Глава 21. Хорошая девочка



Минут десять я задумчиво отстукивал ручкой по стеклянному столу, бессмысленно пялясь в напечатанные на бумагах цифры. Прошло пять дней, а меня всё ещё не отпускала та ночь. Я ненавидел себя и сжирал живьём за то, что допустил эту омерзительную ситуацию. Мне приходилось стоять и слушать оскорбления в адрес моей девочки, потому что я чётко понимал — если всё-таки дотронусь до этой суки, то могу убить. Своим вмешательством она полностью уничтожила мой самоконтроль, который априори держался на соплях и всегда был не самой моей сильной стороной.

Я не бью женщин, но был в одном крошечном шаге от того, чтобы разорвать её на куски.

И меня не так пугала мысль о физическом насилии, как о том, что всё это могло произойти в присутствии Аси.

Прямо.

На её.

Глазах.

Превратиться в бесконтрольного монстра, который бьёт женщин? Это загнало меня в тупик — я стоял в ступоре, пока, наконец, не подошёл к ней достаточно близко. Моя рука сжалась в кулаке с такой силой, что вены натянулись до предела. Я угрожал ей, а сам мысленно считал до десяти — чтобы хоть немного успокоить внутреннего монстра и жажду перерезать ей горло.

Впредь я не буду таким слепым идиотом и пускать всё на самотёк. К счастью, у меня был пункт только касательно насилия. Однако принципы позволяли мне уничтожить её морально, заставив страдать и сожалеть о каждом брошенном оскорблении.

Во мне не оставалось ни капли эмпатии и сострадания, если кто-то позволял себе поставить себя выше неё — человека, на которого в принципе нужно молиться.

Нескончаемый поток самоуничижения прервал стук в дверь.

— Да.

— Дамиан Станиславович, ваш американо без молока, — проговорила секретарша, сдержанно улыбаясь и подходя к моему столу.

— Спасибо.

— И ещё, вы просили напомнить, что в течение дня нужно созвониться с главным инженером из Варшавы. А также нужно переговорить с коммерческим директором, нотариусом и сотрудником налоговой, — на выдохе сообщила она, прежде чем дойти до двери.

— Да, я помню. Спасибо.

Опираясь на прогнозы бизнес-плана, наш микрорайон по итогу должен принести не одну сотню миллионов евро чистой прибыли. Последний год жизни я только и делал, что кидал всевозможные силы туда, но сейчас всё летело к чертям, потому что всё, о чем я мог думать — это ангельские глаза, смотрящие прямо в недра моего сознания, моей души.

Я пытался откинуть мысли о ней хотя бы на ближайший час, чтобы полноценно обсудить рабочие вопросы. Не думать о ней было невозможно и физически больно. Я с трудом заставил себя это сделать, но в обмен на то, что поеду к ней этим вечером. Без предупреждения. Потому что моё явное намерение представиться Марату, как будущему тестю, уже не могло себя сдерживать. Ася всеми возможными мольбами просила бы меня не делать этого. Однако я больше не мог ждать.

Точнее, она стоила того, чтобы ждать сколько угодно, но я собирался обозначить, кем являюсь для неё.

Сегодня вечером.

***

— Дамиан Станиславович, добрый вечер, — Давлет пожал мне руку после того, как открыл калитку и впустил меня внутрь двора. — Как неожиданно видеть вас здесь сейчас.

— Я чувствую сарказм в твоём тоне.

— Марат Артурович скормит моё тело голодным собакам, если узнает детали наших с вами дел. Поэтому я вынужден отказаться в дальнейшем сотрудничестве и больше не смогу впускать вас в этот дом ночью.

Марат был ответственным, выходящим за грани адекватности отцом.

— Не беспокойся, в ближайшем будущем я буду входить сюда на законных основаниях.

— На каких основаниях вы хотите зайти в данный момент?

— На тех, которые никого не касаются.

— Хозяев нет дома, поэтому я и спрашиваю.

— Уехали, значит?

Давлет кивнул.

— И как давно? — поинтересовался я, прежде чем пойти дальше по кирпичной дорожке прямиком в дом.

— Уже около двух часов.

— Тогда я подожду их внутри, — коротко ответил, предвкушая встречу со своим цветком.

Закрыв за собой дверь, услышал доносящуюся из зала музыку. Уверен, мне придётся повоевать с Элиной за возможность провести время с Асей наедине — хотя даже если она не отступит, мне будет достаточно просто побыть в её обществе.

Мои шаги были быстрыми и тихими, поэтому девочки могли не услышать меня.

Только ближе к залу я становился всё громче.

— Элина? Это ты? Уже вернулась? — нежно прокричала Ася, повернувшись лицом к квадратной арке, оперевшись о стену которой я стоял. Она сидела на кожаном белом диване, в руках держа что-то вроде ведёрка с мороженным? Наполненные шоком глаза округлились. Я же не мог оторвать от неё своих глаз — короткий белый топик на бретельках, с изображением арбуза, открывающий обзор на её живот. Шорты — очевидно, едва прикрывающие её задницу — и это абсолютно понятно даже исходя из того, что она сидела и я не видел, как они сидели на ней на самом деле. Мой член в момент превратился в груду железа, проклиная моё решение приехать сегодня к ней.

— Дамиан? Почему ты здесь?

— Потому что хотел тебя увидеть.

— Как ты узнал, что никого нет дома? Давлет тебе сообщил?

— Мне никто не сообщал, — прохрипел я, недовольный тем фактом, что и она не сказала об этом. — И мне интересно узнать, почему ты одна?

— Потому что дядя Марат пригласил тётю Сеню на свидание, а Элина сейчас ведёт занятие по танцам у детей.

— Ты должна была позвонить мне. Я позабочусь о тебе.

— Я не ребёнок, Дамиан, и сама могу о себе позаботиться, — мягко произнесла она, кладя ведро на специальную, лежащую на стеклянном столике подставку. — Ты не должен приезжать каждый раз, когда я остаюсь одна. Мне... — Ася запнулась. — Мне не хочется быть обузой, которую все обязаны опекать и не оставлять без внимания.

Уничтожив расстояние между нами в пару широких шагов, я присел на карточки и посмотрел на неё снизу вверх.

Клянусь, если бы я не был так чертовски сильно обеспокоен состоянием её ног и остальных частей тела, я бы всё-таки выпорол её.

— Я в прямом смысле живу от одной встречи с тобой к другой. Не заставляй меня обнажать своё истинное лицо, превращаться в пещерного человека и демонстрировать тебе, насколько сильно ты ошибаешься, называя себя обузой. Ты моё чёртовое наваждение каждый прожитый день, но никогда не обуза, Ася.

В серых глазах появился блеск — они засветились. Я никогда не был романтиком и не думал, что вообще умею говорить о своих чувствах. Но сейчас я понял — всех слов мира не хватит, чтобы я смог описать, насколько сильно восхищён ею.

— Ты меня услышала?

— Да, — она отвела взгляд, хитро улыбнувшись. — Я очень рада, что ты приехал, просто была немного расстроена, чтобы звонить тебе.

— Из-за чего ты расстроена? — мои плечи сразу напряглись, мускул на челюсти дрогнул.

— Мы ездили к врачу, на обследование, — наконец выдавила из себя Ася, заставив меня взять одну её тёплую ладонь двумя своими. Если быть честным, меня не пугали никакие прогнозы — мне было безразлично, в каком состоянии она останется. Но я боялся её острой и эмоциональной реакции. Боялся, что, если прогнозы неутешительные, она снова закроется в себе. Особенно после того чёртового шоу, которое устроила моя бывшая знакомая по сексу.

— Почему ты не сказала мне, что у тебя обследование? — сдерживая бурлящий в венах гнев, спросил я. Мне хотелось быть рядом с ней на каждом важном для неё этапе и событии.

— Боялась плохих результатов...

Гнев сразу же прошёл, не оставив после себя и следа. Разве вообще можно было злиться на неё, на это ангельское создание, заставляющее меня улыбаться, как идиота?

— Результаты расстроили тебя?

Она покачала головой, показывая отрицательный ответ.

— Я не знаю...

— Малыш, будешь ты ходить или нет — я собираюсь носить тебя на руках всю жизнь.

Она наклонилась, провела свободной рукой по моим волосам, тем самым взъерошив их.

— Задет мой спиной мозг. У меня есть шанс встать на ноги, но он совсем, совсем маленький, — рассеяно проговорила она, однако я не услышал ни намёка на облегчение. — Только для этого нужно будет пройти очень долгий курс реабилитации. И я боюсь, что не справлюсь, что всё это будет зря, и тётя Сеня с дядей Маратом зря потратят на меня время и ресурсы.

— Ты справишься со всем, малыш, независимо от конечного результата. Никто никогда не подумает, что зря потратил на тебя время. Эти люди счастливы от того, что ты рядом с ними. Ты ведь понимаешь это?

Подбородок моей девочки задрожал, однако слёзы так и не пролились — она наклонилась, потянувшись ко мне. Я потянулся к ней, соединяя наши губы в неимоверно лёгком поцелуе, который с каждой секундой всё больше набирал интенсивность.

— Прости. Мне нужно было поделиться с тобой, что еду на обследование. Просто я очень волновалась. Я могу загладить вину?

— Ты априори не можешь быть виноватой ни передо мной, ни перед кем-либо ещё.

Ася закатила глаза, словно была не удивлена моим ответом.

— И тебе не интересно, как я хотела загладить вину?

— Я заинтригован. Как же ты собиралась её загладить?

Ася дотронулась до моих плеч и потянула вверх за ткань рубашки. По её приказу я возвысился над нею, полностью теряя контроль, потому что её проворная ручка жёстко сжала мой и без того изнывающий член.

Раз пять за прошедшую неделю мне приходилось изливать сперму в душевой кабинке, потому что член просыпался каждый раз, когда события нашего совместного принятия душа фигурировали в моей голове.

Я очень пожалел, что позволил своей девочке отсосать мне — ещё и приняв мою сперму в рот. После этого моя бешенная потребность в ней возрасла ещё на одну ступень.

— Ты не боишься, что твои родители неожиданно вернуться и застукают нас? — спросил я, решив немного подразнить её. Но, видимо, моя попытка была провалена. Я просто идиот, который открыл Асе глаза на очевидное и лишил себя удовольствия снова побывать на небесах.

— Боже, ты прав, — она убрала руку, за одну секунду окрасившись в цвета помидора. — Они могут вернуться в любую минуту, как и Элина. Даже охрана может зайти, чтобы узнать, всё ли в порядке.

Мои глаза сузились, когда она вспомнила о других мужчинах. Насколько я знаю, Давлет был женат, однако я не знал семейного статуса каждого охранника. Я лишь надеялся, что Марат не будет держаться холостого мужчину рядом со своей женой — он слишком одержим Ксений, чтобы позволить подобное.

— И ты надеваешь такую пижаму, зная, что сюда может войти охрана?

— А что не так в этой пижаме?

— Я вижу, как просвечиваются твои соски.

— Ты это видишь, потому что я возбуждена, когда рядом ты.

Меня накрыло волной удовлетворения и собственничества.

— Хорошая девочка, — прорычал я прямо возле мочки её уха, параллельно проследив за тем, как она чуть ли не подпрыгнула на месте от напряжения. — Потому что я проломлю череп каждому, кто увидит то, что предназначено для меня.

— Мне кажется, ты неисправим, — со смешком заявила она.

— Всё же я стараюсь.

— Это ты ещё стараешься? — театрально удивилась она.

Мне пришлось сильно наклониться, чтобы наши лица поравнялись. Ася не отводила взгляд, выдерживая мой.

Моя робкая, стеснительная девочка наконец потихоньку привыкала ко мне и не пряталась.

— Когда эти шорты, я уверен, с трудом прикрывают твою попу, а соски просвечиваются — да, я очень стараюсь вести себя адекватно. И позволю заметить, что ужасно хорошо держусь, раз не отнёс тебя наверх, в твою комнату, и не переодел во что-то более приличное.

Чёрт.

Этот невыполненный план звучал слишком хорошо, потому что я не собирался давать никому смотреть на неё в таком видеть.

Озвучив его, я невольно понял — он стоял того, чтобы его исполнили.

Ася недовольно покачала головой, осознав, что её ждёт в ближайшие несколько минут.

— Дамиан! — пискнула она, когда я взял её на руки.

Господи, какой мягкой и манящей была её кожа. Разве можно было спокойно жить, видя её один несчастный раз в неделю? Будет адски недостаточно, даже если она окажется в моём поле зрения двадцать четыре часа в сутки. А пока этого не произошло, я мечтал раствориться в стенах её комнаты и вообще всего этого дома, лишь бы я мог круглосуточно наблюдать за нею.

— Дядя Марат может вернуться в любой момент! — недовольно шептала она, пока я нёс её миниатюрное тело вверх по лестнице.

— Я солгу, если скажу, что меня не устраивает такой вариант. Тогда мне даже не придётся объясняться, он всё поймёт сам.

Ася просила меня опомниться до самой спальни, а пока я рылся в её шкафу в поисках приличной домашней одежды, она убеждала меня поскорее уйти, чтобы не спровоцировать скандал.

Никакого скандала не будет.

Даже если Марат захочет разукрасить мне лицо (а он захочет) за то, что я посмел посягнуть на их прекрасную девочку. Я с радостью приму каждый удар, если это будет означать больше не скрываться и быть с ней на законных основаниях.

Вернувшись к поиску одежду, я зацепился за шёлковые штаны и майку. Не самый лучший вариант, но, определённо, приличнее тех кусков ткани, которые на ней надеты сейчас.

— Ты ведь не собираешься действительно переодевать меня?

— Собираюсь, поэтому руки вверх, малыш.

— В доме никого нет, кроме нас с тобой, — она так отчаянно пыталась вразумить меня, что я не мог не умиляться. Но это не могло сработать, потому что, помимо основного плана, я был не против посмотреть на её обнажённую грудь и пощупать её попку.

— Мне плевать. Руки. Вверх, — повторил я. Тогда Ася послушалась. Подняла руки, позволив мне избавиться от этого куска ткани, который по какой-то причине считался одеждой. Теперь она сидела передо мной с голой грудью и абсолютно напряжёнными розовыми сосками, которые так и просились, чтобы я взял их в рот.

Чёрт, это невыносимо! Кровь из мозга перебазировалась в член, заставив мои бедные яйца стать тугими. Настолько, что они готовы были порваться подобно натянутой гитарной струне от любого резкого движения.

Угомонись.

Прекрати пожирать её взглядом.

Успокойся.

Мне удалось остепенить себя, чтобы не выглядеть в её невинных глазах неандертальцем.

Надел на неё майку. Затем спустил вниз по ногам эти проклятые шорты, которые стоило бы сжечь, и надел штаны.

— Так лучше.

— Признайся, ты просто хотел посмотреть на мою грудь и полапать меня.

Её вполне логичное умозаключение заставило меня прыснуть от смеха. Не в состоянии больше выдержать даже самой минимальной дистанции между нами, я сел на край кровати рядом с ней, обхватил руками за талию и под ногами, и усадил себе на колени. Как бы Ася ни возмущалась из-за моих действий, в моих руках она была податливой и расслабленной.

Она обхватила мою шею в своей ласковой манере.

Такая нежная.

Ласковая.

Бесподобная.

— Пока у тебя хорошее настроение, я хотела рассказать то, что тебе, возможно, не очень понравится.

Мои брови сомкнулись и нахмурились.

Чем она собиралась испортить мне настроение?

— Я весь внимание.

— Послезавтра мы улетаем, — виновато произнесла она, опустив голову и поджав губы.

— Куда?

— Кажется, в Италию. Я точно не поняла, но там есть вилла, которую дядя Марат подарил тёте Сене.

— Тогда Италия, — подтвердил я. — Значит, Марат запланировал семейное путешествие.

Ася кивнула, подтвердив.

— Да, мы должны были поехать ближе к концу месяца, но на начало августа теперь запланирована операция, поэтому он всё переиграл...

— Какая операция?

Пальцы моих рук, придерживающие её за талию и поглаживающие бедро, теперь крепко впивались в её кожу сквозь шёлковую ткань.

Операция.

Мой разум помутнел, когда она сказала это чёртово слово, потому что я предполагал — нет, был уверен — что операция будет у неё.

— Это рядовая операция для моего положения. Для восстановления моей опорно-двигательной системы мне должны будут поставить в позвоночник винты... или штифты, не помню... — объяснила она, не переставая поглаживать мои волосы и щетину. Моё хорошее настроение, вызванное визитом к ней, полетело к чертям. Его сменили тревожность и волнение, полностью захватившие всю мою сущность. Гнев, растекающий по венам, заставлял кровь кипеть. Я снова выходил из себя, осознавая, что из-за одного ничтожества, наслаждающегося жизнью, она вынуждена проходить все эти испытания, чтобы просто вернуть свою возможность передвигаться.

Леон должен обеспечить ему тюремное заключение, чтобы я, в свою очередь, обеспечил ему наполненные адскими мучениями дни. Но если он подведёт меня и окажется слишком бесполезным в этом деле, я найду выход на других людей. Ведь нет вопроса, который нельзя решить за деньги — значение имеет только их количество.

Тысячи мыслей крутились в голове.

Операция.

Чёртова, блядь, операция.

Именно к этой новости я никак не был готов, потому что боялся даже представить, если она пройдёт плохо.

Нет, этого не будет.

Ничто и никто не посмеет забрать её у меня, когда я только нашёл её. Когда я только понял, каково это — быть настолько одержимым человеком, что твои мысли целиком и полностью завязаны на нём. Ты думаешь, что у тебя есть выбор, что ты властен над своей жизнью, но на самом деле это не так. Я властен настолько, насколько она мне позволит. Я сделаю всё, как она скажет, если это будет означать, что она станет моей навсегда.

А она станет.

Останется в моих руках. В моей орбите. Навсегда моя.

Мне срочно надо будет узнать фамилию врача, чтобы переговорить с ним лично. Будет достаточно и просто адреса клиники, всю информацию я узнаю на месте. Не сомневаюсь в том, что Марат не примет моей помощи и оплатит медицинские услуги сполна, но специалистам нужна дополнительная мотивация — например, в виде дома в другой стране, чтобы операция стопроцентно прошло успешно..

В других сферах хорошо работают и угрозы, но я не буду рисковать, угрожая врачу, в руках которого будет здоровье моей девочки.

Его психика может сработать в обратном порядке.

— Врач сказал, что без этого ничего не получится, я не смогу даже стоять, — успокаивающе прошептала она, когда я неосознанно зарылся в её шее. Я не мог переубеждать её, потому что был уверен — она и её приёмные родители будут цепляться за любую возможность поставить её на ноги.

— Я буду рядом, малыш.

— Но... — она собиралась возразить, однако я не дал ей закончить — что бы она ни хотела сказать. Мне плевать на любые причины, я не смогу быть вдали от неё, зная, что её организм подвергнется такому существенному вмешательству.

— Никаких «но», Ася. Позволь мне быть рядом с тобой в этот день. Иначе я сойду с ума.

Мне не пришлось умолять, стоя на коленях, хотя я был готов и посчитал бы это за честь. Ася кивнула, прижавшись разгрорячённой щекой к моему плечу.

Когда она сидела на моих коленях, словно я был островком её спокойствия, в моей грудной клетке рокотал гром. Я хотел остаться в таком положении на всю ночь и весь последующий день. Это никак не уталило бы моей собственнической натуры по отношению к ней, но эти сутки были бы самыми счастливыми в моей жизни.

Как назло, нашу отчаянную молчаливую нужду друг в друге прервал звук телефона в кармане. Я не собирался прерываться и тратить долгожданные минуты с ней на что-либо другое, но Ася спросила:

— Кто тебе пишет?

— Сейчас проверим.

Она всё ещё считала (или просто боялась, терзая себя), что мне могут приходить сообщения от других женщин. Чтобы успокоить её, я без лишних слов достал телефон из кармана, абсолютно увереный в том, что мне писал кто-то по работе. Все сексуальные связи, которые у меня были когда-то, были заблокированы.

Дисплей загорелся — и она неохотно опустила взгляд.

Леон.

Он отправил короткое сообщение, что к завтрашнему утру ему нужны наличные. Последнее слово было обрезано четырьмя буквами, но я предполагал, что это именно наличные. Внутри меня словно извергся вулкан, потому что это означало, что моя цель уже близко. Только мне было недостаточно упрятать отпрыска Елисенко за решётку. Я собирался сгноить его самого за то, какую ссанину он воспитал. Сделать его существование настолько ничтожным, что он будет утопать в собственных слезах и мольбах.

Его бизнес — уничтожу.

Его сына — будут насиловать и каждый подобный акт присылать ему в качестве развлекательного видео.

Его жизнь — станет настолько невыносимой, что он будет завидовать куску собачьего дерьма. Я не пожалею никого за то, что ей пришлось и приходится проходить до сих пор.

— Леон, — прочитала она вслух.

— Ты не произносишь чужие мужские имена, — прорычал я, еле-еле покусывая мочку её уха.

— Ты невыносимый, — рассмеялась Ася — то ли от абсурдности — по её мнению — моих слов, то ли от того, что ей было щекотно. — Это уже слишком.

Слишком ли было то, что я хотел отдать ему наличные, а после этого пару раз ударить головой о стену лишь за то, что она произнесла его имя?

Возможно, но сам я не чувствовал грани.

Её попросту не было.

Мне однозначно нужен психолог, который покопается в моих мозгах, чтобы я хоть как-то держал себя в узде.

Поспешно заблокировал телефон, когда от него пришло ещё одно сообщение. Мне бы не хотелось, чтобы она когда-то узнала о любых деталях этой переписки, о том, что я искал этого урода, о том, на что я способен из мести.

— Это по работе? Или...

— Или? Есть ещё варианты, кроме этого?

— Не знаю... Возможно, твой друг зовёт тебя в компанию других девушек...

— У меня нет друзей, кроме твоего так названного брата и моих собственных братьев — хотя их таковыми я не считаю. Для меня не существует других девушек. А теперь вспомни, что мы говорили о доверии?

— Что мы говорили?

— Что ты будешь доверять мне и не думать, что кто-то посмеет написывать мне сообщения, когда я принадлежу тебе.

— Но ведь тебе написывали.

— Этого больше не повторится. А если кто-то всё же посмеет, то он пожалеет.

— Точнее она...

— Она пожалеет, — исправился я. — Кажется, тебе повезло, малыш. И мне придётся сейчас уехать и перенести наш разговор с Маратом на другой раз.

— Ваш разговор? Ты приезжал, чтобы поговорить с ним? О нас? — поток её вопросов не останавливался.

— Именно поэтому я и приехал.

— Ты же обещал!

— Я обещал подождать — и я подождал.

— Ты не понимаешь, насколько дядя Марат категоричен. Тем утром мы приехали чуть позже него — и он наказал нас и провёл лекцию, почему мы должны ночевать дома. А с бедного Давлета вообще чуть не сняли две шкуры.

Так вот по какой причине он стал таким мнительным и осторожным.

На самом деле, я почти в полной мере понимал Марата и его обеспокоенность, связанную с дочерьми и их развлечениями. Но оставался один момент — я не был сопляком с улицы, цель жизни которого удачно пристроить куда-то свой мелкий член. Я готов из раза в раз доказывать всю серьёзность своих намерений, делая Асю счастливой. Потому что она заслуживала счастья больше, чем кто-либо. Потому что она заслуживала самого лучшего. Вряд ли я мог назвать себя самым лучшим. Не существует мужчин, заслуживающих её внимания, но я был тем, кто желал находиться с ней рядом больше всех.

— Опять же. Я с ним полностью согласен. Ты ночуешь либо в этом доме, либо в моей квартире. Других мест нет.

— А если София пригласит меня на ночёвку в дом ваших родителей? — издевательским тоном спросила она, думая проучить меня.

— Это исключение, — улыбнулся я.

Мне нужно было ехать и узнать все подробности нашего дела, но как же сложно было оторваться от её выразительных серых глаз, искрящихся при виде меня, даже когда она зла и не согласна с моими импульсивным действиями.

— Тебе пора.

— Хочешь, чтобы я побыстрее ушёл?

— Не хочу, чтобы ты вообще от меня уходил. Но вашей случайной встречи не хочу ещё больше.

Я должен был её послушать и поскорее уехать, иначе с каждой следующей минутой становилось бы всё сложнее.

— Отнесёшь меня обратно, пожалуйста?

— Чем ты будешь заниматься, когда я уйду?

— Продолжу смотреть «Босиком по Мостовой».

— Это фильм?

— Да, фильм и мороженое — которое, должно быть, уже растаяло.

— Я куплю тебе ещё. Столько, сколько захочешь. Здесь или в любой точке мира, в которую отвезу тебя, когда ты позволишь мне ненадолго выкрасть тебя из этой реальности. Ты ведь позволишь мне это сделать?

— Ты опять за своё, — буркнула Ася, пока я нёс её обратно в зал, чтобы она смогла доесть растаявшее мороженное под просмотр телевизора.

— Я не слышу ответ.

— Когда-нибудь обязательно позволю.

— Хорошая девочка, — мои суховатые губы дотронулись до щеки, сладко поцеловав её.

— Ты теперь всегда будешь так хвалить меня?

— Всегда.

Ася улыбнулась свойственной ей ангельской улыбкой, из-за которой я пробыл приклеенным к ней дополнительные несколько минут. А прежде, чем я покинул этот дом, она произнесла то, что заставило мой пульс участиться:

— После операции я хочу рассказать о хочу рассказать дяде Марату о нас. Надеюсь, он поймёт.

— Уверен в этом, ведь у него нет выхода.

***

Всеми этими милыми главами я готовлю себя к стеклу, которое будет в будущем 😭 надеюсь, вам понравилось, я очень ждала разговора Марата и Дамиана, но в этот раз лицу Дамиана не суждено быть избитым, может, в следующий 😁❤️ надеюсь, вам понравилась глава, мне почему-то очень сильно!! Попрошу вас набрать здесь 2800 тысячи ⭐ и 800 комментариев, чтобы легче было их узнать, забавам вам пару вопросов! Как думаете, как Марат воспримет новость о будущем зяте — спокойно или ☠️🤬? Получится ли у Аси встать на ноги? Иии какого рода стекло будет? Сразу скажу, стекло не связано с состоянием Аси, а Дамиан любит её в любом состоянии 🤍