Глава 49,Прогулка к озеру

Время, казалось, застыло. Несколько дней прошли в натянутом молчании, будто между Сириусом и Эмилией пролегла невидимая, но непреодолимая стена. Он не смотрел на неё, не отвечал на вопросы, не отпускал привычные шутки. В коридорах, за общими столами, даже в классе — он словно перестал её замечать.

Эмилия пыталась. Поначалу — спокойно, тихо, почти шепотом в общей гостиной:

— Сириус, ты можешь хотя бы выслушать?..

Он проходил мимо.

Потом — чуть твёрже, у камина, когда они остались почти одни:

— Я не хочу ссориться. Но ты хотя бы объясни, чего ты от меня ждёшь?..

Сириус молчал, делая вид, что углублённо читает «Превращения Продвинутого Уровня», хотя книгу держал вверх ногами.

На второй день этого мучительного игнорирования Эмилия не выдержала. Они случайно столкнулись в холле перед библиотекой. Сириус, как обычно, молча прошёл мимо. И тогда она развернулась и громко окликнула:

— Знаешь что, Блэк? — голос её дрожал от злости, но глаза были полны обиды. — Ты ведёшь себя как последний эгоист!

Он остановился, но не повернулся.

— Тебе плевать на меня. На мои чувства. На то, через что я прохожу каждую ночь! — её голос становился всё громче. — Всё, что ты видишь — это то, что я не говорю тебе чего-то. Но ты даже не пытаешься понять почему!

Сириус медленно обернулся, но глаза его оставались холодными.

— Я бы рассказала. Обязательно бы рассказала. Когда пришло бы время. Но ты предпочёл делать вид, будто меня нет. Как будто я — никто. Отлично. Так и поступай дальше. Прекрасно справляешься.

В её голосе проскользнула горечь. Она смотрела на него с болью, которую никак не могла скрыть.

— Мне плевать, Сириус. Серьёзно.

Она обошла его и направилась в библиотеку, быстро вытирая слёзы со щёк, пока никто не видел. Но стоило ей скрыться за поворотом, как Сириус медленно опустил взгляд.

Он остался стоять на месте. Долго. В груди что-то нехорошо скрутилось. Ревущая ярость последних дней начала стихать, уступая место ощущению вины, которое он так не любил испытывать.

«Мне плевать...» — эхом звучало в голове. Но ведь он знал — ей не плевать. Как и ему.

Он вздохнул и опёрся о стену, уставившись в пол. Впервые за эти дни он начал по-настоящему понимать: не она предала его — он сам оттолкнул её. И это было невыносимо.

***

Эмилия сидела в углу библиотеки, где её не могли заметить ни студенты, ни строгая мадам Пинс. Она обнимала руками том, испещрённый закладками и пометками — ту самую книгу по защите разума, которую она изучала уже несколько недель. Завтра снова занятие с Томасом, и ей было отчаянно важно подготовиться. Хоть идти туда совсем не хотелось, избежать этого было невозможно.

Открыв закладку, она перелистнула уже изученные страницы, на автомате повторяя про себя написанное. Но когда добралась до следующей главы — сердце ухнуло вниз.

Страницы отсутствовали.

Просто вырваны. Аккуратно, но без следов магии. Бумага была рваная по краю, как будто кто-то специально выдрал именно этот фрагмент.

Эмилия застыла. Несколько секунд она просто смотрела на пустое место, будто надеясь, что оно вернётся само. Затем быстро перелистала к оглавлению, пробежала глазами строки и нашла нужную главу.

"Методы изгнания вторженца из сознания. Распознание магов-окклюменов. Как сохранить воспоминания в тайне."

Именно эта глава. И её не было.

— Нет... — выдохнула Эмилия и стиснула пальцы на корешке книги. Это не случайность. Этого не может быть.

В голове тут же всплыла первая мысль: Томас.

Он чувствовал, что Эмилия начала сопротивляться. На последнем занятии она уже пробовала закрывать отдельные воспоминания, блокировать образы. И он это заметил. И, видимо, не понравилось, что она может защититься.

- Это он... Он должен был заметить, что я что-то понимаю. Что знаю, как бороться. И... решил избавиться от информации – подумала Эмилия.

Гнев и страх боролись внутри. Если Томас действительно это сделал... Зачем? Чтобы продолжать контролировать, манипулировать, выуживать из её разума то, что ему нужно?

Эмилия вскочила и тут же рванула в раздел библиотеки, где хранились книги по ментальной защите. Пробежалась вдоль стеллажей, выискивая заголовки, похожие по содержанию. Но... ничего. Ни одной книги с нужной темой. Пару общих брошюр, парочка учебников с краткими определениями и теорией, но ничего углублённого.

-Это невозможно. Это же Хогвартс! — мысленно возмутилась Эмилия. — Здесь должно быть полно материалов по окклюменции!

Она поискала каталог, проверила по алфавиту, даже попыталась вспомнить советы Снейпа — были ли ещё книги, которые он упоминал?

Ничего.

Либо книги кто-то убрал, либо она действительно не замечала раньше, как узко доступно это знание. Или... кто-то старательно удаляет всё, что может помочь ей защищать разум.

Она почувствовала, как внутри что-то защемило. Всё это начало приобретать слишком явную угрозу.

— Если он, правда это сделал... — прошептала она. — Тогда всё намного серьёзнее, чем я думала.

И в этот момент, впервые за долгое время, ей стало по-настоящему страшно.

Когда Эмилия сидела в углу библиотеки, сжимая в руках изувеченную книгу, внутри у неё сжалось всё. Не из-за утраченных страниц — хотя и это было серьёзным ударом — а из-за того, как всё стало зыбко и неуверенно. Кто-то явно знал. Кто-то что-то понял. А она осталась одна, с грузом даров, страхов и тайн.

В груди защемило, когда в голове всплыл образ Сириуса. Он бы... Он бы уже что-то ляпнул. Подсел бы, приобнял, сказал что-то дурацкое, но точно выбившее из мрачного потока мыслей. Он бы назвал её упрямой, потом поцеловал бы в висок и предложил сбежать с уроков. И, может, именно его взгляд помог бы ей собрать в кучу эти обрывки тревоги и найти выход.

Но Сириус... не с ней. Он даже не разговаривает с ней. Уже несколько дней.

- Пусть и дальше молчит. Захотел — получил — разозлилась Эмилия, собирая вещи. — Я же не виновата, что не могу ему рассказать!

Она взяла с собой книгу и направилась в гостиную. Сердце сжалось сильнее, когда взгляд скользнул по диванам и креслам — Сириус сидел там, вместе с Джеймсом. И что-то живо обсуждали, кажется, с кем-то из семикурсников. Эмилия мельком взглянула на них, Джеймс заметил её и весело махнул рукой. Она ответила почти машинально — коротким жестом, быстрым кивком.

«Нет. Не сейчас. Не перед ним.»

С этими мыслями она быстро направилась вверх, к спальням мальчиков. На счастье, дверь в их комнату была приоткрыта. Она толкнула её без колебаний и шагнула внутрь.

— Мили? — поднял взгляд Римус, сидевший на кровати и объясняв что-то Питеру, который делал пометки в своём переплётанном тетрадном свитке.

Питер тоже поднял голову — и, уловив выражение лица Эмилии, не задавая лишних вопросов, уже спустя несколько секунд собрал пергаменты и, пробормотав:

— Я... эээ... пойду... в библиотеку... Спасибо Римус что объяснил, дальше я сам — вышел, прикрыв за собой дверь.

Римус отложил свою книгу в сторону и сделал приглашающий жест.

— Что случилось?

Эмилия молча села рядом. Плечи напряжённые, глаза — тёмные от усталости. Она сунула книгу Римусу и тихо сказала:

— Посмотри.

Он быстро пробежался по странице, потом нахмурился, когда увидел рваный край.

— Их вырвали?

— Да, — голос Эмилии дрогнул. — Прямо те, что мне нужны. О том, как защищать свои воспоминания от вторжения. Как выгнать мага из головы, если он владеет окклюменцией.

Римус не перебивал, только слушал внимательно.

— Я думаю, Томас понял, что я начала защищаться на занятиях. — Она запнулась. — Может, даже кто-то другой понял, что я вижу... будущее.

Римус нахмурился, но лицо оставалось спокойным. Он уже давно чувствовал: Эмилия скрывает что-то большее, чем просто странные сны. Но он никогда не давил. Он знал, она придёт сама, когда будет готова.

— Думаешь это Томас? — осторожно спросил он, не называя имени напрямую, но смысл был ясен.

Эмилия слегка кивнула.

— Я не уверена... Но кто ещё? Из тех кто знает что я вижу будущее и хочу на дополнительные занятия для развития этого дара знаете только вы и... он.

Римус перевернул книгу, осматривая обложку, корешок, всё до мелочей. Его голос оставался мягким:

— И ты думаешь, он... специально это сделал?

— Не знаю. Боюсь, что да — она сжала пальцы. — Он слишком... он слишком хорошо понимает, как работает разум. И я чувствую, как он копается в моём, даже если не говорит ничего. Я стараюсь защищаться. Стараюсь не думать. Отводить мысли. Сосредотачиваться на нейтральных образах. Он начал замечать. Улыбка у него стала другая. Он... как будто стал злее или подозрительнее.

— А Дамблдору ты говорила? — мягко спросил Римус.

Эмилия покачала головой.

— Я не знаю, стоит ли. Я не хочу обвинять никого без доказательств. Но меня это пугает. Если Томас и правда... если он не тот, за кого себя выдаёт...

Она не закончила.

Римус положил ладонь на её плечо — крепко, по-братски.

— Мили, если что-то пойдёт не так, ты не одна. Я рядом. Джеймс рядом. Да даже этот блохастый — рядом, даже если делает вид, что не слышит тебя.

Она отвела взгляд.

— Не знаю... я так зла на него. Он ведёт себя как ребёнок. Как будто я виновата, что не могу рассказать. Я бы всё ему объяснила, если бы могла. Я...

Он не сказал ничего больше. Просто продолжал сидеть рядом. Иногда этого достаточно.

На следующий день Эмилия чувствовала себя как на грани. Ни завтрак, ни мягкие слова Лили, ни шутки Мэри и Марлин не смогли отвлечь её от тяжести в груди.

— Мы можем пойти с тобой, — предложила Лили, заметив, как нервно Эмилия перебирает учебники. — Не стоит. Я справлюсь, — коротко отозвалась та, пряча тревогу за обычной решимостью.

Сама. Сегодня только она.

Сириус не подошёл. Не поинтересовался, не проводил — как это делал всегда. Его даже не было видно в гостиной. И это задело Эмилию куда больнее, чем она готова была себе признаться.

Она подошла к двери кабинета Томаса почти ровно к назначенному времени. Глубокий вдох — и шаг внутрь.

— Эмилия, — с лёгкой улыбкой сказал Томас. Он уже стоял у стола, сложив руки за спиной. — Рад видеть. Как ты? Как спалось?

— Хорошо, — сухо отозвалась она, не желая вступать в вежливую болтовню.

«Слишком спокойно говорит» — мелькнула мысль. — «Как будто ничего не происходит. Как будто не рвёт страницы. Как будто не лезет в мою голову.»

Томас подал ей флакон с зельем. Знакомый голубой оттенок в пузырьке поблёскивал мягко, почти доверительно. Эмилия не спешила. Она сидела с флаконом в руках, будто он мог обжечь её.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Томас мягко.

Эмилия подняла на него глаза. Их взгляды пересеклись — всего на секунду, но этого хватило. Холод. Он скользнул по коже, будто обдала ледяной водой.

Он лезет. Опять.

Она резко отвела взгляд, сжала челюсти, усилием воли представила перед мысленным взором абсолютно бессмысленные образы: гномы на ходулях, горгульи в розовых платьях, Джеймс с морковкой вместо палочки... что угодно, только не настоящее.

Потом — стена. Внутренняя, призрачная, невидимая. Тонкая, как бумага, но плотная, как металл. Она вспомнила, то о чем читала в книге, там не было конкретно написано, что делать, если к тебе в голову вторгаются, возможно, это было в той самой главе, которая загадочным образом исчезла из книги. Она сосредоточилась. Противостояние длилось всего несколько секунд — и вдруг Томас вздрогнул, резко зажмурился, схватившись за голову.

Эмилия едко заметила, прищурившись:

—Как ты себя чувствуешь?

Он поморщился, но быстро справился с выражением лица. Только уголки губ предательски дёрнулись.

— Да. Отлично, — почти процедил он.

«Не нравится, когда тебя не пускают, да?»

Она поняла: у неё получилось. Не до конца, не идеально, но — получилось. Эта стена внутри неё сработала. И пусть ненадолго, но она показала ему, что способна сопротивляться.

Стиснув пальцы на флаконе, Эмилия глубоко вдохнула. И выпила зелье.

Темнота. Погружение. Привычная пустота, в которой витали отголоски мыслей и воспоминаний. Она отчаянно старалась концентрироваться на ерунде — и это работало. Образы были бессвязными, неясными. Мозаика бессмыслицы.

Но... в какой-то момент всплыл образ Сириуса. Коридор. Ссора. Его глаза, полные злости и обиды. Её голос, сорвавшийся на крик. И ужасное чувство одиночества после.

Эмилия едва не сорвалась. Едва не позволила волне чувств утянуть себя... но среагировала. Не причину. Не сны. Только эмоции. Только ссора. Он не должен увидеть больше, он не должен увидеть причину этой ссоры.

Она сосредоточилась — на стене. На холоде. На той невидимой защите, которую уже начинала чувствовать почти инстинктивно...и проснулась.

Медленно, словно выныривая из-под воды. В голове звенело. Сердце билось в груди.

Томас сидел напротив. Лицо напряжённое. Он только что отпустил висок, будто страдал от головной боли. Но, заметив, что она открыла глаза, быстро выпрямился.

— Всё прошло нормально, — коротко сказал он. Голос ровный, но без прежней уверенности.

Эмилия ничего не ответила. Только кивнула и встала. Сегодня она победила. Ненадолго. Но теперь она знала — защита возможна.

Эмилия вышла из кабинета, чувствуя легкую дрожь в пальцах — смесь адреналина, облегчения и тревоги. Она хотела пойти прямиком в гостиную, рассказать Римусу, спрятаться от всего этого напряжения, но...

— Эмилия!

Она обернулась. Томас уже догнал её, всё с той же добродушной — слишком добродушной — улыбкой. Сейчас, после всего, она смотрела на него иначе. В его улыбке было что-то неестественное. Натянутое.

— Ты отлично справилась сегодня, — начал он, будто ничего не произошло. — Хочешь пройтись? Я знаю одно место. Оттуда открывается шикарный вид на озеро, особенно под вечер. Там тихо.

Эмилия остановилась. Сердце глухо стучало в груди.

— Наверное, не стоит, — выдохнула она. — Нас может поймать Филч.

— У нас есть пара часов до отбоя, — невозмутимо возразил Томас. — А тропинка в обход — почти забытая, там никто не ходит. Мы успеем, точно. Никто не узнает.

Он был настырен. Почти слишком. И каждый её довод разбивал фактами, как будто заранее знал, что она будет говорить.

И тут в её голове всплыла фраза Элизы:

"Будь осторожна. В Хогвартсе уже есть те, кто перешёл на Тёмную сторону."

Взгляд Эмилии невольно скользнул к его левой руке — та была закрыта рукавом, несмотря на то, что в коридоре было тепло. Левое предплечье. Место, где оставляют Метку.

Всё в ней кричало не идти. Но вместе с этим родилась мысль — рискованная, опасная, но... возможно, необходимая: А что, если он действительно пожиратель?

Она должна узнать.

Эмилия смотрела на него, будто решая уравнение. Он ждал, всё с той же улыбкой. Казалось, даже уверенной. Как будто был абсолютно спокоен.

— Хорошо, — сказала она вдруг, сама удивившись своим словам. — Давай сходим.

И увидела, как в его глазах промелькнуло мимолётное, почти незаметное — торжество.

На улице уже сгущались сумерки, и небо окрашивалось в густые синие и фиолетовые тона. Вечер был по-летнему тёплым, но лесная тропинка, по которой вёл её Томас, уходила в прохладу и тень — они были недалеко от Запретного леса. Воздух здесь казался тише, гуще, будто само место заставляло понижать голос.

Эмилия шагала рядом, прислушиваясь к каждому хрусту под ногами, каждому шороху. В голове вертелось одно: что, если он и правда один из них?

Томас тем временем пытался поддерживать разговор, явно стараясь, чтобы всё казалось непринуждённым.

— Ты очень устала, да? — спросил он с вежливой заботой. — Сон был тяжёлый... но я бы не стал копаться в твоём разуме, если бы не хотел тебе помочь.

Эмилия сжала зубы. Это звучало почти как оправдание, но она не купилась.

Потом он вдруг сказал:

— Видел кое-что. Ссору... тебя и Сириуса, — произнёс он с лёгким нажимом, будто проверяя реакцию. — Жаль. Вы выглядели такой... идеальной парой. — Его голос был пропитан тонким, едким сарказмом.

Эмилия резко отвернулась.

— Это не твоё дело, Томас.

— Я просто подумал... — он чуть склонил голову. — Раз уж вы больше не общаетесь, он не будет против того, что мы гуляем вдвоём?

Эмилия закатила глаза и фыркнула. Вот и началось. Он явно знал, куда давить. И именно поэтому она должна была быть холодной и собранной.

Она поняла: пора что-то предпринять. Если он Пожиратель, нужно это выяснить. Сейчас. Пока они одни.

Она остановилась и, глядя на него с едва уловимой робкой улыбкой, сказала мягко:

— Что-то прохладно стало... А я, как назло, легко оделась - слова были произнесены непринуждённо, но внутри всё в ней сжалось.

Томас чуть помедлил, затем быстро, но неуклюже стянул с себя мантию и накинул её ей на плечи. Эмилия почувствовала, как ткань мягко легла на спину, и тут же внимательно посмотрела на его руки.

Под мантией была... рубашка. Тёмная, плотная, с длинным рукавом. Слишком длинным для такого тёплого вечера.

План не сработал.

Но Эмилия не сдавалась. Она решила рискнуть — очень сильно не хотела этого делать, но всё же сделала.

Она обошла Томаса, как бы случайно, чтобы оказаться слева от него. Потом, ненавязчиво, почти игриво взяла его за левое предплечье, именно там, где наносят Тёмную Метку. Сначала легко, будто проверяя ткань его рубашки, потом чуть ниже — почти к запястью, и медленно скользнула рукой вниз, словно хотела просто взять его за руку.

В ту же секунду Томас резко напрягся. Его плечи стали жёсткими, тело — будто струна.

Он вырвал руку. На миг в его глазах мелькнула злость. Не раздражение — именно глубокая, сдерживаемая агрессия. И Эмилия увидела это. Почувствовала. Он слишком долго учился носить маску — но даже он не успел скрыть это мгновенно.

Через секунду он уже выровнялся, вернул улыбку на лицо и сказал ровно:

— Прости. Просто... не ожидал от тебя такого.

Он обошёл её, поменявшись сторонами, и взял её за руку своей правой — словно стараясь подчеркнуть, что левая для него закрыта.

Эмилия молча кивнула. Но внутри всё кипело. Теперь она была почти уверена: он что-то скрывает. Что-то важное. И, возможно, опасное.

К сожалению, дальше Эмилии пришлось идти с Томасом за руку. Пальцы его были холодными и почти безжизненными, и даже сквозь легкое прикосновение она чувствовала внутреннее напряжение. Каждый её шаг отдавался неприятным осадком — как будто она шла по тонкому льду. Ей не хотелось идти рядом, не хотелось прикасаться к нему, но она знала: если покажет хоть тень подозрения — он может насторожиться. Она решила играть в эту игру до конца. До тех пор, пока не убедится окончательно.

Вскоре Томас свернул с тропинки. Лес становился всё гуще, мрачнее. Сумерки почти растворились во мраке деревьев — в их густых, колючих тенях. Запретный лес был буквально в нескольких шагах.

И тут Эмилия нашла повод.

Она резко остановилась, будто наткнулась на невидимую преграду. Вырвала руку и сделала шаг назад.

— Стой. Куда мы идём?

Её голос был спокойным, но твёрдым. Томас обернулся, всё ещё с тем же «добродушным» выражением лица, но в глазах мелькнуло что-то раздражённое.

— Не бойся, — сказал он, делая успокаивающий жест. — Это просто короткий путь. Там, — он показал рукой в сторону, где сквозь просвет между деревьями виднелось Чёрное озеро, чья поверхность темнела в отражении ночного неба, — есть тропа, ведущая на один из берегов. Оттуда открывается красивый вид. И Хогвартс видно как на ладони.

Он сказал это так, будто говорил о самой невинной вещи на свете. Но в голосе сквозил скрытый нажим. Он не просил — он утверждал, куда они пойдут.

Эмилия помедлила. Что-то не так. Всё это — не так.

Запретный лес. Поздний вечер. Никого вокруг. И он настаивает идти туда, хотя и знает правила, и знает — она не хочет.

— Томас... — начала она медленно, делая шаг назад. — Нам нельзя туда. Это Запретный лес. Даже Дамблдор за такое отчислить может.

Томас рассмеялся коротко, почти неискренне.

— Дамблдор? В это время Филч обходит противоположную сторону замка. Я проверял. Да и у нас ещё больше часа до отбоя. Мы успеем. Обещаю.

Его тон стал мягче, но от этого только тревожнее. Эмилия не сдавалась.

— Я не хочу туда идти - она посмотрела на него в упор. — Мне... страшно, — добавила она, намеренно делая акцент. — Там водятся дикие твари, акромантулы, фестралы. Кто знает, что ещё?

На самом деле, эти «твари» казались ей куда менее страшными, чем сам Томас, его манера говорить, его холодная вежливость и эта жуткая настойчивость. Но он не должен был об этом знать.

Томас приподнял бровь, как будто удивился.

— Ты же гриффиндорка, — произнёс он с усмешкой. — Бесстрашная и смелая. Разве не так?

— Я не глупая, — парировала Эмилия тут же.

Они смотрели друг на друга несколько долгих секунд, в которых в воздухе повисло напряжение. В конце концов, Томас хмыкнул, будто сдался.

— Хорошо, — сказал он. — Тогда хотя бы до берега озера. Без леса. Обещаю. Он вновь поднял руки, демонстрируя «безопасность» и подчёркивая, что идёт навстречу.

Эмилия нехотя кивнула. Она всё ещё не доверяла ему ни на каплю, но понимала — если откажется сейчас, он может что-то заподозрить. Её интуиция кричала о том, что этот парень не тот, за кого себя выдаёт.