Глава 7. Маленький секрет

«И почему выходные не могут длиться целую неделю?» – с досадой размышляю я, отчаянно пытаясь дотянуться до телефона. Желание отключить будильник и прикрыть глаза хотя бы на пару минут становится все сильнее, но я понимаю, к чему это приведет, и заставляю себя подняться.

Встать с кровати становится целым испытанием. Пятичасовой поход по магазинам дает о себе знать. Каждая мышца беспощадно ноет, а связки, словно натянутые струны, готовые в любой момент порваться. М-да, я определенно отвыкла от таких длительных прогулок. Главное, не говорить об этом Стиву, а то этот вредитель точно позовет меня на двухчасовую пробежку.

Они с Лекси стали бы идеальной парой. Оба не могут усидеть на месте и буквально каждые пять пытаются найти себе новое развлечение. Проще говоря, берут от жизни все и радуются мелочам, на которые многие даже не обратили бы внимания.

«Жизнь быстротечна, цени каждый миг», – сказал мне однажды Стив. С учетом того, что половина моей жизни проходит в состоянии сна, придерживаться его правила становится весьма проблематично. Стив уверяет меня, что однажды кто-то сделает прорыв в медицине и разработает препарат, который раз и навсегда решит мою проблему. Он верит в то, во что хочет верить, но порой стоит посмотреть правде в глаза. Заболевание недостаточно изучено, к тому же встречается крайне редко, а значит, никто не станет 24/7 сидеть в лаборатории и заниматься поиском «волшебной» таблетки. Стоит ли тешить себя пустыми надеждами? По-моему, с некоторыми вещами нужно просто смириться.

Бросив взгляд на часы, понимаю, что философские рассуждения следует отложить до лучших времен. Через полчаса за мной заедет Бритни и мы поедем в университет. Домашнее обучение имеет свои плюсы, но мне не терпится вернуться к привычной жизни, в которой были скучные лекции, пролетающие, как мгновение, перемены, посиделки в кафе и однокурсники, каждого из которых я буду рада увидеть. Ну, почти каждого.

Приняв душ и переодевшись в черные джинсы и клетчатую рубашку, я иду на кухню и завариваю кофе. Завтракать не хочется, поэтому ограничиваюсь кружкой бодрящего напитка. Я давно привыкла к тому, что кофе не спасает меня от внезапного засыпания, но все равно продолжаю пить его по утрам. Своего рода ритуал, пусть и не гарантирующий результат.

Потрепанный жизнью «Форд Фокус» останавливается возле моего дома, и в следующую секунду я вижу Бритни. Она сегодня довольно рано. Ласковые лучи майского солнца освещают силуэт девушки, отчего ее рыжие локоны напоминают языки пламени.

Поднявшись в свою комнату, поднимаю с пола черный кожаный рюкзак и на несколько секунд задерживаюсь у зеркала. Оценив масштаб катастрофы, достаю из косметички небольшой тюбик и замазываю толстым слоем тонального крема фиолетовые круги под глазами. Может, теперь удастся избежать расспросов по типу «Что за сериал ты смотришь каждую ночь?» или «Скинешь адрес этого клуба?». Я не распространялась о своей проблеме в университете, поэтому однокурсники считают, что моя сонливость связана с тем, что я до утра зависаю в интернете или зажигаю на танцполе. Некоторые вовсе полагали, что причина в моем парне. «Марк всю ночь спать не давал, да?» – то и дело подмигивали мне однокурсницы. Оставалось лишь отшучиваться и стараться как можно быстрее сменить тему разговора. Из пятнадцати тысяч студентов лишь трое знали реальную причину. Один из них унес эту тайну в могилу.

– Ты едва не проспала, – наигранно возмущается Бритни, когда я выхожу из дома. – Вы что, вчера всю ночь шатались по магазинам?

– Просто кое-кто нагрянул раньше времени, – отвечаю я и сразу морщусь, ощутив запах алкоголя.

– Брит, сколько ты вчера выпила? – знаю, что не получу правдивого ответа на свой вопрос, но догадываюсь: наша вечная тусовщица не ограничилась одним бокалом шампанского.

– Я пришла на вечеринку не для того, чтобы считать бутылки.

– Бутылки? – округляю глаза я.

– Иногда можно, тем более в последнее время Дэгни не так часто устраивает вечеринки, – она садится за руль, а я, открыв дверь с пассажирской стороны, бросаю укоризненный взгляд на подругу.

– Тебе нельзя за руль, – хмурюсь я, складывая руки на груди.

– Тебе тоже, – бросает Бритни, но в тот же миг поджимает губы, понимая, что этими словами лишний раз напомнила о моей неполноценности.

– Прости. Я хотела сказать...

– Да проехали, – отмахиваюсь я. – Ничего нового я не услышала.

– Эвелин, давай, – уговаривает она. – Тут меньше десяти минут. Уверена, копы еще даже не проснулись.

– Копы здесь ни при чем. Ты можешь устроить аварию.

Бритни вымученно вздыхает и закатывает глаза.

– Хочешь пойти пешком?

Снова бросаю взгляд на часы и с трудом сдерживаюсь, чтобы не начать материться на всех языках мира. Если пойду пешком, то точно опоздаю. К тому же, завтра ноги начнут болеть еще сильнее, а ведь физкультуру никто не отменял. Выбора у меня не остается. Устроившись на пассажирском сидении, замечаю довольную улыбку Бритни.

– Знала, что этот аргумент сработает, – с гордостью заявляет она и подмигивает мне.

Я отворачиваюсь к окну, не желая признавать, что ей в очередной раз удалось убедить меня в чем-то. Бритни заводит мотор, и машина издает такой скрежет, словно сейчас развалится. Но нет, уже через пару секунд звук пропадает, и мы мчимся в привычном для нас обеих направлении.

* * *

Похоже, сегодня сама вселенная сделала ставку на наше опоздание. Сначала сломался светофор, а потом Бритни вспомнила, что оставила дома телефон, и нам пришлось заехать к ней. Казалось бы, на этом можно остановиться. Но нет, еще полчаса мы простояли в пробке, которой, казалось, нет ни конца ни края.

– У нас еще целых пять минут, – заявляет Бритни, когда мы наконец подъезжаем к студенческой парковке.

Я набрасываю на плечо рюкзак и пулей вылетаю из машины. Захлопнув дверь, не сразу замечаю, что зажала лямку. Чтобы не тратить время, дергаю плечом, надеясь, что это сработает, но делаю только хуже. Рюкзак распахивается и содержимое разлетается по асфальту. Проклятье!

Присев на корточки, начинаю собирать учебники и тетради. На всю улицу звучит какая-то незнакомая мне песня, и я поднимаю глаза. Ярко-красный «Роллс-Ройс» останавливается рядом с машиной Бритни.

Ничего себе, машинка! Раньше я видела такие только на обложках журналов и каждый раз задумывалась над тем, сколько нужно зарабатывать, чтобы позволить себе такую роскошь. Должно быть, у нас новый преподаватель, который перепутал парковку для сотрудников со студенческой. Вряд ли у кого-то из студентов найдутся деньги на такую тачку. Хотя... богатеньких родителей ведь никто не отменял.

Дверь открывается, и из машины выходит юноша, появление которого заставляет присутствующих отвлечься от своих дел. Парни кивают ему, а девчонки смущенно хихикают и перешептываются. Молодой человек прижимает к уху айфон последней модели и улыбается так, словно приехал покорять Голливуд. Он закидывает руку на крышу автомобиля и продолжает свой разговор. На нем черная рубашка, безукоризненно белая жилетка и такого же цвета брюки. Песочного цвета пряди небрежно спадают на лоб, а хитрые лисьи глаза скользят по окружающим, ни на ком надолго не задерживаясь. Закончив разговор, он убирает телефон в карман, расправляет плечи и беззаботной походкой направляется к компании ребят с параллельного курса.

– Эй, Хантер, – окликает его Бритни, и тот сразу оборачивается.

– Привет, Бритни, – Хантер слегка улыбается, отчего на щеках у него появляются забавные ямочки.

– Где такую рубашку отхватил? – интересуется девушка с нотками веселья в голосе.

– Где купил, там уже нет, – подмигнув напоследок, он удаляется в сторону университета вместе с компанией шумных парней.

Я обнаруживаю, что до сих пор сижу на корточках. Поднимаю последний учебник и, быстро запихнув его в рюкзак, подхожу к Бритни.

– Кто это? – спрашиваю я, кивая в сторону уходящего юноши.

Состроив кислую мину, словно только что съела лимон, Бритни неприязненно бросает:

– Хантер Прайс, наш однокурсник. Перевелся неделю назад и уже успел завоевать всеобщее внимание.

– Странно. Я думала, новеньких не жалуют.

– Только не в его случае, – качает головой Бритни. – Этому парню все в рот смотрят. Его отец какой-то крутой бизнесмен, поэтому сыночек ни в чем себе не отказывает. Поговаривают, что отец Хантера знаком с ректором.

– Тогда понятно, почему его без труда перевели под конец года, – догадываюсь я.

Какой-то мужчина придерживает нам дверь, и мы с Бритни заходим в заведение, о котором совсем скоро останется лишь вспоминать. Аудитории закрыты, занятия уже идут, но некоторые студенты продолжают разгуливать по первому этажу. Мы ускоряем шаг, поднимаясь по лестнице.

– Хантер довольно скользкий тип, – Бритни оборачивается и, убедившись, что наш разговор никто не подслушивает, продолжает: – С первого дня подружился с «элитой», но, в отличие от них, стал любимчиком преподавателей. А еще записался в футбольный клуб и всего за неделю получил статус капитана. Не пропускает ни одну вечеринку, но даже среди кучи пьяных студентов ведет себя как хренов интеллигент. Парни с ним отношения не портят, а девушки с ума сходят, едва заметив этого говнюка.

– Неудивительно, – отзываюсь я.

Мы заходим в аудиторию и готовимся к началу занятия. Сейчас у нас должна быть лекция по истории искусств, но профессор Томпсон, как всегда, опаздывает. Не удивлюсь, если он вовсе не придет. Для него это в порядке вещей.

Бритни садится рядом со мной и достает карандаш для глаз. Я перекидываюсь парой слов с однокурсниками, которые интересуются моим самочувствием и делятся последними новостями из студенческой жизни.

Дверь открывается, и на пороге появляется человек, от вида которого у меня едва не отвисает челюсть. Айрис Грин, самая скромная девочка на курсе, сейчас выглядит так, словно собралась на вечеринку. А она за четыре года не посетила ни одной вечеринки. Ее медные волосы, вечно торчащие в разные стороны, уложены в высокую прическу, мешковатая одежда заменена на желтое платье выше колена, а макияжа, которым она никогда не пользовалась, столько, что создается впечатление, будто она ограбила магазин косметики.

– Я что, попала в альтернативную вселенную? – шепчу я, продолжая разглядывать Айрис, занимающую место у окна в первом ряду.

Проследив за моим взглядом, Бритни хихикает.

– Она уже неделю в таком виде разгуливает. А еще, не поверишь, не посещает занятия и впервые в жизни пишет контрольные работы не на высший балл.

– На нее это не похоже.

Айрис – круглая отличница, за все годы не пропустившая ни одного занятия. Приходила даже с температурой и сломанной рукой. Преподаватели ее обожают, а однокурсники сторонятся, считая странной. Некоторые даже потешаются. Но ее никогда не интересовало мнение окружающих. Сомневаюсь, что ее вообще интересовало что-то, помимо учебы. А еще она никогда не одевалась так, как сейчас. Я даже не знала, что в ее гардеробе есть такие вещи. Что на нее нашло?

– Влюбилась девочка, – отвечает Бритни на мой невысказанный вопрос.

– Влюбилась? – переспрашиваю я.

– Ага. И угадай в кого.

– О нет, только не в него, – выдыхаю я, бросая сочувственный взгляд в сторону Айрис.

Несложно догадаться, что ее внимание привлек Хантер Прайс. Хороших девочек всегда тянет к плохим мальчикам, это уже можно считать аксиомой.

– Не говори мне, что тоже втрескалась в Хантера, и теперь ревнуешь, – косится на меня Бритни.

– Что? – недоумеваю я. – Да сдался он мне. Я это к тому, что... Черт, Брит, ты же знаешь Хантера, он никогда не обратит внимания на такую, как Айрис. А она тешит себя пустыми надеждами. Ни к чему хорошему это не приведет.

Скептически хмыкнув, Бритни подводит глаза и любуется результатом, держа перед собой маленькое карманное зеркальце.

– Как знать. Он уже обратил на нее внимание.

Я удивленно поднимаю брови.

– Подсел к ней в первый день, зовет на все матчи, и та прогуливает занятия, чтобы посетить их. Дарит ей всякие мелочи, через слово говорит комплименты, даже до дома пару раз подвозил. Его друзья тоже удивляются, что он не нашел себе кого-то получше, но Хантер быстро переводит тему.

– Хантер просто использует Айрис, – отвечаю я. – Не знаю, для чего, но это очевидно. Как только он получит то, что ему нужно, сразу же бросит ее. Для таких парней это обычное дело.

– Нас это волновать не должно, – равнодушно отвечает Бритни.

– Да он же просто играет с ней, а она верит. Ты сама знаешь, чем это закончится.

– Слушай, – на выдохе произносит Бритни, поймав мой взгляд. – Айрис – не маленькая девочка, пусть сама решает, с кем ей стоит встречаться, а с кем – нет. Что ты вечно лезешь во все?

– Неправда!

– Да неужели? – она скептически выгибает бровь.

– Я просто хочу ей помочь.

– Иногда лучший способ помочь – не вмешиваться, – отвечает Бритни, доставая из кармана свой телефон.

– Продолжай в том же духе, – бросаю я, снова переводя взгляд на Айрис.

– Твоя инициативность однажды выйдет тебе боком, Эвелин, – внезапно говорит Бритни. – Запомни это.

Сошло бы за шутку или попытку напугать меня столь сомнительным обещанием, если бы не серьезный тон. Мне не хочется ссориться с Бритни, но ее отношение к некоторым вещам иногда просто раздражает.

– Вот тогда и поговорим, – подытоживаю я, не желая продолжать этот разговор.

В следующую секунду в аудиторию заходит предмет спора, рядом с ним улыбается во все тридцать два Дэгни Росс. Хантер обнимает Дэгни за талию, и они направляются к последней парте. Проходя мимо Айрис, Хантер словно и не замечает ее. Та же, напротив, смотрит на него широко распахнутыми глазами.

Что за чертовщина?

Я поворачиваюсь к подруге, на языке вертится сотня вопросов, которые мне не терпится задать, но, судя по взгляду Бритни, она удивлена не меньше меня.

Айрис нервно теребит в руке край платья, не отводя глаз от Хантера, а тот намеренно избегает смотреть в ее сторону. Дэгни что-то шепчет ему на ухо, и на лице Хантера играет улыбка чеширского кота. В аудитории царит оживленная атмосфера, все активно обсуждают что-то, шутят и подкалывают друг друга. Все, кроме Айрис. Она, словно оплеванная, сидит, уставившись в свою тетрадь, и, кажется, едва сдерживается, чтобы не зарыдать.

– Извините за опоздание. Надеюсь, соскучиться вы не успели, – невысокий полноватый мужчина заходит в кабинет и с грохотом закрывает за собой дверь. Он опускает на стол стопку каких-то бумаг и переводит взгляд на Айрис.

– Грин, ты меня разочаровываешь. Написала последнюю работу едва ли не хуже всех, – мужчина опускается в кожаное кресло и складывает руки на животе. – Послушай, если у тебя какие-то проблемы, то у нас есть психолог. Ты можешь в любой момент...

– Нет, – перебивает его Айрис, не поднимая глаз. – Никаких проблем нет.

Профессор Томпсон поджимает губы, но решает не спорить. Надев на переносицу очки в толстой оправе, он открывает свой блокнот и, зевнув, начинает лекцию.

– Итак, записывайте...

* * *

После полуторачасовой пары мы с Бритни направляемся в кафе, расположенное в пяти минутах ходьбы от университета. Наш любимый столик у панорамного окна занят, поэтому мы устраиваемся за соседним. Заказав колу и пончики, мы обе молчим некоторое время, наконец Бритни решает нарушить тишину.

– За всю пару ты не записала практически ничего из того, что диктовал профессор Томпсон. Переживаешь за Айрис?

Я неопределенно пожимаю плечами. Бритни права, после ее рассказа и увиденного мной перед началом занятия, было трудно сосредоточиться на лекции. Айрис, словно отрешенная от всего мира, сидела за своей партой и что-то чертила в тетрадке. А Хантер и Дэгни периодически получали замечания за слишком бурное обсуждение, явно не относящееся к теме лекции. После занятия Айрис дождалась, пока Дэгни выйдет со своими подругами из аудитории, и направилась к Хантеру, но тот быстро покинул кабинет, даже не удостоив ее взглядом. Никогда не думала, что буду испытывать такое отвращение к человеку, с которым знакома несколько часов. Особенно учитывая тот факт, что знаю я о нем из чужих рассказов. Мы с Хантером не перекинулись и парой слов.

– Послушай, – Бритни ловит мой взгляд. – Не вздумай вмешиваться в их отношения. Пусть сами разбираются.

– Даже не начинай, – я закатываю глаза.

– Я серьезно. Дэгни с первых дней заглядывалась на Хантера. Вчера на вечеринке так и вовсе не отходила от него ни на шаг. То, что он рано или поздно обратит на нее внимание, было ожидаемо. Ты же знаешь Дэгни. Ни один парень еще перед ней не устоял.

– Перед ней или перед сексом без обязательств? – уточняю я.

Бритни пожимает плечами.

– Как бы там ни было, если Хантер собирался затащить кого-то в постель, то он просчитался, когда выбрал Айрис. Она же у нас «правильная девочка», и все такое.

Бритни сидит спиной к двери, поэтому не замечает, как на пороге кофейни появляется Айрис. Я прочищаю горло, намекая Бритни, что самое время закончить разговор. Она оборачивается и сразу замолкает.

В такой час кофейня до отказа забита людьми. Студенты и служащие любят коротать здесь обеденный перерыв. Низкие цены, уютная атмосфера и быстрое обслуживание привлекают их намного больше, чем бесконечные рекламы на телевидении и аниматоры в костюмах еды, выкрикивающие громкие лозунги.

Айрис осматривает помещение и, не найдя свободного столика, разворачивается к выходу. Я собираюсь позвать ее к нам, но тут молодая пара, сидящая через столик от нас, поднимается со своих мест и, обнявшись, покидает заведение. Айрис, заметив свободное место, занимает его.

Официант приносит наш с Бритни заказ и направляется к столику Айрис. Я не слышу, что она говорит, хотя расстояние между нами не слишком большое.

– Интересно, тот красавчик, который вымаливал у меня номерок в феврале, все еще работает здесь? – заговорщически произносит Бритни. Наверняка надеется разрядить обстановку.

– А Джереми-то знает о твоей страсти к официантам? – улыбаюсь я, потягивая колу через трубочку.

– У него страсть к хоккею, у меня – к официантам. По-моему, все честно, – Рассел делает невинные глаза, а я одобрительно киваю.

– Веский аргумент. Надо запомнить.

Мы болтаем о предстоящих экзаменах, об итоговых проектах и грандиозных планах. Бритни мечтает по окончании учебы покинуть Даллас, но пока не решается заговорить с Джереми об этом. У меня никогда не возникало таких мыслей. Здесь мой отец, друзья и двадцать один год жизни за плечами. Пусть не все мои воспоминания, связанные с этим городом, радостные, пусть Даллас стал местом, в котором я пролила немало слез и похоронила свои надежды, я все равно люблю его. Не представляю, сколько времени мне бы потребовалось, чтобы привыкнуть к новому месту.

– А если Джереми не согласится? – спрашиваю я.

– Тогда придется ехать без него. Знаю, что отношения на расстоянии – испытание не для всех, но жертвовать мечтой ради кого-то я не собираюсь.

От слов Бритни становится не по себе. Мне сложно представить, что наше ежедневное общение рано или поздно сведется к коротким "с праздником" раз в полгода. Подобное было с Аникой, а ведь в детстве мы обещали друг другу, что всегда будем вместе.

Бритни моментально замечает смену моего настроения.

– Эй, ну ты чего? – она отодвигает стаканчик с колой и тянется к моей руке.

– Бритни, ты – моя лучшая подруга. И ты знаешь, как я боюсь потерять тебя, – я сжимаю ее руку и опускаю взгляд.

– Ты меня не потеряешь. Что за глупости? – удивляется Бритни. – Даже если я уеду, мы каждый день будем созваниваться и переписываться. Ты будешь приезжать ко мне, а я – к тебе. Все будет как прежде.

Я грустно усмехаюсь. То же самое когда-то говорила Аника. Слово в слово. Не знаю, верит ли в сказанное сама Бритни, или просто пытается меня утешить, но одно мне известно наверняка: если Бритни уедет, ничего уже не будет как прежде. Расстояние разрушает не только любовь, но и дружбу.

Маленький колокольчик над дверью звенит, сообщая о визите новых посетителей. В следующую секунду по всему заведению разносится звонкий смех. Мой взгляд все еще направлен вниз, но я уже знаю, что сюда пожаловала Дэгни Росс, и не одна, а со своей свитой.

На ней короткое серое платье, едва прикрывающее зад, и кожаные сапоги на высоченном каблуке. По бокам от Дэгни перешептываются ее подружки. Я часто вижу их в компании Росс, но понятия не имею, на каком факультете они учатся. Дэгни приглаживает свое удлиненное каре и направляется в сторону Айрис. Ее компания следует по пятам.

Айрис мгновенно напрягается. На секунду мне кажется, что она встанет из-за стола, но та лишь наблюдает за Дэгни исподлобья. Сейчас она похожа на ежика, заметившего опасность и выпустившего невидимые иголки.

– Так, так, так, кто это тут у нас? – нараспев начинает Дэгни. – Белая ворона, возомнившая себя прекрасным лебедем?

Брюнетка садится напротив Айрис и безо всякого стыда тянет к себе стаканчик с напитком. Потянув содержимое из трубочки, Дэгни вновь переключает внимание на Айрис.

– Ты что же, правда думала, что Хантер влюбился в такую, как ты?

Ее подружки заливаются смехом, больше похожим на скулеж побитой собаки.

– Увы, но это не так. Он использовал тебя, скоро ведь экзамены, а ему нужна помощь. Хантер сам вчера сказал мне об этом, прежде чем мы... ну, ты понимаешь.

Айрис сжимает ладони в кулаки.

– Ты врешь! – выпаливает она.

Дэгни лишь пожимает плечами.

– Нужны доказательства? Будут тебе доказательства.

Она достает из сумочки телефон и несколько секунд что-то ищет в нем, затем включает аудиозапись и победно улыбается.

Из динамиков доносится смех Дэгни и ее разговоры с Хантером.

– А что у тебя с ней? – спрашивает она ласковым голосом.

– Ничего, – не задумываясь, отвечает Хантер. – Мне повезло, что девчонки сходят по мне с ума. Даже такие скромницы, как Айрис.

– Вы так мило общались, мне показалось, что она тебе небезразлична, – настаивает Дэгни.

– Так вы и должны думать. Вы все, но в первую очередь она. Мне ни за что не сдать экзамены без ее помощи. А так я убью одним выстрелом двух зайцев: Айрис поможет мне с учебой, а я к тому же добавлю в свою коллекцию очередной экспонат, – от его ехидного смешка холодеет внутри. – Скоро к стервам, оторвам и готкам прибавится тихоня. Неплохо для разнообразия, как думаешь?

Лицо Айрис сейчас напоминает театральную маску. Ни гнева на Хантера, ни обиды за себя, ни ненависти к Дэгни.

Росс явно остается довольна произведенным эффектом. Однако останавливаться на этом она не намерена.

– Подожди, это еще не все. Думаешь, он не променял тебя на другую? – она снова ищет что-то в своем смартфоне, затем подносит экран к лицу Айрис. – Тогда смотри.

Тяжелое дыхание Хантера смешивается со стонами Дэгни.

– Хантер, я больше не могу, – шепчет девушка, и в следующую секунду раздается скрип кровати.

– Хочешь, чтобы я взял тебя жестко? – его голос звучит на пару октав ниже, чем сегодня утром.

– Да... пожалуйста, да, – умоляет Дэгни.

Громкие стоны Росс становятся доказательством того, что Хантер выполнил ее просьбу.

– Какая же она стерва, – шипит Бритни, ломая зубочистки.

– Неважно, – я перевожу взгляд в сторону рыжей бестии и добавляю: – Вечеринки у нее – огонь!

Бритни цокает языком и осуждающе глядит на меня.

– Ты мне теперь всю жизнь это припоминать будешь? – злится она.

По щеке Айрис скатывается слеза. Грин резко отталкивает руку Дэгни, и та едва не роняет телефон.

– Уходи, – сквозь зубы цедит Айрис, но Дэгни и не думает уходить.

– Похоже, мозги у тебя настроены только на учебу, – она садится на край стола, задумчиво глядя куда-то вдаль. – В повседневной жизни ты не можешь сложить два и два. Думала, сменила имидж и все мужики твои? Единственный мужик, внимание которого ты когда-либо получишь – твой отец.

Айрис вздрагивает от последней фразы, а Дэгни прижимает ладонь ко рту, делая вид, будто бы ей неловко от сказанного.

– Ой, совсем забыла...

Я не знаю историю, связанную с отцом Айрис, но, судя по реакции, ей больно вспоминать о нем. Иногда я слышала, как Айрис беседовала с мамой по телефону или упоминала ее в разговорах с теми немногими людьми, с которыми время от времени общалась. Про отца она никогда не говорила ни слова, но Дэгни все равно что-то узнала. Узнала для того, чтобы в нужный момент применить запрещенный прием и отправить Айрис в нокаут.

Каждой клеточкой своего тела ощущаю закипающую злость внутри. Еще пара слов в адрес Грин, и я за себя не отвечаю.

Одна из подруг Дэгни, миловидная блондинка с синими, как океан, глазами, дергает Айрис за лямку платья.

– Где раздобыла такие модные шмотки? – интересуется она, склонив голову набок.

Вторая девушка, высокая афроамериканка с россыпью тонких косичек, ухмыляется.

– Наверняка взяла в кредит.

Они смеются, и Дэгни вновь тянется к стаканчику Айрис.

– И правда, Айрис, вещички-то красивые, – улыбается Дэгни, затем достает из стаканчика трубочку и кладет ее на стол. Медленно, словно зверь, загнавший свою жертву в ловушку, подходит к Айрис и выливает содержимое стакана на ее платье.

– Упс, уже нет, – в ее голосе звучит злое веселье, а мое терпение достигает предела.

Вскочив со своего места, я хватаю стакан с колой, и, не обращая внимания на попытки Бритни остановить меня, направляюсь к Дэгни.

– Эй, ты! – кричу я, словно обращаюсь к животному. Впрочем, так оно и есть.

Брюнетка лениво оборачивается, и я плескаю колой ей в лицо.

Со всех сторон слышатся удивленные вздохи, некоторые посетители даже поднимаются со своих мест.

Дэгни отскакивает в сторону, едва не сбивая с ног свою темнокожую подругу.

– Ты охренела, сука?! – рычит Дэгни, ладонями вытирая коричневую жидкость со своего лица.

– Скажи «спасибо», что не лимонный сок, – бросаю я и уже разворачиваюсь, чтобы уйти, но тут получаю сильный толчок в спину. Не ожидая такого приема, я теряю равновесие и падаю на стол, снося с него посуду и мобильники. Росс переворачивает меня на спину и хватает за воротник. Какая-то женщина вскрикивает, а несколько мужчин оттаскивают эту безумную от меня. Та сопротивляется, извиваясь в их руках и выкрикивая ругательства в адрес всех, кто пытается ей помешать поквитаться со мной.

– Не трогай ее! – Бритни заносит руку, собираясь ударить Дэгни, но ее останавливает официант. Он оттаскивает мою боевую подругу в сторону, в то время как администратор кофейни держит ее руки.

– Заступаешься за свою подружку? – смеется Дэгни, которую вся эта ситуация, похоже, больше забавляет, чем злит. – Как мило. Кстати, Бритни, очень жаль, что Джерри не посадили. Ты наверняка уже нашла ему замену.

Оттолкнув официанта, Бритни снова пытается добраться до Росс, но вовремя появившийся охранник хватает ее за талию и резко усаживает на стул.

– Что, правда глаза колет?! – продолжает провоцировать Дэгни. – Таким шлюхам, как ты, это свойственно!

– Закрой свой рот! – Бритни подрывается со своего места, но охранник опускает руку на ее плечо, и та усмиряет пыл.

– Всех по себе не судят, Дэгни, – произношу я и сама удивляюсь своему спокойному тону.

– Не стройте из себя святош, – Дэгни уже не сопротивляется, и я замечаю, как хватка на ее руках постепенно ослабевает. На всякий случай отхожу на безопасное расстояние. Наверняка она решила применить хитрость. Как только ее перестанут удерживать, она снова накинется на меня.

– Хотя... даже у святош есть скелеты в шкафу, – словно вспомнив что-то, Дэгни поворачивается к Айрис. – Грин, не хочешь рассказать Эвелин свой маленький секрет?

От лица Айрис отливает кровь, она отрицательно качает головой, словно одержимая, переводя полный ужаса взгляд то на меня, то на Дэгни.

Секрет? О чем она говорит?

– Что ж, придется это сделать мне, – произносит Росс, словно делая одолжение.

– Дэгни, пожалуйста... не надо, – на глазах Айрис закипают слезы, а покусанные губы мелко дрожат.

Я по-прежнему не считаю Дэгни человеком, словам которого стоит верить, однако я готова ее выслушать. Впрочем, сказать она ничего не успевает. Дверь кофейни распахивается и ударяется о стену, да так, что стекла дребезжат. На пороге появляется деловитый мужчина с сединой на висках.

Черт! Кто-то сообщил ректору Гордону о том, что здесь произошло.

Он оглядывает присутствующих, задерживая взгляд на мне, Бритни и Дэгни. Поджимает свои и без того тонкие губы, после чего громко отчеканивает:

– Нортон, Рассел и Росс! Жду вас через пятнадцать минут в своем кабинете!