Опасное притяжение

Утром Моника перед школой стояла у зеркала, разглядывая своё отражение. В её голове царил хаос, и каждый взгляд, каждый момент, когда она оказывалась рядом с ним, заставлял её сердце биться быстрее. Она пыталась отвлечься от своих мыслей, но они возвращались снова и снова к Райану.

После школы, пытаясь унять тревожные мысли, которые не отпускали её с тех пор, как она вернулась домой. Её чувства к Райану становились всё более запутанными, и чем больше она пыталась их игнорировать, тем сильнее они становились. Она ощущала, как всё это давит на неё, как её внутренний мир начал крушиться под тяжестью этих эмоций.

Она решила, что лучше провести время в зале, как обычно. Возможно, физическая активность поможет ей освободиться от мыслей, но, несмотря на все усилия, её сердце всё равно билось немного быстрее, когда она вспоминала о том, что произошло.

После интенсивной тренировки, вспотевшая и слегка уставшая, она направилась в раздевалку. Слишком много всего творилось в её голове, и она была благодарна за момент уединения, который скоро наступит. Она пыталась сосредоточиться на простых вещах, как на открывшейся перед ней двери раздевалки, как на тяжёлых шагах по скрипучему полу.

Но вдруг, когда она проходила мимо коридора, сильная рука внезапно схватила её за запястье и потянула в тёмный угол.

— Райан! — её сердце остановилось от неожиданности. Она попыталась вырваться, но его хватка была уверенной и сильной.

— Тихо, Моника, не кричи. — его голос был почти тихим, но наполненным решимостью. Он быстро огляделся, чтобы убедиться, что вокруг никого нет, а потом потянул её в сторону одной из комнат.

Моника, ошарашенная, не могла сразу понять, что происходит. Её разум сопротивлялся, но тело, похоже, предчувствовало, что эти мгновения изменят всё. Её дыхание участилось, а грудь вздымалась от напряжения. Она шла за ним, почти не осознавая, куда её ведёт эта сильная рука.

Как только дверь за ними закрылась, он обернулся и встретился с её взглядом. Моника почувствовала, как её сердце продолжает биться быстрее, чем обычно.

— Ты был здесь? — её голос звучал неуверенно, она не могла понять, что это всё значит, и что будет дальше.

Он стоял рядом с ней, не отводя взгляд.

— Я должен был поговорить с тобой, Моника.  — его голос звучал глубже, его взгляд был полон конфликтующих эмоций.

Моника почувствовала, как в её груди возникает вихрь эмоций, ей было сложно дышать, а мысли метались в голове. Но, несмотря на это, она не могла остановиться.

— И о чем же ты хочешь говорить? — её слова были полны напряжения и желания, и, несмотря на все запреты, она сделала шаг вперёд, не отводя взгляда от его глаз.

Райан стоял перед ней, его глаза всё ещё полны решимости, но Моника могла видеть, как он напряжённо сдерживает свои эмоции. Он сделал шаг вперёд, схватил её за плечи и мягко, но уверенно усадил на ближайшую скамью. Он не отпускал её взгляд, и её сердце забилось быстрее от того, что она была так близко к нему.

Но в его взгляде не было прежней страсти, только холодная решимость, а тело напряглось, как будто он сдерживал какой-то внутренний шторм.

— Моника... — его голос был мягким, но твёрдым. Он присел перед ней на колени, так что их лица оказались на одном уровне. Его руки были сложены на её коленях, и он смотрел на неё так, как будто хотел найти правильные слова, но никак не мог.

Она почувствовала, как его слова поднимают в её груди волны боли, невыносимой тоски. Она так долго ждала этого момента, жаждала, чтобы он сказал что-то, что могло бы оправдать всё, что они сделали. Но вместо этого он говорил вещи, которые ставили всё на свои места — они не могли быть вместе. Или, по крайней мере, не могли быть так, как она этого хотела.

— Мы должны с тобой уяснить одно. Все, что между нами произошло, было огромной ошибкой. — Райан говорил спокойно, но с оттенком сожаления в голосе. Его слова резали её как нож. Она пыталась найти в его взгляде хоть что-то, что говорило бы о его чувствах, но его глаза оставались холодными.

— Это была минутная слабость. — Он сделал паузу, а затем, как будто с трудом, произнёс, что всё это не должно было случиться.

Моника молчала, её пальцы сжались на скамье. Всё, что она чувствовала в этот момент, было как вихрь, разрывающий её изнутри. Слова Райана звучали как приговор, и она пыталась понять, что они значат для неё.

— Я был твоим первым мужчиной, и мне очень жаль, что это произошло так, как произошло. — его голос звучал с нотками искренности, но также и с тяжёлым оттенком сожаления. — Я не хотел этого. Я не имел права лишать тебя девственности. Я не имел право ни на что. Ты заслуживаешь большего. Ты заслуживаешь чего-то другого, не того, что мы с тобой сейчас делаем.

Моника не могла выговорить ни слова. Её грудь поднималась и опускалась с каждым глотком воздуха, а в глазах стояли слёзы. Она так хотела, чтобы он сказал что-то другое. Хотела, чтобы его слова были полны любви, страсти и желания быть с ней. Но вместо этого она слышала только сожаление и отстранённость.

Моника не могла выговорить ни слова.

— Прекрати, — прошептала она, откидывая его руки и вставая с места. В её голосе звучал раздражённый хрип, почти гнев, но в то же время в нём была невидимая, горькая боль. — Не смей мне говорить такие вещи. Ты решил, что это ошибка до или после того, как отымел меня? Не смей мне говорить такое, когда у меня появились к тебе чувства.

Райан застыл, его глаза расширились от неожиданности. Он пытался сказать что-то, но слова застряли у него в горле, как будто он сам был не готов к такому повороту событий.

— Ты думаешь, я не понимаю, что ты чувствуешь? — продолжила Моника, её грудь тяжело поднималась и опускалась от напряжения. — Ты думаешь, что я  могу просто так забыть всё, что между нами было?

Он молчал, но в его глазах теперь читалась не только решимость, но и неопределённость. Он медленно встал, но не подходил к ней. В его взгляде всё больше становилось сомнений.

— Ты говоришь, что всё это было ошибкой, что это был момент слабости, но ты даже не понимаешь, как мне тяжело это слышать. — её голос трескался от эмоций, но она продолжала. — Ты не можешь просто взять и сказать, что это ничего не значило. Ты не можешь просто взять и отдалить меня от себя, когда я больше не могу остановиться.

Райан медленно шагнул к ней, но вместо того, чтобы коснуться её, он остановился на расстоянии. Его лицо было хмурым, в его глазах метались сомнения, но он не мог сказать того, что она хотела услышать. Он не мог сказать ей, что чувствует то же самое.

— Моника, ты должна понять... — начал он, но она перебила его, её слова звучали, как гром.

— Да ты был моим первым мужчиной. И я мечтала об этом, я хотела чтобы им был именно ты. И я видела, как сильно ты этого хотел тоже. А теперь ты отталкиваешь меня. Почему?

Он закрыл глаза, как будто его собственные слова ранили его сильнее, чем её.

— Ты не понимаешь, Моника. Это не так просто, как ты думаешь. Мы не можем просто... продолжать это. Я твой отчим. Мы не можем быть вместе так, как ты хочешь. Это слишком опасно.

— Прошу перестань  — её голос был хриплым от ярости и боли. Почему ты об этом вспомнил после всего что натворил?

Райан вздохнул и взял её лицо в свои ладони, пытаясь успокоить её, но она отстранилась от его прикосновения.

— Ты права, я не могу тебе этого объяснить так, как бы мне хотелось. Но ты должна понять, что всё это — не то, что нам нужно.

Моника посмотрела на него, её глаза наполнились слезами. Это был момент, когда она осознала, что всё, что она так долго скрывала, вырвалось наружу, и больше не могло быть обратно. Не выдержав, вдруг резко обняла его, прижимая его к себе всем телом. Её руки скользнули по его бокам, и она начала приподнимать его майку, не отрывая взгляд от его лица. Она ощущала его напряжение, его сопротивление, но в этот момент ей было всё равно. В её голове царила только одна мысль — быть рядом с ним, не отступать.

— Моника, не надо, — произнес Райан с явным напряжением в голосе, его руки сжались на её запястьях, пытаясь остановить её действия.

Но она не послушалась. Вместо этого её глаза горели страстью, а её голос звучал с такой тоской, что это заставило его сердце сильно биться. Она прошептала, почти умоляя:

— Я тоскую по тебе, Райан. Ты не можешь даже представить, как мне тяжело. Я хочу тебя.

Он почувствовал, как её слова затопили его, как они проникали в самые глубокие уголки его разума. Она не отступала, её руки продолжали двигаться вверх по его груди, а её дыхание становилось всё более частым и горячим. Он знал, что она сейчас не может думать ни о чём, кроме этого. И ему было трудно сопротивляться.

Райан закрыл глаза, пытаясь справиться с собой. Он чувствовал её желание, её страсть, но в его голове всё равно оставался голос разума, который кричал ему, что это нельзя, что они оба рискуют слишком многим. Он хотел бы, чтобы всё было по-другому, но он знал, что в их ситуации нельзя просто следовать импульсам.

— Моника... — его голос дрогнул. Он отвёл её руки от своей груди, аккуратно положив их на её запястья. — Ты не понимаешь, как ты себя мучаешь. Ты не знаешь, что ты делаешь. Я позвал тебя сюда не для этого.

Но Моника не собиралась останавливаться. Она наклонилась к нему ещё ближе, её губы почти касались его, и её дыхание стало таким горячим, что оно обжигало его лицо.

— Я не могу остановиться. — её голос был тихим, но решительным. — Я хочу этого, я хочу тебя, Райан.

Он снова почувствовал, как его сопротивление тает, как его руки начинают терять силу. Она была слишком близко, её тело прижималось к его, и все его чувства кричали о том, чтобы не отталкивать её, чтобы не сдерживаться.

— Моника, я понимаю, что ты чувствуешь, но это не правильно. Нам нельзя это повторять. — его слова оборвались, когда она снова прижалась к нему, и он почувствовал, как его тело начинает реагировать на неё, как его разум теряет контроль.

— Просто возьми меня и сделай все что хочешь, — её слова были сжаты, как последний крик в ночи. Она прижалась к нему ещё теснее, её руки снова скользнули по его телу.

Её слова, её прикосновения, её страсть начали разрушать последние преграды в его разуме. Он закрыл глаза, его тело не могло оставаться таким холодным и отстранённым, как раньше. Он чувствовал, как её желание становится его собственным, и как его силы уходят.

Райан медленно отодвинулся от неё, его дыхание было тяжёлым, а тело всё ещё отдавалось в каждом движении. Он сделал шаг назад, собираясь уйти, но, будто что-то внутри его сломалось. Он остановился, резко повернувшись к двери. Подняв руку, чтобы открыть её, он замер, и взгляд его стал более решительным.

— К чёрту, — произнёс он, сняв майку с тела, бросив её на пол, и шагнул к Монике. Он не мог больше сдерживаться. Все эти внутренние конфликты, попытки удержаться — всё это больше не имело значения. Он подошёл к ней, и его лицо стало ближе, почти касаясь её. В его глазах уже не было сопротивления, только огонь, который теперь горел и в её глазах.

Моника почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Она знала, что в этот момент они оба не могли остановиться. Всё, что она чувствовала, было слишком сильным, чтобы быть подавленным. Она подняла руку, чтобы прикоснуться к его груди, и это прикосновение стало как последний импульс для обоих.

Он не мог больше быть тем, кто держится на расстоянии. Тот момент, когда он был готов уйти, пронзил его, как остриё ножа, и теперь, когда он снова был рядом с ней, все его нервы обострились. Он шагнул к ней ещё ближе, не отпуская её взгляд.

— Ты уверена, что хочешь этого? — его голос был низким и хриплым, наполненным страстью, которая уже не поддавалась контролю.

Моника не ответила словами. Вместо этого она приблизила свои губы к его, её дыхание всё быстрее и быстрее, пока их тела не слились в одном едином порыве.

...Этот поцелуй был обещанием и вызовом, началом чего-то неизбежного, но пугающего. Моника разорвала поцелуй, ее дыхание было прерывистым, глаза затуманены желанием. Она опустила взгляд на его грудь, где виднелись следы ее пальцев.

После глубокого, насыщенного желаниями поцелуя, от которого у обоих закружилась голова, Райан чуть отстранился, тяжело дыша. Его грудь вздымалась, а губы всё ещё хранили тепло её прикосновений. Он стоял перед ней в одних спортивных шортах, мышцы живота напряжены, словно он до последнего боролся с собой. Но в его глазах уже не было борьбы. Только желание.

Моника не сводила с него взгляда. Она шагнула ближе, нежно провела ладонями по его бокам, будто изучая его заново, как запретную карту, к которой так долго не позволяли прикоснуться. Её пальцы скользнули по его груди, а затем — по животу. Она подалась вперёд, и её губы коснулись его шеи.

Медленно, нежно, с трепетом, Моника начала выстраивать дорожку поцелуев — от ключицы вниз, по его голому торсу, останавливаясь в самых чувствительных точках. Каждый её поцелуй был признанием, каждый вдох — обещанием. Она опустилась на колени, не отводя глаз от его лица. Её губы касались его живота, плавно, будто в танце, в котором не существовало ничего, кроме него.

Райан стоял, не в силах пошевелиться. Его руки сжались в кулаки, но дыхание становилось всё глубже. Он закрыл глаза, как будто пытаясь вернуть себе контроль, но она уже разрушала его, шаг за шагом, прикосновение за прикосновением. Он опустил руку и провёл пальцами по её волосам, не сдержав тихий, хриплый выдох.

— Моника... — прошептал он, почти умоляюще, — ты не понимаешь, что делаешь со мной...

Но она понимала. И именно этого хотела.

Медленно, почти игриво, она чуть потянула вниз резинку, открывая едва заметную границу его тела — тонкую полоску волос, исчезающую ниже по животу. Она провела по ней пальцем, затем наклонилась и оставила лёгкий, едва ощутимый поцелуй прямо туда, где начиналась его паховая линия.

Глаза Моники снова поднялись к нему. Этот взгляд, наполненный трепетом и намерением, врезался в Райана, будто обнажая его душу. Он сжал её затылок в ладони, не удержав лёгкого вздоха, и его пальцы невольно зарылись в её волосы.

— Моника... — прошептал он, голос хрипел от напряжения. — Господи...

Он больше не пытался отступить. Всё, что было между ними — страх, сомнение, запреты — исчезло в этот момент, оставив только голую правду их желаний.

Медленно, с затаённым дыханием, Моника обвела пальцами резинку его шорт, а затем — чуть ниже — ткань белья. В её движениях не было спешки. Она словно запоминала каждое прикосновение, каждую реакцию его тела.

Райан не шелохнулся, только его пальцы крепче сжали её волосы, и он смотрел вниз, в её глаза, полные тепла и решимости.

Моника потянула ткань вниз — сначала немного, потом полностью, оголяя его, как будто стирала последнюю границу между ними. Его тело дрогнуло, когда прохладный воздух коснулся обнажённого члена, а Моника не отводила взгляда — в её глазах не было ни капли стыда, только восхищение и желание.

Она посмотрела на него снизу вверх, и, не говоря ни слова, медленно потянулась вперёд, чтобы поцеловать его — ещё ниже, ещё ближе, мягко, нежно, почти благоговейно.

Его грудь тяжело вздымалась, в глазах стояло напряжение — и смятение, и жажда, и что-то гораздо более глубокое, что он не позволял себе озвучить.

— Ты сводишь меня с ума, — выдохнул он, голос дрожал. — Чёрт, Моника...

— Моника, — начал он мягко, его голос понизился почти до шепота. — Если ты хочешь сделать это... я хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности. И чтобы ты тоже получила от этого удовольствие.

Она слушала, затаив дыхание, её ладони всё ещё лежали у него на бёдрах, а губы приоткрылись в ожидании.

Моника глубоко вдохнула, её пальцы дрожали, но в глазах читалась решимость, смешанная с чем-то новым — доверием.

— Ты мне подскажешь... если я что-то не так? — спросила она шёпотом, глядя ему в глаза.

— Конечно. — он провёл пальцем по её губам.

— Начни с поцелуев. Медленно. Там, где тебе самой приятно. Никакой спешки. По-тихонько... будь нежной.

— Поглаживай — руками, губами, языком, — продолжил он с трудом, будто борясь с самим собой. — Смотри на мою реакцию. Слушай, как я дышу. Чувствуй, как моё тело откликается на твоё. Это всё, что нужно.

Его голос стал почти хриплым, когда он добавил:

— А теперь... Возьми его тихонько и делай то, что чувствуешь. И не бойся.

Моника слегка улыбнулась, в ее глазах плясали искорки уверенности.

— Я не боюсь, — ответила она, ее голос был шепотом, обещающим наслаждение.

Этот слова был актом абсолютного доверия и желания. Она отдавала себя в его руки, позволяя ему руководить ею, обучать ее..

Он осторожно взял ее руку в свою и медленно направил ее вниз, к себе. Его пальцы на мгновение накрыли ее, показывая нужное положение, нужную силу. Он чувствовал, как она дрожит, как волнуется, и это только разжигало его желание, потребность быть для нее нежным, заботливым, хорошим.

— Вот так... — прошептал он ей на ухо. — Нежно...

Ее пальцы задрожали, когда она коснулась его члена. Запах его кожи опьянял ее, его тепло манило к себе. Она коснулась его губами, сначала нежно, робко, словно спрашивая разрешения.Она медленно взяла его в рот, и медленно массирующими движениями она начала ублажать его по всей длине.

Она чувствовала его взгляд, обжигающий и оценивающий, и это ощущение одновременно пугало и возбуждало ее. Она знала, что этот момент изменит все между ними, что пути назад уже не будет.

Райан застонал в ответ, его тело напряглось. Он чувствовал ее неуверенность, ее волнение, и это только усиливало его желание, потребность быть с ней нежным, заботливым, понимающим.

Он отпустил ее руку, позволяя ей самой руководить процессом, наблюдая за ней, направляя ее взглядом, шепотом, легкими прикосновениями.

Он слегка приподнял ее голову, направляя ее движения.

— Легче... — прошептал он. — Просто расслабься... И получай удовольствие..

Моника послушалась. Она расслабила мышцы, отпустила контроль и позволила себе полностью отдаться этому моменту. Она доверилась ему, как никогда раньше, зная, что он не причинит ей вреда.

Под его руководством, она начала двигаться, прислушиваясь к его дыханию, к его стонам, к его невидимым знакам. Каждое ее движение было пропитано любовью и желанием доставить ему удовольствие.

Ее движения становились все более уверенными, более смелыми. Она больше не боялась, не сомневалась. И начала двигаться быстрее и брать член на всю длину. Она просто наслаждалась моментом, наслаждалась его теплом, его запахом, его стонами.

Райан застонал громче, его тело напряглось еще сильнее. Он чувствовал, как она учится, как становится более смелой, как ее неуверенность сменяется страстью. Это сводило его с ума.

— Тише... — выдохнул он, его голос был хриплым, прерывистым. — Не торопись...

Он чувствовал, как его захлестывает волна наслаждения, как он приближается к краю. Он не хотел, чтобы все закончилось так быстро. Он хотел насладиться каждым моментом, каждым ее прикосновением, каждой ее лаской.

Моника, услышав его слова, слегка замедлилась. Она почувствовала его напряжение, его близость к разрядке, и это только усилило ее желание. Она хотела довести его до предела, довести до экстаза. Но она также хотела, чтобы этот момент длился как можно дольше.

Она посмотрела ему в глаза, ища подтверждения, спрашивая разрешения.

В его взгляде она увидела страсть, желание, но и мольбу о сдержанности. Но что-то изменилось. Она чувствовала себя уверенной, смелой. Она знала, что теперь может доставить ему невероятное удовольствие.

Моника слегка отстранилась, ее глаза горели огнем. Она хотела контролировать, хотела чувствовать его полную власть в своих руках.

Она взяла его в руки, ее пальцы обхватили его крепко, уверенно. Теперь она руководила процессом. Она начала двигаться, задавая свой ритм, свою скорость.

Райан застонал, запрокинув голову. Он чувствовал, как контроль ускользает из его рук, как она берет верх. Его это пугало и возбуждало одновременно.

Он запустил пальцы в ее волосы, слегка оттягивая их, словно пытаясь вернуть себе хоть какую-то власть. Он начал двигаться навстречу ей, его толчки становились все более сильными, более глубокими.

Он почти потерял над собой контроль. Он готов был отдаться ей полностью, без остатка.

Моника почувствовала его руку в своих волосах, и в ее сердце вспыхнул огонь. Она поняла, что он отдает ей себя, доверяет ей полностью. И это делало ее еще более смелой, еще более уверенной.

Ее движения стали более ритмичными, более уверенными. Она чувствовала каждое его сокращение, каждый его стон, и это подпитывало ее страсть, делало ее еще более голодной. Она хотела доставить ему такое удовольствие, которое он никогда раньше не испытывал.

Ее дыхание обжигало его член. Она исследовала его, как неизведанную территорию, открывая для себя новые источники наслаждения.

Райан начал тяжело дышать, его тело дрожало от напряжения. Он был на грани. Еще немного, и он сорвется в бездну.

Он сжал ее волосы сильнее, словно умоляя остановиться, или, наоборот, подтолкнуть его к краю.

Моника посмотрела ему в глаза. В его взгляде она увидела бушующее пламя страсти, отчаяния и безумного желания.

Она знала, что сейчас она решает, что будет дальше. Она могла остановиться и продлить его мучения, а могла дать ему то, чего он так жаждет.

И она приняла решение.

Она увеличила темп, отдаваясь чувствам полностью, без остатка.

Райан издал громкий стон, его тело содрогнулось в конвульсиях. Он потерял над собой контроль.

Моника, чувствуя его разрядку, прижалась к нему ртом еще сильнее, ее губы нежно касались его кожи. Она хотела запечатлеть этот момент, сохранить его в своей памяти навсегда.

Ее руки скользнули вниз, обхватывая его ягодицы. Она чувствовала напряжение в его мышцах, дрожь, которая все еще сотрясала его тело.

Она нежно прижала его к себе, позволяя ему полностью расслабиться в ее объятиях. И в ту же секунду он кончил в нее.

Моника не отстраняясь впитала все его семя без остатка и проглотила полностью чувствую неутолимую жажду.

Она чувствовала, как его дыхание постепенно выравнивается, как напряжение покидает его тело.

Наконец, он полностью расслабился, обмякнув в ее руках.

Она посмотрела на него, ища подтверждения, что все в порядке.

В его взгляде она увидела благодарность, облегчение и любовь.

Он был уязвим, открыт, и она чувствовала себя избранной, что он позволил ей увидеть себя таким.

Райан тяжело дышал, его тело было мокрым от пота, но несмотря на только что испытанный оргазм, возбуждение не отпускало его. В глазах горел ненасытный огонь. Он нежно коснулся губ Моники, прошептал "это было чудесно", но отстранился, движимый внезапным порывом. Словно находясь в трансе, он резко сорвался с места, и в одно мгновение, словно хищник, набросился на Монику, стягивая с нее короткие спортивные лосины. Ткань скользнула вниз, обнажая ее.

Тела соприкоснулись, кожа к коже. Райан, словно одержимый, припал к ее губам жадным, требовательным поцелуем. Это был не нежный, ласковый поцелуй, как прежде. Это был поцелуй, полный голода, страсти и неутолимого желания. Он обхватил ее талию, прижимая к себе так сильно, словно хотел слиться с ней в единое целое, уничтожить всякое расстояние между ними. Каждый дюйм ее тела горел от его прикосновений, каждый нерв звенел от возбуждения. В комнате не осталось ничего, кроме звука их учащенного дыхания и приглушенные стоны, тонувшие в поцелуях, словно молитвы, вознесенные богам страсти. Их страсть вспыхнула с новой силой, как лесной пожар, готовая поглотить их обоих без остатка, обратить в пепел все сомнения и страхи.

Его руки скользили по ее телу, изучая каждый изгиб, каждую линию. Он ласкал ее спину, бедра, грудь, словно заново открывая ее для себя. Он словно хотел впитать в себя ее запах, ее вкус, ее тепло, чтобы потом, вдали от нее, иметь возможность воскресить этот момент в своей памяти, ощутить ее присутствие рядом.

Поцелуи становились все более горячими, более требовательными. Он кусал ее губы, проводил языком по ее зубам, словно ища пропуск в самую глубь ее души. Он хотел проникнуть в нее, завладеть ею, стать частью ее, чтобы никогда больше не расставаться.

Моника отвечала ему с такой же страстью, с такой же жаждой. Она обвила его шею руками, притягивая его еще ближе к себе. Ее пальцы зарылись в его волосы, слегка оттягивая их.

Она чувствовала, как его член упирается ей между ног, и это ощущение сводило ее с ума. Она хотела его, хотела почувствовать его внутри себя, хотела испытать это безумное слияние тел и душ.

Он опустился на колени рядом с ней, на жесткий, резиновый пол, усыпанный легкой пылью. Это не было романтично, это было первобытно. Он не заботился об удобствах, о комфорте, лишь о том, чтобы быть ближе к ней, здесь и сейчас.

Его губы снова настигли ее, углубляя поцелуй. Он больше не пытался быть нежным, сейчас им руководила лишь неутолимая жажда. Его руки грубо сжали ее бедра, притягивая к себе, словно желая впечатать ее в этот пол, сделать частью этого места.

В комнате, обычно наполненной звоном железа и спортивным оборудованием, теперь царила лишь тишина, нарушаемая их учащенным дыханием и приглушенными стонами. Свет проникал сквозь щели в жалюзи, бросая полосы света и тени на их тела, создавая причудливый рисунок на их коже.

Он почувствовал вкус железа на ее губах, который лишь разжигал его страсть. Он знал, что оставляет следы на ее теле, что его прикосновения будут болеть, но он не мог остановиться. Он был одержим ею, и ничего не мог с этим поделать.

Она знала, что это безумие, что это неправильно, что они должны остановиться. Но она не могла. Она была во власти его чар, она не могла сопротивляться его притяжению.

В этот момент она хотела только одного: чтобы он был с ней, чтобы он был внутри нее, чтобы он принадлежал ей.

И она знала, что он чувствует то же самое.И, задыхаясь от желания, прошептала:

— Пожалуйста... трахни меня...

Райан замер, услышав ее слова. Он словно очнулся от наваждения, осознав, что он готов переступить черту, которую никогда не планировал переступать. Он посмотрел на нее, ища подтверждения, спрашивая разрешения.

В ее глазах он увидел только страсть, только желание, только мольбу. Она хотела этого так же сильно, как и он.

С тяжелым вздохом, он подчинился ее воле. Он осторожно повернул ее на живот, ее тело податливо последовало за его движением. Она уткнулась лицом в жесткий резиновый пол, ее волосы рассыпались вокруг лица, словно темный нимб.

Он медленно раздвинул ее ноги, его дыхание было тяжелым и прерывистым. Он чувствовал, как бьется ее сердце, как дрожит ее тело от возбуждения.

Он прикоснулся к ней, его пальцы нежно погладили ее спину, подготавливая ее к предстоящей близости. Он знал, что это будет грубо, что это будет жестко, но он обещал себе быть осторожным, быть внимательным к ее чувствам.

Он медленно вошел в нее.

Она вздрогнула от неожиданности, почувствовав его внутри себя. Он был большим, сильным, и ее тело едва ли было готово к такому вторжению.

Но она не отстранилась. Она приняла его, растворилась в его объятиях, отдалась ему полностью.

Райан, чувствуя ее готовность, полностью лег на нее всем своим тяжелым телом, прижимая ее к полу. Она чувствовала каждый мускул его тела, каждый изгиб его костей.

И, не давая ей опомниться, он начал двигаться. Ей было больно, но это была приятная боль. Его толчки были сильными, глубокими, проникающими в самую душу.

Она стонала, царапала пол ногтями, впивалась пальцами. Она не контролировала себя, она просто отдалась инстинктам, своим желаниям, своей страсти.

Он двигался все быстрее и быстрее, все сильнее и сильнее. Ее тело горело, ее разум затуманился. Она чувствовала, как теряет связь с реальностью, как растворяется в нем, как становится им.

Моника кричала. Крик вырывался из ее груди, полный боли и удовольствия, страсти и отчаяния. Она выла, как раненая волчица, не в силах сдержать свои чувства.

Она кричала, стонала, шептала его имя. Она любила его до безумия.

Райан, боясь, что их услышат, прикрыл ей рот ладонью. Его прикосновение было одновременно нежным и властным. Он не хотел заглушить ее, он просто хотел защитить ее, уберечь от посторонних глаз.

Но даже сквозь его ладонь, крик прорывался наружу, тихий, приглушенный, но не менее отчаянный.

Он отвечал ей тем же. Его стоны, его шепот – все это было адресовано ей, только ей.

Он убрал руку от ее рта и прошептал ей на ухо:

— Тише... Нас могут услышать ...

Его слова действовали на нее, как заклинание. Она немного успокоилась, ее крики стали тише, превратившись в приглушенные стоны.

Но ее страсть не угасла. Она продолжала царапать пол, двигаться навстречу ему, словно желая поглотить его целиком.

Моника почувствовала как его дыхание становится более тяжелым и частым. Райан словно сливался с ней, каждый его толчок отдавался в ее теле волной удовольствия. Она закрыла глаза и полностью отдалась этим ощущениям, позволяя своему телу двигаться в такт с его ритмом.

Его рука скользнула по ее спине, оставляя на не коже тонкие линии, как следы их безудержного желания. Райан наклонился ближе, его дыхание обжигало её шею, а губы оставляли горячие поцелуи, от которых её тело дрожало.

- Ты сведёшь меня с ума, - прошептал он, его голос был хриплым, наполненным страстью.

Моника ответила ему стоном, она поменяла позу и повернулась к нему лицом, её руки скользнули по его спине, притягивая его ближе, как будто она боялась, что он исчезнет, что этот момент закончится. Но он не исчезал. Наоборот, казалось, что их связь становилась только крепче, сильнее, глубже.

Райан усилил ритм, его движения становились всё более интенсивными, и Моника больше не могла сдерживать себя. Её стоны становились громче, её тело изогнулось под ним, словно отвечая на каждое его прикосновение. Она царапала его кожу, шептала его имя, теряя себя в этом вихре эмоций.

И когда волна удовольствия накрыла её, она закричала, забыв обо всём. Это был крик освобождения, страсти, любви. Райан последовал за ней, его тело напряглось, и он замер на мгновение, прежде чем обмякнуть, прижимая её к себе.

Они лежали в грязной комнате со спорт принадлежностями, которая выглядела заброшенной.После того как они оба кончили, они некоторое врем лежали переплетённые, их дыхание было тяжёлым, но в нём чувствовалось удовлетворение. Райан наклонился к её лицу, его губы нашли её губы в долгом, страстном поцелуе, от которого её сердце снова забилось быстрее.

- Ты невероятна, - прошептал он, его голос был наполнен эмоциями.

Моника улыбнулась, её пальцы нежно скользнули по его лицу, задержавшись на его губах. Она знала, что этот момент останется с ней навсегда, как самый яркий и бесконечно страстный миг её жизни.