1. Пламя предательства.

Для полного погружения в атмосферу:

Billie Eilish — Everything I Wanted

Ben Howard — Only Love

Fleurie — Soldier

DVRST — Close Eyes

Огонь. Он повсюду. Льётся языками пламени по стенам, алыми щупальцами тянется к потолку. Грохот. Что-то рушится совсем рядом, взметая облако пепла. Я дёргаюсь назад, но ноги словно приросли к земле.

Я стою в самом центре ада.

Где-то вдалеке звучит голос. Глухой, прорывающийся сквозь треск горящего дерева и злобное шипение огня. Он зовёт меня.

Я оглядываюсь.

Тьма окутывает пространство за моей спиной, вязкая, почти живая. Она извивается, словно змеиное гнездо, но в её глубине что-то есть. Тень. Высокая фигура с горящими глазами.

— Лиссандра... — голос раздаётся снова. Бархатистый, проникающий прямо под кожу.

Я вздрагиваю.

Передо мной зеркало. Огромное, от пола до потолка, испещрённое тонкими трещинами, но всё ещё целое. Я вижу себя. Растрепанные тёмные волосы, распахнутые глаза, полные страха. Дышу тяжело, будто только что бежала изо всех сил.

Но это не совсем я.

Зрачки вытянуты, как у зверя. Радужка переливается алым, как раскалённый металл. Я не двигаюсь, но отражение улыбается. Широко, безумно, растягивая губы в волчьем оскале.

Моё сердце срывается с места.

— Это не я, — выдыхаю еле слышно.

— Это ты. — Тень за моей спиной делает шаг вперёд, и я чувствую, как холодные пальцы сжимают моё запястье.

Крик застревает в горле. Огонь взмывает выше, достигая потолка, срывая его. Всё рушится. Я падаю. В темноту. В пустоту.

И просыпаюсь.

Я рывком сажусь на кровати, хватая воздух рваным дыханием. В груди бешено колотится сердце, ладони вспотели. Всё тело будто свело судорогой.

Темно. За окном льёт дождь, серебряные струи расчерчивают стекло. Ветер скулит в проёмах, гнет ветви деревьев, срывает с них листву. Где-то вдалеке прокатывается гром.

Я дрожащей рукой вытираю лицо. Сон. Это был всего лишь сон.

Но что-то внутри меня не даёт забыть его так просто. Ощущение, будто частица этого кошмара осталась здесь, в комнате, прячется в тенях.

Я откидываюсь назад, пытаясь восстановить дыхание, но сознание всё ещё лихорадит. Перед глазами до сих пор стоит это проклятое отражение. Улыбающееся.

Мерзкое.

Где-то в груди поднимается тревога.

Чувство, что всё только начинается.

Я машинально тянусь к тумбочке, сдёргиваю оттуда блокнот и шариковую ручку. Листы шуршат в пальцах, когда я лихорадочно начинаю чертить линии. Руки всё ещё дрожат, но я заставляю себя сосредоточиться. Важно не забыть ни одной детали.

Я уже знала, что так будет.

Рисунок складывается под моими пальцами почти сам — высокая тень с горящими глазами, зеркальная поверхность, зловещая улыбка отражения. Огонь. Яркий, живой. Кажется, будто если провести по нему пальцами, то можно обжечься.

Очередной лист отправляется в папку, где уже собрана целая коллекция таких набросков. В них — фрагменты чего-то неуловимого, чего-то, что не даёт мне покоя.

— Доча?

Я поднимаю голову.

В дверях стоит мама — растрёпанные волосы, уютный халат и мягкий, заботливый взгляд. В её руках — кружка с чем-то горячим, из-под крышки поднимается тонкая струйка пара.

— Опять не спишь?

— Сон, — тихо отвечаю я, всё ещё сжимая карандаш в руке.

Тереза подходит ближе, садится на край кровати и бережно касается моего запястья.

— Тот же?

Я киваю.

— Всё тот же.

Она смотрит на меня с лёгкой тревогой, но ничего не говорит. Просто молча протягивает мне чашку.

— Выпей. Это расслабит.

Я беру её в руки, ощущая приятное тепло керамики. Вдыхаю знакомый аромат мяты и чего-то сладковатого.

— Хочешь рассказать?

Я задумываюсь. Не знаю, есть ли в этом смысл. Не знаю, поймёт ли она, если скажу, что снова видела пламя. Что снова слышала голос, который звал меня по имени, но которого я никогда не знала.

— Не переживай, мам, со мной всё в порядке, — я улыбаюсь, делая глоток горячего чая.

Тереза внимательно смотрит на меня, словно пытаясь разглядеть что-то большее, чем просто усталость от ночного кошмара.

— Лисс, ты же знаешь, я не просто так спрашиваю, — её голос мягкий, но в нём слышится беспокойство. — Эти сны... они снятся тебе не первый год.

Я опускаю взгляд в чашку. Да, не первый. И не второй. Они тянутся за мной с самого детства, приходят волнами, но всегда одинаковые — огонь, чьи-то голоса, чувство, будто я должна что-то вспомнить.

— Может, это просто бурная фантазия? — я стараюсь отшутиться, но сама не верю в свои слова.

Тереза чуть улыбается, но в её глазах мелькает что-то, чего я не могу понять.

— Может быть, — соглашается она, но звучит это не слишком уверенно. — Просто знай, доча, если тебе понадобится поговорить, я рядом.

Я киваю, но внутри глухо свербит чувство, что это не просто случайные слова.

— А теперь давай, спать. Завтра важный день.

Она поднимается, но перед тем как выйти, кладёт ладонь мне на голову, мягко взъерошивая волосы.

— Доброй ночи, Лисс.

— Доброй ночи, мам.

Когда за ней закрывается дверь, я откладываю чашку и снова беру карандаш. Смотрю на только что сделанный набросок — языки пламени, расплывчатый силуэт в центре, словно кто-то, кого я должна узнать.

Но кто?

Вдохнув поглубже, я прячу рисунок в папку и выключаю свет. Завтра действительно важный день.

Я подскочила от резкого пробуждения — вокруг меня летала разноцветная фольга, хлопушка ещё эхом отдавалась в ушах.

— С Днём рождения! — разом крикнуло несколько голосов, и в следующую секунду на меня с разбега налетела моя подруга Лейла.

— Ох, чёрт! — я еле устояла на кровати, но всё же обняла её, хохоча.

— Просыпайся, именинница! — раздался голос моего парня Тревиса, и я увидела, как он стоит у дверного проёма, ухмыляясь, а за ним маячат остальные мои любимые люди.

В комнате царил хаос: повсюду блестели конфетти, на тумбочке уже стоял поднос с завтраком, а возле кровати кто-то поставил целый пакет с подарками.

— Вы с ума сошли! — я улыбнулась, проводя рукой по волосам, которые, кажется, были полностью усыпаны фольгой.

— Ну, а как иначе? — Лейла всплеснула руками. — Сегодня же твой день!

Тревис сел на край кровати и протянул мне большую коробку, перевязанную чёрной лентой.

— Это тебе от нас, — ухмыльнулся он.

Я удивлённо подняла брови, но, конечно, не могла сдержать любопытства. Стоило только дёрнуть за ленту, как крышка открылась, и я увидела...

— Вы серьёзно?! — я даже не сразу поняла, что смеюсь.

Внутри лежала шикарная кожаная куртка, явно дорогая и идеально моего размера.

— Мы знали, что тебе понравится, — гордо заявил Тревис.

— Она просто создана для тебя, Лисс, — поддакнула Лейла.

Я провела пальцами по мягкой коже, чувствуя, как тепло разливается по груди.

— Спасибо, ребята. Это лучший подарок.

— Ты даже ещё не видела торт, — хитро прищурился Тревис.

Я закатила глаза и только теперь заметила, что в дверях стоит мама, с улыбкой наблюдая за всей этой картиной.

И в этот момент я вдруг осознала — как же мне повезло с этими людьми.

— Мы подождём тебя в столовой, но не тормози! — подмигнул Тревис, а Лейла игриво толкнула меня в бок.

— Да-да, пять минут, и я спущусь, — пообещала я, всё ещё не до конца проснувшись, но уже в приподнятом настроении.

Как только дверь за ними закрылась, я быстро вскочила с кровати, умылась ледяной водой, чтобы окончательно прийти в себя, и подошла к зеркалу. Синий топ идеально сидел на мне, подчёркивая тёмные глаза и контрастируя с тёмными волосами. Поверх него я накинула кожаную куртку — их подарок. Чёрт, она была просто идеальной.

— Так, чего-то не хватает... — пробормотала я, поправляя волосы.

В этот момент Лейла снова появилась за моей спиной, и прежде чем я успела что-то сказать, она легко приподняла мои волосы и застегнула на шее кулон.

Я замерла.

— Лейла... — Я аккуратно коснулась кулона кончиками пальцев. Он был тонкий, серебристый, с тёмно-синим камнем в центре. Не слишком вычурный, но в нём было что-то завораживающее.

— Это мой подарок, — мягко сказала она, глядя на меня через зеркало. — Ты особенная, Лисс. Пусть этот камень всегда напоминает тебе об этом.

Я сглотнула, вдруг чувствуя, как комок подкатывает к горлу.

— Он потрясающий, — выдавила я, пытаясь сдержать эмоции.

Лейла улыбнулась и сжала моё плечо.

— Ну, ты готова к празднику?

Я глубоко вдохнула, ещё раз посмотрела на своё отражение.

— Готова.

Лейла была со мной с самого детства. Мы были настолько разными, что никто бы и подумать не мог, что мы станем лучшими подругами. Рыжая бестия с кучей веснушек и неизменной ухмылкой против меня — более сдержанной, всегда осторожной.

Наше знакомство, как ни странно, началось с драки.

Я была совсем маленькая, когда впервые столкнулась с Лейлой на детской площадке. Она тогда уже обладала той самой непрошибаемой уверенностью, которая сводила меня с ума. В тот день она захватила качели и не собиралась уступать их никому.

— Освободи, — спокойно сказала я, скрестив руки на груди.

Рыжая девчонка прищурилась.

— А ты кто такая?

— Та, кто хочет покачаться.

Она хмыкнула.

— Значит, занимай очередь, сестрёнка.

Сестрёнка?!

Я нахмурилась и схватила её за запястье, пытаясь стащить с качели. Лейла сопротивлялась, и в итоге мы свалились в песок, барахтаясь и разбрасывая пыль вокруг.

— Ты что творишь?! — возмутилась она, толкнув меня в плечо.

— Отстаиваю своё место!

— Ты психованная!

— А ты упрямая!

Мы катались по земле, как два маленьких монстра, пока нас не разняли взрослые.

Казалось бы, после такого нормальные люди становятся врагами, но нет. Спустя несколько дней Лейла, как ни в чём не бывало, подошла ко мне с мороженым и протянула одно.

— Мир?

Я прищурилась, но взяла рожок.

— Временный.

Она рассмеялась, и с тех пор мы были неразлучны.

Теперь, спустя столько лет, глядя на Лейлу, я понимала, что никого ближе у меня нет. Сколько бы мы ни спорили, ни подкалывали друг друга, она была моей семьёй.

Лейла остановилась у моего стола, её глаза внимательно изучали рисунок, который я набросала ночью.

— Снова кошмары? — тихо спросила она, мельком бросив на меня взгляд.

Я кивнула, не зная, что сказать.

Лейла нахмурилась и взяла лист в руки, пальцем провела по контуру расплывчатых силуэтов.

— Всё становится только хуже, да? — она взглянула на меня так, будто пыталась заглянуть прямо в голову и увидеть то, что мучило меня по ночам.

Я пожала плечами:

— Просто странные сны. Наверное, мой мозг обрабатывает всю информацию за день...

Она молча разглядывала рисунок ещё несколько секунд, а потом аккуратно положила его обратно на стол.

— Ты же знаешь, я могу тебе помочь, если захочешь.

Я слабо улыбнулась.

— Я знаю, Лей.

Она тяжело вздохнула, но настаивать не стала. Вместо этого хлопнула меня по плечу:

— Ладно, пошли, именинница. Тебя уже ждут!

Тревис встретил меня прямо у входа в столовую, широко улыбаясь. Он всегда выглядел так, будто только что сошёл с обложки какого-нибудь модного журнала: высокий, с аккуратно уложенными тёмными волосами и той самой ухмылкой, из-за которой у многих девчонок в округе подкашивались колени.

Лейла тут же закатила глаза.

— Я пойду, не хочу быть третьим лишним, — фыркнула она и скрылась за дверью столовой.

Тревис усмехнулся, а затем шагнул ближе и заключил меня в крепкие объятия.

— С днём рождения, любимая, — прошептал он, прежде чем его губы коснулись моих.

Мы встречались уже несколько месяцев. Всё началось довольно неожиданно: сначала просто гуляли вместе с нашей компанией, шутили, а потом как-то сами собой перешли границы дружбы. Тревис был хорошим парнем — заботливым, внимательным, всегда знающим, что сказать в нужный момент.

Но почему-то, когда он целовал меня, я не ощущала того самого трепета, о котором говорят в книгах.

В столовой уже собралась наша небольшая, но самая родная компания. Лейла уселась на своё привычное место, рядом с Тревисом, который уже что-то жевал, пока остальные ждали меня. На столе стояли мои любимые блюда, и от одного только запаха у меня заурчало в животе.

— Мама, ты лучшая! — с улыбкой подбежала я к ней, обняла крепко-крепко и чмокнула в щёку.

— Ой, ну всё, всё, доча, — засмеялась она, но по её глазам было видно, что ей приятно.

Подошла к отцу, он потрепал меня по волосам и слегка сжал плечо:

— Подарок будет вечером.

Я заулыбалась ещё больше.

— Обожаю подарки! Хотя... кто их не любит?

— Ты-то точно! — вставила Лейла, ухмыляясь.

Все засмеялись, а я закатила глаза.

— Ладно, именинница, садись уже! — сказал Тревис, притягивая меня за запястье.

Я села за стол, ощущая, как тепло и уютно мне среди этих людей. Моя семья. Мои друзья. И пусть сегодня я не думаю ни о каких кошмарах.

Мой друг Уорнер, наш главный весельчак и неисправимый балагур, хитро улыбаясь, протянул мне через весь стол что-то аккуратно запакованное в бумагу.

— Держи, именинница.

Я сразу догадалась по очертаниям — книга.

— Если это очередной твой дурацкий учебник по философии, я официально вычеркиваю тебя из списка друзей, — сказала я, прищурившись.

— Ой, да не бойся! — фыркнул он. — Твой любимый сопливый роман, хотя, судя по пометке «18+», не могу сказать, что он такой уж милый.

Лейла прыснула, Тревис покосился на него с прищуром, а я фыркнула, распаковывая. Да, точно книга. Золотистые буквы на обложке, знакомое имя автора.

— Уорнер, ты серьёзно? — я покачала головой, но не смогла сдержать улыбку.

— Что? Ты же сама говорила, что ждала эту новинку! Так что... с днём рождения! — он театрально развёл руками.

Я хмыкнула, прижимая подарок к груди. Ну ладно, хоть в этот раз он не подложил мне в коробку с подарком паука, как в прошлом году.

Наша новая подруга Яра фыркнула, ткнув Уорнера в бок, чтобы не лез со своими комментариями, и протянула мне аккуратно упакованную коробку.

— Это тебе.

Я с интересом развернула бумагу и увидела внутри шикарный набор для рисования: дорогие карандаши, пастель, скетчбук с плотными страницами. Всё выглядело невероятно круто.

— Вау... — я провела пальцами по краю коробки, поражённая.

— Видела твои рисунки в комнате, — пожала плечами Яра. — Подумала, ты занимаешься этим серьёзно.

— Спасибо... Это правда очень классно, — я улыбнулась ей.

Яра в нашей компании относительно недавно. Переехала в наш город из-за работы отца и, честно говоря, поначалу держалась немного отстранённо. Но мы быстро её приняли. С её внешностью это неудивительно — высокая, платиновая блондинка с длинными ногами и идеальными чертами лица. Прямо модель.

— Если ты не будешь мне рисовать крутые портреты, я заберу подарок обратно, — добавила она с лукавой улыбкой.

— Посмотрим, заслужишь ли, — подмигнула я.

Завтрак прошёл в относительно забавной атмосфере: Уорнер не упускал шанса поддеть Тревиса, намекая на его «чересчур нежные взгляды» в мою сторону, Лейла с ухмылкой его подначивала, а Яра делала вид, что слишком занята своим круассаном, хотя время от времени усмехалась.

Мама смотрела на нас с тёплой улыбкой, а папа лишь качал головой, наблюдая за нашими перепалками.

— Куда планируешь пропадать сегодня? — спросила Лейла, когда мы уже допивали чай.

Я пожала плечами:

— Пока не знаю. Наверное, погуляем по городу, а вечером с вами посидим.

— Вот и отлично, — Тревис обнял меня за плечи. — Сегодня весь день только для тебя.

— О, романтика попёрла, — протянул Уорнер, закатив глаза. — Я чуть не подавился от этой сладости.

— Просто у тебя аллергия на любовь, — съязвила Яра.

— Скорее, на показуху, — фыркнул он, но было видно, что ему просто весело нас дразнить.

Я только рассмеялась, а потом, взглянув на часы, спохватилась:

— Нам пора, если не хотим опоздать. Все таки первый урок у кудряшки.Так мы называли нашу учительницу химии.

Компания дружно встала из-за стола, и мама с папой проводили нас до двери.

— Будь осторожна и не забывай про наш с папой подарок — напомнила мама, приобняв меня напоследок.

— Конечно, мам, — я сжала её руку, чувствуя лёгкий укол в груди.

Всё это казалось таким привычным, таким родным... И от этого в глубине души рождалось странное чувство — как будто что-то должно измениться.

Я бы не назвала себя дружелюбным человеком. В школе меня обходят многие, и не потому, что я делаю что-то особенное, а просто из-за моего выражения лица. Оно у меня... ну, скажем так, не самое располагающее.

Плюс, я не тихоня. Если кто-то переходит границы, то я молчать не буду. Могу поставить на место и словами, и делом, если потребуется. И, как показывает практика, большинство предпочитает просто держаться на расстоянии.

— Ты опять хмуришься, — шепнула Лейла, толкнув меня локтем, пока мы шли по коридору.

— Это моё обычное лицо.

— Вот именно. Люди думают, что ты сейчас кого-то убьёшь взглядом.

Я закатила глаза, но промолчала. Мне было всё равно, что думают остальные. Главное — мои друзья знают, какая я на самом деле.

— Сегодня Тревис обещал тебе сюрприз, — продолжала Лейла. — И что-то мне подсказывает, что тебе он не понравится.

— В каком смысле?

— В прямом. Он хотел устроить что-то... — она задумалась, подбирая слово, — романтичное.

Я тяжело вздохнула. Вот только не это.

— Ну, он старается, — пожала я плечами. — Только надеюсь, это не что-то связанное с высотой. Я не готова обрыгать наше свидание.

Лейла фыркнула, прикрывая рот ладонью.

— Честно, не знаю. Ну, пусть будет сюрпризом.

Я скептически прищурилась. Сюрпризы — это, конечно, хорошо, но когда их готовит Тревис, я начинаю нервничать. Последний раз его «романтический жест» включал в себя серенаду под моим окном... в два часа ночи... с друзьями, которые выбивали ритм на мусорных баках.

— Ты уже настроилась на худшее, да? — усмехнулась Лейла, глядя на моё лицо.

— Я просто реалист.

— Ой, да ладно тебе. Это же твой парень. Может, он в этот раз действительно сделает что-то милое.

Я только закатила глаза и дернула её за рыжий хвост.

— Загадывай желания, раз веришь в чудеса.

Лейла рассмеялась, но в этот момент я почувствовала странный холодок по спине, словно кто-то смотрел на меня издалека. Оглянувшись, я ничего подозрительного не увидела, но почему-то тревожное чувство не отпускало.

Я тряхнула головой, пытаясь избавиться от странного ощущения. Наверное, просто нервы. Или последствия сна.

Лейла не заметила моего замешательства — она уже вовсю болтала о том, какой крутой фильм мы должны посмотреть на девчачьей ночи.

— ...и я серьёзно, Лисс, там такие горячие парни! Тебе просто необходимо его посмотреть!

— Ну конечно, ты же никогда не выбираешь фильмы ради сюжета, — усмехнулась я.

— Сюжет? — Лейла сделала большие глаза. — Зачем он нужен, если есть красивые актёры?

Я только рассмеялась и покачала головой.

Мы вышли на крыльцо, где уже собрались наши друзья. Тревис стоял чуть поодаль, болтая с Уорнером, но как только увидел меня, улыбнулся и шагнул ближе.

— Готова? — спросил он, беря меня за руку.

— Ты так говоришь, будто мы отправляемся в смертельно опасное приключение, — я приподняла бровь.

— Ну, смотря как посмотреть, — загадочно ответил он.

В этот момент я снова ощутила тот странный холодок. Как будто что-то неуловимое пробежало по воздуху.

Я резко обернулась, но, как и в прошлый раз, ничего. Только улица, дома и прохожие, занятые своими делами.

— Лисс? Всё нормально? — Тревис с тревогой заглянул мне в лицо.

Я моргнула и кивнула.

— Да... Просто показалось.

Но ощущение, что за мной наблюдают, не исчезало.

— ...и представляешь, он взял и промахнулся! Хотя все были уверены, что попадёт! — Тревис возбуждённо размахивал руками, рассказывая мне что-то про своё последнее соревнование.

Я кивала и улыбалась, делая вид, что понимаю, о чём идёт речь. На самом деле я уже давно потерялась в этих спортивных хитросплетениях. В какой-то момент он упомянул Элвиса, потом черлидерш, затем кого-то, кто, видимо, встречается с кем-то, а потом вообще ушёл в какую-то другую тему.

— А ты как считаешь? — вдруг спросил он, и я моргнула, осознавая, что полностью выпала из разговора.

— Эм... думаю, ты прав, — осторожно сказала я, надеясь, что это универсальный ответ.

Тревис довольно кивнул, видимо, решив, что я на его стороне.

Такси плавно повернуло за угол, а я, краем глаза посмотрев в окно, снова почувствовала то странное ощущение...

Как будто взгляд, пристальный, невидимый, ощутимо холодный.

Я чуть сжала губы и сделала вид, что просто любуюсь пейзажем за окном.

Но внутри уже знала — что-то грядёт.

Такси плавно остановилось у тротуара, и Тревис первым вышел, обойдя машину, чтобы открыть мне дверь. Я скептически посмотрела на него.

— Какой джентльмен, — протянула я, выходя.

— Ну, я стараюсь, — ухмыльнулся он, тут же беря меня за руку.

Я огляделась. Мы оказались у небольшого парка, освещённого мягкими жёлтыми фонарями. В воздухе витал аромат свежескошенной травы, а чуть дальше, среди деревьев, были видны огоньки.

— И что ты задумал? — прищурилась я.

— Терпение, Лис, терпение, — Тревис лукаво улыбнулся и повёл меня дальше.

Мы свернули за угол, и я увидела деревянный пирс, украшенный гирляндами. Вдоль него стояли небольшие фонарики, а в самом конце — накрытый столик на двоих. Возле него лежал плед, а рядом покачивалась небольшая лодка.

Я удивлённо посмотрела на него.

— Это всё ты?..

— Конечно, — гордо сказал он, сжимая мою ладонь. — Решил устроить тебе настоящий романтический вечер.

Я перевела взгляд на воду, где отражались огоньки гирлянд, создавая почти сказочную атмосферу.

— Ладно, признаю, выглядит красиво, — пробормотала я, скрывая улыбку.

Тревис засмеялся.

— Знал, что тебе понравится. Ну что, идём?

Мы подошли к столику, и Тревис, всё ещё держа меня за руку, придвинул мне стул.

— Прошу, мадам, — с притворной галантностью сказал он.

Я усмехнулась, но всё-таки села. Стол был накрыт просто, но со вкусом: небольшая корзинка с фруктами, бутылка белого вина и два бокала. Лёгкий ветерок покачивал пламя свечи, создавая уютную, почти кинематографичную картину.

— Ну, теперь я точно чувствую себя героиней сопливого романа, который мне подарил Уорнер, — заметила я, взяв бокал.

Тревис рассмеялся и тоже налил себе вина.

— Надеюсь, тут обойдётся без трагедий и драм, — он поднял бокал, чокаясь со мной. — За тебя, Лис.

Я улыбнулась и сделала глоток.

Какое-то время мы просто сидели, разговаривая обо всём подряд. Тревис рассказывал о своих соревнованиях, о том, как команда готовится к новому баскетбольному сезону. Я слушала, иногда подначивая его шуточками, но в целом мне было спокойно.

Потом он вдруг встал.

— Пойдём.

— Куда?

— Потанцуем.

Я нахмурилась.

— На пирсе? Ты серьёзно?

— Очень, — он протянул руку, подмигнув.

Я покачала головой, но всё же вложила свою ладонь в его.

Тревис осторожно притянул меня ближе. Мягкие звуки музыки доносились из спрятанной колонки — он и это подготовил. Я положила руки ему на плечи, а он обвил меня за талию, начиная плавно покачиваться в такт мелодии.

— Ну как, романтика удалась? — тихо спросил он, заглядывая мне в глаза.

Я хмыкнула.

— Возможно. Хотя ещё не хватало, чтобы ты мне признался в любви, и тогда вообще сахарный сироп польётся.

Тревис усмехнулся, но ничего не сказал. Он просто продолжил танцевать, чуть крепче прижимая меня к себе.

В тот момент я не знала, что этот вечер станет одним из последних, когда всё будет так просто.

После того как мы романтично потанцевали и он прокатил меня на лодке, мы вернулись к столику. Ночная прохлада слегка пробрала меня, но Тревис тут же накинул мне на плечи свой пиджак, ухмыляясь, будто только этого и ждал.

Я наклонилась ближе и поцеловала его, чувствуя, как он тут же отвечает, углубляя поцелуй. Исследуя его рот своим языком, я старалась почувствовать хоть что-то — трепет, возбуждение, но в груди оставалась лишь пустота. Никогда не понимала смысла этих поцелуев, но Тревису это нравилось. Ну ладно, потерплю.

Но он, кажется, не собирался останавливаться. Его ладони медленно, но уверенно начали скользить по моей спине, изучая каждый изгиб, затем опустились ниже, сжали бедро. Я почувствовала, как он потянул меня ближе, крепче прижимая к себе.

— Тревис... — я едва слышно прошептала его имя, но он будто не услышал.

Его пальцы скользнули по краю моей юбки, а дыхание стало тяжелее.

— Что? — его голос прозвучал низко, с нотками нетерпения.

— Нам пора.

Он замер. Его взгляд, в котором ещё секунду назад читалось желание, изменился — вспыхнула тень раздражения, но он быстро скрыл её за лёгкой усмешкой.

— Лис, ну мы же...

— Я не хочу, — я сказала мягко, но твёрдо.

Тревис какое-то время молчал, а потом шумно выдохнул и опустил голову, еле заметно качая ей.

— Ладно, ладно, мисс Неприступность, — он усмехнулся, поднимая руки в притворной покорности. Затем взял бокал с вином и сделал глоток. — Время ещё есть.

Мне не понравилось, как он это сказал.

Я отвела взгляд, глядя в сторону воды. Лунный свет отражался в спокойной глади, а где-то вдали слышался плеск волн. Раньше мне нравилось это место, но сейчас оно начало давить на меня.

— Поехали домой? — тихо спросила я.

Тревис помедлил, но затем откинулся на спинку стула и кивнул.

— Конечно.

Мы молча собрали вещи и направились к выходу. Я шла рядом с ним, но в груди уже начинало зарождаться странное ощущение.

Будто этот вечер был началом конца.

Такси приехало быстро. До дома мы ехали в молчании — напряжённом, холодном, почти осязаемом. Тревис уткнулся в окно, не сказав ни слова, а я просто смотрела перед собой, скрестив руки на груди.

Когда машина остановилась у моего дома, он даже не двинулся, лишь коротко кивнул, будто я была ему едва знакомой попутчицей.

— Спокойной ночи, — сухо сказала я, открывая дверь.

— Ага, — буркнул он в ответ.

Я вышла, захлопнула дверь и, не оборачиваясь, зашагала к дому.

Ну что он ожидал? Я всё понимаю — гормоны, желания, но спать с ним только потому, что он этого хочет? Нет, спасибо. Если я ещё к этому не готова, то и заставлять себя не собираюсь.

Я толкнула дверь, прошла вглубь дома и закрыла её за собой. В груди неприятно сжалось. Глупо, но мне хотелось, чтобы он хотя бы попытался разрядить обстановку, пошутил, как всегда, или хотя бы сказал что-то кроме этого хмурого «ага».

Но он не сказал. Значит, и мне не стоит переживать.

Скинув пиджак Тревиса на спинку стула, я устало провела руками по лицу.

— Ты уже дома?

Я подняла взгляд и увидела маму, выглядывающую из кухни.

— Ага, — повторила я его же интонацией и закатила глаза.

Тереза хмыкнула, но не стала расспрашивать.

— Хочешь чаю?

Я задумалась на секунду, а потом кивнула.

— Да. И можно что-то сладкое?

— Конечно, доча, — улыбнулась она и скрылась на кухне.

Я вдохнула поглубже, сбрасывая с себя груз этого вечера, и прошла за ней. Чай и сладости — вот это действительно идеальное завершение дня.

— Ты же не забыла, что мы с твоим папой приготовили тебе подарок? — хитро прищурившись, сказала мама, ставя передо мной чашку горячего чая.

Я сделала глоток и устало покачала головой.

— Конечно, не забыла. Ты думаешь, я могла бы упустить что-то связанное с подарками?

Тереза рассмеялась и протянула мне небольшую, но явно дорого выглядящую коробочку, обёрнутую в бархатную тёмно-синюю бумагу.

— Это ещё не всё, но начнём с этого.

Я с интересом развернула упаковку и открыла крышку. Внутри, сверкая в тусклом кухонном свете, лежал... ключ.

Я подняла на маму удивлённый взгляд.

— Это что, шутка?

Она усмехнулась и покачала головой.

— Выйди во двор, доча.

Я вскочила с места, едва не опрокинув стул, и быстрым шагом направилась к двери. Сердце забилось быстрее — меня захлестнуло предчувствие чего-то грандиозного.

Я распахнула дверь и застыла.

Прямо перед домом, освещённая светом уличного фонаря, стояла машина. Моя машина.

Чёрная, элегантная, с идеально гладким корпусом, она выглядела просто восхитительно.

— Вы... Вы купили мне машину? — выдохнула я, не веря своим глазам.

Мама с улыбкой кивнула, а из-за угла дома вышел папа, держа в руках воздушные шары.

— С днём рождения, доча, — сказал он, хлопая меня по плечу.

Я в шоке провела ладонью по капоту.

— Боже... Это же Mustang!

— Мы знаем, что ты давно мечтала именно об этой модели, — сказала мама, обнимая меня.

Я перевела взгляд с неё на папу, затем снова на машину и громко взвизгнула от радости.

— Вы самые лучшие родители в мире!

Я прыгнула на шею сначала папе, потом маме, чувствуя, как внутри разливается волна благодарности и счастья.

Вот это я понимаю подарок!

Теперь стало понятно, зачем папа прошлым летом так настойчиво учил меня водить. В тот момент я, конечно, жаловалась, что он заставляет меня парковаться по десять раз подряд, но сейчас... О, сейчас я готова была расцеловать его за этот навык.

— Как я вас люблю! — выдохнула я, сжимая в руке ключи.

Глаза горели от нетерпения, пальцы дрожали от предвкушения. Моё. Настоящее. Авто.

— Только я быстро! Надо срочно похвастаться, — сказала я, поднимая взгляд на родителей.

Папа нахмурился, скрестив руки на груди.

— Темно уже, может, лучше утром?

— Пап, ну пожалуйста! — я сделала самые жалостливые глаза. — Всего на десять минут. До Лейлы и обратно!

Он сжал губы, колеблясь, но мама уже улыбалась, понимая, что битва проиграна.

— Ладно, только осторожно. И не гоняй, — выдохнул папа.

— Конечно, конечно! — радостно кивнула я, чмокнув его в щёку, а затем обняла маму.

С ключами в руках я выбежала за калитку, ощущая приятную дрожь в пальцах. Сердце колотилось от предвкушения.

Скользнула за руль, провела ладонью по гладкой поверхности. Моё. Настоящее.

— Ну что, детка, покатаемся? — пробормотала я, заворажённо глядя на приборную панель.

Повернула ключ зажигания, и машина мягко загудела. Чувствуя себя самым счастливым человеком на свете, я вырулила на дорогу.

Теперь срочно к Лейле. Мне нужно было с кем-то разделить этот восторг.

Когда я подъехала к дому Лейлы, дверь открыла её мама.

— О, привет, дорогая. Лейлы ещё нет, — тепло улыбнулась она, опираясь на дверной косяк.

Я поникла, разочарованно кивнув.

— А не знаете, когда она вернётся?

— Она с ребятами, сказала, что недолго, но ты же знаешь, как бывает, — пожала плечами женщина.

Я выдавила улыбку: да, уж, знаю.

— Ладно, спасибо, — пробормотала я, отходя от порога.

Вернувшись в машину, сразу же достала телефон и написала Лейле: Где твоя рыжая задница шляется?

Ожидание ответа затянулось, и я задумалась. Если Лейлы нет, то что мне делать? Ехать домой? Нет, слишком рано.

Вспомнив нашу с Тревисом натянутую прощальную сцену, я нервно закусила губу. Может, стоит поехать к нему? Объяснить всё? Загладить вину?

Да, именно так и поступлю.

С этими мыслями я завела двигатель и развернулась в сторону его дома.

Я припарковалась у его дома и глубоко вдохнула. Всё будет нормально. Мы просто поговорим, и я объясню ему свои чувства.

Поднявшись на крыльцо, я аккуратно постучала в дверь. Тишина.

Я подождала ещё немного, потом попробовала ручку — дверь оказалась не заперта.

Странно.

Я шагнула внутрь и сразу увидела его кроссовки у входа. Значит, он дома.

— Тревис? — тихо позвала я, но в ответ — ни звука.

Поднимаясь наверх, я почувствовала странное беспокойство. Возможно, мне просто казалось, но сердце забилось чаще.

Я дотянулась до дверной ручки его комнаты, повернула её... и замерла.

На Тревисе прыгала Яра. Её белокурые волосы разметались в разные стороны, руки жадно цеплялись за его шею, а он... он не отталкивал её.

Время замедлилось.

Воздух сдавил лёгкие.

Мой парень. Моя подруга.

Я чувствовала, как всё внутри холодеет.

В голове всё словно отключилось. Словно кто-то резко выдернул штепсель из розетки, оставив меня в полной темноте. Только звуки.

Громкие, мерзкие, липкие звуки, от которых меня тошнило.

Скрип кровати. Глухие удары. Чужие стоны. Их стоны.

Я не сразу поняла, что дыхание сбилось. Что пальцы впились в дверную ручку так сильно, что побелели костяшки.

Внутри что-то рвалось. Горело.

«Сожги всё к чертовой матери».

Этот голос был не моим. Или моим? Уже неважно.

Всё, что я знала — это ощущение пустоты. Такой всепоглощающей, что хотелось выцарапать её изнутри.

— Какого черта тут происходит? — мой голос был чужим. Ровным. Холодным.

Яра взвизгнула и отползла от Тревиса, лихорадочно натягивая на себя одеяло. Её глаза метались, дыхание сбилось.

— Это... это не то, что ты думаешь... — проблеяла она.

А Тревис... Тревис даже не попытался прикрыться. Он просто смотрел на меня.

Голый. Запыхавшийся. С дрожащими губами, пытающимися подобрать слова.

— Это... просто случилось... Я... я не хотел...

Он говорил ещё что-то. Какие-то бессмысленные слова, которые тонули в ревущей пустоте внутри меня.

Я не слышала его.

Я вообще ничего не слышала, кроме собственного бешено колотящегося сердца.

Гнев. Боль. Омерзение.

Эмоции бурлили внутри, накатывая одна на другую, но в какой-то момент я поняла, что не чувствую больше ничего.

Ни боли. Ни злости.

Только ледяную пустоту, разливающуюся по венам.

Тревис, наконец, соизволил натянуть на себя трусы и подошёл ко мне, но я хмурилась, отступая назад.

— Не подходи ко мне, урод. — Голос был ровным, но внутри всё кипело.

Он протянул ко мне руку, но я резко оттолкнула его, даже не вложив в это силы.

Тревис заорал.

Я вздрогнула.

Он схватился за грудь, а на его коже алел отчётливый след моей ладони — будто я только что прижала к нему раскалённый металл.

— Какого хрена?! — его голос срывался, в глазах читался страх. — Что это?! Как ты это сделала?!

Я замерла, чувствуя, как всё внутри меня бурлит, как эмоции накатывают волнами, будто океан во время шторма.

А потом я просто посмотрела на штору.

И она загорелась.

Огонь взметнулся резко, вспыхнув алыми языками, будто поджидая моего приказа.

— А-а-а! — завизжала Яра, хватая одеяло и поджимая под себя ноги. — Чёрт, что это такое?!

Я моргнула, но не двигалась.

Дым заполнил комнату, занавески осыпались тлеющими клочьями ткани, пламя перекинулось на ковёр.

Тревис метался у окна, словно загнанный зверь.

— Потуши это! — он дёрнул шторы, но это только разжигало огонь ещё больше.

Я стояла неподвижно, глядя на бушующее пламя.

Это сделала я.

Но как?

Где-то глубоко внутри, сквозь панический шум мыслей, раздался тот же голос.

Тот, что зазвучал в моей голове, когда я увидела их вместе.

«Сожги всё к чертовой матери».

Я схватилась за голову, сжимая виски, словно могла физически заткнуть этот голос, который звучал внутри меня.

— Нет... закрой свой рот... — выдохнула я, пятясь назад.

Яра всё ещё визжала, Тревис пытался затоптать огонь, но он только разрастался, пожирая ткань и мебель. Дым жёг глаза, но я не могла отвести взгляд от своих ладоней. От жара, который всё ещё пульсировал в пальцах.

Это было ненормально.

Я резко развернулась и бросилась к выходу. Сначала шагом, потом быстрее... а под конец просто бежала, спотыкаясь на лестнице.

Мне нужно было выбраться отсюда.

Мне нужно было уехать.

Машина!

Я сорвалась с крыльца, чуть не споткнувшись о бордюр, и кинулась к машине. Сердце билось так громко, что я слышала его даже сильнее, чем собственное дыхание.

Дрожащими руками я вытащила ключи, дёрнула дверь.

Быстрее.

Я села за руль, вставила ключ в замок зажигания и повернула его.

— Господи, помоги мне... — прошептала я, когда двигатель завёлся.

Газ в пол.

Я сорвалась с места.

И уехала.

Подальше от них.

Подальше от себя.

Дорога передо мной размывалась, уличные фонари мелькали пятнами, а телефон вибрировал без остановки. Я не хотела отвечать. Ни Тревису, ни Лейле, ни кому бы то ни было. Сердце колотилось, руки дрожали на руле, а в груди бурлило столько злости, что хотелось кричать.

Дом. Мне просто нужно добраться домой. Там будет мама, там будет безопасно.

Но экран телефона снова засветился, и я машинально перевела взгляд, чтобы посмотреть, кто звонит. Одно мгновение. Всего секунда.

Когда я снова взглянула на дорогу, в свете фар появился силуэт мужчины.

— Черт!

Я резко дёрнула руль в сторону, шины взвизгнули, машину занесло. Я судорожно крутила руль, пытаясь вернуть управление, но всё было бесполезно. Всё происходило слишком быстро.

Удар.

Оглушающий грохот, скрежет металла, разлетающиеся осколки стекла. Меня швырнуло вперёд, ремень безопасности впился в грудь, выбивая воздух из лёгких. Голова откинулась назад, перед глазами вспыхнули искры.

А потом — тьма.

Глухая, всепоглощающая темнота.

Я не знаю, сколько времени прошло. Может, секунды. Может, вечность.

Где-то вдалеке доносился звон, приглушённые голоса, а внутри гудела боль — тупая, давящая.

Я попробовала вдохнуть. Тяжело. Грудь будто сдавило невидимыми тисками.

И вдруг — тепло.

Не рядом. Надо мной.

Слабый, еле ощутимый поток воздуха коснулся моей щеки.

Кто-то здесь.

Я с усилием разлепила веки. Перед глазами всё плыло, но я различала тёмную фигуру. Высокую. Мужскую. Он стоял прямо надо мной, его лицо скрывала тень.

— Очнись, — голос был глубокий, бархатистый, с едва заметной хрипотцой.

Я хотела спросить, кто он, но губы не слушались.

Мужчина наклонился ближе, его глаза вспыхнули странным светом.

— Я пришёл за тобой.