Глава 2: Ложь.

Ничего.

Конечно, было логично предположить, что одно имя мне мало чего даст. Но, если добавить город?

Моим следующим запросом был: «Долорес. Монреаль.»

«Долорес Вент Уонер — бывший незаконный владелец Centre Hospitalier de l'Université в Монреале, Канада, в июле 2016 был обвинён в незаконном удержании чужого имущества...»

Это же больница, в которой лежал мой отец! Посмотрев ещё раз фотографии госпиталя, я поняла, что не ошиблась. И Винсент говорил, что там ему назначали встречу... Но как с этим связан сам он?

Кто же тогда выиграл суд? Дрожащими руками я набирала следующий запрос.

«Владелец Centre Hospitalier de l'Université в Монреале, 2018.»

«Уолт Бакстер Мальборт — хирург, владелец Centre Hospitalier de l'Université в Монреале, выиграл суд по делу о незаконном удержании в 2016 году.»

Мальборт? Я могу предположить, что они лишь однофамильцы, но меня слишком настораживает тот факт, что я лично видела этого Долореса Уонера, угрожающего Винсенту и твердящему о каких-то «должках». Это была моя первая зацепка в бесконечном коридоре неизвестности.

К слову, Винсент мне никогда не рассказывал о своих родителях. Что бы я у него не спрашивала, он либо переводил тему, либо отшучивался, отвлекая меня. Все это пробуждало во мне интерес, заставляя разбирать бардак из мыслей в моей голове. Я должна была узнать, как к этому причастен Винсент.

У меня был лишь один способ проверить это.

«Винсент Уолт Мальборт.»

И я ещё раз увидела незнакомого блондина с голубыми глазами. Всё было более, чем запутанно, но я была уверена, что Винсент, которого знала я, напрямую связан с этим.

— Не надоело учиться, красавица? — слишком неожиданно я услышала голос Винсента позади себя, отвлекавший от монитора. Он не должен видеть ничего, что я искала, поэтому я судорожно пыталась закрыть все вкладки, выдававшие меня. 

— Да, я как раз собиралась в кампус. Что ты тут делаешь? Тебя редко встретишь в библиотеке, — благополучно скрыв следы вставала я из-за стола.

— Ну... Дома слишком... скучно, решил прогуляться с тобой. Ты же... составишь мне компанию? — ещё никогда Винсент не говорил так неуверенно. Он запинался, терялся, оглядывался по сторонам, заставляя меня насторожиться.

— Винсент, с тобой всё в порядке? — я по-настоящему беспокоилась за него, и подошла, взяв за руку. Он громко выдохнул.

— Мне просто не хватает свежего воздуха. Идём.

Все его слова звучали неубедительно. Винсент явно был чем-то обеспокоен и просто не смог запереть свои мысли в огромном, одиноком доме. Он даже не мог нормально общаться со мной, постоянно отвлекаясь и оглядываясь по сторонам, будто и в его голове творился такой же бардак, как и в моей. Я никогда его таким не видела.

Теперь я даже не знала, с кем шла за руку по тёмному, осыпающемуся саду, который освещал нежный свет луны. Желтеющие листья путались под ногами, когда мы молча сидели на скамье, погрузившиеся в свои мысли.

— А ведь именно здесь я узнал, что ты влюблена в меня, — выдернул меня Винсент из рассуждений.

— Что?

— Не помнишь? «Дженни, я влюбилась по уши, он такой красавчик!» — шутливо передразнивал он меня, смеясь.

— Ах вот кто шуршал в кустах! — посмеявшись, я толкнула его в плечо.

— Нечего личную жизнь обсуждать в общественных местах, — он приобнял меня за плечи, целуя в лоб.

Мне вновь стало спокойно, когда настоящий Винсент заговорил со мной. Но как только тишина окутала нас, я снова начала тревожиться.

В конце концов, я решилась спросить всё у Винсента напрямую.

— Винсент, — тихо начала я, — давай поговорим.

— О чём? — он рассматривал звёзды, явно став спокойнее.

— Ты обещаешь говорить правду?

— Ты что, подозреваешь меня в измене? — он посмеялся и лишь сильнее прижал меня.

— Нет. Я хочу узнать всё о твоих родителях. Моих ты видел лично, а я даже имени твоего отца не знаю! Это нечестно.

— Кхм, — он поперхнулся, — хорошо. Моя мама всю жизнь мечтала работать учителем, потому что она очень любила детей, поэтому она до сих пор преподаёт литературу и английский в простой школе. Её звали в гимназии и в частные школы, но она слишком предана родному месту. В школе, где она работает, прошло её детство и юность. Там она встретила папу, — мне было действительно интересно слушать рассказ Винсента, я даже забыла, для чего просила его начать этот рассказ, но когда он заговорил об отце я наострила слух, — это было их первое чувство, которое они до сих пор хранят.

— Как трогательно... Настоящая романтическая история! — меня вдохновил пример его родителей. Может, и наш сын когда-нибудь будет так рассказывать о нас? Мысли вновь унеслись не в ту сторону, — А твой папа? Кем работает он?

— Отец — директор крупной фирмы, название которой тебе вряд ли что-то даст, — директор? Расхождения насторожили меня, но я решила добить своё.

— Мне же интересно! Продолжай! — он посмеялся и чмокнул меня в макушку.

— Любопытная какая! Мой папа сейчас директор машиностроительной компании «Bombardier». Он очень долго не поднимался в должности, хотя знал больше, чем любой предшествующий ему директор, и только недавно... — дальнейший рассказ Винсента я не слышала. Директор машиностроительной компании? Но я находила совсем иную информацию. Пазл, старательно сложенный мной, вновь начал рушиться. Или врёт Винсент, или что-то путаю я. Но у меня есть последний козырь в рукаве.

— Винсент, — перебила я его, — хочешь, я угадаю имя твоего отца? — он явно был шокирован развитием событий и моим наглым поведением.

— Ненавижу когда меня перебивают. Но я прощу тебе, если ты сможешь угадать с первого раза, — в его синих глазах вновь разгорелся азарт. Это был мой решающих ход.

— Уолт, — я наблюдала, как менялось выражение его лица, что подтверждало мою правоту, — и твоё полное имя — Винсент Уолт Мальборт. Ведь так?

Теперь всё зависит от его ответа. Будет слишком глупо с его стороны соврать про отца, но не соврать про имя. Сейчас я либо вновь услышу ложь из его уст, либо он сам подтвердит своё враньё.

«Да» или «нет».

Молчание повисло между нами. Винсент медленно разглядывал моё серьёзное лицо, расплываясь в улыбке. Мне была непонятна его реакция, ведь сейчас он был искренен, и ни одна из его эмоций не казалось лживой.

Годы тренировок?

— Откуда ты, Оливия? — он провёл рукой по моим волосам, заправляя мне их за ухо, — Я для тебя — раскрытая книга. Сначала ты узнаёшь моё настоящее имя, теперь имя моего отца... Ты волшебна! — он потянулся к моим губам, но я его оттолкнула.

Он врал мне. И делал это так естественно, что кто-либо просто не смог бы учуять ложь в его сладких словах.

Но я не «кто-либо».

— Не прикасайся ко мне, Винсент, — резко встала я, смотря в его поражённое лицо. Не ожидал такого хода событий, да?

— Оливия, я сделал что-то не так? — он встал следом, и попытался взять меня за руку, но я отшагнула от него.

— Ты солгал мне. А лжи я не потерплю. Кажется, нам нужно отдохнуть друг от друга. Прощай, — я отвернулась и начала уходить от него, но меня схватили за руку, разворачивая к себе.

— Оливия, я ничего не понимаю! Я тебе не лгал, что происходит? — мы были в шаге друг от друга, но пропасть в моей груди отдаляла нас с каждым его лживым словом. А лживыми теперь слова были все.

— Сейчас, утверждая обратное, ты солгал мне дважды. Может, есть ещё что-то, о чём ты мне врал? Прости, Винсент, но мне пора идти. И не останавливай меня больше.

Ком подступил к горлу, когда я быстрыми шагами удалялась от Винсента в темноту. Как мог он так поступить со мной? А главное, для чего?

Даже луна теперь не освещала мой путь, погружая меня в темноту. Мне было до ужаса больно. Одно из самых худших чувств — оказаться обманутой. Лишь один неверный шаг способен перечеркнуть прошлое и планы на общее будущее. После одной лживой фразы начинаешь подвергать сомнению всё: его касания, сладкие слова, трепетные поцелуи... И от этого становится только больнее.

Ложь любимого человека — острее любого ножа режет по доверию.    

  Bombardier Inc. (произносится как Бомбардье́) — канадская машиностроительнаякомпания. Штаб-квартира — в Монреале, провинция Квебек.