Глава 2. Первые Уроки и Ядовитые Шипы

Слизеринское подземелье встретило Кэтрин холодным, влажным воздухом, пропитанным запахом озера и древних камней. Зеленоватый свет, пробивавшийся сквозь толщу воды у высоких окон, создавал ощущение вечных сумерек. Ее отдельная спальня (привилегия для поздних студентов и знатных фамилий) была роскошной, но безличной, как номер в дорогом отеле. Каждая деталь – от резного дубового ложа до серебряных подсвечников – кричала о статусе, но не о доме. Домом это стать не могло. Здесь не было места ее тайным мыслям, только маске Пирс.

Утро началось с холодного душа и безупречного облачения в мантии. Первый урок – Зельеварение у профессора Слизнорта. Кэтрин знала, что это будет испытанием не только знаний, но и политики. Хорас Слизнорт, как губка, впитывал связи и таланты, особенно если они происходили из "правильных" семей.

Спускаясь в сырой подвал-класс зельеварения, Кэтрин почувствовала на себе привычный груз взглядов. Группа слизеринцев-семикурсников уже толпилась у двери. В центре, конечно, был Маттео Реддл, непринужденно опираясь о каменную стену и что-то рассказывая Драко и Лоренцо с характерной для него ленивой ухмылкой. Его взгляд моментально нашел Кэтрин, и в темно-синих глазах вспыхнул знакомый огонек интереса, смешанного с вызовом.

А, наша новая звезда! – воскликнул он, оттолкнувшись от стены и сделав несколько шагов ей навстречу, нарочито перекрывая путь. – Готова к первому испытанию под чутким руководством нашего дорогого Хораса? Не волнуйся, если что – я мастер зелий. Спасение утопающих – моя рука. - Он протянул ее, не для рукопожатия, а скорее как предложение, которое нельзя отклонить.

Я прекрасно справлюсь сама, мистер Реддл, – ответила Кэтрин холодно, стараясь обойти его. – Мое домашнее обучение было... исчерпывающим. - Она подчеркнула последнее слово, намекая на темные тайны, которые могли в него входить.

Маттео, – поправил он, не убирая руки и блокируя ее движение. Его улыбка стала шире, почти хищной. – И я не сомневаюсь в твоих знаниях, Кэтрин. Но атмосфера... она здесь специфическая. Слизнорт любит фаворитов. А я могу быть очень полезен в становлении таковым. - Его взгляд скользнул по ее губам. – За скромную плату, конечно. Например, твоей улыбкой.

Позади Маттео Драко фыркнул, а Лоренцо наблюдал за этим обменом с едва уловимой усмешкой, словно разгадывал сложную партию в шахматы.

Реддл, перестань душить новенькую своим вниманием, – раздался резкий, ледяной голос. Теодор Нотт вынырнул из тени ниши, его серо-голубые глаза метали молнии. Он подошел так близко к Маттео, что их плечи почти соприкоснулись. – Она, кажется, сказала, что справится сама. Или твои уши, помимо прочего, тоже не работают сегодня? - Его тон был пропитан ядом, а взгляд, брошенный на Кэтрин, был полон такого откровенного презрения, что она внутренне сжалась. - Особенно если она такая же неумеха, как выглядит, – добавил он тише, но достаточно громко, чтобы она услышала. Его слова были ударом кинжала, нанесенным с холодной точностью.

Маттео рассмеялся, но в его смехе не было веселья - Ревнуешь, Нотт? Или просто боишься, что кто-то другой оценит достоинства леди Пирс, пока ты строишь из себя ледяную статую? – парировал он, не отступая. Напряжение между ними стало осязаемым, как предгрозовая тишина.

Кэтрин воспользовалась моментом и резко прошла между ними, ощущая, как раскаленный взгляд Теодора и насмешливый взгляд Маттео жгут ей спину. Она вошла в класс, не оглядываясь.

Урок зельеварения прошел под знаком незримого соперничества. Слизнорт, сияя и потирая руки, представил Кэтрин классу как "блестящее пополнение из древнейшего и славнейшего рода Пирс", что вызвало одобрительный гул у слизеринцев и настороженные взгляды у единственного когтевранца и двух пуффендуйцев на курсе. Кэтрин получила место у переднего стола. И, как по злому умыслу судьбы, слева от нее устроился Маттео, а справа, с каменным лицом, сел Теодор.

Работали над сложным зельем Правдивости (Veritaserum на стадии стабилизации). Кэтрин погрузилась в процесс, ее движения были точными, выверенными годами практики под строгим взором матери. Она намеренно игнорировала соседей.

Ты держишь толченый лунный камень неправильно, – прошипел Теодор, не глядя на нее, аккуратно перекладывая кристаллы аконита в свой тигель. – Слишком сильное давление. Он крошится, а не истирается. Элементарная ошибка. - Его голос был полон язвительного превосходства.

Прежде чем Кэтрин успела ответить, с другой стороны раздался бархатный голос - Не слушай его, Кэтрин, – Маттео наклонился к ней, его плечо слегка коснулось ее плеча, посылая волну тепла. – Он просто пытается тебя вывести. Ты делаешь все идеально. Вот, посмотри, как я добавляю рогатого слизня – тонкой спиралью, это улучшает экстракцию... - Он демонстративно провел магическим ножом, его движения были изящны и уверенны. Его взгляд скользнул с ее рук на лицо, задерживаясь дольше, чем нужно. – Ты удивительно сосредоточена. Это... завораживает.

Концентрируйся на своем котле, Реддл, – рявкнул Теодор, бросая в свой тигель ингредиент с такой силой, что зелье бурно вспенилось. – Прежде чем твои неуместные комплименты приведут к взрыву. Или это часть твоего плана?

Маттео лишь засмеялся, но в его глазах мелькнуло что-то жесткое, предупреждающее. Теодор поймал этот взгляд, и его пальцы сжали стеклянную палочку так, что она треснула. Кэтрин чувствовала себя как между молотом и наковальней. Каждый их обмен – шипами Теодора и "заботой" Маттео – затягивал петлю на ее шее.

После урока, когда Кэтрин пыталась незаметно выскользнуть из класса, ее путь преградила Пэнси Паркинсон. Черные волосы девушки были гладко зачесаны назад, подчеркивая ее острые, недобрые черты лица.

Пирс, – ее голос был сладким, как сироп, но глаза сверкали ледяными осколками. – Какое... стремительное вливание в нашу компанию. Особенно в мужскую ее часть. - Она кивнула в сторону уходящих Маттео и Теодора, чья тихая перепалка продолжалась в коридоре. – Совет на будущее: здесь ценят скромность. И знают свое место. Попытки прыгнуть выше головы, даже с такой фамилией, могут закончиться... неловко. Или больно. - Она сделала паузу, наслаждаясь эффектом. - Драко, например, ценит верность. А Маттео... о, он любит поиграть. Но его игры редко заканчиваются хорошо для тех, кто в них ввязывается. - Пэнси бросила на Кэтрин последний уничтожающий взгляд. – Добро пожаловать в Слизерин. Постарайся не опозориться слишком быстро. - Она развернулась и пошла прочь, ее мантии гордо развевались.

Кэтрин осталась стоять, сжимая сумку с книгами. Угроза была тонкой, но четкой. Пэнси видела в ней соперницу, пусть даже надуманного. И она явно не собиралась молчать.

Следующее испытание ждало в классе Защиты от Темных Искусств. Кабинет Северуса Снейпа дышал холодом и строгостью. Консервированные в банках жуткие создания на полках, темные занавеси, тяжелый запах трав и чего-то химически-горького. Сам Снейп, черный и недвижимый, как грозовая туча, стоял за кафедрой, его черные глаза безжалостно сканировали входящих студентов. Его взгляд задержался на Кэтрин чуть дольше, чем на других, в нем читалось знание. Знание о ее семье, о ее обязательствах. И предупреждение.

Сегодняшняя тема – Противодействие Империусу. Теоретическая часть была мрачной: истории о жертвах, о потере воли, о преступлениях, совершенных под контролем. Снейп говорил об этом с леденящей душу отстраненностью, словно описывал процесс варки зелья. Кэтрин ловила каждое слово. Этот проклятие было орудием Пожирателей. Ее отца. Брата. Возможно, Маттео и Теодора. Мысль о том, что кто-то может влезть в ее сознание, заставить ее предать свои тайные убеждения или, хуже того, действовать по воле семьи, вызывала у нее приступ тошноты.

Теория – для слабых умов, – прошипел Снейп, внезапно прервав себя. – Сила воля проверяется практикой. Мисс Пирс! Его черный взгляд пригвоздил ее к месту. – К доске.

Кэтрин встала, сердце колотясь. Она чувствовала, как все глаза в классе уставились на нее. Особенно тяжелым был взгляд Теодора, сидевшего сзади.

Вы только что услышали о природе проклятия Империус, – сказал Снейп, медленно приближаясь. – Продемонстрируйте классу базовый ментальный щит. «Протектум Ментис». Позвольте мне... оценить вашу подготовку. - В его глазах не было ни капли доброжелательности. Это был вызов. Испытание на прочность. Возможно, по просьбе ее отца или брата.

Кэтрин закрыла глаза на мгновение, собирая волю в кулак. Она представляла стальную стену, холодную, непроницаемую, отражающую любые вторжения. Я хозяйка своих мыслей. Мой разум – моя крепость. Она подняла палочку.

«Протектум Ментис!»

Серебристое мерцание, слабое, но ощутимое, окутало ее на мгновение. Снейп наблюдал, не меняя выражения лица.

Жалко, – произнес он наконец, и в его голосе прозвучало что-то похожее на разочарование или... удовлетворение? – Элементарно. Хрупко. Как и следовало ожидать от тех, кто полагается лишь на грубую силу и наследственные амбиции, забывая о дисциплине ума. - Его слова были ударом, публичным унижением. – Десять баллов Слизерину за иллюзию защиты. Садитесь, мисс Пирс. Пусть ваш провал послужит уроком всем: против настоящей Тьмы ваши детские щиты – ничто.

Жар стыда залил лицо Кэтрин. Она вернулась на место, чувствуя, как горит под взглядами. Особенно под насмешливым взглядом Пэнси и... был ли это искренний интерес во взгляде Маттео? Или расчет? А взгляд Теодора... он казался странно пристальным, почти аналитическим, без привычной ненависти на мгновение. Как будто он оценивал не ее провал, а ее реакцию на него.

После урока, когда Кэтрин спешила прочь, затеряться в толпе, ее догнал Маттео. Он шагал легко, подстроившись под ее шаг.

Не обращай внимания на Снейпа, – сказал он тихо, но настойчиво. – Он так со всеми. Особенно с теми, кого... опасается. Твой щит был не так уж плох для первого раза. - Он немного помолчал. - Я могу научить тебя большему. Настоящей защите. Не той, что учат здесь. - В его голосе прозвучал намек на что-то запретное, темное. Соблазнительное.

Прежде чем она ответила, из бокового коридора, ведущего в библиотеку, вышли Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Рон Уизли. Увидев Кэтрин и Маттео, они замерли. Гарри нахмурился, его взгляд, всегда прямой и оценивающий, скользнул по мантии Пирс с явным недоверием и холодом. Гермиона посмотрела на нее с любопытством и глубокой настороженностью ученого, изучающего опасный экспонат. Рон просто насупился, его рыжие брови сошлись.

Реддл. Пирс, – кивнул Гарри с ледяной вежливостью, даже не пытаясь скрыть неприязнь. Его шрам на лбу казался темнее обычного.

Поттер, – парировал Маттео с преувеличенной легкостью, но его поза стала чуть напряженнее. – Грейнджер, Уизли. Всегда приятно встретить... светочей добра в темных коридорах.

Гермиона ничего не сказала, но ее взгляд на Кэтрин был говорящим: "Мы знаем, кто ты. Мы знаем, откуда ты." Рон пробормотал что-то неразборчивое, но явно нелестное под нос.

Они прошли мимо, оставив за собой шлейф невысказанного обвинения и неприкрытой враждебности. Кэтрин почувствовала, как ее изолируют со всех сторон: слизеринцы видели в ней либо угрозу, либо инструмент; другие факультеты – врага.

Видишь? – тихо сказал Маттео, когда гриффиндорцы скрылись за поворотом. Его голос потерял игривость, став серьезным, почти суровым. – Для них ты уже монстр, Кэтрин. Просто из-за твоей крови. Из-за твоей фамилии. Они никогда не примут тебя. Никогда не поймут. Он снова шагнул ближе, его темно-синие глаза горели странным огнем убежденности. – Есть только один мир, который примет тебя такой, какая ты есть. Который даст тебе силу. Настоящую силу. Не эти жалкие щиты, а власть. - Он наклонился так близко, что его губы почти коснулись ее уха, и прошептал - И я могу показать тебе путь. Если ты готова слушать.

Его слова эхом отозвались в ее душе, смешиваясь с предупреждением Пэнси, ненавистью Теодора, унижением от Снейпа и холодом во взгляде Поттера. Соблазн был огромен. Сила. Принятие. Избавление от вечного страха разоблачения. Но какой ценой? И что скрывалось за этим предложением Маттео? Истинная помощь? Или первый шаг в ловушку, расставленную им или его отцом?

Прежде чем она успела ответить, в дальнем конце коридора мелькнула знакомая фигура. Высокая, темноволосая, с холодным, оценивающим взглядом. Дамиан Пирс. Ее брат. Он не приближался, просто стоял, наблюдая. Напоминание. Надсмотрщик. Его присутствие было яснее слов: "Я слежу. Помни, кто ты. Помни, что поставлено на карту."

Кэтрин резко отстранилась от Маттео.Мне нужно в библиотеку, – сказала она бесстрастно, избегая его взгляда. – Одной.

Она пошла прочь, чувствуя его пристальный взгляд у себя в спине и ледяной взгляд брата из полутьмы. Бремя крови сжимало ее горло, а пути к спасению казались окруженными шипами ненависти Теодора, ядовитым обаянием Маттео и безжалостным контролем семьи. Хогвартс не был спасением. Он был новой, более изощренной тюрьмой. И первая неделя только начиналась.

КОНЕЦ 2 ГЛАВЫ