Глава 6

           

23 декабря 2016 г.

Стоя у зеркала, я в последний раз поправляю платье и широко улыбаюсь. На мне красное платье с завышенной талией, на которой красуется белый пояс с красным бантиком. Оно состоит из кружевного топа без рукавов с вырезом «лодочка»и пышной юбки, доходящей почти до колена, спереди, а сзади струится шлейф. Я также подобрала к платью сережки-гвоздики в виде розочек и пару браслетов. Мама предлагала мне свои туфли на шпильке, но я решила пойти в своих ботинках на каблуках. Они отлично подходили к платью и к моей черной кожаной куртке, которую я надела сверху. На улице, конечно, зима, но я ведь не собираюсь разгуливать по улице, так что можно и потерпеть.

Я хватаю сумочку и спускаюсь в гостиную, где моя семья собирается на вечеринку к нашим друзьям. Мама поднимает взгляд и мельком осматривает мой внешний вид. Она ничего не говорит, но мне в общем-то и не нужно ее мнение.

В дверь стучат, и я иду открывать. На пороге, переминаясь с ноги на ногу, стоит Вэнс. Увидев меня, он широко открывает рот, но быстро придя в себя, закрывает его и улыбается.

— Вау, Тейт, ты чертовски красивая. Я думаю, сегодня мне придется отталкивать от тебя толпы парней, — смеясь, говорит он.

Я не против такого варианта, только если ты весь вечер пробудешь со мной. Эта фраза остаётся невысказанной, как и ещё тысячи.

— Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь.

И это чистая правда. На нем белая рубашка с темно-красной бабочкой, черные штаны и кеды. Все это так в стиле Вэнса — сочетать уличную одежду с парадной, но он умеет это делать. На нем все смотрится идеально.

— Ну что, идем? А то я ведь замёрзну — протягивая руку, спрашивает он меня.

Не сдержав смеха, я вкладываю свою руку в его и отвечаю:

— Конечно.

Мы идем к его машине, которую ему подарили на день рождения, и он открывает мне дверь. От такого маленького жеста где-то в душе у меня теплеет, и, садясь в машину, я улыбаюсь. Он закрывает дверь со своей стороны и выезжает на дорогу.

— У меня уже стоит диск группы The Struts, но если хочешь, можешь поставить что-нибудь другое, — говорит Вэнс, не отрываясь от дороги.

— Мне нравится, — с улыбкой произношу я и нажимаю на плэй.

Начинает играть песня «My Machine», и Вэнс начинает подпевать. Я не знаю слов, так что единственное, что я делаю – это смотрю на то, как Вэнс качает головой в такт песне и как он поет. Иногда, пусть я в этом никогда никому не признаюсь, я специально ставлю что-то из его любимой музыки, чтобы лишний раз полюбоваться на него. Останавливаясь на светофоре, он резко поворачивается ко мне и ловит на подглядывании.

— Видишь что-то смешное? — с кривой улыбкой спрашивает Вэнс.

— Ммм...нет, — начинаю мямлить я.

Вэнс громко смеется и выставляет ладонь. Не знаю, почему он рассмеялся, но от этого звука мне и самой хочется рассмеяться. Мы даем друг другу пять, а затем Вэнс возвращает руку на руль и продолжает выстукивать ритм песни. Я же вновь начинаю копаться в себе. Мои мысли вертятся вокруг огромной таблички в моей голове с надписью «ОН ТЕБЕ ОЧЕНЬ НРАВИТСЯ». Да уж, будто это осознание заметно облегчает мою жизнь. Я хочу сказать ему об этом, конечно, хочу. Но он только расстался с Габриэллой. К тому же, что если я ему не нравлюсь? Мои слова наверняка испортят нашу дружбу, а я не готова его потерять. Я могу лишь сидеть так, как сейчас, и продолжать наблюдать за ним, понимая, что навряд ли он когда-нибудь будет моим.

Подъехав к дому друга Вэнса, мы выходим и идем в дом. На лужайке перед домом стоят олени и сани Санты, сделанные из ярких гирлянд. Рядом лежат огромные леденцы и искусственные большие снежные шары. Какая-то компания громко смеётся и, взяв леденцы, два парня устраивают бои, пока девушка снимает их. А прямо на крыльце стоит сам Санта, как будто приглашая в дом. Похоже, вечеринка в самом разгаре, потому что музыку даже во дворе слышно так, что тело потрясывает от битов. Как только мы с Вэнсом наконец заходим внутрь, мне чудом удается не раскрыть рот от количества людей. Все разговаривают, танцуют, веселятся, даже не обращая внимания на новоприбывших, а мой взгляд бродит по всей комнате. Комната выглядит не хуже, чем и двор дома.

В самом углу стоит высокая елка с пышными ветвями, украшенная игрушками самых разных форм и размеров, исходящий от неё свет заставляет меня задуматься, сколько гирлянд понадобилось для этого. Какой-то парень проходит мимо и хватает леденец прямо с елки и засовывает себе его в рот. Я поворачиваюсь к Вэнсу и, мои брови поднимаются в знак то ли удивления, то ли непонимания. Вэнс лишь улыбается и пожимает плечами, мол не думай об этом. С потолка свисают миниатюрные бумажные елочки, и высокие парни постоянно задевают их своими головами. А около лестницы, украшенной ёлочными ветвями и венками и ведущей на второй этаж, висит омела. Какая-то пара уже целуется там, и мне вдруг становится очень неловко, потому что в моей голову вдруг врывается мысль «а что если мы с Вэнсом окажемся там?»

Из фантазий меня вырывает голос моего лучшего друга. Маркус машет нам с другого конца комнаты, и Вэнс, схватив меня за руку, начинает проталкиваться сквозь людей. Кожу начинает покалывать в том месте, где горячая рука Вэнса касается моей, и я прикусываю губу, пытаясь скрыть улыбку. Наконец дойдя до Маркуса, мы пытаемся отдышаться, но мое дыхание сбивается ещё и из-за того, что Вэнс все ещё держит меня за руку. Я не пытаюсь вырвать ее, наслаждаясь этими блаженными секундами. Маркус, держа в руке стаканчик с какой-то янтарной жидкостью, вначале смотрит на наши соединённые руки, затем поднимает взгляд на наши запыхавшиеся лица и улыбается.

— Почему вы держитесь? Вы типа вместе или как? — его голос выдаёт его озорство.

Я краснею от его слов, а Вэнс начинает кашлять от неловкости и выпускает мою руку. Чувствую, как где-то внутри меня отваливается еще один кусочек надежды на то, что, возможно, когда-то мы и станем парой, и Маркус, заметив мое огорченное лицо, пытается разбавить обстановку.

— Давайте танцевать, — он начинает двигаться, и несколько капель его жидкости разлетаются во все стороны.

Маркус залпом допивает алкоголь, хватает меня за руку и ведёт к танцполу.

— Ты с нами, Вэнс? — пританцовывая, обращаюсь я к парню.

— Нет, спасибо, я лучше пойду, выпью чего-нибудь, — с улыбкой отвечает он и уходит в сторону кухни.

Меня охватывает разочарование, но я не поддаюсь ему, а, заметив наших друзей, тащу Маркуса к ним. Саммер, Алексис, Ребекка и Джордж танцуют с какими-то незнакомыми мне ребятами, но как только видят меня и Маркуса, подскакивают к нам и начинают обнимать меня.

— Я так рада, что ты пришла, — радостно кричит Саммер, но оглядываясь по сторонам, спрашивает: — А где Вэнс?

— Пошел налить себе что-нибудь.

Начинает играть песня Wham! «Last Christmas», и мы дружно начинаем петь и танцевать. Несколько парней залазят на стол и, подняв руки над головой, делают сердце из них. Оставшиеся в комнате начинают повторять этот жест, и на моем лице появляется широкая улыбка, пока я не чувствую чьи-то руки на своей талии. Я резко оборачиваюсь и вижу лицо незнакомого мне парня, от которого несет алкоголем.

— Хэй, не хочешь отдать мне свое сердце? — спрашивает он голосом, который, по-видимому, должен звучать сексуально.

Единственное, что мне хочется сделать – это вырваться из его рук и освежить его дыхание, а потом, может быть, хорошенько ударить. Я делаю только первое и прижимаюсь к Алексис, которая видит, как мне некомфортно.

— Фил, отвали от Тейт. Это не твоя новая игрушка, — грубо говорит она этому парню.

Он взмахивает руками и удаляется прочь, а я выдыхаю. Все мое тело напряжено, но я все еще пытаюсь сохранять хорошее настроение, поэтому поблагодарив Алексис за спасение, беру ее за руку, и, когда начинается песня Mariah Carey «All I Want For Christmas Is You», мы с Алексис начинаем синхронно танцевать и петь так, будто это наше выступление на большой сцене. Все взгляды устремляются на нас, но нам с ней все равно, мы продолжаем смеяться и танцевать, а затем к нам присоединяются и остальные. Маркус начинает кружить меня, а затем отталкивает меня к Джорджу и начинает танцевать с Ребеккой. Я замечаю внимательный взгляд Вэнса, устремленный в мою сторону, и меня охватывает дрожь. Я машу ему рукой, зовя к нам, но он лишь мотает в голову. Я решаю попытаться снова, поэтому проталкиваюсь к нему сквозь толпу, по пути убирая мокрые пряди, прилипшие к лицу.

— Почему ты не танцуешь? — спрашиваю я.

— Не моя песня, — улыбкой произносит Вэнс, попивая жидкость в стакане.

— Это же классика! — пытаюсь убедить его.

— Яне особый фанат рождественских песен! — пытается перекричать он музыку.

После этих слов мне хочется подойти к диджею и попросить его включить все, что понравится Вэнсу, лишь бы он потанцевал. И, видимо, судьба решает надо мной смиловаться, потому что начинает играть медленная песня. Я узнаю ее с первых нот и сейчас стою в надежде, что Вэнс пригласит меня. Вначале он спокойно продолжает стоять, но затем уходит. Я пытаюсь не показывать свои эмоции и собираюсь уже тоже уйти, чтобы не стоять и ждать его, как идиотка, но тут неожиданно за моей спиной слышится голос Вэнса:

— Я пошел выкинуть стаканчик, а ты уже сбегаешь от меня?

Я оборачиваюсь, чтобы сказать какую-то колкость, но все слова вылетают из меня, когда я понимаю, как близко Вэнс стоит ко мне.

— Потанцуешь со мной? — шепотом спрашивает он меня.

Я киваю, и его руки оказываются на моей талии. Я кладу свои руки ему на плечи, и мы начинаем двигаться в такт музыке. Медленными движениями я все плотнее прижимаюсь к нему, и уже через какое-то мгновение моя голова покоиться на его груди, а он уже крепче обнимает меня. Я слышу, как он начинает петь «Take me into your loving arms, kiss me under the light of a thousand stars, place your head on my beating heart, I'm thinking out loud, that maybe we found love right where we are», и мое сердце начинает болеть. Я так сильно хочу признаться ему в своих чувствах. Но я не хочу все испортить, потому что, если все окажется не взаимно, то я потеряю его.

Я поднимаю голову и смотрю на его губы, которые мне так отчаянно хочется поцеловать, но это неправильно, поэтому я немного отодвигаюсь от него. Вэнс делает удивленное лицо, но быстро приходит в себя, берет меня за руку и начинает кружить под песню. Я решаю, что если уж у меня есть этот шанс, то я использую его. Мы вытягиваем руки, и затем, кружась, я возвращаюсь к нему. Стоя спиной к нему, чувствую, как его руки медленно скользят по моим, останавливаясь около талии и снова обнимая меня. Я соединяю свои ладони с его на своей талии, и оставшуюся песню мы так и танцуем. Как только медленная песня сменяется чем-то ритмичным, мы еще некоторое время стоим в обнимку, но затем отпускаем друг друга и некоторое время пытаемся отдышаться. Я все еще ощущаю тепло, исходящее от его тела, и все его прикосновения, которые остались горячим следом на моей коже.

Я боюсь посмотреть ему в глаза, поэтому быстрым шагом направляюсь на улицу. Вэнс выкрикивает мое имя, но я не останавливаюсь. Сейчас мне нужно восстановить свое дыхание, а потом я вернусь и буду вести себя так, будто ничего и не было. Ведь ничего не было же, верно?

Выйдя на свежий воздух, я пытаюсь вернуть мыслям ясность, но все они вертятся вокруг этого момента. Каждым движением, каждым взглядом я говорила ему о своих чувствах, но понял ли он?

— Тейт...

Голос Вэнса пугает меня, и я подпрыгиваю.

— Ты меня напугал, Вэнс! — я стараюсь говорить спокойно, но мое сердце все еще учащенно бьется.

— Прости, я не хотел, — он делает паузу, а затем спрашивает: — Все в порядке?

— Конечно, все отлично, — говорю я радостным голосом, будто всего минуту назад я не терзала себя сомнениями.

Вэнс улыбается мне и предлагает вернуться в дом. Я соглашаюсь, и мы почти заходим, пока не слышим за кустами какой-то звук. Подойдя поближе, мы видим, как кто-то согнулся пополам около кустов. Я подхожу к этому человеку и разглядываю в ней девочку лет тринадцати. Ее выворачивает прямо на лужайку, а волосы лезут ей в лицо. Я решаю помочь ей, поэтому беру ее волосы и поднимаю, чтобы они ей не мешали. Эта девочка выглядит совсем худой и слабой, поэтому, когда рвота проходит, я протягиваю ей салфетку и спрашиваю:

— С кем ты пришла сюда? Тебе нужно домой.

Она поднимает на меня свои глаза, в которых скопились слезы, и я вижу, что весь ее макияж размазался, поэтому даю ей еще одну салфетку.

— Хэй, тебе нужно сказать мне твое имя, чтобы я могла помочь тебе, — говорю я.

— Я...Брук, — слабым голосом произносит она.

Я поворачиваюсь к Вэнсу и говорю ему:

— Узнай у своего друга, с кем эта девочка. Нам нужно помочь ей.

Вэнс заходит в дом, а я помогаю стереть оставшийся макияж с лица девочки. Она выглядит очень потерянной и напуганной, из-за чего у меня сжимается сердце. Ей не место среди старших ребят, и уж тем более ей еще рано пить. Я пробую еще раз с ней поговорить:

— Привет, Брук. Я Тейт, я помогу тебе, хорошо?

Она собирается что-то ответить, но тут ее снова начинает тошнить. Я придерживаю ей волосы и слышу, как она начинает плакать. Рефлекторно я начинаю поглаживать ее по спине, чтобы немного успокоить, как всегда раньше делала мама, и кажется, это срабатывает, потому что она больше не плачет и ее не тошнит.

— Брук, черт тебя дери!

Чей-то грубый голос заставляет меня повернуться, и я вижу огромного парня, который очевидно старше не только Брук, но и нас с Вэнсом. Он очень высокий и выглядит довольно сильным, впечатляющим амбалом. А еще очень пьяным. На покачивающихся ногах он подходит к нам с Брук и говорит:

— Эта девчонка меня уже заебала. Такое постоянно происходит. Оставьте ее здесь.

Он поворачивается и направляется обратно в дом. Перед глазами встаёт образ моей младшей сестры, и тот факт, что это могло произойти с ней. Или с любой другой девочкой, как Брук. Злость во мне закипает, и я говорю ему:

— Тогда зачем ты таскаешь ее везде за собой? Ей нельзя тусоваться с тобой и твоими дружками, поэтому будь добр, больше не приближайся к ней, или ты останешься без своего достоинства.

Парня явно забавляют угрозы от меня, но я настроена серьезно. Я подхожу к нему и тычу пальцем в лицо:

— Я тебя предупредила, ясно? Ты, может, и выглядишь крупным, но ты еще не видел меня в гневе.

Собственный страх я прячу поглубже, что он его не заметил. В этот раз лицо парня меняется, и он начинает злиться.

— Послушай сюда, — произносит он самым грубым голосом, который я слышала, — я буду развлекаться с этой девчонкой, когда и где захочу. Или, подожди, — он делает вид, будто задумывается, а затем улыбается, — может, я буду развлекаться с тобой?

Теперь из-за его зловещей улыбки и тона, с которым он это все сказал, мне становится действительно страшно, но я не успеваю ничего ему ответить, потому что кулак Вэнса врезается в лицо парня. Ему не удается устоять на своих ногах, так что он падает, прикасаясь ладонью к щеке, на которую прилетел удар. Я мгновенно отскакиваю от него и хочу закричать, но в этот момент мой голос пропал, и все, что я делаю – слежу за движениями Вэнса. Вэнс подходит к Брук, берет ее на руки и несет к машине, а я лишь послушно плетусь за ними.

Положив Брук на заднее сидение, мы садимся в машину, и Вэнс заводит двигатель. Мы выезжаем на дорогу, а я поворачиваюсь к Брук и спрашиваю:

— Куда нам ехать, Брук? Мы отвезем тебя домой.

Она смотрит на меня испуганным взглядом, но затем произносит:

— 1804, Юстис.

— Хорошо, — я ищу в бардачке воду и протягиваю ее Брук. — Выпей, а потом можешь отдохнуть.

Я поворачиваюсь к Вэнсу и вижу, как крепко он сжимает руль, костяшки его пальцев покраснели. Я тихонько касаюсь его плеча, но его взгляд все еще сосредоточен на дороге.

— Вэнс, поговори со мной, — говорю я.

— О чем ты хочешь поговорить, а? О том, как ты самоотверженно бросилась защищать эту девочку, подвергая себе опасности? С такими типами нельзя связываться, Тейт. О чем ты вообще думала? — выходя из себя, громким голосом произносит Вэнс.

Я опускаю глаза и пытаюсь подобрать слова, потому что не хочу с ним ссориться.

— Вэнс, ты видел, как он с ней обращается? Она, — указываю я на Брук, — еще такая маленькая и невинная, я не могла позволить ему использовать ее. Я подумала о том, что на ее месте могла бы оказаться Энн, понимаешь? И кто должен ещё спасти ее, пока не будет поздно.

Он проводит рукой по волосам и делает глубокий вдох. Я замечаю, что его руки ослабили хватку вокруг руля и поднимаю взгляд на его лицо. На секунду мне кажется, я вижу боль в его глазах, но он, в отличие от меня, всегда отлично скрывал эмоции.

— Я просто так испугался за тебя. Он в два раза больше меня, а когда он начал говорить о том, чтобы поиграть с тобой, я вышел из себя.

— Но все же закончилось хорошо, — я на секунду медлю, но затем говорю, — хоть и не для этого парня.

— Черт, он заслужил это. И не только.

Я не хотела спорить с ним, поэтому открыла его сумку с дисками, чтоб выбрать что-нибудь успокаивающее. Нам всем это нужно сейчас. Осматриваю бардачок и достаю диск We The Kings «Smile Kid».. Я проверяю, как там Брук, но она уже уснула. Я тоже решаю немного отдохнуть и, прислонившись к окну, закрываю глаза.

Я просыпаюсь, когда кто-то тихонько хлопает меня по плечу. Открыв глаза, вижу Вэнса, который говорит:

— Мы приехали.

Я протираю глаза и поворачиваюсь к Брук.

— Брук, Брук, — зову ее я, и она начинает потихоньку просыпаться.

— Вставай, Брук, мы у твоего дома, — говорю я ей.

Брук наконец просыпается и сейчас выглядит чуть лучше. Я выхожу из машины, и мы с Вэнсом помогаем ей вылезти. Она все еще с трудом держится на ногах, поэтому, придерживая ее, мы ведем ее к дому. Я стучу в дверь, и ее открывает маленькая старушка.

— О, Брук, бедная, заходите скорее.

Бабушка отходит в сторону, и мы помогаем Брук зайти домой.

— Бабуль, — со слезами на глазах говорит Брук, и сейчас она ещё больше похожа на маленькую девочку, чем на подростка, который может зависать со взрослыми парнями и девушками, — прости меня, пожалуйста. Я больше так не буду, я клянусь.

Бабушка Брук вздыхает и гладит Брук по голове.

— Я знаю, милая, мы поговорим об этом завтра. Иди в постель, — она поворачивается к нам. — Спасибо, что помогли ей. Могу ли я вас чем-то отблагодарить?

— Спасибо, но нам ничего не нужно, — с улыбкой произношу я.

Брук благодарит нас за помощь, а затем идем к себе в комнату. Вэнс хотел помочь ей дойти, но она сказала, что справится сама. Мы уже собирались уходить, но тут я спрашиваю:

— Вы живете вдвоем?

Знаю, это не мое дело, но тот факт, что родителей здесь нет, наводит на подобные мысли.

— На данный момент — да. Родители Брук оказались в затруднительном положении, так что мы вдвоём против мира.

Она улыбается, но улыбка выходит натянутой. Спросить, что произошло, не решаюсь, ведь у каждого из нас есть тайны, которые люди хотят сохранить.

Мое сердце в этот самый момент сжимается из-за этой маленькой, сломленной девочки, поэтому я даю свой номер телефона ее бабушке и говорю:

— Если вам вдруг понадобится помощь, звоните мне.

Не знаю, позвонят ли они мне когда-нибудь. Возможно, нет, но я хотя бы попыталась. И если им будет нужно, я действительно постараюсь сделать все, что в соих силах.

— Спасибо большое, девочка, — ее благодарность выглядит искренней, но она из тех людей, которые редко просят помощи. — Как тебя зовут?

— Тейт, — с улыбкой произношу я.

— Спасибо, Тейт. И спасибо тебе... — делает паузу бабушка Брук, глядя на Вэнса.

— Вэнс. Меня зовут Вэнс.

— Спасибо вам, ребята.

— Да не за что, спокойной ночи.

Мы выходим из дома и садимся в машину.

— Теперь нам нужно в аптеку, — смотря на руку Вэнса, говорю я ему.

— Ага, — он делает паузу, а затем поворачивается и произносит. — Ты хорошо поступила. Этой девочке правда нужен такой человек, как ты.

Я краснею и отвечаю ему:

— Ты тоже поступил хорошо. Ты не оставил ее и меня.

— Я бы никогда не смог...

Это прозвучало так тихо, но я все равно услышала. Наверное, он не хотел, а, может, это вырвалось произвольно, но я не могу скрыть улыбку. Вся ситуация выглядит просто ужасной, но его слова? Они всегда все делают лучше.

Он тоже улыбается, смотря на дорогу, и наконец выезжает на дорогу. Мы заезжаем в ближайшую аптеку за перекисью водорода и ватой, попутно захватывая батончики и воду. Недалеко от аптеки находится детская площадка, и мы решаем пойти туда, прихватив плед, который удачно завалялся у Вэнса в машине.

На площадке мы замечаем небольшой домик с горками, различными спусками и лестницами и забираемся в него. Находим отличное место, где можно сесть и где открывается хороший вид на небо. Я наливаю перекись водорода на вату, беру его руку в свои и начинаю обрабатывать костяшки. Этот момент кажется таким интимным, поэтому я растягиваю его как можно дольше. Закончив с этим, я убираю перекись и вату, не встречаясь взглядом с Вэнсом.

Вэнс – надо отдать ему должное – делает вид, будто мое поведение вполне нормальное, и ничего не говоря, протягивает мне батончик и воду. Мы молча сидим, смотря на то, как на небе появляется все больше звезд, и я понимаю, что это идеальный момент. Я доедаю батончик, собираю все свои силы и, все еще не смотря на Вэнса, начинаю говорить.

— Дай мне сейчас сказать и не перебивай, пожалуйста, иначе я просто не смогу этого сделать. Никогда... — мой голос срывается, будто я кричала в течение нескольких часов. — Четыре месяца назад я познакомилась с человеком, который сразу же перевернул весь мой мир. Я никогда не думала, что кто-то может так быстро сблизиться со мной, но вот прямо сейчас я сижу с ним, обрабатываю его раны и ем с ним батончики, наблюдая за ночным небом.

Я не знаю, как все объяснить словами. Обычно я люблю болтать, но сейчас нет подходящих слов, с помощью которых я бы могла сказать то, что чувствую. Я скрывала это столько времени, а сейчас решаюсь на этот шаг. Бесповоротный и рисковый шаг.

— Ты раскрыл во мне новые стороны, о которых я бы никогда не догадалась. И ты не судишь меня, ты остаешься со мной и оставался, даже когда у тебя была девушка, которой я не нравилась. Мне нравится общаться с тобой, быть твоим другом и проводить с тобой время, но я не могу отрицать, что у меня к тебе чувства больше, чем дружеские. Возможно, я тороплюсь, потому что кто-то может считать, что мы еще мало друг друга знаем, но каждый день я смотрю на тебя и думаю, что ты нравишься мне больше и больше. Я не знаю, чувствуешь ли ты ко мне что-то похожее, но я просто больше не могу держать это в себе. Я говорю это тебе сейчас, но если ты хочешь быть только друзьями...

— У меня тоже есть чувства к тебе, — перебивая, отвечает Вэнс. — Ты понравилась мне с той самой первой минуты, когда столкнулась с Габриэллой.

Я поворачиваюсь к нему и пытаюсь осознать сказанное. Это не шутка? У него тоже есть чувства ко мне? Я расплываюсь в улыбке, а Вэнс притягивает меня в свои объятия и целует в макушку:

— Это лучший подарок на Рождество.

Мы сидим в домике всю ночь, разговаривая и слушая музыку. Наши руки переплетены, а улыбка не сходит с моего лица. Под утро мы уже оба уставшие и сонные, поэтому я кладу голову ему на плечо. И мы вместе встречаем рассвет, как начало чего-то нового.