Глава 32

19 мая 2014 г.

Мы с Маркусом лежим на его кровати и смотрим марвеловский фильм. Каждые выходные мы с ним устраиваем какие-нибудь марафоны, так что этот уикенд решили провести в компании супергероев. Я беру горсть попкорна и закидываю себе в рот, любуясь на Криса Эванса. Маркус называет меня ненормальной, потому что я постоянно визжу, когда вижу Криса, а я в ответ лишь закатываю глаза. Это вообще-то он буквально на тех выходных бегал по комнате и орал, что хочет жениться на Эмме Стоун.

— Знаешь, не такой уж он и классный, — говорит Маркус, когда я в очередной раз вздыхаю из-за Капитана Америки.

— Ты просто завидуешь, что у него куча фанаток по всему миру и он классный, — не отрываясь от экрана, отвечаю я.

— Ага, конечно.

Мы продолжаем смотреть, переставая обсуждать достоинства и недостатки (которых, конечно, нет) Криса Эванса, и когда фильм заканчивается, я беру салфетки, предложенные Маркусом, чтобы вытереть слезы и сопли. Каждый раз обещаю, что больше не буду плакать, и каждый раз убеждаюсь, что все мои слова — просто туфта.

— Ну что, перерыв? Или будем смотреть Мстителей?

— Перерыв, — выдыхаю я, продолжая утирать свои слезы.

Глаза начинают болеть, и я иду в ванную, чтобы взглянуть на себя и умыться. Подойдя к зеркалу, ужасаюсь своему внешнему виду, потому что лицо у меня совсем раскраснелось, и быстрее включаю холодную воду. Умыв лицо, снова смотрю на себя в зеркало и улыбаюсь. Хорошо, теперь я выгляжу не так плохо.

Возвращаюсь в комнату и вижу Маркуса, который убрал ноутбук, и разлегся на всей кровати. Я ложусь рядом с ним, немного толкая его и прося подвинуться. Мы лежим совсем близко друг к другу и смотрим на звезды, которые наклеены у него в комнате еще с тех времен, когда мы даже не были знакомы.

В моей голове вертится столько мыслей, но я так боюсь произнести их. Мы с Маркусом всем делимся, но есть вещи, которые порой мне хочется обсудить с девочками. Такими же, как и я. Или с мамой. Но ей доверится еще сложнее, чем Маркусу. Я закусываю губу, пытаясь перестать жаловаться на то, что у меня совсем нет подруг. У меня есть Маркус. Я должна быть благодарна.

— О чем думаешь? — спрашивает мой друг, нарушая тишину.

— Ты когда-нибудь любил? — задаю я вопрос.

— Что? — он привстает, опираясь на локоть и смотря на меня со стороны.

Не могу повернуться и посмотреть на него, потому что этот разговор кажется мне невероятно глупым. Нам ведь всего по четырнадцать (ладно, Маркусу вообще тринадцать), о любви и речи быть не может, но мне почему-то захотелось спросить.

— Ты когда-нибудь любил? — повторяю свой вопрос, надеясь, что Маркус не будет смеяться надо мной.

— Нет, но почему ты спрашиваешь?

Я делаю глубокий вдох. Не понимаю, почему вообще решилась говорить на эту тему, но не могу остановить себя от этого.

— Мне кажется, я влюбилась.

— В кого? — даже боковым зрением замечаю, как глаза Маркуса расширяются.

— Помнишь, я рассказывала про парня, с которым мы переписывались? — я хватаю подушку и прячу в нее свое лицо. — Ну и мне кажется, что я в него влюбилась.

— Чего? Убери подушку, я не слышал, что ты сказала.

Боже, как неловко. Я убираю подушку и произношу еще раз:

— Я в него влюбилась, Маркус. Не знаю, возможно это просто какие-то детские фантазии, ведь мы никогда не виделись, но мне кажется, что он моя первая любовь.

Маркус внимательно вглядывается в мое лицо, пытаясь понять, насколько серьезно я говорю, и я начинаю краснеть. Ну вот и зачем я это сказала? Но мне просто хотелось поделиться с ним, потому что это чувство постоянно росло во мне, как снежный ком.

— Я не любил, Тейт. Мы ведь еще маленькие, — он ухмыляется. — Но мне нравилась одна девочка. Возможно, мы говорим о разных вещах, но почему мы вообще об этом разговариваем сейчас? Вы ведь уже не общаетесь... — тут он делает паузу. — Ты что, скучаешь по нему? И все еще любишь его?

Последнее предложение он произносит как можно быстрее, как будто только от слова «любовь» можно заразиться этим чувством. Это одновременно и смешит меня, и пугает, но я все же не могу сдержать улыбку.

— Нет, я не люблю его. Но какое-то чувство после него у меня осталось. Я просто думаю, — на глаза выступают слезы, — думаю о том, что как часто люди, которых мы любим, будут уходить от нас и оставлять после себя огромную дыру в сердце? И как люди после этого продолжают жить, вставать с кровати, как будто они не потеряли какую-то важную часть своей жизни, когда человек оставил их?

Маркус ложится рядом со мной и цепляет мой мизинец своим. Я наконец поворачиваюсь к нему лицом, и слеза медленно катится по моей щеке.

— Ты чего? — он улыбается мне. — Знаешь, я в этом не особо понимаю, это вроде как больше по девчачьей части, но, по-моему, люди постоянно приходят и уходят. Просто нужно уметь отпускать, потому что их роль в твоей жизни выполнена. А те, кто надо, всегда будут рядом и будут тебя любить. Как я, например, — он поднимает наши руки. — Ты моя лучшая подруга уже одиннадцать лет и ровно неделю, и я всегда буду рядом, хорошо?

— Хорошо, — я улыбаюсь ему в ответ. — Я просто боюсь, что однажды влюблюсь и потеряю человека, который будет для меня важен настолько сильно, что это сломает меня.

— Тогда я буду рядом, чтобы собрать тебя снова. Ведь именно так поступают лучшие друзья, верно?

Я киваю и снова возвращаюсь к разглядыванию звезд на потолке. Маркус прав. Мы разговариваем с ним в течение нескольких часов и не замечаем, как оба засыпаем, держа наши мизинцы вместе.

В конце концов, неважно, сколько людей покинут твою жизнь. Главное — кто в ней останется...