Глава 27. Гарри

Запонки блестят в отражении зеркала, когда я наконец застёгиваю манжеты чёрной рубашки. Строгие инициалы моего имени сейчас выглядят смехотворно. Однако я всё же решил их надеть. Это был подарок Джессики, который я себе не позволял часто примерять. И ко всему прочему, это был самый дорогой моему сердцу подарок.

Опускаю взгляд к рядом стоящему столику в плохо-освещённой гардеробной и беру с него стакан с бренди. К чёрту то, что я был в долгой завязке! Сегодняшний вечер прожить по-другому было бы невозможно. Помимо компаний скучных инвесторов меня ожидала потенциальная встреча с Нейтоном.

С начала расследования прошли сутки. И ничего не было слышно ни от агентов и копов, ни от Джесс. Мог ли я утверждать, что пребывал в унынии из-за этих двух фактов? Думаю, нет. Хотел ли я размозжить мозги всем, кто бездействовал и по моему мнению выполнял свою работу некачественно? Хотел. Каждую секунду.

Я совсем не ощутил вкуса бренди и осушил его до самого дна. Часы на руке подсказывали, что я уже опаздывал. Хотя торопиться я тоже не собирался. Внизу ожидал водитель, и в этот раз меня сопровождал не Фил. На сегодняшний вечер я отказался от его помощи. После того, как Фил исполнил мою просьбу и не сказал при этом ни слова, я опасался, что он решит вмешаться в самый неподходящий момент.

Чёрный пистолет с аккуратным тонким глушителем лежал рядом с опустошённым мною стаканом. Оружия я не боялся, тем более опыт применения у меня имелся. Конечно, дальше стрельбищ для обучения я не заходил. По людям не стрелял, да и охота мне никогда особо не нравилась, хотя для многих богачей стрельба, например, по птицам становилась странноватым хобби.

Я беру пистолет и, обхватив рукоять, проверяю магазин. Он полон патронов, а я — решимости. Прячу его за поясом брюк и надеваю пиджак. Теперь никто не заметит оружие. Перед тем, как покинуть гардеробную, вспоминаю о последнем штрихе. Обручальное кольцо, одно из двух выбранных нами с Джесс, к которому я чертовски быстро привык. Оба были простыми, без гравировок и пафосных излишек.

Оставляю его рядом со стаканом и быстро выхожу.

Оказавшись в спальне, беру с кровати галстук. По дороге на первый этаж начинаю сомневаться, что смогу завязать его своими непослушными пальцами, поэтому бросаю его на диван, проходя по гостиной в сторону кухни.

Вечерний Майами вновь не радует погодой. За панорамными окнами моросит дождь. И ни он, ни огни небоскрёбов не вызывают во мне ничего, кроме жгучей ненависти. Однако сегодня я не собираюсь петь дифирамбы о своей неприязни к этому городу. Шторы колышутся от небольшого сквозного ветра — воспоминания внезапно всплывают в голове. Мозг воссоздаёт кусочек недавнего прошлого.

— Организуй мои встречи так, чтобы к следующей недели я был свободен. — перебиваю Джека, чувствуя, что этот телефонный разговор уже сильно затянулся. Я предупредил, что готов выслушать его, выделив пять минут времени в такой редкий для себя выходной. Но длительность звонка на экране смартфона подсказывала, что две минуты были лишними.

— Тогда я отменю ваше присутствие на благотворительном вечере и вместо него лучше... посетить инвесторский. А! Ещё рождественский корпоратив!

— Я верю в твои организаторские способности, Джек. Просто пришли мне на почту расписание на следующую неделю.

— Хорошо, мистер Стайлс. — этого мне было достаточно, чтобы сбросить звонок, как следом я услышал: — Чуть не забыл! — но я с удовольствием нажал на «отбой», так и не дослушав, что именно он «чуть не забыл».

Отключаю телефон, быстро решив, что сегодняшнее утро хочу провести наедине с Джесс без звонков, встреч, незваных гостей и прочей ерунды. Держа крепко эту цель в голове, я вхожу в кухню, где оставил несколькими минутами ранее Джессику. Как и было ею обещано, она приготовила кофе. Моя чашка стояла на кухонном островке вместе с готовым бутербродом.

Я почувствовал запах поджаренного в тостере хлеба. Боже... Джесс всегда была такой внимательной и заботливой, и я сразу решил для себя: сегодня же закажу ей букет цветов. Сама же виновница моей щедрости стояла у панорамного окна под лучами яркого утреннего солнца. Каким-то непонятным моему мужскому мозгу образом она удерживала баланс, стоя на одной ноге, будто цапля. Всё-таки женщины поразительные представители человеческого вида.

Её влажные светлые волосы оставляли серые круги на моей белой рубашке. И я не мог не признать того, что выглядела она лучше, чем любая известная мне модель с обложки гламурного журнала. Этим я был поражён.

Джессика повернула голову и, заметив моё присутствие, тут же улыбнулась. Меня раскрыли. И я направился к ней, пересекая всю кухню, красоту которой раньше заметить не мог. Сейчас всё было по-другому.

— Всё в порядке? — спросила Джесс, имея в виду телефонный разговор, из-за которого мне пришлось отлучиться. Я вижу по её глазам, что она опасается того, что у меня могли появиться неотложные дела, которые нарушат магию нашего утра и обещания провести друг с другом время.

— Джек справляется. Не без труда, конечно.

Обсуждать дела своего помощника желания не было. Я обхватил руками Джесс и крепко обнял сзади. Она, не изменяя своим маленьким привычкам, откинула голову на моё плечо. Я знал, что её глаза прикрыты. Догадывался, что сейчас моей уже жене спокойно. В сплошном хаосе этого мира и моём переменчивом настроении мы наконец нашли баланс.

— Думаю оставить цветочный Дани. — негромко произнесла она. — Отдам ей свою долю, а себе оставлю малую часть. Потому что знаю: из Лондона я не смогу полноценно участвовать в тех процессах, которыми сейчас руковожу.

Пусть я знал сотни способов, как управлять бизнесом за тысячи миль, мне как-то по-эгоистичному не хотелось, чтобы Джесс была привязана к этому городу. Связующие нити могли привести и Нейтона к ней. А я собирался вычеркнуть его из наших жизней.

— Уже решила, чем будешь заниматься в Лондоне? — спросил у неё. — Ты могла бы открыть там цветочный.

— У меня нет на это средств.

Я уже открыл рот, чтобы бесцеремонно ей напомнить, за кого она вышла замуж, но Джессика всегда была не так проста. Она успела перебить мои мысли, произнося:

— Я помню, что ты ультра-мульти-супер-миллионер...

— Миллиардер вообще-то... — попытался вставить свои несколько центов, но она продолжила, будто даже не услышала меня.

— Но я не хочу брать у тебя деньги на то, чем не факт, что захочу заниматься. Цветочный был лучезарным планом для Майами. А Лондон... он не такой. Он строгий и полный официальных формальностей. Дикий и необузданный. Поэтому пока бизнес-идеи у меня нет.

— Ты всегда можешь вернуться в мою компанию, — между делом напоминаю, кем мы были до краха.

— И быть твоей секретаршей? Нет, спасибо.

Я почти был готов оскорбиться, пока не вспомнил, как отвратительно вёл себя с ней. Всё-таки стоило признать: я изменил многое в себе, по тому и был способен смягчиться снова в её сторону.

— Могу дать тебе руководящую должность, если хочешь. В принципе это не так сложно, учесть, что я генеральный директор.

— Но я не заслуживаю этого. Люди годами рвут задницы, а ты посадишь меня каким-нибудь своим заместителем на кругленькую сумму и без опыта работы в этой сфере... Это неправильно, Гарри.

— Можешь работать бесплатно. Тогда никто и слова тебе не скажет. — пожимаю плечами, тихо посмеиваясь, но Джесс не до веселья. Она всерьёз обеспокоена своим будущим.

— Пока я не решила, каким будет моё профессиональное будущее, я подумала... Мы ведь переедем, — её голос был таким мечтательным и даже слегка умоляющим. Она надеялась, что наши цели совпадали. — И мой ультра-мульти-супер-миллионер купит нам дом. Я займусь его обустройством и, пока буду выбирать между фисташковым и лаймовым цветом для нашей гостевой ванной четвёртой по счёту, что-то придёт мне на ум. А там... глядишь я рожу тебе ребёнка. И мы решим, что этот кислотный лаймовый был последней каплей, которая сподвигнет нас переехать в Шотландию куда-нибудь в Богом забытое место, но такое идеальное для интроверта.

Слушая весьма детальную фантазию Джесс, я разрывался между тем, чтобы снова напомнить ей о своём статусе миллиардера, и тем, чтобы намекнуть, что я могу купить сразу дом в Шотландии, а не тратить наше время в Лондоне. Но она так мило промурлыкала от своей же озвученной мечты, что мне просто пришлось прикусить язык и выбрать другой ответ:

— Мы говорим о детях?

— Мы должны, Гарри. Могу тебя заверить, они будут. Да, я знаю, что у тебя жизнь расписана по минутам и там числится один наследник... Но давай одного родим для тебя, а двух других — мне.

— А теперь мы делим детей? — вновь посмеиваясь, я не могу больше скрывать, что мне плевать на количество детей. Пусть хоть десять, если таковы условия моего владения ею.

— Прекрати! — наконец она смеётся, хлопая меня ладошкой по руке. — Будь серьёзным хотя бы минуту!

— Хорошо, — нехотя соглашаюсь. — Тогда и ты прекрати! Я никакой-то миллионер, детка, я — ультра-мульти-супер-миллиардер.

Сейчас я чувствую себя нищим. Эмоционально уж точно, а до денег мне нет дела.

Забираю телефон со столешницы и направляюсь к выходу. Водитель приветствует меня в тёплом салоне автомобиля. Я лишь качаю головой и откидываюсь на спинку сидения, закрывая глаза. Мы едем молча. И эта атмосфера мне нравится. Новый водитель не включает музыку и не пытается бросить какую-то фразочку с намерениями проверить меня и моё самочувствие. Даже женский голос его навигатора на минимальной громкости.

Спустя некоторое время мы подъезжаем к невысокому зданию. Автомобильная дверь рядом со мной открывается, и как только я появляюсь снаружи под моросящим дождём, вспышки фотоаппаратов стремительно ослепляют глаза. Журналисты в попытках завязать со мной диалог, задают провокационные вопросы. Но я, опуская взгляд в пол, чтобы спрятать глаза от ярких вспышек, иду прямиком ко входу.

Инвесторский вечер организован моей компанией. И кажется, Джек постарался, чтобы всё сегодня было устроено на высшем уровне. Я делегировал своё короткое выступление Мэйбл, и она без слов и попыток отказаться согласилась.

Заметив её с противоположной стороны зала, окружённую нашими инвесторами, я решаю, что буду держать Мэйбл подальше, но при этом в поле зрения. Не хочу с ней разговаривать. Я знаю, что она предпримет попытки меня ободрить и по сотому кругу уверить, что «всё будет хорошо». Её попытки быть моральной поддержкой сводят меня скорее к суициду, чем к желанию продолжать бороться и искать Джесс. Тем более, что-то мне подсказывает, она сразу поймёт, что у меня на уме. И вскоре догадается, что за поясом я скрываю пистолет.

— Воду со льдом. — облокотившись о барную стойку, я обратился к девушке, занятой другими коктейлями и напитками.

Она кивает головой и прерывается, чтобы выполнить мой скромный заказ. Дожидаясь своей воды, я, всё ещё облокотившись о стойку, поворачиваюсь корпусом к залу и внимательно перевожу взгляд от одного гостя к другому. Мне нужен Нейтон. И я нахожу его в компании незнакомого мне мужчины. Только бейдж говорит мне о том, что он из приглашённых на вечер журналистов, которых позвали для освещения этого события.

— Ваша вода, мистер Стайлс. — девушка-бармен ставит прохладный стакан в нескольких дюймах от моей руки и возвращается к остальным заказам.

Ещё раз бросая взгляд на Нейтона, я вынужден обратиться к девушке:

— И сделай виски. Тоже со льдом.

Несмотря на то что все услуги были заранее оплачены, я достаю из портмоне стодолларовую купюру.

— За то, что без очереди. — Кладу купюру в один из пустых стаканов среди остальных.

Это смутило её. По всей видимости, она совсем не ожидала чаевых. Её тёмные глаза ещё раз оглядывают меня, слегка потрёпанного, попавшего под небольшой дождь и совершенно потерянного. Меньше, чем через минуту я получаю второй стакан, с которым направляюсь в сторону Нейтона. Сейчас я вынужден примерить шкуру доброй, наивной овцы. Мне нужно вытащить из него всю информацию, касающуюся месторасположения Джесс.

Не успеваю я прервать их своим присутствием, как рядом со мной, поравнявшись, уже вышагивает Мэйбл, подхватив под руку.

— Стайлс, что ты задумал? — спрашивает тоном тюремного надзирателя, уже готовая вернуть меня обратно за решётку.

— Ничего. Я просто хочу поболтать. — непринуждённо отвечаю ей, чувствуя, как она пытается остановить меня, оттягивая в сторону. Но даже ей не под силу поменять мою траекторию.

— Ты можешь всё испортить. Полицейские знают, что делать, а твои... вмешательства грубой силы могут привести к тому, что никто никогда уже не увидит Джессику.

— Никакой грубой силы. Просто поболтаю. — повторяю и с нажимом тяну её к Нейтону. Раз решила присоединиться — идём до конца.

— Это плохо закончится. Я точно знаю... — слышу слова Мэйбл, произнесённые шёпотом, и врываюсь в компанию Нейтона и какого-то журналиста.

— Добрый вечер! — приветствую Ривера так, будто он мой грёбанный лучший друг, которого я не видел несколько лет.

— Мистер Стайлс! — бодро и даже радостно отзывается он, протягивая руку навстречу, а я указываю на виски, принесённый специально для него.

— Подошёл тебя угостить и заодно спросить, как поживаешь? — ответ мне нисколько не важен. Только его реакция.

— Спасибо, — Нейтон искренне светится от увиденного напитка в моих руках. Он готов поверить, что мы дружим. — Лучше не бывает, если честно.

Я тут же бросаю взгляд на Мэйбл, только сейчас замечая, какое на ней элегантное красное платье. И я без понятия, для кого она так одевается. В данную секунду её не волнует ничего, а голубые глаза с ужасом осматривают виски со льдом, который я передал Ривера. Наверняка она подозревает, что я подмешал что-то типа цианида калия. Но зачем мне убивать Нейтона, пока он не ответил на все мои вопросы?

— Вы прекрасно выглядите, мисс Росс. — он улыбается Мэйбл, собрав всю свою обворожительность в этом действии.

— Я уже перестал удивляться её способности всегда выглядеть, как самое очаровательное создание в мире. — легко прибегаю к сладкой лести, и вижу в глазах подруги отвращение. Она не верит ни одному моему слову. И правильно делает. — Рекомендую тебе тоже привыкать.

Для большей достоверности нашего лёгкого флирта я обнимаю Мэйбл, кладя руку неприлично и совсем непозволительно на её талию так, что пальцы едва касаются бедра. Она натягивается, как струна. И я знаю, что её тело всегда деревенеет только по одной причине. Мэйбл никогда не нравилось быть пустым объектом восхищения для окружающих мужчин.

— Где же ваша невеста? — Мэйбл переводит тему разговора, направляя его в другое русло. — Джессика где-то здесь?

Нейтон проводит одной рукой по волосам, и это выдаёт в нём нервозность. Но моё внимание привлекает белый бинт, которым была перевязана кисть. Маленькая деталь, кажущаяся мне совершенно неуместной для человека, который наверняка ни разу в руках и молотка не держал. Где он тогда умудрился пораниться?

— Она не смогла прийти. — наконец отвечает Ривера. Ох, я не сомневался в важности причинах, по которым Джесс проигнорировала этот знаменательный вечер в жизни своего горячо любимого жениха.

— Не представляю, насколько утомительна подготовка к свадьбе. — Мэйбл продолжает водить Нейтона по тонкой грани между ложью и правдой. — Если ей нужна помощь, я знаю одного отличного организатора.

Ложь Мэйбл поразительна. Я готов броситься в похвалу, но мои глаза контролируют любые изменения в лице Ривера. Давай, солги. Дай мне повод отомстить тебе.

Коварное возмездие бурлит во мне, как только я вспоминаю одну мерзкую деталь: в его руках сейчас жизнь Джесс. У этого тупоголового кретина! Пусть перекроют все входы и выходы, пока он не сознается в том, что совершил. Я готов ему помочь. Ведь для этого моим «+1» сегодня был пистолет.

— У нас есть организатор, и она... отлично справляется. Я имею в виду Джесс. — он запинается. Нейтону не нравится эта беседа.

И я вступаю в неё, желая раздавить этого таракана окончательно:

— Скоро я уезжаю. И мы могли бы устроить ужин. Завтра, например. Я приведу Мэйбл, а ты приводи свою очаровательную невесту.

В ожидании, когда он клюнет на мою удочку, я предвкушаю грязную ложь в его ответе.

— Уезжаешь?! — Нейтон всполошился, дёрнув рукой с виски. Капли попали на молчавшего журналиста. Он наблюдал за нашим разговором. — Значит, решение принято насчёт нашего сотрудничества? И оно явно не положительное...

На всякий случай я опускаю взгляд на пол, проверяя, может, там лежит моя отпавшая челюсть. Джесс пропала, а он решил спросить меня о нашем партнёрстве!

— Как раз об этом, — подхватывает Мэйбл, замечая мою очевидную обескураженность всем происходящим, — завтра у нас очное собрание всех директоров филиала. И, наверное, нам не стоит об этом говорить здесь, но... одной из повесток встречи будет включение тебя в совет.

— И мой голос будет «за». — вру ему я. — А дальше думаю, остальные участники поддержат это решение.

Мои слова дают ему надежду, которая светится в тёмных глазах этого ублюдка.

— Я ценю это, Гарри. И ни за что не подведу тебя и твоё дело. — наивность, с которой он думает, будто я пущу его в свою компанию, удивляет меня. И всего на мгновение я сомневаюсь, что он мог проворачивать дела за моей спиной, что он похитил Джесс, что он был способен удерживать её против воли. — Мой отец не верил в меня, хоть этого и никогда не говорил вслух. Я просто всегда чувствовал его предубеждения на мой счёт. Но ты, Гарри, поверил в меня. И это очень важно для моей работы. И моего будущего.

— Рано благодарить. — мрачно отвечаю.

— Так что насчёт ужина? Я завтра свободна. — отзывается Мэйбл.

— Спрошу сегодня у Джесс. И мы отпразднуем победу!

Прозвучавшая ложь стирает мои сомнение в одночасье. Я делаю один шаг навстречу ему — короткий и полный угрозы. Мэйбл пытается удержать меня на месте, пока всё моё тело охватывает напряжение. Я бы разбил ему морду. Я бы достал пистолет и не побоялся направить дуло прямо между его идиотских глаз. Я бы сравнял его с полом, добиваясь ответа, который знал только этот недоумок, на простейший вопрос. Где моя жена?

Но все мои намерения, полные злости и отмщения, сжигает яркий свет, повалившийся с потолка. Прикрыв глаза от яркого света, я услышал громкий звук, будто что-то треснуло и сломалось.

— ФБР! Всем оставаться на своих местах.

Никогда бы не подумал, что эта аббревиатура, да и рядом со мной вызовет во мне спектр счастливых эмоций. И ещё я бы никогда не признал вслух, что напыщенное, раскрасневшееся лицо агента Зака Харриса заставит меня прыгать, как маленькую девочку. Конечно, только внутри. Внешне я сохранял спокойствие.

Он быстро находит меня. И даже то, как его лицо перекашивает от взаимной нелюбви, я с лёгкостью игнорирую. Вместе с двумя другими агентами Зак Харрис направляется в нашу сторону. И я знаю, он здесь не для того, чтобы предъявить мне обвинения за сотни угроз, брошенных и ФБР, и сотрудникам полиции Майами. И даже не за то, что я вроде как стою здесь с пистолетом за пазухой.

— Нейтон Ривера, вы арестованы. — произносит он, а мы с Мэйбл, не мешая производит задержание этого ублюдка, делаем несколько шагов назад. — Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может быть и будет использовано против вас в суде. Вы имеете право на присутствие адвоката во время допроса. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Ваши права вам понятны?

Эти слова я слышал только в фильмах, снятых в Голливуде. И в жизни они не столь театральны и фееричны. Но то, как Зак Харрис надевает наручники на Нейтона будет сниться мне во влажных снах. Шучу, конечно.

Ривера приходится наклониться вперёд. Он всё делает довольно послушно, но я замечаю непонимание в его глазах. Пробравшиеся внутрь журналисты делают фотографии: кто-то на профессиональные фотоаппараты, а кто-то на смартфоны. Я держу себя в руках, хотя насмехающийся внутренний голос просит показать два пальца в знаке «мир всему миру». Я бы выкупил лучший снимок, распечатал и поставил на свой рабочий стол.

— Это какая-то ошибка. В чём меня обвиняют?! — будто проснувшись, Нейтон возмущается громко, а голос его звучит уверенно.

Тёмные глаза Ривера находят и нас с Мэйбл.

— Это какое-то недоразумение. Я всё решу, Гарри!

— Охотно верю. Голосование завтра. Поторопись. — я не скрываю своей победной улыбки.

Его насильно уводят, развернув к выходу. Я киваю Мэйбл и без слов прошу сопроводить. Она без энтузиазма плетётся за ними, не желая выполнять всю грязную работу.

***

Припарковавшись у здания ФБР, я уже несколько часов сижу и ожидаю, когда наконец все агенты соберутся и поедут по адресу, который выдаст бесхребетный Нейтон Ривера. На него надавить должно быть просто.

Откинувшись на спинку сидения, я представлял его, испуганного в тёмной камере, где агенты ведут далеко не беспристрастный допрос. С угрозами и блефом. Приплетают несуществующие доказательства его виновности, зная, что он расколется от одной только мысли, что мистер Ривера-старший лишит его наследства. Уверен, это единственный значимый рычаг давления на этого кретина.

Я мог считать минуты до того момента, когда Джессика вернётся ко мне. Она расскажет мне и агентам, что случилось несколькими днями ранее в её квартире. И тогда всё, что останется мне, так это убедиться в том, что Нейтона Ривера посадят за решётку надолго. Я не знал, какой срок предполагается по делу о похищении. Зато имел представление, как буду выписывать чек на любую сумму команде адвокатов, чтобы они добились максимум лет этому идиоту.

Обращая свой взор к выходу из здания, я не совсем понимаю, почему вместе с Мэйбл на улице оказывается Нейтон. Он потирает запястья, избавившись от наручников слишком быстро. Брюнетка поглаживает его по плечу, будто бы успокаивает. Второй раз за день мне кажется, что я что-то всерьёз не понимаю, словно этот мир похож на гребанный интеграл, не поддающийся моим попытка решить его.

Несколько минут они о чём-то говорят. Нейтон, продолжая нервничать, то и дело приглаживает волосы и вскидывает руками. На все его слова Мэйбл понимающе качает головой, но сама будто бы остаётся молчаливой и сдержанной. Я вижу, что её руки напряжены. Она сжимает свой клатч так, будто борется либо с желанием его ударить этой же сумочкой, либо броситься с объятиями.

Наконец они прощаются, и Мэйбл провожает Нейтона до подъехавшего чёрного автомобиля. Водитель открывает ему дверь, и он ещё что-то напоследок говорит девушке. Я не знаю, как понимать всё происходящее, но самое худшее закрадывается на ум.

Даже не замечая, как быстро пролетает ещё несколько минут, я отмираю только тогда, когда Мэйбл открывает автомобильную дверцу рядом. Она садится и молчит. Теперь она не спешит быть моей моральной поддержкой со словами: «Всё будет в порядке, Гарри. Джесс найдут. И скоро она вернётся к тебе домой».

— У него алиби. Довольно-таки железное.

— И какое же? Папе помогал? — усмехаюсь, не желая так просто верить тому, что мог придумать Нейтон.

— Ты не понимаешь... — Мэйбл с чувством разоряющего поражения качает головой. — В день предполагаемого исчезновения Джесс он был с какой-то девушкой. Агенты с ней связались, и она в красках поделилась, как близко они провели тот день.

— То есть тот факт, что он трахался с кем-то делает алиби железным?

— Во-первых, как оказалось, она была не единственная, с кем он, как ты выразился, трахался в тот день. Есть свидетели, которые могут подтвердить, что Нейтон был в клубе вечером. Ему не то, что было до похищения и отмщения своей невесте, ему не было дело и до того, что он выпил и с кем трахался.

— «Во-вторых» будет? — спрашиваю и знаю, что слова мои звучат резко. Но я не мог поверить, что своими домыслами зашёл в тупик. А ещё туда следом привёл ФБР.

— Он сказал, что они расстались, потому что у Джессики появился любовник. ФБР пришлось умолчать о том факте, что она уже замужем. И о тебе они тоже умолчали. Но ты бы видел, какие слезливые речи изливал там Нейтон. Он так сильно любит Джессику, что готов ей всё простить. Дал время. Ждал. И не врывался в её пространство какое-то время. А то, что о ней ничего никто не слышал, узнал только сегодня.

— Не верю. Я не хочу ему верить.

Пальцы сами тянутся к дверце. Я опускаю стекло рядом с собой. Мне нужен свежий воздух, потому что слова Мэйбл приносят только духоту. Смотря на мокрый асфальт, я пытаюсь понять, чего может хотеть Нейтон. Он ведь не будет держать её вечно. Если только... Нет. Нет!

Я хочу думать только о том, что Джесс жива. И никакого другого варианта я не приму. Но страшная мысль успела скользнуть в мою голову, как чёртов сквозняк в окно. От этого глаза стало неприятно жечь.

— Слезливые речи повлияли на некоторых агентов. Я видела их лица. Они сочувствовали ему, священно говорящему о любви к женщине, которая хоть и обманула его и изменила ему, но всё равно была достойна прощения. Нейтон для них не более, чем жертва в этой ситуации.

— Мы об одном и том же человеке говорим? — усмехаюсь, не принимая во внимание слёзы, которые противно образуются в уголках моих глазах. Я не испытываю жалость. И мне не грустно, но... чувство собственной беспомощности оказывается большой и грубой подножкой моему самообладанию.

— Может, тебе покинуть страну? — её внезапное предложение встряхивает меня и переворачивает обратно с головы на ноги. Я резко поворачиваюсь к Мэйбл.

— Почему из страны должен бежать я?

— Ты не нравишься Харрису. Ты нагрубил всем, у кого в руках власть. Ты дал им ложную наводку. И... в ФБР всплыло, что несколько лет назад, когда вы с Джесс предположительно были вместе, она обращалась в больницу с рассечённой бровью. Это был ты? — в пелене голубых глаз Мэйбл я вижу, что теперь она мне скорее не верит, чем верит. Она прикусывает нижнюю губу, показывая, что ответ на самом деле не важен. За меня всё было отвечено. — Ты избивал Джессику?

— То есть ты считаешь, что к её исчезновению приложил руку именно я? — внутри что-то надламывается.

Я до сих пор признаю, что никогда не буду претендовать на звание «лучшего человека в мире», но... то, что обо мне могла подумать Мэйбл, оказывается за гранью моих привычных выходок.

— Я лишь спросила: поднимал ли ты руку на Джессику, когда вы жили в Лондоне?

Она рвалась вперёд, чтобы услышать драгоценные слова: «Да, ты права на мой счёт». С самого начала. И всегда. Тут я не выдержал.

— Это была случайность! — все мои чувства схлопнулись в маленькую чёрную дыру в груди. — Я толкнул её, и она упала, ударившись головой. И я никогда бы не стал преднамеренно избивать женщину! Так что, — я наклоняюсь к двери с её стороны и открываю, — иди к копам. Скажи им, что я тиран. И у меня были великие планы отомстить Джессике! Поэтому я вернулся в Майами. Давай! Для этого я позвал её замуж. И женился! Потому что я коварный тиран, похожий на твоего безумного бывшего, от который ты бежала из Лондона вместе со мной. От тирана с тираном! Убирайся, Мэйбл! Прочь!

Она послушно вышла на улицу и закрыла за собой дверцу. Не отходя от машины, она стояла на тротуаре. Возможно, раздумывала над тем, чтобы всерьёз пойти и донести на меня полиции. А ещё добавить, что догадывалась о моей сущности с самого начала. Я ведь замечал все её кривые взгляды в мою сторону и слышал, хоть и старательно игнорировал, все вопросы.

А ещё, кажется, Мэйбл догадывалась... скоро копы придут и ко мне со словами: «Мистер Стайлс, вы арестованы». И согласно званию «худшего человека в мире» у меня не было и шанса в суде с присяжными.

Виноват.

Виноват.

Виноват.

Подписывайся на мой телеграм-канал: https://t.me/vasha_vikusha