Глава 11. Когда ты рядом

Настолько сумасшедшей недели в моей жизни еще не было. Я буквально разрывалась между работой над итоговым проектом, подготовкой к сессии и репетициями. 

Бритни каждый вечер таскала меня в караоке, но нет, не развлекаться, а «оттачивать мастерство». На одном моменте понизить голос, на другом – пустить слезу, а на третьем – сделать плавное движение рукой или неожиданно взмахнуть волосами. К тому же она решила, что просто стоять на сцене на фоне эмблемы университета – не особо эффектное зрелище. Другое дело, если за моей спиной растянется небосвод или внезапно вырастут крылья. 

После того как монтаж видео не получился у нее три раза подряд, Бритни обратилась за помощью к Джереми.

«Вот теперь за спецэффекты  можно не переживать», – заявила она вчера, когда Джерри скинул ей видео на почту. 

Должна признать: владеет компьютерными программами он на ура. У меня отвисла челюсть, когда Бритни показала его творение: тысячи маленьких звезд перемигиваются на фоне ночного неба, пока звучит первый куплет песни. Позже я замечаю, что они соединяются в созвездие. Начинается припев, и я вижу, как небесные тела становятся больше, а созвездие приобретает довольно четкое очертание. Это лицо девушки, задумчиво смотрящей вдаль. Именно так выглядит мой аватар в социальных сетях: я, повернувшись в профиль, наблюдаю за проплывающими облаками. Бритни сделала эту фотографию, когда мы однажды забрались на крышу высотки, чтобы понаблюдать за вечерним Далласом. Джереми смоделировал снимок, можно сказать, по крупицам. Создал мое созвездие из тысячи ярких небесных тел. 

– Представляю, как это будет смотреться, когда в зале приглушат свет, а ты, такая красивая, в роскошном платье, эмоционально исполнишь песню, заставляя зал утонуть в слезах, – мечтательно произносит Бритни, уставившись в экран ноутбука и в сотый раз нажимая на «повтор».

Черт, платье!

До выступления остается меньше одного дня, а я даже отдаленно не представляю, какой наряд завтра будет на мне, и главное – где его искать.

– Кстати, когда его доставят? – осведомляется Рассел, отрываясь от просмотра видео и поднимая взгляд на меня.

– Я ничего не заказывала. Совсем вылетело из головы, – на выдохе говорю я, понимая, что далее последует поток нотаций.

Лицо Бритни вытягивается, а глаза лезут на лоб.

– Издеваешься? – вспыхивает она. – Эвелин, ты чего? Такие вещи не делаются за несколько часов.

– Знаю, но у меня были дела и поважнее.

Бритни скрещивает руки на груди и смотрит на меня взглядом «неужели»?

– Теперь вместо того, чтобы отправиться в караоке, нам предстоит весь день таскаться по магазинам, – она бросает взгляд в сторону ноутбука. – Вряд ли хоть одна служба доставит наряд за несколько часов, поэтому интернет-шопинг отменяется.

– Почему для тебя это так важно? Если я не займу первое место, то переживу это.

– Тогда первое место займут Дэгни с Хантером, и этого не переживу уже я, – раздраженно бросает подруга.

– Вообще-то есть и другие участники, – напоминаю я.

Бритни лишь усмехается.

– Кто? Тот ботаник с химического, который пустил дым в зал? Или, может, разрисованный панк? У меня от его рэпа едва кровь из ушей не хлынула.

– Это было огненное шоу, – поправляю я.

– Да какая разница? – стонет Бритни. – Я хочу, чтобы победила ты. Это не обсуждается. 

Поднимаю руки вверх, демонстрируя свое нежелание продолжать этот бессмысленный спор. Не хочу злить ее еще больше, в конце концов, это ведь не она отложила все на последний момент.

– Ладно, найдем что-нибудь, – уже спокойнее говорит Бритни. – Если пойдем сейчас.

Вскочив со своего места, девушка направляется к выходу, поторапливая меня. Я закрываю ноутбук и, накинув на плечи рюкзак, спешу за ней.

* * *

– Четыреста долларов.

Сколько?!

Я перевожу взгляд на Бритни, но та лишь разводит руками. Поделом мне, если бы начала искать платье раньше, сейчас бы сэкономила кучу денег. Но выбора у меня нет. Уже почти восемь вечера, и это тринадцатый магазин, в котором мы пытаемся найти что-то подходящее. Вздохнув, достаю из рюкзака кредитку и протягиваю кассиру.

– В этом месяце на сухом пайке, – заключаю я, забирая свой товар.

Атласное платье от «Chloe» цвета морозного неба – единственный вариант, сочетающийся с атмосферой, в которую я окунусь завтра. 

Бритни посчитала, что моя одежда должна гармонично взаимодействовать с фоном, который создал Джереми, но в то же время не сливаться с ним. Я примерила полсотни платьев и выслушала тысячу замечаний по поводу слишком высокой посадки, чересчур глубокого декольте и неподходящей длины. И вот свершилось! Она наконец-то одобрила вещь, которая сейчас находится в моих руках. Правда, цена ее не особо смутила. Ладно, надеюсь, за первое место полагается денежный приз.

Я возвращаюсь домой в половине девятого и, не раздеваясь, падаю на кровать. Ноги гудят от такого путешествия. Не представляю, как завтра надену высоченные каблуки. Начало в десять, а значит, Бритни нагрянет ко мне около восьми. Она решила собственноручно заняться моим макияжем и прической, и я не стала возражать. Мой личный стилист определенно знает толк в таких делах. 

Стив обещал отпроситься с работы, чтобы поддержать меня завтра. Уолтер – фрилансер, поэтому ему договариваться с начальством не придется. Отец уже сто раз извинился, что не сможет присутствовать. У него, как обычно, горят сроки, и выделить пару часов на что-то, не связанное с работой – задача невыполнимая. В любом случае я рада, что рядом со мной будут друзья. Поддержка в такие минуты может сыграть огромную роль.

Задумываюсь над тем, не позвонить ли Лекси. Я уже рассказывала ей, что буду участвовать в конкурсе, но почему-то даже не подумала пригласить ее. 

Достаю телефон и набираю номер, который уже успела выучить наизусть. На том конце меня приветствует Бобби Макферрин и его «Don't worry, Be happy». Собираюсь дать отбой, но тут же слышу голос Лекси.

– Привет, – весело говорит она. – Не ожидала, что ты позвонишь.

– Привет. Ну, удивлять я умею. Слушай, ты же помнишь про конкурс, о котором я тебе рассказывала?

– «Юное дарование»?

– Он самый. Завтра финал, ты придешь? – с надеждой спрашиваю я, но мысленно готовлюсь к отказу. Наверняка ей с утра на работу.

Мои опасения не оправдываются, потому что в следующую секунду на другом конце линии звучит:

– Конечно, приду. У меня как раз завтра выходной.

– Правда? – Сажусь на кровати, едва не расплываясь от радости. – Я очень рада.

– Неужели ты думала, что я брошу тебя без поддержки? – хихикает Лекси.

– Спасибо тебе. Поддержка мне понадобится, – признаюсь я.

– Уверена, ты всех сделаешь, – подбадривает меня Лекси, но, по правде говоря, я сильно сомневаюсь, что смогу оправдать ожидания.

– Не знаю, у меня достойные соперники.

– Главное, не волнуйся и постарайся выспаться, – советует подруга, и я понимаю, что от моего самочувствия и настроя будет действительно многое зависеть.

– Хорошо. Спокойной ночи.

– И тебе.

Я скидываю ей адрес и время эсэмэской, и выключаю телефон. Решаю сегодня лечь пораньше, чтобы выспаться впервые за всю неделю. Последние пять дней мой организм работал на износ. «Модафинил» стимулировал отделы мозга, отвечающие за бодрость и концентрацию внимания, но долго так продолжаться не может. Сегодня я не прибегала к действию «волшебной» таблетки и потому чувствую такую усталость, словно не спала десять ночей. 

«Еще одну утром, и на этом все», – обещаю я себе. Пора отвыкать, пока это не переросло в зависимость. С этими мыслями я засыпаю.

* * *

– Покрутись-ка, – велит Бритни, отходя от меня на пару шагов.

Я прижимаю руки к груди и верчусь вокруг своей оси. Бритни с восхищением глядит на меня, а затем крепко обнимает. 

На мне платье за четыреста долларов и серебристые босоножки. Волосы небрежными волнами спадают на плечи, рассыпаются по обнаженной спине. Подводка для глаз, бледно-голубые тени и минимум блеска для губ.

– Идеально, – с гордостью провозглашает подруга, и я одариваю ее благодарной улыбкой.

– Без тебя я бы не справилась.

– Ну, кое в чем тебе все-таки придется справляться самостоятельно, – многозначительно говорит она и берет меня за руку.

– Подожди меня в машине, – прошу я, внезапно вспомнив о незавершенном деле. – Через пять минут спущусь.

– О'кей. Не задерживайся, – Бритни бросает еще один взгляд в зеркало и, одернув свою черную кожаную юбку, едва прикрывающую пятую точку, выходит за дверь.

Достаю из ящика «Модафинил» и кладу на язык продолговатую таблетку. Запив ее стаканом холодной воды, несколько минут размышляю над тем, каково это: жить, не прибегая к искусственным стимуляторам?

Я уже и забыла, что когда-то могла не спать несколько ночей подряд не из-за воздействия препарата, а просто потому, что сама так решила. Забыла, как выступала на школьных мероприятиях, даже не думая о том, что можно упасть и заснуть во время торжественной речи. Если бы кто-то сказал, что настанет день, когда повседневные вещи станут несбыточной мечтой, я бы не поверила.

Борьба со сном на протяжении семи лет казалась мне настоящим испытанием, а сонный паралич пугал настолько сильно, что я опасалась за свой рассудок. Но учитывая, что происходит в последнее время, прежние ужасы отступают на второй план. Если раньше я переживала из-за тумана в дверном проеме, то сейчас отдала бы многое, чтобы увидеть его, а не чью-то смерть.

Может, это просто летаргический сон? Или я впала в кому после той аварии? 

Сажусь на кровать и задумываюсь над каждым из вариантов. Они сейчас кажутся единственным разумным объяснением происходящего.

Что если однажды я очнусь, и Бритни скажет мне: «С возвращением»? Стив начнет шутить, а Уолтер расскажет, как долго я находилась в бессознательном состоянии. Потом придет Джереми и поведает грустную историю о том, как все это время Марк страдал из-за своей оплошности. Я сообщу друзьям, что Марк мертв, а мой бывший тем временем войдет в палату, убеждая меня в обратном. Парни поделятся со мной своими успехами в спорте и посмеются, когда я расскажу им о видении. Я поделюсь с ребятами тем, как спасала Айрис от роковой ошибки, а Бритни ответит мне, что та даже не пыталась свести счеты с жизнью. «Еще как пыталась. После предательства Хантера она была сама не своя», – начну убеждать я, а в ответ услышу: «Кто такой Хантер?».

Когда я вернусь в университет, то пойму, что Бритни не шутила. В нашей группе нет новых студентов, Айрис по-прежнему ведет себя как тихоня, а Дэгни встречается с каким-нибудь красавчиком с параллели.

Я обязательно спрошу про Райана, а Бритни ответит мне, что он не сбежал из психушки, не угрожал ей расправой и не убивал сторожа.

«Все, что ты видела после той аварии, было сном», – объяснит она, и я, разрыдавшись, обниму подругу. Впервые за долгое время я буду плакать не от страха или боли, а от радости и облегчения. Моя жизнь станет прежней. Я окончу университет, найду работу и, может, когда-нибудь встречу человека, с которым буду по-настоящему счастлива. 

– Эвелин, ты там уснула, что ли?

Я вздрагиваю от неожиданности и подхожу к окну. Бритни вопросительно смотрит на меня и стучит указательным пальцем по своим часам.

– Уже иду, – кричу я и, закинув пузырек обратно в ящик, спешу присоединиться к подруге. 

* * *

Когда неделю назад я говорила об огромном количестве людей, я, вероятно, преувеличивала. По сравнению с бесконечным потоком лиц, с которым я столкнулась сегодня, это была капля в море. Актовый зал забит до отказа, мы с Бритни еле успели найти пару свободных мест. А ведь до начала еще полчаса. Возле сцены расположены длинные столы, за которыми уже расселись члены экспертной комиссии. Трое мужчин средних лет в деловых костюмах и женщина в роскошном красном платье, с головы до ног увешанная драгоценностями.

Мою уверенность смывает волной дурного предчувствия.

Что если Джереми забыл флешку? Или таблетка не подействует и я потеряю сознание прямо на сцене?

В груди горит, и я решаю выйти на улицу. 

– Скоро вернусь, – предупреждаю я Бритни и направляюсь к выходу.

Оказавшись на улице, едва не теряю дар речи. Здесь людей почти в два раза больше, чем в актовом зале. Я никогда не считала себя интровертом, но от такого количества народу мне становится не по себе. Не представляю, как буду выступать перед такой аудиторией.

Бросаю взгляд в сторону студенческой парковки и замечаю возле одного из внедорожников высокого блондина, с интересом рассматривающего буклет в своей руке. 

– Уолли! – окликаю я, чувствуя, как настроение мгновенно улучшается.

Уолтер смотрит по сторонам, а я тем временем быстрым шагом направляюсь к нему, стараясь не обращать внимания на каблуки.

– Ну сколько раз повторять? Не называй меня «Уолли», – ворчит он, а затем заключает меня в объятия.

– Прости, Уолли, – посмеиваюсь я, похлопывая его по спине.

Отстранившись, Уолтер закатывает глаза.

– Боже, дай мне сил и терпения.

– Стив с тобой? – спрашиваю я, почему-то решив, что братья приедут вместе.

– К счастью, нет.

Я толкаю его в плечо и, обернувшись, начинаю искать взглядом Стива. Его пока не видно, зато на всех порах к нам мчится Бритни.

– Ты где была? – интересуюсь я, пока она, забыв о моем существовании, принимается обнимать Уолтера.

– С Беном болтала.

– Кто это? – мысленно перебираю список наших общих знакомых и не могу вспомнить никого с таким именем.

– Ты его не знаешь, – отвечает Бритни. – Бен говорит, завтра вечеринка у второкурсников. Сомневаюсь, что нас ожидает что-то грандиозное, но это лучше, чем ничего. 

– Ты же позавчера была на вечеринке, – напоминаю я. Интересно, она может пропустить хотя бы одну из них?

– И что? – поднимает бровь подруга. – У меня на них лимита нет. Кстати, Тэмми устроит еще одну по окончании учебного года, и, надеюсь, тогда у тебя не будет никаких дел.

– Я обязательно найду, – бросаю я, не желая давать ей ложную надежду. 

Иногда я жалею, что не рассказала Бритни реальную причину. Может, тогда не пришлось бы каждый раз придумывать отговорки.

– У кого, говорите, вечеринка? – за спиной Уолтера возникает Стив. – Я приду.

– Прости, Стив, но приглашены только свои, – пожимает плечами Бритни.

– Я везде свой, – ухмыляется тот и с хрустом кусает свое яблоко.

– Слушай, Бритни, не мое, конечно, дело, но я не думаю, что тебе сейчас стоит ходить на вечеринки, – вступает в разговор Уолтер. – Ты же знаешь, что Райан только и ждет момент, чтобы…

– Ты прав, Уолли, – натянуто улыбается Бритни. – Это не твое дело.

– Кстати, – подключается Стив. – Раз уж вспомнили того ненормального, – он лезет в карман и, достав оттуда небольшой флакон, похожий на перцовый баллончик, протягивает его Бритни. – Держи, как пользоваться, надеюсь, знаешь.

Бритни вопросительно смотрит на парня, но от подарка не отказывается.

– Ты бы еще рогатку принес, – качая головой, язвит Уолтер.

– Я хотя бы что-то делаю, – бросает Стив. – А ты только запугивать и умеешь. Если так рассуждать, Бритни вообще всю жизнь дома просидит.

– Не неси бред, – отрезает Уолтер. – Рано или поздно его поймают. А вообще, если бы наши полицейские выполняли свою работу на совесть, он бы сейчас не разгуливал на свободе.

– Если бы они выполняли работу на совесть, я бы сейчас с вами не стоял, – смеется Стив, продолжая за обе щеки уплетать яблоко.

За несколько секунд выражение лица Уолтера успевает смениться минимум три раза: сначала непонимание, затем – удивление, а теперь – неподдельный страх.

Стив хохочет так, что окружающие бросают взгляды в нашу сторону.

– Да ладно, шучу, – он хлопает брата по плечу. – Чего напрягся-то?

– Очень смешно, – с возмущением заявляет Уолтер, скидывая его руку. – Серьезно, я не понимаю, как они работают. Подонка, который сбил Эвелин, не нашли, психа этого поймать не могут. Чем они вообще занимаются?

– Рассказать? – хихикает Стив, поочередно бросая на каждого из нас многозначительный взгляд.

Уолтер бьет шутника по тыльной стороне ладони, выбивая яблоко из его руки.

Мы с Бритни смеемся, а Стив, равнодушно хмыкнув, поднимает фрукт и вытирает его о штаны.

Бритни округляет глаза.

– Не говори мне, что ты…

– Не пропадать же добру, – перебивает ее Стив и разом откусывает едва ли не половину яблока.

– Пить не хочешь? – с улыбкой осведомляюсь я. – Тут недалеко была лужа.

Не обращая на меня внимания, Стив продолжает жевать яблоко, а Уолтер тем временем возвращается к насущным проблемам:

– Я не понимаю, как Райану постоянно удается скрыться. С его приметой он бы давно попался.

– Вы серьезно думаете, что он действует один? – по правую руку от Бритни материализуется Джереми. – Я в жизни в это не поверю.

– Хочешь сказать, у него могут быть сообщники? – наивно спрашиваю я, в глубине души надеясь, что Джерри ошибается.

– Это же очевидно. Райан с его расстройством не смог бы в одиночку продумывать все так тщательно.

– Джерри, ну хотя бы ты не начинай, – закатывает глаза Бритни, когда тот обнимает ее за плечи.

– Я вот одного понять не могу: как он вообще сбежал из психушки? Кто в здравом уме поможет организовать побег психопату? – я все-таки решаю озвучить вопрос, который давно не давал мне покоя.

– Тот, кому заплатили, – пожимает плечами Уолтер. – Может, он предложил большую сумму? Люди в наши дни за деньги самому дьяволу помогут из ада сбежать.

– А на хрен дьяволу сбегать из ада? – непонимающе косится на него Стив. – Ему и там по кайфу.

– Ты когда-нибудь перестанешь воспринимать все буквально? – выходит из себя Уолтер.

– Слушайте, давайте сменим тему, – раздраженно бросает Бритни. – Я пришла сюда не для того, чтобы строить теории заговора и выслушивать нравоучения от Уолтера.

– А стоило бы, – не унимается тот. – Учитывая твою беспечность, этим людям не составит труда добраться до тебя. 

– Уолтер прав, – поддерживает приятеля Джереми. – Его сообщники могут следить за тобой.

– И легче всего это сделать, втеревшись в доверие, – добавляет Уолтер. – Вспомни, в последнее время в твоем окружении не появлялись подозрительные люди?

– Единственный подозрительный человек в моем окружении – это ты, Уолтер, – заявляет девушка, выбираясь из объятий Джереми. Похоже, Бритни не на шутку разозлилась, когда парень поддержал не ее, а Уолтера. 

Все молчат, и напряжение в воздухе становится почти осязаемым. Бритни смотрит куда-то вдаль, а Уолтер стоит, потупив глаза, и больше не пытается учить подругу жизни. Джереми сжимает руки в кулаки, но воздерживается от комментариев. Стив молча догрызает свое яблоко, даже не пытаясь разрядить обстановку. Надо спасать ситуацию, и срочно.

– Слушайте, ребят, я хотела сказать вам «спасибо» за то, что нашли время, чтобы прийти, – благодарно улыбаюсь я. – Даже не помню, когда мы последний раз собирались вот так, все вместе.

– Да недавно, – отвечает Стив. – В больничке.

– Прекрасное место для сборов, – фыркает Уолтер. – Лучшее, я считаю.

– О, а ты, оказывается, шутить научился. Не все потеряно, – подкалывает его брат. – И не говори мне, что не скучаешь по тому восхитительному аромату лекарств, ослепляющему свету ламп и той хорошенькой медсестричке. Я ее видел, кстати.

– Лекси уже здесь? – оживляюсь я. – Чего раньше-то не сказал?

– Так ты не спрашивала.

– Логично. Пойду поищу ее.

Разворачиваюсь на каблуках и возвращаюсь в университет. Разговор с ребятами выбил меня из колеи, и сейчас мне хочется просто отвлечься и немного расслабиться перед выступлением. В компании Лекси это просто. Ее оптимизм и детская непосредственность подбадривали меня в больнице, думаю, с тех пор ничего не изменилось.

Я заглядываю в актовый зал, но Лекси среди присутствующих пока не видно. Большинство зрителей и участников уже заняли свои места и не спешат покидать их. Может, Лекси решила заглянуть в буфет или по ошибке перепутала аудитории? Выхожу в коридор и продолжаю поиски. 

Проходя мимо лестницы, ведущей на второй этаж, слышу за углом смех Дэгни. Наверняка радуются с Хантером еще не одержанной победе и поливают грязью своих соперников.

– Ты их сделаешь, детка, – мужской голос звучит настолько уверенно, словно его обладатель побывал в будущем и успел увидеть результаты.

Я замираю на месте, а затем подхожу ближе, прислушиваясь. С кем она разговаривает? Это точно не голос Хантера. 

– По-другому и быть не может, – вторит ему Дэгни. – Мой партнер – не промах.

Партнер?

– Ты всегда выбираешь лучших. В танцах, в бизнесе, в отношениях, – намекает мужчина, и девушка снова смеется.

Медленно выглядываю из-за угла, прислонившись плечом к бетонной стене. Дэгни кладет ладони на плечи мужчины, которого я вижу впервые. Тот наклоняется и целует Росс, обвивая руками ее талию. Это не студент, он выглядит намного старше Дэгни и, судя по всему, понятия не имеет о Хантере. Вернее, имеет, но полагает, что для Дэгни тот – всего лишь партнер. Сомневаюсь, что он вообще видел его. Выходит, Дэгни ведет двойную игру и изменяет Хантеру с этим ноунеймом? Или наоборот.

Мужчина отстраняется от Росс и проводит кончиками пальцев по ее плечу.

– Жду не дождусь, когда стяну с тебя это платье, – похотливо улыбается он, а Дэгни, встав на цыпочки, что-то шепчет ему на ухо.

Делаю шаг в сторону и задеваю рукой вазон с искусственными розами. Тот покачивается, а Дэгни поворачивает голову в направлении звука.

Я резко подаюсь назад, прижимаясь спиной к стене. Обогнув лестницу, едва ли не бегом пускаюсь по коридору, спеша как можно быстрее оказаться на улице. У входа еще раз оборачиваюсь, надеясь, что мое присутствие осталось незамеченным.

– Эвелин!

– Черт! – я вздрагиваю, делаю шаг вперед и едва не влетаю в Лекси.

– Ты чего? – она озадаченно смотрит на меня, явно не готовая к такой реакции.

– Прости. Просто волнуюсь.

Лекси понимающе кивает, и мы с ней выходим на улицу. Во дворе, в отличие от коридора, еще присутствует народ.

– Платье – огонь. А ты сама просто куколка, – Лекси с нескрываемым восхищением рассматривает меня со всех сторон, и я заставляю себя улыбнуться, несмотря на то, что по спине катится ледяной пот.

Почему мне так неспокойно? Неужели из-за увиденной сцены? Или мне не дает покоя тот разговор с ребятами?

– Точно все в порядке? – осведомляется Лекси, встав напротив меня. Мое волнение передается и ей тоже.

– Да, все хорошо. Наверное, обычный мандраж, – как можно равнодушнее говорю я, наблюдая за входом.

– Не волнуйся, я ведь с тобой. Кстати, – заговорщически улыбается Лекси, выискивая глазами кого-то за моей спиной. – Я подумала, что ты захочешь увидеть одного человека, но едва ли решишься набрать его номер, так что…

До меня не сразу доходит смысл ее слов. Некоторое время я непонимающе смотрю на Лекси и лишь затем оборачиваюсь. Я вижу его почти сразу, но еще несколько секунд не могу поверить своим глазам. 

Либо у меня галлюцинации, либо…

– Эдриан, – выдыхаю я.

Мужчина стоит возле металлических ворот, бесстрастно наблюдая за окружающими. На нем серые джинсы и черная рубашка с открытым воротом. Руки скрещены на груди, а в зубах зажата сигарета.

– Вот это сюрприз, – полушепотом произношу я, до сих пор не веря, что он здесь. Даже не знаю, чему удивляться сильнее: тому, что Лекси пригласила его, или тому, что Эдриан согласился прийти.

Затушив сигарету, Эдриан опускает ее в ближайшую урну и отходит от ворот. Он ищет глазами кого-то среди присутствующих и наконец замечает нас.

Я ловлю его взгляд и чувствую, как учащается сердцебиение. Вижу, что Эдриан направляется в нашу сторону и делаю глубокий вдох, стараясь вернуть себе хотя бы частичку самообладания.

– Не буду мешать, – хихикает Лекси и, сделав вид, что вспомнила о каком-то важном деле, исчезает из моего поля зрения.

– Что? Лекси! – кричу я ей, но той уже и след простыл. Вот предательница!

– Здравствуй, – Эдриан останавливается на расстоянии вытянутой руки и едва заметно улыбается. – Чудесно выглядишь.

Сердце стучит где-то в горле, а щекам становится жарко. Похоже, в его присутствии мой организм автоматически повышает температуру минимум до тридцати восьми градусов. 

– Привет, – шепчу пересохшими губами. – Ну да, наверное, получше, чем в больнице, – отшучиваюсь я. – Ты тоже, кстати, выглядишь потрясно.

Тот неопределенно пожимает плечами.

– Всего лишь переоделся во что-то более, – он замолкает на пару секунд, подбирая подходящее слово, – повседневное.

Я киваю, про себя отмечая, что ему чертовски идет черный цвет. Хотя, скорее всего, ему идет любой цвет, как и любая одежда. Он выглядел безукоризненно даже в медицинском костюме после многочасовой смены.

Взгляд Эдриана скользит по моему телу. Спокойный, изучающий, внимательный. Он словно любуется картиной на выставке. Наконец его глаза встречаются с моими, и я ощущаю, что окончательно теряю связь с реальностью.

– Я не ожидала увидеть тебя здесь, – говорю я, решив первой нарушить неловкое молчание.

– Лекси умеет убеждать, – краешки его губ медленно ползут вверх, но взгляд по-прежнему холодный. 

– Ты пришел сюда только из-за Лекси? – с улыбкой спрашиваю я, желая проверить, как он отреагирует на такой вопрос.

– Не только. Я и сам решил, что давно никуда не выбирался, – сразу же находится он.

Ладно, признаю. Не существует в мире вопросов, которые поставили бы Эдриана в неловкое положение. Чего не скажешь обо мне. Причем Нельсону даже необязательно задавать вопросы, достаточно просто появиться в поле моего зрения. Даже в больнице я не реагировала на него так, как сейчас. Видимо, отвыкла от того, как он выглядит и как преподносит себя окружающим.

– Волнуешься? – спрашивает Эдриан, похоже решив, что моя реакция вызвана только выступлением.

– Немного, – признаюсь я.

– Я бы пожелал удачи, но ты не из тех, кому она нужна.

– Думаешь?

– Знаю.

Снова перевожу взгляд на присутствующих и осознаю, что волнение, охватившее меня сейчас, покажется ничем по сравнению с тем, которое я испытаю, когда выйду на сцену. Зря я вообще согласилась участвовать.

– Эвелин, – голос Эдриана отвлекает меня от размышлений. – Ты справишься.

– Я сомневаюсь в этом, – бормочу я, вспоминая фееричное выступление Дэгни и Хантера и не менее запоминающиеся номера других участников.

– А я – нет.

Я заглядываю в его глаза и понимаю, что это не просто слова. Эдриан пытается меня поддержать, но дело не только в этом. Он действительно верит в мою победу.

– Как тебе это удается? – спрашиваю я. – Как удается подбирать слова, которые мне необходимо услышать?

– Я не подбираю их. Просто говорю то, что думаю, – отвечает мужчина.

Мне хочется обнять его, но я не знаю, как Эдриан отреагирует на такое проявление эмоций, поэтому воздерживаюсь от внезапного порыва.

– Спасибо, – тихо произношу я. – И, Эдриан, я рада, что ты здесь.

– Я тоже рад, – он одаривает меня сдержанной улыбкой. – Не сомневайся в своей победе, Эвелин.

– Не буду.

Когда ты рядом, я не сомневаюсь ни в чем.

Эдриан возвращается в здание, а я еще несколько минут стою на том же месте, словно приросла к нему.

Не знаю почему, но только сейчас до меня в полной мере доходит, что я не могу подвести людей, которые верят в меня. Стив с Уолтером, Лекси, да и сам Эдриан, отложили свои дела, чтобы оказаться сегодня здесь. А Бритни и Джереми убили слишком много времени, чтобы я отдала победу кому-то другому. Теперь мысли о поражении кажутся неправильными, почти преступными. Я должна выложиться, как никогда, и я сделаю это. Как обычно, достучаться до меня смог именно Эдриан, вот так просто, одной своей фразой. Не знаю, как ему это удается, но я рада, что он обладает такой способностью.

– Прием, как слышно? – подлетает ко мне Стив, держа в руках бутылку пива.

– Что? – не понимаю я.

Блондин фыркает и делает глоток прямо из горла.

– Ты что-то зависла, отвисай, – смеется он, похлопывая меня по плечу.

– Да иди ты, – бросаю я, стараясь сдержать улыбку.

– Все давно там, а ты тут тусуешься. Пошли уже, тебе через пять минут выступать.

– Пять минут? – удивляюсь я, глядя на него широко распахнутыми глазами. – Но я вторая в списке.

Я видела список участников еще до того, как мы с Бритни заняли свои места. Первой должна идти Сара, та самая скрипачка, которая открывала конкурс в прошлый раз.

– Одна из участниц заболела, – говорит Стив, разворачивая меня в сторону входной двери. – Ваш ректор только что объявил это.

Интересно, когда бы я узнала об этом? За минуту до начала?

Мы возвращаемся в актовый зал, и я направляюсь к своему месту. Ни Бритни, ни Джерри не видно, зато я сразу замечаю Уолтера. Он расположился на последнем ряду и что-то бурно обсуждает с Лекси. Девушка хихикает и толкает его в плечо. Так вот, о каких планах она говорила.

Дверь открывается, и я наконец-то вижу свою подругу. Следом за ней заходит Джереми. Похоже, уже успели помириться. Бритни что-то объясняет ему с озабоченным выражением лица, а парень взъерошивает свои темные кучерявые волосы и утвердительно кивает. Впрочем, что-то в их поведении заставляет меня насторожиться. Джереми напряжен, да и Бритни не выглядит такой же беспечной, как прежде.

Пара продолжает что-то обсуждать, а я, поднявшись с кресла, направляюсь к ним.

Заметив меня, они сразу замолкают. Можно подумать, обсуждали какую-то тайну, а я оказалась случайным свидетелем. 

– Не помешала? – интересуюсь я.

Проигнорировав вопрос, Джерри натягивает на лицо самую приветливую улыбку из своего арсенала.

– Ну что, уже настроилась на победу? – он достает из кармана флешку и трясет перед моим носом. – Твой талант и наша предусмотрительность – залог успеха этого шоу.

– Ты уже слышала, что выступаешь первой? – интересуется Бритни, поправляя мои локоны.

– Да, Стив меня проинформировал.

– Внимание! – голос ректора Гордона эхом прокатывается по залу, и Джерри сразу бежит к лесенке, ведущей в аппаратную комнату.

Мы с Бритни садимся, она ободряюще сжимает мою ладонь.

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы выяснить, кто же из студентов нашего университета, помимо достижений в учебе, может похвастаться дополнительными талантами. А оценивать их заслуги будут наши уважаемые гости...

Далее он называет каждого из членов экспертной комиссии. Те встают, и отовсюду звучат аплодисменты. Я закрываю глаза и мысленно считаю до десяти. Нужно успокоиться. Волнение – не лучший помощник в важных делах.

– Позвольте представить нашу первую участницу. Студентка четвертого курса факультета дизайна, Эвелин Нортон!

Я поднимаюсь на сцену под аплодисменты зрителей, оценивающие взгляды членов жюри и возгласы Стива с последнего ряда. Как и неделю назад, вбиваю в музыкальном поиске знакомое название и медленно направляюсь в центр сцены.

Плавное, размеренное звучание разливается по залу, подобно ласковым волнам, омывающим прибой теплыми июньскими вечерами.

«Разбитое сердце – все, что у меня осталось», – мои пальцы сжимают микрофон, а взгляд устремляется вдаль. Сначала одна, а затем и остальные лампы гаснут, остается лишь мягкое сияние, разливающееся по сцене. 

«Я до сих пор пытаюсь собрать его осколки».

Слышу несколько восторженных вздохов и краем глаза замечаю синее свечение за своей спиной: Джереми включил видео.

Мелодия становится тревожнее. Ласковых волн больше нет, приближающийся шторм заставляет море волноваться.

«Я потратил всю любовь, которую хранил».

Волны ударяются о берег, а солнце скрывается за тучами, застилающими все вокруг. Тьма поглощает героя, не оставляя даже малейшего шанса на спасение.

«Мы изначально были обречены на поражение».

Я опускаю взгляд и замечаю, как жюри неотрывно следят за происходящим на сцене. Их внимание приковывает действие, разворачивающееся за моей спиной. Я знаю, что на этом моменте крохотные космические тела начинают свой путь, медленно соединяясь в созвездие, существование которого возможно лишь в мире графики и спецэффектов.

Волны безумствуют, сметая все на своем пути. Они не знают ни жалости, ни пощады. Так же, как и любовь.

«Любить тебя – безнадежная игра».

Игра, затягивающая тебя на дно, подобно морской пучине. Шторм утихает, а море снова зовет в свои объятия, не предвещающие опасности. Но каждый знает, что это временно. Какая ирония. Любовь ведь тоже подарит тебе счастье, спокойствие и умиротворенность. Прежде чем разбить твое сердце на миллион осколков.

«Я видел конец еще до того, как все началось».

Снова шторм и морское безумие, снова раны от осколков, безжалостно разрывающих плоть.

Я опускаюсь на колени и протягиваю руку, как утопающий, хватающийся за свой последний шанс. 

«Позволь мне сойти с этих американских горок», – умоляю я того, по чьей вине оказалась в этой игре.

«Я увлекся этой безнадежной игрой».

Кажется, весь зал разом затаил дыхание. Лишь звуки фортепиано и мой голос то и дело разрывают тишину. 

«Теперь я точно знаю».

Мне словно перекрывают кислород, когда я осознаю, что у героя изначально не было шансов на победу. Сначала он стал заложником собственных чувств, а позже поставил на кон все, не подозревая, чем обернется эта игра.

«Любить тебя – безнадежная игра», – выдыхаю я, опуская ладони на мраморное покрытие сцены. Сердце замирает от последней строчки, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться. Эта песня всегда выводила меня на эмоции, но сейчас я впервые чувствую, что теряю над ними контроль.

Тишина, долгая и тягучая. Время словно остановилось на этом моменте. Внезапно зал взрывается аплодисментами, да так, что у меня начинает пульсировать в висках. Лампочки загораются, и я, подняв голову, замечаю, что почти все зрители встали со своих мест. 

Когда аплодисменты стихают, я наконец обращаю внимание на своих друзей. Бритни прижимает платок к уголкам глаз, а Лекси отворачивается, безуспешно пытаясь скрыть эмоции. Стив подскакивает со своего места, едва не перевернув кресло, а Уолтер поднимает вверх два больших пальца. 

Мой взгляд устремляется на человека, реакция которого сейчас имеет для меня особое значение. Сияние тысячи огней отражается в глазах Эдриана, отчего их блеск виден даже отсюда. Он не выкрикивает поздравления, не беснуется от восторга и не обливается слезами, как многие женщины и некоторые мужчины. Эдриан просто наблюдает. Неотрывно смотрит на меня, и я впервые выдерживаю его пристальный, проникающий в самую душу, взгляд. Взгляд, полный восхищения и нескрываемой нежности. 

Ноги сами несут меня вниз. Едва я успеваю добраться до пятого ряда, как сразу же попадаю в объятия Бритни.

– Это было прекрасно, – всхлипывает Рассел, не особо заботясь о своем макияже. 

Ректор Гордон тем временем объявляет следующего участника, и в ту же минуту на сцену запрыгивает татуированный парень с пирсингом в носу и крупными кольцами на каждом пальце.

Джерри выходит из аппаратной и, не обращая на нас никакого внимания, движется к выходу. На его плече появляется грубый темно-зеленый рюкзак, который я до этого не видела. Бритни бросает взгляд на свои часы и кладет руки на мои плечи.

– Скоро вернусь, – сообщает она и направляется туда, где минутой раньше скрылся Джереми.

Я провожаю ее взглядом, не понимая, чем вызвана такая спешка. Между этими двумя определенно что-то происходит, вот только что?

Ко мне подсаживается Лекси, без устали повторяющая, какая я молодец, и насколько эффектным выдалось зрелище. Великодушно напоминаю ей, что в этом есть не только моя заслуга. Она говорит что-то еще, но я уже не слушаю. Мое внимание привлекает мужчина, сидящий через три места от меня. Тот самый, который целовал Дэгни в коридоре. Ни ее, ни Хантера не видно. Они выступают последними, а номера других студентов их не особо волнуют.

Следующие полчаса пролетают незаметно. Рэпер пытается развлечь зрителей, то и дело подпрыгивая на сцене и спускаясь в зал, но тех, кажется, это не впечатляет. Парень с химического факультета со своим огненным шоу запоминается им намного больше. Восторженные возгласы разлетаются по залу, когда он резким ударом соединяет два факела в один, а пламя приобретает форму сердца. У меня захватывает дух от такого зрелища. Будь я членом жюри, определенно бы отдала свой голос за него. Свет приглушен, как и во время моего выступления, что придает номеру еще больше красоты и динамики.

Когда ректор Гордон объявляет последних участников, они моментально спускаются в зал. Все это время Дэгни и Хантер стояли на балконе, выходящим прямиком на сцену. На девушке довольно простое белое платье, волосы собраны в конский хвост. Ее партнер одет в белые брюки и такого же цвета рубашку с коротким рукавом. 

Бритни и Джерри так и не вернулись. После моего выступления их как ветром сдуло. Я невольно думаю о том, что это как минимум проявление неуважения к другим участникам. 

Пара выходит на сцену, и из колонок звучит песня «Waves». Их движения изучены до мелочей и блестяще проработаны. Дэгни с Хантером держатся уверенно и непринужденно. За их спинами беснуется морская стихия, а они ловко подчиняют ее. Атмосфера завораживает, создается впечатление, что пара танцует на воде.

Прожекторы начинают мигать, и поначалу мне кажется, что это предусмотрено номером. Но заметив, как Дэгни бросает на Хантера озадаченный взгляд, я понимаю, что происходит что-то неладное.

Секунду спустя, Дэгни запрыгивает на плечи Хантера, отчего зрители приходят в дикий восторг. Еще один прыжок – и девушка оказывается в руках юноши, который почти сразу ставит ее на ноги. Они берутся за руки и кружат по сцене, будто бы паря в воздухе.

Одна из колонок издает резкий, почти оглушающий треск, и я не сразу понимаю, что происходит. Участники экспертной комиссии поднимаются со своих мест, отходя подальше от сцены. Только сейчас я замечаю, как с потолка хлещет вода.

Пожарные спринклеры начинают срабатывать один за другим, затапливая сцену. Капли воды попадают на звуковую аппаратуру, отчего колонки начинают искрить. В зале переполох, а свет тем временем продолжает включаться и выключаться, словно по щелчку невидимых пальцев.

Хантер и Дэгни словно не замечают происходящего, они решительно настроены довести начатое до конца. И это становится их ошибкой. Сцену заливает с катастрофической скоростью, и в следующую секунду Хантер, делая очередной оборот, поскальзывается и падает на колени. Он инстинктивно отпускает руку Дэгни, и та летит со сцены, едва не опрокидывая столы, за которыми минутой раньше сидели члены экспертной комиссии. 

Провода, подключенные к колонкам, искрят, и следом раздается резкий хлопок. Свет гаснет не только в актовом зале, но и во всем университете. По помещению прокатывается оглушительный рев пожарной сигнализации. Испуганные крики, нервный смех и паника, захлестнувшая зрителей, – все это сливается в адский хор, заставляющий мое сердце то замирать, то отбивать бешеный ритм. В голове мелькает мысль, от которой внутри все холодеет.

Если начнется пожар, шансы на выживание упадут практически до нуля.