Глава 3

Когда мы подъезжаем к чьему-то дому, оттуда уже вовсю шумит музыка. По-видимому, вечеринка началась уже давно, потому что все веселятся. Как только в дом заходит группа, все внимание сразу же переключается на них, и каждый в комнате стремится поприветствовать их, как будто все они были близкими друзьями.

Мы с Дейзи, чтобы нас не задавили, отходим в сторону, и я обвожу взглядом всю комнату и присутствующих. Почти каждый держит в руке стаканчик и с кем-то болтает, но, наверное, главное отличие от нас — это возраст. Все они точно старше нас с Дейзи на года три, так что я чувствую себя немного неловко.

Когда толпа наконец отступает от группы, Дастин подходит к нам со своей привычной улыбкой. Интересно, а она хоть когда-нибудь сходит с его лица?

— Хотите чего-то выпить? — спрашивает нас парень.

— Нет, мы не пьём, — отвечаю я, и Дейзи утвердительно кивает.

Дастин ухмыляется, поочерёдно смотря на меня и Дез.

— Ненадолго, — наконец отвечает он, а затем поясняет: — Многие на первом курсе утверждают, что не пьют, но потом ты видишь их, танцующих на столе и со стаканчиком в руке.

Мне становится смешно от этой картины. Возможно, так и было со всеми, но не со мной. И не с Дейзи, которая сейчас с неким пренебрежением смотрит на Дастина.

— Ты не прав, — обращается она к парню. — Не вижу ничего приятного в алкоголе, из-за которого люди совершают порой непростительные поступки. Если хочешь веселиться, алкоголь тебе не нужен.

Дастин на мгновение задумывается, и я разглядываю его лицо. Сейчас он не улыбается, и я обращаю внимания, что серьезность ему не к лицу.

— Знаешь, Дейзи, люди совершают непростительные поступки даже в трезвом состоянии. Если люди изначально дерьмовые, то алкоголь лишь подталкивает их к совершению того, что они хотели сделать. Просто в трезвом состоянии они боятся последствий, а, напившись, забывают об этом.

Ни я, ни моя соседка не можем ничего ответить на эти слова, но я после слов Дастина оказываюсь в другом месте. Всего на мгновение. Всего на секунду.

Дастин снова улыбается и говорит:

— Ладно, раз уж не пьёте, не возражаете, если я схожу себе за выпивкой?

Я киваю, чуть улыбаясь, а Дез уже отвлекается на какого-то парня, который внимательно смотрит на неё с другого конца комнаты. Дастин отходит от нас, и я чувствую, что мне нужна тишина. Нужно спокойствие. Нужно перечитать письмо, так что неосознанно пальцами впиваюсь в сумку, где сейчас лежит мой спасательный якорь.

— Я в туалет, ладно? — наклоняясь к Дейзи, говорю я.

— Хорошо, а я, — подбородком указывает она в сторону парня, — к нему. Он кажется милым.

На её лице появляется широкая улыбка, и, когда я отхожу к лестнице на второй этаж, она двигается в сторону парня, который все ещё не отводит взгляд от неё.

Я, пытаясь вести себя спокойно, быстрым шагом поднимаюсь на второй этаж и пытаюсь понять, куда же можно зайти, не побеспокоив чужое пространство. Я не знаю, чей это дом, не знаю даже, где мы, и уж точно не знаю, куда можно заходить, а куда — нет. Делаю шаг в сторону первой двери и аккуратно приоткрываю её, чуть заглядывая в неё. У стены стоит кровать королевских размеров, напротив — комод из белого дерева. В комнате не слишком много мебели, из-за чего она кажется очень просторной. Я захожу в комнату и тихонько прикрываю дверь за собой. По левой стороне стены замечаю полки, на которых стоят различные награды и кубки. Я сажусь на край кровати, которая застелена стеганым покрывалом, и бросаю взгляд на прикроватную тумбочку, где стоят небольшая ваза с искусственными цветами.

Да, все здесь говорит о роскоши, об идеальности. Интересно, хозяин этой вечеринки такой же идеальный, как и все в этом доме? Я включаю телефон и отправляю сообщение Маркусу:

— Можно позвонить?

Выключаю телефон и встаю с кровати, ещё раз оглядывая комнату. Подхожу к полкам и провожу пальцами по одной из наград, на которой выгравировано «Джейсон Уордс. 1 место за участие в конном спорте.»

Ух ты, конный спорт — это неплохо, это даже круто. Я рассматриваю ещё несколько кубков, пока по комнате не разносится звонок телефона. Я сразу же отвечаю, чтобы никто не услышал, что я тут.

— Хэй, как ты? — слышится голос Маркуса.

— Не знаю, — делаю глубокий вдох. — Дастин позвал нас на вечеринку, но я не в настроении развлекаться.

— Почему?

— Я видела Вэнса.

На другой стороне трубки воцаряется молчание, и я жду. Жду, пока Маркус хоть что-нибудь скажет. А, может, мне стоит что-то добавить? Объяснить ситуацию?

— И как он?

— Не знаю. Вроде хорошо, мы разговаривали всего пару минут... — я делаю паузу, — но было приятно его увидеть. Я очень скучала по нему.

— И что теперь? — спрашивает Маркус.

— Не знаю. Думаешь, это стоит того?

— А на что ты надеешься? — Маркус снова задаёт вопрос, из-за чего я начинаю злиться.

— Я не знаю, Маркус. Я просто... мы просто оставили все, как есть, и я уехала. Я игнорировала его, но скучала по нему. Ты же всегда знаешь, что делать, так скажи мне, как я должна поступить.

— Тогда я не вижу ничего плохого в вашем общении. Он в Нью-Йорке, ты тоже. Но, — его голос на секунду замолкает, а затем он снова произносит, — оберегай своё сердце, ладно?

Я киваю, как будто Маркус сможет заметить этот жест. В этот раз я буду осторожней. И моё сердце больше не пострадает.

— Да, конечно, — я решаю сменить тему. — Я увижу тебя на выходных?

— Я пока не знаю, поговорим об этом чуть позже?

— Хорошо. Мне, наверное, надо идти, иначе меня потеряет Дейзи. Я люблю тебя, Маркус, — произношу я.

— И я тебя, Тейт, — Маркус сбрасывает трубку, и я убираю телефон.

Конечно, спускаться мне все ещё не хочется, а в комнату, кажется, никто не планирует заходить, так что я сажусь на пол рядом с полками и достаю письмо. Моё спасательное средство и мой способ убежать от реальности. В очередной раз начинаю вчитываться в каждую строчку и теряюсь в выдуманном мире.

Дверь в комнату медленно приоткрывается, а затем я слышу тихие смешки. Черт, черт, черт! Я стараюсь как можно тише и незаметнее сидеть, но ввалившаяся парочка не отрывают взгляды друг от друга. Они целуются и, не отрываясь друг от друга, двигаются к кровати. Я чувствую себя настолько неловко, что на мгновение даже забываю, как дышать. Мне стоит отвести глаза и выбраться отсюда, но я завороженно смотрю на их движения. На то, как страстно и в то же время нежно они обращаются друг с другом. Интересно, это от алкоголя или они правда любят друг друга?

Когда парень стонет в рот девушки, я быстро кручу головой, возвращаясь в реальность. Почему я вообще наблюдаю за этим? Медленно, стараясь не задеть ни одну награду, я двигаюсь вдоль полок. Дверь все ещё приоткрыта, так что мне удаётся выползти незамеченной.

— Ты чего делаешь? — чьи-то ботинки прямо перед моим носом и резкий голос заставляют меня вздрогнуть.

Черт, не к добру это. Я поднимаю глаза и вижу парня, на губах которого расплылась наглая ухмылка. Ещё бы, я тут в юбке стою на четвереньках, как какая-то шлюха. Наверняка и грудь отлично видно из под топа. Просто замечательно.

— Искала телефон, — вру я в надежде, что этот парень отвяжется.

— Нашла? — ухмылка все не сходит с лица парня, и, поднимаясь на ноги, я закатываю глаза.

— Да, твоё закатывание глаз — самая сексуальная вещь, которую я видел, незнакомка, — он делает паузу, будто о чем-то задумываясь, а затем добавляет: — Хотя девушка, стоящая на четвереньках, — вот это незабываемо.

Он откровенно разглядывает моё тело, и я ёжусь от его взгляда, а затем поспешно обхожу этого наглого парня. Он просто хам, который не следит за своим языком, когда напьётся. Хотя наверняка он и трезвый в точности такой же. Когда я подхожу к лестничному проему, слышу голос парня:

— Надеюсь, что увижу тебя ещё раз, незнакомка. По крайней мере, в своих снах точно, — по всему этажу разносится смех, и я стараюсь спуститься как можно быстрее, чтобы не вернуться и не врезать этому мерзавцу.

Замечаю Дейзи, которая уже сидит на подоконнике, откровенно скучая. Да, думаю, наша первая вечеринка в качестве студенток — это не то, что мы представляли.

— Не нравится? — спрашиваю я, подходя к ней.

— Не моя вечеринка, — Дез пожимает плечами. — А тебе?

Я приподнимаю уголок рта, давая понять, что согласна с ней в этом. Я и она были ещё новичками, у которых не было друзей и которые ничего не понимали в студенческих вечеринках. Возможно, они ничем не отличались от школьных, но там у нас хотя бы был кто-то, кто мог объяснить действующие в таких местах правила. Дастин, который позвал нас, исчез так же быстро, как и появился. И сейчас мы с Дейзи выглядели, как две девчонки, которые просто увязались за Дастином и его группой.

— Хочешь уехать? — с надеждой спрашиваю я.

— Да, — тяжело вздыхает она. — Хочу уже свалить отсюда в комнату и устроить марафон просмотра блогеров.

Я улыбаюсь ее словам, и, как только Дейзи встаёт, мы двигаемся в сторону выхода. Приходится обходить ребят, которые играют в какую-то игру с выпивкой, и поддерживающих их девушек, каждая из которых пыталась привлечь внимание хоть одного из них. Пришлось обходить целующихся парочек, которые уже не давали отчета своим действиям и были готовы снимать одежду друг с друга прямо в центре комнаты. Я бы соврала, если бы сказала, что не выглядывала Дастина среди лиц, но его нигде не было. Можно было бы написать сообщение, сказав, что мы ушли пораньше, но кто мы друг другу, чтобы отчитываться? Он нас всего лишь пригласил, но это не значит, что мы станем друзьями или типа того. Ведь он здесь был своим. А мы были никем по их меркам.

Когда мы садимся в машину, я невольно вспоминаю наши поездки с Айзеком, когда он в очередной раз давал мне выбрать музыку, говоря, что «следующий раз точно за ним». Я закрываю глаза и улыбаюсь, когда очередной поток воспоминаний захватывает меня, унося в мою жизнь, которой больше не будет. Воспоминания делают больно, но вместе с болью они приносят щекочущее, тёплое чувство внутри груди, напоминая, что это не выдумки. Это была моя жизнь.

— Хочешь чего-нибудь?

Я открываю глаза и смотрю на Дез, которая остановилась у круглосуточного супермаркета. Её ладонь уже лежит на ручке машины, и она ждёт моего ответа.

— Возьми все, что и себе. Я отдам тебе деньги.

Дейзи кивает и выходит из машины, снова оставляя меня наедине со своими мыслями. Наверное, она уже считает меня ненормальной, раз я постоянно витаю в каком-то своём мире, игнорируя то, что происходит на самом деле. Я пытаюсь жить настоящим, но такое чувство, будто я пытаюсь охватить неохватное. Я пытаюсь удержать Айзека с помощью воспоминаний и пытаюсь удержать себя, стараясь жить день за днём. Снова и снова просыпаться, оставляя мир грёз, где отношения не заканчиваются, а любовь не теряется среди боли потери.

Моя соседка возвращается с двумя пакетами, набитыми различными сладостями, и я приподнимаю бровь.

— Что? Нам это нужно, — оставив пакеты на заднем сиденье, она садится за руль, и мы снова выезжаем на дорогу.

Подъехав к общежитию, мы берём по пакету и поднимаемся в свою комнату. Сейчас мне хочется просто лечь, достать ведерко вишнёвого мороженого Ben & Jerry и, наверное, в очередной раз начать жалеть себя. Если бы я осталась одна, я бы так и сделала, но как только мы заходим в комнату, Дез, указывая пальцем на меня, произносит:

— Нас ждёт первая совместная ночёвка, так что мы собираемся устроить себе небольшой девичник!

— Дез, мы с тобой застряли тут на ближайшие несколько лет, так что каждая ночь для нас — совместная ночёвка, — ухмыляюсь я, пока переодеваюсь в свою домашнюю одежду.

— Ты не понимаешь, Тейт. Во-первых, — начинает перечислять моя соседка, снимая с себя украшения, — мы не всегда будем ночевать дома. Во-вторых, кто-то из нас может переехать, когда у нас появятся парни. В-третьих, это наша первая ночь! Она должна быть особенной, понимаешь?

Я поднимаю руки в знак того, что не собираюсь с ней спорить, и падаю на кровать. Вечер был... интересным. Я бы не назвала его отличным или волшебным, но все было неплохо. Я включаю телефон и, зайдя в список контактов, нахожу имя Вэнса. Что он сейчас делает? Ожидал ли он встречи со мной?

Я задавалась этими вопросами и до встречи с ним, но, пока я не видела его, было проще. Я сама могла придумать, как он живет и чем занимается. Сейчас мы встретились лицом к лицу, и мне надо было перестать убегать от него. Можно убежать от прошлого, но зачем бежать от людей, которые могут помочь тебе? Хотя я всегда так делала. Бежала от людей, которые могли бы спасти меня.

— Ну что, чем хочешь заняться, подруга?

— Ты серьёзно, Дез? Я понятия не имею, что делать. Лечь спать? — шучу я.

Дез кидает в меня одну из своих подушек, которая прилетает мне прямо в голову, а затем произносит:

— Это же невероятно скучно! Давай включим какой-нибудь фильм, ляжем вместе, как две самые лучшие подружки, и будем есть все, что мы купили?

Я качаю головой, пытаясь скрыть улыбку. Мне попалась просто неугомонная соседка! Но может, это мне и необходимо? Что-то, что захватит меня, не оставляя времени на мысли. Я не могу убежать от них навечно, они всегда будут преследовать меня, но, пытаясь успеть за Дейзи, я отвлекалась. Отвлекалась от самокопания и прокручивания воспоминаний.

— И что мы будем смотреть? — спрашиваю я, пока Дез стелет плед на пол и раскидывает подушки, чтобы нам было удобно.

— Kingsman. Ты видела? — Дез ставит ноутбук на пол и включает его.

Упав на пол рядом с Дез, я открываю мороженое и отвечаю:

— Нет, интересно?

Моя соседка поворачивает голову и выпучивает глаза. На ее лице явно читается шок, и мне вдруг хочется спрятаться.

— Ты серьёзно, Тейт? Если не считать очень хорошего сюжета, там снимаются два британских актера, которые горячи так, будто пришли на эту землю, чтобы разбить тебе сердце. Мое они уже разбили, и теперь, — она пальцем указывает на меня, — они разобьют твоё.

Жаль, конечно, разочаровывать Дез, но мое сердце уже никто не разобьёт. Я до сих пор собираю его осколки, которые впиваются мне в кожу, оставляя маленькие порезы. Я пытаюсь залечить их новой жизнью, но каждый раз я получаю только новые раны.

Я улыбаюсь Дез, пытаясь показать, что правда поверила ее словам. Она включает фильм, хватает свои сладости и ложится рядом со мной. На экране появляется заставка, и я пытаюсь отключить свой мозг от всего, что меня беспокоит.

Не помню, досмотрели ли мы фильм, или я уснула раньше, но мне вновь снится Айзек. Я понимаю, что это сон, но не могу ничего изменить. Я как будто не в своём теле, а наблюдаю за всем со стороны. Мы в комнате, и вокруг нас погром. Это напоминает мне тот день, когда я впервые столкнулась со вспышкой Айзека. Но мое внимание привлекает лицо Айзека, на котором написана злость. Он прожигает меня взглядом, а я неподвижно стою, пытаясь сдержать слезы. В следующее мгновенье он начинает кричать. Кричит мне в лицо, что это я виновата, что мне надо было остановить его тогда.

Я наблюдаю за этим со стороны, но мне хочется кричать, в то время как вторая я молча стоит. Она не двигается, будто не живая. В ее взгляде пустота, будто ей плевать на то, что говорит Айзек. Но мне нет. Я продолжаю наблюдать за этим, и по моему лицу текут слезы. Я пытаюсь оправдаться перед Айзеком, но он меня не слышит. Он попросту меня не замечает. Я падаю на колени рядом с ними. Мне надо, чтобы он меня услышал. Чтобы понял, что я сожалею о том, что сделала и что нет.

Кто-то трогает меня за плечо. Я оборачиваюсь, но никого не вижу. Кто-то вновь прикасается ко мне и начинает трясти. Я пытаюсь вспомнить... Это сон. Это не реальность.

Я резко распахиваю глаза и вижу обеспокоенное лицо Дейзи. Мое лицо мокрое от слез, к нему прилипли волосы, и я не сразу осознаю, что произошло.

— Ты в порядке? Ты плакала и кричала. Я очень испугалась, — Дез протягивает мне стакан с водой и помогает сесть.

Я осматриваю комнату и понимаю, что уснула прямо на полу. Беру стакан и делаю маленькие глотки. Я в порядке... Я в порядке... Но мое тело говорит об обратном. Руки трясутся, пока я держу стакан, так что я отдаю его своей соседке, чтобы не разбить.

— Я не могла разбудить тебя, — тихим голосом произносит Дез. — Ты плакала, постоянно извинялась перед Айзеком. Это началось тогда, когда он умер?

Я безмолвно киваю. Не могу говорить. Я даже не уверена, что могу нормально дышать. Я надеялась, что сегодня кошмаров не будет. Надеялась, что в первую же ночь Дейзи не увидит меня такой. Но никогда не бывает так, как тебе хочется.

— Извини, Дез, — я откидываю плед и встаю с пола. — Я не хотела, чтобы ты переживала.

Я начинаю судорожно хватать вещи, чтобы отправиться принимать душ, и спиной чувствую сочувствующий взгляд Дез. Только не это! Если повернусь, не смогу его выдержать, не расплакавшись. Не надо, Дейзи... Не смотри на меня так.

Оставив эти слова невысказанными, я выхожу из комнаты. Я даже не знаю, сколько сейчас времени, но какая уже разница, если теперь мне точно не уснуть? Я возвращаюсь ко сну и пытаюсь понять, когда это прекратится. Возможно, я слишком держалась за Айзека, но эти кошмары не давали мне спать. Вина грузом лежала на моих плечах и на моем сердце, и я слишком хотела, чтобы он вернулся. Или чтобы я могла вернуться в прошлое и все исправить. Я бы тогда изменила все с самого начала. Все было бы иначе в нашей истории.

Зайдя в душевую, я снимаю одежду и включаю воду. Встав под горячий поток, я чувствую, как кожу жжёт, но это приносит мне удовольствие. Потому что эта боль несравнима с той, что сжигала меня изнутри. Сама не замечаю, как начинаю плакать. Вновь и вновь, задыхаясь от собственных рыданий. Невозможно так много потерять и не сломаться. Но я все ещё здесь. Все ещё живу, хотя мне кажется, что что-то сломалось во мне. Надломилась часть меня, которую я не смогу вернуть. И не смогу починить.

Слезы смешиваются со струями воды, смывая с меня оковы сна. Я выхожу из кабинки, только когда кожа сморщивается от воды. Обмотавшись полотенцем, быстро провожу пальцами по мокрым волосам, и, схватив вещи, выхожу из душевой.

Подойдя к комнате, я чуть вскрикиваю, увидев Дастина у нашей двери. Он неуверенно стоит, видимо, сомневаясь, стоит ли стучать, но услышав мой крик, оборачивается, и мы оба застываем. Мне мгновенно хочется чем-нибудь прикрыться, поэтому я хватаюсь за полотенце, боясь, что оно в любой момент может свалиться, а Дастин начинает медленно обводить меня взглядом, останавливаясь на ногах, которые совсем не прикрыты.

Я сглатываю и первая делаю шаг в сторону комнаты. Не стоит делать так, чтоб кто-нибудь вышел и заметил нас с Дастином в такой ситуации. Сейчас я начинаю думать о том, почему вообще совершила такую глупость. Стоило одеться прямо там, но я не предположила, что может произойти что-то подобное.

— Я..., — наконец произносит Дастин. — Привет, Тейт.

От его слов мне вдруг становится чертовски смешно. Серьезно? Будем вести себя так, будто я тут не расхаживаю в одном полотенце перед парнем, которого знаю только один день.

— И тебе привет, Дастин. Может, поговорим, когда я не буду в одном только полотенце? — я уже держусь за ручку двери и на мгновение оборачиваюсь, чтобы поймать взгляд Дастина на своей заднице.

Потрясающе. Просто потрясающе. Дастин замечает то, что я слежу за его взглядом и поднимает голову.

— Да, извини. Я подожду тебя здесь.

Я захожу в комнату и, закрыв дверь, прислоняюсь к ней спиной. Дез сидит на своей кровати, пытаясь вести себя непринужденно, но я замечаю на её лице улыбку. А затем она поднимает свои глаза и, увидев, что на мне одно лишь полотенце, расплывается в улыбке ещё больше.

— Это было ужасно неловко, — я выдыхаю и подхожу к шкафу, начиная доставать вещи.

— Немного, — я все ещё слышу улыбку в ее голосе. — Так что он хотел?

— Ну точно не пялится на мою задницу, — я застёгиваю джинсовую юбку и натягиваю топ.

— У тебя отличная задница, Тейт, — сквозь смех, задыхаясь, произносит Дейзи.

Я качаю головой и, подойдя к гитаре, незаметно достаю оттуда карту. Не хочу, чтобы моя соседка видела, хочу, чтоб это осталось только моим и Айзека. Я закидываю карту в рюкзак и выхожу из комнаты. Дастин сидит на полу напротив двери, но, заметив меня, быстро вскакивает и стряхивает невидимые пылинки с коленей.

— Привет, — повторяет он, и я снова чуть улыбаюсь.

— Повторяешься, Дастин, — я прохожу мимо и направляюсь к лифту.

Парень догоняет меня и нажимает кнопку вызова лифта. Мне интересно, кто первым прервёт эту тишину, но Дастин, похоже, не привык к неловкостям, потому что он говорит:

— Я не заметил, как вы вчера ушли. Не понравилось?

Я задумываюсь над ответом. Не знаю, чей это был дом, но не хочу создать впечатление неблагодарной. Они позвали нас на эту вечеринку, хоть и не обязаны были, так что решаю, что стоит объяснить все, как можно мягче.

— Не совсем. Просто было немного некомфортно одним, — понимаю, что сказала глупость, и поправляюсь. — Не то что бы ты должен был постоянно возиться с нами. Просто это наша первая вечеринка, и мы там никого не знали, и... — я начинаю болтать без остановки, но резко замолкаю, когда Дастин обхватывает пальцами моё запястье.

Я опускаю взгляд на свою руку и сглатываю. Не могу разобраться, что я чувствую прямо сейчас, но точно знаю, что хочу, чтоб он отпустил меня.

— Тейт, все в порядке, — после эти слов двери лифта открываются, и Дастин наконец отпускает мою руку. — Мне стоило догадаться, что вам будет немного некомфортно. Мне жаль, что я оставил вас одних.

Я нажимаю на кнопку рядом с цифрой один и сейчас думаю только о том, что мои руки тянутся к рюкзаку, к карте. Я ненавижу себя за то, что равнодушна к Дастину, но сейчас мне хочется, чтобы он ушёл.

— Тейт? — голос Дастина прерывает мои раздумья, и я оборачиваюсь на его голос. — Мы приехали.

Мы выходим из лифта, и я думаю о том, как мне уйти, не обидев Дастина. Он, кажется, тоже раздумывает о чем-то и, заметив, как я смотрю на него, произносит:

— Могу я пригласить тебя в кафе? Заглажу вину за вчерашнее.

На его лице появляется широкая улыбка, которая тоже заставляет меня улыбнуться. Он не нравится мне в плане парня, но, может, мы станем хорошими друзьями? Но только не сегодня.

— Извини, Дастин, не могу сегодня, — я дарю ему извиняющуюся улыбку.

Он качает головой, но с его лица все равно не сходит улыбка.

— Тогда я попробую завтра, — Дастин подмигивает мне и уже в следующее мгновение обнимает меня.

Этот жест становится для меня очень неожиданным, так что я не обнимаю парня. А как только он уходит, я шумно выдыхаю, понимая, что слишком остро реагирую. Я не готова, даже если Дастин на самом деле не имеет в виду ничего подобного. Я просто не готова что-то чувствовать, да и не хочу.

Усевшись за столик в фойе, я наконец достаю карту и, раскрыв ее, шумно вдыхаю, задерживая дыхание. На карте отмечено множество точек, а рядом наклеены квадратные записки с цифрами. Он все это придумал...для меня? Я рассматриваю каждый угол карты, каждое отмеченное место и нахожу цифру один.

Мне страшно. Я откладывала этот момент три месяца, оправдывая себя тем, что не хочу делить этот момент ни с кем, даже если этот никто был Маркус. Но по правде говоря, я слишком боялась взглянуть на эту карту, зная, что мне придётся проходить это одной. Без Айзека.

Около цифры один приклеен лист бумаги, сложенный в небольшой квадрат, и прежде чем его открыть, я даю себе несколько секунд, чтобы приготовиться. Наверное, прямо сейчас я похожа на психованную со своими трясущимися руками и тяжёлыми вздохами. Наконец я собираю все свои силы и открываю первую записку, на которой выведено «Твоё первое место — Grand Central Terminal. Остальное прочти, когда уже будешь там» почерком, который бы я никогда не спутала. Отец Айзека писал все эти записки для меня, пока Айзек лежал в больничной палате и пытался выжить. Или умирал. Сейчас это уже неважно, как и то, кто написал для меня эти записки, потому что я знаю, что все это — идея Айзека.

Прямо сейчас мне хочется схватить карту и прижать её к груди, чтобы быть хоть немного ближе к Айзеку, но это невозможно. Как бы я ни старалась. И сейчас я просто могу сделать то, что ему пообещала — жить. Посетить все места, которые он отметил.

Я убираю карту в рюкзак и выхожу из общежития. До метро добраться недолго, так что, спустившись на станцию, я высматриваю поезд, который в скором времени подъезжает. На всю поездку уходит около сорока минут, и когда я стою у входа, я чувствую дрожь, которая пробирает все моё тело. Интересно, чего я так отчаянно боюсь? Ведь зайдя, я не увижу его. Или хоть что-то, напоминающее о нем.

Я делаю шаги, и такое чувство, что с каждым шагом я становлюсь все медленнее, пока весь мир становится все быстрее. Наконец я внутри. Разглядываю людей, которые быстрее спешат на поезда, сидят, ожидая свой поезд, и в этом урагане стою я. Что мне делать? Что я должна тут увидеть? Оглядывая помещение, поднимаю глаза к потолку и наконец вижу то, чем так примечательно это место. Потолок украшен множеством звёзд и зодиаком, и это зрелище настолько привлекает взгляд, что сковывает дыхание. Наконец отрываюсь от этой картины и отхожу в сторону, чтобы никому не мешаться. Достаю из рюкзака первую записку и раскрываю ее в надежде, что там не будет ничего, что заставило бы меня разреветься прямо здесь.

«Итак, Тейт. Ты на месте, и наверняка тебе тут нравится. Особенно астрономический мурал. Но я хочу, чтобы ты обратила внимание на кое-что другое. Ты в огромном зале, в месте, куда приезжают поезда и откуда они уезжают. Они увозят людей в другое место, оставляя других лишь смотреть им вслед. Посмотри на людей, которые встречаются и расстаются. Что они чувствуют прямо сейчас? Наша жизнь похожа на вокзал. Мы садимся в поезда, уезжая своей дорогой, прибывая на свою станцию, и с кем-то нам по пути. Кто-то едет с нами в том же вагоне и даже выходит с нами на одной станции, продолжая совместный путь, а кто-то... кто-то садится на поезд в другом направлении или выходит на другой станции. У нас у всех собственный путь, и самое главное — это научиться отпускать человека, давать ему шанс двигаться самостоятельно, как бы больно тебе ни было. Может, тебе тоже сесть на другой поезд? Поезд, где ты меня уже не встретишь. Поезд, который двигается в новую жизнь, где меня больше нет. Тейт, этими записками ты начинаешь большое путешествие по Нью-Йорку. Даже если меня не будет рядом, пока ты улыбаешься, плачешь, пробуешь на вкус Нью-Йорк, посещаешь все эти места, я буду в этих словах и в твоём сердце, а этого тоже достаточно. И напоследок: я люблю тебя.»

Сама не замечаю, как лицо вновь становится влажным от слез. Руки трясутся, и все буквы расплываются перед глазами, но он прав. У нас у всех своя дорога. Наши с ним пересеклись на время, но его дорога закончилась раньше, чем моя. Но я тут. Я все ещё двигаюсь. И я буду жить. Жить и любить его, как я любила, когда он был жив.

Я поднимаю глаза от записки и разглядываю людей. Замечаю в углу женщину, которая обнимает парня — наверное, сына — и не может перестать плакать. Он что-то говорит ей, а она кивает, но видно, что эти слова не имеют эффекта. Ей тяжело. В другой стороне, в ожидании кусая ногти, сидит совсем молодая девушка с уже округлившимся животом. Она нервничает и постоянно поглядывает на таблоид, где высвечиваются все рейсы. Мне хочется подойти и сказать, что все будет хорошо, но я этого не делаю. Я остаюсь на месте и смотрю на людей, которые проходят мимо меня. Кто-то — в спешке, а кто-то — медленно, будто оттягивая момент отъезда. У всех у них разные дороги и разные чувства насчёт своих поездок. Кого-то заставили обстоятельства уехать, а кто-то мечтает быстрее покинуть Нью-Йорк. А кто-то просто встречает своих родственников или друзей.

Все мы тут по разным причинам, у всех у нас разные жизни, и надо проживать ее так, как написал Айзек. Не бояться отпускать. И я не боюсь его отпустить. Я просто пока не хочу. Не готова. И пока у меня есть эта карта, он будет рядом. Я это знаю.