Глава 22

Джанан

- Я и подумать не мог, что моим родственникам придется столкнуться с таким не совсем радушным приемом в моем любимом Лондоне. — Финли произносит эти слова, неизменно улыбаясь, словно пытаясь скрыть глубокие чувства за легкой улыбкой. — Пусть у нас с ними взгляды на многие вещи и расходятся, но разве потомки великов МакНамеров и Хардингов заслуживают подобного отношения? Не думаю.

Он делает паузу, будто надеясь, что его слова найдут отклик, и затем добавляет с легким сарказмом:

- Я ведь тоже МакНамер, если вы не забыли, хоть и отошедший от дел клана. А еще, — он разводит руками, — Вы сейчас находитесь в резиденции, принадлежащей моей жене. Ни я, ни она не потерпим подобного поведения в стенах этого здания.

Веспер, который еще недавно стоял в нескольких шагах от меня, медленно подходит ко мне и обнимает меня за талию. Это не остается без внимания Нокс, которая продолжает сверлить меня высокомерным взглядом, стоя рядом со своим мужем.

«Финли МакНамер — старший сын Расмусена. Тот, кто в свое время не смог выстрелить в голову другого человека во время посвящения. Тогда он и решил, что не сможет занять место своего отца, потому что довольно дипломатичен для того, чтобы решать конфликты с другими с помощью оружия».

- Финли прав, — вдруг вступает в игру Кристиан, выйдя из толпы. — До того, как я ушел готовить все к предстоящему аукциону, здесь атмосфера была гораздо приятней. Предлагаю закончить этот фарс и продолжить развлекаться.

«До чего же удивительно, двое подозреваемых из письма Кревана в данный момент находятся рядом со мной».

Гости вечера что-то тихо бормочут меж собой. Постепенно они расходятся, теряя интерес к происходящему, будто все самое важное уже было сказано и сделано.

Стоя на месте и слыша только звук мелодичный музыки, я чувствую, как холодные пальцы Веспера снова обвивают мою обнаженную спину. Его легкое дыхание касается моего виска, и я вдруг вспоминаю о том, как он вступился за меня. Стараюсь приглушить трепет, возникший в результате воспоминаний об этом моменте. Мысленно напоминаю сама себе, что должна контролировать, но не поддаваться.

- Веспер, Джанан, простите нас за такой негостеприимный прием, — приветствует нас Финли, подходя к нам со своей женой, держа ее под руку. — Время сейчас непростое. Все нервничают.

Веспер усмехается, как бы показывая, что ему все равно на всех, и пожимает руку Финли. Замечаю, что на Нокс он даже не смотрит, и это не остается без внимания девушки, уголки губ которой нервно дрогнули.

«И как только Финли не замечает, что у его жены чуть слюнки не текут от одного взгляда на Веспера?».

- Действительно, — говорит Веспер, сдержанно и с легкой улыбкой. — Раз тебя видеть, брат.

- Это взаимно, — истинный МакНамер медленно касается губами моей ладони, не сводя с меня полных интереса глаз. — Ты и твоя жена порадовали нас сегодня своим присутствием. Надеюсь, вы хорошо проведете время, — добавляет он, опустив мою ладонь, но не переставая смотреть мне прямо в глаза. — Будьте осторожны, милая Джанан. Этот вечер наполнен ловеласами, все вокруг — сплошные соблазны.

Внутри меня мелькает озадаченное ощущение: «Он что, заигрывает?».

- Фин, — с легким рычанием говорит Веспер. — Для этого рядом я, чтобы ловеласы и на шаг не приближались к моей жене.

- Я же шутил, — смеется Фин. — Ты знаешь, я слишком разговорчив.

Веспер напряженно улыбается, я же не перестаю настороженно смотреть на Финли. Что-то меня в нем напрягает, но вот что? Статный мужчина, видный политик, который любит свою жену, судя по взглядам, который он на нее бросает украдкой.

- Надеюсь, однажды и вы примете меня с моим мужем в ваших краях. Может, мы прибудем в Глазко на Рождество, — решительно предлагает Нокс, оперевшись рукой на плечо своего довольного мужа.

«Рождество в компании этой змеи? Ну уж нет!».

Мое сердце сжимается от желания осадить ее, но порыв ревности тает в глубине, потому что я знаю — эмоции вновь начинают бушевать внутри меня и их срочно надо потушить. Немедленно!

- Конечно, ждем вас на нашей вилле, — искренне говорит Веспер, глядя на Нокс, лицо которое покрылось румянцем от его внимания. — С нее открывается шикарный вид на залив.

В глазах Веспера же читается нечто большее, чем просто вежливость, — и в этом вся загадка, и меня раздражает, что я не могу ее разгадать.

«Что их связывает? Только постель или сговор против моего клана?».

Я обязательно найду ответ на этот вопрос, а пока только вежливо улыбаюсь, и кладу руку на грудь Веспера, от чего тот вздрагивает, явно не ожидав от меня такой тактильности — публичной демонстрации того, что он мне принадлежит. Пусть Нокс разделяет с ним постель, — здесь и сейчас Веспер — мой. Позволить ей так нагло вставать между нами — значит, саму себя не уважать. Пока он нужен мне — не позволю этой сучке лезть в наши отношения.

- Не думаю, что это хорошая идея, — начинаю я, пытаясь сохранить спокойствие. — Знаете, я ночами сильно храплю — так, что на первом этаже слышно. Весперу приходится «заглушать» меня, и чтобы я заткнулась, он... Ну, вы понимаете, приходится...

Мои слова вызывают у Финли громкий смех, и он хлопает ладонями, словно великому шутнику, на глазах у всех. В его улыбке — искреннее веселье, а Нокс скромно улыбается, сверля меня взглядом.

«Поделом тебе».

- Веспер, жена тебе, конечно, с чувством юмора досталась, — смеется Фин. — А вы опасная девушка, Джанан. Вы не против... ?

- Против, — резко перебивает его Веспер и, улыбнувшись мне, берет мою руку в свою и ведет меня в центр зала, оставляя читу других МакНамеров за нашими спинами.

Веспер крепко прижимает меня к себе, глаза его — полны неизвестных мне эмоций.

«Весперенок ревнует... ».

- И что это было? — спрашивает меня мой муж с очаровательной ухмылкой на губах.

Он смотрит на меня с легким прищуром. Такой красивый... Если бы сейчас мы были обычной парой, без всякой грязи, в которой мы оба с удовольствием топим друг друга, то я бы нежно провела ладонью по его щеке... черт.

«Ты не поддашься, Джанан».

- Вредность, — отвечаю я спокойно, продолжая нашу игру. — Ты пригласил в наш дом посторонних без моего согласия.

- Ммм... вредность, — повторяет он, словно пробует на вкус это слово, — Надо бы убрать первую и четвертую букву, и тогда получится именно то, что ты чувствуешь.

- Нет, — отвечаю я твердо. — Вредность и только.

В этот момент, словно в ответ на наше словесное противоборство, музыка, которая еще совсем недавно обладала особой мелодичностью, резко начинает набирать темп, как бы приглашая нас к ритмичному танцу, но мы нагло игнорируем ее зов, продолжая сверлить друг друга взглядами.

- Хочешь поспорить? — спрашивает он, резко поворачивая меня спиной к себе. — Как насчет танца со Смертью, Джанан?

- Будто впервые буду танцевать с тобой, — усмехаюсь я.

«Не вспоминай помолвочный танец... », — мысленно заставляю себя я.

Веспер шепчет мне на ухо:

- Этот танец ты точно запомнишь навсегда. Знаешь почему? Потому что, если..., — кажется, он задыхается от предвкушения. — Если ты заставишь меня сесть перед тобой на колени на последнем аккорде — я признаю, что это действительно была вредность и только.

От удивления я приподнимаю свои брови и тихо спрашиваю:

- А если...?

Он мягко проводит носом по моему уху, заставляя мою кожу покрываться мурашками от контраста с его холодом.

- А если я останусь стоять, то... — он специально выдерживает интригу в несколько секунд. Лис! — Я убью Финли МакНамера.

Мои глаза расширяются от резко-нахлынувшего осознания всего ужаса в условиях его игры. Я вздрагиваю и отчаянно пытаюсь вырваться из объятий Веспера, но он крепко держит меня, словно невидимой паутиной сковывает.

Пока люди вокруг танцуют и веселятся, я ощущаю, как в моей душе нарастает тревога. Мне кажется, это чувство всегда будет со мной, когда рядом Веспер. От него никогда не знаешь, чего ожидать.

- Вы ведь оба так похожи, — тихо шепчет он мне на ухо, его голос мягкий, как шелк, но наполнен скрытой силой. Он слегка покачивает наши тела из стороны в сторону в такт музыки. — Он не хочет марать руки, не хочет убивать, как и ты. Он ушел из клана, как, возможно, когда-нибудь уйдешь и ты. Финли даже Фридамора поддерживает тихо, не провоцируя вооруженные столкновения. Согласись, тебе, такой же принципиальной, как и он, будет грустно знать, что еще один хороший человек умер от моей руки... Ты же не позволишь мне победить, Джанан?

«Это он так хочет отомстить ему за флирт со мной?»

В моем сердце поднимается буря. Чувство беспомощности и ярости переплетается с отчаянием. Я резко выплевываю, так как все же не в силах справиться с эмоциями, которые этот гад специально во мне вызывает:

- Чего ты хочешь?

Я знаю, он сейчас ухмыляется.

- Танца с тобой.

- Что тебе подавай... вальс, танго, может польку? — шепчу, хотя готова кричать на него.

- Ох, нет, мы не будем такими банальными. Мы и сейчас с тобой находимся в танце, и этого более, чем достаточно. Именно в этом смысле.

- Тогда я ничего не понимаю...

- Заставь меня встать на колени, Джанан, — произносит он тихо. — Когда последний аккорд умолкнет. Смерть еще никогда и ни перед кем не стояла на коленях. Слабо ли тебе стать первой? — слышу насмешку в его голосе.

- Не слабо, — отвечаю я и слышу, как короткий смешок вырывается из его уст. — А как я должна заставить тебя встать на колени?

От меня зависит чужая жизнь, а Веспер — сумасшедший, я уже в этом не раз убедилась. Если он сказал, что убьет — значит, убьет. И глазом не моргнет.

- Не знаю... — задумчиво произносит он. — Загадай мне загадку.

- Загадку? Почему именно загадку? — мое сердце начинает биться быстрее, страх и паника борются внутри.

Ему миллионы лет, он знает про все и про всех. Веспер может с легкостью отгадать любую загадку, и я ощущаю себя беззащитной, уязвимой перед ним.

- Люблю загадки, а тебе предстоит загадать самую хитрую, такую, которую я не смогу разгадать. Время пошло, будь оно не ладно. У тебя есть три минуты, не больше.

Внутри меня бьется тревога. В детстве я с папой разгадывала загадки, но те — детские, простые, без особых смыслов.

Начинаю паниковать, но внешне стараюсь оставаться спокойной. Мысль о судьбе чужой жизни так и крутится в голове. Я не могу позволить Весперу снова убить кого-то, в данном случае, Финли МакНамера.

- Ты ни о том думаешь, Джанан. Теряешь время, над которым я, к сожалению, не властен. Так что, в случае чего, не смогу повернуть его вспять, чтобы оживить Финли. На тебе лежит большая ответственность за чужую жизнь.

«Жизнь. Может, загадать ему загадку про нее и, таким образом, надавить на больное? Ну да, как же, он же не настолько глуп... Черт, Джанан, думай!».

- Тик-так... тик-так... — продолжает дразнить меня Веспер, щекоча дыханием кожу на моей шее.

Я вдруг поднимаю взгляд, будто пространство вокруг способно дать мне знак, помочь справиться с этой непростой задачей. Мои глаза мечутся из стороны в сторону, пока не останавливаются на старых часах, и тут я вспоминаю слова отца:

«Время — самый дорогой и ценный ресурс, Джанан. Его нельзя похоронить, нельзя оградить, нельзя убить. Оно — вечное».

Резко поворачиваюсь к Весперу и встречаюсь с искрой игры в его глазах.

«То, что нельзя убить — обладает вечностью, а, значит, является слабостью Смерти».

- Что нельзя похоронить, нельзя оградить, нельзя убить? — спрашиваю я на одном дыхании, наблюдая за тем, как глаза Веспера теряют озорной блеск, а ухмылка спадает с его губ.

Веспер смотрит на меня напряженно, словно в его глазах сквозит тень бесконечной борьбы — правда, всего несколько секунд, потому что в следующий миг на его губах снова начинает играть та же дерзкая усмешка. Эта его мимика говорит только об одном — он чувствует себя победителем.

Неужели я проиграла? Неужели ли ошиблась?

«Нет», — шепчу я себе внутри, чувствуя, как сердце учащенно бьется. — «Он не сможет ее разгадать, ведь сам — ее иллюзорная часть. Время вне его власти, вне его контроля, и потому он обречен оставаться в застывшем недоумении. Веспер не способен постичь свою собственную нерушимость. Он верит в свою вечность — и в свою неприступность».

Последний куплет звучит, предвещая неизбежный финал. Я бы уже ощущала триумф внутри — если бы не хитрые глаза, которые сверкают и не перестают смотреть на меня. И не оскал, почти злобный, словно Веспер ждет именно этого кульминационного мгновения, чтобы выплюнуть ответ на мою загадку, словно яд.

Музыка нарастает, разрывая пространство громкими, решительными аккордами; люди замирают, напряжение ощущается в воздухе, а финальный взрыв звучит, словно грохот судьбы. Мы с Веспером не отводим взгляда друг от друга: в его глазах искрится уверенность, в его взгляде — ликование и непобедимость. В моих же наверняка виден страх за чужую жизнь, который я пытаюсь скрыть, гордо вздернув подбородок.

Кода, торжественно ознаменованная громкими фанфарами, взрывается в зале — и я, с душой, раскаленной от страха и надежды, наблюдаю, как Веспер усмехается и медленно опускается на оба колена передо мной — его взгляд, полон скрытой силы и многогранной тайны, заставляет сердце забиться сильнее.

«Смерть заставляет мое сердце биться, хотя должна сделать так, чтобы оно замерло. Как же противоречиво для нее».

Я не чувствую себя победившей, и все же — и он не мог уступить мне. Или мог...? Но зачем?

Только сейчас я замечаю, что все вокруг прекратило движение. Все — Арабелла, Кристиан, Финли, Нокс и другие гости этого вечера — пристально следят за нами. Их взгляды — острые, пронизывающие, неподвижные. Тишина стала тяжелой, как плотное одеяло, и я чувствую, как мне с каждой секундой становится тяжело дышать.

Веспер же пристально смотрит на меня. На его губах играет злобная усмешка, а его голубые глаза сверкают, как осколки льда, холодные и острые, наполненные чем-то непредсказуемым, что заставляет меня нервничать еще больше:

«Чего он добивается? Почему он не поднимается с колен? Все уже закончилось».

И будто в ответ на мои мысли, Веспер медленно проводит взглядом по каждому присутствующему — по залу, по лицам, по напряженным телам.

Я слышу, как за моей спиной кто-то тихо шепчет: «Он, таким образом, показывает, что МакНамеры полностью подчинены Хардингам».

«Они правы, Веспер? Все это представление ради всех, кто нас окружает? Нет, ты мог бы сесть передо мной на колени по любому другому поводу. Не было необходимости играть со мной в угадайку. Хотя, черт возьми, что у тебя все-таки в голове...».

Веспер снова проводит своим острым взглядом по залу, и в этот момент я чувствую, что он не просто смотрит — он говорит без слов: о власти, о безжалостной игре, в которой он — главный режиссер, вершитель судеб.

Но кому он именно адресует свою непроизнесенную речь? Министрам? Членам Парламента? Или, может быть, — мне?

Он точно встал на колени ни ради театральности, ни чтобы сдаться или показать доверие. Нет — иронично, но я сомневаюсь, что это жест покорности. Скорее, он пытается сказать: «Я здесь не для того, чтобы играть по чужим правилам, я — хозяин этой игры». И эта его поза, этот взгляд, все — словно вызов, укорененный в его безмолвной речи.

Внезапно Веспер поднимается с колен, его взгляд сверкает решимостью. Мягко, но настойчиво он берет меня за руку и ведет по коридору, по которому мы пришли в этот зал. Уже начинаю думать, что сейчас выйдем на улицу — покинем это место и уедем домой. Но вдруг мой муж внезапно дергает меня за руку — и мы сворачиваем на открытую террасу. Там открывается потрясающий вид: Биг-Бен возвышается в ночной дымке, словно древний страж времени.

Веспер нервно шарит по карманам пиджака, пока не достает сигарету и зажигалку. Закурив, он делает затяжку и смотрит на ночной Лондон. Молчание начинает напрягать меня.

- Ты можешь рассказать, что это было? — с трепетом спрашиваю я, голос дрожит от жажды понять и разгадать.

Веспер громко усмехается и поворачивается ко мне.

«О да... он, как всегда, полон самоуверенности. Не уверена, что он вообще считает нужным объясняться со мной».

- Это была игра, — спокойно отвечает он, потягивая сигарету, медленно и размеренно.

- Между кем, Веспер?

Он широко улыбается, будто я спросила какую-то глупость.

- Между тобой и мной. Между мной и ими. Между тобой и ими. Между нами и ими. Какая именно тебя интересует?

- Не издевайся, — прошу я, делая шаг к нему. — Мне надоело, Веспер. Мне устала от твоей скрытности. Что, черт возьми, происходит у тебя в голове?

Мужчина, стоящий напротив, хрипло смеется.

- Ого! Джанан Хардинг интересуется, что творится в моей голове? А мы с тобой так хорошо продвинулись... Я думал, ты делаешь выводы только по внешним признакам.

- Ты просто не оставляешь мне другого выбора.

Он вздыхает, будто этот разговор ему наскучил, и, потушив сигарету об ладонь, выбрасывает ее в соседний мусорный бак, после чего засовывает руки в карманы брюк.

«Зачем он так делает? Это же больно... хотя нет, ему не должно быть — он же Смерть. Почему я вообще забочусь о нем? Хватит и того, что я сейчас делаю — пытаюсь выжать из него хоть что-то, чтобы узнать все его секреты, потому что тогда мне будет проще одержать над ним победу. Меня раздражает, что он знает все, а я — ничего».

Веспер приближается. Его взгляд — холодный, жесткий. И в тот момент мне кажется, что он сейчас взбесится, но он сохраняет выдержку.

«А я так хочу, чтобы он взорвался и высказал мне все, что думает и чувствует... ».

- Джанан, все, что тебе нужно знать, — это то, что я пытаюсь остановить свою сестру, которая хочет лишить меня власти среди живых. В этом участвует твой брат, который, в отличие от тебя, принял мою сторону. Все остальное — не твое дело.

«Мой брат — глупец. Он боится потерять контроль и потому стал зависим от помощи Смерти, которая этим пользуется».

И тут я смеюсь — смех выходит нерадостным, скорее — отчаянным, с горечью.

- Хочешь, чтобы я поверила тебе, ничего не зная? Не понимая, что конкретно происходит между тобой и моим братом? Не осознавая всего, что ты задумал? — пальцем я показываю на дверь, из которой мы вышли на террасу. — Я сидела там, в зале, гадая, зачем ты это делаешь, как полная дура. Ты же у нас — мистер-загадка. Так вот, не удивляйся, если я сделаю неправильные выводы о тебе и твоих действиях.

- Мне все равно, что ты обо мне думаешь, Джанан. Поверь мне, ты не первая и не последняя, кто не принимает мои поступки. Твое мнение обо мне — не в моих руках.

Я должна продолжать давить, заставить его почувствовать то, что мне нужно.

«Он должен раскрыться, как я раскрылась когда-то, когда еще не знала всей правды. Тогда я стала слабой — уязвимой в его глазах, потому что он нащупал мои слабости и умело нажимал на них, когда было необходимо».

Какие у Веспера есть болевые точки, помимо противостояния с Жизнью — борьбы, в которой он не собирается сдаваться? Ложь? Но даже ее он принял, позволяя мне лгать. Бессмертие? А его у меня уже нет. Сама я — та, которую он не может убить? Но насколько я важна для него — это вопрос, который остается без ответа.

- Хочешь, чтобы я доверяла тебе? Не будет этого, пока ты не откроешься мне.

- Ты хочешь, чтобы я начал тебе доверять? — парирует он. — Не будет этого, пока ты не начнешь меня слышать.

Это — замкнутый круг. Черт.

- Значит, я должна, как ни в чем не бывало, принять, что ты убил моего отца, Глена? Что ты забрал у меня Кревана? Что ты силой берешь меня? Используешь свою силу, чтобы манипулировать мной? Лжешь мне? — спрашиваю на одном дыхании, потом устало вздыхаю и добавляю: — Не позволю этому случиться, Веспер. Ни за что.

- Посмотрим, — слегка улыбается он, — Я уже говорил тебе, что люблю вызовы. И именно ты для меня — вызов.

«Когда он говорил мне это в первый раз, мне казалось, что он влюбляется».

Я приближаюсь к нему — наши лица разделяет лишь полметра. Поднимаю подбородок чуть выше, чтобы встретиться с его взглядом. Нервно перебираю пальцы, вглядываюсь в ледяные омуты голубых глаз. И с силой сжимаю ладони в кулаки — держу себя в руках, стараюсь сохранить самообладание.

- Зачем я тебе нужна, Веспер? Неужели моя роль в твоем противостоянии с Жизнью так важна? Мне ведь больше не дано быть бессмертной. Жизель продолжает использовать меня как оружие против тебя, но ты же можешь справиться со мной, просто уничтожив.

Гляжу на его лицо — и вижу, как морщится его лоб, будто он всерьез раздумывает. Но лишь на мгновение — и уголки губ искривляются в ехидной улыбке.

- Что ты хочешь услышать? — наклоняется он, и наши лица — прямо напротив друг друга. Его взгляд скользит по моему лицу, задерживаясь лениво на губах, потом вновь переходит к глазам. — Ах да... Может, я не убиваю тебя потому, что люблю?

- Нет, — отвечаю я твердо.

«Нет, нет, нет. На этот раз я заставлю его таить, а не наоборот».

- Что такое, Джанан? Не можешь представить, что я способен тебя полюбить? — смеется он на до мной.

- Только своей какой-то больной любовью, природа которой известна лишь тебе.

- Забавно, — с легкой усмешкой произносит он, внимательно всматриваясь в мои глаза. — Из нас двоих с сестрой лучше всего в любви разбирается именно она. Настолько, что до сей пор выносит мне мозг.

«О чем это он?».

- Тебе бы стало легче, если бы я сказал, что ты жива лишь потому, что сохранение твоей жизни — часть сделки с твоим братом?

Глубоко вдыхаю воздух — чтобы он окружил мое сердце и стал для него своеобразным щитом. Горько признавать, но я сама того не осознавая надеялась, что Веспер, если и не полюбил, то привязался ко мне — и поэтому сохраняет мою жизнь.

Но в этой истории есть еще одна нестыковка... он ведь ревновал меня к Финли. Я в этом уверена.

- По этой же причине ты держишь меня рядом? — шепчу я.

Он отвечает, не задумываясь:

- Я держу тебя, чтобы контролировать действия моей сестры. Ты — наш проводник. Благодаря тебе я узнаю, что у нее на уме. Не нужно придумывать лишнего, Джанан. Ты — инструмент в моих руках, как и в ее.

Не знаю почему, но эти слова действуют на меня так, будто на меня вылили ведро раскаленной лавы. Мгновенно внутри разгорается пламя ярости, охватывая все тело жаром и тревогой.

Ведь так неприятно — слышать правду, горькую на вкус до дрожи. Что же меня ждет, если я прямо сейчас спрошу Веспера о Нокс? Надеюсь, к тому моменту, когда я все-таки решусь, я уже окончательно остыну к нему, но пока... пока я замахиваюсь рукою и с силой ударяю Веспера по щеке.

«Сегодня я по-настоящему щедра на подобные жесты».

Я рычу. Да, именно рычу, и встряхиваю ладонь — после удара она горит.

«Черт бы побрал мою жажду по чувствам Веспера. Почему я все еще надеюсь, что он испытывает что-то ко мне?»

- А говоришь, только вредность... — усмехается подонок, проведя рукой по своей раскрасневшейся щеке и не сводя глаз с меня. — О, нет, милая, здесь есть еще тоска... по нашему счастливому прошлому. Глубокая грусть от отсутствия взаимности с моей стороны. Ревность и желание обладать мной единолично. Уязвимость... ведь ты уже открылась мне, и этого не изменить. А еще — потерянность и смятение, ведь твои принципы так отчаянно борются с чувствами ко мне, которые я глубоко в тебе поселил. Иными словами... все то, что сопровождает человеческую любовь. Но ты продолжай, мне нравится. Мне нравится, когда ты со мной настоящая.

- Козел.

- Осталось добавить безрогий, и мы вернемся к тому, с чего начали.

«А-р-р-р... так, спокойно. Он специально выводит меня из себя. Ему хочется видеть меня настоящей. Такой, какой я была с ним когда-то».

- Вы, люди, такие необычные... — неожиданно начинает говорить Веспер, уставившись на носки своих туфель. — Умирая, вы ни разу не сдаетесь, даже когда ваши тела уже превратились в ледышки. Ваши души цепко держатся до самого последнего и не желают покидать этот мир. А при жизни... вы постоянно опускаете руки, — он поднимает на меня взгляд. — И боитесь. Потом же говорите, что боитесь Смерти больше, чем Жизни.

- К чему ты говоришь это? — спрашиваю, не сдерживая усмешки.

Веспер протягивает руку и заправляет выпавшую прядь моих волос мне за ухо. Его глаза продолжают смотреть в мои. В данный момент я не вижу в них ни капли эмоций.

- К тому, что ты правильно сделала, перестав бояться меня.

Почему я чувствую, будто Веспер ощущает в этом свою победу? Как будто в моем бесстрашии он нашел свой козырь. Вот к чему мы пришли этим вечером? Веспер снова одержал победу, выкрутив мои чувства наизнанку.

- Я возвращаюсь домой, - резко объявляю я и направляюсь к двери, не оглядываясь.