Глава 23. Мастер-класс от папочки для наглого нищеброда

7 декабря, воскресенье

Когда мы с Соней наконец отлипли друг от друга, на часах уже была половина пятого вечера. Мне срочно нужно было лететь на встречу с Эльвирой, так что пришлось оставить Жукову у неё дома сидеть с мокрыми от слёз глазами и затуманенным, впрочем, как и у меня, разумом обдумывать всё, что произошло, а в частности, моё признанние.

Я попрощался с её родителями, чмокнул Жукову в щёку (наверное, это было лишнее, но я не удержался, понятия не имею почему) и полетел на собственную версию программы "Давай поженимся" устраивать Лёхину судьбу, как будто мне своих проблем не хватает.

- Немножко. Ещё немножко, - так я подбадривал себя, хромая по скользкому тротуару в сторону кафе.

Лёху я вызвонил ещё по дороге сюда и приказал явиться без каких-либо возражений, на что друг отреагировал скептически. Главное теперь, чтобы он не оделся как бомж.

Что касается меня, то я приехал за двадцать минут до встречи с Эльвирой и успел заказать еду на троих, при этом для себя только кофе без сахара, чтобы привести в порядок спутанные мысли и протрезвить голову. Ёлкин приехал раньше Нинэль на пять минут. Дверь кафе перед ним открылась, и я до такой степени был удивлён его виду, что раскрыл рот и чуть не поперхнулся горячим кофе. Я и подумать не мог, что в этой черепной коробке, забитой ехидством, анекдотами, паркуром и мемасиками может заваляться и какое-никакое чувство стиля. Должно быть, оно действительно было запихнуто в самую глубь его сознания, так как раньше нисколько не проявлялось.

Ёлкин был одет в темно-серые джинсы с потёртыми коленками, начищенные ботинки, зелёное худи с белым шнурком в капюшоне, желтую шапку и свою любимую чёрную куртку, которую он тут же повесил на крючок рядом с нашим столиком. Под шапкой у Лёхи оказались причёсанные и слегка намазанные гелем волосы, чтобы создать эффект влажности после душа. Это всё так не походило на моего придурка Ёлкина, привыкшего одеваться в спортивки, кроссы, растянутые толстовки и любящего напяливать на голову ушанку, что я даже растерялся. Стоит заметить, как в данный помент выглядел я. Это даже близко не походило на чисто ветровский стиль: неглаженные джинсы, какая-то первая попавшаяся мне на глаза кофта с надписью на английском, а в довесок пластырь на брови, повязка на руке и круги под глазами. Первый раз в моей жизни, когда любая девчонка просто обязана обратить внимание не на меня, а на моего друга. Весьма выйгрышное положение дел для воплощения моего плана. Я не мог понять лишь одно:

- Как ты догадался? - я не сводил удивлённого взгляда с лица Лёхи, принявшего выражение типа "я всегда так выгляжу, что ты уставился, идиот?", и прикидывал в этот момент, где он умудрился откопать все эти шмотки за полчаса.

- Несложно понять, - ответил он, поведя бровью.

- Несложно понять? - переспросил я. - Я позвонил тебе только что! Ты... готовился?

- Ты хочешь узнать, ждал ли я этого дня с того самого момента моей первой встречи с Эльвирой и заказывал ли эти вещи в Интернете, чтобы хоть раз в своей жизни оставить тебя в роли "страшненькой подружки", как это принято у девчонок? - Лёха пожал плечами и, высыпав сахар из бумажного пакетика в чай, стал помешивать его ложечкой. - Нет, я не готовился.

- Ты сейчас это серьёзно сказал?

- Разве я бываю серьёзен? - ухмыльнулся Лёха.

- Прекрати страдать фигнёй! - потребовал я.

- Да, вполне серьёзно. Я ждал этого. И, если я не ошибаюсь, это свидание - твоё и Эльвиры - плавно перейдёт в моё свидание с ней?

- Да.

- Тогда я угадал.

- Ты... - я потряс головой. - Ты понял это из одной моей фразы: "Сейчас. В кафе. Такой-то адрес. Не опаздывай. Оденься прилично", да?

- Я умный, Никита, представляешь!

- Да что ты?

- По крайней мере, оценки у меня лучше, чем у тебя.

- Но ты уже этим занимаешься? Всмысле, ну, восстановление моей репутации и материального положения?

- Конечно, ведь мы заключили сделку. Я уже наметил план действий.

- О, спасибо.

- Тебе спасибо, - он искренне улыбнулся, и в этой улыбке вместо эдакого крутого парня я увидел своего весёлого лучшего друга, который умеет найти выход из любой ситуации.

Ёлкин как истинный джентльмен ждал девушку и не притрагивался к еде. Он явно нервничал, но старался держаться уверенно, будто репетировал этот момент дома перед зеркалом сотню раз. Хотя, кто его знает, может, правда репетировал.

Через минуту в кафе зашла Нинэль в своей красной куртке. Её глаза пробежались по толпе посетителей и остановились на моём лице. Я помахал ей и кивнул на наш столик.

- Она пришла? - пробормотал Лёха, не оборачиваясь.

- Да.

- Привет, - поздоровалась Эльвира, повесив куртку на крючок за спиной Ёлкина.

- Привет, - сказал я.

- Привет, - сдержанно улыбнулся друг.

- О, а я тебя помню! - Эльвира уселась на стул, вежливо придвинутый для неё Ёлкиным. - Ты был на дискотеке в вашей школе и пытался напоить меня чем-то из пакета для сока.

Я снова чуть не поперхнулся кофе.

- Да, было дело, - пожал плечами невозмутимый Лёха.

- Я тебя не узнала сразу. Что-то в тебе, кажется, изменилось.

Ёлкин загадочно улыбнулся, и тогда я чуть не рассмеялся в голос.

- Как у тебя дела? - я постарался перевести разговор на другую тему, иначе он мог все испортить, ещё не начав.- Ну, за выходные я умудрилась набрать на своей страничке в ВК столько лайков, сколько не набирала за всё время её существования.

- А, видео, - я нервно хихикнул. - Это было ужасно!

- Нет, это было круто!

- Если ты говоришь только о Соне. Я порвал струну на аккорде, где эта струна вообще почти не задействуется. Это фиаско.

- Зато сколько аплодисментов!Я усмехнулся и пнул Лёху под столом, чтобы тот наконец включался в разговор. Ёлкин хлопнул глазами и начал:

- Кстати, классно снимаешь. Прям как профессиональный оператор.

Ну ладно, это тоже сойдёт для начала.

- Ты смотрел? Ой, нет! Камера ходила ходуном. И этот мой испуганный визг. Позор!

- Да брось, всё круто. А ты сама на чём-нибудь играешь?

Эльвира сделала вид, что задумалась.

- На кастрюлях.

Они оба захохотали, но я старался душить свой смех, чтобы не отвлекать их друг от друга, делая вид, что меня тут вообще нет.

- Или нет, постой! На ложках!

- На кастрюлях было смешнее.- Ну, если я правда не умею больше ни на чём играть! А ты?

- Гитара.

- Как Никита.

- Нет, он не так крут, - Ёлкин гордо вздёрнул подбородок.

- Почему?

- Я ещё умею на балалайке.

- С моими ложками - отличный дуэт!

- Точно!

Они разговорились о музыке, Лёхиной балалайке, Эльвириной школе и фестивале. А я тихо попивал чай, размышляя о своём полном провале у Жуковой дома. Было одновременно правильно и глупо рассказывать ей об угонах, но это событие меркло на фоне Сониных взглядов, которые она бросала в мою сторону всякий раз, когда думала, что я не вижу. Что-то умоляющее, нежное и яростное было в этих взглядах. Что-то заставляющее либо прижать её к себе и не выпускать, либо бежать оттуда подальше, пока из памяти не сотрётся Соня, стоящая на лестничной площадке и улыбающаяся мне так, будто я - дождь, явившийся к ней во время засухи. И я ругал себя за то, что хотел быть этим дождём.

Я прогнал все мысли, мешающие мне быть здесь и сейчас, мешающие действовать быстро и обдуманно, и включил музыку на телефоне, потом поставил её на паузу, как будто отвечая на "звонок", и прижал динамик к уху.

- Алло, - сказал я, изображая крайнюю озабоченность. - Да. Прямо сейчас? - я скорчил грустную мину. - Ладно, ждите.

- Что такое? - спросила Нинэль.

- Мне придётся уехать. Родители сказали срочно явиться домой, - пожал плечами, изображая покорность предкам и их приказам, не терпящим возражений. - Наверное, у них срочное дело, так что придётся мне ехать. Но вы же не заскучаете?

- Нет, - поспешил заверить Лёха.

- Блин, как жалко, - сказала Эльвира.

- Извините, - я встал из-за стола, сорвал куртку с вешалки, положил на стол деньги за кофе и зашагал к выходу. - Пока.

- Пока, - одновременно попрощались Лёха и Нинэль.

Я вышел из кафе и направил свои стопы в сторону автобусной остановки. На сегодня у меня осталось одно незаконченное дело.

Промозглая погода, хлюпающая жижа под ногами, деревья с наполовину облетевшими листьями, вонь от машин и даже какой-то урод, обрызгавший меня из грязной лужи. Ничто из этого не могло сравниться с мерзким чувством у меня на душе. Но я всё равно делал это, потому что хотел получить своё. Потому что не привык проигрывать никому, даже себе. Заставить себя умолять о чём-то иногда бывает сложно, когда на пути стоит твоя гордость, но поскольку честь я уже втоптал в грязь и не один раз, то и гордость не станет исключением.

- Мне нужны деньги! - провозгласил я, врываясь в гараж с видом пьяного бомжа. Да уж, моя реплика весьма гармонично сочеталась с моим луком.

- Воу-воу! Палехче! - воскликнул Тимоха, выныривая из-за капота своего "Рено" и вытирая руки какой-то масляной тряпкой. - Ты хорошо подумал, прежде чем это сказать?

Оглядевшись, я не нашёл в гараже больше никого. Видимо, у угонщиков сегодня что-то вроде выходного.

- Я один, - хмыкнул Тимоха. Тогда я продолжил:

- Хорошо. И мне нужны деньги прямо сейчас. Я всё равно на тебя работаю. Так почему бы тебе не дать мне аванс?

- Потому что я не хочу давать тебе аванс. Мы уже договорились обо всём, "золотой" мальчик, так что будь любезен, закрой свою пасть и проваливай.

Он продолжил ковыряться в двигателе.

- А я сказал, мне нужны деньги.

- Попроси у предков.

- Нет.

- Почему?

- Наверное, я не просто так решил заняться угоном!

- О! - его ехидная рожа показалась из-за капота. - Кому-то мамочка с папочкой перестали давать деньги на мороженое!

- Не смешно.

- А мне очень даже!

- Это не твоё дело!

- Как раз моё, "золотой" мальчик!

- Хватит меня так называть!

- О, конечно, Никита. Твоя бездарная конспирация. Как я мог забыть.

Я закатил глаза.

- Так вот, поскольку, как я вижу, тебе всю жизнь всё доставалось по щелчку пальца, предки исполняли каждый твой каприз, а теперь вдруг оставили с носом, то ты и понятия не имеешь, как делаются дела в большом мире. Но я возьму на себя ответственность рассказать тебе, как поступают взрослые в такой ситуации.

- Ну и?

- Мы договариваемся, просим, шантажируем, заключаем сделки и даже пари.

- Да что ты!

- Представь себе!

- Представь себе, я это знал.

- Тогда в чём твоя проблема, Ветров?

- Я не хочу у тебя просить.

- Ты уже это делал, когда умолял взять тебя и твоего друга в наш дружный коллектив.

- Я лишь предложил тебе свои услуги. Тебе было предоставлено решать, насколько это будет выгодно для тебя.

- Что ж, тогда ты понимаешь, чего я жду от тебя теперь.

Проблема в том, что мне нечего было ему предложить. А если шантаж? Нет, тогда он при первом же удобном случае зароет меня в ближайшей канаве. И хоть с виду не скажешь, что он на это способен, но иногда во взгляде Беззубого я замечал безжалостность или даже маленькое безумие, встречаться с которыми лицом к лицу мне не хотелось. Какая-то вещь? Нет у меня ничего, что может его заинтересовать. А если услуга? Я ведь могу выполнить его просьбу, если она не окажется опасной для жизни?

- Заключим сделку, - предложил я.

- Люблю сделки! - улыбнулся Тимоха своим новым зубом.

Я вспомнил, как совсем недавно Ёлкин опрокинул меня на лёд и заставлял заключать сделку с ним, моим лучшим другом. Меня передёрнуло.

- Я готов выполнить любую твою просьбу или поручение, если при этом не сверну себе шею. И при том только одну.

- Звучит как задачка по геометрии, - задумчиво произнёс Тимоха, щипая себя за подбородок и размазываю по нему машинное масло.

- Ты согласен или нет?

После нескольких секунд молчания он кивнул и улыбнулся:

- По рукам. Вот только я не знаю, когда придумаю задание для тебя. Но ты в любом случае не сможешь отвертеться.

- Как скажешь.

Я подошёл ближе, и мы пожали друг другу руки.

- Сколько денег тебе надо? - спросил Тимоха, вынимая из кармана плотно набитый купюрами бумажник.

Я назвал сумму.

- Всего-то? - его брови взлетели к линии роста волос. - Может, мне сразу сотку тебе подкинуть, а?

- Нет. Этого достаточно.

- Тогда это будет непростое задание.

- Мне плевать. Давай деньги.

Он с усмешкой протянул мне пачку купюр, и я тут же засунул их во внутренний карман куртки. Первый шаг моего плана осуществлён. Пора переходить ко второму. Я подошёл к воротам гаража, но вспомнил вопрос, который давно хотел задать Тимохе.

- Послушай, большой босс. - сказал я, останавливаясь и оборачиваясь. - А почему ты ездишь на этой тачке? Твоих денег хватило бы и на "Бэху", и на "Ламбаргини", и на танк, если нужно.

Тимоха посмотрел на меня взглядом наставника, будто он Йода, собравшийся вбить своему ученику в голову какую-то невиданную доселе мудрость лазерным мечом.- Дело не в деньгах и понтах. Дело в том, чтобы казаться незаметнее, быть обычным, непривлекающим внимания, законопослушным гражданином. Как отреагировали бы люди, увидев, как я, обычный механик на станции техобслуживания, разъезжаю на крутых тачках, как миллионер? Как минимум они бы удивились и заподозрили что-то неладное. Слухи, сплетни, звонки, доказательства - и я уже там, где я никак не хочу оказаться. Ты понимаешь меня, чувак?

Я кивнул.

- Вот и весь смысл, - угонщик пожал плечами и присел на свою машину. - А потом у меня будет и "БМВ", и "Ламбаргини", и "Феррари". Соберу столько бабла, сколько мне нужно, уеду из этого города, прикуплю себе домик где-нибудь в Италии или лофт в Нью-Йорке и тогда перестану притворяться.

Через пятнадцать минут я уже ехал домой. Никогда бы не подумал, что Тимоха просто так возьмёт и расскажет о своих мечтах. А вообще он прав: иногда лучше притвориться тем, кем ты не являешься, чтобы потом снова стать собой и больше не бояться никого и ничего. Именно поэтому я примерю на себя имидж хорошего парня, как бы меня не раздражала перспектива носить шмотки, одобренные отцом, учить уроки и вести себя прилично. А ещё надо решить Сонины проблемы. Раз и навсегда.

8 декабря, понедельник

За что я не люблю деньги, так это за то, что они быстро заканчиваются. Лёхиных денег, которыми он поделился после Великой Погони, мне хватило только на телефон, бинты для руки и мазь для бедра, а также на раздачу огромного количества долгов, накопившихся у меня за время моего нищенского существования. Никогда не забуду лица людей, когда я занимал у них деньги. Что-то типа: "Блин, он шутит или нет? Мне надо смеяться? Что-что, простите? Он это всерьёз?"

Пятьсот рублей Соне я отдал уже из тех, что взял у Тимохи. Жукова долго и задумчиво смотрела на меня на перемене перед первым уроком и отстала только тогда, когда я сказал, что это не из тех, что я заработал на угоне, что было частично правдой. Ну хорошо, полной ложью.

Несколько тысяч я потратил на нормальные ботинки, чтобы лишний раз не рисковать повторно отбить себе бедро и руку. Кое-что ушло на новую короткую стрижку. Чуть ли не со слезами я наблюдал, как падают на пол мои прекрасные тёмные локоны, состригаемые профессиональной рукой парикмахера. Когда-то они были моим оружием в завоевании женских сердец и предметом вечных споров с мамой, ведь "они лезут тебе в глаза, всё время торчат, хоть бы причёсывал их почаще, чтобы выглядеть прилично". Но ведь теперь я стал хорошим, а значит долой бунтарство, и да здравствует, послушание и образованность. Тьфу! Как будто в нашем мире мне пригодятся все эти формулы и определения. Папочка просто запихнёт меня в какой-нибудь приглянувшийся ему ВУЗ и оплатит моё обучение. А потом работа в его фирме, бемаги, отчёты, цифры, деловойй дресс-код, геморрой от постоянного сидения за компьютером и гулянки по субботам, чтобы хотя бы на выходных почувствовать себя живым человеком, а не машиной. Как хорошо, что я собираюсь лишь показывать вид моей готовности к такой жизни. Потому что лично мне по нраву уехать в кругосветку после школы, а потом создать свою группу и свалить подальше от обязательств и скучной рутины.

Ходить в одних брюках и папиных рубашках тоже не катит, так что мне пришлось купить ещё и несколько шмоток, чтобы не позориться в школе. И тут я обнаружил, что у меня почти ничего не осталось. Очень мило. А ведь мне ещё надо купить новые струны на акустическую и бас-гитару и оставить что-то на проезд и Макдональдс, потому что мне страсть как захотелось бургеров. Насчёт сигарет я спокоен, потому что пачек, найденных в "Мерседесе", мне точно хватит до первого угона. Приходится надеяться, что Тимоха в этот раз не поведёт себя как свинья. А еще пока узнать Лёхин план на счёт моего превращения в пай-мальчика.