровь.

Его дыхание замедляется. Не отталкиваю, не пугаюсь. Я нужна ему также, как он нужен мне. Мы и есть спасение друг друга. Разжала руку и пару капель крови упали на паркет.

— Всё хорошо. Мы же вместе. С самого начала. — Взгляд у него тяжёлый. 

Меня манил мрак, который я ощутила в его сердце когда-то и однажды потерялась в нём. Я знаю, что он пришёл бы ко мне, если бы попросила, даже тогда. Руки тяну к лицу его, а Деймон вздрогнул, после прижимая мои ладони к губам.

— Я же люблю тебя, блять, так люблю. — От его слов всё внутри выгорает. Тело сковывает невероятным жаром. Давит на лёгкие. Он для меня является всем — целью, жизнью, кислородом, кровью, я для него — всё. Такая понятная истина, что заложена уже в днк, в каждую клетку.

— Поэтому я никуда не уйду. — Быстро стряхнула халат с плеч. Пусть свою ярость адскую в другое русло направляет.

Секунда. Две.

Он впился своими губами в мои. Друг другу целуем до крови, так удушающе и горячо. Тело отзывалось на каждое мельчайшее прикосновение. Коленки подкашиваются, ладонями по рельефному телу, проводя. Задыхаемся друг в друге и Деймон отрывается от моих окровавленных болезненных губ. Облизываю их, чувствуя металлический вкус. Хватаюсь пальцами за холодные ящики с одеждой. На контрасте горячая рука опустились вниз, что унесло остатки разума. Я едва не задохнулась, глухо застонав, когда пару пальцев вошли внутрь, а язык слизывает капли крови. Мы целуемся, целуемся, целуемся. По длинным татуированным пальцам течёт, а Деймона кроет. Хватаюсь за его шею, руки не держат и лежу уже на подушках прохладной постели.

По спине мурашки бегут, свободной рукой хватаюсь за резинку и через пару секунд ничего больше не разделяет.

— Деймон. — Голос хрипит, чувствуя обжигающие губы на теле, по груди болезненной. — Давай. Сейчас.

— Ты меня с ума сводишь. — Всхлипываю в ответ. Оказываюсь заперла в клетке его тела.

Вошёл одним толчком. Вцепилась в его руку рядом и застонала, казалось, будто сейчас весь мир взорвётся. С каждой секундой более грубо и размашисто двигался, вцепившись в спинку кровати. Мечусь, не знаю куда себя деть. Тело дрожь пробила, а всё что происходит чёртово искусство.

Поцелуй животный обжигает, а после, будто клеймо ставит на шее, чтобы видно, чтобы знали. Время, как масло тянется. Кожа такая горячая, будто изнутри горит. Почти кричу при каждом толчке, а всё агрессивнее, глубже, сильнее. Тяжёлая кровать, деревянная, со скрипом двигалась. Хотелось вздохнуть его в себя. Шлепки тел оглушают, звенят в ушах, как и полувскрики- полустоны. Мышцы на бёдрах максимум напряжены. Почти кричу от ощущения оргазма, что через всё тело прошёл. Мелкая дрожь, а спина его уже бордовым окрасилась. Деймон пустого места не оставляет, до краёв наполняет.

Я поняла, что насилие и разрушение имеет божественный источник, а дьявол существует, и это не простое уродливое существо с рогами и хвостом. Он, красив, притягателен. Ведь он падший ангел, а значит когда-то был любимцем Господа.

Тогда я выбираю насилие и его.