Глава 13. Медиумы и самородки

Из-за всего навалившегося в последнее время, меня мучает хроническая усталость. Сплю буквально за партой в университете, что, несомненно, сказывается на отношении преподавателей к моей персоне. Мне хотелось бы, чтобы всё было как раньше. Тогда я с радостью ходила на занятия, мне всё было интересно, а лекции на английском языке были своего рода испытанием. Сейчас у меня нет сил даже просто слушать.

Мой разум выходит из-под контроля и не даёт мне покоя. Я медленно схожу с ума. Душевная боль не отпускает ни на секунду. Пытается сломать меня. Поработить. Коматозное состояние. Не хочу ни жить, ни дышать, пока не почувствую Дамиана рядом с собой. Он единственный, кто мог облегчить мою боль. Не хочу спать и видеть сны. Они не устраивают меня. Ох, я умираю без него. Чувствую, что однажды не проснусь без передоза им.

— Эй! Ты чего зависла?

По спине пробегают мурашки от испуга. Поворачиваюсь в сторону шёпота и вижу нахмуренное лицо Энн. Это всего лишь Энн... Она садится рядом со мной с угрюмым выражением лица.

— Ты в последнее время только и делаешь, что читаешь книги! — возмущается она, отодвигая ладонью лежащий передо мной роман. — И что прикажешь мне с тобой делать?

По игривому блеску в глазах и насмешливой манере речи понимаю, что Энн просто дразнится, так что в ответ я закатываю глаза.

— Пошли, Элизабет, наш любимый препод ждёт нас.

Она грациозно встаёт со стула, тряхнув бёдрами, и манит меня рукой.

— Итан? — вопрос получается с подозрением. Вскидываю бровь, пока складываю книги в рюкзак. — У нас же с тобой разные курсы.

— Ага, кэп, — бурчит под нос Энн и хватает меня под руку. — Меньше спать на занятиях надо. Браун говорил на прошлой паре, что по многочисленным просьбам проведёт пару лекций для всего своего потока. И лекции эти посвящены мистике! — восклицает с неожиданным апломбом, а глаза так и блестят. Я же не чувствую никакого энтузиазма. — Ты просто представь, как много людей заинтересовано в этом!

(Особенно Преемники...)

Может на своей паре профессор заикнётся об этом. Итан Браун всегда был искренним. Да и глупо отрицать, что он связан с нынче моим миром.

Подавляю желание зевнуть, прикладывая ладонь ко рту. Как же трудно вернуться в учебный ритм после всей этой суеты! Я чувствую себя зомби, а моё лицо спасает только огромное количество декоративной косметики.

Мы с Энн усаживаемся на один из первых рядов, где Уильям так любезно забил нам места. Это удивительно с учётом того, что аудитория фактически переполнена. Возможно, он просто злобно смотрел на каждого, кто намеривался занять места, а может его просто боятся.

Влюблённые тянутся друг к другу, как магниты, улыбаются, хихикают, всем своим существом излучая импульсы счастья. Когда у них начинается сюсюканье, я не выдерживаю и отворачиваюсь. Дамиана явно ждать не стоит. А на сюсюканье надеяться уж тем более.

К моему счастью, в амфитеатр заходит профессор, тем самым заставляя Энн и Уилла отделиться друг от друга. Ведьма краснеет и смущённо заправляет за ухо прядь волос. Она явно не хочет, чтобы Итан думал, что для них норма заигрывать друг с другом посреди пар.

— Всем доброе утро.

Браун кладёт свой портфель на стол и спешно снимает лазурно-синее пальто, которое чудесным образом сочетается с его огненно-рыжими волосами и ухоженной бородкой. Тут он прячет руки в карманы брюк и с обеспокоенным видом обводит студентов взглядом.

Я не могу промолчать при виде встревоженного преподавателя, поэтому наклоняюсь к уху Энн и шепчу:

— Похоже, кто-то не в настроении для потоковой лекции.

Уильям, очевидно услышавший мой комментарий, по-утиному прыскает и вставляет свои пять копеек:

— Кто знает, может у него была бурная страстная ночь, и он не спал!

— Ты у меня сейчас такую бурную ночь получишь! — ворчит Энн и отвешивает своему парню подзатыльник, но тот ржёт пуще прежнего.

А у меня внутри всё сжимается. Опускаю взгляд в стол, лишь бы не смотреть теперь на профессора и не представлять вот это вот всё.

Теряю концентрацию, когда в аудиторию заходит Райан и извиняется за опоздание. Не знала, что он изучает историю. Мне нравится его самоуверенный внешний вид, движения его лёгкие, но в то же время проворные. Мой взгляд особенно тянется к его широким плечам, бицепсам и тату, тянущейся от плеча до кисти левой руки. Его взгляд встречается с моим и тут же загорается лучистым светом. Райан машет мне рукой и поднимается по ступенькам на дальние ряды лекционного класса.

— Хорошо, теперь, когда все собрались, — язвительно проговаривает Итан, бросая острый взгляд в сторону Райана. Парень невинно улыбается в ответ и пожимает плечами, — мы можем начинать. Может быть, кто-то желает напомнить остальным, что мы будем изучать на потоковых лекциях?

Итан опирается копчиком о преподавательский стол, скрестив руки на груди, и в ожидании смотрит на нас. Энн поднимает руку для ответа. Она далеко не самая прилежная студентка, но любит производить хорошее впечатление на профессоров подобными уловками.

— На данных лекциях мы забудем о войнах и датах и полностью обратимся к культурной части, в частности к мифам и легендам.

Профессор широко улыбается и кивает в качестве поощрения.

— Именно, мисс Милтон. Когда-то я уже заикался о ведьмах и вампирах, но это далеко не все известные в мифах существа, — с этими словами он подходит к доске и прерывистыми, я бы сказала резкими, движениями выписывает тему сегодняшнего занятия.

Напоминает детство и то, как мы засыпали под сказки о магии на ночь, когда все ещё верили в паранормальное. Хотя стоит посмотреть на реальность с другой стороны. Моя лучшая подруга — ведьма, моя принимающая семья — вампиры, моя подопечная — ещё одна ведьма, а я — медиум... Меня больше ничем не удивить!

— В нашем мире есть люди, которые могут соединять потусторонний мир с реальным. Их называют медиумами. — С произнесением последнего слова, Итан гордо выводит последнюю букву названия моей «характеристики» белым, бесконечно крошащимся мелом. Отряхивает руки и поворачивается лицом к нам. — Медиумы чувствительны к явлениям, которые обычные люди не воспринимают. В основном они ощущают вещи, исходящие из призрачного мира.

Я задыхаюсь. Моё сердце обрывается в груди и летит в пустоту. Пересекаюсь взглядом с преподавателям и улавливаю лёгкую насмешку, на мгновение проскользнувшую по его красиво очерченным губам.

— Обычно медиумы генетически предрасположены. Их дар передаётся из поколения в поколение, а видения появляются с самого детства. Это можно сравнить с так называемым «ведьминским наследием», вот только медиумами могут быть не только женщины.

Опускаю пустой взгляд на парту. Генетически предрасположены? Из поколения в поколение? Моя мама никогда не говорила ничего об этом, а отец умер, когда я была маленькой. Неужели он был медиумом, и его сила перешла мне? Папа...

На глазах выступают слёзы, когда в голове проносятся редкие, тусклые воспоминания из детства, как старые черно-белые фотографии. Тогда я была любимой папиной дочкой. Это последний этап моей жизни до появления Дамиана, когда я была счастлива. Дальше всё стало серым, мир потускнел и вернул свои краски, когда мне уже было двадцать два.

— Насколько помню, легенды о медиумах существовали всегда, — как ни в чём не бывало продолжает свою лекцию Браун, не замечая моего потерянного состояния. — Эти люди способны пересекать черту между миром живых и мёртвых. За гранью им стоит быть на стороже, чтобы их душа не заблудилась и не потеряла путь к телу. У них также есть видения и вещие сны. На западе их обычно называют «медиумами», а вот в восточной Европе распространено понятие «ясновидящие».

Тут Браун оборачивается ко мне. Пристально смотрит, его зелёные глаза излучают неоновый свет. Он всё прекрасно понимает.

— Медиумы не только свидетели, но посланники и проводники. Они способны объединить живых и мёртвых, чтобы передавать их мысли и эмоции. Считается, что они могут освобождать заблудшие души и помогать им обрести покой.

Неужели мои способности не ограничиваются обычной болтовнёй с призраками? Судя по словам Итана, я могу пересекать границу между мирами. Но как?

Я настолько погружена в свои мысли, что и не замечаю, как Энн машет рукой перед моими глазами в ожидании реакции. Перевожу на неё скучающий взгляд.

— Ты спишь что ли? — шепчет она.

— Нет. Я задумалась о своих способностях.

— Ты и правда в облаках витаешь, — обеспокоено хмурит аккуратно нарисованные бровки. Энн тревожится обо мне, и я ценю её заботу. Такое чувство, что она всегда знает о происходящем в моей голове, пусть мне и не нравится подобный контроль. — Я могу помочь, — вдруг заявляет она, разом вселяя в меня надежду. Похлопывает по плечу и ласково улыбается. — Я попробую договориться о встрече со своими кузинами. Они противные юмористки, но знают о магии очень много.

Меня искренни трогает её желание помочь мне узнать больше о том, что передал мне отец. Он был медиумом. Я уверена.

Открываю тетрадь, уверенно зажимая ручку меж пальцев, и начинаю конспектировать всё, что пропустила. Мы с Энн вовремя покончили с перешептыванием, потому что профессор начинает раздражаться из-за шума в аудитории. Он старается восстановить тишину неестественной, даже устрашающей улыбкой. Взгляд зелёных глаз настолько пронзителен, что мог бы убить.

— Я понимаю, что медиумы очень захватывающая тема, по поверьте мне на слово, — делает паузу, сменяя улыбку на очаровательную ухмылочку, — профессор может стать опаснее всех сверхъестественных существ вместе взятых... если потеряет терпение! — повышает голос на последней фразе и ударяет своей тетрадью с лекциями по столу.

В аудитории мгновенно застывает гробовая тишина, слышны лишь остатки эха от удара. Поворачиваю голову в поисках болтунов, доведших профессора до белого каления. Естественное, мой взгляд останавливается на Райане и Рейчел, которые виновато смотрят в разные стороны и, несмотря на замечание профессора, продолжают цапаться тихим шепотом. Кто бы сомневался, что это будут они...

— Простите, профессор Браун, — произносит Райан своим хриплым низким голосом без ноты раскаяния. Улыбается, глядя на мужчину, как на старого приятеля. — Этого больше не повторится. Пожалуйста, продолжайте лекцию.

Хмурюсь после его слов. Чтобы Райан извинялся? Головой ударился? Вновь поворачиваюсь к нему: в руках ручка, тетрадь открыта, да и сам он очень сконцентрирован на теме занятия. Он делает конспекты! Ради чего? Ради кого? Или... ему так интересна тема сверхъестественного, потому что он охотник?..

— Различают два основных вида медиумизма: ментальный и физический. Ментальный медиумизм подразумевает возможность общения заблудших душ и медиума посредством телепатии. При этом медиум слышит, видит или чувствует информацию, которая передаётся ему вышедшим на контакт призраком, и в свою очередь передает её другим людям. Физический медиумизм предполагает энергетический контакт духа с миром живущих посредством медиума. Например, явление телекинеза или переселение души в тело медиума. Некоторые подобные люди могут практиковать оба направления. Вообще численность медиумов невелика. Они, как и ведьмы, подвергались гонениям, и их ожидало аутодафе. Так что в наши дни они редкость.

В голове появляется назойливый вопрос: неужели он верит во всё, о чём рассказывает, или просто-напросто читает свои лекции? Познания Итана Брауна в этой сфере напрочь отбивают все сомнения. Он знает о медиумах, ведьмах и вампирах. Только хорошо скрывает. Возможно, он сам кто-то из «наших».

— То есть, профессор, медиумы существуют? — задаёт вопрос Райан, даже не удосужившись поднять руку. Понятия не имею, зачем он спрашивает. У него на лбу написано, что он в этом не сомневается. — Так же, как вампиры и ведьмы?

Все студенты, затаив дыхание, смотрят глупыми взглядами на профессора в ожидании ответа.

— То, что я собираюсь сказать, это моё сугубо личное мнение, — Итан акцентирует внимание на своих слов, подняв левую руку на уровень лица и оттопырив указательный палец. — И я уверен, что всегда найдётся человек с противоположным взглядом, но, да. Медиумы, конечно, существуют. Ровно так же, как и упомянутые вами, мистер Хантер, ведьмы и вампиры.

После слов Брауна в аудитории вновь образуется молчание, а Райан кивает головой в качестве благодарности за ответ. Рейчел фурией озирается по сторонам, очевидно не разделяя всеобщего ажиотажа. И её противный голос нарушает столь прекрасную тишину:

— Если речь о людях, которые выдают себя за экстрасенсов, то они просто-напросто шарлатаны! А если действительно что-то видят, то они монстры. Чудовища.

Судорожно вдыхаю воздух через нос, раздувая ноздри. Ручка, сжатая в моём кулаке, жалобно трещит. Эта гадина умудряется задевать меня даже не намереваясь. Профессор бросает взгляд на моё перекошенное от злобы лицо и с трудом сдерживает смех. С иронией закатывает глаза и отвечает Рейчел:

— Так же, как и вампиры. Но раз уж мы говорим о страшных монстрах, — сарказм в этот момент так и исходит от него, — давайте уделим больше внимания призракам и полтергейстам в культуре разных стран.

Профессор никак не реагирует на Мёрфи и продолжает лекцию, будто ничего не произошло.

— В следующий раз лучше держи рот закрытым, а не неси такую херь... — улавливаю шёпот Райана в адрес девушки.

Они перешёптываются очень тихо, и я едва ли слышу остальную часть разговора. Дэйм бы прибил меня за подслушивание прямо на месте. Он терпеть не мог, когда я включала режим детектива. Говорил, что я не могу удержаться от того, чтобы не сунуть свой нос, куда не просят. И он был прав.

— С какого перепугу тебя интересует эта херня? — бурчит Мёрфи, нервно постукивая длинными ногтями по деревянной парте. — Первые десять минут было забавно слушать всю эту оккультную ересь. Но от курса истории я ожидала изучения серьёзных вещей, а не сказок для детей.

— Так иди и решай хренову тучу уравнений с тремя неизвестными, — издевательски скалится Райан. — Сама же за мной хвостом потащилась, я тебя не звал. Вот и не трогай меня, когда я слушаю.

На этом он поворачивается в сторону профессора, безмолвно заявляя о завершении разговора.

— Иногда даже самым древним легендам не стоит верить. Несомненно, такие сказки, как о ведьмах из Салема, вызывают у нас интерес. Людей всегда тянет к неизвестному.

— Это не сказка... — чувствую оттенок булькающей злобы, что так и сочится от Эне.

Мои глаза округляются после такого заявления.

— Твоя семья по материнской линии из Салема? — мне даже сложно поверить в то, что я задаю подобный вопрос.

Энн молча кивает в ответ. Уильям замечает её недовольство и пытается подбодрить лёгкими заигрываниями. Началось...

Узнав о существовании вампиров и ведьм, я тщательно занялась изучением данного вопроса. Салемский процесс привлёк моё внимание больше всех остальных. Мне повезло обнаружить неофициальные источники, в которых говорилось что-то близкое к истине. Ведьм подставили. Кто-то, кому была выгодна их смерть. Жертв было больше, чем пишут где бы то ни было, и мне не ясно, зачем эту цифру так тщательно скрывают.

Концентрируюсь на ходе лекции, исписывая четвёртую по счёту страницу. Чувства обостряются. Исподлобья озираюсь по сторонам. Где-то недалеко призрак? Пропускаю через себя чужие чувства, что бьют по мне порывистым ветром. В этот момент Райан поднимает руку. Что же твоя душа поведает мне?

Парень чувствует мой взгляд и смотрит в ответ. Его губы плотно сомкнуты, а взгляд слишком тяжёлый. Пусть мы не близко друг к другу, я отчетливо отмечаю каждый блик его тёмно-синих глаз. Проваливаюсь в их омут.

В комнате стоит полумрак, а воздух сжат настолько, что тяжело дышать. Эта комната... здесь так... холодно. Она дышит скорбью. Всё, включая стены и половицы, насквозь пропитано горечью и сожалением. Перед глазами обычный письменный стол из тёмного дерева, на котором лежит открытый блокнот, исписанный вдоль и поперёк. Мужская ладонь с ярко выделяющимися венами придерживает одну из страниц. Я в голове Райана? В его воспоминании?

Не могу контролировать его взгляд. Смотрю туда, куда смотрел он тогда. Слышу его тяжёлый вздох и следующие слова для собеседника по телефону:

— Я работаю над этим. Да, знаю... — морщусь, выслушивая не самые лестные слова в ответ. — Простите, сэр. Я всё понимаю. Просто дайте мне немного времени, — перевожу взгляд на блокнот, проводя пальцем по нарисованным линиям логической цепочки, и, в конечном итоге, останавливаюсь на одном имени. Вергилий У. — Неделя, и у меня будет больше информации. Мы получим то, чего хотим.

— Уж постарайся, Раймонд. Не позорь светлую память своего отца.

Ох, этот голос... У меня от него мурашки.

Вдыхаю, словно выныриваю из воды. Что это за чертовщина была?! Райан смотрит на меня ошалевшим взглядом, верно позабыв, что до сих пор сидит с поднятой рукой.

— Мистер Хантер, — настойчиво зовёт его профессор. Хмурится, внимательно смотря на парня. Мне кажется, или он за него волнуется? — Если у Вас сустав заклинило, можете выйти. А если Вас так и распирает от желания что-то спросить, то прошу.

По аудитории разносится тихое хихиканье, которое ни я, ни Райан не замечаем. Сжимаю пальцами виски, чувствуя, как сильно пульсируют в них венки. Дёргаюсь на месте, стряхивая с плеч неприятные ощущения.

— Вы поделились с нами крайне интересной информацией, профессор, — говорит совсем тихо, неуверенно. Похоже, он почувствовал моё вторжение в своё сознание так же сильно, как и я. — Я всего лишь хотел узнать, будем ли мы говорить о самородках?

Самородки? Это что ещё за чертовщина? Слово разносится по аудитории, как перезвон колоколов. Оборачиваюсь к ребятам, чтобы спросить у них, но профессор продолжает.

— Прекрасный вопрос, Раймонд, я в Вас не сомневался, — как-то неодобрительно поводит сжатыми челюстями профессор и закрывает тетрадь, с которой читал свою лекцию. — Нам ещё многое предстоит обсудить касательно медиумов, а пара почти закончилась. Так что оставьте свой вопрос для следующей потоковой лекции, и мы обязательно его обсудим. В данный момент есть кое-что, что лично я нахожу более интересным, чем то, как медиумы связываются с духами. Это то, как призраки могут воздействовать на наш мир в мировоззрении славянских народов!

Вопрос о самородках явно заставил профессора нервничать. Ему не нравится тема, поднятая Райаном. Да и Браун уже не раз давал мне понять, что допрашивать его бесполезно. Он хитрый, как лис, неудивительно, что рыжий. Но у меня под рукой два других источника информации.

— Вы знаете, кто такие самородки? — обращаюсь к друзьям.

Энн отрицательно качает головой, и мы вдвоём сверлим взглядами обескураженного Уильяма.

— Про первокровных знаю, да... А вот про самородков не особо. Вроде как это резистентные к магии люди, но я уточню. — Хватает свой смартфон и неуловимо быстрыми движениями пальцев печатает напоминание. — И вообще... у Итана что-то на уме. Вот только я не могу понять, что...

***

Конец лекции проходит спокойно. Итан знакомит нас с несколькими источниками, в которых, по его словам, представлена самая правдивая информация о медиумах. Он даже показал нам руководство по защите от атак призраков. Это бы мне пригодилось. Жаль, что то издание почти полностью уничтожено, а экземпляр профессора разваливается на глазах, так что он бережёт его, как зеницу ока.

Из аудитории выходит Рейчел в окружении своих подружек. Глупые девчонки бегают за ней хвостиком, выполняют её порой абсурдные поручения, считая, что смогут стать такими же крутыми. Ну, или, при сверхъестественных обстоятельствами, даже станут друзьями Рей. Не хочется мне их разочаровывать, но титул королевы сучек лишь один, и он навсегда принадлежит Рейчел Мёрфи.

Девушка явно не в настроении после мини-диалога с профессором. Она смотрит на меня, как на жалкое насекомое, как и всегда, впрочем. Мне остаётся только уповать на существование кармы. Чтобы она настигла её и Дамиана.

От неё уже издалека несёт сигаретами и приторно-сладкими духами, очевидно направленными заглушить запах табака. Приходится задержать дыхание, иначе задохнусь.

– Так-так, я смотрю ты, наконец-то, смерилась со своей участью.

Если измерять по десятибалльной шкале, её ненависть ко мне стоит на отметке одиннадцать.

— Рей! – Райан вмешивается в наш спор, который ещё не успел начаться. Спасибо ему за это. — Зачем ты вечно заводишь её?

— Это всё из-за неё! — Тычет в меня пальцем, как маленькая девочка.

Королева драмы бросает на него ядовитый взгляд, упирая ладони в бёдра, из-за чего юбка слегка приподнимается. Ещё чуть-чуть, и её нижнее бельё окажется на показе всем прохожим. Как она носит такие короткие юбки и не стесняется.

– Элизабет и так старается избегать тебя, но нет, ты упорно идёшь на конфликт!

— Да что ты говоришь? — язвит блондинка, приближаясь лицом к лицу Райана. — Ты просто хочешь трахнуть её, вот и бегаешь за ней!

Парень впадает в прострацию на пару мгновений, но быстро берёт себя в руки:

— Рей, прекрати сейчас же!

Теперь агрессия на равном уровне исходит от них двоих. Почему он так злится? Рейчел только что раскрыла мне его замыслы? Придётся разочаровать парня, я не сплю с кем попало. Тем более с местными красавчиками. Обычно это плохо кончается. В голове начинают крутиться шестерёнки, хаотично подкидывая мне различные идеи.

Критическим взглядом оцениваю парня. А что, красив. Темно-русый, причёска по последней моде; симпатичен на лицо, с выделяющимися скулами и пухлыми манящими губами; одни его глаза цвета аквамарина чего стоят. Основная его красота в лёгкой смуглости кожи, кто-то из его родителей определённо с юга Штатов, отсюда и пылкий нрав.

Вдруг Рейчел строит умоляющие глазки и вешается квотербеку на руку. Единственное, что вызывают у меня её действия — отвращение. У неё нет и капли собственного достоинства?

— Прости, но эта русская невыносима, — ласково шепчет она, поглаживая пальцами его мускулистую грудь. — Это её вина.

Райан остаётся полностью безразличным к её действиям и делает шаг назад, брезгливо скидывая её с себя.

— Тебе нужно остыть. Ты действуешь мне на нервы. Пока.

Рукой указывает на выход, как бы намекая Рейчел, что разговор окончен. Она раздражённо фыркает и уходит, напоследок бросив горящий ненавистью взгляд в мою сторону. По позвоночнику проходит неприятная дрожь.

— Мне жаль, Рейчел иногда теряет контроль, — мягко произносит парень, и я не замечаю, как меня притягивают к груди.

Так мы и стоим у одного из лекционных залов, объятиями разрушая одиночество друг друга. Райан явно видит мои внутренние метания. В его глазах отражаются забота и сочувствие. Внезапно он принимает излишне серьезный вид и опускает ладони на мои плечи, слегка надавливая.

— Элизабет, почему ты не хочешь послушать моего совета насчёт Уилкинсонов?

Вздыхаю в крайнем раздражении:

— Может, потому что в твоих словах нет ни капли смысла?

Думается мне, что попытка перевести его подозрения в насмешку — лучшее решение на данный момент. Я уже решилась остаться с Уилкинсонами, теперь моя обязанность, как члена семьи, защищать их. Члена семьи? Вот это я загнула.

— Ты ошибаешься, Элизабет, — умоляюще протягивает моё имя, скользя ладонями по моим плечам, берёт за руки. — Я знаю, что это звучит, как бред сумасшедшего, но рядом с ними ты в смертельной опасности.

Поверь, Райан, я это отлично знаю. Но это не изменило и не изменит моего решения. Стараюсь звучать как можно более отталкивающе, ясно выражая своё нежелание продолжать этот нелепый разговор:

— Ох, правда? А откуда ты знаешь? Может, это ты живёшь с ними под одной крышей три месяца? Или вы так тесно общались? Я в этом не уверена.

— Не нужно жить с ними, чтобы понять — они ненормальные!

— Почему? — такой невинный вопрос, но он ставит Райана в ступор. Высвобождаю свои ладони и отступаю на пару шагов. — Ты предупреждаешь меня, но не даёшь толкового объяснения!

— Я не могу сказать, пока ты живёшь с ними и защищаешь их... Но моя тревога за тебя растёт в геометрической прогрессии.

Он выглядит искренне встревоженным и явно волнуется обо мне. Может, он действительно неплохой парень. Мои губы расплываются в лучшей улыбке, стреляю глазками, приближаясь к нему. Как бы спонтанно обвиваю руками его шею и прикусываю губу. Эффект моментальный. Его глаза тут же загораются странным блеском. В нём нет похоти, но есть желание. И это довольно странно.

— Ну же, Райан... Я думала, ты хочешь быть ближе ко мне.

— Да, это то, чего я искренне хочу...

Он так чисто и открыто заявляет мне об этом, что я не могу не умильнуться.

— Райан, у тебя есть планы на вечер?

Он молчит, тупо смотря на меня, точно не верит своим ушам. Признаюсь, когда он так зависает, это выглядит мило и смешно.

— Не хочешь пригласить меня куда-нибудь? — задаю вопрос в лоб, иначе наше стояние может затянуться. ­– В кафе, например?

— Я целиком и полностью «за»! — его лицо озаряет счастливая улыбка. – Я заеду за тобой часов в 7. Покажу одно место, которое точно не оставит тебя равнодушной!

— Тогда до встречи, красавчик, — целую его в щёку на прощание и убегаю.