Глава 22

9 сентября 2016 г.

— ...так что я считаю, что тебе стоит пройти прослушивание на эту роль, — врывается в мои мысли голос Маркуса.

— Что? — переспрашиваю я, когда мы идем по коридору школы.

— Ты что меня совсем не слушала? Я говорю о новом мюзикле, который собирается ставить мистер Нэсвил. Ты бы отлично справилась с ролью Марии.

Я смотрю на афишу Вестсайдской истории, наклеенную на одну из стен в школе, а затем, нервно смеясь, поворачиваюсь к Маркусу:

— Это роль не для меня, Маркус. Ты же знаешь, лучше мне не высовываться, я не хочу снова терпеть насмешки.

— Ты бы покорила всех своим талантом!

— Нет, я скорее опозорюсь, что создаст еще больше поводов считать меня изгоем. Так что давай закроем эту тему?

— Как обычно, — закатывает глаза Маркус. — Ты собираешься до конца школы не высовываться? Потому что это явно не поможет тебе перестать быть изгоем.

— Таков план. Так я хотя бы не буду посмешищем, — пожимаю плечами я.

Наш разговор прерывает звук приходящего сообщения, и я открываю его.

Вэнс: У меня дома. 42, 4th Street. Сегодня в 4 часа. Тусовка "ВэГаСа ТеБе МаДжАл".

Я начинаю громко смеяться и показываю сообщение Маркусу, который, прочитав, тоже начинает громко смеяться. Что это вообще за название? Звонит мой телефон, и имя Вэнса высвечивается на экране, так что, сдерживая смех, я беру трубку.

— Вы придете? — из телефона доносится голос Вэнса.

— Ага, но кто придумал название? Что это значит? — снова смеюсь я.

— Ну Вэ — Вэнс, Га — Габриэлла, Са — Саммер и так далее. Все же очевидно.

— Ага, мистер очевидность, но ты же понимаешь, что это звучит, как полный бред?

— Ладно-ладно, над названием нужно еще подумать, но задумка-то прикольная, правда?

— Агаааааа, — растягиваю я.

— Окей, понял, — смеется Вэнс. — Жду вас в четыре, будет весело.

— Хорошо.

Я сбрасываю трубку и смотрю на Маркуса. Мы пытаемся не засмеяться, но все равно не можем сдержаться.

— Похоже, у нас есть планы на вечер.

— Полагаю, что именно так, — берет меня под руку Маркус, и мы выходим из школы.

Начало сентября довольно теплое, так что неторопливым шагом мы доходим до школьной остановки и садимся в подъехавший автобус. Глядя в окно, я начинаю думать о разговоре с Маркусом про постановку. Конечно, я бы хотела сыграть Марию или кого-нибудь еще, но есть вещи, которые ты просто не можешь сделать из-за мнения общества. Играть в школьной постановке, принимать вообще какое-либо участие в школьной деятельности было для меня как раз той самой вещью, потому что, что бы я ни делала, в конце кто-нибудь изворачивал все так, будто я какой-то фрик. Я изгой в своей школе, так что если я хочу доучиться без новых сплетен и насмешок, мне стоит просто оставаться в тени Маркуса.

— Тейт? Мы приехали, — вырывает меня из мыслей мой друг.

Я быстро выхожу из автобуса, надеясь избежать вопросов, но это же Маркус. Он все равно докопается до правды, хочу я этого или нет. Может, это даже и хорошо, потому что мне сложно доверять людям, а у него легко получается вывести меня на честный разговор.

— Ты хочешь этого? — спрашивает он.

— Конечно, хочу, — вздыхаю я. — Но я просто не смогу пережить все издевки и смешки. Даже если всем будет плевать, всегда будет Кейси, которая стремится превратить мою жизнь в ад.

Мы заходим ко мне домой и поднимаемся в комнату. Как только дверь закрывается, Маркус с решимостью во взгляде подходит ко мне, кладет руки на плечи и, глядя прямо в глаза, произносит:

— Они не будут над тобой смеяться, если ты не позволишь им. Ты такая талантливая, покажи им это и заставь их замолчать. Пошли их к черту, потому что плевать на то, что они думают.

Я сжимаю губы, что подавить улыбку, но вот одна из причин, по которой я люблю Маркуса. Он, может, общаться со всей школой, но, если я его попрошу, он пошлет их всех.

— Спасибо, — говорю я и обнимаю его. — Возможно, я попробую.

— Вот и отлично, — хлопает в ладоши мой друг и падает на кровать. — Как думаешь, что придумал Вэнс?

— Не знаю, он непредсказуемый, — произношу я и встаю с кровати, чтобы начать делать домашнее задание.

— Ты уже так хорошо его знаешь, — играет бровями Маркус. — Я могу начать ревновать.

Я смеюсь и кидаю в него скрепкой со стола.

— Ага, конечно. Ты же знаешь, что никто с тобой не сравнится, — подмигиваю я.

— Конечно, знаю, я просто решил проверить, — смеется он.

Я закатываю глаза и открываю учебник по геометрии, но тут в меня прилетает та же скрепка, которую я бросила в Маркуса.

— Эй! — восклицаю я.

— Перестань быть такой занудой, завтра ВЫ-ХОД-НОЙ. Тебе известно такое слово?

— Ага, но домашнее задание никуда не денется, — выгибаю я бровь и снова возвращаюсь к геометрии.

— А МНЕ ПЛЕВАААТЬ, — выкрикивает мой друг, берет меня на руки и выбегает на улицу.

Я пытаюсь отбиваться, но он так крепко держит меня, что я скорее похожа на рыбу, оказавшуюся на суше, то есть без шансов. Маркус ставит меня на землю, как только мы оказываемся на улице.

— Что ты вообще делаешь? — взрываюсь я, размахивая руками.

— Я не позволю тебе делать домашнюю работу в пятницу перед нашей тусовкой, так что поехали к Вэнсу ПРЯМО СЕЙЧАС, — коварно улыбается он.

— Ага, он сказал в четыре, а не в два, — с сарказмом произношу я.

— Ну и что? Он будет рад нас видеть!

— Да, конечно, ага, нас там так ждут, — язвлю я.

— Ты можешь и дальше выпендриваться, и тогда я могу запросто поднять тебя, дотащить до остановки и посадить в автобус, или ты можешь сделать это добровольно.

Я толкаю Маркуса, отмечая у себя в голове, что обязательно отомщу ему, и иду в сторону остановки. Мой друг следует за мной, и, когда нужный нам автобус приезжает, я думаю о том, что я и Маркус впервые будем у Вэнса, так что я немного волнуюсь. По адресу понятно, что он живет в том районе, где дома стоят больше, чем наш дом и машина вместе взятые, но Вэнс никогда не упоминал об этом, хотя я и не спрашивала.

Мы выходим на 4th Street, и перед нами открывается улица мечты. Аккуратно подстриженные лужайки перед домами, и везде растут цветы, настолько разные, от чего кажется, что я попала в страну цветов. Каждый дом выглядит, как с обложки журналов про интерьер. Какие-то из них были сделаны в викторианском стиле, какие-то выглядели по-современному, какие-то отличались простотой, но все они просто огромные и отлично дополняют друг друга. Мне кажется, я даже открываю рот от увиденного.

И как только я уже начинаю привыкать к этому виду, мы останавливаемся у трехэтажного особняка, который похож на дом какой-то знаменитости. Мне не виден первый этаж из-за забора, но даже так заметно, что дом роскошный. На втором этаже сплошные панорамные окна и балкон, который растягивается по всему этажу. Третий этаж кажется небольшим, но все же у него есть несколько окон. Мне кажется, что если я зайду туда, просто побоюсь даже дыхнуть хоть на одну вещь, но Маркус уверенно тянет меня ко входу.

— Может, не стоит? — неуверенно спрашиваю я, но мой друг уже нажимает кнопку, чтобы связаться с домом.

— Да? — звучит голос Вэнса.

— Привет, чувак. Так получилось, что мы с Тейт приехали немного раньше. Не откроешь нам свои огромные ворота?

Слышится какой-то звук, а затем ворота начинают потихоньку открываться. Перед нами открывается невероятный вид. Вдоль забора посажены различные цветы и деревья, а от самого входа ведут несколько тропинок, выложенных гладким камнем. Справа находится огромный бассейн, к которому к тому же можно спуститься с того самого балкона. Около бассейна стоят лежаки и зонты, а вода светится. Светится? Я точно схожу с ума. По всей территории стоят небольшие кресла, и пока мы идем к дому, я продолжаю мотать головой, чтобы понять, в какой сказке я оказалась. У входа в дом нас встречает Вэнс, у которого приподнят уголок рта в виде полуулыбки.

— Ну что, нравится?

Мы с Маркусом вначале молчим, но я спрашиваю:

— Вода что, светится?

Вэнс смеется и кивает:

— Внутри бассейна что-то вроде фонарей, но это сложно объяснить. Пойдемте в дом, я, на самом деле, рад, что вы пришли. Поможете мне, — бросая взгляд на нас, идет дальше Вэнс.

Мы с Маркусом приходим в себя и киваем. Зайдя за Вэнсом на кухню, я вижу, как на столе разложены самые различные продукты, а на плите что-то готовится.

— Ого, ты готовишь? — с удивлением произношу я.

— Если бы, — доносится женский голос со стороны, и мы с Маркусом оборачиваемся.

В проходе стоит невысокая женщина, волосы которой заплетены в красивую косу, а на лице красуется самая лучезарная улыбка, которую я когда-либо видела. На ней надето легкое платье небесного цвета, а глаза светятся добротой, из-за чего я не могу сдержать улыбку.

— Мам, ну могла бы подыграть, это же мои друзья, — Вэнсу не удается скрыть веселые нотки в голосе.

Мама? Ого, я думала, что это его старшая сестра, и по лицу Маркуса видно, что он подумал о том же, но теперь хотя бы понятно, в кого пошел Вэнс. Тот же цвет волос, те же светло-карие глаза, в которых на солнце проглядывают проблески золотого цвета, та же доброжелательная и наивная улыбка, способная согреть даже в самый холодный день.

— Извини, Вэнни, — мы с Маркусом стараемся не хихикать, как малолетки, но это явно не остается незамеченным. Мама Вэнса делает вид, что не заметила, — но как я могу соврать таким очаровательным людям? — она подходит к нам с Маркусом и неожиданно обнимает нас. — Здравствуйте, я мама Вэнса. Миранда Сандерсон.

— А я Тейт, — улыбаюсь я.

— Маркус, очень приятно познакомиться с вами.

Голос Маркуса звучит так, будто он собирается возносить эту женщину в богини, что вообще-то очень странно, так что я подавляю смешок, а в ответ получаю легкий удар со стороны Маркуса.

— Но нам и вправду нужна помощь. Вэнс, — миссис Сандерсон переводит взгляд на сына, — сообщил о вечеринке только сегодня утром, так что сейчас у нас полно работы. Тейт, давай ты поможешь мне здесь, а парни займутся украшениями.

— Хорошо, — в унисон отвечаем мы, и, когда Вэнс проходит мимо меня, я сквозь смех напеваю: — Вэээээнни.

Он пытается сделать вид, что злится, но я все равно замечаю улыбку на его лице, и мой желудок делает кульбит. Это происходит уже не в первый раз, но я продолжаю делать вид, что ничего нет, и поворачиваюсь к миссис Сандерсон, которая внимательно меня рассматривает. Заметив то, что я повернулась, она прочищает горло и все с той же улыбкой произносит:

— Итак, давай я продолжу готовить, а ты пока разложи закуски на подносы.

— Хорошо.

Я начинаю раскладывать небольшие бутерброды и думаю о том, надо ли мне как-то поддержать беседу, но мама Вэнса берет инициативу в свои руки:

— Знаешь, Вэнс многое о тебе рассказывал.

Моя рука замирает над подносом, а дыхание учащается. Рассказывал? О чем? В моей голове начинают вертеться вопросы, которых быть не должно (тогда почему прямо сейчас мне так хочется узнать, о чем он говорил), но я всего лишь отшучиваюсь:

— Не верьте ему, он наверняка соврал.

Я знаю, что миссис Сандерсон не видит моего лица, но все же выдавливаю улыбку для правдоподобности.

— Он говорил о тебе только хорошее, и сейчас, познакомившись с тобой, я понимаю, что он в тебе заметил.

Я мотаю головой, пытаясь понять, о чем она говорит, и уже открываю рот, чтобы спросить, но миссис Сандерсон отвечает на мой непроизнесенный вопрос:

— Ты поймешь очень скоро, Тейт. Я просто, как мать, это знаю, но, пожалуйста, не забивай себе этим голову.

Я киваю, хоть миссис Сандерсон этого не видит. Стараюсь не думать о ее словах, но чем больше пытаюсь выбросить их из головы, тем еще больше они заполняют мою голову, так что не замечаю, как рукой задеваю поднос, который в мгновение ока оказывается на мне.

— Я...простите...просто...я... — начинаю заикаться я, но во взгляде миссис Сандерсон нет ничего злого, она все еще улыбается.

— Ничего страшного, лучше иди в ванную, а я пока все уберу. Она в конце коридора на первом этаже, — говорит миссис Сандерсон и подталкивает меня.

На ватных ногах я дохожу до ванной и, закрыв дверь, скатываюсь на пол. Вот я снова все испортила. Я просто катастрофа. Стихийное бедствие. Но слова мамы Вэнса все еще не покидают мои мысли. Что она имела в виду? И почему меня волнует это так, будто правда находится так близко, но я просто не могу до нее дотянуться? Как только Вэнс появился, в моей жизни стало слишком много вопросов без ответов. Но все, что я делаю — это встаю с пола и начинаю отмывать свою одежду.