Глава 10. Я осуществляю свой гениальный план

23 ноября, воскресенье

Так как я понятия не имею, как правильно угонять машины, то мне нужен кто-то, кто научит меня это делать, а еще кто-то, кто будет их у меня потом покупать. Все это не так просто, как кажется на первый взгляд, и намного сложнее, чем при детальном рассмотрении. На самом деле я замахнулся на нечто практически невыполнимое. Но если у тебя есть план и желание, дело пойдет, главное – не бояться. 

Для начала мне нужно найти тех ребят, которые чуть не убили нас, когда мы с Лехой застали их за угоном тачек во дворе дома неподалеку от моего собственного. Нужно выяснить, как они так быстро справляются с угоном. И самое главное – стать одним из них. Знаю, дневничок, ты уверен, что я идиот. Но, поверь мне, не будь у меня туза в рукаве, я не решился бы рискнуть самым ценным, что у меня есть – собственной шкурой. Единственный способ найти их – это выслеживать на парковках. Но это невероятно долго, к тому же я не уверен, что они рискнут снова сунуться сюда, где их уже кое-кто видел. Мне оставалось лишь надеяться. Или сделать так, чтобы они нашли меня сами.

Я не стал говорить ничего Елкину и тем более Жуже. Я помнил об обещании, которое ей дал, но, если бы я не попробовал, винил бы себя за упущенный шанс всю оставшуюся жизнь. Если все у меня получится, как я запланировал, то Соня просто ничего не узнает, а если не получится... Ну, она хотя бы не грохнет меня, потому что те ребята сделают это первыми.

24 ноября, понедельник 

День Икс настал! С самого утра я был на взводе, с самого утра был готов действовать. Понедельник – день тяжелый. Да, я в курсе. А еще мама как-то раз говорила, что нельзя начинать новое дело с понедельника. Но я не верю ни в какие приметы.

По дороге в школу я несколько раз прокрутил в голове весь план действий и все равно не был убежден, что он сработает. Но оптимизма сегодня мне было не занимать. Поэтому в класс я вошел, улыбаясь во весь рот, что никогда не было мне свойственно, в отличие от Лехи, который показался мне мрачнее тучи.

– Что случилось? – сразу же всполошился я, присел за парту и заглянул в его глаза, полные какой-то дикой для этого человека печали. – Леха!

– Что? – Он будто и не заметил, о чем я его спрашивал.

– Что случилось? – повторил я.

Взгляд Елкина как-то прояснился, друг шевельнул уголками губ, как бы пытаясь улыбнуться, но у него ничего не вышло.

– Ничего сверхъестественного. – Он глубоко вздохнул и снова стал мрачным, каким я его и увидел, только войдя в почти пустой класс. – У мамы проблемы на работе.

– Снова? – удивился я, но тут же заметил, как у Лехи дернулась лицо, как от укола иголкой. – Прости. Так... почему? Ты же говорил, что у нее нормальный начальник и все такое.

– Да. – Леха горько усмехнулся. – Говорил.

– И что изменилось?

– Мама не хочет рассказывать мне, как все было. Просто вчера она пришла домой раньше обычного и потом долго сидела в темноте на кухне. Когда я спросил, что случилось, она сказала, что эта тварь на нее наорала.

Елкин вдруг оживился. Он зачем-то стиснул в кулак свою несчастную погрызенную ручку и шарахнул ею об стол.

– Мама, – понизил голос Леха, – назвала его тварью. Если бы он просто наорал на нее, она бы себе не позволила так его назвать. А еще я заметил, что на ее рубашке нет верхней пуговицы. Ты понимаешь, Никита?

– Я понимаю. Но это может означать всего лишь то, что у нее просто оторвалась пуговица.

– Дело в том, как она оторвалась!

– Что еще ты заметил?

– Ничего.

– Тогда это еще не значит...

– Это значит то, что я подумал! – воскликнул Леха и приглушенным, но все таким же сердитым голосом добавил: – Он к ней приставал. И я это просто так не оставлю.

– И что ты сделаешь? – поинтересовался я.

– Все, что в моих силах. Мы же в прошлый раз разрисовали граффити стену дома у того козла. И в этот раз придумаем что-нибудь.

– Вдруг все не так, как ты понял? Нужно больше сведений. Расспроси маму.

– Я делал это много раз. Она молчит. Один раз вообще посоветовала мне в это не вмешиваться. Она бы не сказала так, будь там все просто.

– Ладно. Как скажешь, – сдался я. – А что теперь с работой твоей мамы? Я могу сказать родителям, а они тогда...

– Спасибо, конечно, Никит, но твой отец уже устроил маму на работу в прошлый раз, и вот, чем это закончилось. Не надо. Мы сами разберемся.

Леха кивнул каким-то своим мыслям, даже не глядя на меня, а потом поднялся из-за парты и вышел из класса. Я знаю этого человека еще с пятого класса, но не перестаю ему удивляться.

– Я встретила в коридоре Елкина. – Ко мне подошла Жужа и уселась рядом.

Сегодня на ней были черные брюки и темно-синий свитер, что эффектно контрастировало со светлыми волосами. Как Леха и его настроение. С ним редко такое бывает.

Я рассеянно кивнул.

– Чего он такой мрачный? – спросила Жукова.

– На его маму наорали на работе.

– Ого!

– И ее начальник к ней приставал.

– Ого! Она сама сказала это Лехе?

– Нет. Он так думает, потому что увидел на ее блузке оторванную пуговицу.

– Да уж.

– Я не знаю, как должен себя вести, – признался я. – Я всегда теряюсь, когда он такой. Он ведь... всегда веселый.

– Это временно, – сказала Соня, положив мне руку на плечо.

Все-таки она – хороший друг. Уж точно лучше, чем я.

Елкин вернулся к самому началу урока. Все время, пока мы сидели на физике, он не сказал ни слова. Он сидел, уткнувшись в свой конспект и, вероятно, даже не слушал нашего молоденького и туповатого физика, по которому почему-то сходило с ума с десяток девчонок из разных классов. Однако после физики Лехин сеанс грусти закончился, и друг постепенно вернулся к своему прежнему состоянию. Сперва пошутил насчет размеров домашки, которые удивительно точно соответствовали самомнению физика, потом в столовой заметил, что влюбленные в него повара наливают ему больше подливки, чем мне или Жуковой. А потом и вовсе беззвучно прошелся по коридору прямо за Измой, пародируя ее царственную походку и строгий взгляд, которым она прожигала насквозь всех встречавшихся ей на пути учеников. Мы с Соней делали вид, что не заметили Лехиных перепадов настроения.

Я уже упоминал, что сегодня день Икс. Итак, пора было осуществлять свой дурацкий и рискованный план. Для начала я должен был обойти все парковки в нашем районе и оставить ребяткам-угонщикам одно маленькое сообщение. Затем прогуляться по тем местам, где они вероятнее всего станут угонять тачки. И уж если это не сработает, придется прибегнуть к плану Б.

Я зашел домой и достал из своего тайника в спальне секретное оружие – баллончик с краской. После того, как мы с Елкиным разукрасили дом бывшего начальника его мамы, баллончик у меня остался всего один, остальные конфисковал папа. Я отыскал в куче бумаг на столе чистый листок и записал на нем комбинацию цифр, которую ни в коем случае нельзя забыть. Захватил маску с рисунком челюсти черепа и напялил под куртку вместо джемпера теплый свитер, чтобы не задубеть во время прогулки.

Родителей дома не было, а мне это было очень даже на руку. Я благополучно собрал рюкзак, набив его колой, чипсами и печеньем. Швырнул туда баллончик. Отлично. Я готов.

На улице сегодня было довольно тепло, но снег сыпался из облаков белыми хлопьями, оседая и тая на моей куртке, лице и шапке. Я предпочел для начала прогуляться просто так по улице, а уже когда стемнеет окончательно, идти осуществлять свой план. Согласен, можно было не морозить зад, а посидеть до темноты дома, но тогда меня застала бы мама, а это значит, что я не смог бы и шагу сделать за дверь. У меня оставалась одна поездка на метро, так что я решил гулять по полной.

В это время народу в вагоне было немного, а поэтому я сразу заметил свою постоянную попутчицу и подсел к ней.

– Привет.

Она улыбнулась мне, но ничего не ответила. Я засомневался, что вообще стоило подсаживаться. Может, я помешал.

– Далеко едешь? – спросил я.

– На встречу в кафе, – негромко произнесла она.

– О, – я отвел взгляд. Похоже, разговора не выйдет. Видимо, она едет на свидание, а тут я...

– Мы с подругами договорились погулять, – оборвала она мои размышления.

Я встрепенулся и снова взглянул в ее ореховые глаза, излучающие задорные огоньки.

– А куда едешь ты?

– Лучше не спрашивай.

Я уже тысячу раз пожалел, что начал этот разговор.

– Почему? – ее тонкие брови выгнулись изящными дугами. – Надеюсь, в следующий раз я не увижу тебя в электричке в таком виде, как в тот раз.

– Нет. – Я усмехнулся. – Это... это не так опасно, поверь.

– Отлично, – она улыбнулась в ответ и убрала прядь волос за ухо. – Тогда я не буду за тебя волноваться.

Не знаю, зачем я это ляпнул:

– Почему? Мне приятно, что ты за меня волнуешься.

Я так и не понял, что отразилось на ее лице. Но после этих слов мы молчали почти всю дорогу. Наконец она спросила:

– А что было с той девушкой?

– С какой?

– Которая ехала с тобой в прошлый раз.

– Это долгая история.

– Ты ее тоже не расскажешь?

– Могу рассказать, если хочешь.

– Хочу.

Вообще-то, было довольно странно и глупо рассказывать почти незнакомой девушке в метро такие вещи обо мне и моих друзьях, но в данный момент участок моего мозга, отвечающий за благоразумие и осмотрительность, отключился и ушел в отпуск.

– В общем, я подрался с ее парнем... – Я замер, наблюдая за ее реакцией. На лице девушки не отразилось никаких эмоций, и я продолжил: – А вся школа вдруг решила, что... что он вломился в ее комнату в самый неподходящий момент, когда мы с ней были там вдвоем.

Она кивнула, показывая, что прекрасно все поняла, а потом спросила:

– А что произошло на самом деле?

– На самом деле в комнату вломился я и помешал этому уроду делать с моей подругой все, что ему вздумается. А потом куча народу написало сообщения во ВКонтакте со всякими оскорблениями моей подруге. Мне пришлось все разгребать.

– И что было дальше?

– Я и мои друзья махались кулаками на стрелке с друзьями ее бывшего.

– Ого! – Попутчица присвистнула. – Так вот, что было с твоим лицом. И вы победили?

– Трудно сказать, – я пожал плечами. – Их было семеро, а нас четверо. К тому же лишь у меня и одного моего друга были кастет и бита. А у тех семерых... В общем, мы сбежали на автобусе и прихватили пару трофеев.

– И получили пару боевых шрамов, – засмеялась она.

– И это тоже.

Я улыбнулся.

Вдруг двери открылись, и моя попутчица вскочила на ноги.

– Мне выходить. Ты едешь дальше?

Мне хватило одной секунды, чтобы принять решение.

– Нет. Я, наверное, выйду здесь.

– Хорошо.

Мы поднялись из метро на заснеженную улицу. Пушистые белые хлопья к тому времени превратились в мелкий и колючий снег, который царапал нам щеки. Я вызвался проводить свою попутчицу до кафе, а она в свою очередь пригласила меня выпить с ней кофе. Но я отказался, потому что, зная название кафе, где она встречалась с подругами, я мог точно рассчитать, что у меня не хватит денег даже на маленькую чашечку кофе в этом заведении. А позволить ей заплатить за себя я не мог. Попрощавшись с ней у входа и уже пройдя метров триста по улице, я вдруг понял, что снова забыл спросить, как ее зовут.

До темноты я болтался по улице, пялился на здания и витрины магазинов, подтягивал лямку рюкзака и выглядел спокойно и непринужденно, как самый обычный московский подросток.

Мой имидж хулигана просто прекрасен. Особенно благодаря еще не до конца зажившим ссадинам на лице. За время прогулки я успел поиграть в гляделки с двумя симпатичными девушками и заставить поволноваться продавцов-консультантов в магазине, подозрительно озираясь по сторонам, как будто хочу что-нибудь свистнуть с прилавков. Я тихонько хихикал в кулачок от их переглядываний. Держу пари, когда я вышел из магазина, они сразу пересчитали весь товар на полках, возле которых я крутился. Если б они знали, кто я такой на самом деле, а также, что мои предки могут купить весь их магазин целиком, они бы нервничали куда меньше. Или наоборот – больше, потому что никто не хочет ссориться с состоятельными людьми. Но так или иначе, я все равно наслаждался этим занятием. Потом перекусил прямо по дороге и направился осуществлять свой блестящий план.

На улице уже стемнело, и я был рядом с первой парковкой на моем пути. Я достал из кармана маску и напялил ее на лицо, а потом выудил из рюкзака баллончик с краской. Самым оптимальным вариантом было оставить свое послание прямо на стене дома под фонарем, чтобы угонщики точно его заметили. Так я и сделал, а потом еще и подрисовал комбинацию цифр, которую предварительно записал на листочек, чтобы не забыть. Будет прекрасно, если они расшифруют то, что здесь написано. Если нет, то я буду надеяться, что они все равно догадаются о моей просьбе по первой части послания.

Закончив граффити, я помчался к другой парковке. Именно помчался, потому что со стороны дороги кто-то громко крикнул "Эй, ты!", что не предвещало ничего хорошего.

За вечер я обошел семь парковок. Это уже была победа, но я все равно сомневался, что те ребята действительно вернутся. Или что мои художества не замажут до того, как они их обнаружат. Рискованно было возвращаться на парковки, ведь меня могли сцапать и обыскать, убедиться, что это я разрисовал стены домов, а потом увезти в полицию. Не хватало мне еще одной встречи с Макарченко или ссоры с отцом! Но я же идиот, поэтому я поперся обратно.

Поедая чипсы, я несколько раз прошелся прямо по парковке, присматриваясь в темноте к машинам и ожидая, что из-за одной из них вдруг выскочит Беззубый или его напарник. Когда я был уверен, что уже отморозил себе задницу, плюнул на все и пошел домой.

25 ноября, вторник

Весь день в школе я ждал звонка с последнего урока. Соня спрашивала меня несколько раз, чего я такой нервный. А Леха все время подшучивал над тем, что я, видимо, снова подцепил какую-нибудь симпатичную цыпочку и жду свидания. Сегодня друг выглядел немного лучше и не зависал с отсутствующим выражением лица. Когда я спросил о его планах насчет матери, Елкин сказал, что еще не думал об этом. Но это, естественно, было ложью. Это было видно по его глазам. На самом деле он не находит себе места. Я решил: если у его мамы пока нет работы, то я смогу помочь Лехе найти деньги. Тем более я уже придумал, как это можно сделать. Стоит только замолвить за него словечко, если угонщики действительно откликнутся и у меня получится убедить их взять нас в свою банду, или что там у них. Не важно.

Вечером на парковках было пусто. Одну надпись уже закрасили, и мне пришлось ее обновить. Ну ничего. Я готов приходить сюда ежедневно хоть целый месяц.

29 ноября, суббота

Рюкзак с припасами и краской привычно болтался на моем плече, а лист с цифрами который день крутился у меня в кармане между средним и указательным пальцем. На парковках по-прежнему не было и следа угонщиков, все было спокойно. Мне пришлось еще несколько раз обновлять надписи. И я увеличил количество парковок. Теперь за вечер я обходил их целых четырнадцать. И даже ту, что напротив моего дома. Однажды меня чуть не поймали, но я успел юркнуть в подъехавший к остановке неподалеку автобус.

Может, зря я все это затеял? Может быть, нет никакого толку в том, что я каждый вечер по несколько часов мерзну на улице, хотя могу спокойно отдыхать у себя в комнате или открыть учебник и прочитать хотя бы пару параграфов. Мне ведь может просто казаться, что план так хорош, а на самом деле это просто страдание фигней. Я говорил, что буду таскаться по парковкам хоть целый месяц, но это полнейший бред. У меня просто не хватает терпения. А еще, видимо, мозгов, раз я не придумал ничего получше.

В данный момент я находился на восьмой парковке на моем пути и всерьез думал повернуть назад. Кроме меня и автомобилей здесь никого не было. Снова. Стоя рядом с ограждением возле дома, я потянулся в карман за мобильником, чтобы узнать, сколько времени я уже тут брожу. Только в темноте загорелся экран, как меня кто-то бесцеремонно сбил с ног и впечатал лицом прямо в грязный снег. Меня едва не вырвало от отвращения, но я сдержался и попытался подняться. С таким же успехом можно было пытаться спихнуть с себя слоновью задницу.

– Лежи смирно, – сказал придурок, сваливший меня.

Вдруг я почувствовал, как кто-то стягивает с моих рук лямки рюкзака и одновременно еще сильнее вдавливает мое лицо в снег. Это самое отвратительное, что со мной происходило. Я принялся дергать руками. Но когда ты лежишь мордой в снегу, а на спине у тебя кто-то сидит, особо не подергаешься.

В голову что-то уткнулось. Холодное, подозрительное. Пистолет. Вот весело! И чего же ты добился, Ветров? Сейчас тебя, семнадцатилетнего подростка, у которого еще вся жизнь впереди, пристрелят на какой-то парковке из-за твоей неимоверной тупости!

– Что там? – спросил хмырь, восседающий на моем хребте, будто я скаковая лошадь.

– Баллончик с краской, – ответил другой, который стаскивал с меня рюкзак. – А еще жрачка и кола. Ледяная. Посмотри еще в карманах.

Не убирая пистолет от моей головы, первый бандит полез в карманы моей куртки. Я завыл от злости, но единственное, чего добился – это чуть не наглотался снега.

– Да у него последний Айфон! – заметил второй, подбирая выпавший из моих рук мобильник. Я видел лишь мелькнувшие рядом ботинки и ладони. И когда снова начал ерзать и что-то фырчать, мне чувствительно заехали в бок.

– Я нашел бумажку с шифром, – сказал первый и похлопал меня по щеке (!) – Хорошая была идея – зашифровать слово "разговор" с помощью порядковых номеров букв алфавита. Но ты мог так не заморачиваться и просто написать, все равно никто кроме нас не понял бы. А еще это твое "Лада Седан" и приписанная снизу дата, когда мы столкнулись с тобой и твоим другом на той парковке. Ты сообразительный парень. Но больше всего мне интересно, какого хрена тебе все это понадобилось? Неужели тебе больше нечем заняться, кроме как шляться по улице и нарываться на неприятности?

– Я же доступно объяснил, что мне нужно поговорить, – сказал я.

Беззубый (теперь я был уверен, что это он) ослабил хватку и передал пистолет своему напарнику. Вероятность, что, разговаривая, я нажрусь снега стала куда меньше.

– У меня есть деловое предложение.

– Да ты что?! – засмеялся Беззубый. Он вдруг вконец подобрел и соизволил слезть с меня. Я наконец-то нормально вдохнул и перевернулся на спину. Куртка превратилась дерьмо. Супер.

– Тебе не хватило прошлой поездки? – усмехнулся второй угонщик. – Или ты просто сумасшедший?

– Дело не в этом, – я сел, но встать не решился, потому что на меня все еще поглядывало дуло пистолета. – Я хочу, чтобы вы взяли меня в ваше объединение. Не знаю, как вы его называете.

Беззубый с напарником явно растерялись. Первым нашелся парень с пистолетом:

– Я же сразу говорил тебе, что что-то с ним не так. Надо было прибить их обоих в прошлый раз. Ты посмотри на него! У него же крыша поехала!

Беззубый нахмурился и еще несколько секунд разглядывал мое лицо.

– Поднимайся, – приказал он. – Надо убираться отсюда, пока кому-нибудь не пришло в голову сунуться узнать, что мы тут делаем. Поговорим в другом месте.

– Ты издеваешься?! – возмутился второй.

– Подожди. Давай просто узнаем побольше у этого придурка. Вдруг он расскажет что-то интересное. – Потом он обратился ко мне: – Пошли, придурок!

Мне не польстило, что он так меня назвал, но пистолет в руке его друга заставлял меня быть более покладистым. Я засеменил вперед за Беззубым, а его напарник пошел за мной. Мы остановились в темном переулке, как в каком-нибудь криминальном кино. Это все порядком меня напрягало, но я постарался взять себя в руки и смотреть прямо перед собой, не озираясь по сторонам. Второй угонщик, лицо которого постоянно скрывалось под капюшоном, наконец-то спрятал пистолет в свою куртку, а Беззубый повернулся ко мне с широкой и хитрой улыбкой.

– А теперь повтори-ка, чего ты хочешь? – сказал он снисходительным тоном.

Я попытался напустить на себя уверенный вид.

– Я хочу стать угонщиком. – Помедлив секунду, я вопросительно приподнял бровь и поинтересовался: – У вас есть свободные вакансии?

– Ты хоть понимаешь, чего требуешь? – засмеялся Беззубый. – Это не открытое предприятие, и мы никого не берем на работу. Откуда ты такой взялся, придурок?

– Если я скажу, ты не поверишь.

– Ну конечно! – Он махнул рукой. – Знаю я вас таких. Ты только скажи, что нам теперь с тобой делать?

– Я уже предложил вам.

– Зря мы вообще повелись на это, – прорычал парень в капюшоне.

– Но ведь вы повелись, значит, вас это заинтересовало, – сказал я.

– Просто давай грохнем его и засунем в багажник какой-нибудь тачки! – прорычал Капюшон.

– Стойте! – перепугался я. – Помните моего друга? Он в курсе, куда я пошел. И если со мной что-нибудь случится, и я не вернусь через два часа, – сочинял я прямо на ходу, – то он позвонит в полицию. Вы же понимаете, что он знает все ваши приметы и видел машину, которую вы угнали в прошлый раз. Так что убивать меня не в ваших интересах.

– Да пошел ты! – задыхаясь от возмущения, рявкнул Капюшон, выхватывая из куртки пистолет и наставляя его мне в грудь. – Да пошел ты, урод паршивый! Какая нафиг полиция? Тебе жизнь твоя недорога?

– Стой! – оборвал его поток ругательств Беззубый. Он вновь посмотрел на меня. – С чего ты взял, что мы поверим? И даже если поверим, почему ты вдруг решил, что мы не обманем тебя и не выследим потом твоего друга?

– Потому что все ваши приметы, номер машин и адреса парковок записаны и спрятаны так, что, если вы от нас избавитесь, их найдут.

На этот раз я не блефовал. Я заранее записал все приметы Беззубого: темные волосы, карие глаза, длинный ломаный нос, тонкие брови, отсутствие зуба, рост, примерный возраст и прочее, а также не забыл номер угнанной ими тачки и место, где это произошло. Я оставил листок на даче в своей комнате, где меня будут искать в первую очередь, потому что однажды я уже сбегал туда после ссоры с отцом. Если же родители вдруг решат туда наведаться просто так, то в мою комнату они не полезут. Им это ни к чему.

– Поверьте, – сказал я, поднимая руки в примирительном жесте и взглядом умоляя парня в капюшоне опустить оружие. – Зачем вам трупаки и проблемы, если можно получить двоих подельников?

– Двоих? – переспросил Беззубый. – Ты же говорил только о себе!

– Я оговорился.

– Да пошел ты! – повторил Капюшон. – Моего фоторобота у тебя нет, так что мне до лампочки! Я просто убью тебя и все!

– Не вздумай! – рявкнул Беззубый. – Этот кретин прав. Почему бы не заполучить подельников вместо трупов и проблем. Мои приметы у него есть, а еще номер той тачки. Наверняка его друг и тебя видел, когда ты ловил его в прошлый раз. Скажи-ка, – спросил он у меня, – если мы возьмем вас в банду, компромат не попадет в полицию?

– Нет. Даю вам слово.

– Какого хрена?! – заорал его напарник, размахивая пистолетом. – Как мы можем ему верить?! Он сумасшедший! И ты сумасшедший! Мы отпустим его, а он побежит рассказывать о нас в полицию!

– Подумай! Стал бы он так рисковать и выжидать нас на парковках, если единственное, что ему нужно – это настучать в полицию? Это реально интересное предложение. И несмотря на всю свихнутость этого паренька, я крайне заинтересован. У них ведь была информация, но они ее не использовали. Нас никто не разыскивает. Надрессируем этих парней, а остальное – их проблемы.

– Черт! Да ты свихнулся! Я так не могу!

– Опусти пистолет. Ничего он нам не сделает. – Беззубый подошел ко мне и вполне дружелюбно ткнул в бок локтем. – Правда ведь?

Я кивнул.

– Ладно. – Капюшон подошел ближе и пихнул меня в плечо рукой, что я аж попятился. – Если ты наврал, я тебя все равно зарою. Понял?

– Да.

– Не слышу!

– Понял! – рявкнул я.

– Вот и отлично! – Беззубый похлопал меня по спине. – Пошли, достанем твой рюкзак из лужи. Эй, психованный, ты идешь?

– Ага, щас! – фыркнул Капюшон. – Я в машину. Сам с ним возись. Теперь он – твоя проблема.

– Ладно.

Мы с первым угонщиком повернули туда, откуда пришли и где оставили мой рюкзак с вещами. Я только успел увидеть, как второй в сердцах пинает стену.