Часть 29. Вознесение

POV Сэм. Я открыла свои глаза, после очередного долго сна и не поверила тому, что увидела. Я была в своей комнате. Господи...неужели этот ад наконец закончился?!  Я перевела взгляд на свою руку, из нее больше не торчала игла, а на ее месте был только пластырь. Я попыталась пошевелиться, сначала одним пальцем...двумя...затем всеми. Я смогла приподнять свою руку, затем тоже самое медленно проделала с другой. Попыталась приподнять голову и, скорчившись от боли, пронзившей виски, опустила ее обратно. Через пару минут попробовала снова и, несмотря на боль, наконец смогла привстать, опираясь локтями о кровать. Ещё через пару минут, казавшихся вечностью, я уже сидела на кровати, свесив ноги вниз. На прикроватной тумбочке стоял стакан с горячим чаем и кашей на завтрак. Мой желудок заурчал при виде еды, и я подумала, что неплохо было бы поесть. Трясущимися руками я потянулась к стакану и, сделав пару глотков, почувствовала, как по телу разливается тепло. Я заставала впихнуть в себя всю кашу и допить весь чай, и еда определенно прибавила мне сил.

Весь сегодняшний день я, так или иначе, старалась привести себя «в форму». Мне приносили еду в обед и на ужин, и я съедала все, до последней крошки. Я тщательно разминала все свои суставы. Медленно, болезненно, но верно. К концу дня я даже начала нормально передвигаться по комнате, не выглядев при этом полной калекой и не, падая при каждом шаге на пол. К счастью, из меня даже вытащили катетер, и я смогла сама ходить в туалет. К вечеру мышцы болезненно ныли, от непривычной физической нагрузки, если это можно ей назвать. Голова стала чуть меньше болеть, только после принятия обезболивающего. Я старалась не думать о том, что в моей голове просверлили дыру, не трогать руками то место и не смотреть на себя в зеркало. Я пыталась вытащить себя из того непонятного состояния, в котором я находилась всеми возможными способами, но, разумеется, у меня это не особо получалось. Я пыталась ни о чем не думать весь день, не загонять себя в депрессию, но с приближением ночи, все мои попытки рухнули в одночасье. Я снова лежала, как бездыханное тело, на своей кровати и едва могла сдерживать слёзы. Но произошло то, чего я совсем не ожидала. То, что, кажется, в одно мгновение вернуло меня к жизни. Эйден....

Как только я увидела, как он входит в мою комнату, я тут же подорвалась и села на кровать, опустив ноги вниз.

Он медлил. Несколько секунд стоял лицом к двери, не решаясь повернуться ко мне. Наконец развернулся, и наши глаза тут же нашли друг друга, в едва освещённом помещении. Он смотрел на меня с такой грустью, тоской и болью, что мне хотелось броситься к нему и сильно прижать к нему, но я не шевельнулась. Он впервые был таким растерянным и нерешительным. Это молчание между нами, казалось, длилось вечность.

Медленными шагами он начал подходить ко мне и, остановившись в метре от меня, протянул руку. Он все также молчал и все также с тоской смотрел на меня своими глазами, с патологией гетерохромии. Я перевела взгляд на его раскрытую ладонь и, не задумавшись ни на секунду, вложила в нее свою.

Я не знала, что с ним произошло, не знала почему он игнорировал меня все это время, но хотела узнать. Все дни, проведённые в агнонии, были для меня смертоносной пыткой, а нехватка Его, добивала меня окончательно. И сейчас, наши сложенные вместе руки, давали мне надежду. Надежду, на то, что он объяснит мне все, прижмёт к себе и не отпустит. И я готова была пойти с ним куда угодно потому, что без него я просто не могла.

Он крепко сжал мою руку и потянул на себя. Мы вышли из комнаты и пошли в известном мне направлении. Он вёл меня в комнату с видом на лес. Я не знала откуда он взял от нее ключ, но спросить об этом не решилась, да и этот вопрос сейчас волновал меня в последнюю очередь. Эйден закрыл за нами дверь и, все также не отпуская моей руки, повёл нас к подушкам, лежавшим на полу. Мы сели, и когда наши ладони разъединились, стало как-то холодно и неуютно.Я не знаю сколько прошло времени с того момента, как мы сюда зашли, но мы все также молчали, сидели на полу и смотрели на лес. Я ждала... ждала хоть слова от него, но он молчал. Не хотел говорить или просто собирался с мыслями, я не знаю... Боковым зрением я постоянно поглядывала на него. Эйден сидел, согнув ноги в коленях и смотрел в одну точку, совсем не двигаясь. Он хмурил брови и иногда тяжело вздыхал. После каждого такого вздоха я ждала, что он вот-вот что-то скажет. И наконец он заговорил.

—Знаешь, в моей жизни, казалось, все всегда было не так. Все было не правильно. Все, что я делал, о чем думал, с кем дружил или просто проводил время. Но почему-то оказавшись здесь, я почувствовал себя на своём месте. Да, это звучит ужасно, ведь мы находимся в психушке. Но под словом «здесь» я имею ввиду тебя. Находиться рядом с тобой кажется мне единственной правильной вещью, которую я когда либо делал. — он посмотрел на меня, слегка улыбнулся и через пару секунд снова нахмурился и повернулся обратно. — Понятия не имею каким образом, но этот Волкер, черт бы его побрал, смог меня убедить в том, что я действительно причина всех твоих бед. —О чем ты?— недоумевая спросила я. —Я постоянно винил себя, когда каким-либо образом причинял тебе вред будь то слова или мои ужасные поступки. Знаю, что я это делал будучи не совсем в своём уме, но все же это был я. И я правда пытался отгородить тебя от себя, но видимо я настолько эгоистичен и бесхребетен, что сдавался, стоило тебе снова оказаться рядом. И когда Волкер сказал мне, что твоё лечение не работает потому, что мои постоянные срывы сильно вредят тебе, я какого-то хрена поверил ему. Вообще-то, мне и сейчас кажется, что он прав, но я все равно не должен был игнорировать тебя, даже ничего толком не объяснив. Я хочу чтобы ты вышла от сюда, и, если для этого мне придётся отпустить тебя, я это сделаю.

Я сидела на полу, поджав ноги к груди и не верила тому, что он мне говорит. Он не может меня бросить! Он ведь так нужен мне! Единственное, что помогало мне окончательно не сойти сума все это время - это он. Неужели он этого не видит?! Неужели не видит, как я была с ним счастлива? Не видит, что сотворил со мной этот психопат?

—Эйден посмотри на меня!— я села на колени и взяла его лицо в свои руки, пытаясь развернуть его. — Эйден, не делай этого. Прошу, не бросай меня. Ты не должен верить в бредни этого сумасшедшего.

Он повернул голову и посмотрел на меня с грустной улыбкой на губах. Он неспеша протянул руку к моему лицу и, заправив непослушную прядь за ухо, нежно погладил мою щеку, от чего я невольно прижалась к его руке и прикрыла глаза. Я не сразу заметила, что он несколько раз продолжает водить по одному и тому же месту. Но когда поняла, где именно его пальцы дотрагиваются меня, а неприятное ощущение отдало в висках, я тут же раскрыла веки. Он уже не смотрел мне в глаза, а его брови сдвинулись к переносице. Вдруг он резко приблизился ко мне и развернул руками мою голову, пальцами убирая волосы в сторону.

—Это что за херня? — почти прокричал он, продолжая смотреть на дыру в моей голове. — Отвечай, Сэм! Что это такое, мать твою. Это он сделал? Он да?!—Эйден успокойся, все хорошо... уже все нормально. —Нормально? Да у тебя чертова дыра в башке! —Знаю....—Знаешь?! Ты знаешь? — он уставился на меня как на умственно отсталую. А что я ещё могла сказать?! Что могла сделать? Я и так  уже пережила все семь кругов ада. — Сэм скажи мне кто это сделал? Волкер? —Да. — выдавила я, опустив глаза вниз. Воспоминания с болью врезались в память, а к глазам начали подступать слёзы. — Эйден прошу тебя, не позволяй ему встать между нами. Пожалуйста, не слушай то, что он говорит тебе. Он просто пытается запудрить тебе мозги. Ты же с самого начала не доверял ему, а я как дурочка слепо ему верила и поплатилась за это. —Боже мой, что же он с тобой сделал, Сэм. Черт возьми, прости меня, прости... я так виноват — он сильно прижал меня к себе и начал безостановочно просить прощения. А я наконец дала волю слезам. Я не заплакала, а зарыдала, громко... навзрыд... прижимаясь к единственному, что у меня осталось в этом мире. Я целый день пыталась быть сильной и никак не ожидала, что сейчас так расплачусь. Но мне и вправду это нужно было. Все эмоции выплеснулись наружу и стало намного легче. Мне нужна была эта поддержка, нужно было хотя бы не на долго побыть слабой. И, казалось, он забирал своими крепкими объятиями и поцелуями всю мою боль. И сейчас, сидя на полу и рыдая во весь голос, я поняла, как же сильно я люблю его. Поняла, как сильно он мне нужен...прямо сейчас, целиком и полностью, ведь он был квинтэссенцией всей моей жизнь.

—Эйден...я хочу тебя. —произнесла я, наконец успокоившись. Я попыталась вложить в эти слова всю уверенность, что была во мне, но все мое тело трясло. —Сэм...— он вытер подушечками пальцев оставшиеся дорожки от солёных слез и слегка удивленно посмотрел на меня. —Мы уже это обсуждали. Я не знаю, что может произойти. Я могу...— но договорить я ему не дала. —Ты мне нужен. Ты не представляешь на сколько нужен мне сейчас. Пожалуйста, Эйден. — я потянулась руками к его лицу и провела большими пальцами по его острым скулам. Я оставила нежный поцелуй на его пухлых губах и зарылась руками в его темные, непослушные волосы. Поднявшись на колени, я перекинула одну ногу и села на него, продолжая целовать его с сильным напором. Его руки, слегка придерживающие меня за талию, начали все сильнее впиваться в кожу. И я видела, что ему все труднее было сдерживать себя. Но все же он прервал поцелуй и, тяжело дыша, прислонился своим лбом к моему. —Сэм...—Я люблю тебя, Эйден. — он отстранился от меня и посмотрел мне в глаза, ища в них какой-то подвох, но его не было... И эта фраза, казалось, стала спусковым крючком потому, что через секунду он обрушился на мои губы и стал жадно их целовать, покусывать и зализывать крошечные ранки. Он положил меня на подушки, а сам навис сверху. Его тело приятным грузом вдавливало меня в пол, но мне было мало... он все ещё  был недостаточно близко. Я обхватила его шею руками, зарылась в его мягкие волосы и попыталась прижать его к себе как можно ближе. Мы все также неистово целовались и терзали губы друг друга. Его руки исследовали каждый миллиметр моего тела. А губы, казалось, были повсюду. Обжигающими поцелуями проходились по шее, ключицам, щекам и сново возвращались к моим губам. Мои руки начали поглаживать его спину под лёгкой футболкой, а ногти впиваться в кожу, наверняка, оставляя красные следы.

Он отстранился от меня, смотря мне в глаза и одним движением снял вещь, мешающую мне насладиться теплом его тела. Руки сами потянулись к его рельефному торсу. Я обвила каждый мускул, каждый кубик на его животе, не веря, что этот парень был сейчас со мной.

Он наклонился к моему животу и начал прокладывать дорожку вверх к моей шее, губам, поднимая при этом вверх мою кофту. Я осталась в одном хлопковом топе, мои соски терлись о ткань, выпирая словно две большие бусины. Эйден накрыл мою грудь рукой и сжал, вызывая у меня протяжный стон удовольствия.

—Сними его. — прошептала я, потому что этот топ сейчас мешал мне как никогда раньше. —Тише, Сэм. —сказал он прямо мне в губы. Он стал медленно вести руки к краю моего лифа, поддел его пальцами и мучительно долго начал поднимать его наверх. Когда Эйден наконец снял с меня этот треклятый топ, его губы тут же припали к моим соскам, не давая и шанса на передышку. Он зажал один сосок между зубов, облизнул языком и слегка подул на него, от чего по всему телу прошлась сильная дрожь. Другой рукой он сильно сжимал и мял мою грудь.

Эйден быстрым движение стянул с меня всю оставшуюся одежду, оставив меня лежать под ним полностью обнаженной. Его рука начала опускаться все ниже и ниже, вниз по животу. Он начал вводить в меня пальцы, сначала один потом второй, позволяя мне привыкнуть. Даже пальцы приносили мне дискомфорт, не говоря о чём-то большем. —Сэм, ты точно готова?—Да!— на вдохе произнесла я. —Будет больно. —Замолчи уже!— огрызнулась я, притянув его к себе для поцелуя.

Это было больно. Очень и очень больно. Никакого удовольствия я не испытывала. Лишь сильную боль, разливающуюся по телу. Постепенно она притуплялась, но никуда не уходила. Но эта боль нравилась мне. Она была сладкой и искушающей. Я чувствовала себя настоящей мазохисткой. Казалось, что эта боль была мне сейчас необходима, она опьяняла и кружила мне голову.

Медленные толчки начали становиться все быстрее, от чего я начала вскрикивать. Его руки на мне стали болезненно впиваться в кожу. Посмотрев на Эйдена, я наткнулась на разъярённый взгляд и сжимающуюся от гнева челюсть. Одного его взгляда хватило, чтобы понять что происходит. —Эйден! Остановись! — из глаз хлынули слёзы, боль было просто невозможно терпеть. — Эйден, мне больно. Остановись, прошу!

Я взяла его лицо в руки и, посмотрев в его глаза, пыталась «привести его в чувства».

—Эйден! Я люблю тебя, слышишь? Прошу вернись, ты делаешь мне больно! Эйден, пожалуйста!

Но он меня не слышал, продолжая входить в меня со всей силой. Я не переставала говорить ему, как я люблю его и просить его вернуться, но все было тщетно.

Через пару минут, когда все мое лицо было в слезах, а по комнате продолжали разноситься мои всхлипы, он остановился и, уткнувшись мне в шею, кончил, а из его горла вылетел гортанный рык. Он продолжал лежать на мне, тяжело дыша мне в шею. Я водила руками по его спине, шее и волосам. Успокаивая и себя и его. Приподняв голову, Эйден наконец посмотрел на меня. Пару раз проморгавшись, он растерянно взгянул в мои глаза.

—Черт, Сэм я опять не сдержался да? —Все хорошо, Эйден. —Ты вся в слезах! —Уже все хорошо, слышишь? Ты вернулся ко мне. Ты...—Я снова потерял контроль!—Мы же знали, что это будет не просто. —Твою мать!

Он перекатился на спину и зарылся руками в волосах. Я не могла допустить того, чтобы он снова от меня отдалился и начал ненавидеть себя. Положив голову ему на грудь, я крепко обняла его. Мне нечего было сказать. Я просто не знала, что сейчас говорить или делать. Он продолжал лежать и копаться в себе, а я вырисовывала узоры на его груди пальцами. Его грудь вздымалась под моей рукой, а по комнате разносились его тяжелые и обреченные вздохи.

Не знаю сколько мы так лежали, пять минут, десять, в тишине и полностью голые. Он молчал, а я ждала хоть слова, которое или вознесет меня или кинет в бездну. И он наконец прошептал...

—Прости меня...но я так сильно люблю тебя.