16. Истинная пара.

Проснулась я от луча солнца, светящего мне прямо в глаз. Я сморщилась, тихо застонала и медленно приоткрыла глаза. Первое, что ощутила — это тепло. Второе — непонимание.

Это точно была не моя комната. Не слышалось посапывания Эрики, не было её развешанных повсюду вещей и любимого запаха лаванды. Вместо этого — высокие потолки, тёплый полумрак и запах... мяты и цитруса?

Только тогда я осознала, что лежу не просто в постели, а... на чём-то твёрдом. Точнее, на ком-то. И этот «кто-то» размеренно дышал.

Я медленно опустила взгляд. Под щекой — мужская грудь, равномерно вздымающаяся при каждом вдохе. Моя рука лежала на его талии. А нога... о боже, я обвила его ногу.

Я лежала на Кристиане.

Тепло разлилось по щекам. Нет, это даже не тепло. Это позор. Горячий, обжигающий позор.

Я аккуратно подняла голову, надеясь, что он всё ещё спит. Его глаза были закрыты, губы расслаблены, дыхание глубокое и ровное. Спал.

Я не собиралась уходить. Совсем.

Сердце бешено колотилось от осознания того, как близко я к нему была всю ночь... и как он пах. Мята, цитрус и... что-то ещё — опасное, обволакивающее. Я приподнялась на локте и позволила взгляду скользнуть по его телу.

О боги.

Он был в одних тёмных штанах, а одеяло предательски сползло с его торса. Я задержала взгляд на груди, потом чуть ниже — на чётко очерченном прессе. Его кожа казалась тёплой даже на вид, каждая линия затачивалась в голове словно заново.

Пальцы сами потянулись.

Я медленно провела указательным по его прессу, от самой верхней линии до живота. Хотела доказать себе, что он реальный, что это не сон.

— Если ты продолжишь, — прохрипел он вдруг, всё так же не открывая глаз, — я точно перестану быть чёртовым джентльменом.

Моё сердце ушло в пятки.

Я резко дёрнулась, пытаясь отстраниться, но не успела — сильная рука легла на мою талию и уверенно притянула обратно. В итоге я оказалась прижатой к нему спиной, его грудь тёплым щитом за моей спиной, дыхание касалось шеи, а сердце стучало в унисон с моим.

Тепло растекалось по груди, по животу, по каждой клетке тела, будто он вплетал в меня свою силу, свою суть. Я зажмурилась.

Так вот оно какое — ощущение, когда ты рядом со своей истинной парой?

Так... стоп. Мы же не вместе.

Моя ладонь нащупала его запястье на моей талии, и я попыталась осторожно потянуть его руку. Но в ответ он только крепче сжал меня в объятиях, грубо, властно, будто пытался сказать этим: «Не уходи».

Я замерла.

— Прекрати, — выдохнула я. Но голос прозвучал слишком мягко. Слишком предательски.

Он молчал, и от этого тишина между нами только сильнее давила на грудь.

— Как ты вообще оказался в кровати? — прошептала я, стараясь не двигаться, хотя его рука по-прежнему лежала у меня на талии. — Ты ведь сказал, что будешь спать на диване.

Он молчал.

Секунда. Другая.

Я уже подумала, что он просто уснул и не услышал вопрос, как вдруг его голос, чуть хрипловатый от утренней неразговоренности, разрезал тишину:

— Тебе снилось что-то страшное. От чего... — он сделал паузу, — в комнате было больше сорока градусов.

Я напряглась.

— Ты буквально горела, Лисс. И пока я тебя успокаивал... ты не отпустила меня.

Я ощутила, как в груди стукнуло сердце. Один раз. Второй. Он не шутил. Я действительно... прижалась к нему во сне?

— Прости... — прошептала я, даже не зная, за что именно.

Он лишь чуть сильнее сжал меня в объятиях и тихо добавил:

— Я бы соврал, если сказал бы, что был против.

Самое страшное, что я не помнила, что мне снилось.

Ни образов, ни звуков — только липкий страх, который будто прилип к коже и не желал отпускать. Я попыталась зацепиться за хоть что-то, но в голове была звенящая пустота.

— Мне совсем ничего не снилось,я не помню , — прошептала я в пространство, хотя, может, и себе.

— Это было не «совсем». Ты стонала, Лисс, — голос Кристиана звучал приглушённо, будто он до сих пор не до конца проснулся. — Как будто умирала.

Я не знала, что ответить. Я не помнила.Я вообще ничего не понимала в последнее время.

— Это из-за книги? — спросила я, почти боясь услышать ответ.

Он медлил. Слишком долго. А потом тихо сказал:— Я не знаю.

Просто. Честно. Без попыток придумать красивую теорию.

— Но ты был рядом. Почему? — спросила я, не осознавая, как дрожит мой голос.

Он вздохнул, и я ощутила, как его рука снова легла на мою талию — не с притяжением, а с успокоением.

— Потому что я хотел быть. И потому что... ты меня не отпускала.

Он усмехнулся еле слышно, а я замерла. Он не знал, что мне снилось. И я не знала. Но почему-то, казалось, что это было важно. И опасно.

Что бы это ни было — оно приближалось.

— Может, отпустишь меня?! — раздражённо бросила я, извиваясь в его объятиях.

Он не сразу отреагировал. Будто боролся сам с собой. Его рука всё ещё крепко держала меня за талию, как будто отпускать — значило проиграть. Но спустя пару томительных секунд он всё-таки медленно ослабил хватку.

Я тут же отодвинулась, села на край кровати, по проявляя на себе футболку, будто броню. Сердце всё ещё бешено стучало, дыхание было рваным. Я чувствовала его взгляд на своей спине — тяжёлый, жгучий, такой знакомый и пугающий одновременно.

— Этого не должно больше повториться, — произнесла я резко, не оборачиваясь. — Ты уже забыл, что у тебя есть девушка?! Если забыл — напомню, её зовут Сиенна.

Тишина.

Я почти решила, что он проигнорирует мои слова, когда матрас сзади пружинисто просел — он тоже приподнялся.

— А ты забыла, что у тебя есть парень? Его Рафаэль зовут, если что, — холодно парировал он.

Я резко обернулась к нему. Наши взгляды встретились, столкнулись, и будто искры посыпались между нами.

— Ох, — хмыкнула я ядовито. — А тебя не смущает, что тот самый Рафаэль — твой друг?

Он нахмурился. Лицо стало жёстким, как высеченное из камня. Скула дёрнулась. В его глазах полыхнуло нечто опасное. И я поняла — сейчас я задала слишком правильный вопрос.

— Я не сделал ничего, чтобы предать его, — ответил он, его голос стал напряжённым, почти холодным.

— Уверен? — я не удержалась, выпалила с укором. — А то, что ты скрываешь нашу связь?

Он замолчал на секунду, его взгляд стал более решительным.

— Заметь, это была твоя идея, — ответил он, уже с каким-то злым оттенком в голосе.

— А ты прям послушал меня, — тихо пробормотала я, но уже поняла, что теряю контроль.

В следующий момент он не дал мне договорить, опрокидывая меня на кровать. Я оказалась под ним, сдавленно выдохнув от резкости его движения. Моя футболка приподнялась, открывая живот, а он навис надо мной, не позволяя двигаться. Его дыхание было горячим, и от этого я ощутила, как напряжение в воздухе стало почти осязаемым.

В его глазах сверкнуло что-то опасное и почти неуловимое — как будто он был на грани того, чтобы что-то сделать, не обращая внимания на все мои слова, всё, что я могла сказать.

— Ты мне больше не скажешь , что я ничего не сделал? — его голос был низким и немного агрессивным.

Мой живот сжался от беспокойства, но в то же время я не могла не почувствовать, как каждый его жест затмевал разум.

Я старалась не поддаваться панике, но ощущение того, как его тело давит на меня, было слишком сильным, чтобы оставаться спокойной. Я хотела оттолкнуть его, сказать что-то резкое, но слова словно застряли в горле.

— Лисс, — его голос стал немного мягче, но в нём оставался тот же остриё, которое я так хорошо знала, — ты не можешь продолжать отрицать, что между нами есть что-то большее.

Я смотрела ему в глаза, пытаясь найти хоть какое-то оправдание своему поведению, но ответ застрял где-то в груди. Я не могла понять, что с нами происходит. Но что-то в нём было настолько сильным, что я просто не могла оторваться от его взгляда.

— Ты можешь просто отпустить меня, — тихо сказала я, но мои слова не звучали уверенно. Я всё ещё лежала под ним, ощущая его вес и тепло его тела, что заставляло меня чувствовать странное притяжение.

Он не ответил сразу. Вместо этого его глаза немного потемнели, и я заметила, как его рука скользнула к моей талии, обвивая её пальцами. Каждое его движение заставляло меня терять уверенность, разрушать защиту, которую я так долго выстраивала.

— Но ты то меня не отпустишь, — сказал он, но его слова не были угрозой. Это было больше как утверждение.

Я вновь почувствовала, как напряжение в воздухе растёт, как я всё больше теряю контроль.

Боюсь представить, что было бы дальше, хотя чего я обманываю. Я жаждала продолжения. Каждое его движение, каждый взгляд заставлял моё сердце биться быстрее. Я даже не могла понять, почему я так сильно тянулась к нему, но в этом моменте всё казалось правильным, несмотря на то, что я пыталась сопротивляться.

Если бы не настойчивый стук в дверь.

Кристиан закатил глаза, явно раздражённый прерванным моментом. Он с силой встал с кровати, не отрывая взгляда от меня, и я почувствовала, как его тень наполнила комнату. Я осталась сидеть на кровати, не зная, как реагировать на этот неожиданный поворот.

— Позже, — сказал он тихо, но с тем же уверенным тоном, который я не могла игнорировать. Он подошёл к двери, но перед тем как открыть, ещё раз взглянул на меня. — Не думай, что ты сможешь избежать этого, Лисс. Мы всё равно продолжим.

Кристиан вышел из комнаты, тихо открывая дверь. Он даже не взглянул на меня, просто резко развернулся и ушёл, оставив меня одну в комнате. Я сидела на кровати, ощущая, как холодок страха проникает в каждую клеточку моего тела. В воздухе оставался привкус его присутствия, а в голове не утихали мысли о том, что произошло.

Я повернулась, заметив свою одежду, аккуратно сложенную в ванной. Неужели он так заботится о таких мелочах? Я не знала, что думать. Всё это было слишком запутанно, слишком интенсивно.

За дверью послышался радостный писк. Сиенна. Это была она.

Когда я прислонилась головой к двери, пыталась сделать это как можно тише, но каждое слово, дошедшее до меня, заставляло сердце сжиматься. Я слышала, как Кристиан, не сразу ответив, произнес что-то неясное. А потом её голос, такой радостный и с ноткой обиды:

— Кристиан, как я скучала, почему ты не писал мне?

На мгновение я затаила дыхание. Они что, обнялись? От этих слов я почувствовала, как в груди что-то сжалось. Я не понимала, почему, но мне не нравилось, что она так тепло обращалась к нему. Казалось, что это не просто дружеская забота. И хотя я пыталась понять, что вообще происходит, каждое слово и каждый звук от этого разговора создавали ещё больше вопросов.

Может быть, я слишком всё усложняю? Но как-то слишком легко это всё звучало для меня. Руки сжались в кулаки, и я сделала шаг назад, пытаясь отойти от двери.

Мне было неинтересно, что будет дальше. Всё это затягивалось, а внутри всё больше нарастало ощущение того, что я не имею права быть здесь. Быстро натянула свои вещи на тело и вышла из комнаты, стараясь не смотреть в сторону Кристиана. Я ощущала, как его взгляд тяжело давит мне на спину, но я игнорировала его, не желая сейчас разбираться в том, что происходит между нами.

Сиенна, стоявшая рядом, щурилась, глядя на меня с явным интересом, почти с вызовом. Я старалась не обращать внимания на её взгляд, хотя в какой-то момент меня это все же немного раздражало. Слова вырвались сами собой:

— Доброе утро, Сиенна, — сказала я, стараясь сохранить нейтральное выражение лица.

Она не ответила сразу, но её взгляд всё ещё был настороженным. Я могла видеть, как её глаза чуть сузились, как будто она оценивает ситуацию. Может, ей было интересно, почему я здесь и что происходит между нами. Но мне было всё равно.

Сиенна продолжала щуриться, не отводя взгляда от меня. Я почувствовала, как её напряжённое внимание обвивает меня, и старалась не показывать, что это меня как-то задевает. Всё-таки я могла выдержать её холодный взгляд.

— Ты здесь, — наконец произнесла она, её голос был почти насмешливым. — Что-то не припомню, чтобы ты была частью нашей компании.

Я наклонила голову, пытаясь контролировать своё раздражение.

— Зато ты тут частенько бываешь, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Видимо, у нас разные приоритеты.

Сиенна улыбнулась, но в её улыбке не было ни малейшего намёка на доброжелательность. Я заметила, как она слегка приподняла бровь, словно ожидая реакции.

— Ты говоришь, как будто это что-то важное, — ответила она, её слова были полны скрытого смысла. — Но это не изменит того, что Кристиан и я... — она сделала паузу, как бы подчеркивая, что она имеет полное право быть рядом с ним, — мы всё равно вместе.

Я почувствовала, как моё сердце сжалось от её слов. Но я не могла позволить себе показаться слабой. Я ответила ей с лёгкой улыбкой.

— Ты думаешь, что это что-то решает? — спросила я, не давая себе право сомневаться. — Может, ты и думаешь, что всё под контролем, но на самом деле ты не понимаешь, что происходит. Всё это игра.

Сиенна посмотрела на меня с неожиданной твёрдостью в глазах. Она тихо засмеялась, но в её смехе не было радости.

— Игры? Возможно. Но мне нравится, как они заканчиваются, — сказала она, оглядывая меня с интересом. — И я знаю, что Кристиан не забудет обо мне так быстро.

Её слова повисли в воздухе, но я не позволила себе поддаться на это. Взгляд её глаз был настороженным, как будто она ждала, когда я сдамся, но я оставалась непреклонной.

— Посмотрим, — произнесла я, немного пожав плечами. — У всех есть своя роль, Сиенна.

И с этими словами я развернулась, готовая покинуть комнату. В ушах оставался звук её дыхания, но я не оглядывалась.

Я шагнула к двери, решив, что буду игнорировать эту комедию, которая только что разворачивалась. В комнате стояла напряжённая тишина, как будто сама атмосфера ждала, кто первым сдастся. Я на мгновение остановилась, прислушиваясь к звукам, которые исходили от Сиенны. Но, как и ожидала, ничего нового. Всё это было слишком банально.

Когда я почти оказалась у двери, раздался спокойный, но настойчивый голос Кристиана. Он подошёл ко мне, уверенным шагом, не проявляя ни малейшей суеты в том, как он двигался.

— Ты собираешься уйти? — его голос был ровным, без оттенков эмоций, но в нём скрывалась лёгкая настороженность.

Я не обернулась, продолжая смотреть на дверь.

— Тебе это неинтересно, — ответила я, пытаясь не дать волю нервозности. Я могла бы уйти, не оглядываясь, но что-то внутри меня цепляло.

Но Кристиан , не позволил мне просто уйти так, как я того хотела. Он встал между мной и дверью, так, что теперь я не могла пройти. Его взгляд был проницательным, и в нём читалась непоколебимая уверенность. Он точно знал, что я не просто так стою здесь. Что всё это имеет свой смысл, что я прячусь от чего-то.

— Ты ведь не хочешь уйти. Не так, правда? — его слова были прямыми, с лёгким оттенком вызова, и это заставило меня замереть.

Я смотрела на его глаза и поняла, что он прав. Он всегда знал, как читать меня, как заставить меня задуматься о том, что скрыто за моими словами и действиями. Его уверенность меня не пугала, а наоборот — она была чем-то знакомым и нужным.

— И ты что, просто ждёшь, что я скажу тебе что-то важное? — я попыталась сдержать своё раздражение, но это звучало скорее как оправдание. Я знала, что ни Кристиан, ни Сиенна не оставят меня в покое. И меня это злило, потому что я не могла найти силы полностью отпустить их.

Кристиан шагнул ближе, и я почувствовала, как его тень накрывает меня. Он не двигался слишком быстро, он просто продолжал стоять передо мной, его уверенность как каменная стена, не позволяющая мне сбежать.

— Ты не уходишь, потому что не хочешь, чтобы это закончилось. Ты ищешь ответы, Лисс, но не там, где обычно их находишь. — его слова не были угрозой, это было простое, но очень точное наблюдение.

Я замолчала. Он продолжал смотреть на меня, и теперь в его глазах не было ни осуждения, ни злости. Только точность, с которой он меня видел. Я вдруг поняла, что теперь его взгляд был для меня чем-то большим, чем просто чьи-то слова.

Сиенна, стоявшая в дверях, ещё пыталась вмешаться, но её голос звучал как слабая попытка нарушить этот момент. Кристиан повернулся к ней, и его взгляд был таким же холодным и решительным, как и прежде.

— Ты слишком поздно, — сказал он ей. — Всё решается здесь и сейчас.

Сиенна замолкла, и я почувствовала, как пространство вокруг нас стало напряжённым, как будто на мгновение замедлилось всё. Ситуация стала моментом решения. И, несмотря на то что я пыталась сбежать, я не могла больше просто игнорировать то, что происходило между нами.

Кристиан вновь взглянул на меня, его тёмные глаза не отводились от меня. В его глазах не было ни сожаления, ни испуга. Это было то, чего мне не хватало. Решимости, с которой он действовал.

— Давай начнём с того, что ты не уходишь. Ты останешься. И мы поговорим, — его голос был твёрдым, но всё-таки в нём была мягкость, которую я не ожидала.

Я остановилась, зная, что в этот момент он меня не отпустит, как бы я не пыталась.

Я не сразу ответила. Просто стояла, чувствуя, как его взгляд буквально прожигает сквозь мою броню.Он говорил так уверенно, что даже моё упрямство начало шататься под его словами.Он не просил. Он не умолял. Он утверждал.И это бесило.И... подкупало.

— Ты думаешь , что знаешь меня, — прошептала я, всё ещё не двигаясь.— Я не думаю, — поправил Кристиан мягко. — Я чувствую тебя.

Эти слова прозвучали слишком просто, чтобы быть случайными. Слишком глубоко, чтобы я могла их проигнорировать.Сиенна всё ещё была в комнате, но её будто стерло из воздуха. Она отступила в тень этой сцены, потому что понимала: сейчас не её момент. И он никогда не будет её.

— Зачем ты делаешь это? — спросила я, чуть громче, почти срываясь. — Мы оба знаем, чем всё закончится.— А ты всё ещё думаешь, что конец уже написан? — Кристиан слегка склонил голову, как будто видел во мне что-то, что я сама в себе отрицала.

Он подошёл ближе. Ещё шаг — и между нами осталась только пустота. Не та, которую можно измерить метрами, а та, что висит в воздухе, когда слова не могут объяснить, что происходит.

— Я не позволю тебе уйти вот так. Не после этой ночи. Не после того, как ты наконец перестала прятаться. — Его голос стал ниже. Спокойнее. Опаснее. — Ты можешь притворяться для кого угодно. Но не для меня.

Я отвела взгляд, но он уже знал. Он знал, что я не уйду. Не потому что не могу, а потому что не хочу. Потому что всё во мне вопило о том, что это важно. Что этот момент — не случайность. Что он — не случайность.

Кристиан осторожно коснулся моей руки. Легко, почти невесомо, но этого хватило, чтобы внутри меня что-то дрогнуло.— Лисс... — он выдохнул моё имя, как клятву. — Ты нужна мне здесь. Не как девушка для развлечений. Не как заблудшая часть моей жизни. А как ты. Просто ты.

Сердце дернулось, будто в такт его словам.И я поняла — он прав.Я не хотела убегать. Не от него. Не от нас.

— Только не делай мне больно, Кристиан, — шепчу я.— Только не убегай, Лисс, — отвечает он.

И в этот момент — без обещаний, без условий, без масок — я осталась.Для себя.Для него.Для нас.

Тишина повисла в комнате, но теперь это была другая тишина. Уверенная. Честная. Такая, которая не требует слов.

Сиенна попятилась к двери, хмурясь.— Я расскажу об этом родителям, — её голос дрожал, не от страха, а от уязвлённого самолюбия. — Они вправят тебе мозги, Кристиан. Ты даже не понимаешь, с кем играешь.

Я смотрела на неё спокойно. Её слова звучали как пустая угроза, особенно сейчас, когда всё в этой комнате — от наших взглядов до странной тишины между нами — говорило: мы перешли черту. Обратного пути нет.

Кристиан не шелохнулся. Его взгляд был стальной.— Ты можешь рассказать кому угодно, Сиенна, — сказал он хрипло. — Но уже поздно.

Сиенна бросила на меня взгляд, полный отвращения и ревности.— Ты думаешь, ты особенная? — выплюнула она. — Ты всего лишь... ошибка.

Я чуть приподняла рукав. Она не успела ничего понять, не успела вглядеться, но на долю секунды — ровно столько, чтобы она ощутила странную дрожь — мы показали ей нашу метку. Символ, слабо пульсирующий на моей коже, скрытый от всех глаз, кроме тех, кто должен видеть.

— Мы никто против судьбы, Сиенна, — сказала я тихо, но твёрдо. — Но и ты — никто против того, что уже решено.

Она отшатнулась, будто увидела нечто запретное, и резко распахнула дверь.— Вы пожалеете. Оба, — бросила напоследок и исчезла.

Когда за ней закрылась дверь, тишина вернулась. Но она уже была другой — тёплой, почти интимной.

Кристиан посмотрел на мою руку, где медленно исчезал след метки.— Она не поняла, — произнёс он.

— И не должна, — ответила я. — Это между нами.

Он кивнул, и в этот момент между нами возникло нечто сильнее слов.Связь, которую не оборвёт ни чужая воля, ни запрет, ни страх.Судьба уже сделала свой выбор.

Он не сразу подошёл ко мне, но я чувствовала, как его присутствие приближается — не физически, а чем-то иным, глубоким, почти вибрацией под кожей. Кристиан остановился совсем рядом, так, что я ощущала тепло его тела, и всё внутри сжалось в нервной тишине.

— Ты знала, что она придёт? — спросил он тихо.

Я пожала плечами, не поворачиваясь.— Такие, как Сиенна, всегда приходят. Особенно, когда чувствуют, что проигрывают.

Он кивнул, и я, наконец, взглянула на него. В его глазах не было торжества, только понимание. Он не радовался тому, что между нами что-то произошло. Он просто принимал это — как факт. Как силу. Как неизбежность.

— Лисс... — он сделал шаг ближе, и я напряглась, не зная, что он скажет дальше.— Мы не можем больше делать вид, что это неважно. Не после этого.

Я хотела возразить. Хотела снова выстроить стену, спрятаться за цинизмом, за сарказмом, за своей обычной холодной маской. Но вдруг поняла — устала. Не хочу снова притворяться.Я подняла руку, смотря на место, где была метка.— Ты чувствуешь её? — спросила я.

Он подошёл вплотную. Его пальцы коснулись моего запястья. Лёгкое прикосновение. Но оно было достаточно сильным, чтобы всё внутри сдвинулось.

— Она пульсирует, когда ты рядом, — признался он, не отрывая от меня взгляда.

И я знала — он не врёт. Потому что у меня было точно так же.

Мы стояли молча. Мир за пределами этой комнаты, шум Сиенны, угрозы, всё, что должно было нас пугать — исчезло. Остались только мы. И та самая метка, которой не должно было быть.Знак, что мы — не просто случайность.

— Нас уничтожат, если узнают, — прошептала я, не отпуская его взгляда.

— Тогда пусть сначала попробуют, — ответил он. И впервые за всё время мне стало... не страшно.

Он не отпускал моего взгляда. Мы стояли так близко, что воздух между нами дрожал от чего-то невыносимо личного. Его пальцы всё ещё касались моего запястья, будто он боялся, что я исчезну, если он уберёт руку.

— Я не знаю, как это работает, — тихо сказал он, — но с того момента, как метка проявилась... всё изменилось. Я чувствую тебя даже во сне.

Моё сердце сжалось от его слов. Не от пафоса — в них не было ни капли. Только правда. Слишком чистая, чтобы прятаться.

— Я боюсь, — выдохнула я. — Не тебя. Себя. Нас. Того, что дальше.

Он кивнул.

— Я тоже. Но, Лисс... страх — это не повод притворяться, будто этого нет. Это повод бороться.

Я прикусила губу. Это был не Кристиан, которого я привыкла видеть. Не тот, кто швыряется сарказмом и сжигает взглядами. Этот — был настоящий. Настолько, что хотелось отвернуться, просто чтобы не расплавиться под его вниманием.

Но я не отвернулась.

— Нам не дадут быть вместе, — сказала я, и в голосе больше не было стальки. Только констатация.

— Пусть попробуют, — повторил он, мягко, но с яростью под кожей. — Я сожгу всё, Лисс. Всё, что встанет между нами.

На миг мне показалось, что его глаза вспыхнули чем-то нечеловеческим. Чёрная магия внутри него откликалась, реагируя на меня. Не угрожающе — наоборот. Как будто хотела защитить.

И это было пугающе красиво.

— Ты сам знаешь, как это работает, — тихо напомнила я. — Истинная пара — это не только связь. Это сила. И если мы вместе, она растёт. Она нестабильна. Опасна.

— Только если мы будем прятаться, — возразил он. — Только если будем врать сами себе. Но если мы примем её... может, мы не ошибка. Может, мы ключ. К чему-то большему.

Я вздрогнула. Эти слова звучали как начало чего-то куда более масштабного, чем просто запретный роман.

Он отступил на шаг — словно дал мне пространство, чтобы выбрать. Не давил. Не тянул.

— Если скажешь «нет» — я пойму, — сказал он. — Но я больше не притворюсь, что не хочу тебя.

Я смотрела на него. На то, как в его взгляде не было ни игры, ни маски. Только правда.

И поняла, что этот момент будет точкой отсчёта.

Поворотным.

Судьбоносным.

Наш момент — хрупкий, почти священный — разрезал резкий, резонирующий вой.Сирена.

Мир вернулся — грубо, шумно, без предупреждения.Я вздрогнула, будто пробудилась от сна.

— Что это? — спросила я, уже зная, что ничего хорошего.

Кристиан мгновенно оказался у окна. Его пальцы рывком отдёрнули штору. Я подошла ближе, встала рядом, и мы оба уставились на горизонт.

Барьер.

Магический купол, охранявший территорию академии , вспыхнул зловещим красным. Не мягкий алый. Не розовый. А предельно яростный, почти кровавый оттенок.Цвет тревоги. Цвет угрозы.

— Кто-то пытается сломать щит, — проговорил Кристиан тихо, но в голосе у него уже появились острые края. Он знал, что это значит. Я тоже знала.