Глава 14: Шаг в прошлое (Ред)

Они не говорили об этом утром. Не было признаний, лишних вопросов, ни навязчивой близости. Только молчаливые прикосновения. Его рука скользнула по её плечу, когда она натянула свитер. Её пальцы легко коснулись его запястья, когда он застёгивал рубашку. Всё было как будто... тише. Глубже.

Даже кофе, который он сделал для неё, был особенно терпким — будто запоминал её вкус.

— Мы слишком спокойны, — пробормотала Амелия, откидываясь на подушки и обнимая кружку. — Вчера была буря, а сегодня... штиль.

— Потому что мы оба знаем, что скоро снова громыхнёт, — сказал Дэниэл, присаживаясь на край кровати. — Хочешь начать с карты архивов?

Амелия кивнула. Работа — была их способом держаться на плаву.

Они провели большую часть дня в библиотеке, проверяя старые документы, сводки, чертежи подземных помещений и анонимные донесения Совета Академии. Время будто тянулось сквозь пыль и бумагу, а за окнами падал первый сырой снег. Когда Амелия подняла глаза на Дэниэла, его взгляд был усталым и отрешённым, но в нём читалась решимость — идти до конца.

Вскоре усталость накрыла обоих — и тогда произошло то, что изменило всё.

Когда Амелия вернулась в свою комнату, на подоконнике уже лежал конверт. Без обратного адреса. Почерк — чёткий, чуть наклонный. Бумага пахла сухими травами и чем-то еле уловимым... почти детским.

На конверте всего два слова: «Для Амелии».

Она села на кровать, вскрыла его дрожащими пальцами.

«Ты идёшь по следу, который неведом даже тем, кто оставлял его. Иногда правда лежит в молчании. Иногда — в огне. Если хочешь узнать, кто я и почему всё началось с тебя — приходи сегодня. Сама. Без Дэниэла. Место: старый зимний сад, южное крыло. 23:00. Э.»

Сердце Амелии замерло. Письмо не было подписано полностью, но ей не нужны были догадки. Эллен.

Она не сказала Дэниэлу ни слова. В девять вечера он сидел на полу в своей комнате, перебирая старые фотографии, когда Амелия поцеловала его в висок, как будто это был обычный день. Как будто не собиралась уйти. Он поднял на неё взгляд — и на миг в нём мелькнула тень, будто он всё чувствовал.

— Ты куда?

— Нужно немного воздуха, — тихо ответила она. — Просто прогуляюсь.

— Хочешь, пойду с тобой?

Она покачала головой, улыбнувшись.

— Нет. Иногда нужно побыть одной.

Зимний сад был почти мёртвым: треснувшее стекло пропускало лунный свет, влажная земля пахла прошлым, которое нельзя вычеркнуть.

Амелия стояла посреди зала, обхватив плечи руками. Сердце било так сильно, что казалось — стёкла дрожат вместе с ним.

Из темноты шагнула Эллен. Рыжие волосы, зелёный камень на кольце. Лицо усталое, но в глазах жила какая-то несломленная сила.

— Ты пришла, — сказала она спокойно. — Я знала, что ты придёшь одна.

Амелия сглотнула, выдавила хриплый смешок: — Мы уже знаем, что ты его мать. — Знаете? — Эллен почти усмехнулась. — Но знаешь ли ты, что значит быть матерью... сына, который всё это время был не только сыном?

Они стояли так близко, что Амелия видела лёгкие морщинки у её глаз.

— Ты должна рассказать всё, — прошептала Амелия. — Ты должна сказать мне... что было с моими родителями. Почему я? Почему мы?

Эллен закрыла глаза на миг. Словно внутри неё разверзлась старая рана.

— Твои родители... они были частью этого с самого начала. — Её голос не дрожал. — Они такие же, как я и Уильям. Таких, как мы, звали «идеалистами». Молодые учёные, которые верили, что можно изменить человека на уровне нейронных цепей. Что можно соединить разумы. Усилить их. Мы мечтали о «Резонансе». О паре детей, которые станут проводниками друг для друга.

Амелия чувствовала, как земля уходит из-под ног. — Вы использовали нас, как подопытных?

— Да, — просто сказала Эллен. —Мы все тогда верили, что это — будущее. Что если подарить ребёнку особые нейронные связи, он сможет чувствовать другого, будто орган вне тела. Ты — стабилизатор. Дэниэл — катализатор. Вместе вы... взрыв. Тогда ещё никто не знал, что слишком сильная связь может забрать жизни людей.

Амелия закрыла лицо ладонями. Но слёзы не пришли. — Я хочу знать, кто такой Совет и какая у него роль во всем этом?

Эллен сделала шаг ближе. Теперь её шёпот был почти молитвой: — Совет — это не просто старики в Академии. Это система, которую мы сами создали. Ты думаешь, стипендия была случайностью? Совет вытащил тебя из тени. Они следили за тобой всё это время. Им нужно было вернуть тебя к нему — к Дэниэлу. Чтобы увидеть, можно ли снова разжечь то, что ваши родители однажды запустили и не смогли остановить.

— И ты... — голос Амелии сорвался. — Ты всё это знала. Почему молчала? Почему не рассказала Дэлиэлу?

Эллен горько улыбнулась. — Я пыталась. Я исчезла, чтобы помогать из тени. Я была его научным куратором, его матерью и его предателем. Но Совет всегда на шаг впереди. Я лишь могла появляться рядом, чтобы сдерживать всплески. Ты думаешь, почему ты чувствовала его раньше, чем увидела? Это Резонанс. Это ваши тела и разумы зовут друг друга.

Амелия всхлипнула. — Мои родители... Они умерли из-за этого?

— Да, — Эллен сказала это почти шёпотом. — Эксперимент вышел из-под контроля. Тогда ты и Дэниэл... резонанс был слишком сильным. Их не стало. Совет закрыл дело, обвинил во всём Уильяма — заморозил, но не остановил проект.

Между ними повисла такая тишина, что скрипнувшее стекло в крыше прозвучало, как раскат грома.

— Что теперь? — спросила Амелия. — Что мне делать?

Эллен достала маленькую чёрную записную книжку — в уголках страниц золотились старые пометки.

— Здесь расчёты. Схемы. Наши заметки. Если ты хочешь спасти себя и его — тебе придётся докопаться до дна. Но будь готова: Совет не будет просто наблюдать за этим. Скоро они покажут свое истинное лицо

Амелия взяла тетрадь, и их пальцы на секунду соприкоснулись.

— Ты расскажешь ему? — спросила Эллен. — Ты сможешь?

Амелия кивнула — с такой странной ясностью, что даже Эллен на мгновение опустила глаза.

— Ты его любишь? — тихо спросила Амелия.

— Я слишком сильно его люблю, чтобы остаться, — тихо сказала Эллен. — И достаточно, чтобы исчезнуть снова. Совет использует меня в своих целях, если найдет. Я очень рисковала, появляясь на территории академии. Но я пыталась держать все под контролем, не зря же они написали под моим барельефом, что я страж правды и порядка. Я очень старалась им быть, но перестала быть матерью.

Эллен шагнула в тень, но перед тем, как исчезнуть, бросила через плечо:

— Скажи ему, что я всегда была рядом. Даже когда он считал, что один.