ГЛАВА 25. Там, где мы не будем гулять

Часть 1.

Год и семь месяцев назад

Квартиру объял хаос. На полу валялись разбросанные вещи — одежда, фотографии, сломанные украшения и побитая посуда, о которую Мария то и дело спотыкалась. Ее потряхивало. Шатаясь из стороны в сторону, она натыкалась на стены. Постоянная раздраженность от недосыпа высасывала из истощенного тела последние силы. В стопы впивалось хрустящее стекло от всего, что Суарес успела разбить. Но ей было все равно.

Она прошла тенью мимо треснувшего в коридоре зеркала, которому тоже досталось, и, вздрогнув, замерла, не признав себя. В отражении на нее смотрела изнуренная девушка. Осунувшееся лицо обезображено следами слез, усталости и размазанной под воспаленными красными глазами тушью, которую Мари так и не смыла после недавнего посещения физиотерапии. Волосы растрепаны. Оголенные ноги покрыты синяками и гематомами. Ступни располосованы кровоточащими царапинами. Завернувшись поплотнее в длинную клетчатую рубашку Иэна, она проковыляла за угол.

На подоконнике опустевшей кухни c прошлого вечера стоял забытый недопитый черный кофе. Подняв дрожащими руками кружку и коснувшись губами остывшего крепкого напитка, она воззрилась на пасмурный рассвет. Разрушение поглотило скорбь. Изнутри обжигали ядовитая жажда мести, копившиеся злость и мучительная горечь, выход которым дали бы тренировки и охота, на которые по-прежнему было рано возвращаться.

Позади раздался преследующий тонкий голос – один из источников безысходности и изнуряющего чувства вины, болезненно распиравших грудь. Они разрывали ее, не позволяя ни на день забыть о трагедии.

— Почему ты не заметила мое исчезновение раньше? — слезно причитала подруга.

Позвонки заледенели. Стараясь игнорировать Ханну, Мария упрямо смотрела перед собой. Она рассматривала спящий город. Пустовавший двор и припаркованные машины. Призрак испарился. Глубоко вдохнув, Суареc сделала медленный выдох, чтобы справиться с заполнившей горло тревогой. И тут же подскочила, когда Ханна вцепилась в ее предплечье, продолжая упрекать и молить о помощи:

— Ты обещала быть рядом!

Следующий пронзительный крик раздался у нее прямо в ухе.

— Ты обещала!

Мари была уверена, что у нее остановится сердце. Из глаз неконтролируемым потоком полились слезы. Издав истошный вопль, она швырнула полупустую кружку в стену, отгоняя от себя образ подруги. Кофе разлился на пол, а керамика разбилась на несколько частей. Прерывисто дыша, она опустилась на корточки и схватилась за волосы.

                            ***

Наши дни

— Собирайся, мы съездим кое-куда ненадолго, — отложив ноутбук, распорядился Нильсен-Майерс и залез в телефон. Недоуменно подняв бровь, Мари взглянула на часы. Шесть вечера. Его рабочий день завершился. Наконец вампир лениво оторвал глаза от дисплея и, постучав по нему пальцем, съязвил: — Я бы с радостью съездил без тебя, но ты же моя тень, и мне от тебя не отделаться.

— Так уж и быть, окажу тебе честь, — пропустив колкости, надменно ответила охотница, распахнув шкаф, который они делили c Чикаго на двоих.

По дороге к барьеру, Суарес заметила компанию вампиров.

— Черт... — Она едва расслышала брань Чика. Тот прошептал себе под нос, сделавшись мрачнее тучи.

Мария не сразу сообразила, что увидела не просто очередную шайку вампиров. В их сопровождении были и люди. Как минимум двое. Происходящее дошло до нее окончательно, когда она встретилась с настороженным взглядом девушки, явно непонимающей, что происходит и куда ее ведут. А вели людей прямо в дом «Судного Дня».

Замедлив шаг, Мари с тревогой оглянулась им вслед. Приобняв ее за плечо, Нильсен-Майерс ускорил шаг.

— Лучше не оборачивайся, — лишенным жизни голосом посоветовал он. — Мы уже ничем им не поможем. От собственной безнадежности Мария ощутила онемение в конечностях и постаралась замедлить сердцебиение. Ей показалось, что она снова на охоте, но не в силах сдвинуться с места, словно на ее ногах кандалы, вросшие в землю.

Суарес хотела закричать, но в одночасье лишилась голоса. Мари прикусила язык. Это было не так больно, как осознание того, что в нужный момент она не могла помочь тем людям. Не смогла исполнить свой долг и провернуть то, что делала больше, чем десяток раз — спасти человеческие жизни.

— Всех не спасешь, — процедил Чикаго сквозь зубы, будто прочитав ее мысли. Его злость была направлена не на нее, а на вампиров или даже на все устройство мира. — Я через это проходил. Сделаешь только хуже. Он прижал Марию к себе крепче, чтобы встряхнуть. — Надеюсь, ты не забыла, где находишься. — Его губы коснулись ее уха. Как мантру он четко проговорил: — Не расслабляйся, не теряй бдительности. — Рука вампира скользнула к артерии на ее шее, но она перехватила его запястье и на ходу приставила острие канцелярского ножа уже к артерии Нильсен-Майерса. — Так держать, мартышка, — похвалил Чик, а Мари нахмурилась. Ее словно ледяной водой окатили, не получалось выдавить из себя ни слова. — Миллард, Валль и я — единичные случаи, половина, в которую ты свято веришь — правда. Вряд ли кому-то так же повезет, как тебе.

Они преодолели барьер. Суарес остановилась. Перед глазами маячили разноцветные мушки. Оперевшись о холодную стену, она зажмурилась. Голова кружилась сильнее, чем в прошлые разы перехода, а звон не проходил. Ее затошнило. Колени подогнулись, но Чикаго подловил Марию.

Очень хотелось опуститься на землю и передохнуть.

— У тебя кровь идет из носа, — полуутвердительным мрачным тоном, который охотница слышала где-то вдалеке, сообщил вампир. — Тебе плохо? — задержав дыхание, уточнил он и чем-то зашуршал. Затем сунул ей под нос салфетку, за которую она схватилась слабой рукой, чтобы дать ему понять, что в состоянии держать сама. Однако Чик, как мазохист, не убирал руку. Одновременно придерживая ее за талию, парень помогал остановить кровь.

— Спасибо, — нашла в себе силы прокряхтеть Суарес, приоткрыв веки. Звон и головокружение стихли, а привычный мир понемногу возвращался. Перед собой она увидела испуганные, cтавшие насыщенно-аметистовыми глаза вампира.

— Не померла и хорошо. — Отпрянув, Чикаго принял равнодушный вид, сунув ей еще больше салфеток.

— Впечатляет, — усмехнулась она. — Тебе хоть в врачи подавайся. Устоишь перед соблазном.

— Не представляешь, как я прямо сейчас хочу тебя убить, — ангельски улыбнулся Нильсен-Майерс. — Нам пора уходить отсюда. Давай культяпку и пойдем. — Он сам нетерпеливо взял ее за руку и потянул за собой. — Идти можешь?

— Могу.

— Точно?

— Точно...

На самом деле Мария еле переставляла ватные ноги. Тело еще окончательно не вернулось в строй.

— Мария, дорогая, хочешь сыграть в правду? — В один миг его улыбка стала дьявольской.

— Не хочу. — У нее не было сил даже шевелить языком.

— Тема закрыта. — Наклонившись, Чикаго положил ладонь под колени Марии и подхватил на руки.

Она cмогла лишь простонать. На спор энергии не хватило. Обогнув дворы, вампир пронесся к парковке. Усадил ее на переднее сиденье и пристегнул.

— Человеческое тело слишком уязвимо перед энергетическим полем барьера. По тебе ударили чары. Мы слишком часто проходили через него, вот твой организм и не выдержал.

— Сказочно, — саркастично ответила Мари, глядя на Чика в паре дюймов от своего лица.

Тот удостоил ее внимательным взглядом и лукавой усмешкой:

— Знал, что оценишь.

Захлопнув пассажирскую дверь, фантастический гад сел за руль.

                             ***

Тайное место вампира пряталось в Бруклине, поэтому дорога оказалась совсем близкой. Вход в здание, к которому они подошли, внешне напоминало кинотеатр. Только вывеска не горела.

— Это заброшенный кинотеатр. — «Я была права!» — В настоящий момент он служит мебельным складом. Нас должен встретить мой знакомый.

— У тебя знакомые и в таких местах имеются?

— Счастливый клиент, дело которого я вел. — Чикаго хитро хмыкнул. — В благодарность он позволяет приходить мне сюда в дни, когда проверяет склад.

— Ты умеешь выстраивать хорошие отношения с клиентами? — с насмешкой уколола она.

— Делаешь выводы по тому, что видела и слышала в «Гранате»?

— Как я помню, ты был очень вовлечен в дело клиента и супер-вежлив с ним, особенно в конце, — Суарес сделала акцент, — когда пожелал тому сдохнуть.

— А ты бы чего ему пожелала, если бы всплыло, что он педофил? — совершенно нейтрально отреагировал Нильсен-Майерс.

Мария потеряла дар речи. «Так вот оно что...» Ее реакция вызвала у Чика лишь новую усмешку.

— Клиенты постоянно врут. Врать своему адвокату привычное дело. Но это чертовски плохая идея. — Он сунул руки в карманы. — Я докопался до сути. Виновник спокойно признался и только мерзко улыбнулся. Я послал его и отказался от дела. К нам постоянно обращаются с серьезными тяжкими преступлениями, но насилие и педофилия... Пусть кто-нибудь другой вытаскивает эту тварь из его дерьма.

— Я бы тоже отказалась.

К ним вышел бородатый полный мужчина. Бегло осмотрев ее, он вернулся к Чикаго.

— Проходите.

Они последовали за бывшим клиентом Нильсен-Майерса. Чик переплел их пальцы, словно это было обычным делом.

— Возможно, наше пребывание в этом месте ненадолго станет испытанием для тебя, — серьезно предупредил он. — Будет темно, но я хочу, чтобы ты чувствовала, что я здесь.

Чем дальше Мария и Чикаго шли, тем темнее и теснее становилось. Она ощутила, как в грудной клетке защемило. Стены как будто бы сужались и сплющивали ее голову.

— Отлично, Чикаго.

«Пожалуйста никакой тьмы и тесных помещений! Я что, о многом прошу?!» Вот только молиться было бесполезно. Если бы Мари побилась сейчас головой о стену, толку было бы больше. Может, она хотя бы потеряла сознание и ничего бы не почувствовала, ну кроме рассечения черепа в начале.

— Понадобится несколько минут, чтобы промышленное освещение прогрелось, — объяснил вампир. Бывшее фойе кинотеатра было забито мебелью и прочим хламом. Пока знакомый клиент возился с генераторами, Чикаго подтолкнул ее к двери. — Это твой шанс попробовать победить темноту. Я в любом случае зайду туда с тобой. Решать только тебе.

Одно только предложение вызвало у нее волну дрожи по телу.

— Что за дверью?

— Масштабный зал.

«Хоть не каморка».

— Туда человек без страха темноты побоится зайти, а ты отправляешь меня?

— Ты справлялась с вещами и пострашнее, разве нет? — Наклонил голову Чикаго. — И я не отправляю тебя, всего лишь предлагаю.

— Я не готова... — покосившись на дверь и тяжело сглотнув, неуверенно призналась Мария.

— К такому разве кто-то может быть готов? Ты никогда не будешь готова.

— Не могу, — заломив пальцы, не решалась она.

— А я, опираясь на твою невероятную глупость и очаровательную безрассудность, думал, что мне придется тебя еще держать, чтобы ты сама не побежала внутрь. И потом поразмыслил, что это славная попытка и удерживать тебя, наоборот, не стоит.

— Вроде унизил, а вроде и комплимент сделал, — покачав головой, нервозно рассмеялась Мари. — Думаешь, смогу?

Нильсен-Майерс пожал плечами.

— Пока не попробуешь — не узнаешь.

— Ненавижу тебя, — нервничая, промямлила она, собираясь с духом.

На щеке Чикаго появилась знакомая ямочка. При этом парень сохранял равнодушие.

— Если не хочешь — подождем здесь, пока свет не включится.

Закусив губу, Суарес еще раз взглянула на пугавшую ее дверь. Вернее, пугала не дверь, а неизвестность, что скрывалась за ней. Как поступить: встретиться со страхом лицом к лицу или снова убежать? Сколько еще лет она будет позволять страху душить себя?

«К черту страхи!»

— Идем, — приняв окончательное решение, отчеканила Мария так быстро, чтобы у нее не осталось времени передумать.

Чик поймал ее руку, остановив бесконечные метания из стороны в сторону. Сильно сжав пальцы, надавил на дверную ручку и, прежде чем войти туда, предостерег:

— Концентрируй внимание на прикосновении моей руки, чтобы не дать галлюцинациям запудрить тебе мозги. Я все время буду рядом.

Они сделали несколько шагов, и дверь закрылась. Их поглотила глубокая давящая тьма, прохладный сырой воздух и пыль.