Глава 13

Ким поворачивается, лёжа в мягкой кровати, и когда тяга ко сну окончательно уходит, открывает глаза. Увидев перед собой спящее лицо мужа, она мягко улыбается, будто так и должно быть. Хотя это просто потому, что помнила, как утянула его за руку в свою кровать и предложила побыть с ней одну ночь.

После вчерашней ссоры и поцелуя они долго обнимались, наконец поели, потому что оба были голодны. Чонгук много шутил и рассказывал о своём сумасшедшем дне, а Серри рассказала более подробней, как так получилось, что эти двое «фанатиков» оказались в их доме.

На самом деле она даже не посмотрела в глазок прежде, чем открыть дверь, думала, что Чонгук вернулся и как всегда «забыл» ключи. И Корея, как никак, считается одной из самых безопасных стран в мире. Надо быть очень смелым, чтобы перейти закон, да ещё и напасть на девушку, являющуюся женой будущего властного бизнесмена. А она и представить себе не могла, что есть такие люди, как те.

В конце, оказавшись в кровати, они лежали в обнимку и ворошили прошлое. Они много и долго разговаривали, обсуждая свои действия. Ночью он терпеливо просыпался и подавал воды, когда та просыпалась и вставала с кровати.

Серри долго думает над вчерашним днём и, по большей части, очень жалеет о своём срыве и полном раскрытии души, потому что Чонгук не тот, кому она может довериться – это очевидно. Серри до сих пор не понимает, почему он вообще помог ей. Потому, что в нём действительно проснулась человечность, или потому, что ему не понравился непорядок в доме? Но зачем тогда успокаивал, обнимал, нож отнимал, говорил слова, которые на всю жизнь засядут в голове, в конце концов, зачем поцеловал? И зачем ответил на поцелуй? Столько вопросов, однако наиболее важнее всего был: «А была ли искренность в его действиях?». Она боялась, что поверит ему, а позже он поиграется и бросит.

Она долго рассматривает его лицо. Чонгук действительно был очень красив: чёлка, немного прикрывающая глаза, свисала в бок от его положения на боку, глаза закрыты, однако по многочисленным зажатиям в школьных углах она давно запомнила эти карие глаза, что могут передавать всю атмосферу, в которой ты находишься или будешь находиться, довольно большой, но очень аккуратный нос, естественно–розового цвета губы, смугловатая кожа с несколькими красными акне на щеках и шее.

Ким действительно не помнит, когда успела влюбиться в него, да и искренне не понимала, как так вышло. Это слишком невозможно. Понимание, что вписалась в дурацкую группу влюблённых девочек–старшеклассниц, было преподнесено на блюдечке, поэтому она поспешила скорее сматываться. Но в другом случае она бы точно начала бить всеми конечностями по кровати и кричать на весь дом. Тем не менее, первый вариант был для неё во много раз выгоднее, но... она не смогла даже на руку опереться, тихо проскулив от боли в мышцах, не говоря уже и о том, чтобы подняться.

— Куда намылилась? — она обернулась на его голос, но, заметив на лице улыбку, губы которых вчерашним вечером сама поцеловала, уткнулась в потолок.

— В душ, — но в ответ мужу лишь солгала.

— А мне кажется, ты хотела от меня сбежать, — его догадливость давила по самое не хочу. Он словно видит её насквозь: каждое движение, каждое чувство, всю её.

— Тебе просто кажется, — последующее молчание снова обрывает девушка. — Слушай... давай забудем всё, что произошло вчера.

— Хорошо, давай забудем.

— Мне искренне жаль, что тебе пришлось возиться со мной всю ночь... — но ответа на извинения не последовало.

Девушка выдыхает и пытается встать. Ноющая боль пронзала каждую клеточку тела, начиная с пальцев ног и заканчивая мышцами лица. Она старательно пыталась не выдать этого, но, конечно, либо она не смогла, либо Чонгук был слишком догадлив. Огромная чонгуковская футболка прилично закрывала как и все её прелести, так и огромные синяки по всему телу, оставленные насильственными действиями двух незнакомцев. Однако Чон всё прекрасно понимал, а до Ким немного не доезжало, от чего тело так не слушалось, ведь такая ситуация с ней была не впервые. В конечном итоге она сдалась, когда пыталась перелезть через парня. Встать на пол было довольно пугающей идеей для неё.

— Ну что, уже устала? — с ухмылкой на лице вызывающе говорит тот. 

— У меня тело болит, — скривившись в лице прошептала девушка, ожидая от него помощи. Прошла всего одна ночь, но за это время они успели показать свои истинные эмоции.

— Нужно было меньше выделываться и сразу сказать об этом, — как–то грубо пробурчал тот.

Пока она спала, он пересмотрел скинутое собой–же видео. Он видел то, как её насильно прижимают к стене, целуют, рвут руками одежду и режут более плотные вещи ножом на пополам, как бьют и беспорядочно трогают. А что разозлило его больше всего и от чего он вышвырнул свой уже наверняка разбившийся телефон куда–то в сторону, это то, как эти твари дрочили на неё, а другой и вовсе махался своим стручком около её лица, но она благополучно отбилась и взамен – получила.

Тогда он с горечью понимал, что если бы он остался в клубе, то с ней бы произошло гораздо хуже, чем они оба могли себе представить. Однако, даже если так, виноват в этой ситуации именно он, ведь тот, кто отнял её свободу и безопасность, был никто иной, как он сам. Ему хотелось почувствовать её успокаивающие объятия и слова о хорошем самочувствии, потому что он на все сто процентов вчера видел, как её надломало. Чонгук хочет обнять её и бесконечно извиняться перед ней за свою безграмотность в действиях. Он понимает, что её нельзя оставлять одну, пока эта буря общества не стихнет.

— Зачем встаёшь, если тяжело?

— Мне казалось, что я могу, но сейчас кажется... если встану, то упаду, — парень недовольно прикрывает глаза. Ему неприятно видеть её бессилие и боль.

«Если бы пришёл домой хотя бы на полчаса раньше, то оба могли бы избежать всего этого, — ещё со вчерашнего вечера считал он, мысленно запуская в себя кулаки каждого своего хёна, вместе со своим. — Хотя нет, это я должен сделать это каждому из них. За то, что потащили меня в клуб. А что бы было, если бы я не сбежал от них?».

— Ляг, — он осторожно прижимает тело девушки к себе, переворачивает её на спину, а сам встаёт. — Я вроде видел где-то в доме морскую соль.

— В ванной в тумбочке.

— Отлично.

Через минут десять парень возвращается обратно и, легко подхватив на руки тело жены, несёт на первый этаж, где находилась ванна. Он ставит её на коврик, затем размешивает рукой воду, измерив ею примерную температуру, пока та пошатывается на месте от ноющей боли в мышцах.

— Надеюсь, у тебя нет «этих дней»? — говорит он, облокачиваясь плечом о дверной косяк, а у неё глаза из орбит вылезают. Не слишком личные вопросы он задаёт своей псевдожене?

— Что? — переспрашивает Ким.

— Я подумал об этом только сейчас. Если есть, то я зря чтоли всё это делал? — хмуро проговаривает Чон, указав на ванну с водой, и она все ещё смотрела на него с полным шоком в глазах.

— Нет, они придут ещё не скоро... — отрицательно машет руками, подтверждая это.

— Тогда, тебе помочь или ты сама всё сделаешь? — вскидывает одну бровь, ожидая ответа, на который, конечно, получает отрицательный и уходит, ибо показываться перед ним совсем обнаженной снова было бы ужасно стыдно. Да и он ни на что не рассчитывал.

Девушка медленно стягивает с себя белую, на удивление, хорошо проглаженную футболку, а за ней перед сном одетую последнюю вещь. Еле переминаясь с ноги на ногу, она ложиться в тёплую воду, блаженно выдыхая. Но лежать на одном месте, совершенно ничего не делая и просто ловя удовольствие, было неинтересным занятием, поэтому через минут пятнадцать Серри вылезла сама. Горячая ванна с морской солью помогла со слабостью, но ноющая в мышцах боль так–то особо не прошла. Девушка натягивает на себя сильно пахнущую её мужем футболку и выходит из ванны, где сразу идёт на запах еды.

«Неужели Чонгук умеет готовить?», — единственное, о чём сейчас думала Ким. Даже не о своём внешнем виде.

— Ты готовишь? — она очень надеялась, что так и есть, потому что понимать, что твой муж умеет вкусно готовить, — чудесно, и похвастаться есть чем. Правда некому.

— Конечно, — ответил он, а та обрадовалась, хлопая в ладоши. — ... Нет, — затем села обратно на пуфик. — Могу приготовить самое простое: омлет, рамён, спагетти, гамбургер, м–м...

— А сейчас что готовишь? Рамён?

— Да. Парни сказали, что такого рамёна, как у меня, ни у кого нет. Но он, вроде, самый обычный.

— А что ты с ним делаешь?

— Солю овощной солью, закидываю яйцо на последней минуте и взбалтываю его.

— Так вот в чём секрет. Хочу тебя расстроить, но я тоже так готовлю, только поверх ещё кладу сыр.

— В таком случае, можешь расстроиться тоже, потому что ты не одна такая.

— Думаю, мне понравится твоя еда, — девушка ударила локтями стол, улыбаясь.

— Можешь не сомневаться, — Чонгук наконец проходится по физиономии жены с головы до ног. — Будь добра, переоденься.

— Мне и так нравится.

— Это моя одежда, а я не люблю ею делиться.

— Даже со своими девушками не делишься?

— Никогда. Но, могу признать, сидит на тебе неплохо.

Девушка слегка улыбается, получив от мужа  мини–комплимент, который, кажется, в жизни от него не получала.

— Но всё равно сними, — он выключает плиту и переносит миниатюрную кастрюльку с готовым рамёном на стол. Но эту идиллию прерывает внезапный звонок на телефон Чона.

— Алло. Да... — начинает парень, держа у уха свой телефон. Всё–таки экран его сотового телефона был почти в хлам разбит, но, тем не менее, работал. — Снова в клуб? Нет, спасибо, я и так собираюсь вам въебать за вчерашнее... Кан Сыльги? В клубе? — парень усмехается. — Очень сомневаюсь. А Чимин? Ну да, в таком виде к девушке не подойдёшь. А что, наш план ещё в силе? Кто ещё пойдёт? О, отлично, тогда давайте завтра. Я достану её номер, это не проблема. Пусть Чимин её заберёт завтра из дома и перед родителями покажется, объяснится, а дальше по ходу разберёмся. Может он в первый же день отношений затащит её в VIP–ку... Или наоборот..? — и громко засмеялся вместе с другом. — Ладно, тогда сегодня свяжусь с ней. Думаешь, она меня пошлёт? Ну, тогда передам это в руки Серри, — он смотрит в немного разочарованные глаза жены и продолжает говорить. — Думаю, ради счастья друга она это сделает. А, мы только встали и собираемся кушать. И тебе. До завтра.

— Тэхён? — спрашивает Ким, держа в руках палочки и уже давно жуя лапшу.

— Да. Завтра все вместе поедем в клуб.

— Вам не надоело туда почти каждый вечер ездить?

— Нет. Каждый день музыка, алкоголь, новые люди, девушки, события. Почему нам должно надоесть?

— Я уже была там раза два в прошлом году, так себе.

— С кем?

— С подругами.

— Не приставали?

— Бывало разок. К счастью, Джин помог. После этого никто больше не лез.

— Этим клубом управляет его отец, поэтому и не лезли больше. Это самый лучший и единственный клуб в Сеуле, в который нас допускают бесплатно и не проверяя документы. Больше в Корее молодёжи делать особо нечего, так что мы можем проводить время там сколько угодно.

— Ясно.

— Что–то не так?

— Нет, всё нормально. «Все вместе» это кто?

— Ты, я и наши друзья.

***

— Давно здесь? — Чонгук здоровается с другом через барный стол, ударив и пожав руку, затем повторил и с барменом.

— Уже часика два, вы с Тэхёном? — отвечает друг, отпивая из пивной кружки пиво.

— Ещё Чимина с Сыльги прихватили. Видел Юнги у входа, курил.

— Он со мной приехал.

— ВонУ–хён, сегодня твоя смена? — парень кивает, улыбаясь во всю лыбу, тем самым поражая Серри. Парень был довольно симпатичен. Высокий, мускулистый, широкоплечий, с красивыми пропорциями лица, цвет кожи был смуглый, но так было даже лучше — сексуальности прибавляло, с чудесно белоснежной улыбкой, а рукава рубашки были закатаны до локтей, тем самым крича о выпирающих венах. Уж чем не лучше семи «папочек»?

— Джин, ты не за рулём сегодня чтоли?

— Батя ключи забрал. Видите ли увидел какую–то машину, проехавшую мимо него на безумной скорости. Да и сказал мне он об этом с таким каменным лицом, что я подумал, что это он не обо мне.

— Смотри чтобы навсегда не забрал, не в десятый раз попадаешься.

— Выпьешь, Чонгук? — спрашивает рядом стоящий бармен, протирая чистый пивной бокал.

— Я за рулём.

— Один бокальчик, Гук, будь мужиком, — подбадривает Сокджин, ударив по плечу друга. Чон ухмыляется, принимая вызов, и смотрит на жену, но та только отворачивается в сторону, продолжая смотреть на веселящихся ребят.

— Тебе, Серри, чего–нибудь налить? — спрашивает бармен, казалось бы, того же возраста, что и они, поэтому она не обращает внимание на его стиль речи.

— Давай просто сок, — также слишком дружелюбно отвечает Ким. — В отличии от некоторых, стараюсь пить минимум и следить за своим последующим поведением.

— В клубах надо веселиться, Серри–я! Ты же не монашка, — громко продолжил сын хозяина заведения, на что девушка лишь скромно улыбается и переводит ожидающий взгляд обратно на бармена.

— Значит монашка собирается пить сок в клубе.

— Яблочный? Вишневый? Виноградный? Гранатовый? Выбирай любой.

— Пусть будет гранатовый.

— Интересный выбор, — парень отходит на пару шагов и отворачивается. В это время девушка обращает внимание на что-то бурно рассуждающего Сокджина. Она не могла не заметить, что он хоть и самый старший в их коллективе, но самый шумный и энергичный.

— ... Тэхён уже всем растрепал, что собирается сегодня сделать совместно с вами двоими. Вот только вместо того, чтобы создать отдельную группу без Чимина, он просто взял и удалил его из группы, представляешь! Понятное дело, он всё поймёт! Боже, по твоему лицу я могу сразу сказать, что ты не читал наши сообщения, в прочем, как и всегда.

— Я осведомлён о нашем плане ещё со вчерашнего дня, мне не было нужды читать это, — отпирается Гук. Всё, что он делает для других – это простительно...

— Ага, кто–нибудь напишет, что я сдох, а ты и не узнаешь.

— Если вы мне друзья, то позвоните и осведомите меня. Разве нет?

— Ах, самый мелкий, а самый наглый! — жалуется парень, толкая Гука пальцем в лоб. А в это время бармен приносит сок и пиво.

— Спасибо, — Ким улыбается парню и отпивает почти пол стакана сока, а тот, улыбнувшись в ответ, отлучается к остальным посетителям.

— Мы приступим ближе к утру. Постарайтесь напоить их немного, — просит Чонгук, красиво держа в руке полупустой бокал пива. — Ах, сушняк был.

— Кан остаётся здесь до завтра?

— Скажу больше, Чимин её отпросил до завтрашнего дня.

— Вау, это большой шаг.

— Даже слишком большой, — продолжает Чонгук, повторившись. — Лично я в первую встречу с её родителями рассказал, как сильно не могу её терпеть.

— Совсем не удивлён.

Так проходит минут десять, а парни продолжают беседовать о своём. Тогда девушка решает найти Тэхёна. Будто бы такого же одинокого, как и она сейчас. Тот только стоит у танцпола и, попивая из бокала какой-то алкоголь, с улыбкой рассматривает танцующих на шестах молоденьких девушек. В это время Серри чувствует странную и совершенно непривычную щекотку, появившуюся снизу живота, потому ёрзает на диванчике, подливая масла в огонь, и старается не выдать стон дискомфорта. Благо, никто не услышал этого.

«Искренне надеюсь, что этот Вону не подливал в сок какой–нибудь коньяк или вино», — думала она, ненадолго попрощавшись с друзьями, а сама петляет до Тэхёна.

— Оппа, — зовёт она паренька, перекрикивая музыку. Он сразу оборачивается, узнав голос подруги. — Давай потанцуем.

Тот одобрительно улыбается, берёт девушку за руку и ведёт сначала к столику, оставляет там свой опустошенный бокал, а затем утаскивает в толпу людей. Оба двигаются в такт музыке. Она кокетливо извивалась перед ним, а тот оценивающе смотрел на то, как она красиво танцует. Но всё было сугубо по–дружески: он оценивал жену лучшего друга, а она – друга своего мужа.

— Ты всегда была такой или выпила? — спрашивает Тэ, вглядываясь в женские расширенные зрачки, и продолжает улыбаться ей.

— Я пила только сок.

— Почему Чонгука не позвала?

— Он там с Джином и Вону болтает о своём, а я тебя увидела, одиношенького, и вот, пришла. Где Чимин с Сыльги?

— Не знаю, но сомневаюсь, что сдвиг в их отношениях всё–таки есть.

— Но парни сказали, что у них довольно неплохо продвигаются отношения.

— Давай не о них. Почему я не знал, что ты так хорошо танцуешь?

— Мы с Чонгуком в парном танце победили профессиональных танцоров, чего ты ожидал? — смеётся она, поворачиваясь через его руку.

— О, Чонгуки у нас очень хорошо танцует, — снова положив руки на тонкую талию подруги, окает парень.

— Знаешь, а ты сейчас стал гораздо красивей, чем был раньше, — Ким ловко переводит тему. Ей не хотелось продолжать мусолить эту тему.

— Хочешь сказать раньше я был страшным? — улыбается он. Они даже сами не замечают, как кокетничают друг с другом, и даже представить себе не могут, как они выглядят со стороны.

— Нет. Сейчас ты возмужал и стал ещё красивей.

— Я тебе всё ещё нравлюсь? — вскинув бровь, спрашивает Тэ. Их разговор абсолютно точно был похож на разъяснение отношений. Однако девушка отрицательно кивает.

— Сейчас мне нравится другой. Но как друга я тебя очень полюбила.

— Неужели тебе нравится наш Чонгуки?

— Кто знает, — улыбнулась она, положив голову на мужское плечо.

— Неужели? Я очень долго пытал Чонгука, но он как Великая Китайская стена. Раз вы целовались, почему не встречаетесь. Что за дела? Я имею право знать?

— Просто я повела себя, как дура, взяла и поцеловала его. Наверное, ты не поверишь, но я даже призналась ему в чувствах, а на следующий день попросила забыть об этом. Это только малая часть того, что произошло.

— А он что ответил? — девушка несколько секунд молчала, рыская в безумных воспоминаниях того дня.

— Он ругался. Но всё же помог. Я ему благодарна за это. Я бы никогда не решилась на то, что сделала в тот день в своём обычном состоянии.

— Давай поговорим об этом как–нибудь в другой обстановке и когда рядом с нами никого не будет. Я, как лучший друг твоего мужа, должен выслушать твои недовольства и помочь с этим. Если ты хочешь спросить что-то, что касается Чонгука, спрашивай что угодно и когда угодно.

— Да, спасибо...

Но внезапно девушка остановила даже малейшие движения, опустив руку на живот. Её не покидало странное чувство. Неужели у неё начались месячные? Да быть не может.

— Что такое? — парень останавливается и обеспокоено начинает расспрашивать о её самочувствии.

— Мне нужно отойти..

— Что, что такое? — Ким заволновался.

— Неважно, — она не могла сказать ему, что, возможно, у неё начались эти дни.

— Пойдём отсюда, присядем.

Тэ выводит девушку из толпы и ведёт к столу, где недавно был поставлен его бокал, но рядом с этим столиком они замечают Чонгука. И был он не один. Он не просто пил своё пиво, а разговаривал с девушкой. Она что–то проговаривает ему, а он ставит пустой бокал на стол, притягивает девушку к себе за шею и целует. После несколько секундного поцелуя, он отрывается первым, а та улыбается и уходит.

— Хару–нуна? — спрашивает Тэхён у него, удивляясь её присутствию рядом с другом, но тот молча попивает недопитый напиток, прожигая между его глазами дыру. — Надеюсь, мне просто показалось, что вы целовались, а на самом деле ты просто как всегда кинул на неё свой страшный взгляд и заодно посмотрел на её сиськи, — но тот иронично свистит.

— Ты в пролёте.

— Я думал ты порвал с ней, и уже навсегда, — но тот молчит, продолжая по–царски сидеть на подлокотнике, но позже указывает на уже опустевшее место на диване.

— Присаживайтесь, — приглашает Гук.

— Серри, садись, — Тэ усаживает девушку на диван, и та пытается отсесть чуть подальше от пьяного мужчины рядом.

Тэхён совершенно не понимает нынешнего поведения Чонгука, ибо ещё в машине он много шутил и смеялся, а теперь... снова эта пофигистическая мина. И после такого пытайся догадаться, что с ним случилось.

Не успели помириться, уже поссорились... Да, я злое солнышко🌞