Глава 9

— А может быть, это? — я подношу к себе другую вешалку с очередным платьем, убеждаясь, что вхожу в экран ноутбука.

— Нет, — рявкает Джесс с экрана. — Только не Dior!

— Почему ты вдруг разлюбила Dior? — уже раздражённо спрашиваю я, откидывая вешалку на заброшенную вещами кровать и снова заглядываю в огромную гардеробную.

— Сэм бросил меня, когда я была в чёрном платье от Dior, теперь у меня с этим брендом плохие ассоциации, и я не хочу, чтобы твоё первое свидание с Джеком прошло неудачно, — говорит Джессика, и выглянув из гардеробной, я с упрёком смотрю на экран ноутбука.

Сейчас уже полдень, а я ещё не выбрала что надеть на сегодняшнее свидание с Джеком, а оно уже через пять часов!

Сегодня утром я позвонила Джессике по скайпу и на моё счастье, она ответила. Она долго уговаривала меня прийти к ней и выбрать что-то из её гардероба, и в итоге мы с ней уже около трёх часов не можем определиться в чём мне идти, и всё усложняет тот факт, что я совершенно не знаю, что именно меня ждёт!

— Джесс! Я устала искать, можно я пойду в твоей пижаме? — устало протягиваю я и облокачиваюсь о стол, на котором стоит ноутбук.

— Кажется, у меня есть для тебя идеальное платье! — после недолгих раздумий вдруг настолько громко вскрикивает подруга, что мои барабанные перепонки, кажется, сейчас лопнут. — Прости! — смеётся Джессика, заметив моё сморщенное лицо. — У меня под кроватью есть одна коробка, найди её.

— Одна коробка? — с недовольным упрёком кричу я подруге, когда опустившись на колени вижу под кроватью примерно десять коробок самого разного цвета и формы.

— Она вытянутая и нежно розовая, — говорит мне Джессика, и найдя взглядом похожую, я тянусь именно за ней.

Должна признать, горничная семьи Кроуфорд получает зарплату явно не за зря, ни на коробке, ни на полу под кроватью нет ни единой пылинки. Может, к чёрту это платье и мне лучше одолжить у Джессики её горничную?

— Надеюсь, и просто молю Бога, что ты в него влезешь! Потому что оно сшито на заказ специально под мои размеры, — говорит Джессика, пока я открываю коробку и достав платье, прячусь в гардеробной.

Джессика всё ещё что-то говорит, но мне трудно её слушать, я пытаюсь втиснуться в это слишком узкое для меня платье.

— Ну, где ты там? — кричит мне подруга, и я выхожу на обзор её видимости, понимая, что это полный провал.

Топ платья без рукавов бежевого цвета с классическим вырезом декольте, талию подчёркивает чёрная полоса — иллюзия пояса, а ярко розовая юбка доходит до моего колена. И, кажется, что всё отлично, платье просто шикарное, но проблема в том, что оно полностью обтягивает мою далеко не идеальную фигуру.

— Вау! Оно очень тебе идёт! — искренне говорит мне подруга.

— Да? Но я не могу дышать! — едва удаётся сказать мне. — А почему ты его не надевала?

— Я хотела надеть его на неделю моды в Нью-Йорке, но так уж и быть, бери! — улыбается Джессика.

— Ох, Джесс, я очень тебе благодарна, но я больше не могу... — говорю я и вновь скрываюсь в гардеробной, чтобы скорее снять это платье. — К чёрту! Я не буду это терпеть! — кричу я, когда расстёгиваю молнию и вдыхаю полной грудью и, переодевшись, я выхожу к подруге в одном белье. — Если он сам пригласил меня на свидание, то зачем мне мучиться в этом платье? Я уже нравлюсь ему! — скрещиваю руки на груди я, готовясь спорить то ли с Джессикой, то ли с самой собой.

— Да, — саркастично кивает мне подруга, поджав губы. — А если ты пойдёшь на свидание в этом, то будешь нравиться ему ещё больше!

-Я безнадёжна, — выдыхаю я, садясь на пуф у стола. — Я перемерила уже весь твой гардероб... Постой-ка... И скажи мне, зачем я вообще это делаю? Зачем я меряю твои вещи, если в мастерской Розмари есть куча прекрасных платьев? — Резко встав, я начинаю искать свою одежду в огромной куче вещей на кровати Джессики. И как я сразу об этом не подумала?

— Отправь за ними моего курьера, — предлагает подруга, и не дождавшись моего ответа, она кричит во всё горло. — Эбби! — Спустя пару минут верная служанка стоит прямо у монитора и ждёт указаний, и мне становится невыносимо смешно, даже находясь в другой стране, Джессика умудряется всех достать. — Пошли курьера в мастерскую Розмари Берч. Клэри, дай ей ключи.

Несколько минут я колеблюсь. Розмари всё-таки доверила Мне свою мастерскую, а я собираюсь отдавать её неизвестно кому, но что может случиться?

— Пусть он заберёт все платья, что там найдёт, только полностью сшитые, — уточняет Джессика, — и принесёт их все сюда. А ты сразу же возвращайся к нам, будешь делать нашей Принцессе причёску, — улыбается с экрана моя подруга, и от этих слов наши с Эбби глаза увеличиваются в размере.

— Я в состоянии сама сделать себе причёску, — пытаюсь поспорить с подругой я.

— Ну уж нет! Эбби прекрасно делает причёски и макияж, кстати, тоже, — переводит на меня свой взгляд Джессика, важно приподнимая брови.

— Нет уж, спасибо, но накрашусь я сама!

Беззащитно вздохнув, мне ничего не остаётся кроме как ждать Эбби и выслушивать болтовню подруги. Джессика всё твердит, как прекрасно в Париже и, как жаль, что меня нет рядом с ней. По слухам она там не слабо загуляла, я видела журналы, в которых было несколько её фотографий с разными мужчинами, которые были сделаны папарацци на улицах Парижа. Честно сказать, меня это очень удивило, я думала, ещё какое-то время Джессика точно будет страдать из-за Сэма, но может, это и к лучшему, что она движется дальше.

Когда Эбби, наконец, возвращается то она сразу же берётся за мою причёску, и на какое-то мгновение мне действительно становится страшно, потому что я на собственном опыте знаю, что лучше никому не доверять свои волосы.

Кстати о Сэме... Похоже, Джессика всё ещё ничего не знает о его скандале, который устроили мы с Джеком, потому что, если бы она знала... она бы уже давно закатила мне истерику, но она всё ещё слишком спокойна. Но я больше, чем просто уверена, что когда подруга всё узнает, то мне и Джеку конец. Но, должна признать, мы с ним справились на ура. Теперь Сэма никто не воспринимает всерьёз и та слава, которую он получил благодаря моей подруге, превратилась в его собственное проклятье, а ведь всё только начинается!

Эбби делает мне легкие локоны и, собрав по бокам мою длинную чёлку, закалывает её сзади. Для меня здесь нет ничего вычурного. Я уже знаю, в каком платье буду, поэтому точно знаю, что мне подойдёт. Пока я делаю себе свой дневной макияж, лишь глаза делаю чуть темнее, Джессика не перестаёт болтать, а когда курьер приносит платья, она, наконец, замолкает, но лишь до того времени, пока я не переодеваюсь.

— Почему ты решила надеть именно это платье? — спрашивает она, ещё даже не увидев меня.

— Потому что оно удобное... и красивое, — отвечаю из гардеробной я и выхожу к ней.

На мне чёрное шёлковое платье с красивым, треугольным, но не глубоким вырезом декольте, которое держится на мне благодаря тоненьким бретелькам. Платье довольно свободное и длинное в пол, и слева у моего бедра есть вырез, из-за которого при ходьбе видно мою ногу.

Я внимательно рассматриваю своё отражение в зеркале и чувствую, как во мне начинает зарождаться волнение, и из-за него я даже не слышу неутихающую болтовню подруги. Я замечаю, что мои ладони немного вспотели и мурашки покрыли всю мою спину и руки. Боже...о чём мне с ним говорить? Как на всё реагировать? И зачем я вообще согласилась на это? Должно быть, Джек просто смеётся надо мной. Где он, а где я...

— Эй, Кларисса! — наконец, слышу я голос Джессики и перевожу на неё взгляд. — Ты в порядке?

— Мне страшно... — дрожащим от волнения голосом признаюсь я и перевожу взгляд на часы, остался всего час! — О чём мне с ним разговаривать? Мы же будем совсем одни, никаких друзей и знакомых! — снова смотрю я на Джессику.

— Боже, ты как маленькая! — с упрёком говорит мне подруга.

Она права, но я ничего не могу с собой поделать, сердце не сбавляет бешеного ритма, живот сводит будто я съела что-то не то, а на душе у меня волнение будто я иду на войну, а не на свидание.

— Эй, Клэр, успокойся, сядь и отдышись, — вдруг смягчается Джессика, и я на ватных ногах дохожу до пуфика и осторожно на него опускаюсь. — Послушай меня, если бы я сейчас была рядом с тобой, я бы ударила тебя по лицу, — совершенно спокойно говорит Джессика, и её слова действуют на меня как самая настоящая пощёчина. Что за чушь она несёт?

— Я его совсем не знаю, мне кажется, что он просто хочет поиздеваться надо мной... — высказываю я свою тайную теорию.

— Хорошо, — выдыхая, улыбается Джессика, когда я поднимаю на неё поникший взгляд. — Так и быть, я кое-что расскажу тебе про Джека, — с загадочной улыбкой говорит она. — Самое первое и важное, что тебе нужно знать о настоящем Джеке Фостере так это то, что он, прежде всего, чертовски горяч, — говорит подруга, а затем прыскает со смеху, пока я показательно закатываю глаза. А я то надеялась, что она расскажет мне о нём хоть что-то полезное. — Ладно, — смеётся Джессика. — Джек... хорошо одевается. — Я киваю, потому что и сама это заметила. — И его милый американский акцент немного перебивает его британский...

— Британский? Он разве не американец? — с удивлением перебиваю Джессику я.

— Вообще Джек англичанин, его семья переехала сюда, когда Джеку было восемь, — мягко улыбается мне подруга. Вот это действительно интересно. — Джек ласковый... и ещё он романтик! — Джек романтик? От этих её слов мне хочется засмеяться, но я будто иголку проглотила. — Как думаешь, почему он пригласил тебя на свидание письмом в век технологий? Да, у тебя нет телефона, но электронная почта у тебя имеется, — убеждает меня Джессика, заметив мой недоверчивый взгляд. — Потому что он романтик, Клэри, и один из немногих оставшихся достойных мужчин, поверь мне. Так что он хороший, ты не должна бояться.

Как ни странно, Джессика помогла мне, дрожь ушла, а мои коленки перестали трястись. В самом деле, что такого ужасного может случиться? Он убьёт меня? Ну, тогда ему придётся убить и всех тех, кто знал о том, что я иду с ним на свидание, а Джессика в Париже и точно успе... так, всё, это уже паранойя. Соберись!

— Ты переживаешь, потому что, наконец, чувствуешь к мужчине что-то кроме ненависти, — довольно улыбается подруга, и я тут же хочу ей возразить, но не успеваю. — Тебе, кажется, уже пора, если ты, конечно, не хочешь опоздать, но ты можешь позвонить Джеку и попросить его подъехать сюда.

— Нет, я иду домой, — решительно говорю я. — Люблю тебя! — прощаюсь я с Джессикой и закрываю ноутбук.

Взяв сумку, я буквально выбегаю на улицу и быстрым темпом иду в сторону своего дома, я пришла сюда в балетках и, к счастью, со скоростью у меня проблем нет.

Пока я иду по Манхэттену, то и дело ловлю на себе взгляды прохожих. Значит, я и вправду выгляжу неплохо. Как жаль, что у меня нет с собой часов, я даже не знаю, сколько у меня ещё времени, но когда я добираюсь до своего дома, то обнаруживаю, что машины Джека всё ещё нет, а значит, я успеваю.

Я буквально залетаю в квартиру и меняю удобные балетки на туфли, которые мне подарил Джек, и теперь я чувствую себя намного увереннее. Я не слишком высокая, как Джессика, например, если я встану рядом с ней в обуви на плоской подошве, то буду ей чуть выше подбородка, поэтому каблуки всегда делали меня чуть более уверенной.

Мой взгляд падает на телефон, что подарил мне Макс, и недолго думая, я кидаю его в сумочку, а вдруг я встречу его, прежде у меня это хорошо выходило, тогда и отдам ему телефон. В мою входную дверь вдруг раздаётся стук, и я не на шутку пугаюсь, ну, или я просто всё ещё слишком волнуюсь. Быстро брызгаясь духами со вкусом сладкой ваты, я становлюсь у двери. Соберись, Клэр! Я делаю глубокий немного нервный вдох, выдох и отпираю дверь.

Белая рубашка с закатанными до локтя рукавами, которая идеально на нем сидит, заправлена в его чёрные джинсы, и несколько её верхних пуговиц расстегнуты, верно, на улице жарко. Его причёска, как я уже заметила, практически не меняется, его тёмные волосы всё также немного взъерошены.

— И как я тебе? — после секундной тишины спрашивает Джек, расставляя руки в стороны, а я чувствуя, как вдруг замерло сердце.

— Ты... идеален, — выдыхаю я, скрещивая руки на груди. — Настолько шикарен, что аж смотреть противно. — Джек смеётся, отводя взгляд, и затем он подаёт мне руку, которую я принимаю, но не сразу.

— Прекрасно выглядишь, — шепчет у моего уха он, а затем прокашливается. Мне едва удаётся подавить смешок, но у меня выходит дурацкая улыбка. Это всё настолько неловко, что я готова под землю провалиться!

— Спасибо, — отвечаю я, и мы выходим на улицу.

У дома стоит белая Ауди a7 — не машина, а мечта. И это уже, кажется, третья машина Джека, которую я вижу... неужели у него целый паркинг? Хоть я и не подаю виду, но я в шоке. Джек любезно открывает для меня дверь, а сам садится рядом на водительское сиденье.

— Куда мы едем? — не сдержав интереса, спрашиваю я, как только мы трогаемся с места. Признаюсь, я всё ещё дико волнуюсь.

— Ты мне доверяешь? — с интригующей меня улыбкой спрашивает Джек, взглянув на меня, и в его карих глазах я вижу дикий азарт.

Когда Джек заходил за мной, свет в квартире был недостаточно яркий, чтобы я могла увидеть фиолетовый синяк на его скуле. В сердце кольнуло от неприятных воспоминаний и... из-за того что Джек пострадал только из-за меня.

— Даже не смотри, это пустяк, — понимая куда именно я смотрю, отмахивается он, снова обратив всё своё внимание на дорогу. — Так ты мне доверяешь?

Подлый вопрос. Я его едва знаю, но сказать, что я ему совсем не доверяю тоже не правильно, после случившегося я, наверное, могу включить Джека Фостера в узкий круг людей, которым я действительно доверяю.

— В теории, — с опаской посмотрев на Джека, отвечаю я. — И у меня буквально нет выбора. Но, если честно, то сейчас я чувствую себя полной идиоткой только из-за того, что сижу здесь и доверяю тебе.

— Почему? — со смешком, но с ноткой обиды спрашивает он.

— Мне сложно поверить, что ты делаешь это... с хорошими намерениями, — неуверенно говорю я, смотря на пролетающие мимо улицы Манхэттена и чувствуя, как Джек смотрит на меня. Мне непросто говорить это, непросто открываться ему.

— Ты мне нравишься, неужели в это так сложно поверить? — с непониманием спрашивает Джек, и повернувшись к нему, я невольно улыбаюсь. — Ты красивая, сильная, ты излучаешь свет. Я наслаждаюсь тобой, — продолжает он, и я уже не могу сдержать ни улыбки, ни смущения. Если бы Джек сказал мне это ещё пару дней назад, я бы ответила: «так наслаждайся со стороны», но сейчас, я уже не могу так ему говорить.

— Куда мы едем? — всё ещё чувствуя, как горят от смущения мои щёки, вновь спрашиваю я, замечая, что мы выехали из города и теперь едем по мосту, да с такой скоростью, что моё сердце и все остальные органы придавило к сидению. Стоит ли мне волноваться насчёт того, что мы выехали из города?

— Мы едем на остров Лонг-Айленд, — с загадочной улыбкой и горящими от восторга глазами отвечает мне Джек.

— Может, сбавишь скорость? — прошу я, потому что действительно не на шутку пугаюсь.

— Не бойся, Клэри, это ещё медленно, — получая явное удовольствие от моего страха, отвечает Джек.

Чем дальше мы едем, тем больше он сбавляет скорость, и я осмеливаюсь открыть окно, и теперь тёплый ветер раздувает мои волосы, и я наслаждаюсь моментом.

— Нам не пора остановиться? — вновь спрашиваю я, когда мы заезжаем на территорию пляжа, который полон людей, но Джек едет всё дальше, отдаляясь от отдыхающих.

— Уже скоро, — говорит мне он, смотря на дорогу. — Ты бывала здесь?

— Да, мы довольно часто приезжали сюда с родителями, — отвечаю я, разглядывая знакомые пейзажи, и воспоминания тут же настигают меня.

Тогда мы были счастливы и с этим местом у меня связаны только хорошие воспоминания из детства.

Джек останавливается неподалёку от пляжа и я выхожу из машины следом за ним, оставив там свои туфли. Горячий песок приятно обжигает кожу и поддерживая платье одной рукой, я иду к воде. Я несколько лет не выбиралась сюда, после смерти родителей я просто не осмеливалась приезжать на пляж одна.

Линия горизонта уходит далеко в океан, прохладный ветер обдувает горячую кожу, здесь нет людей, мы отъехали далеко от них, и меня это не пугает, мне хорошо и спокойно, тишина позволяет мне расслабиться, и всё волнение ушло, испарилось. Я закрываю глаза и невольно погружаюсь в прошлое, когда всё было пустяком, когда я ничего не боялась, потому что знала, чтобы не случилось, у меня есть родные.

Открыв глаза и вернувшись в не менее прекрасное настоящее, я оборачиваюсь в поиске Джека. Он уже растелил плед, поставил корзинку для пикника и теперь открывает бутылку вина.

Джессика была права, он ещё тот романтик!

На моём лице вдруг невольно появляется улыбка и впервые за несколько лет, я улыбаюсь не от собственного сарказма и шуточек, а от того что мне просто хорошо.

Я подхожу к Джеку и сажусь на плед, который он растелил, и Джек протягивает мне наполненный вином бокал, который я без сомнения принимаю.

— За это день, — говорит Джек.

— За этот день, — улыбаюсь ему я и выпиваю совсем немного, не люблю терять контроль. — Почему это место? — спрашиваю я, смотря на океан и, когда вновь поворачиваюсь к Джеку, то натыкаюсь на его пристальный взгляд и тут же опускаю глаза на бокал.

— Мне просто нравится это место, — отвечает он нисколько не смущаясь и допивает содержимое своего бокала.

— У всех есть секреты, Джек, если ты не хочешь мне их рассказывать, то так и скажи, но не лги мне, — говорю ему я и понимаю, что оказалась права.

— Я расскажу тебе, когда придёт время, — переведя взгляд с океана на меня, говорит он.

— И я тоже, — вылетает у меня, прежде чем я соображаю, что говорю. — Сфотографируешь меня? — после недолгого молчания спрашиваю я дабы сменить тему разговора и избавиться от неловкости. — Потом перекинешь мне фотографии, — улыбаюсь я, и взяв немного винограда подношу его к губам.

Джек достаёт телефон, чтобы сделать снимок, но я хочу его остановить, но, кажется, слишком поздно.

— Нет, нет, идём со мной, — смеюсь я и взяв Джека под руку, веду его к самой воде.

Ветер становится всё сильнее и немного холоднее, но кого это волнует?

Я смотрю в бесконечный океан, прошу Джека встать чуть позади меня, и сделать фотографию, и тут меня обдаёт ледяной волной. Моё платье прилипает ко мне, а я не могу выдохнуть и лишь сдавленно кричу.

— Хватит смеяться! — пытаюсь крикнуть на Джека я, но он всё продолжает фотографировать меня.

Мне уже нечего терять, поэтому я решительно захожу в воду и начинаю обрызгивать его, покрывая смешными ругательствами, и сначала Джек пытается бежать, но, оказывается, я быстрее! Ну, или он просто мне поддаётся.

— Перестань, мой телефон! — кричит он, когда я затягиваю его в воду по колено, но Джек успевает кинуть мобильник на песок.

— Ты купишь себе ещё де... — обрываюсь на полуслове я, потому что случайно поскальзываюсь и ныряю прямо под воду.

Кажется... мне конец. Я не успеваю задержать дыхание, но зато успеваю наглотаться солёной воды, от которой отвратительно першит во рту, я не могу дышать, меня всю парализует от ломящего кости холода, и я чувствую, как начинает ломить от холодной воды и мою голову.

— Ты в порядке? — резко вытащив меня из воды, спрашивает Джек, но первую минуту я просто пытаюсь прокашляться, прочистить глаза от соли и снова начать дышать.

Со мной всё в порядке, это было неожиданно, но я в норме. Я глубоко вдыхаю и напряжённо смотрю на всерьёз взволнованного Джека.

— Ну, конечно! — всё ещё чувствуя невероятную жажду от морской соли во рту, смеюсь я и резко подавшись вперёд, обнимаю Джека за шею, падая прямо на него.

Джек падает, и теперь мы вместе уходим под воду, но я успеваю зажмуриться и задержать дыхание, и я практически сразу выбираюсь на воздух и скорее выбегаю из океана, но тяжёлое от воды платье не даёт мне идти настолько быстро, насколько я планировала, но всё же на сушу я выбираюсь быстрее Джека, а точнее, я так думала... .

Моя рука уже тянется за тёплым сухим пледом лежащим на песке, но руки Джека вдруг обнимают меня за талию, и он резко поднимает меня и победно засмеявшись, опрокидывает прямо в воду. Я тут же выныриваю и вдруг попадаю под капли дождя, которые с каждой секундой становятся всё сильнее и сильнее, и подняв голову наверх, я чувствую, какие они тёплые, теплее, чем океанская вода.

Осмотревшись, я не вижу Джека и на секунду пугаюсь, не понимая, куда он пропал? Может, он ушёл в машину?

— Господи! — кричу я на весь пляж, когда Джек вдруг выныривает прямо подле меня.

— Трусишка, — смеётся он, а я обрызгиваю его водой.

Из-за крупных и частых капель дождя мне трудно, что-либо разглядеть, но я всё же подмечаю, что Джеку идут мокрые причёсанные назад волосы, и хоть я и мало, что вижу, но я всё ещё могу чувствовать, могу чувствовать Джека... .

Должно быть, я поступаю неправильно, должно быть, я не должна этого делать и даже чувствовать подобного, потому что строго настрого себе запретила. Но я чувствую, как под водой его руки находят мою талию, а мои его шею, Джек находится слишком близко ко мне, чтобы я могла так просто уйти... даже если бы захотела. Мой разум кричит: «нет! Не делай этого!», но каждая частичка моего тела говорит мне обратное, а где-то в груди я чувствую волнение, которое распространяется по всему моему телу, а живот будто сводит. Я чувствую тепло его тела, и лишь успеваю заметить, как Джек смотрит на мои губы, а потом я чувствую, как они тают под его губами. У меня никогда не было отношений с мужчинами, лишь с мальчиками и парнями, которые думали, что всё знают о девушках, и я никогда не встречала кого-то подобного. И этот поцелуй лишь подтверждает это. Джек крепко обнимает меня за талию, прижимая меня к себе всё ближе, продолжая поцелуй, и я неосознанно обнимаю его за шею, касаюсь его скул, чувствуя, как дождь перешёл уже в сильный ливень, но я всё равно чувствую отчётливый привкус морской соли. Мои мысли всё ещё тихо шепчут мне остановиться, но моё тело не желает им поддаваться и вскоре мысли о том, что это неправильно просто сдаются.

Многие думают, что нашими действиями управляет наш мозг, но часто наше сердце срабатывает куда быстрее и одерживает победу. Оно заставляет нас делать безумные вещи, но оно также толкает нас на новое приключение, пускай даже разрушающее.

Я первая прерываю поцелуй, потому что воздуха в моих лёгких уже совсем не осталось, я смущённо обнимаю Джека за шею и улыбаюсь, скрываясь от его глаз, должно быть, он чувствует ногами дно в отличии от меня, потому что он обнимает меня двумя руками.

Я вдруг слышу гром и вздрагиваю, а Джек тихо смеётся, прижимая меня к себе ещё ближе.

— Не бойся, — улыбаясь, шепчет мне он, и всё ещё обнимая Джека за шею, я неуверенно киваю ему, смотря в его карие глаза. — Надо выбираться, — говорит он и взяв меня за руку, Джек выводит меня за собой на берег, где нас тут же обдаёт, кажется, ледяным ветром, и Джек накидывает на меня плед.

И я ловлю себя на мысли, что мне не не хочется отсюда уходить, я не хочу, чтобы этот день заканчивался так быстро, я не хочу снова оставаться одна.

Неподалёку я замечаю белую беседку, а точнее то, что от неё осталось: пару колонн и небольшая крыша и трясясь от холода, я решительно иду именно туда, чтобы спрятаться от проливного дождя.

Джек поднимает телефон с песка и все вещи, что мы там оставили и бежит за мной, и обернувшись на него, я весело улыбаюсь, раскрывая руки для объятий, но кажется... зря. Джек обходит меня и как ни в чём не бывало становится чуть позади, и сначала я вообще не понимаю, что происходит, но потом я вижу, что он хочет сделать ещё одно фото, и я опускаю плед с плеч и пытаюсь улыбнуться, хотя холодный ветер пробирает меня до костей.

— Замёрзла? — уже сделав пару фото, крепко прижав меня к себе, обнимает меня Джек, и он сам дрожит от холода, но пытается этого не показывать. — Идём в машину, — говорит он, пока я смотрю на океан, не желая расставаться с ним, с этими моментами, с этим днём. — Мы можем приезжать сюда хоть каждый день, если ты захочешь, — заметив мой поникший взгляд, говорит Джек и тянет меня за собой.

Я улыбаюсь и киваю ему, а уже через секунду мы выбегаем из-под козырька, который защищал нас от проливного дождя и запрыгиваем в машину.

Я вся ёжусь от холода и пытаюсь сильнее укутаться в плед, пока чёрные кожаные сиденья салона поскрипывают от моей мокрой кожи, и заведя машину, Джек нажимает на кнопку, от которой весь салон начинает заполняться тёплым воздухом. Джек не замечает моего пристального взгляда и не мешает мне, пока я рукой тянусь к его лицу и касаюсь его синяка, и Джек тут же поворачивается на меня. Меня впервые кто-то защищал, не включая родителей и Джессику. Обычно я сама по себе, сама расплачиваюсь за свои ошибки, так что этот поступок для меня многое значит, он вообще не должен был этого делать и если бы не Джек... кто знает, что бы тогда было.

Джек не сводит с меня изучающего взгляда, который, кажется, изменился, стал другим... стал теплее? Нежнее? Не знаю, и я не понимаю, что со мной происходит, но я наклоняюсь к нему за поцелуем и провожу ладонями по его скулам, чувствуя, как рука Джека накрывает мою ладонь на его щеке, и через несколько мгновений я снова располагаюсь на своём месте.

Джек целует мою руку, не сводя с меня взгляда, и уже через секунду мы трогаемся с места, машина медленно отъезжает от пляжа, пока частые капли дождя неустанно бьют по окнам, и я прощаюсь с этим местом, которое теперь, кажется, стало нашим.

— Отвезти тебя домой? — спрашивает Джек в тишине автомобильного салона.

— Да, мне нужно как минимум переодеться, — довольно тихо отвечаю я, осматривая своё прекрасное насквозь мокрое и холодное шёлковое платье, которое прилипло к моему телу, а единственное, что осталось сухим, так это мои туфли, которые всё это время находились в машине.

Когда мы возвращаемся в город, я замечаю, что над Манхэттеном нет ни тучки, и в ясном небе виднеется лишь солнце.

— Джек, остановись, пожалуйста, — прошу его я, когда вдруг вижу Макса, выходящего из офисного здания.

— Что такое? — взволнованно спрашивает Джек, останавливаясь у обочины, но я уже выбегаю из машины, не сразу понимая, что вышла босиком.

По пути я нахожу в своей сумке телефон и в тот же момент настигаю Макса.

— Кларисса? — удивляется он и осматривает меня с ног до головы: мои мокрые волосы, платье и босые ноги.

Как же я рада, что красилась водостойкой тушью!

— Забери его, — требовательно говорю я, протягивая ему телефон.

— Я разбил твой мобильник и теперь долж...

— Ты мне ничего не должен, — как можно более доброжелательнее перебиваю его я и вкладываю телефон ему в руку.

Макс с непониманием смотрит за меня и развернувшись, я иду назад к машине, из которой, почему-то вышел Джек, и теперь они оба сверлят друг друга взглядами. Что между ними произошло?

— Что ты ему отдала? — напряжённо и недовольно спрашивает Джек, когда мы садимся в машину, и он замечает мою довольную улыбку.

— Телефон... — выдыхаю я. — Из-за него я разбила свой мобильник, а пару дней назад он принёс мне новый, — объясняю я, и Джек вдруг смеётся, вводя меня в лёгкий ступор.

— Я тоже хотел подарить тебе телефон, но вспомнив, о туфлях, передумал, — всё ещё улыбается он, отъезжая от обочины, и когда мы проезжаем мимо Макса, я замечаю, как он провожает нас взглядом.

— И правильно сделал, — киваю я. — А что между вами произошло? Вы так странно смотрели друг на друга... .

— Когда придёт время, Клэри, — говорит мне Джек и теперь, когда он называет моё имя в этой форме, я не чувствую к нему неприязни, я чувствую неприязнь к себе, потому что позволила ему сделать меня слабой.

Что происходит? Почему трепещущее чувство в моём животе всё ещё не покидает меня? Волнение всё также таится у меня в сердце, не желая его покидать, но оно приятное и от этого мне становится лишь страшнее.

— Ты в порядке? — вдруг спрашивает Джек, и его голос возвращает меня на землю, кажется, я слишком задумалась.

— Да, — довольно сухо отвечаю я, злясь на саму себя.

Оказывается, мы уже приехали, я выхожу из машины, и Джек выходит следом.

— Ты выглядишь растерянной, — говорит он, идя рядом со мной.

— Да, — нервно смеюсь я, — потому что я растеряна. — Я останавливаюсь и оборачиваюсь на Джека, вновь чувствуя волнение. — Спасибо за... — не договариваю я, потому что он вдруг подаётся вперёд и целует меня, обняв за талию, и я вновь чувствую, как подкашиваются мои коленки, вновь чувствую одурманивающее головокружение и этот солёный привкус его губ.

Сильный, требовательный и, наверное, даже грубый поцелуй растворяет все мысли в моей голове, ноги становятся ватными, и мне едва удаётся не упасть, я словно превращаюсь в мягкий зефир, который жарят над костром, и я сдаюсь... я отпускаю себя, поддаюсь эмоциям и этим новым для меня чувствам.

— Прости, тебе больно? — виновато спрашиваю я, когда слышу протяжный стон Джека из-за того, что я случайно надавила ладонью на его синяк. Я тут же убираю руки с его лица, но Джек лишь машет головой, берёт меня за руку и ведёт к самой двери.

И вновь это касание, от которого замирает сердце. Почему я чувствую всё это? Почему я не хочу, чтобы Джек отпускал мою руку?

— Спасибо за этот день, — говорит Джек, остановившись у моей двери, и он хочет сказать мне что-то ещё, но его прерывает звон его мобильника, и разочарованно отпустив мою руку, он достаёт его из заднего кармана своих джинс. — Извини, — отключив звук, — говорит мне Джек.

— Ничего, — пытаюсь улыбнуться я, прикусывая губу.

Джек Фостер хочет что-то сказать, но его телефон вновь начинает трезвонить.

— Скоро увидимся, Клэри, — робко поцеловав меня в щёку, говорит он, и ответив ему неуверенным кивком, я открываю свою дверь, слыша, как Джек уходит, грубо отвечая на назойливый звонок, и через секунду я уже скрываюсь за дверью своей квартиры.