Глава 15. Рейвенхоуп

После двух пар спешу занять свободный столик в заполненном студентами кафетерии. Я умираю с голоду! По барабанным перепонкам колотит музыка из наушников. Улавливаю, что некоторые люди странно косятся на меня.

Что на этот раз? Думаю, уже все знают, что Дамиан Уилкинсон разбил сердце очередной поклонницы. Тяжело быть бывшей одного из скандально известных парней университета. Вздыхаю в лёгком раздражении. Никогда не понимала, как люди позволяют себе вмешиваться в личную жизнь других. Это ещё не беру в учёт то, что они мигом принимаются осуждать. Терпеть не могу такое поведение.

Смотрю им прямо в глаза, презрительно щурясь, всем своим видом показывая антипатию к подобного рода людям. Шепотки тут же утихают, и болтуны виновато отводят глаза. Почти заканчиваю свой одинокий обед, как напротив меня кто-то садится. Улыбаюсь, видя сияющее счастьем лицо Энн. Она принимается что-то тараторить, но я останавливаю её жестом руки, попутно вытаскивая из ушей маленькие наушники.

— Извини, меня задержали. Подождёшь, пока я отстою в очереди?

Киваю в ответ, отправляя в рот кусочек булочки. Мы решаем не оставаться в кафетерии и продолжаем трапезу во время прогулки по зданию университета. Слово за слово, так и начинается разговор. Усталость сковывает движения, но я стараюсь не подавать виду, глотая горячий кофе и поддерживая болтовню о всякой ерунде.

— Выглядишь как ходячая катастрофа... — замечает Энн, одаривая меня скептическим взглядом.

Бессонная ночь рыданий даёт о себе знать. Закатываю глаза, пытаясь примять пальцами растрепанные волосы на затылке.

— Умеешь ты поддержать, подруга...

— За это ты меня и любишь!

Энн смеётся, подталкивая меня бедром, и от её задорного смеха я впервые за последние сутки чувствую себя в нужном месте, в нужных руках. Мы заворачиваем за центральный корпус и выходим прямиком к стадиону, где во всю тренируется студенческая футбольная команда. Ещё с осени болтают о том, что после Рождества будет матч между лучшими командами штата.

— Смотри! — Энн указывает пальцем на последние ряды свободной трибуны. К удивлению, многие собрались посмотреть на тренировочную игру. — Там есть пара свободных мест, всё отлично видно, и никто не будет мешать! Комбо! — И, не спрашивая моего согласия, тащит меня прямо туда.

Вливаю в себя остатки кофе и пытаюсь сосредоточиться на предстоящей игре. Школьницы-чирлидерши во главе со своей неизменной наставницей заканчивают свой танец эпичной пирамидой, на вершину которой с лёгкостью взбирается Рейчел и уже оттуда делает сальто. Глупо не признать, но в своём деле она очень хороша.

Наблюдать за игрой оказывается на порядок легче, чем раз за разом прокручивать в голове произошедшее вчера в клубе. Вот только маячащая фигура Райана в спортивном снаряжении не даёт покоя. Он прекрасно справляется со своей задачей. Быстро оценивает ситуацию, выбирает подходящий коридор и забивает. Игра динамичная и увлекательная, но всё же надолго отвлечься не получается.

— Эй, ты чего?

Поднимаю на подругу тоскливый взгляд, и она отлично всё понимает. Сжимает мои ладони и, улыбнувшись, оставляет маленький поцелуй на виске. Тепло её рук успокаивает. Словно я в безопасности, хоть и понимаю, что это психологический механизм самозащиты.

— А Уилл не заревнует? — подтруниваю над ней, хитро сверкая глазами.

— Да ну тебя! — показывает язык и тянет к себе, укладывая мою голову на своё плечо. — Я всегда буду поддерживать тебя.

Мы вместе созерцаем игру. Команда университета Рейвен Хилл выигрывает с явным отрывом. Бесспорно, наши парни полностью отдают себя спорту и игре. А Райан ещё и охоте на вампиров. Не могу отделаться от того воспоминания, в которое попала во время пары Итана Брауна.

— Энн, — зову я подругу. — Уилкинсоны рассказали мне о «Преемниках Инквизиции». Ты что-нибудь знаешь о них?

Девушка переводит на меня широко распахнутые глаза. Очевидно, она знает, о ком речь.

— Да, Дамиан уже оповестил меня о новом сезоне охоты. Эти ребята устроили опалу нашему ковену весной, — болезненно морщится и стряхивает с плеч навалившиеся воспоминания. — Но тогда дело обстояло иначе, они просто хотели припугнуть. Если она начнут действовать всерьёз... — выдыхает долго и устойчиво, заставляя себя успокоиться, — они силой перебьют каждого из нас. Они считают магию чудовищной и опасной.

Оказывается моя подруга знает больше, чем я предполагала. Щурюсь и продолжаю докапываться до сути.

— Что ещё ты знаешь?

Она прикусывает губу и переводит взгляд на футбольное поле, явно не намереваясь говорить большее.

— Энн, мы все в одной лодке! — подталкиваю её плечом, привлекая внимание. — Я тоже под прицелом и имею право знать!

Ведьма наконец вздыхает, искоса подглядывает на меня, будто ей неловко.

— Я часть одного из крупнейших и сильнейших ковенов ведьм на территории всего континента. Мы — враги Уилкинсонов и вампиров в целом, но не только... Помимо них на нас охотятся и люди, которые видят в нас только подстилок Дьявола, — криво ухмыляется, вскидывая тонкие брови. — Это как раз и есть охотники, а «Преемники Инквизиции» официально известная группировка в наших кругах, которая существует минимум с прошлого столетия. До этого бесновалась сама Инквизиция. Представители иного мира всегда были под прицелом.

Судорожно сглатываю. Не могу поверить. Этому порядку столько веков? И люди продолжают истреблять других людей? От этой мысли по позвоночнику пробегает неприятная дрожь, а на висках выступает холодный пот. Всю свою жизнь я была в опасности...

— А они действуют на территории Европы? — спрашиваю севшим от паники голосом, боясь услышать ответ. Энн утвердительно кивает. Это наводит на некоторые мысли. Не из-за охотников ли мой отец решил сбежать из Германии? Такой расклад многое бы объяснил. — И что нам теперь делать? Откуда ждать угрозу?

Девушка выглядит задумчивой, смотрит в пустоту и не сразу отвечает:

— Я оповестила ковен. Есть мысль, что впервые за ход истории, вампиры, ведьмы и медиумы должны будут объединиться против общего врага...

Звучит отлично, учитывая щепетильность ситуации! Будет прекрасно, если враги закопают топор войны и объединятся, чтобы избавиться от угрозы всего иного мира.

Энн сжимает мою руку, вымученно улыбаясь:

— Бедняжка моя, — мягко тормошит мои волосы. — Ты приехала сюда учиться, начать новую жизнь, но оказалась посреди войны...

Подмигиваю ей, пытаясь разбавить атмосферу:

— Ты же знаешь, я не люблю скучать. А опасность всегда следует за мной по пятам.

Энн не может скрыть свою тревогу, что так ярко читается в карих глазах, в каждом напряженном жесте и мимике. Она всеми силами пытается отвлечь меня и себя от переживаний, но разговор сам по себе плавно переходит в устье отношений.

— Просто пойми, что мир не заканчивается на том, что кто-то предал тебя! — бубнит она, активно жуя свой круассан со сливочным кремом.

И я уже не уверена, кто из нас кого предал. Он меня, или я его. Или мы оба предали друг друга. Но вспоминая, как Дамиан (Дамиан!) перешагнул через свою гордость и попросил прощения, а я в гневе наорала на него... дура. Я такая дура. Не сдерживаюсь и реву навзрыд. В последнее время совершенно не контролирую свои эмоции. Лишь постоянно плачу.

— Впору действительно встречаться с Райаном!

Энн гладит мои дрожащие плечи:

— Элизабет, не связывайся с Райаном, говорю тебе, как его хорошая знакомая! Он тебе не Дамиан, даже близко!

— Чем он хуже? — печально всхлипываю.

— Помимо того, что поимел половину студенток университета? — этот комментарий Энн не улучшает ситуации. — Кто знает, какой букетик он может тебе подарить!

— Дамиан в этом тоже хорош, — шепчу я, на что Энн смеётся. — Да и не думаю, что с такими болячками он бы так живо носился по полю.

Не улавливаю момента, но игра заканчивается. Даже не знаю, какая из команд победила. Парни жмут друг другу руки и постепенно стекаются к раздевалке. Среди всех футболистов невольно отмечаю Райана. То, как он снимает свой шлем, как встряхивает мокрые от пота темно-русые волосы. Лицо его красное, но его выражение сохраняет привычный горделивый вид. Он чувствует мой взгляд и оборачивается. Тут же надменность сменяется на дружелюбие.

— Привет, девчонки! — кричит нам, поставив рёбра ладоней ко рту для усиления звука. — Как вам игра?

— Отлично справились! — кричу ему в ответ с улыбкой.

Энн же не разделяет моего позитивного подхода. Строит гримасу отвращения и неодобрительно показывает опущенный вниз большой палец.

— И я тебя люблю, Милтон! — ухмыляется квотербек, скрываясь за дверью раздевалки.

Мы поднимаемся с трибун и неспешным шагом направляемся к центральному корпусу. Накидываю на плечи куртку, ленясь носить её в руках. Телом я здесь и сейчас, а душой где-то далеко. Душа — мой пустой взгляд, разглядывающий неровные стволы облысевших деревьев, изогнутые острые ветки с редкими золотистыми листиками.

Я устала метаться туда-сюда. Выползаю из одного вязкого, тянущего вниз болота, и тут же падаю в другое. Выбираюсь обратно и падаю в предыдущее. И так раз за разом. Я бултыхаюсь в этих болотах, и каждая новая попытка выбраться даётся сложнее предыдущей. Отчетливо знаю, что выход рядом, нужно найти правильное направление и выбраться из этого омута. Одна проблема — я не вижу этого направления. Болотная грязь застелила мне взор.

Мы даже не доходим до входа в главный корпус, как нас догоняет Райан. Тормозит возле нас, тяжело дыша через рот. Выступившие на лбу испарины делают его даже привлекательнее. А он быстро управился, прямо как в армии. Переоделся за пару минут и побежал за нами.

— Я тебя предупредила, — шепчет мне на ухо Энн, намереваясь оставить нас наедине. — Казанова вышел на охоту? — хмыкает, товарищески хлопая парня по плечу.

— Не будь такой стервой, Мэри! — кривится Райан.

— Не будь таким засранцем, Раймонд! — со смехом кидает в ответ, показывает парню средний палец, на котором красуется серебряное кольцо.

С иронией во взгляде созерцаю обмен любезностями бывших друзей и возлюбленных. И как-то до ломоты костей не хочется, чтобы наши с Дамианом отношения были похожи на эти.

— У нас с Энн... — спешит оправдаться парень, неловко переминаясь с ноги на ногу. Не смотрит мне в глаза, — ...напряжённые отношения.

Скрещиваю руки на груди, игриво стреляя глазками:

— Покажи мне хоть одного человека, с кем у тебя не напряжённые отношения.

Парень хмыкает и разводит руками, давя жалобную улыбку.

— Ну да, вот такой вот я засранец.

Мнёмся, не зная, о чём говорить. Но не решаемся уйти, боясь обидеть. Как-то иронично издевательски привязываем себя друг к другу.

— Мне кажется, у тебя закончились занятия. Позволь проводить тебя... — Немного медлит в нерешимости, но решает добавить, — и загладить вину за своё поведение.

Согласно киваю, обнимая его за руку. Почему бы и нет? Сейчас я боюсь оставаться наедине со своими мыслями, так что, компания лишней не будет. Да и у меня есть пара вопросов к Райану. И отнюдь не все вопросы касаются наших отношений, которые так спонтанно улучшились.

Мы начинаем наш путь в неловком молчании. Каждый смотрит в разные стороны и не решается заговорить. А вместе с тем мы идём в обнимку. И мне так не привычно ощущать тепло мужского тела. Это я ещё не беру в расчёт восхитительный запах парфюма Райана. Его сильная рука обнимает меня за талию, пока я держу голову на его плече. Он достаточно высок, что мне почти не приходится наклонять голову.

— Прости меня за вчерашнее, — спонтанно заводит он разговор.

– Проехали, сейчас я не хочу поднимать эту тему.

Райан довольно усмехается, словно ждал подобного рода реакцию.

***

После очередного урока готовки для Лотти, мне становится в край тошно. Ужин прошёл на удивление спокойно. Никто из братьев не спустился, и мы с малышкой могли спокойно насладиться едой и обсудить её сегодняшние уроки.

Экран смартфона загорается, показывая новое оповещение. С некоторой надеждой хватаю его с тумбочки, ожидая увидеть сообщения от Дамиана. Но сообщение не от него.

Мистер Плейбой: «Слушай, котёнок, у нас всё никак не получается нормально поговорить. Извини меня ещё раз, не хотел обидеть»

Мистер Плейбой: «Просто поверь, я не желаю тебе зла. Мы с тобой по-разному смотрим на один мир, и я хочу приложить все усилия, чтобы увидеть его твоими глазами»

Губы расплываются в непрошеной улыбке. Прошло полдня, и он решил извиниться в очередной раз, но, по факту, не должен. Я нахожу это очень милым.

Элизабет: «Знаешь, я хочу наверстать упущенное. Может, попробуем ещё раз?»

Он тут же читает сообщение, и почти сразу отвечает.

Мистер Плейбой: «Что-то случилось?»

Элизабет: «Нет, я просто подумала над твоими словами. Ты прав»

Мистер Плейбой: «Я всегда прав»

Элизабет: «Самолюбия тебе не занимать»

Мистер Плейбой: « ;)»

Мистер Плейбой: «Тогда завтра после занятий я заеду за тобой»

Мистер Плейбой: «Спокойной ночи, Элизабет :*»

Элизабет: «Спокойной ночи, Райан)»

Отбрасываю телефон на соседнюю подушку. На всю комнату раздаётся мой тяжёлый вздох. И да, стоит наконец переименовать его в списке контактов...

Прокручиваю в голове всё, что узнала за последние дни. «Преемники» беснуются с прошлого столетия, Хантеры точат зуб на вампиров по каким-то личным предубеждениям и... за пожар в ратуше? А это уже отличная зацепка. Ок, Google, без тебя мне тут явно не справиться.

К счастью, или нет, но пожар, произошедший в ратуше Рейвен Хилл 5 ноября 1961, широко освещён в прессе. Есть и старые чёрно-белые фото, на которых запечатлено пламя, пожирающее здание, и сканы потёртых, местами нечитаемых газет.

«5 ноября 1961 года стало настоящей Варфоломеевской ночью в Рейвен Хилл. Пожар в ратуше, множественные нападения на граждан и убийства. Власть оперативно взяла ситуацию под контроль, и в город прибыли военные для урегулирования происшествий и оказания помощи гражданскому населению...»

«ВЫПУСК ОТ 21 ФЕВРАЛЯ 1962 ГОДА. ЗАКРЫТИЕ ДЕЛА РАТУШИ.

Дело о страшном пожаре в городской ратуше закрыто. На глазах свидетелей виновнику поджога и смерти тринадцати человек, чьё имя не озвучено, был вынесен судебный приговор в виде...

... Поджог был акцией протеста, вызванной закрытием текстильной фабрики...»

Что же это за фабрика была, из-за которой кто-то поджег ратушу? Задумчиво потираю подбородок и вбиваю запрос в строку поиска. Листаю предложенные сайты, но ничего толком не нахожу. Фабрику закрыли в августе 1961, и всё. Может, стоит вернуться к газетам?

Перебираю выпуски один за одним, и быстро нахожу номер с кричащим заголовком «ЗАКРЫТИЕ ФАБРИКИ В РЕЙВЕН ХИЛЛ» от 8 августа 1961.

«Сотни увольнений «убьют» город!

Рейвен Хилл потеряет более 600 рабочих мест, когда текстильная фабрика «Рейвенхоуп» закроет свои дороги на Вуд-роуд в октябре. Увольнения затронут работников фабрики и вспомогательных предприятий города.

Об этом решении во вторник объявил Рэйлан Блэквуд, владелец семейного бизнеса, остававшимся главным работодателем в городе более 150 лет. «Мы с необычайной тоской приняли данное решение. Мы считаем работников фабрики нашей семьей и понимаем, как много «Рейвенхоуп» значит для всех них, но мы больше не можем продолжать работу...»

Рэйлан Блэквуд? Если провести элементарные расчёты, он либо старший брат Дамиана, либо его отец. Какого чёрта его семья творила в этом городишке?

«Стоит напомнить, что в начале 1900-ых Блэквуды так же лишились своего бизнеса, обеспечивающего лесозаготовки. Тогда экономика города серьёзно пострадала, и Рейвен Хилл едва ли не вошёл в список «городов-призраков». Неужели на этот раз нас настигнет подобная участь?

Один из членов профсоюза — Винсент Дуглас — высказал свою позицию: «Всё дело в земле! Блэквуды владели городом несколько столетий, и если земля перестанет приносить им доход, они всё закроют!».

Поскольку работа на фабрике — основной источник дохода большинства семей города, многие беспокоятся о своём будущем! То, что хотят сделать Блэквуды — настоящее свинство! — заявил один из сотрудников фабрики, пожелавший остаться анонимом».

Закрываю крышку ноутбука, пока из ушей не начал валить дым. Растираю пальцами виски. Слишком много информации. Слишком много вопросов. Но ни одного ответа. Блэквуды, принявшие решение закрыть городскую фабрику, вызвали волну протестов, и одной из акций бунтующих был поджог ратуши. Но как связаны ратуша и Блэквуды? Почему Райан винит в этом вампиров?

Перед сном решаю выпить воды. Жаль, что для этого приходится спуститься вниз по парадной лестнице. Из гостиной до меня доносится разговор. Я так устала, что не разбираю английской речи. Любопытства ради заглядываю в комнату. Габриэль сидит на диване ко мне спиной. Вижу выглядывающую рыжую голову Лотти, сидящей на коленях старшего брата. На какой-то момент я нахожу эту сцену очень милой и семейной. А потом я вспоминаю, что это семья вампиров, что по определению далеко от мира.

Будто прочитав мои мысли, что априори невозможно из-за языкового барьера, Габриэль поворачивается ко мне.

— Элизабет, что-то случилось? Ты плохо себя чувствуешь? — тон мужчины вежлив и галантен, как и всегда, обращается ко мне, как леди из прошлого столетия.

(Да, я плохо себя чувствую. Отвратительно, если быть точнее.)

— Не волнуйся, Габриэль, я в порядке. Спустилась попить воды.

В некотором подозрении он щурит глаза. Лотти спрыгивает с его колен, прижимая к себе белого кролика. Мне приходится пройти в гостиную и сесть в одно из мягких кресел. Габриэль откладывает детскую книжку со сказками, которые явно читал сестрице, на кофейный столик. Рядом с ним на диване лежат официальные бумаги, всё, как положено, с печатями и подписями. Как я знаю, теперь Уилкинсоны курируют бизнес по лесозаготовкам, некогда потерянный Блэквудами. Это наводит на некоторые мысли.

Габриэль замечает мою отстранённость и интересуется с тяжёлым вздохом:

— Что всё-таки случилось?

— Я поговорила с Райаном, одним из братьев Хантеров.

Киваю в сторону Шарлотты, намекая, что ребёнку здесь слушать нечего.

— Лотти, иди к себе. Я подойду через пару минут.

— Ты снова начинаешь, Элизабет?! — возмущается девочка, но просьбу брата выполняет.

Ладно, я понимаю, что она ревнует меня к Дамиану. Но где логика ревновать меня к Габриэлю? Когда малышка начинает намеренно громко топать маленькими ножками по лестнице, я продолжаю.

— Он сказал, что у Хантеров зуб на вампиров за какое-то недавнее происшествие. Но они ничего не предпримут, пока не найду доказательства вашей причастности. Смею предположить, вампиры серьёзно насолили им.

Габриэль хмурится, выражая явное недовольство. Ледяным голосом, заставляющим меня трястись, он произносит:

— Меня крайне оскорбляет твой намёк, Элизабет.

— Я говорю не о вас, а о вампирах в целом! — спешу оправдаться, скрещивая руки на груди. — Есть в этом городе или по близости другие?

Мужчина прочищает горло. Ему не нравится эта тема. Но он уже знает, что я упрямая. Молчит некоторое время, смотря на потрескивающие в камине поленья. Мерцающий в камине свет придаёт его волосам бронзовый оттенок. И всё-таки, вампиры очаровательны.

— Ближайшие обитают в Найтбруке. Здесь территория Уилкинсонов.

— А что насчёт пожара в ратуше? Я знаю, что она была восстановлена на деньги Уилкинсонов. Смею предположить, что Вергилий имеет к этому отношение.

Обыгрываю полученную информацию, преподнося её в другом ключе. Габриэль довольно усмехается моей сообразительности и качает головой.

— А эта информация тоже от Хантеров?

— Не совсем. Райан сказал, что его семья помнит случай с ратушей. А когда мы были там с Дамианом, я читала про пожар на табличке.

Решаю умолчать, что до этого несколько часов выискивала информацию в Интернете и что там можно найти всё, что угодно, если постараться. Как говорится, Интернет помнит всё.

Мужчина молчит, с интересом смотря на моё лицо. Я не закончила. Внутри меня просыпается ураган. Мне надоели все эти тайны, я хочу знать ответы! Даже если они не самые утешительные. Я устала. Это изматывает меня. А он всё молчит. Беру инициативу в свои руки:

— Как мне кажется, Вергилий не делает что-то просто так. Если он вложил средства в реконструкцию ратуши, значит, у него на то были причины.

— Ты права, он всегда просчитывает наперёд. — Растирает кольцо на пальце. Явный знак его волнения. — Однако это было лишь отличное совпадение, я тебя уверяю.

— Пожар случился вовремя, я так посмотрю. С учётом того, как редко он заявляется в городе.

— Элизабет... — раздражённо протягивает, вглядываясь в глаза. — Это был несчастный случай. Да, это помогло ему укрепиться в городской знати, но к пожару мы не имеем никакого отношения. Дамиан и Уильям тогда ещё были детьми! А я перебрался в штаты лишь спустя лет десять!

— Думаешь, он не погрешил бы каким-то зданием ради своих целей?

— Элизабет, кто дал тебе право вмешиваться в дела Вергилия? — гаркает он, прижимая ладони к бёдрам и расправляя локти.

Я довела его до гнева. А в гневе он страшен. Габриэль некоторое время испепеляет меня взглядом, стиснув зубы, очевидно не желая сорваться на грубость. Но хватает его ненадолго. Встаёт с дивана и быстрым шагом покидает гостиную, буквально швырнув свои бумаги на кофейный столик. Из-за обострившейся ситуации с охотниками братья на пределе.

Остаюсь одна в компании огня в камине, тепло которого приятно распространяется по гостиной и согревает меня. Треск поленьев смешивается с моим дыханием в единую мелодию. Всё это так странно. И когда я успела погрязнуть в этом водовороте тайн и загадок? Но главный вопрос в другом — как мне из него выбраться?