2. кто она такая?

2018 год

Рассвет за окном напомнил о себе лучами солнца, слабо проникающими в тёмное помещение. Девушка, сидя на кухне, выкуривала уже не первую сигарету и кидала окурки в недопитую кружку чая. Она то ли разглядывала рваные грязно-зелёные выцветшие обои, то ли думала о насущном. Свет не горел, ведь лампочку никто не купил, да и кому оно надо? Не до проблем с освещением вовсе. Немытая посуда скопилась в одну кучу и если бы кто-то задел одну тарелку, с грохотом на пол упали бы и другие.

— Одно следует за другим. Да. Так оно и бывает всегда, — тихонько сказала она, нарушив тишину.

Тонкими пальцами стряхивала пепел и затягивалась вновь.

«Курить вредно для здоровья» — говорила мать.

— Вредно быть тупой клушей, — усмехнулась и покачалась на стуле из одной стороны в другую.

Елена Арбатова и не думала, что в её маленькой кухне могло накопиться так много грязи.Тонкий слой пыли на настенных шкафах. Хлебные крошки, что стали любимым лакомством для тараканов, валялись на полу. Упаковка закончившейся пачки дешёвого маргарина на столе, мусорный пакет в углу, который не вынесли.

— Меня бы так вынесли. Всё равно я бесполезная.

Синяки под опухшими от слёз глазами могли сказать любому незнакомому человеку о том, что она давно уже не спала. Забыла, что такое сон и «с чем его едят».

Забыла, что такое счастливая жизнь с тех пор, как ушла мать.

Это случилось в тот день, когда Лена пришла из школы позже обычного. Задержали на классном часе. Обсуждали вещи по-типу плохого поведения, ужасной успеваемости, вечных драк и ругани. Одиннадцатый "А" стал самым обсуждаемым в школе. И самым ненавистным.

Его хотели закрыть, выгнать половину учеников, но, увы, никак. Он крепко держался на чужой ненависти и так же продолжал чудить.

Арбатова пришла домой уставшая, ожидая увидеть мать в фартуке, готовящую обед, но вместо этого её встретили крики родителей и звуки бьющихся об стены предметов.

— Игорь, мне надоело, ты не можешь дать мне то, что даст он. Он любит меня! — Мать кричала и махала руками в разные стороны. Отец от неё не отставал.

— Как ты можешь так поступить?! А Лена? О ней ты подумала?

Лена тем временем стояла в коридоре, ей даже оттуда прекрасно всё слышалось.

Она осторожно приоткрыла дверь в гостиную и заглянула. Комфортабельно обустроенная, но совершенно безвкусно обставленная старой, еле держащейся на гвоздях и тканях мебель, диван, два кресла — всё оказалось перевёрнуто. Стеклянные бутылки с водкой разбиты и от этого воняло спиртом. Мать со взъерошенными волосами, отец раскрасневшийся. Она никогда не видела родителей такими.

Медленно отошла назад и стянула с себя чёрное пальто, затем повесила на крючок в прихожей и ждала.

Чего-нибудь.Затишья или того, что её присутствие в квартире, наконец, заметят. Но всё тщетно.

— Я пришла! — Лена всё-таки решила дать им знать, что они не одни и незачем так орать в присутствии ребёнка.

Хотя какого ребёнка? В семнадцать лет она совсем как взрослая. Но ключевое слово «‎как»‎. Её всегда чрезмерно опекали, всячески помогали, девочка и не знала проблем как таковых. Да, они жили бедно, но дружно. Ссоры, ругань — этого Лена раньше не переживала.

— Леночка, ты уже дома. А мы думали, гулять сходишь с подружками после уроков, — мать поспешно вытерла слёзы и улыбнулась, но фальшиво.

— Мам, какие подружки? У меня их нет. Забыла?

— Иди в свою комнату, — строго приказал отец.

— А ты не разговаривай так со мной. Мне не пять, понимаю, что здесь творится, — разозлилась Арбатова и прошла мимо них.

Захлопнув дверь, она плюхнулась на кровать, а та сильно скрипнула.

— Ты тоже сломайся ещё. Этого не хватало.

Лена закрыла лицо руками и прислушалась. Крики, наконец, стихли.

Стянула свитер и осталась сидеть в одной лишь майке.

Прохладно.

Отопления в старой квартире нет и приходится согреваться суровыми русскими зимами тёплой одеждой.

Как оказалось, мать нашла другого мужчину. Моложе и красивее отца девушки. Ей надоело готовить, убирать. И Лена в какой-то степени её понимала.

— Леночка, я тебя обязательно заберу от него. Он ужасный человек, с ним невозможно жить, — говорила Екатерина, собирая в спешке чемодан. Внизу её уже ждал любимый. Ещё немного и она войдёт в новую жизнь, чего она с нетерпением ждала.

Но семнадцать лет прожила как-то.

Плохим человеком отец, конечно, не был, зато пил порой в больших количествах. Без остановок по две недели. Бывало, его забирали в отделение, когда он в нетрезвом состоянии бродил по улицам и буянил. Семейство Арбатовых терпело крах. Медленно, но верно Лена сходила с ума от происходящего.

Отец ушёл в запой очень быстро.

— Вот и остались мы одни, Лена, — грустно улыбнулся он, открывая водку и откусывая хлеб с колбасой.

Они сидели вдвоём в тёмной гостиной, Арбатова смотрела на пьющего отца и вытирала подступающие слёзы.

Ну и зачем ты это сделала? Разрушила всё, глупая женщина, глупая.

Отец начал приносить в дом куда меньше денег, чем раньше и Лене, никогда ранее не работавшей, пришлось устроиться в кафе около школы, мыть унитазы.

На первые заработанные она пошла в салон и покрасилась в чёрный. Иметь волосы такого же цвета, как у матери, она не хотела. Быть похожей на мать Лена не желала. Как внешне, так и внутренне.

Поначалу Лена стыдилась работы, но когда хочется есть, нужно платить за коммунальные услуги, покупать себе вещи, стыд забывается.

— Арбатова, убирай быстрее и вали, я хочу по большому, а ты мешаешься, — вбежал в мужской туалет официант.

— Не обделайся, смотри. — Она вышла из уборной, снимая на ходу перчатки.

Уроки надо доделать. Те, что не успела на переменах. Ужин приготовить, самой поесть. Столько дел, а сил на них уже нет.

— Что за дурацкий день?

— Да, дерьмо какое-то. Чаевые делить между всеми. Что за бред? Я вообще не понимаю! — возмущался, вышедший из уборной, Алексей. Он находился тут не так давно, поэтому не мог смириться с правилами.

— Мне бы твои проблемы: за уборку туалетов премии не дают. Ну, только если я сюда поновее унитазы притащу.

Ребята успели познакомиться за то время, что Алексей бегал в уборную, пока она драила унитазы. Разговоры как-то у них хорошие случались. Место счастливое что ли?

— Не кисни, Ленка, как кисель, — плохо пошутил парень и легонько хлопнул её по спине.

— Иди давай уже, бизнесмен будущий, — дразнила его Лена, ведь он мечтал доучиться и вести бизнес отца, но пока приходилось только еду носить туда-сюда на подносах. Его родители не хотели, чтобы он шатался после учебы с друзьями, пил и принимал (не дай Боже) наркотики, поэтому и пристроили в кафе.

— Эх, сигареты бы. У тебя не найдётся? — Алексей зависим от никотина. Пару часов без сигарет ему казались мукой.

— Не-а, кончились ещё вчера, последнюю тебе отдала. — Лена вздохнула и похлопала руками по карманам.

— А знаешь, — приобнял её за плечи Алексей, — мы могли бы встречаться с тобой, ходить в киношку после работы, за ручки держаться, — Алексей легонько толкнул её в бок и заулыбался. Не то чтобы она ему сильно нравилась, просто с ней он мог весело проводить время. А для парня семнадцати лет весёлая девушка, курящая с ним на пару, умеющая смешно пошутить, казалась героиней из любимой сказки, только подвигов совершать нет необходимости.

Лена закатила глаза и уже хотела ответить ему, но услышала крики из зала, и поспешила туда. Алексей пошёл за ней.

За столиком ругались парень с девушкой. Высокий брюнет пытался успокоить свою спутницу, но бесполезно. Она кинула ложку на стол, а на полу разбросала салфетки. Кто-то должен был их выпроводить, но охранник куда-то делся. Зеваки наблюдали с интересом, прекратив трапезу. Было видно, как сложно давалось девушке говорить. Слезы текли по щекам, а синяки под глазами, и бледная кожа придавали ей болезненный вид.

— Прошу, милая, успокойся, знаешь же, что я люблю только тебя, — говорил парень, пытаясь дотронуться до спутницы, но та отмахивалась и только громче кричала ему то, что могли понять лишь эти двое.

Кто знает, сколько это могло продолжаться, если бы девушка резко не закрыла рот рукой и не побежала в уборную.

— Я только туалет помыла. Аккуратнее там! — прокричала ей вслед Арбатова. Почему-то у неё появилась тяга пойти и посмотреть, что с ней. Алексей хотел идти с Леной, но та положила руку ему на грудь и сказала строгим голосом:

— Люди заказов ждут.

— Я знаю её, кажется. Пого...

— Иди уже. Ты каждую в этом городе знаешь, кто куста уличного красивее.

Он хотел возразить, но кивнул и пошёл работать.

Путь до уборной почему-то показался Лене чересчур длинным.

Что она хотела узнать? «Почему девушка плакала?»

Мысли путались в голове, а ладони вспотели.

Какие глупости. Просто убежусь, что она не запачкала унитаз рвотой.

— Ты там как? — стараясь звучать безразлично, спросила Лена, войдя в уборную. Но ответа не последовало. Только кашель.

— Не заблюй мне пол, я только убралась. — Лена хотела уже уйти, но всё прекратилось и она услышала тоненький и слабый голосок.

— Из... Извини, я не специально, — девушка просила прощения? Как необычно. Для Лены грубость являлась в порядке вещей и она ожидала что-то по-типу:«Да пошла ты, уберёшься ещё раз», но извинения? Что это за божий одуванчик, который ещё пару минут назад казался озлобленной Мегерой?

— Да ладно. Ты это, тоже, прости. Работаю здесь год, а уже ворчу, как старуха.

Незнакомка вышла из кабинки и умыла лицо холодной водой. Лена пристально рассматривала её: ни капли косметики, светлые волосы до лопаток и взгляд, полный тоски, в отражении зеркала. Они чем-то похожи. Но чем, Лена не могла понять. Только чувствовала.

— У тебя есть жвачка? — спросила девушка, хотя если посмотреть вблизи, то это маленькая девочка. Выглядела она на шестнадцать.

— Нет, я сегодня без ничего. Без сигарет, без жвачки, — уныло вывернула карманы Лена.

— Ничего. Обойдусь без неё, — махнула она рукой и даже улыбнулась, но глаза по-прежнему удерживали печаль.

– Что у вас там за разборка бурная? — Лена оперлась на одну из дверей кабинок.

— Это неважно. Прости, мне нужно идти, меня ждут, — быстро проговорила она и поспешно выбежала из помещения.

Опять просит прощения. У неё привычка такая или что?

Лена потерла лоб.

Странная какая-то.

Ладно, у неё своих дел полно. Ещё смена не окончена, а она вымотана хуже некуда. Сигаретки бы, но к сожалению, придется потерпеть.

И всё же Лене показалось, что это необычная ссора. Что-то душераздирающее ощущалось между парнем и плачущей девочкой. А что именно, это уже другой вопрос.