Глава 11

Алёна.

Он на меня даже не смотрел. Совсем! И это убивало...

Сначала, без зазрения совести, прилюдно зажал меня в лифте, а теперь делает вид, будто меня не существует. Еще и хохочет вовсю с этими придурками, Шуваловым и Ивановым. Что-то раньше я не замечала, чтобы они особенно между собой общались.

— Алён, давай, успокаивайся, — привел меня в сознание голос Ленки. С тех пор, как мы зашли к Маше в квартиру — только и обсуждали между собой, какое представление Узлов устроил в лифте и что вообще он себе позволяет. Девчонки считали его наглым самоуверенным типом и не хотели, чтобы я с ним связывалась. Я продолжала пытаться убедить их, что между нами с Костей ничего нет, но было сложно делать это, когда его действия говорили об обратном. И мои подруги это прекрасно понимали.

— Слушай, мне правда не нравится, что он постоянно вьется вокруг тебя. — сказала Вика, наклоняясь ближе к нам с девчонками. — Еще и лапает так нагло, первый раз такое вижу. Как будто бы он уже решил, что он твой парень. А он тебя вообще спросить не хочет?

— Не будет он ее спрашивать, только посмотри на него. — сказала Таня, и все трое разом уставились в ту сторону, где сидели Узлов с пацанами. — Он не только не спросит ее, но и, чего глядишь, попытается взять ее силой.

— Тьфу ты! Сплюнь! — Вика отвесила Таньке смачный подзатыльник.

— Эй, ты чего дерешься? А что, я не права?!

Девчонки вопили и мутузили друг друга ладошками, а Ленка звонко смеялась над их возней.

«Попытается взять ее силой. Взять. Ее. Силой». Между ног стремительно мокло.

Да что со мной не так? Я метнула убийственный взгляд в сторону Узлова, который в этот момент как раз глянул на меня.

Попыталась передать всю силу моей ненависти к нему в одном единственном взгляде. Ах, что этот парень делал со мной? Это было ужасно! Ужасно и... Неконтролируемо!

Я залпом выпила содержимое своего стаканчика и снова повернулась к девчонкам, а в сторону Узлова старалась больше не смотреть.

Костя.

Градус вечеринки набирал обороты. Волшебник Ваня извлек из своих потайных запасов бутылку весьма неплохого виски, и разлил его нам с пацанами.

— Боже, откуда у тебя это? — с искреним интересом спросил его я, пригубив янтарный напиток.

— О, это из личного запаса! — заговорщически протянул Ваня, довольно ухмыляясь. — У родителей стырил.

Пацаны одобрительно загудели.

— Недурен, — признал я, распробовав напиток. Похожий виски мне доводилось пить лишь раз в жизни, когда отец, вместе с завалившимся к нам в гости соседом — дядей Славой, решили угостить десятилетнего меня из своей бутылки.

Одноклассники согласно закивали. Вот же балваны, шестнадцатилетние знатоки виски — посмеялся я про себя над нашей компашкой. Но в целом, с ребятами было довольно весело, особенно для человека, который почти никогда ни с кем не общается.

— Ребята, ребята! — вдруг снова привлекла всеобщее внимание забравшаяся на журнальный столик, уже довольно захмелевшая Маша. — А давайте играть в игры! А то разбились по группам, и опять все вместе не общаемся.

Пацаны рядом со мной вздохнули уныло и обреченно — похоже, их не слишком прельщала затея играть в какие-либо игры. Ровно до того момента, пока Маша не сказала:

— К примеру, в бутылочку.

Девчонка весело захихикала, споткнулась и чуть не свалилась со стола. Один из рядом стоявших одноклассников, Никита, успел подхватить ее и поставить на место, как игрушечную куклу.

Несколько секунд толпа смотрела на Машу в недоумении, потом все наперебой заголосили. Кто-то был явно против такой идеи, к примеру, Вика с Таней. Они прямо-таки плевались с отвращением от подобной перспективы. Но большинство поддержало Машу, руководствуясь разгоряченными алкоголем гормонами. Пацаны, во главе с Ванькой, так чуть слюной не истекли от такого предложения. Я смотрел на весь развернувшийся кардебалет с усмешкой, ровно до того момента, как не столкнулся взглядом с Монастыршиной. В ее глазах плескался страх. «А вот это уже интересно».

Следом за своими ближайшими собутыльниками я встал и подошел к Машке. При моем приближении та снова чуть не свалилась со стола, обдав меня томным (по ее мнению) взглядом.

— Костя, ты как смотришь на мое предложение? — лукаво подмигнула мне девчонка. Я старался не смотреть на Алёну.

— Почему бы и нет, — одобрил я идею, — Лично я не против.

Я допил остатки виски из своего стакана. Если бутылочка немного поможет нам с Аленой, я буду только рад...

— Что ж, принято! Почти единогласно! — провозгласила Смирнова и шумно спрыгнула со стола.

Вскоре примерно половина класса — те, кто согласился играть — уже расселись на полу по кругу в середине комнаты. Остальные же сидели и стояли вдоль стен, попивая алкоголь и наблюдая за начавшимся представлением. Алёна сначала не хотела играть, но потом, подстрекаемая более раскрепощенной Ленкой, все-таки уселась в круг. Вика и Таня остались стоять в сторонке, неодобрительно косясь на подруг, пока те строили им забавные рожицы и показывали языки.

Я уселся прямо напротив Алёны. Нас разделял круг, ну и конечно, та ледяная стена, которую она выстроила между нами. Мне оставалось лишь надеяться, что эта стена скоро падет. Помоги мне, Боже!

Первой бутылку крутила Маша — по праву хозяйки вечеринки. Все ребята в комнате напряженно затихли в ожидании того, когда бутылка укажет на «счастливчика». И этим счастливчиком стал... Кто бы мог подумать... Ванька Шувалов. Как же все смеялись! Явно не на такое Маша рассчитывала, затеяв эту игру. Ну что ж, правила есть правила, пришлось целоваться. Ребята вышли на середину круга, закрыли глаза и несмело прильнули друг к другу губами. Маша — скорее с отвращением, Ванька же в полном экстазе. Не удивлюсь, если это был его первый поцелуй в жизни. «И последний» — подсказал насмешливый внутренний голос.

По правилам, установленным самой же Машей, целоваться нужно было по-настоящему, с языками. Так что пришлось ребятам выложиться на полную катушку. Глядя на них, одни изображали рвотный рефлекс, другие ржали во весь голос. Пока они сосались, какой-то добряк добавил мне и некоторым сидящим в стаканчики вискаря, и я выпил еще немного. Напиток обжигал горло, как и взгляд Алёны.

Затем бутылку крутил уже Ваня. В этот раз ему не повезло, и пришлось целоваться с одной из наших толстушек. Дальше бутылку крутила эта девчонка, и так снова и снова, пока очередь крутить бутылку не досталась Никите.

Никита был довольно смазливым высоким блондинчиком; уверен, многие девчонки в нашем классе не отказались бы с ним поцеловаться. В этот момент мой взгляд случайно упал на Вику, которая, похоже, теперь досадовала, что отказалась поучаствовать в игре. Возможно, ей нравился Никита. «Ну что ж, прощелкала свой шанс, теперь жди другого».

Бутылка раскрутилась, затем стала замедляться и остановилась... на Алёне. Такого развития событий я почему-то не предусмотрел, и мое сердце завязалось в тугой узел.

Алёна.

Вот этого я точно никак не ожидала. Ну не думала я, что до этого дойдет, и мне действительно придется с кем-то целоваться. Во всем виновата Ленка! Подбила меня на это сумасбродство. Боже, если бы только мои родители знали, чем я сейчас занимаюсь! Уверена, они лично отправили бы меня на тот свет, несмотря ни на какие заповеди!

И что теперь, этот Никита... Украдет мой первый поцелуй?!

Нет, Никита был очень даже симпатичным парнем, и уж точно не худшим вариантом из всех представленных, но... Во-первых, он давно нравился Вике, а во-вторых, он совсем не нравился мне!

Боже, я совсем этого не хотела, но отказываться теперь было как-то неловко. Ну не могла я перед всем классом выставить себя такой трусихой.

И на что я надеялась, ввязываясь в такую игру? «Что бутылочка укажет на Узлова?» — подсказал как всегда чертовски правдивый внутренний голос. Да, именно на это я и надеялась, но теперь нужно отвечать за последствия своих решений. Мне придется поцеловать Никиту.

Мы с Никитой нерешительно вышли в центр комнаты. Парень медленно приблизился ко мне. Я сделала шаг ему навстречу.

— Даже не думай, — раздался сзади знакомый голос.

Костя поднялся со своего места и рванул к нам. Встал между мной и Никитой, нависая над ним своим внушительным ростом.

— Даже. Не. Думай. — повторил медленно и угрожающе.

В Машиной гостиной наступила абсолютная тишина.

Из-за широкой спины Кости я не видела, что происходит впереди, но чувствовала мощные волны угрозы, исходившие от него в направлении Никиты.

— Ладно, чувак, я не думал, что она занята, — наконец ретировался Никита. С понурыми плечами он вышел из круга.

Костя развернулся ко мне. Мы стояли прямо под люстрой, его темно-серые глаза излучали животную силу, каждая мыщца в его теле была напряжена до предела, на скулах двигались желваки.

Откуда-то из-за его спины послышалось раздраженное бормотание Никиты. Затем ободряющий голос Вани:

— Да не парсья, чувак. Тут любовь, ничего не поделаешь.

— Точно, у них это уже давно, — раздалось откуда-то из толпы.

— Если они такая влюбленная парочка, то зачем тогда было играть в бутылочку? — пропищал чей-то девчоночий голос.

Я вся обмерла. Не могла ничего сказать, не могла пошевелиться. Только смотрела на Костю и слушала приговор, который выносили нам одноклассники.

— Ну тогда уж, горько! Эй, влюбленная парочка, горько!

— Горько, горько! — раздалось со всех сторон.

Я попыталась опустить голову, но Костя схватил меня за подбородок.

— Костя, — умоляюще пробормотала я, — Нет, не надо... Пожалуйста.

Я хотела этого, в целом хотела, но... Сейчас мне было страшно, слишком страшно. Весь класс смотрит на нас, это какое-то безумие. Ноги подкосились.

Свободной рукой Костя подхватил меня за талию.

— Алёна, всё. Тебе некуда бежать. — вынес свой приговор теперь уже Костя. — Иди сюда.

И потянулся ко мне.

Не знаю, откуда во мне взялись силы, но я вырвалась и побежала, куда глаза глядят. Сзади раздался топот чужих ног. Мы неслись по коридору, а из комнаты доносились громкие раскаты смеха. Вечеринка продолжалась.

Я завернула за угол и влетела в последнюю дверь по коридору, которая была открыта. Если мне не изменяла память, это была одна из гостевых комнат.

Я попыталась захлопнуть за собой дверь, но Костя тут же толкнул ее и влетел следом. Я отбежала на противоположную сторону комнаты, прямо к окну. Костя, тем временем, развернулся обратно к двери и медленно задвинул щеколду.

— Вот теперь точно некуда бежать. — раздался его голос.

— Костя... Что ты... Что ты делаешь? — дрожащим голосом выпалила я, нервно озираясь по сторонам и пытаясь придумать план отступления.

Парень медленно, но уверенно, надвигался на меня. Он двигался как охотник, загоняющий дикого зверя.

— Костя, послушай, — попыталась я воззвать к его голосу разума, — Что ты вообще себе позволяешь. Мы не пара и вообще... Я не твоя собстенность!

Узлов подошел вплотную ко мне, внимательно разглядывая меня опасно потемневшими серыми глазами.

— А чья ты, блядь, по-твоему, Алена? — сказал тихо, насмешливо, с легкой хрипотцой в голосе.

Я зажмурилась и крепко сжала бедра. Это было невыносимо. Я чувствовала, как ткань трусиков вновь предательски намокает у меня между ног.

Костя поставил руки на подоконник по обеим сторонам от меня, наклонился к моей шее и тихо прошептал мне в волосы.

— Скажи честно, Алён, ты уже мокрая?

У меня в горле сперло дыхание, я задыхалась. От смертельной угрозы, исходившей от Узлова, я буквально теряла рассудок.

Вдруг пришло осознание: он сейчас сделает что-то со мной. Что-то неправильное. Непоправимое. И я не смогу его остановить.

Пока я не могла вымолвить ни слова и стояла, как парализованная, Костя снова распрямился и продолжил:

— Давай так, Ален. Честный спор. Если выиграешь, я спокойно тебя отпускаю.

Я с замиранием сердца смотрела на Узлова.

— Если ты сухая, я тебя отпускаю, и больше никогда в жизни к тебе не подойду, клянусь. — он смотрел на меня томно и загадочно, но в его глазах я читала легкое сумасшествие. — Но если ты мокрая...

Костя поднял голову вверх и засмеялся, как полный псих. От этого нехорошего смеха по моей спине побежали дорожки холодного пота.

— Ох, если ты мокрая... То дальше я буду делать с тобой все, что захочу.

Не успела я начать спорить, заявить, что я не согласна с такими безумными условиями (и как вообще он собирался проверить...), как Узлов завел мои руки за спину и крепко перехватил их своей левой рукой. Правой же...

Неееееет! Нет, нет, только не это.

Правой рукой он резко задрал подол моего платья, затем оттянул колготки с трусиками и проскользнул прохладными грубыми пальцами у меня между ног.

О Боже! Боже! Мне хотелось вопить на весь дом, но я не могла выдавить из себя даже писка. Как унизительно, как... Невыносимо!

Вдруг Костя затрясся и прижался лбом к моему лбу, покрытому холодной испариной.

— Алёна... — прохрипел он мне в губы, задыхаясь от накрывшей его волны возбуждения. — Такая чертовски мокрая, Боже...

Он медленно вытащил руку из-под моей юбки. Выставил между нами свои пальцы, обильно покрытые густой прозрачной жидкостью, тянувшейся между ними, подобно паутинке. Затем медленно, как будто в замедденной съемке, поднес пальцы к своим губам и жадно облизал их.

Меня захлестнуло жгучей волной стыда вперемешку с невероятным по силе возбуждением: еще никогда я не испытывала ничего подобного.

➰➰➰➰➰➰➰

Как вам глава? Пишите в комментариях😈😈😈

И, пожалуйста, ставьте ⭐ если вам нравится книга, мне будет очень приятно♥️♥️♥️