Глава 8

Джек.

— Джессика, как дела в Париже? Он всё ещё стоит? — спрашиваю я, когда слышу удивлённый голос подруги.

— Джек! — смеётся в ответ она. — Конечно, но пара мужчин уже пали, так что.... постой, у вас же сейчас ночь, почему ты вдруг решил мне позвонить? Что-то случилось? Неужели Манхэттен пал?

— Не беспокойся, он всё ещё цел и ждёт твоего возвращения... — усмехаясь, выдыхаю я, чувствуя давящее на меня волнение. — Джесс, — собираюсь с духом я, — у меня скоро свидание и... ты можешь сказать мне номер квартиры Клариссы?

— Что?! — вдруг выкрикивает подруга после странного шума. Я вздрагиваю от неожиданности, случайно нажимая на тормоз, и машина обрывисто, но резко затормозила. — Этого не может быть! Ты пытал её или что? Джек, пожалуйста, не молчи!

— Может, ты замолчишь хотя бы на секунду и дашь мне сказать? — немного раздражаюсь я и, наконец, слышу в ответ тишину. Представляю, как Джессика сейчас борется со своими эмоциями. — Я просто помог ей, и в благодарность она согласилась пойти со мной на свидание, но Кларисса подложила мне свинью и я, ... в общем, не знаю номер её квартиры, а её телефон сломан. Джессика, ты всё ещё здесь?

— Да, я просто пытаюсь... знаешь, — заторможено говорит она, — понять, что ты, чёрт возьми, только что сказал! — срывается на крик она, и я снова жму на тормоз.

— Чёрт! Ты можешь перестать кричать? Иначе я разобью свою машину, — срываюсь на неё я, благо на улицах практически никого нет.

— Ты за рулём? Вы только сейчас разминулись? И чем ты ей помог? Джек, что-то случилось? — снова начинает Джессика.

— Да, я за рулём, да мы только что разминулись, — пытаясь сохранять спокойствие, отвечаю я. Иногда Джессика бывает просто невыносимой. — Я был на встрече и опять засиделся допоздна за документами, ты знаешь моего отца, ну, и когда я уже выезжал, увидел, что она идёт одна по улице в три часа ночи, и решил проследить, чтобы она спокойно добралась до дома. Потом увидел, как к ней начали приставать...

— Боже!

— Успокойся, всё обошлось, и я отвёз её домой.

— Она, наверное, жутко перепугалась... Так её телефон сломан? Теперь понятно, почему я не могла до неё дозвониться. С ней всё в порядке?

— Да, так ты скажешь мне номер её квартиры или нет? — устало спрашиваю я, уже жалея, что вообще позвонил ей.

— Возможно, но прошу, лучше не заходи к ней, ты просто убьешь её этим.

— Неужели всё настолько плохо? — в замешательстве спрашиваю я, представляя в каких условиях живёт Кларисса, но я не думаю, что там всё так ужасно.

— Квартира номер семнадцать и просто не заходи туда, — быстро говорит она. — Джессика? Хватит болтать, — слышится мужской голос на той стороне, и я тут же сбрасываю звонок.

Значит, газеты не врут, и Джессика Кроуфорд действительно загуляла. Похоже, она ещё не знает про Сэма.

Доехав до дома, я ставлю машину в гараж и наконец, захожу внутрь. Сняв идиотский пиджак, я кидаю его на диван и взяв из холодильника лёд, прикладываю его к челюсти, тот скот оставил мне неплохой синяк, а у меня завтра важное совещание... отец убьёт меня!

Я устало сажусь за деревянный рабочий стол и налив себе виски, начинаю обдумывать план нашего с Клэр свидания. Что мне придумать для неё... но мои мысли вдруг прерывает звонок моего мобильника.

— А куда ты её поведешь? — взбудоражено спрашивает Джессика, едва я успеваю ответить на вызов.

— Я тебе разве не мешаю? Ты же явно не одна, — делая глоток виски, спрашиваю я.

— А... Жан уже ушёл. — Чёрт, кажется, её опять заносит. — Ну же, рассказывай, куда ты её поведёшь? Я должна знать всё!

— А что ты мне посоветуешь? — устало смеюсь я. — Что она любит? Я же ничего не знаю о её интересах, ну... кроме моды, но не поведу же я её в магазин, а сезон показов ещё не начался.

— Да, с магазином ты точно пролетишь, — вздыхает подруга. — Кларисса любит искусство, вы можете сходить в театр или на выставку...

— А кино? — перебиваю её я.

— Только если просто в кино на обычный вечерний сеанс, как все, а не как ты любишь, Джек, — говорит мне Джессика, и я улыбаюсь. — Ты же просто так в кино не водишь. Так что, если ты всё же выберешь кино, то веди её только на старые фильмы, она терпеть не может нынешний кинематограф, и в зале вы должны быть не одни и, пожалуйста, не проси ставить фильм на паузу, когда тебе вздумается, не думаю, что Клэр это понравится. — Чёрт... Джессика знает меня слишком хорошо. — И, да, можешь вернуть ей лабутены, — договаривает она и смеётся. Не думал, что Клэр рассказала ей о туфлях. — Она просто не устоит. И поберегись папарацци, или всё пойдёт к чертям. И вообще, Джек, ты ведь жуткий романтик, ты не промахнешься.

— Да, я тебя понял, буду иметь в виду, а когда ты возвращаешься?

— Планировала провести здесь всё лето, но может, вернусь и в августе, Ист-Сайду нужна своя королева. — И снова этот смех, нет, ей точно снова требуется помощь.

— Ладно, Джессика, веселись, но не забывай о границах, — напряжённо выдыхаю я, заранее думая о последствиях её загула.

— О чём ты? — усмехается она, будто не понимая меня.

— Да ладно тебе, Джесс! Каждое лето ты пересекаешь земной шар в поисках новых приключений на свою задницу, но когда дело доходит до сплетен, то ты и сама знаешь, что искать их стоит только на Манхэттене. Ты блистаешь во многих журналах, и твои похождения просто так бесследно не исчезнут. Ты же вернёшься в город, и все уже будут по-другому смотреть на тебя. Ты сама это понимаешь и всё прекрасно помнишь, как и я, как и все остальные.

— Не бери в голову, я просто веселюсь и забываюсь, сейчас мне это просто необходимо, — пытается отмахнуться подруга, но мы это уже проходили.

— Ты правильно делаешь, что оставляешь прошлое в прошлом, Джессика, но не спеши как в прошлый раз, когда ты также сбежала из города, пытаясь забыться, получая наслаждение, не выходя из номера. Но ты ведь знаешь, что когда ты вернёшься, проблем станет только больше. Не возвращайся к старым привычкам, Джесс, не возвращайся к тому положению, из которого мы тебя едва вытащили пару лет назад, не начинай всё сначала.

— Просто дай мне время, Джек, — довольно тихо говорит Джессика. — Обещаю, я в порядке. А ты будь с Клэр, только тоже помни о границах. Если она будет страдать из-за тебя, обещаю, потом Ты будешь страдать из-за меня.

Джессика сбрасывает звонок, возможно, я задел её за живое, но я больше не хочу, как и Адам, как и Диана вытаскивать её из того дерьма, в которое она непременно ввяжется, если продолжит все эти похождения и на Манхэттене.

Кларисса.

Нет, нет, нет, нет, мне нельзя опаздывать, нельзя! Я быстро обрызгиваю себя духами и просто вылетаю из квартиры.

И как я снова могла проспать? Обычно до работы я езжу на метро, или иду пешком, что тоже бывает, потому что библиотека находится не так уж и далеко от моего дома, но теперь мне придётся ехать на такси.

Я подхожу к обочине и жутко нервничая выставляю руку вперёд, но ко мне вдруг подъезжает совсем не такси, а белый Мерседес, который кажется мне уже знакомым.

Я растерянно опускаю руку и отхожу на шаг назад, не понимая, что происходит.

Окно с водительского места опускается и, сняв очки, на меня смотрит тот парень имя, которого я уже и забыла, но зато я помню, что именно из-за него я разбила свой телефон!

— Кларисса! Какая встреча! Тебя подвести? —  с энтузиазмом спрашивает он и, похоже, моё имя он помнит прекрасно.

Он выходит из машины, а я растерянно ему улыбаюсь, ну же, Клэр, вспомни его имя!

— Буду вечно вам благодарна! — расплываюсь в улыбке я, но только потому что сегодня мне просто нельзя опаздывать!

Сегодня в библиотеке нас будет проверять администрация, и мне не очень хочется получить выговор!

Мистер простите-я-забыла-ваше-имя благородно открывает для меня дверь, и как только я сажусь в автомобильный салон, то вижу его визитки, которые лежат на какой-то штуке. Точно! Макс!

— Я вас не отвлекаю? Возможно, вы куда-то спешите...

— Мы же договорились на «ты», помнишь? — сев в машину, улыбнувшись, смотрит на меня Макс.

— Да, точно, — вспоминаю я и немного покачав головой, касаюсь своего медальона на шее, и кручу его между пальцами, и я только недавно поняла, что всегда так делаю, когда нервничаю.

— Куда тебя отвезти?

— В публичную библиотеку.

— Может, расскажешь про благотворительный вечер? — спрашивает Макс, выезжая на дорогу, и я поворачиваюсь на него с особым непониманием. — Ты сказала, что будешь там в качестве персонала, а я видел тебя в качестве гостьи, да ещё и с Джеком Фостером, — произносит Макс его имя с несерьёзным смешком, и я тут же вспоминаю, как Джек спросил меня, о чём я могу разговаривать с финансистом из Сиэтла, только тон Джека был более раздражительный и недовольный.

Значит, они точно знакомы и видимо, по каким-то причинам, Джек ненавидит Макса, а Макс в свою очередь лишь смеётся над ним.

— Ну, первые пятнадцать минут я была официанткой, а потом планы резко изменились, а Джек он... близкий друг моей лучшей подруги, а на вечере у нас с ним было одно... совместное дело.

Кажется, я слишком много ему рассказываю, и в моей голове тут же всплывают слова мамы, когда она отправляла меня в Колумбийский: «не позволяй людям слишком много знать о тебе». У меня тогда не было времени узнать, что же именно она хотела этим сказать, а со временем это просто забылось, но когда человек умирает, ты пытаешься вспомнить всё важное, что он говорил тебе, все его советы, ты пытаешься вспомнить и сохранить эту память надолго.

— А вы с Джеком знакомы? — рассеянно спрашиваю я, возвращаясь из своих мыслей на землю.

— Да, наши с ним фирмы пытались сотрудничать, но, — он делает долгую паузу и, кажется, решает, говорить мне или нет, — скажем, не вышло, — подытоживает Макс и взглянув на меня, он слегка улыбается.

Он всё же решил ничего мне не рассказывать, но если честно, то мне всё равно на них, их фирмы и их проблемы.

— Спасибо, — говорю я, когда Макс паркуется у библиотеки и быстро выйдя из машины, он вдруг открывает для меня дверь, чтобы я могла выйти.

— Может быть, как-нибудь встретимся? Во сколько ты освободишься? Я за тобой заеду, — довольно уверенно говорит он с ожидающей улыбкой на лице и протягивает мне руку. — Ты же должна меня отблагодарить...

— Да вы издеваетесь?! — едва ли сдерживаюсь от крика я, и проигнорировав протянутую мне руку Макса, выхожу из машины.

Ещё один! Что-то я всем задолжала!

Минус того, что ты живёшь или работаешь на Верхнем Ист-Сайде в том, что в большинстве своём здесь живут люди вроде Джека и Макса, я имею в виду с финансовой стороны. У них есть деньги, и поэтому они думают, что им необязательно церемониться с девушкой, которая им понравилась. Они думают, а точнее они уверены в том, что все девушки мечтают о них, что никто никогда им не откажет, и я согласна, в большинстве случаев так оно и есть, но... по крайней мере, я не одна из них. Подобные мужчины привыкли, что им не приходится особо беспокоиться, и если им приглянулась какая-то девушка, то им вполне достаточно одной встречи, одного свидание и... всё, дело в шляпе, она твоя.

Но не я! Не я... .

Я показательно обхожу Макса и подхожу к многочисленным ступенькам. Я не оборачиваюсь, когда он зовёт меня, потому что Макс разозлил меня. Он разбил мой телефон, и я ещё оказываюсь его должницей!

— Можешь ничего не говорить, я знаю, — говорю я Агнесс — моей начальнице, как только я захожу в библиотеку и вижу её на пути.

— Я просто хотела отдать тебе это, — протягивает мне она небольшую подарочную коробку с бантиком. Это что ещё за шутки?

— Что это? — с непониманием принимаю коробку я.

— Не знаю, — пожимает плечами она, но её взгляд слишком игривый, слишком довольный... . — Но ещё вчера её хотел передать тебе один симпатичный блондин, но он приходил, когда ты уже ушла и попросил меня передать её тебе. Ну же, рассказывай, что за красавчика ты охмурила?

— Он не представился? — игнорируя её вопрос, спрашиваю я и попутно открываю коробку.

— Он сказал, ты сама всё поймёшь, — отвечает Агнесс, но мне уже не нужно никакого имени, он был прав, я и сама всё прекрасно поняла. В коробке лежит телефон. Это Макс... .

— Я узнала его, — вдруг взбудораженно подходит к нам Беттани — ещё одна консультантка этой библиотеки. — Это был тот самый парень, который только что подвёз тебя на белом Мерседесе, и он не просто открыл для тебя дверь, но и подал тебе руку... . — мечтательно вздыхает девушка. — Да, руку, которую ты не приняла.

— Да, это просто мой водитель, — с иронией произношу я. — А как ты вообще...

— Я просто шла позади тебя, — скрещивая руки на груди, недовольно закатывает глаза шатенка. — Я видела, как ты отшила его.

— Оу... Отшила его? Ты совсем спятила? — в полном шоке спрашивает у меня Агнесс.

Моей начальнице чуть за тридцать, но она не замужем, и я считаю, что это вполне нормально, но она паникует, и каждый раз, когда узнает, что я кого-то отшила, реагирует примерно также, как и сейчас.

— В следующий раз оставлю ему твой номер, Агнесс, или, может, твой, Беттани? — съязвив, говорю я, переведя взгляд с одной на другую.

— Так вы ещё встретитесь? — спрашивает у меня Бетани, и я замечаю, что её тон немного изменился, он стал серьёзнее.

— Конечно! — наигранно улыбаюсь я, и Агнесс в удивлении приподнимает брови, а Бетани разочарованно отводит взгляд. И я бы даже не удивилась, если бы завтра увидела, как Макс подвозит сюда уже Беттани, потому что она буквально вешается на шею каждому парню, и ему бы не пришлось с ней возиться. — Мне нужно вернуть ему это, — говорю я, показав им распакованную коробку с телефоном внутри, и обойдя их, я иду в комнату для персонала.

Меня раздражает, что кому-то есть дело до моей личной жизни, что кто-то указывает, как именно мне поступить! Только мои родители могли указывать мне и направлять меня, и никто больше, а теперь их нет, и я сама по себе.

Чувствуя себя раздражённой, я сажусь на диван и всё ещё держа в руке этот телефон, который оказался чуть больше моей ладони, я думаю, что мне теперь с ним делать. Зачем Макс принёс его, если я просила его этого не делать? Тем более этот телефон уж точно дороже того, что разбился.

— Клэр?

— Чёрт! — вдруг выкрикиваю я, потому что не на шутку перепугалась, и телефон едва ли не выпадает из моих рук.

— В первый раз слышу, как ты ругаешься! Что случилось? — встаёт напротив меня мой друг Бадди.

Бадди, ну, вообще-то его зовут Бернард и это очень смешное имя, поэтому при нашей встрече он представился мне как Бадди, и я целый год думала, что его действительно так зовут! Пока по случайности не заглянула в его паспорт, я просто хотела посмотреть на его фотографию, но увидела кое-что поинтереснее — его настоящее имя! Оказалось, что его зовут Бернард Дюплесси, и думаю, всем понятно почему я захохотала на весь зал, а выражение лица моего друга в тот момент было просто бесценно, он был жутко зол, и в то же время ему было стыдно. Бадди, можно сказать, единственный человек, кроме Джессики, естественно, является моим другом. Действительно другом, а не просто знакомым, с которым мне приходится общаться.

— Ты опять покрасился? — с удивлением спрашиваю я, когда подняв глаза, вижу его ярко-зелёные волосы.

Дело в том, что Бадди гей и, не знаю, поэтому или нет, но он любит экспериментировать со своей внешностью, и он красит волосы чаще, чем стрижёт их, и красится он не просто из тёмного в светлый, а из голубого в зеленый, например. Но иногда он может быть обычным нью-йоркским студентом с обычным рыжим цветом волос. Бадди всего девятнадцать лет, он учится на втором курсе в Нью Йоркском университете, и как только он пришёл подрабатывать в эту библиотеку, мы с ним сдружились. Мы как будто бы очень долго искали друг друга и, наконец, нашли. Но он любитель пропускать работу и лекции, кстати, тоже, но это ему не мешает учиться на отлично.

Дело в том, что его родители французы, и его отец какая-то важная шишка во Франции, и они не хотели отпускать его в Ню-Йорк, но когда он в тайне от них отправил свои документы на поступление и, когда его приняли, родители просто не смогли оборвать его мечту учиться в Нью-Йорке и не зря. Теперь он чувствует свободу и делает с собой всё, что ему угодно, но когда его навещают родители, или когда он сам к ним отправляется, то он снова превращается в мальчика с рыжими волосами, в строгом костюме и с шикарными манерами.

— Да, нравится? Я даже пропустил последнюю лекцию о долгосрочных инвестициях, чтобы покрасить волосы, но всё же думаю, я упустил немногое, а теперь, — он садится рядом, — рассказывай, я так соскучился по твоим историям! А особенно мне нравилась та про, Боже, как его там... ну... у вас ещё были отношения без обязательств! — Когда Бадди договаривает, я начинаю смеяться, не знаю, делает он это специально или нет, но он постоянно заставляет меня смеяться, даже когда мне кажется, что я уже никогда не засмеюсь.

— Не думаю, что это интересная история... просто один придурок...

— Все твои истории начинаются именно с этого! И дай-ка угадаю, он с Верхнего? —  как всегда перебивает меня Бадди, но, когда это делает он, мне даже не хочется его убить. Я сдержанно киваю, отвечая на его вопрос.

Я рассказываю Бадди про Макса и про Джека, рассказываю про то, что оказывается я задолжала слишком много свиданий, и что меня это раздражает, рассказала про телефон, что я всё ещё держу в руках, и который я хочу выкинуть, но не могу, потому что мне нужно его вернуть и показать, что мне ничего от Макса не нужно, я рассказала другу про то, как отреагировали на всё это Агнесс и Бетани и про то, как я ненавижу лето.

— Если ты скажешь, что я полная идиотка или укажешь мне, как поступать, я буду ненавидеть и тебя тоже, — быстро добавляю я в конце своего «интересного» рассказа, дабы избежать ещё одного конфликта, хотя Бадди не тот человек, который будет указывать мне что делать.

— Клэр, я больше всего на свете ненавижу людей, которые указывают другим, что им делать, поэтому я уж точно не тот человек, который будет говорить тебе, как лучше поступить. Это твоё дело, твоя жизнь, — говорит Бадди, и в комнате повисает недолгая тишина, которая не является неудобной или неуютной. — Я просто кое-что спрошу, ладно? — вдруг серьёзно говорит Бадди, и я настороженно киваю ему. — Дашь мне номерок Макса? Я позвоню ему, и мы встретимся под предлогом «я верну тебе телефон моей подруги», а потом мы сдружимся, затем я влюблю его в себя, а потом у нас будет свадьба, — когда он говорит, он интенсивно размахивает руками, и это делает его ещё смешнее. Бадди всегда пытается отбить моих парней!

— Да, с огромным удовольствием! — смеюсь я.

— А номер Джека? Я могу пойти с ним на свидание вместо тебя под предлогом...

— Ну уж нет! Джек мой! И я, пожалуй, оставлю его себе, — всё ещё смеюсь я и только потом в полной мере понимаю, что именно сказала.

В комнате вдруг повисает напряжённая тишина, и улыбка начинает медленно исчезать с моего лица. Бадди смотрит на меня горящими от восторга глазами, и его улыбка наоборот начинает ползти вверх.

— Так он тебе нравится, да? — О нет!

— Нет! Просто... я действительно должна отблагодарить его за спасение своей жизни... ну, и, возможно, он не такой ужасный тип, как я думала...

— Да... — протягивает друг и, подняв руки вверх, смотрит в потолок. — Господи, наконец-то это произошло! Ты услышал мои молитвы! Спасибо! — говорит он и, наконец, смотрит на меня. — И четырёх лет не прошло, моя дорогая!

— Мы с тобой знакомы всего два года, о чём ты вообще говоришь? — усмехаюсь я, чувствуя, как смущаюсь.

— Я о том, что ты, наконец, поняла, что не все мужики, а особенно с Верхнего Ист-Сайда, козлы!

— Ты полный придурок, Бадди, — говорю я, поднявшись и ткнув его пальцем в грудь. — Пойдём работать, я тебя уже сто лет здесь не видела, как тебя ещё не уволили?

Мы выходим в зал и стараемся выглядеть как можно более непринуждённо, потому что Агнесс постоянно растаскивает нас по разным углам, и думаю, понятно почему... .

— А Джек уже сказал, где и во сколько будет ваше свидание? — шепчет Бадди где-то за моей спиной, делая вид, будто он внимательно изучает чью-то карточку.

— В этом весь подвох, — в ответ шепчу я. — Он должен найти способ связаться со мной и, если Джек действительно захочет этого свидания, то он его найдёт. Он знает, что мой телефон разбит, и он не знает моей квартиры.

— Но он знает, где ты работаешь, и думаю, лучше тебя знает Джессику, так что... это будет легко для него — связаться с тобой.

***

День проходит очень даже весело, даже несмотря на то, что проверка всё же была, но для меня всё обошлось, но не для моего друга.

Мне не хватало разговоров с Бадди о его и моих парнях, не хватало разговоров про учёбу и про всё на свете, с ним мне всегда весело и просто, и я совершенно поддерживаю его в том, что он пошёл на факультет драмы, у него огромный талант к этому, но, конечно же, по наставлению своих родителей, он ходит ещё и на дополнительные лекции.

Моя смена заканчивается, и я спешу, наконец, уйти отсюда, но Бадди останется ещё часа на три, Агнесс загрузила его работой за его прогулы.

Я пытаюсь как можно быстрее дойди до дома, потому что я бы лучше прошлась по Центральному парку, чем по этим улицам, которые вечно полны спешащих куда-то людей, грязным воздухом и пыльными прилавками. Завтра наконец-таки выходной и я смогу полностью посвятить день уборке своей квартиры, которая сейчас больше похожа на свалку мусора. Боже, да кого я обманываю?! Вероятность того, что я буду убираться в выходной равна практически нулю.

Я уже подхожу к своей двери и первое, что попадается мне на глаза, это коробка. Осматриваясь вокруг, я не нахожу и намёка кому бы она могла принадлежать, и неуверенно откинув её крышку, я вижу лабутены, что купил мне Джек... . Как их вообще не стащили отсюда? Могу поспорить, что это Джессика сказала Джеку номер моей квартиры.

Да, Бадди был прав.

Взяв коробку в руки и, зайдя в квартиру, я достаю записку, лежащую поверх туфель и начинаю читать, чувствуя, как моё сердце начинает набирать ритм, прямо как в подростковые годы.

«Кларисса, Клэр, Клэри, не знаю, как тебе больше нравится (или не нравится) чтобы я тебя называл, но я буду называть тебя Клэри и думаю, это одна из причин, по которой ты меня «недолюбливаешь». Ты подложила мне свинью, Клэри, но она была настолько мала, что я её практически не заметил. Я тебя нашёл и тебе всё же придётся идти со мной на свидание. Я думаю, от этого слова тебе становится противно и, наверное, именно поэтому оно мне так нравится! Завтра в пять часов я заеду за тобой, но наши планы будут для тебя сюрпризом. Надеюсь, ты любишь сюрпризы! До встречи, а точнее до свидания, Клэри.

P.S. И даже не думай возвращать мне туфли! Хотя, я уверен, что ты не устоишь и наденешь их.

P.S.S. Не могу дождаться, чтобы увидеть тебя.

Джек.»

Хм... сюрприз... вообще-то я не против сюрпризов, но то, что практически незнакомый мне человек поведёт меня неизвестно куда, заставляет меня немного поволноваться. И мне больше нравится быть в курсе, чем в неведении. Но первый вопрос, который возникает в моей голове: что же мне надеть?

Джек не уточнил, будем ли мы на улице или в ресторане или может, мы пойдём в кино, и как мне теперь решить? Он это специально? А туфли... если мы будем ходить, то я поменяюсь с ним обувью и пусть тогда сам проходит в них весь день! Хотя, Розмари сказала однажды, что мода не знает удобства, главное то, какое лицо ты показываешь миру.

Ну что ж, остаётся надеяться на то, что всё пройдёт хорошо, и я очень надеюсь, что моё волнение именно из-за неизвестности, а не из-за чего-либо другого... .