Глава 12. Дай мне время

Можно даже в собственных мыслях я не буду комментировать, насколько Дамиан сексуальный? Иначе больше я не протяну находиться рядом с ним. Раньше я думала, что нет ничего более привлекательного, чем он в своих официально-деловых костюмах, но его вид в одних плавках изменил моё мнение. Почему мозг просто не мог отключиться и перестать подавать сигналы телу? Или почему я не могла на время ослепнуть? Мужчина разговаривал по телефону в нескольких метрах от меня, время от времени буравя меня настойчивым взглядом. Я сделала глоток холодного пива, облизав пересохшую верхнюю губу. Мне было тяжело справиться с давлением в теле — и я не могла поверить в происходящее. Возбуждение буквально уничтожало меня, пока я детально рассматривала его каменную грудь, жилистые руки, мускулистые ноги. Иногда татуировки на его плечах и груди просвечивались, благодаря тонким тканям белых рубашек, но только сейчас я смогла увидеть каждую из них полностью. И татуированные части его тела — ещё одна причина, из-за которой пламя внизу моего живота разрасталось всё больше и больше.

Переключить внимание на прекрасный вид моря не получалось. Клянусь, я не знала, как бороться с собственным возбуждением и готова была плакать.

Я давно не чувствовала такого.

Если подумать, то подобного я вообще никогда не чувствовала, тем более после аварии.

Я решила попробовать прийти себя и отъехала недалеко от стола, за которым мы сидели. Эта зона отдыха была чем-то вроде большой пляжной беседки — с диванчиками, телевизором и ещё кучей всего. Из-за делового разговора Дамиан выглядел немного раздражительным. Дождавшись, когда он ненадолго отвернётся, я выехала из основного помещения и сразу же увидела официантку — она шла мне навстречу, поэтому я решила воспользоваться моментом.

— Извините, вы не подскажете, где у вас туалет?

— Конечно, — улыбчиво ответила девушка. — Давайте я вас отвезу?

— Если вам не сложно.

Когда мы оказались возле нужной мне двери, я тепло ей улыбнулась.

— У нас не предусмотрен туалет для людей с инвалидностью... Возможно, я могу чем-то вам помочь?

— Нет-нет, спасибо вам. Всё в порядке. Я справлюсь сама.

— Хорошо.

Я заехала внутрь и закрыла за собой дверь, повернув замок вправо. Встала возле раковины, включила холодную воду. Когда умылась, отъехала немного назад и посмотрела на себя в зеркало. Волосы уже почти высохли. Чтобы они сильно не мешали во время плавания, я завязала их в невысокий хвост. Две передние волнистые прядки обрамляли моё покрасневшее лицо. Сложно было понять, от чего именно оно так покраснело — из-за солнца или окутавшего всё моё тело возбуждения.

Очевидно, я понимала, что просто умыться холодной водой не особо поможет. Почему-то я не чувствовала никакого стыда, когда моя дрожащая правая рука скользнула в нижнюю часть бикини. Дамиан побуждал во мне те желания, о существовании которых я напрочь забыла.

Боже, я была безумно влажной — только не из-за всё ещё мокрого купальника. Мои мысли рисовали Дамиана — и мой палец кружил вокруг клитора всё быстрее и быстрее. Это первый раз, когда я удовлетворяла себя после аварии. Всё внутри покалывало и болезненно ныло. Я тяжело дышала, но продолжала и продолжала, пока в один момент не услышала мужской голос за дверью:

— Ася? — он звучал напряжённо и беспокойно. — Малышка, всё в порядке? Я могу тебе чем-то помочь?

О господи...

Мой палец остановился.

Дамиан переживал обо мне, когда я просто решила попытаться снять напряжение. Вот теперь мне стало немного стыдно.

— Официантка сказала, что ты тут. Ответь мне.

— Да, я здесь, — пробубнила я — довольно тихо, но так, чтобы он услышал.

— Почему ты так тяжело дышишь? Давай я тебе помогу.

От него нельзя было ничего скрыть — хотя едва ли я могла скрыть свой сбитый пульс.

— Всё в порядке, Дамиан. Я выйду через минуту.

Мне вполне хватит шестидесяти секунд — и мне страшно, что я всё же решила продолжить, несмотря на то, что он стоял за дверью.

— Малыш, нет ничего страшного в том, что я помогу тебе пересесть, — никак не мог успокоиться он. — Открой мне.

— Дамиан, мне правда...

— Ася, — перебил он. Могла ли я продолжить снимать напряжение, когда он стоял за дверью и перманентно требовал открыть дверь?

В любом случае, словно под гипнозом, я вытащила руку из своего бикини и проехала к двери, после чего провернула замок влево. После звонкого щелчка дверь быстро распахнулась, но ненадолго — он закрыл её сразу же, как только зашёл внутрь.

— В этом нет ничего такого, — снова сказал он, заперев дверь на замок. — Я даже могу остаться здесь, если тебе скучно.

Его слова рассмешили меня — и я хихикнула, прикрыв глаза ладонью той руки, пальцы которой пару секунд назад не тёрли мой клитор.

— Ты так ломился сюда, чтобы посмотреть, как я хожу в туалет? — я чувствовала себя немного смелее обычного. И внезапно я поняла, что это могло быть из-за алкоголя — я выпила немало пива и немного шампанского.

— Нет, но я был бы не против.

Дамиан схватился обеими руками за поручни моего кресла и придвинул меня ближе к подвесному чёрному туалету.

Я не сразу обратила внимание на то, что вся туалетная комната была выполнена в тёмных тонах, даже стены из чёрной плитки. Из белого здесь была только ваза с искусственной хризантемой на столешнице умывальника.

— Мне не нужно в туалет.

— Не стесняйся, Ася, — потребовал мужчина.

— Я немного пьяная, поэтому стесняюсь не так сильно, как обычно, — призналась я, заглянув в его тёплые глаза моего любимого цвета кофе. — Но мне правда не нужно в туалет. Я приехала сюда по другой причине.

— По какой причине?

Дамиан заботливо заправил одну из непослушно-волнистых прядей мне за ухо. Моя ладонь перехватила его руку — и наши пальцы переплелись.

— Ты меня возбудил, и я решила здесь снять напряжение.

О господи, придушите меня.

Сколько пива я влила в себя, что произнесла подобное, даже не задумываясь?

Это вообще ты, Ася?

Выражение его лица стало озадаченным. Наши пальцы всё ещё были переплетены — он так нежно касался меня, что я готова была утонуть в любом из его прикосновений.

— Так... Что ты здесь делала, цветочек?

— Я же сказала. Снимала напряжение.

— Каким образом? — я могла поклясться, что он был более чем ошарашен, несмотря на твёрдую интонацию в голосе.

— Эм... Давай я лучше покажу.

Вместо ответа, я снова засунула свободную руку себе в бикини — тем самым продемонстрировав ему, как именно снимала напряжение. Дамиан сглотнул, когда его кадык дёрнулся и вена на шее натянулась до предела. Его глаза были прикованы к моим движениям, а я продолжала то, на чём остановилась до его появления.

— Что тебя возбудило, малыш? — его хрипотца проникала мне под кожу и сделала меня ещё более влажной. Одна моя рука кружила вокруг клитора, другая нежилась в его прикосновениях.

— Я же сказала. Ты.

Зубы слегка прикусили нижнюю губу.

Тусклый рассеянный свет делал обстановку ещё более интимной. Я снова боялась выглядеть в его глазах жалкой, но всё-таки алкоголь вперемешку с возбуждением побеждали мой страх и откидывали его на второй план.

— Ты ведь думаешь сейчас обо мне, да, цветочек?

Моё зрение слишком расплывалось от зрелища передо мной. Его широченные плечи. Накачанная грудь. Рельефные мускулы и идущая к паху дорожка волос.

— Только о тебе.

Мужчина поцеловал пальцы моей свободной руки.

Один раз.

А затем ещё.

И ещё.

Он присел на корточки и большим пальцем начал поглаживать моё колено, из-за чего дыхание окончательно сбилось. Я замедлила темп, внимательно посмотрев на него. Он тоже наблюдал за мной, изучающе, так сосредоточенно, словно старался даже не моргать, чтобы не пропустить ни одну деталь.

— Не останавливайся, малыш. Закончи начатое, — властным тоном попросил Дамиан, и его губы дотронулись до моего колена. Это было едва заметно для моей притуплённой зоны чувствительности, но я всё равно  ощущала его поцелуй. И случилось то, к чему я совершенно не была готова. Будто по приказу, моё тело взорвалось на миллионы крошечных частиц. Палец продолжал массировать клитор круговыми движениями, пытаясь таким образом продлить неописуемое блаженство.

Снова хотелось плакать — только на этот раз от удовольствия, которое мне посчастливилось испытать с учётом моих дефектов.

Это было нечто невероятное, словно произошло извержение вулкана, долго спящего в моём теле.

Закрыв глаза, я откинулась на спинку кресла.

— Теперь уже мне немного стыдно, — прошептала я.

— Никогда не стыдись своего аппетита, цветочек.

Мы оба понимали, какое значение он вкладывал, говоря об «аппетите».

— Мой аппетит возрастает, только когда ты рядом.

О боже, пиво в совокупности с двумя бокалами шампанского и двумя коктейлями действительно пагубно на меня влияли. Я совершенно не думала, прежде чем что-то сказать. И на самом деле, быть перед ним настолько открытой было приятным азартом.

— Ты уже делала так раньше?

— Нет. Точнее на тебя — нет.

Дамиан поднялся во весь рост, расправив передо мной широкие плечи. Желание вновь просыпалось, стоило только взглянуть на них.

— На кого?

Я захлопала ресницами.

— Ты имеешь в виду...

— На кого ты дрочила, Ася?

— Это были просто фантазии.

— Что было в твоих фантазиях? — он продолжал свой допрос, заставляя мои и без того горящие щёки воспламеняться ещё больше.

— Они были абстрактными.

— Но меня в них не было.

— Это было давно, Дамиан. Тогда мы ещё не были знакомы, поэтому я не могла о тебе думать, — шутливо объяснила я.

— Теперь мы знакомы, малыш. И ты будешь думать обо мне каждый раз, когда захочешь кончить, правда?

Я кивнула.

— Ты первый, кто пробудил во мне желание за все последние месяцы, — хихикнув, призналась я и расплылась в довольной улыбке.

Всё-таки алкоголь активно играл свою роль, не давая мне ни контролировать речь, ни сдерживать улыбку или смех.

— А до этого? Кто побуждал твои желания до этого? — продолжал он, потому что его... ревность?.. никак не могла утихнуть.

— Я же говорю, у меня не было никого конкретного. Всё было очень абстрактно.

— Сейчас у тебя есть кто-то конкретный. И этот кто-то конкретный — я.

— Можешь даже не сомневаться, — тихо произнесла я, хотя мне хотелось закричать: «Как ты вообще можешь сомневаться в этом?». — Мне нужно помыть руки.

Дамиан подвёз меня к раковине и включил тёплую воду, после чего налил немного жидкого мыла мне на ладони. Я растёрла жидкость, после чего смыла её.

— Всё, я готова.

Только мужчина не спешил открывать дверь. На секунду мне даже показалось, что он хотел продолжить наши сексуальные эксперименты — когда наклонился, дотронулся до моего подбородка двумя пальцами и заставил посмотреть ему в глаза. Напряжённо сглотнув, я послушно ожидала, что будет дальше. А дальше очередной взрыв во всех участках моего тела — только теперь уже от ещё одного поцелуя, инициатором которого был он. Я до сих пор не знала, насколько правильно всё делала — и если оба наших предыдущих поцелуя были мягкими, нежными, едва ощутимыми, то сейчас он целовал меня дико, безумно, жадно, даже жёстко, овладевая каждым дюймом моего рта. Каждым движением своих губ он словно пытался доказать пространству вокруг нас, что я принадлежу ему. Я не успевала подумать о происходящем, когда его язык проникал внутрь моего рта — и возбуждение в очередной раз окутывало меня мощной волной.

Я жаждала его.

Хотела его всего.

Не могла ни на секунду оторваться от него, хоть и почти задыхалась. И всё же мне пришлось отстраниться, чтобы привести дыхание в норму.

— Больше не чувствуешь себя уродом? — с сарказмом спросила я, намекая на наш первый поцелуй. Почему он думал, что давит на меня? Его интерес ко мне — если он действительно существовал — делал меня по-настоящему счастливой.

— Чувствую себя последним подонком, — Дамиан снова взял мою руку и поцеловал кончики моих пальцев. Этот жест был похож на извинение? — И самое ужасное, что я едва могу сдерживаться.

— Не сдерживайся, — попросила я, затаив дыхание. — Мы можем продолжить...

Если честно, я не особо осознавала, что именно имела в виду и чего хотела. Чтобы мы продолжили целоваться? Или чтобы он переспал со мной прямо в этом туалете, взяв меня на руки и прижав к стене? Мне было всё равно, я хотела чего угодно, лишь бы с ним.

— Когда-нибудь я обязательно не сдержусь.

— Почему ты не хочешь меня сейчас?

— Потому что ты заслуживаешь большего, чем мою несдержанность в чёртовом туалете. Я не должен торопить тебя.

— Если ты всё ещё не понял, это я тороплю тебя, — проворчала я и Дамиан усмехнулся.

— И от этого мне ещё тяжелее, цветочек.

Я не могла винить его за то, что он не спешил переспать со мной — тем более в туалете. Просто я очень боялась, что не привлекаю его в сексуальном плане, ведь стоящий передо мной мужчина был за пределами моих мечтаний. Такая, как я, никогда не смела тешить себя надеждами. Даже будучи «ходячей», я никогда не могла бы представить себе такого мужчину рядом с собой — это было что-то из раздела фантастики, сюжета книжки, в реальной жизни для которого нет места.

— Я хочу тебя, Дамиан.

Алкоголь всё ещё заставлял меня вести себя глупо.

— И я хочу тебя, малыш. Но набрасываться на тебя в туалете у стены будет настоящим варварством. Дай мне время.

Я кивнула.

Мне было достаточно того, что он тоже хотел меня.

По крайней мере, я очень надеялась, что он говорил правду.

— Может, ты хочешь поплавать? — спросил мужчина, когда мы возвращались в нашу зону отдыха.

— Здесь ещё полно раков. Я ведь не дура — променять их на плавание.

Он хрипло засмеялся, пересаживая меня на диван у стола. Хотя плавать на подушке мне понравилось — морские волны вместе с лучами палящего солнца ласкали моё тело и волосы. Это было приятно и так по-новому для меня.

— Спасибо, что накупил мне кучу всего, — я указала в сторону остальных плавательных принадлежностей, которыми даже не воспользовалась. — Я и раньше почти не умела плавать, а сейчас тем более.

— Раньше — это когда?

Фух, зачем я начала такую ненавистную мне тему?

От одного только вопроса в горле пересохло, поэтому я сделала большой глоток пива. Спускающаяся к моему желудку холодная жидкость немного меня успокоила.

— Когда я могла ходить, в смысле, — сухо объяснила я. — До аварии.

На его лице заиграли желваки.

— Всё в порядке, Дамиан.

Подушечки моих пальцев дотронулись до горячей кожи его плеча.

— Ты можешь спрашивать, если тебе интересно.

— Я ничего не буду спрашивать.

— Но ты же хочешь знать.

Боже, кто меня тянул за язык?

Конечно же я не хотела заводить этот разговор. Он и так постоянно видел мои изъяны, зачем ещё и проговаривать их? Но я видела, что он хотел знать — глаза всё говорили за него.

— Я не хочу поднимать неприятную для тебя тему, малыш.

— Это часть моей жизни, — я пожала плечами, делая максимально беспристрастный вид, чтобы он не чувствовал себя виноватым. — И рассказывать не так уж и много, на самом деле.

Выражение его лица помрачнело. Мне самой было тяжело, но факт того, что он сидел рядом, очень меня воодушевлял.

Я изо всех сил пыталась выглядеть сильной, однако мне было больно от каждого воспоминания. И не просто потому, что авария изменила мою жизнь. В тот вечер я лишилась самого дорогого, что у меня было.

***

Дамиан

В своей жизни я ничтожно мало раз испытывал боль. Не тот вид физической боли, которая появляется после того, как на ринге пропустил удар и тебе зарядили кулаком в челюсть. Моё сердце никогда болезненно не ныло. Никогда не кровоточило. Никогда даже приблизительно я не понимал, что страдания другого человека могут отозваться такими нечеловеческими муками в твоём собственном сознании.

— В январе этого года мы с бабушкой вышли в магазин, — нерешительно начала Ася. — Мы обычно ходили за продуктами на рынок, но в холодильнике почти ничего не было, поэтому мы решили прогуляться вечером и заодно купить продуктов.

Я заключил миниатюрную ладонь в замок из своих рук. Всеми возможными способами я собирался напоминать ей о том, что теперь всегда буду рядом с ней.

— Помню, мы купили хлеб, две баночки закуски «пикник» (одну со вкусом грибов, другую с бужениной), гречку, упаковку сосисок, палку колбасы и, самое главное, плетёнку с сырной начинкой.

Она прикусила верхнюю губу, когда её подбородок задрожал. Я не контролировал силу своих прикосновений и сжимал маленькую ладонь всё сильнее. Было кристально ясно, что она приближалась к кульминации, моменту, разделившему её жизнь на «до» и «после».

— Было около семи вечера, поэтому уже давно стемнело. Мы возвращались домой. В одной руке я несла пакет с продуктами, а другой держала бабушку за предплечье, чтобы она не упала. Я отдала ей шапку, потому что перед выходом она долго не могла найти свою.

Убрав одну из своих рук, я успокаивающе провёл несколькими пальцами по её позвоночнику — от основания шеи и до поясницы. Мы сидели максимально близко, наши бёдра словно были приклеены друг к другу, но мне было катастрофически мало. Она приподняла голову, а я наоборот наклонился, продолжая поглаживать её спину.

— А когда мы переходили дорогу на перекрёстке... нас... ну... сбила машина, — с трудом выдавила она. — Водитель не заметил нас из-за троллейбуса, который остановился, чтобы нас пропустить. Я не особо помню этот момент. Единственное, что я хорошо помню, как я проснулась в больнице — а бабушки уже не было. Я осталась одна. С сотрясением, вывихами, трещиной в плечевом суставе, переломами в позвоночнике, ушибом спинного мозга и ещё... ещё... к-кучей всего, только б-без бабушки, п-потому что...

Робкий голос дрожал — она заикалась, не в силах больше звучать ровно. Мою челюсть сводило от того, как сильно я сдерживал в ней тик.

Я поцеловал Асю в макушку головы, после чего прижал к себе. Она перестала сдерживаться — и душераздирающие рыдания моей девочки заполнили всё пространство вокруг.

Ни на секунду не останавливаясь, пальцы гладили её спину. Она обнимала меня в ответ, максимально впиваясь ногтями в кожу моей шеи.

Мою душу разрывало на куски лишь от слов, а каково было ей? Проснуться и понять, что единственный близкий человек умер?

Моя бедная девочка. Сколько всего ей пришлось пережить.

Я не смел спрашивать о подробностях её прошлой жизни. Не смел спрашивать о судьбе ублюдка, который в ответе за упавшие на её хрупкие плечи страдания. У меня есть нужные связи в органах — и вскоре я узнаю, какую меру наказания он понёс и сделаю всё, чтобы он умолял о быстрой смерти.

Я вновь поцеловал её в макушку.

— Мне больно, Дамиан. Я скучаю по бабушке.

— Я знаю, малыш.

София тоже тяжело переживала смерть нашего дедушки, но моя сестра была окружена непрерывной заботой родителей, трёх старших братьев и каждым членом семьи Крыловых. А этот ангел проходил все трудности в одиночестве — и вместо поддержки она получала только насмешки мразей, которые должны опускать глаза в пол, когда видят её.

— Никому никогда не было дела ни до меня, ни до моей бабушки. Я ни с кем не могла разделить свою скорбь, потому что у меня никого не было, — всхлипнула она, продолжая оставлять следы слёз на моей груди. — А потом меня травили. А за мою слабость, за мои слёзы меня затравили бы ещё больше.

Господи, если есть хоть мизерный шанс твоего существования, дай мне сил вынести всё это. Помоги мне не сойти с ума от количества боли, которую ей пришлось вынести.

— Никто больше не посмеет травить тебя. Я заживо похороню каждого, кто косо на тебя посмотрит. Ты больше никогда не будешь одна, — пообещал я. Ася оторвалась от моей груди, заплаканными глазами заглянув в каждый уголок моего сознания. Я готов был жрать землю, лишь бы только она больше никогда не плакала. — У тебя есть две семьи, которые без ума от тебя — и в придачу абсолютно повёрнутый на тебе мужчина.

Ася позволила лёгкой улыбке появится на своём ангельском лице.

— Ты сказал, две семьи?

— Потому что мои родители, оказывается, уже знакомы с тобой.

— О...

— Так ведь? — продолжил тему я, чтобы хоть немного отвлечь её от болезненных мыслей.

— Да, мы с ними виделись. Они были очень добры ко мне. Сказали, что будут рады, если я приеду погостить к ним.

Она проморгалась, несколько раз похлопав влажными от слёз ресницами.

— Думаешь, я им нравлюсь?

— У тебя есть сомнения?

— Куча, поэтому и спрашиваю.

— Они в полном восторге от тебя. Особенно моя мать, она считает тебя ангелом. И теперь меня интересует, понравился бы я твоей бабушке?

В бездонных серых глазах моей девочки читалось удивление. Пока она обдумывала ответ, тяжёлое дыхание потихоньку приходило в норму.

— Очень. Только она бы сказала, какой красивый мальчик, а так сильно испортил тело татуировками, — трепетно произнесла она, заставив меня рассмеяться.

— Ей бы не понравились мои татуировки?

— Уверена. Она бы, скорее всего, устроила тебе допрос с пристрастием, чтобы узнать, зачем ты их столько сделал.

— Мой ответ не очень удовлетворил бы её, учитывая, что половину я сделал по пьяни, а половину потому, что мне было скучно.

Ася улыбнулась, на секунду обнажив верхние передние зубы. Я не мог прекратить наблюдать за ней. Она была трогательным, ранимым созданием, неземным созданием, которое питалось чуткостью и заботой, но длительное время была лишена и того, и другого.

Каждый прожитый в страданиях день я собирался возместить ей стократно.

Ася взяла одного рака и неумело оторвала ему клешни. Я взял остальную часть его тела и начал очищать его от панциря, как делал весь сегодняшний день, чтобы избавить её от хлопот.

Выжав немного лимона, я положил шейку ей на тарелку. Она съела целую гору, прежде чем облокотиться о мягкую спинку замшевого дивана.

Ася продолжила рассказывать мне о своей семье, параллельно о чём-то спрашивая меня. Она была совсем не многословна, но я и не собирался давить на неё — тема семьи слишком болезненна для неё. Несколько лет после смерти родителей она жила с бабушкой и дедушкой, но дедушка умер полтора года назад, а потом и бабушка.

Вот та самая невыносимая боль, с которой невозможно бороться — потому что это не грёбанный порез, синяк или ссадина. Это была не просто история её жизни — это история её одиночества, которая официально стала моим личным адом. И я сделаю всё, чтобы её ад больше никогда не повторился.

Встав на ноги, пересадил её в кресло и повёз по пляжной сосновой дорожке к гавани, где стояла моя яхта. Вчера я позвонил работникам и попросил к сегодняшнему дню сделать полный осмотр и подготовить к выходу в море.

— Ты хочешь поплавать? — спросила Ася, обернувшись через плечо.

— Я хочу покатать тебя на яхте.

— На яхте?!

— Ты слышала.

— А остальные? Мы их позовём?

— Нет, — сжато ответил я, оглядевшись. Наиль с Софией прогуливались неподалеку по пирсу. Они весь день провели вместе, учитывая, что Элина большую часть времени лежала на шезлонге под зонтиком и ела клубнику, как и сейчас. — Мне кажется, или она флиртует с ним?

Ася проследила за моим взглядом

— Тебе кажется, — быстро ответила моя девочка, немного меня успокоив. — Им просто весело. Давай предложим Элине поехать с нами.

— Вряд ли она согласится.

И я буду благодарен за её отказ.

— Может и согласится. Мы должны предложить.

Мы остановились в нескольких метрах от места, где она лежала.

— Элина! — крикнула Ася, помахав ей рукой.

Элина высунула из ушей наушники, приподнявшись на локтях.

— Ты не хочешь прокатиться на яхте?

— И что мне там делать? Смотреть, как вы трахаете друг друга глазами? — съзявила она.

— Элина! — предупреждающе рявкнул я.

— Какие мы нежные, — ухмыльнулась она, вставив наушники обратно в уши. — Развлекайтесь!

Моя девочка обернулась, одарив меня взглядом — немного удивлённым, но ни разу не смущённым. Наши сегодняшние эксперименты придали ей ещё больше уверенности?

Возможно. Мне бы хотелось.

— Всё-таки не согласилась, — хихикнув, подтвердила Ася — и я продолжил везти её к яхте.

***

Давайте наберём к этой главе 2500 ⭐ и 700 комментариев! Мне очень важно ваше мнение, поэтому не стесняйтесь, пишите, понравилась ли вам глава, какие чувства испытываете после неё, как вам Ася и Дамиан! Всех целую! ТГ канал: Лиза Лазаревская (там развлекательные посты по всем парам книг детей) 🤍