Глава 6. Тени Пирсхолла

Полнолуние висело над Хогвартсом, как огромный, холодный, слепой глаз. Его серебристый свет заливал башни, превращая окна в черные бездны, а тени – в живых, подстерегающих существ. Кэтрин стояла у окна в пустом Классе Древних Рунических Надписей. В руках – крошечная склянка с жидкостью цвета венозной крови, отливающей перламутром. Зелье Однократного Перемещения. Подарок Маттео. Или ловушка.

"Выпей за минуту до полуночи. Представь место назначения с предельной ясностью. Боль будет... значительной. Но ты выдержишь."  Его слова звучали в памяти, холодные и лишенные эмпатии. Она представляла Западное крыло Пирсхолла. Пыльные занавеси из черного бархата. Шкафы из черного дерева с инкрустацией из кости. Специфический запах – старости, магии и чего-то металлического, как кровь на морозе. И тот конкретный шкаф, третий от окна с видом на замерзшее озеро, где отец хранил самые запретные фолианты.

Секундная стрелка на ее тонких серебряных часах приближалась к двенадцати. Кэтрин дышала поверхностно, ее ментальный фортресс был возведен до предела. Ложный фон гудел навязчивой какофонией: бесконечные вариации на тему «Как лучше завить волосы на бал» и «Почему Слизнорт ненавидит перья сов». За этой стеной, в крошечной, защищенной келье сознания, пряталась только ледяная решимость и образ нужной книги – Рецептум Сангвинис Некротикус. Переплет из черной, шершавой, как кожа летучей мыши, кожи. Титульный лист – кроваво-красными чернилами, с изображением сердца, пронзенного кристаллом льда.

Она опрокинула зелье в горло.

Боль была не просто значительной. Она была всепоглощающей. Казалось, тело разрывают на молекулы, пропускают через игольное ушко вселенной и собирают заново. Кости скрипели, мышцы горели, легкие отказались дышать. Она упала на каменный пол, сдерживая крик, впиваясь пальцами в пыль. Мир погрузился во тьму и хаос.

Когда зрение вернулось, она была там. В Западном крыле Пирсхолла. Пол под ней был холодным каменным узором. Воздух – густым, спертым, пропитанным запахом пыли, древнего пергамента и... медной остротой крови. Глубокая, гнетущая тишина. Полнолуние бросало через высокие стрельчатые окна длинные, искаженные тени, похожие на скелеты. Вся комната дышала зловещей, спящей мощью.

Ты не одна. - Мысль Маттео проскользнула, как холодный нож. - Защита активна. Не касайся пола в местах теней от лунного света. Обходи третий и пятый узор слева от входа. Шкаф заперт руной "Мортентус". Коснись ее указательным пальцем левой руки и мысленно произнеси "Рабдос". Только один шанс.

Кэтрин поднялась, игнорируя остаточную дрожь в ногах. Ее движения были плавными, как у тени. Она помнила каждое предупреждение Маттео, каждую деталь плана. Она скользила вдоль стен, избегая лунных лучей, ступая только на темные участки камня, где узоры напоминали сплетенных змей. Ее сердце колотилось как бешеное, но на лице – благодаря фортрессу – царило лишь сосредоточенное выражение человека, выполняющего рутинную задачу.

Она подошла к шкафу. Массивная дверь из черного дерева. На замке – не ключ, а вырезанная в древесине руна, излучающая едва заметное малиновое свечение. Руна Смерти. Мортентус. Кэтрин подняла левую руку. Палец дрожал. Она коснулась руны.

Холод. Пронзительный, парализующий холод пронзил палец, пошел вверх по руке, к сердцу. Она почувствовала, как жизнь замедляется, как лед сковывает кровь. Рабдос! – мысленно выкрикнула она, вкладывая в слово всю свою волю к жизни, всю ярость против этой тюрьмы крови.

Руна вспыхнула ярко-красным и погасла. Замок щелкнул. Дверь шкафа бесшумно приоткрылась.

Внутри царил полумрак. Полки были уставлены фолиантами в переплетах из странных материалов: чешуи, кости, черненой кожи. Воздух вибрировал от сконцентрированной темной энергии. Кэтрин быстро пробежала глазами по корешкам. Латынь. Древнегреческий. Даже руны, которые она не знала. И вот он. В углу нижней полки. "Рецептум Сангвинис Некротикус". Кожа была именно такой – шершавой, неприятно живой на ощупь. Она потянулась за книгой.

В этот момент тишину разорвал звук. Громкий, металлический, как падающая цепь. Где-то в дальнем конце крыла.

Кэтрин замерла, вцепившись в книгу. Кровь стучала в висках. Дамиан? Охранник? Ловушка?

Шаги. Тяжелые, мерные, не спешащие. Они приближались по коридору за дверью Западного крыла. Не Дамиан. Он двигался бы бесшумно. Это был кто-то другой. Или что-то.

Она судорожно засунула книгу под мантию. Холодный переплет жгло кожу. Мысли метались. Бежать? Куда? Зелье обратного перемещения Маттео дал только на возврат в Хогвартс. Использовать его здесь – значит оставить улику. Спрятаться? В комнате не было укрытий, кроме самих шкафов, но они были заперты и защищены.

Шаги остановились у массивной дубовой двери, ведущей в Западное крыло. Послышался скрежет ключа. Кто имеет доступ кроме отца и Дамиана?

Дверь с глухим стуком начала открываться. Кэтрин отпрыгнула вглубь комнаты, прижимаясь спиной к холодной стене между двумя окнами, в глубокой тени. Ее рука сжала палочку под мантией. Протейо Хармония. Протейо Хармония. Протейо Хармония. Мантра защиты. Ее фортресс трещал по швам, истинный ужас пробивался сквозь ложный фон.

В проеме двери возникла фигура. Не охранник. Не Дамиан. Это был Лоренцо Беркшир.

Он стоял на пороге, залитый лунным светом из коридора. Его темные волосы были в беспорядке, лицо – бледным, но не испуганным. Заинтересованным. Опасным. Его глубокие, проницательные глаза медленно скользили по темной комнате, как радары. Он держал в руке не палочку, а странный, мерцающий бледным светом кристалл на цепочке – детектор магии или жизни.

Что он здесь делает? - Мысль Кэтрин пронеслась с бешеной скоростью. - Шпионит для кого-то? Ищет что-то свое? Или... Маттео солгал? Это он "отвлек" Дамиана? Но почему Лоренцо?

Лоренцо сделал шаг внутрь. Его взгляд остановился на приоткрытом шкафу. Он медленно подошел к нему, его пальцы сжали кристалл крепче. Бледный свет замерцал сильнее, направленный в сторону шкафа... и затем, медленно, неумолимо, начал поворачиваться в сторону тени, где замерла Кэтрин.

Он знал. Или подозревал.

Кэтрин перестала дышать. Вариантов не было. Она не могла позволить себя обнаружить. Не здесь. Не с украденной книгой Пирсов в руках.

Ее палочка выскочила из рукава. Беззвучное заклинание сорвалось с мысленного языка – не щит, не оглушение. Нечто другое. То, что она подсмотрела в книге Маттео, но не репетировала. Заклинание Теней. "Умбра Винкула!" – мысленный приказ: Тени, свяжите его! Опутайте!

Тени у ног Лоренцо ожили. Они взметнулись вверх, как черные щупальца, обвивая его ноги, руки, пытаясь дотянуться до горла. Он вскрикнул от неожиданности, уронив кристалл. Бледный свет погас. Он замер в борьбе с внезапными оковами тьмы, его лицо исказилось не страхом, а яростным удивлением и... странным восхищением?

Кэтрин не стала ждать. Она выскочила из своей тени и рванула к окну. Не к двери – к нему. К тому самому окну с видом на озеро, которое она так ясно представляла. Она распахнула его. Ледяной воздух ударил в лицо. Внизу, далеко внизу, чернело замерзшее озеро, окаймленное хрупким узором льда у берега. Безумие.

Она услышала за спиной хриплый смешок Лоренцо, победный рык и звук рвущейся ткани – он освобождался. Быстрее!

Кэтрин выхватила зелье обратного перемещения – крошечную ампулу с синей жидкостью. "Хогвартс! Башня Астрономии! Сейчас!" Она раздавила ампулу в кулаке, чувствуя, как стекло впивается в кожу.

Новая волна боли, выворачивающей наизнанку. Мир поплыл. Последнее, что она увидела перед тем, как тьма поглотила ее, было лицо Лоренцо Беркшира, вырвавшегося из пут теней. Он стоял у окна, его волосы развевались на ледяном ветру, а в глазах горел не гнев, а невероятный, жадный интерес. И его губы сложились в беззвучное слово, которое она все же прочла по силуэту:

"Пирс."

***

Она рухнула на холодный камень обсерватории Башни Астрономии Хогвартса. Ее тело била дрожь. Из разбитого кулака сочилась кровь, смешиваясь с синими остатками зелья. Под мантией жгло бедро, где лежала украденная книга. В ушах звенело. В ноздрях все еще стоял запах крови и пыли Пирсхолла.

Жива.

Она перекатилась на спину, глядя в холодное, звездное небо. Смесь облегчения, ужаса и дикой, первобытной ярости захлестнула ее. Она выжила. Она сделала это. Но ее видели. Лоренцо Беркшир. Еще одна переменная. Еще одна угроза.

Ты была великолепна. -  Голос Маттео раздался прямо над ней. Он стоял, прислонившись к парапету, его темно-синие глаза светились в темноте, как глаза хищника. Он протянул руку, не чтобы помочь ей подняться, а требовательно. - Книга.

Кэтрин медленно, с усилием села. Боль пронзила все тело. Она вытащила из-под мантии Рецептум Сангвинис Некротикус. Книга казалась тяжелее свинца, пылающей ледяным огнем. Она протянула ее Маттео.

Он взял книгу, его пальцы с жадностью сомкнулись на шершавой коже. Он даже не взглянул на нее, его внимание было всецело поглощено трофеем. Он открыл книгу на первой странице, пробежался глазами по кроваво-красным письменам. На его лице расцвела улыбка – не радостная, а торжествующая, жуткая. Улыбка обладания силой.

Совершенно, – прошептал он. Затем его взгляд упал на нее. В нем не было благодарности. Только оценка. - Лоренцо? Интересно. Он оказался живее, чем я предполагал. - Он сказал это так, будто говорил о сломавшейся ловушке, а не о человеке, который едва не схватил Кэтрин. - Но ты справилась. Использовала тьму как оружие. Не ожидал такого прыжка. - В его голосе прозвучало что-то похожее на уважение к хорошо выполнившему работу инструменту. - Отдохни. Завтра поговорим о... вознаграждении. - Он повернулся и исчез в темноте лестницы, унося с собой книгу – символ ее падения и ее силы.

Кэтрин осталась одна на холодном камне. Кровь капала из кулака на пол. Тело ныло от боли и пережитого ужаса. Но внутри, сквозь страх перед Лоренцо, сквозь ненависть к Маттео, сквозь отчаяние от содеянного, пробивалось нечто новое. Острое. Неумолимое. Сила. Она украла у Пирсов их тайну. Она применила темную магию. Она выжила. И это знание, горькое и пьянящее, было сильнее страха. Она подняла окровавленную руку к свету луны. Это была ее кровь. Ее боль. Ее выбор. Бремя Крови оставалось, но теперь оно было и ее оружием. Она больше не просто жертва. Она – угроза. И мир Пирсхолла это почувствует.

КОНЕЦ 6 ГЛАВЫ