Новые друзья?

У вернувшегося брата появилась энергия из неоткуда и поэтому он весело плюхнулся рядом— Мель, я так скучал! Ждал все 4 года, что ты вот-вот вернешься. Он превратился в ласкового кота и бодро закинул голову ко мне на плечо. Из рта вырвалось неконтролируемое шипение от боли. Тело все ещё ныло после недавнего связывания и драки. — Что случилось? — Взволнованный взгляд Марата растворил всю боль и растопил сердце. Я прониклась этим сопереживанием, которого порой так не хватало. Каким бы сильным не был человек, иногда он правда нуждается во взаимных эмоциях, сожалении или просто сочувствия. — Меляяя! Ау, что случилось, спрашиваю? Нежелание пугать брата было превыше всего, поэтому голова механически отвернулась в сторону, пытаясь уйти от разговора молчанием, но он был настойчивей. Его рука с легкостью вернула внимание к себе и снова прозвучал тот же вопрос. Оцепенев, я помалкивала, взвешивая мысли, стоит ли говорить или нет. Но он же уже большой, сам пришитый и явно много знает, да и мы клялись в детстве всегда быт предельно честны и все рассказывать.

Глубоко вздохнув, я поджала губы и все же начала небольшой рассказ о последнем приключившемся, особо не вдаваясь в подробности о том, кто и зачем делал это. Заверяла, что со мной все в порядке и не так уж и больно было. — Ну и вот, как то так, пришлось бежать. Осталась бы, хуже было бы, да и мать там начала.. А потом я поняла, как соскучилась по вам. Брат смотрел на меня и молча,аккуратно обнял. — Дура ты, Белкина. По телу словно прошелся удар током от озвученного, звучащего как самое мерзкое связывание с матерью, насильно сменившей мне фамилию. — Не смей меня так оскорблять, никакая я не Белкина.

Марат улыбнулся и промолвил с нежностью. — Это Амелиния Белкина дура, а Амелия Суворова—нет. Заключив младшего в ответные объятия, мы снова вернулись к разговорам про уличные стайки со своими законами.

— Иного интересного ты пропустила за это время. Вова старший у нас, ну точнее, был старшим, сейчас у нас Кощей, жесткий, но зато справедливый. — Кощей.. Кто ж такие погоняла дает. — Как и говорил, я Адидас Младший, Вова старший, а ты у нас средняя получается. — Неее. — Довольно по-детски залепетала я и следом перешла на серьезность. — Никакая я не Адидас Средняя и все такое. Я пожалуй останусь безымянной, чем причастной к кому либо.

Марат ещё долго рассказывал про своих, а дальше про остальные группировки. Косвенно знакомил с другими авторитетами, ласково называя их Авторами. Я тихо хихикала от непривычного мне сленга и мысленно думала, как будут смеяться те, кто вовсе не знаком с такими названиями. У нас было всё проще, Главный или Старший.

Продолжая с упоением слушать младшего, в голову пришло осознание, что Ленинград — город большой, имеет множество ниточек, и явная пропажа рыжеволосой бестии, успевшей натворить дел, не пройдет бесследно, поэтому как только тот замолк, я продолжила. — Маратик, мой любимый, пообещай мне пожалуйста кое-что. Это очень важно. —С непонятной эмоцией произнесла. На душе было одновременно и плохо и больно от того, что придется рассказать то, чего так сильно не хотелось.

— Это очень важно. Пообещай, что никому не расскажешь обо мне, не называй моего имени, внешности и каких-то других фактов. Я прошу тебя только об этом. — Все тише и тише продолжала я, разжигая в глазах надежду на понимание со стороны брата. — Что-то случилось?— Просто пообещай мне — Если это так важно, то конечно, для тебя все что угодно, я буду тебя защищать. — Со всем согласна, только не надо меня защищать, я прекрасно справляюсь сама.

Наши семейные секретные разговоры прервал вошедший отец, с радостным сообщением, что моя комната полностью готова к заселению. Любезно помог отнести вещи, а в это время Марат взглянув на часы, выругался и спешно стал куда-то собираться. Понятными оставались только какие-то отдельные слова про сборы, что его убьют и вообще он все забыл. Он мельтешил из угла в угол, пытаясь расправиться со школьной формой, меняя её на уличную одежду, а через пару секунд уже отчаянно затягивал шнурки на ботинках, и хватая куртку с шарфом умчался на улицу. Я прошла в свою комнату,огляделась и поняла что ничего не изменилось за эти года. Все также изрисованный кусок обоев, который раньше был спрятан за тумбой, но сейчас остался на всеобщем обозрении, старые вещи на полках. Отец помог и расстелил мое любимое постельное белье с голубыми цветочками. Помню, как долго отстаивала его перед стиральной машиной, не позволяя даже подойди к кровати ближе чем на метр.

Выглянув в окно, появилось огромное желание прогуляться по улицам, вспомнить, а может и встретить кого-то. — Пап, я прогуляюсь. — Возвращайся не поздно только, опасно у нас тут стало. Он безусловно не знал ни про единое мое увлечение и тем более не мог представить, что их опасность покажется пустяком по сравнению с тем, что творится прямо под носом, во дворах Ленинграда.

Обувшись, мужчина с кухни напомнил о важности шарфа и подсказал где можно найти лишний. Каждая секунда проведенная в этом месте вызывает огромный отклик в моем сердце, улыбку и сплошное счастье. Прогуливаясь по родным переулкам, вспоминая о прожитом здесь детстве, о играх с братьями и их друзьями. Я вдруг осознала, что уже не помню как дошла до новой улицы. Раньше здесь было многолюдно, да и более живописно, но сейчас поломали деревья, расписали краской фасады зданий, пряча то, что было мне знакомо. Молча негодуя о том, как все испортили, на встречу вышли два силуэта. Сердце подало знак о чем-то нехорошем и вдруг послышался голос. Страх почуялся где-то по позвонкам.

— Красавица, а чего одна на улице гуляем? — Сипло выдал один из мужских героев с явной самоуверенностью. Они находились на приличном расстоянии, что и мешало разглядеть хоть что-то дающее понимание, с кем придется встретится. Я молчала, искренне сдерживая себя, хотя на самом деле терпеть не могу, когда кто-то либо позволяет вести себя так надменно. Ловить девушек и принижать их тем, что мужчины сильне.

— Красавица-а-а, ты оглохла что-ли? Я дважды повторять не стану. — Голос постепенно переставал быть дружественным, хоть ещё и оставались задатки смеха.Парни не спеша шли на встречу, видя, что я не паникую и не бегу от них. Видимо думали, что жертва сама попала в руки. — За красавицу спасибо конечно, но не твое дело, что и когда я тут делаю. — Емкость под названием терпение? лопнула, но не удалось даже смягчиться, чтобы не попасть в огромные проблемы. Хотя у меня очевидно есть проблемы с тем, чтобы держать язык за зубами.

Мужские силуэты сразу же оказались около меня как коршуны, сверлили меня взглядом и улыбались. Мы все понимали, что будет, если продолжить. Парни уже были готовы к тому что у них появится такая красотка на ночь, вынужденная развлекать их по требованию. Но как сильно они расстроятся, если откажется иначе? Может получится их переубедить, и веселить будут уже меня?

— Ай-ай-ай, Красавица, нельзя быть такой грубой, мы же тоже можем нагрубить. Они заржали, а я уже не могла сдержать злости. Мои кулаки сжались, и в одну секунду повернувшись к парнями, ударила в нос того, кто осыпал меня комплиментом. Он пошатнулся и упал от неожиданности. Пока второй замешкался, я завалила его на землю через бедро и тоже ударила, но уже в глаз. Фонарь около нас погас, оставляя почти без зрительного восприятия. Второй удар полетел в неизвестность и видимо парень отключился после удара об землю, так как стало намного тише.

Комплиментщик же схватил меня и тоже замахнулся, немедля разбивая переносицу. — Око за око, нос за нос. От удара, мой адреналин подскочил и я не заметила, как нож из кармана оказался в руке, а следом в плече держащего меня.  — Блять. — Парень разжал свою хватку отпуская меня и схватился за плечо. Я же выдернула холодное оружие и рванула, как можно быстрее, но все ещё была терялась в территориях. — С..сучка! — крик в спину, сопровождённый громким топотом и я ускорилась настолько, что уже почти не чувствовала земли под ногами.

Через несколько минут я влетела на какую-то более знакомую территорию, но в темноте сложно было что-то разглядеть. Были видны только дома вздымающиеся вверх и какие-то гаражи, подбежав к одному из них я дернула ручку и слава всему что есть на свете, она была открыта. Я побежала по небольшой лестнице вниз, уже переводя дыхание и вдруг подняла глаза, но не одна. На меня в ответ уставилось пар 20 чьих-то глаз, которые были наполнены одновременно непониманием и интересом ко мне. — Да блять.. — Тихо промямлила я и нервно сглотнула.

Парни находящиеся в своем, пропахшем потом и сигаретном дыме, подвале начали перешептываться и с особым желанием начали рассматривать меня, и абсолютно никого из них не заботило то, как бешено бьется мое сердце. —У меня нож! — Со всей силы заорала и медленно попятилась назад. — Кто подойдет, покромсаю и на ужин собакам отдам. Я выставила нож впереди себя и адреналин снова прыснул в кровь. Наличие лестницы значительно уменьшало скорость побега, и кто-то из парней уже достиг желанную. Испугавшись толкнула дверь, ощущая на свободной руке чью-то очень крепкую и тяжелую хватку. Ни секунды раздумья, просто полоснула ножом по схватившей ладони, освобождая путь и смогла выбежать. Снова пелена на глазах.

— Амели это ты? Как погуляла? — Из гостиной донесся радушный голос отца. Вернувшись в адекватное сознание, я выдохнула и прошла на звук. — Все хорошо. Мужчина поцеловал в лоб, прогоняя в постель. Но вместо своей комнаты, я заглянула к брату, которого не оказалось дома. Странное чувство пронеслось по телу, будто предостерегающее.

Я не успела покинуть комнату брата, как позади скрипнули половицы. Марат только вернулся домой и пытался сделать это незаметно, но увидев мое напряженное состояние, наплевал на все.  — Мель, ты чего такая испуганная?— Я..там..у дома собаки собрались, выбежали стайкой, я испугалась.

Разойдясь по комнатам, я настойчиво отгоняла мысли, что за первый день успела устроить две стычки с использованием ножа. В груди даже гордость какая-то пробивалась, что повезло отделаться легким испугом.