5.4. Змеи

Подземелье встречало тишиной. В воздухе висел терпкий запах зелий, каменные стены отбрасывали длинные тени от тусклых факелов. Софи спустилась вниз всё ещё на адреналине после встречи с Сириусом, но не подала виду. Северус уже ждал её, сидел за привычным столом, в кабинете, листая сборник на латыни. Рядом стоял Адриан — как всегда спокойный, холодный, с книгой в руке и ускользающей улыбкой на лице.

— Ну что, начинаем? — произнёс он, поднимая на них взгляд.

  Они перешли к практике. Первым был Северус — Софи наблюдала, как лицо друга сжалось, когда Адриан прорвался сквозь его барьер. На несколько секунд он замер, словно застыв в собственных воспоминаниях. Софи видела, как на его виске выступил пот.

— Слишком слабый барьер, — спокойно заметил Адриан. — Нужно жестче. Твои эмоции тебя подводят, Снейп.

  Северус молча кивнул, сжав губы. Затем очередь дошла до Софи.

— Релаксо ментем, — тихо сказал Росье и её сознание вспыхнуло — как будто кто-то пронесся сквозь её мысли, перебирая страницы дневника. Она почувствовала — Адриан видел её мать, Фрейю, Хоуп, Сириуса. Его взгляд цеплялся за каждый образ.

  Когда он убрал палочку, Софи слегка покачнулась.

— Вас обоих слишком легко читать. Это не дело, — тихо проговорил он, убирая книги в сумку. — Я оставлю вас. Тренируйтесь друг с другом. И не бойтесь боли. Без неё — вы не научитесь защищать себя.

Он исчез, растворяясь в коридоре. Молчание затянулось. Софи сидела, глядя на Северуса, а он — избегал её взгляда.— Давай попробуем, — мягко сказала она.

— Софи, — начал он, — я не уверен...

— Снейп, мы изучаем защиту, а не душевные раны. Я не буду копаться в тебе. Только если ты сам допустишь.

  Он кивнул. Села напротив. Направила палочку:

— Легилименс.  Первый раз — пусто. Второй — обрывки школьного коридора. Третий — вспышка.  Пыльный зал. Кричащая женщина. Стук ног. Шумный пьяный голос. Она увидела мужчину — грязного, злого, с перекошенным лицом. В его глазах — ничего, кроме презрения. И мальчика — дрожащего, сжимавшего палочку в кулаке. Северус вырвался из её чар. Он тяжело дышал. Лицо налилось краской.

— Ты... увидела?

  Софи молчала. Лишь тихо опустила палочку.

— Мне не нужно ничего объяснять, — прошептала она. — Я... просто не думала, что...

— Что у таких, как я, бывает неидеальное детство? — резко, будто с ядом, бросил он. — Видишь? Вот почему я не хотел.

— Сев... — она подошла ближе, в голосе не было ни жалости, ни осуждения — только мягкость.

  Северус сжал губы, опустив взгляд. Он ненавидел, когда его жалели. Но в Софи не было жалости.

— В следующий раз, — негромко сказал он, — ты позволишь мне увидеть и твои слабости. Справедливо?

  Софи кивнула. Где-то в груди что-то дрогнуло.

— Справедливо...

  Она боялась показывать ему воспоминания связанные с Сириусом, ведь знала как сильно они ненавидят друг друга.

— Я в библиотеку... — Северус глянул на неё и спрятал руки в мантию.     Их тренировок закончилась и Марэ поспешила в спальни. Едва успев ступить на каменные плиты гостиной, как раздался ленивый голос, окутанный скукой и игрой:

— Марэ, не проходи мимо так холодно, — раздалось со стороны дивана.

  Она обернулась. Регулус Блэк, развалившись на бархатной обивке, свесил ноги с края, удерживая в одной руке бокал с виноградным соком. Он пил медленно, словно вино, с тем самым аристократическим изяществом, которое, казалось, унаследовал с кровью. В тени камина его черты казались ещё резче, взгляд — спокойным, но внимательным.

— Я вот подумал, ты просто обязана быть на следующем матче, — небрежно бросил он, не отрываясь от напитка. — Слизерин против Когтеврана. Обещаю, будет весело.

  Софи приподняла бровь, едва заметно.— Я не люблю квиддич, — ответила она, скрестив руки. — Уж извини.

— А если я устрою небольшой спектакль? — он повернул к ней голову. — Не ради игры, а ради... шоу. Особенно если учесть, кто будет наблюдать с трибун.

— На что ты намекаешь? — Прищурилась она.

— Я? Намекаю? — Регулус хмыкнул, отпивая сок. — Ну что ты, просто думаю, как оживить скучный матч и немного позабавиться с Сириусом.

  Её губы дрогнули. Она тут же постаралась это скрыть, но для Регулуса это было достаточно. Он знал. Он всегда знал. Он видел её насквозь, как и своего брата. И пусть никогда не подал бы виду, но всё происходящее между Сириусом и Софи вызывало у него острое чувство диссонанса. Он не любил брата. Но считал его... потерянным.

— Встретимся на трибуне, Марэ, — сказал Регулус, уже отворачиваясь. — Надень что-нибудь эффектное. Мы ведь устраиваем спектакль, не так ли?

  Софи сдержала смешок, вздохнув глубоко. Она собиралась разозлить Сириуса? Может быть.   До матча оставалось всего несколько дней. Осень за окнами всё сильнее сгущала краски: ветер гнал по территории Хогвартса опавшие листья, а холод медленно пробирался сквозь стены замка. Софи сидела в пустой спальне, окружённая стопками книг. Её перо скользило по пергаменту с лёгким шелестом, пока она разбирала сложную формулу взаимодействия магических компонентов в зелье замедленного действия.  Потянувшись, она почувствовала, как затекла спина. Тихо выдохнув, она провела рукой по лбу и откинулась на подушки. Именно в этот момент в комнату ворвались Амалия и Адель, обсуждая кого-то с возмущением и восторгом одновременно. Стоило им заметить Софи — разговор оборвался. Девушки не удостоили её ни приветствием, ни насмешкой. Просто прошли к своим кроватям, шепча тише, но не скрывая колких взглядов.  Софи решила не задерживаться. Выйдя из спальни, она направилась в гостиную.Внутри царил небольшой хаос.Барти Крауч-младший, скучающий и ехидный, развлекался тем, что превращал детали интерьера в насекомых и запускал их в сторону девушек. Эван Росье и Мальсибер играли в волшебные шахматы — напряжённо и сосредоточенно, каждый взмах палочки сопровождался оживлением фигур, норовящих сражаться по-настоящему.Амикус Кэрроу сидел, закинув ноги на подлокотник кресла, и лениво курил.А Алекто, его сестра, с диким блеском в глазах прижала к стене первокурсника.

— Хочешь, я покажу тебе, как заживлять раны? — прошипела она, крутя в пальцах острый, тонкий нож.

У мальчишки глаза полезли на лоб.

— Алекто, отпусти его, — голос Регулуса прозвучал с мягкой, но недвусмысленной силой.

  Софи задержалась у лестницы, наблюдая.В углу гостиной сидел Северус, почти незаметный, как всегда. Он прятался за книгой, но время от времени взглядывал поверх страниц. Барти прищурился, заметив её силуэт.— Эй, Марэ, — протянул он, лениво поворачиваясь, — ты ведь у нас умная. Может, и у тебя найдётся пара интересных заклятий? Что-нибудь позабавнее этих тараканов?

Софи подняла бровь и ответила холодно:— Покажу. Но только если испытаю на тебе.

  Барти расхохотался, и с неожиданной ловкостью перескочил через стол, оказавшись вплотную. От него пахло дымом, древесной смолой и чем-то недобрым.

— Ну давай, — прошептал он с ехидной усмешкой. — Я тоже могу тебя кое-чему научить. Круциатусу, например... или... хочешь, создам иллюзию волка? Тебе ведь это знакомо.

У Софи внутри всё скрутилось.Но лицо осталось каменным.

Регулус, не вставая, метнул в Барти подушку. Та ударила его прямо в плечо.

— Хватит, Барти. Не забывай, кто она.

Крауч скривился. Он не любил, когда его осаживали, особенно — Регулус. Особенно — ради Софи.

— Ну конечно, — фыркнул он. — Прекрасная мисс Марэ. Слишком чиста для нас, разве нет?

  Софи не ответила. Только посмотрела на него взглядом, от которого даже паукам на потолке стало не по себе. Она взмахнула волосами, как обычно любила делать, словно стряхивая с себя остатки чужих взглядов, чужих слов, чужих ожиданий. Вечер опускался на Хогвартс с ленивой тяжестью: солнце медленно тонуло за вершинами гор, окрашивая окна золотистым светом.  Она шла по коридорам без цели. Не зная, куда. Не зная, чего ищет. Просто шла — и иногда касалась ладонью холодных каменных стен, будто ища в них что-то постоянное.  Внутри всё шумело, как река после дождя. Казалось, достаточно одного слова, и она разольётся, затопит всё — себя, стены, школу.  И вдруг она оказалась там.Возле той стены, где появлялась раньше появлялась выручай комната. Знакомая дрожь прошла по спине. Воспоминание било ярко — ночь, оборотень, страх...Она закрыла глаза, а когда открыла — дверь уже стояла маня внутрь. Софи вошла.  Комната откликнулась, как будто ждала. Потолок исчез, уступив место звёздному небу. Пол — луг, рассыпанный цветами: фиалки, лютики, ромашки. И ветер. Нежный, еле слышный. Она опустилась в траву, провела пальцами по лепесткам, достала палочку.

— Люмос, — прошептала. Кончик послушно засиял.

— Вингардиум левиоса, — трава едва шелохнулась.

Она смотрела в небо, где светили звёзды, и вдруг, будто наваждение, прошептала:

— Экспекто патронум.

Из палочки вылился холодный серебристый свет — пустой, неоформленный. Заклинание не сработало. Софи вздохнула. Она вспомнила: нужен источник. Эмоция. Сильная. Настоящая.  Она закрыла глаза и позволила себе вспомнить. Сириус, смотрящий на неё из-под растрёпанной чёлки. Смеющаяся Лили, вытаскивающая её за руку в Лондон. Джеймс. Летние ночи. Звонкий смех. Пульс от счастья.

— Экспекто патронум.

  Свет вырвался ярче. Резче. И — оформился. Фигура пробежала по лугу — быстрая, сильная. Пёс.  Софи сидела молча, глядя на своего патронуса. Он изогнул шею, посмотрел на неё ярко сияющими глазами — и исчез в свете. Она улыбнулась криво.

— Как иронично, — прошептала.

  Её патронус был связан с тем животным, что хоть и не напрямую но был связан с страхом... и с тем, кого всё ещё — несмотря ни на что — любила.

  Это было правдой. Голой, острой, безжалостной. И сейчас, под этим искусственным, вымышленным небом, среди цветов, созданных магией, Софи поняла: Некоторые чувства невозможно затушить. Их можно только прятать.