Глава 10

Джек.

Тучи сгустились над Манхэттеном, и моя квартира постепенно погружается во мрак. Я включаю свет, и переодевшись в более сухую одежду, заглядываю в холодильник за льдом и приложив его к скуле, чувствую, как приятный холод немного снимает боль.

Взяв телефон, я сажусь на диван и вижу девять пропущенных от Джессики, должно быть, ей просто не терпится всё узнать, также у меня два пропущенных от Дианы и один от отца.

Чёрт... умиротворение от сегодняшнего дня улетучивается будто его и не было. Я перезваниваю папе и надеюсь, что он не ответит на звонок, но, к сожалению, он всё же отвечает.

— Почему ты не брал трубку? — как всегда недовольно спрашивает он.

— Я был занят, — не более приветливо отвечаю я.

— Ты можешь быть занят только работай, а работаешь ты на меня, — говорит отец, раздражая меня всё больше, и только после хруста льда я понимаю, что сжал кулак. — А теперь ответь мне, что у тебя с лицом?

— Не важно, — отвечаю я с надеждой, что он отстанет.

— То, что ты в таком виде появился на совещании, это одно, а то, что через неделю тебе придётся быть на приёме — другое. Наверняка синяк так быстро не пройдёт, так что придумай красивую легенду о том откуда он у тебя.

— Какой ещё приём? — не понимаю я.

— Мы приглашены на ужин к Гонсалес. — Вот же дерьмо! — И Барбара там, кстати, тоже будет.

— Ты же знаешь, она не в моём вкусе.

— Да, зато она тебя обожает, — ухмыляется отец и, наверное, это одна из немногих причин, почему я всё ещё на него работаю, а точнее почему он меня всё ещё не уволил. — Ты прекрасно знаешь, что её отец влиятельный человек и нам нужны такие друзья. Я не заставляю тебя жениться на Барбаре, но на приёме ты будешь мило улыбаться и благородно подавать ей руку.

— А если я приду с девушкой? — пропуская его слова мимо ушей, с опаской спрашиваю я и несколько секунд слышу лишь тишину.

— С какой ещё девушкой? С очередной шалавой?— спрашивает отец, и я не сдерживаю смешка, хотя чувства у меня сейчас смешанные, мне одновременно и смешно и словно обидно это слышать.

— Нет, ты её не знаешь, её никто не знает, но она подруга Джессики, — сдержанно отвечаю я, обращая внимание на странное давящее чувство внутри.

— Как её может никто не знать, если она подруга Джессики Кроуфорд? — усмехается отец. — Ладно, но насчёт Барбары я тебя предупредил. Мне плевать на твою очередную подружку, но она не должна тебе мешать.

Папа скидывает звонок, и я сразу же набираю Диане, и смятение внутри меня сменяется раздражением. Диана не звонила мне уже очень давно, что ей вдруг от меня потребовалось?

— Звонила? — пропустив приветствие, спрашиваю я, когда монотонные гудки сменяются знакомым, но только ещё больше раздражающим меня голосом.

— Да, Джек, — кратко отвечает Диана и вдруг замолкает, а я тем временем убираю лёд обратно в морозилку. — Я хотела поговорить с тобой насчёт Клариссы, подруги Джессики, если помнишь, — наконец, говорит она с неописуемой надеждой в голосе, и я едва сдерживаю усмешку.

— Да, припоминаю, — подавляя улыбку, безразлично отвечаю я, наполняясь интересом. — А что с ней?

— Да, нет, ничего, просто хотела предупредить, чтобы ты с ней не связывался. Она пудрит мозги Джессике и с лёгкостью может переключиться и на тебя.

— Не волнуйся, она не в моём вкусе, — нагло лгу я, удивляясь, что Диана до такого вообще додумалась.

— Отлично... — явно удивлённая моим ответом говорит она, и я слышу, как изменился её голос, он стал более... счастливым? — Тогда пока, Джек?

Я ничего ей не отвечаю и просто скидываю вызов.

— Сколько можно? Ты издеваешься? Я же с ума схожу! — кричит на меня Джессика, как только я отвечаю на её очередной звонок.

— И тебе привет, Джесс, — улыбаюсь я.

— Ну же, рассказывай, где вы были, что делали? — взбудоражено тараторит она.

— Я возил её на остров... и прости, но больше я тебе ничего не скажу, — с ухмылкой отвечаю я. — Пока Джесс, — говорю я и сбрасываю звонок, блокируя её номер.

Время от времени Джессика слишком любопытна, и если Клэри захочет, чтобы о нашем свидании узнал весь Манхэттен, то она сама всё расскажет подруге.

Вспомнив, зачем я собственно взял телефон, я открываю галерею и смотрю её фотографии. Самое первое фото я сделал, когда Кларисса только попросила меня её сфотографировать, её рука тянется к камере, а ветер раздувает её волосы. На второй фотографии она смотрит на океан, а дальше та, где её обдаёт волной и у меня вырывается смешок, она выглядит такой... обескураженной. Потом практически все фотографии смазаны. Клэри пытается меня обрызгать и выбить из моих рук телефон, что у неё вскоре и получается. И самое последнее фото сделано во время дождя в беседке. Она выглядит такой нежной, но в её взгляде столько сомнений, столько нерешительности и словно страха. Я хочу, чтобы она была честна со мной, хочу, чтобы она мне доверяла, я хочу, чтобы она мне верила.

Для меня это странно сидеть в полумраке своей квартиры и рассматривать фотографии девушки, которая уже который день не выходит у меня из головы, а ведь я её едва знаю. Это, наверное, даже слишком... слишком ненормально, но я не могу не думать о ней, я не могу избавиться от постоянного желания видеть её, защищать её и быть с ней рядом. Когда я увидел тех лапающих её ублюдков, я успел почувствовать лишь разгорающийся внутри меня гнев, который вскоре накрыл меня с головой, и все мои дальнейшие действия совершались под его управлением. Я не сразу понял как вышел из машины, как получил по лицу, и как сам вмазал одному из них. Мной управлял сильнейшая злость, всё происходило на автомате. И после этого случая, после того, как я видел и чувствовал, как Клэр вся тряслась от сковавшего её страха, я словно пообещал самому себе защищать её от любых опасностей, чтобы никогда больше не видеть тот страх в её глазах. И тогда в машине она впервые мне улыбнулась, улыбнулась по-настоящему, искренне, а не саркастически, как было до этого, и после этого я непременно захотел увидеть её улыбку снова. И сегодня она не сходила с её лица, а этот поцелуй... от одной мысли в моём сердце загорается огонёк, который желает всё повторить. Я на самом деле не знаю кто эта девушка, не знаю, что она творит со мной, но я знаю лишь одно, я знаю, что я непременно должен проникнуть в её сердце, потому что она, даже без моего ведома, проникла в моё и теперь царствует там, создавая странное ощущение, которое мне почему-то нравится.

Кларисса.

Прошла уже почти целая неделя, а от этого... Джека нет ни слуху, ни духу. Должно быть, ему от меня нужно было лишь одно свидание, которое я ему задолжала, и теперь он обо мне забыл. И сейчас я так зла на саму себя из-за того что осмелилась подумать, что по-настоящему нравлюсь Джеку Фостеру. Идиотка... . Я не должна была целовать его и позволять ему целовать меня, но я пыталась бороться с собой! Когда мы были у моей двери, я хотела сказать ему, что теперь ничего ему не должна, но я не смогла, потому что я не чувствовала себя Клариссой Олдридж — девушкой с перспективным будущим. Тогда с Джеком я чувствовала себя Клэри — маленькой девочкой, которая просто слишком много мечтает. Я так волновалась, думая, что теперь он постоянно станет ходить ко мне, приглашать меня на свидания, я ожидала этого, в глубине души я этого ждала, но я ошиблась и, наверное, это к лучшему. Мне отключили интернет и теперь я даже не могу поговорить с Джессикой, но хотя бы работа в библиотеке немного отвлекают меня от неутихающих мыслей: что я сделала не так, почему он больше не объявляется? Где та его настырность, что была ещё неделю назад?

— Теперь ты не убежишь! — Обернувшись, я вижу недовольное лицо Бадди, он упирается рукой о шкаф, закрывая мне проход.

Всю эту неделю я стараюсь с ним не пересекаться, чтобы избежать его вопросов насчёт свидания, но сейчас мне не уйти.

— Всё прошло слишком хорошо, потому что ты выглядишь влюблённой, — улыбается друг, сощурившись на меня посмотрев, и это только сильнее меня расстраивает.

— Не угадал, — язвительно отвечаю ему я. — Я не влюблена в него! Неужели я похожа на влюблённую? — раздражаюсь я и, наверное, причиной этому служит то, что я уже несколько ночей подряд плохо сплю из-за назойливых мыслей, и мои синяки под глазами не скрывает никакой макияж.

— Все влюблённые выглядят несчастно, — мечтательно вздыхает Бадди, рассматривая свой маникюр. — Слушай, Клэр, — смотрит за мою спину он, — а ты точно в него не влюблена? — выделяя интонацией слово «не», спрашивает Бадди, снова переводя на меня взгляд невинной овечки, и я толкаю его в грудь.

— Хватит! — шпилю на него я.

— А он в тебя? — шепчет мне друг, кивнув мне за спину, и я настороженно оборачиваюсь на главные двери, у которых стоит Джек Фостер. Я тут же замираю, чувствуя, как всё моё тело словно оцепенело, а сердце в момент ускорило свой ритм. Джек с серьёзным выражением лица оглядывает библиотеку словно что-то ища, или скорее кого-то... . — Ну же! Не стой столбом, Кларисса, иди к нему! — подталкивает меня к Джеку Бадди.

Ну уж нет! Ни за что! Поигрались и хватит!

Я снова разворачиваюсь к другу, думая о том, где бы мне спрятаться, но Бадди нарочно не даёт мне сделать и шага, и я показательно начинаю разбирать карточки на столе, полностью игнорируя толчки друга.

— Кларисса, — вдруг зовёт меня Джек, но я игнорирую и его, делая вид, что ничего не слышу, но Бадди наступает мне на ногу, и мне приходится поднять голову. — Привет, — подходит ко мне Джек с лёгкой играющей на лице улыбкой, а мой друг тут же скрывается из поля моего зрения. — Во сколько ты сегодня освободишься? — томно спрашивает Джек, и улыбка вдруг покидает его лицо, должно быть, он, наконец, заметил, как я на него смотрю. Меня переполняет злость, неужели спустя несколько дней Джек Фостер всё-таки вспомнил обо мне? — Что-то случилось? — спрашивает он, делая шаг ко мне.

— Нет, что ты, всё просто отлично, — саркастично отвечаю я, отходя от него. Боже, что я делаю? Я чувствую себя малолетней истеричкой, но вести себя по-другому просто не могу!

-Кларисса, я не понимаю, в чём дело? — спрашивает Джек, идя следом за мной, и уже через секунду я чувствую его руку на своём плече, но я тут же её отдёргиваю.

— Зачем ты приехал? — резко остановившись и обернувшись на Джека, скрещиваю руки на груди я, смотря на его ничего непонимающее лицо.

— Я хотел пригласить тебя на ужин, на званый ужин, если быть точнее, — растерянно отвечает он, внимательно смотря на меня и всё ещё ничего не понимая, но я замечаю, что и Джек, кажется, начинает злиться, его тон стал на порядок строже.

— Я, кажется, тебе больше ничего не должна, тогда зачем тебе это и зачем мне идти с тобой? — спрашиваю я, наблюдая, как Джек меняется в лице. Он хмурит брови, абсолютно не догадываясь, почему я себя так веду.

Краем глаза я замечаю, как Бадди жестами показывает мне уйти, и я только сейчас вспоминаю, что разговариваю с Джеком в читальном зале полным наблюдающих за нами людей.

— Нам лучше поговорить наедине, — говорю я Джеку и замечаю, как он напряжён.

Я обхожу его, и мы идём в комнату для персонала, не хватает мне лишиться из-за него работы!

— То есть тот поцелуй был лишь из-за чувства долга? — иронично спрашивает Джек, как только он закрывает за собой дверь, и повернувшись к нему, я вижу его непонимание, его злость и пульсирующую вену на его шее.

— Я же говорила, у меня не было выбора, — скрещивая руки на груди, отвечаю я.

— Кларисса, — раздражённо усмехаться он, — что происходит? Почему ты вдруг меня отталкиваешь?

Я несколько секунд молчу, сверля его взглядом и глуша в себе обиду.

— Так ты считаешь, что пропадать на целую неделю это нормально? — наконец говорю я, продолжая смотреть на него. — «Скоро увидимся, Клэри» и бам, тебя нет целую неделю, и что я по твоему должна думать? Как я должна реагировать на то, что ты объявился только сейчас и ведёшь себя так, словно ничего и не произошло?

— Клэр, ты серьёзно обижаешься на меня только из-за этого? — недоверчиво спрашивает Джек. — Извини, но у тебя нет мобильника, и в сесть ты не выходила уже больше недели. А я не могу бегать за тобой только для того, чтобы попросить тебя не обижаться на меня из-за того, что я занят, потому что я действительно был занят, и если бы я мог приехать к тебе раньше, я бы приехал. — Джек злится, он очень злится, а я не знаю, что и сказать, наверное, мы оба облажались. — У меня сейчас нет на это времени, — смотря на свои часы, пытается успокоиться он, но у него это плохо получается. — Если вдруг всё же решишь пойти, — переведя на меня испепеляющий взгляд, серьёзно и раздражённо говорит Джек, и вытащив из внутреннего кармана своего пиджака какой-то билет, он кидает его на стол, и уже в следующую секунду он выходит из комнаты, хлопнув напоследок дверью.

— Что случилось? — уже через мгновение врывается в комнату Бадди, держась за свой лоб, должно быть он подслушивал и получил дверью по лицу.

— Ты и сам всё слышал, — смотря на закрытую дверь, отвечаю я.

— Я не об этом. Что случилось с тобой? Почему ты так с ним разговаривала?

— Потому что... он не объявлялся целую неделю, Бадди, и я думала, что он просто забыл про меня, что наше свидание было лишь его глупой шуткой, — поникшим голосом отвечаю я, и опустившись на диван, я беру со стола тот билет, что оставил Джек, то есть... это приглашение.

— Вот почему я по мальчикам, — устало усмехаясь, поднимает брови Бадди. — Женщины просто полные идиотки раз раздражаются по пустякам, которые они сами себе и накрутили, — говорит он как будто сам себе. — Что это?

— Приглашение: «В шесть часов в ресторане Le Bernardin пройдёт званый ужин семьи Гонсалес, будем рады видеть вас с нами» — читаю я. — Не может быть...

— Хороший ресторан, — говорит Бадди прямо у моего уха.

— Не просто хороший, Бадди! Этот ресторан — место, без которого трудно представить жизнь нью-йоркской элиты, он лучший в Нью-Йорке, — с восторгом говорю ему я, но моему другу меня не понять, он частый гость подобных заведений.

— Надо было сначала дослушать его и только потом делать выводы, а не наоборот, Клэр, — с упрёком говорит мне Бадди, и я согласна, он прав.

Я облажалась, но... Джека не было целую неделю, и я действительно думала, что я ему больше не нужна. И я не очень хочу идти на этот ужин одна, потому что всё это будет выглядеть так, словно я просто использовала Джека, как пропуск в это место, но... а вдруг у меня больше никогда не будет подобного шанса?

— Постой-ка, — задумчиво протягивает Бадди. — Повтори фамилию.

— Гонсалес, — посмотрев на приглашение, читаю я.

— Крупная шишка этот Гонсалес. Мой отец несколько лет пытался добиться от него сделки, ничего так и не вышло. Так ты пойдёшь?

Боже, я не знаю, что мне делать.

— Да, наверное, — поднимаю на него взгляд я. — Мне стоит перед ним извиниться, но мне надо спешить, — неуверенно и задумчиво говорю я, и забрав свою сумочку, снимаю бейджик и бегу к двери.

— Извиниться? — словно не веря своим ушам, спрашивает Бадди. — Эй, а смена? — кричит мне в след он, но я уже выбегаю из комнаты.

Я уверена, Бадди прикроет меня, потому что он хочет, чтобы у меня всё получилось, по крайней мере, я на это надеюсь.

Я быстро, как только могу, бегу в ателье, у меня есть почти законченное платье, которое я сшила на этой неделе и, если я успею его закончить, то пойду в нём. Бадди прав, мне следовало сначала выслушать Джека и только потом делать какие-то выводы, но я даже не подумала о том, что у меня нет ни мобильника, ни интернета и что сейчас связаться со мной — это действительно проблема. Но всё же я думаю, если бы Джек действительно хотел, он бы непременно нашёл способ напомнить мне о себе. Но, наверное, это уже другой вопрос. Сейчас мы с Джеком оба виноваты, но если я приду на этот приём, думаю, мы сможем найти компромисс.

Те несколько часов, что у меня были проходят слишком быстро, и когда я смотрю на время, то ужасаюсь, у меня осталось всего сорок минут, а мне ещё нужно накраситься и добраться до самого ресторана! Я немного волнуюсь, надеюсь, Джек не подумает, что я решила приехать только потому что узнала в каком шикарном ресторане будет проходить этот ужин. И не важно, что отчасти это так, я хочу извиниться перед ним, и теперь главное не забыть это сделать.

Я начинаю краситься так быстро как никогда прежде, и у меня всё выходит в тёплых пастельных тонах. На веки я наношу нежно-розовые тени, и я хочу нарисовать небольшие стрелки, но понимаю, что на них у меня просто нет времени, поэтому я добавляю лишь немного золотых блёсток поверх теней и наношу туш. Губы я крашу светло-бордовой бархатной помадой и завершаю всё лёгкими румянами. Быстро переодевшись, я расчёсываю волосы, чтобы они были максимально прямыми и, наконец, обуваюсь.

Прежде чем выйти из ателье, я смотрюсь в зеркало. Тёмно-розовое пастельно нежное платье выглядит воздушным, как зефир хотя оно совершенно не пышное, вверху платья нашито много белых ажурных цветков и к низу их становится всё меньше. Декольте доходит до самого ремешка на талии, но ткань плотно прилегает к телу и всё, что должно быть скрыто от посторонних глаз — скрыто... да, грудь у меня не большая. Спину прикрывает ажурная вставка, и платье закрепляется на пуговку у моей шеи и в целом, я выгляжу даже невинно, несмотря на глубокий вырез декольте.

Взяв сумочку, я покидаю ателье и понимаю, что за пятнадцать минут мне нужно пробежать четыре квартала, если я, конечно, не хочу опоздать. Но как бы я не старалась, мне всё равно не успеть, на такси я буду ехать ещё дольше чем идти, а спускаться в метро в таком виде — не лучшая идея. Как же было бы прекрасно, если бы Джек сейчас ехал прямо за мной и подвёз меня, но его, к сожалению, нет. Должно быть я сильно его разозлила, не то что бы я чувствую вину, но мне как минимум неудобно.

— Кларисса! — выкрикивает кто-то моё имя, и обернувшись по сторонам, я замечаю знакомое лицо, и лучше бы это был Джек.

— Макс, — говорю я, стараясь ровно дышать от быстрой ходьбы и подхожу к нему. А с нашей последней встречи у него прилично прибавилось бороды. Некоторые мужчины носят её только потому, что думают, что выглядят с ней мужественнее, но она им совершенно не идёт, а Максу она очень даже к лицу.

— Прекрасно выглядишь, — говорит он, выходя из машины и осмотрев меня с ног до головы, задерживая взгляд на моём декольте.

— Спасибо, — сдержанно отвечаю я.

В отличие от женщин, мужчинам куда легче выбирать себе костюм на вечер, выбор часто стоит лишь перед цветом, и на этот раз Макс выбрал чёрный. И он прав, с ним никогда не ошибёшься, и светлые волосы мужчины прекрасно подходят к цвету его костюма.

— Куда ты идёшь? — заинтересованно спрашивает он.

— Если честно, то думаю, туда же, куда и ты. Званый ужин у Гонсалес.

— Я могу подвести, — вдруг открывает для меня дверь автомобиля Макс.

— Да, — неуверенно отвечаю я, — спасибо, было бы просто чудесно, и мы, кстати, уже опаздываем!

Джек, наверное, убьёт меня, если узнает, что я приехала с Максом. Он и так злится, а теперь моё появление будет выглядеть ещё более ужасно, ведь я буду заходить в зал с человеком, которого он на дух не переносит. Но что поделать, я хочу прибыть во время, а не опоздать, в лучшем случае, на полчаса. И теперь я нервничаю ещё больше, но сев на заднее сидение я пытаюсь успокоиться и настроить себя на хороший лад, но Макс вдруг садится рядом со мной. Да, конечно, для подобных мероприятий у него имеется водитель.

— Откуда у тебя приглашение? — всё ещё удивлённый тому, что я и вправду иду на этот ужин, спрашивает он.

— Украла, — нервно улыбаюсь я, взглянув на Макса, и он смеётся, отведя взгляд. — А почему ты не с Фостером, я думал, вы вместе.

— Это... долгая история, — пытаюсь отмахнуться я, а Макс лишь ухмыляется своим мыслям.

Я понимаю, что мы подъезжаем, когда вижу на улицах целую ораву фотографов, которые всё пытаются запечатлеть входящих в ресторан гостей, некоторые из них позируют им несколько минут и только потом заходят внутрь, но большинство как можно быстрее проходят мимо камер, направляясь прямиком к дверям. Я не ожидала увидеть здесь папарацци... чёрт, это всё усложняет. Теперь Джек, да и не только он, точно узнает, что я пришла с Максом! Может, зря я всё это делаю? Может, мне лучше остаться в машине, а затем просто уехать домой? Да, пожалуй извинюсь перед Джеком позже, иначе я сделаю только хуже.

Машина уже останавливается у заполненного фотографами входа в ресторан, и я чувствую, как моё сердце начинает дико стучать от волнения. Да, я всегда мечтала быть объектом камер, позировать папарацци, но я хотела, чтобы это внимание было заработано моим честным трудом, а сейчас я готовлюсь сказать Максу, что мне срочно нужно вернуться в своё ателье, и мне осталось придумать причину.

— Готова? — спрашивает Макс, взглянув на меня и вдруг взяв меня за руку, но я тут же выдергиваю свою ладонь из его руки. Этому не бывать.

— Знаешь, я тут вспомнила, — уже начинаю говорить я, как вдруг для нас уже открывают автомобильную дверь, и Макс вдруг выходит из машины, подавая мне руку.

Вспышки камер тут же начинают ослеплять меня, хотя я ещё даже не вышла из машины, что мне всё же приходится сделать. Я просто не успела уйти, не успела отказаться. Чёрт! Если бы я только знала, что здесь будут папарацци, я бы хоть и опоздала на полчаса, но зато пришла бы одна, без Макса. Мне страшно, я чувствую себя просто паршиво, когда приняв протянутую руку Макса, выхожу из машины, попадая под слепящие меня вспышки камер, к которым я довольно быстро привыкаю. Макс идёт впереди, держа меня под руку, которую я хоть и хочу освободить, но не могу, он довольно крепко меня держит. Видимо, он только и хочет, чтобы Джек увидел, что мы идём держась за руки, но и это ещё не всё. Макс вдруг останавливается у входа в ресторан, и поворачивается прямо к фотографам, чтобы сделать несколько фото, и он всё ещё держит меня подле себя, только теперь он обнимает меня за талию. Я в поражённом удивлении смотрю на него, не понимая, зачем он это делает, и ведь я даже не могу уйти. Поэтому мне приходится потерпеть, пока Макс не решает, наконец, закончить весь это цирк.

И что теперь обо мне подумают люди, когда увидят наши с Максом фото, ведь я только недавно была с Джеком? Кто я такая и чем смогла их зацепить? Или как так быстро с одного переключилась на другого? Или просто кто эта местная шлюха? А Джек... что скажет он?

— Что это было? — ошарашенно спрашиваю я, когда мы заходим в ресторан, и я не могу утихомирить бешеный ритм своего сердца и избавиться от чувства отвращения внутри. Мне были неприятны его касания.

— А ты разве против? — довольно удивлённо спрашивает Макс, и я едва сдерживаюсь, чтобы не зарядить ему пощёчину.

— Спасибо, что подвёз, — сухо отвечаю я, смотря ему в глаза, и развернувшись я иду в сторону зала одна. Вот же кретин.

В главный зал, где и проходит ужин меня пропускают только после того, как я показываю своё приглашение, и когда я, наконец, попадаю внутрь, я замираю прямо у входа, понимая, что никогда не видела ничего подобного, хотя я посещала приёмы по случаю модных показов, но всё это было совершенно не то, что я вижу сейчас. Приятная живая музыка заполняет огромный заполненный мерцающим светом зал, людей здесь много, но вошло бы ещё столько же. Все прекрасно одеты, девушки в роскошных и ужасно дорогих дизайнерских платьях, бренды многих из них я узнаю даже издалека. Вон та высокая блондинка в фиолетовом платье от Elie Saab, вон та рыженькая в красном платье от Dior и рядом с ней девушка в Chanel. Столы расставлены так, чтобы всем было удобно брать угощения, свободно проходить и даже танцевать. И помимо всей этой роскоши я буквально всем телом чувствую, что я здесь совершенно чужая, и моё настроение тут же опускается ниже некуда, а в голове появляется мысль просто уйти отсюда, но тут я вдруг замечаю, как все на меня оборачиваются, и краем глаз я вижу подошедшего ко мне Макса. Чёрт, мне стоило отойти от входа подальше. И если мы и не опоздали, то явно пришли одни из последних, а это прямой путь к вниманию. Я сразу же прохожу вперёд, пытаясь затеряться в толпе, лишь бы отойти от Макса подальше, но оглядываясь я вдруг натыкаюсь на испепеляющий меня взгляд Джека. Он явно видел и Макса, потому что его прикованный ко мне взгляд сейчас непривычно строг, но когда Джек оглядывает меня с ног до головы, заостряя своё внимание на моём глубоком вырезе декольте, от чего мне хочется скрестить руки на груди, выражение его лица слегка смягчается.

Я замечаю, что Джек стоит рядом с каким-то мужчиной с поседевшими у корней волосами, его лицо покрыто морщинами, а по его улыбке я понимаю, что он и есть некий Гонсалес, только хозяин вечера может улыбаться так властно. Также рядом с ними стоит девушка, возможно, немного старше меня, а возможно и нет. У неё достаточно крупное телосложение, она похожа на латиноамериканку. У неё тёмные волосы со светлыми прядями, большие карие глаза и губы. Проследив за пристальным взглядом Джека, девушка замечает меня, и на её лице выражается явное непонимание. Неужели Джек так быстро нашёл мне замену? Хотя, удивляться тут нечему, я и сама пришла далеко не одна, хотя наша с Максом встреча — чистая случайность.

Джек, наконец отводит от меня взгляд, возвращаясь к разговору, в котором он участвовал, а я тем временем направляюсь к столику, который уставлен бокалами с шампанским, мне срочно нужно выпить. Руки дрожат, сердце колотится так, словно оно вот-вот вырвется из груди, но когда я опустошаю бокал дорого игристого, мне становится на порядок лучше.

— Какая встреча... Макс? Серьёзно? — слышу я упрекающий меня шёпот прямо у своего уха, и я тут же узнаю этот голос, от которого по моей шее проходятся мурашки.

Джек зол, даже слишком, но в тоже время ему словно и смешно.

— Это просто случайность, — как бы к слову говорю я, не зная как себя оправдать. Но, кажется, Джек меня даже не слушает, он вновь проходится по мне взглядом.

— Но ты всё-таки пришла... — наконец, смотрит мне в глаза он, — и ты прекрасна, — выдыхает Джек, задержав взгляд на моих бархатных губах, и я обращаю внимание на то, что он сегодня в сером костюме с чёрной бабочкой, которая совершенно не вписывается в его образ.

— Я знаю, — подавшись вперёд, шепчу я, кратко улыбаясь.

— Но почему он? — вдруг грубо схватив меня за руку, также шёпотом спрашивает Джек, не позволяя мне отстраниться от него хоть на сантиметр, и его голос до жути строг. Да что между ними произошло?

— Джек, — зовёт его тот самый мужчина, с которым он стоял ещё минуту назад, и Джек, наконец, отпускает меня, но он не сразу отводит от меня пристальный взгляд. К нам подходит Гонсалес вместе с той девушкой, и именно он освобождает меня от ответа. — Что за красавица с тобой? — переводит он свой взгляд на меня, и я тут же улыбаюсь.

— Это Кларисса, — вдруг говорит Джек, едва я успеваю открыть рот, — моя девушка.

Сердце вдруг подскакивает, и я едва сдерживаю удивление, когда мистер Гонсалес пожимает мою ладонь, и я вдруг чувствую, как Джек кладёт свою руку на мою талию, и рядом стоящая девушка тут же переводит взгляд на его руку. Какого чёрта он делает? Что он вообще несёт? Я смотрю на Джека, не снимая с лица милую улыбку, но у меня есть к нему пара вопросов, которые я решаю задать ему наедине, дабы не устраивать здесь лишних сцен. А он абсолютно спокоен, его совершенно не смущает тот факт, что, он назвал меня своей девушкой, хотя это не так!

— Барбара, — говорит девушка, протянув мне руку, которую мне приходится пожать. Джек ей явно не безразличен, она показывает это всем своим видом. — Очень красивое платье.

— Спасибо, — недоверчиво отвечаю я. Похоже, Барбара не питает ко мне ненависти, как Диана, например, потому что в её голосе я не слышу ничего кроме искренности. — Я сама создала его.

— Вау! — удивлённо улыбается она. — Тогда у тебя явно талант!

— Когда прибудут твои родители? — спрашивает мужчина, обращаясь к Джеку.

Должно быть, он мне не представился, потому что решил, что я и так знаю его имя. Постойте, что? Какие к чёрту родители? Мне с трудом хватает сил, чтобы не взглянуть на Джека с высоко поднятыми бровями... снова.

— С минуту на минуту должны быть здесь, — абсолютно спокойно отвечает он.

— Извините меня, — вежливо улыбнувшись, говорю я, и освободив себя от объятий Джека, отхожу к столику с напитками и, взяв ещё один бокал с шампанским, за раз его опустошаю. Я так сопьюсь.

— Всё хорошо? — вдруг подкравшись ко мне, спрашивает Джек.

— Ты спятил? — едва не кричу я, обернувшись на него и далеко не из-за того, что он сейчас напугал меня. — Я не твоя, Фостер! — Джек вдруг довольно ухмыляется. — И какие ещё к чёрту родители?

— Не бери в голову, им на тебя всё равно, — отвечает Джек и смотрит куда-то за моё плечо. — А насчёт того, что... вот чёрт...

Я оборачиваюсь, проследив за взглядом Джек, и вижу Диану, она одна, без Адама. На девушке прекрасное длинное чёрное платье, обтягивающее её идеальную фигуру, с эффектным декольте и элегантным шлейфом, оно усыпано драгоценными камнями и сияет, как ночное небо усеянное звёздами.

— А я думала, вы друзья, — чувствуя укол... зависти или даже ревности, вновь оборачиваюсь на Джека я и тут же вспоминаю статью из газеты, где говорилось, что они встречались.

— Джек, — улыбается она, подходя к нам. — Твои родители уже здесь, — всё ещё мило улыбается ему Диана, продолжая делать вид, что не замечает меня. А Джек переводит на меня краткий, но многозначительный взгляд и коснувшись моей руки, он уходит, оставляя нас наедине друг с другом. — Я уже запуталась, — вдруг смеётся Диана, обращаясь ко мне. — Ты с Джеком или ты с Максом? — Так значит и она видела.

— Я не с кем, — саркастично улыбнувшись, поджимаю губы я.

— Я дам тебе совет... Кларисса, — подавшись вперёд, говорит Диана, вдруг став куда серьёзнее. — Больше не подходи к Джеку.

— Так это совет или предупреждение?

— А я думала, ты догадаешься, — улыбается она.

— Интересно, а что скажет Адам, когда узнает, что ты всеми силами пытаешься снова сблизиться со своим бывшим? — спрашиваю я, как только Диана разворачивается, чтобы уйти.

Диана резко останавливается и обернувшись на меня, снова подходит ко мне, а её голубые глаза вдруг наполняются злостью.

— Ты пытаешься меня запугать? — усмехается она и, должна признать, она красивая, даже слишком. — Ты даже понятия не имеешь, с кем связываешься.

— Да? А по-пойму всё очевидно. Я связываюсь с очередной манхэттенской шлюхой! — шиплю на неё я, чувствуя внутри невероятное удовлетворение.

— Девочка, — вдруг заливается смехом Диана, сбивая, меня с толку. — Ты здесь никто, чужая, а если ты думаешь, что действительно нравишься Джеку или даже Максу... то ты наивна, как маленький ребёнок. Они играют с тобой, возможно, они даже поспорили, кто первый затащит тебя в постель, — приподнимает брови Диана, оглядывая меня с ног до головы, и её слова действуют на меня словно нож в сердце. — Только подумай, кто ты такая, чтобы, такие как они действительно обратили на тебя своё внимание?

Моя саркастичная улыбка исчезает с моего лица, и вся моя кровь превращается в злость. Я готова ударить её, но здесь слишком много людей и далеко непростых, и похоже этого Диана и добивается, чтобы дверь в этот мир была закрыта для меня уже навсегда.

Не сдержавшись, я разворачиваюсь и выхожу на улицу через запасной выход, потому что только здесь нет фотографов. Слёзы вдруг начинают заполнять мои глаза, и я пытаюсь глубоко дышать, чтобы прогнать их. Ну уже нет! Диана не заставит меня плакать! Но мне обидно, потому что её слова правда, я действительно никто, по крайней, мере в их мире. И возможно, она права и про Джека и про Макса. Я не настолько красива, чтобы привлечь их, а других причин, почему я могу им нравится у меня нет. Возможно, а точнее скорее всего они и вправду лишь издеваются надо мной, и я просто их очередное развлечение. Эти мысли уже давно не выходят у меня из головы.

Подышав несколько минут на свежем воздухе, я решаю вернуться в ресторан. Выпитое шампанское уже даёт о себе знать, много пить, чтобы впасть в беспамятство мне не нужно, хватает и пары бокалов.

Вернувшись в роскошный зал я, наконец, решаюсь насладиться едой, но я мало что съедаю, ничего не хочется, и я лишь ещё больше выпиваю и оглядываясь вокруг, замечаю Макса. Он и ещё несколько мужчин и женщин сидят за столом и что-то активно обсуждают. Это деловой ужин устроен для того, чтобы заключать договора и заводить новых друзей по работе, а может, и врагов... . Таинственные финансовые операции, враждующие фирмы... добро пожаловать на Верхний Ист-Сайд.

В другом конце зала я замечаю Джека вместе с мистером Гонсалес и ещё несколькими людьми, в числе которых, как я думаю, есть и родители Джека, они все также обсуждают что-то, но в более дружеской обстановке. Зал постепенно пустеет, люди разъезжаются по домам, а моя голова начинает болеть и это знак, что и мне пора уходить.

Поднявшись на ноги, я пытаюсь прогнать головокружение и вскоре оно проходит. Я всё ещё соображаю и здраво мыслю, наверное... просто моё тело меня не слушается, но я хотя бы не шатаюсь. И я уже практически дохожу до дверей, что занимает у меня несколько минут, как кто-то вдруг берёт меня под локоть и заводит за угол.

— Ты пьяна? — хмурясь, шёпотом спрашивает Джек, и даже в приглушённом свете я вижу его усмешку, и, кажется, кроме нас здесь никого нет.

Он всё ещё прижимает меня к стене, а крепкие руки Джека не позволяют мне уйти, и я снова чувствую этот прекрасный парфюм и это предательски приятное волнение и быстрый стук собственного сердца. Кажется, я всё-таки пьяна.

— Если только чуть-чуть, — отвечаю я, и на удивление, мой голос звучит вполне нормально.

— Я помогу тебе, — улыбается Джек, взяв меня меня под руку.

— Слушай, прости меня, — вдруг говорю я, и Джек резко замирает, поднимая на меня удивлённый взгляд, — за то, что разозлилась на тебя совсем не разобравшись в ситуации. Признаю, я поспешила с вводами.

— С выводами, — хмурясь, поправляет меня Джек, едва сдерживая смех.

— Ну, да, — неуверенно отвечаю я, опустив руку на его плечо.

— Мы оба были неправы, — кивает Джек. — Я должен был найти способ связаться с тобой. Я мог отправить к тебе Шона, в конце концов, — с ноткой разочарования выдыхает он, вновь взяв меня за руку. А кто такой Шон? — Но думаю, нам лучше обсудить это завтра, да? А сейчас давай-ка поедем домой.

— Нет, я... в состоянии сама о себе позаботиться, — едва говорю я, пытаясь освободиться от Джека, и чувствуя, как силы покидают меня, уступая место усталости. — Давай, пропусти меня, — довольно мирно прошу его я, упираясь ладонями в его грудь.

— Идём, Клэр, я довезу тебя до дома, — держа меня под руку и развернув меня к выходу, заботливо, но всё ещё улыбаясь говорит Джек. Нет, он просто смеётся надо мной!

— Не нужна мне твоя помощь, разве не понятно? — чуть громче обычного говорю я, потому что по-хорошему Джек Фостер, кажется, не понимает, но уже через секунду я оставляю все попытки вырваться из его рук, в которых, если честно, не так уж и плохо.

— Ты можешь хоть сколько кричать или умолять меня отпустить тебя, но я ни за что не отправлю тебя домой одну, ясно? — довольно серьёзно говорит Джек где-то у моего уха, но у меня уже нет сил что-либо ему отвечать.

Уже, кажется, глубокая ночь, а некоторые фотографы всё ещё здесь, и они снова делают кучу снимков. Джек крепко прижимает меня к себе, словно пряча от вспышек, и я только сейчас понимаю, что пришла сюда с одним мужчиной, а ухожу уже с другим. Боже, какой позор!

Я чувствую, как Джек садит меня в машину, но я не долго остаюсь одна, потому что словно уже через секунду, я чувствую его плечо под своей головой, и машина, кажется, трогается с места.