Глава 20. Игра только началась

Рик устремил на меня свой хищный взгляд. Мы стояли друг перед другом как охотник и жертва. И я напрягала каждую извилину мозга, чтобы придумать, как изменить этот баланс.

Чувствовала, как страх и адреналин смешиваются в моих венах. В этот момент у меня родилась идея — почему бы не перестать прятаться за маской беззащитности?

Я сделала шаг вперед, уверенно всматриваясь в его сумасшедшие глаза.

— И что тебе это даст? — совершенно неожиданно для себя самой я подняла подбородок, и в моем голосе зазвучала решимость, несмотря на страх, бьющийся в груди. - Ты ошибаешься, если думаешь, что я легкая добыча. Вы все очень ошибаетесь.

В его глазах мелькнуло смятение, но это чувство быстро сменилось настороженностью.

Теперь баланс был на грани, и я ощущала, как пространство между нами выстраивается в новую динамику. Он начал расхаживать взад-вперед, анализируя мои слова, словно искал какое-то уязвимое место, чтобы нанести удар. Никакой стратегии я не придерживалась, только желание выжить и не быть сброшенной с обрыва. Но я была готова. Игра начиналась.

Чёрта с два они избавятся от меня так быстро.

— Сама не догадываешься, что мне даст твоя смерть? После того, как ты появилась в его жизни, он совсем забыл про нас, — Рик обхватил голову руками, взъерошив волосы. — Сука, да ты не представляешь, как потрепала нам всем нервы.

— Я ведь ничего не сделала, Рик...

Он просто нуждался в поддержке, но не оглашал этого. Думал, что сможет справиться в одиночку со своими переживаниями. Только вот, какими? Чем так забита его голова? Я виделась с ним всего несколько раз, чтобы понять, что он не тот, за кого себя выдаёт. Он подражает Мёрфи, даже перенял манеру общения. Пародирует смех. Одежда, и та схожа.

Миллер стал для Рика вроде кумира, от которого он был зависим.

— Ещё как сделала, — он сжал кулаки, мышцы его лица напряглись. — Ты забрала у нас друга. И ты, Эмилия Картер, ни хрена не понимаешь, — продолжал Рик, его голос дрожал от подавляемой ярости. — Не понимаешь, как он себя вёл, когда мы все вместе. Без тебя. Совсем другим. А ты пришла и разрушила все! Ты даже не знаешь, как это больно. Сука, очень больно.

Я почувствовала, как в груди сжималось неизвестное мне прежде чувство. Желание остаться и желание столкнулись в одной точке. Он и вправду слеп от ревности, от своей привязанности к Мёрфи.

— Я... Я не хотела мешать вашей дружбе, — прошептала я, надеясь, что Рик заметит мою искренность.

Мне хотелось его успокоить, утихомирить. Но мои знания об этом человеке были настолько поверхностными, что любое произнесенное мною слово могло разжечь в нём новую бурю эмоций.

— Когда ты работала в кондитерской лавке, — взгляд Рика устремился вдаль, — он наблюдал за тобой. Не уходил, пока ты не закончишь свою работу. А когда возвращалась домой, то следовал за тобой по пятам и провожал до самого подъезда. Он заболел мыслью, что, если не будет видеть тебя, то умрёт. И мы не могли ему не поверить, — слегка улыбнувшись продолжил он. — У Миллера сильно болела голова, но как только ты попадала в поле его зрения, она сразу проходила.

Рик опустился на траву, прикрыв лицо руками. Он выжидал, что я хоть что-то отвечу. А я, охваченная потрясением, стояла молча, не в силах произнести ни звука.

Миллер видел, как я работала.

Миллер провожал меня до дома.

Он знал, где я живу.

Он следил за мной, мать твою...

И как я могла не замечать? Как могла так долго ходить и ничего не видеть вокруг?

А ведь в один из вечеров, когда я закрывала лавку, то услышала шаги сзади. Подумала: хозяйка вернулась. Теперь я знаю - это был он. Его я слышала.

— Рик... — сглотнув слюну, сказала я. — Я не знала. Прости...

Я хотела бы расписать ему в красках, что невиновна, что не стремилась так глубоко западать в душу Миллера. Но вырвалось лишь отчаянное «Прости». Словно река, из глаз хлынули слезы. Мой разум отказывался воспринимать, что за мной следили. Они знали всё - каждый мой шаг, действие. И сейчас, они не останавливаются. Они продолжают следить за мной.

От нахлынувшей обиды, наполняющей меня все больше, я упала на колени неподалеку от Рика. Не знаю, смотрел ли он на меня в этот переломный момент. Плевать. Я узнала то, что повергло бы в шок каждую девушку. И если Рик не глуп, он поймет.

— Эмилия, тебе следует уехать. И поскорей.

Что?

Уехать?

Рик поднялся с земли, стряхивая с одежды остатки травы и прилипшую грязь. Я приподняла голову, видя, как он  направился к машине, но не осмелился сесть в неё. Его растерянность отзывалась во мне. Оба не знали, чего добиваемся. Громко захлопнув недавно открытую дверцу автомобиля, он повернулся ко мне с гневным взглядом.

— Если ты и дальше так будешь сидеть, то проблемы нагнут тебя и будут драть до изнеможения, — ударив по капоту, проговорил он. — Устанешь от оргазмов.

— Звучит одновременно устрашающе и успокаивающе.

— Понимай, как хочешь.

— И что я маме скажу? Извини, мамочка, я всю жизнь хотела выучиться на художника, но передумала, — выдавила я голос, выдернув от нервов траву вместе с землей.

Он пожал плечами.

Всё, что я видела перед глазами — это мамина разочарованная улыбка, когда я сказала бы, что выбрала другой путь.

— Ты как маленькая, придумай что-нибудь. Скажи, что не понравилось учиться в этом колледже, — предложил Рик, засунув руки в карманы. — Значит так. У тебя есть неделя: либо уезжаешь сама, либо я снова привезу тебя сюда и, в этот раз, точно сброшу без лишних разговоров.

Он возвышался надо мной, пристально глядя на мою беспомощную фигуру, и, казалось, находил что-то вроде удовольствия. Угнетённая безысходностью, я продолжала сидеть на коленях, неспособная двинуться. Он знал, что именно его слова принесли мне такую унизительную покорность.

На лице Рика блеснула улыбка, которая, казалось, вырвалась наружу, несмотря на натянутую гримасу агрессии. Он несколько раз нервно поправил толстовку у шеи, как будто она мешала его дыханию. И это вполне понятно по выпирающей ширинке брюк: Рик был в состоянии возбуждения, и весьма сильного.

— Хорошо, как скажешь. Я уеду, но... — наши взгляды встретились. — впрочем, без "но". Я просто исчезну, и вы больше не увидите меня.

Он нахмурился, явно не ожидая такого ответа. Он полагал, что я стану сопротивляться, отказываться. Но я не собиралась идти у него на поводу, как послушная, глупенькая девочка. Я могла притвориться дурочкой, но никогда не стала бы ею. Более того, мне на руку то, что у меня появилось умение отступать в нужный момент и внезапно нападать.

Я солгала, глядя ему прямо в глаза. Не готова вот так просто взять и отказаться от того, к чему стремилась. Это моя жизнь, и если они жаждут её разрушить, пусть рискнут. Я не превращусь в настоящую жертвой.

— У тебя неделя,  — напомнил Рик. — Теперь вставай, я отвезу тебя домой.

Отвернувшись от меня, он направился к машине, явно решив не тратить больше время.

Я сняла с головы заколку, аккуратно закрепив её на ветке дерева. Пусть останется здесь; если в будущем мне суждено будет вернуться, я хочу, чтобы она ждала меня. Если заколка исчезнет, значит, между мной и Мёрфи погаснет всякая связь, если же останется — в ней будет заключена искорка надежды. В этой простой вещи заключено больше, чем кажется на первый взгляд; это обещание, это память, это часть меня.

Рик вёл машину молча, украдкой поглядывая на меня. Его скулы дергались, а руки то сжимали, то вновь отпускали руль.

— Ты нервничаешь? — не удержалась я и спросила.

— Нет, с чего ты взяла?

Ох, Рик, как же ты трепетен в своей скромности.

—  Сколько бы ты ни старался это скрыть, я ведь вижу.

Я положила свою руку поверх его. Пальцы Рика снова крепко сжали руль, но он не оттолкнул меня. Салон автомобиля наполнял его парфюм, и, вспомнив на мгновение, какие шалости я вытворяла в душе, вдыхая этот аромат, я встряхнула головой, чтобы отогнать воспоминания.

Толстовка Рика по-прежнему лежала в квартире, на полке в шкафу. Я не собиралась возвращать ему эту вещь; пусть останется на память.

— А у вас с Никой всё серьёзно? — этот вопрос терзал меня долгое время.

— Я не могу тебе ответить.

— Ты любишь её? — не отступала я, упорно стремясь докопаться до сути.

— Сказал же, что не стану отвечать, — его голос звучал с лёгким оттенком раздражения, и я поняла, что вновь пробуждаю его недовольство.

— Вы уже спали? У вас был секс?

Мне было ужасно интересно, я жадно тянулась к деталям их отношений, ища в них ключ к пониманию истинной сущности Рика.

— Да, я трахаю её, когда тебя нет в квартире, —  выплеснул он. — Довольна?

Покрывшись румянцем, я замолчала. Хоть мне и было стыдно за моё любопытство, однако, я считала долгом сунуть свой нос в чужие дела. Ведь он мог причинить ей боль. Или же быть с Никой ради выгоды... Только ради секса, как вариант.

Никто не знал его истинные намерения.

— Спасибо, что не сбросил меня там, на холме, — стоя на улице, произнесла я.

— Но сделаю это, ты знаешь, — многозначительно улыбнулся Рик, погрозил мне пальцем, а затем уехал.

Картинка прояснялась. Друзья Мёрфи против меня, потому что они ревнуют. Безумно ревнуют его ко мне, а ведь я ещё не начала показывать свою влюбленность. Нельзя сдаваться. Не я начала эту игру, но я приложу все усилия для её завершения.

Я знала, что могу быть той, кто изменит жизнь Миллера, но для этого придется рискнуть всем...

Боже, нашла кого менять...