Глава 10. Электрики, те ещё сводники сердец.

В чём несправедливость сезонных каникул между четвертями? Любой школьник ответит на этот незамысловатый вопрос: они вроде бы есть и их вроде бы нет. Вроде бы ты отдыхал днями на пролёт, ненапригая свои умственные извилины, а вроде бы уже сидишь за партой и слушаешь химичку с пониманием того, что всё хорошее давно закончилось. Такое ощущение сейчас было Ацуши. Он тупо лежал на узкой кровати и пялил в стену незная, что предпринять, ведь через три дня опять начнётся этот учебный ад. Его каникулы проходили на удивление скучно, даже слишком, хотя обычно всегда знал чем заняться. Но всё, что что было запланированно уже сделано: зачистку района с бандой они провели, с Чуей пять раз встретится и погулять успели, интересные книги давно дочитаны, а значит и дел больше не осталось. Конечно по чистой совести надо было бы ещё и геометрией с алгеброй позаниматься. Учитель под боком не стоит и тупых одноклассников нет, чтобы обсудить твои оплошности в уравнениях и задачах, а значит помешать ничего не должно. Но предметы были настолько оттлакивающими, что Ацуши лишь взглянув на обложки учебников сразу выкинул эту идею из головы. И сейчас он просто дожидался конца своего прекрасного недельного отдыха, о котором забудет уже на следующий день. Накаджима так и продолжал бы бездумно лежать, если бы не услышал заливной смех матери, даносящийся из другой комнаты. Ему не особо хотелось вставать, но мать так громко смеялась, что Ацуши уже не мог ни о чем думать. Подходя к кухни, где как раз она разговаривала по телефону, серововлосый невольно задержадся подслушав интересную фразу.

- Ой, да ладно тебе! Если будешь расхваливать меня, то я совсем обленюсь! Лучше чем языком чесать, сегодня вечером пришёл бы ко мне. - незамысловато пропела женщина.

Ацуши расширил глаза и навострил уши. Кому это было адресованно? Точно не подруге. Но тогда, кто это был? Именно это было важно. Ацуши понял, что в доме стало слишком тихо и решился войти. Там стояла как ни в чем не бывало мама и протирала плиту.

- А с кем ты разговаривала? - ненавязчиво спросил парнишка.

- Да так, не с кем. - просто ответила она. - кстати, к нам сегодня вечером зайдёт Сергей, посмотреть кран, а то совсем разволился.

- Ясненько. - лишь ответил он погружаясь в размышления.

Мать упомянула, чтобы тот с кем она говорила пришёл сегодня вечером и сейчас она сказала, что сегодня к ним придёт дядя Серёжа. Не нужно быть математиком, чтобы сложить два плюс два и понять, что это один и тот же человек. Нет, Ацуши был совсем не против, ведь Сергей Петрович был хорошим человеком хоть и появился в их семье всего лишь три года назад. Несмотря на такой короткий срок он давно стал полноценной частью их семьи. Даже отец считал его своим другом и приятелем. Но мать никогда не разговаривала с ним в таком ключе, и уж точно не пыталась с ним как-то...кокетничать что-ли? А возможно он просто ошибся и это был кто-то другой?

- Ацуши, сходи пожалуйста в магазин, продуктов совсем нет. Сейчас на листочек тебе всё запишу. - не спросила, а вежливо приказала женщина.

- Ладно. - сухо пробубнил сероволосый, прокручивая в голове недавний телефоный разговор.

Не успел Накаджима и глазом моргнуть, как мама с пинком под зад выперла его из дома. И вот он уже стоит около стелажей с фруктами и не понимает, что именно ему нужно брать. На самом деле он вообще не хотел идти в этот супермаркет, ведь людей тут как обычно отбавляй и сейчас приходится переться с этой коляской создавая шум, из-за чего все посетители на него оборачиваются. Но дело как раз в том, что оборачиваться не должны, ведь это обычная коляка для продуктов, которыми все пользуются, ничего сверхъестественного казалось бы. Поэтому скорее всего все пялятся на его прекрасную природную красоту, подумал он. И мало того, что приходится разъежать по магазинным просторам с этим железным конём, так ещё и через каждые пятнадцать минут перезванивать маме, потому что: во-первых нет того, что она попросила купить, во-вторых на бумажке неразборчиво написано и в третьих ему лень разбирать почерк. Таким образом, он провазился в магазине ещё полчаса пока не купил большую часть из того, что было нужно. Выходя из супермаркета, Ацуши глубоко выдохнул ноябрьский холодный воздух и направился обратно домой. Людей было не так много, ведь для взрослых каникулы не пологаются и большинство из них сейчас находятся на работе.

С каждым шагом парню было всё тяжелее и тяжелее. Да, он бесспорно был силён, но и три пакета, доверху загрудённых, не каждым спортсмен смог осилить, а до дома ещё топать и топать. В один момент Ацуши понял, что один из пакетов как-то странно начал легчать и за считанные секунды он рвётся с шумом вываливая всё содержимое на тратуар. Накаджима быстро начинает подбирать разбросаные продукты и перекладывать в другие два целых пакета, но те и так были полностью забиты, поэтому вещи просто валились обратно на землю через широкие ручки. Дыхание участилось, а глаза забегали. Если сейчас кто-то увидит его в таком положении? Или ещё хуже какие нибуть подростки подойдут и будут пялится на него?

И будто прочитав мысли, кто-то подошёл к нему. Он определил это по резко появившейся тени, что отбрасывало бледное солнце. Ацуши застыл как вкопанный. Так он и продолжал бы сжимать колбасу в руке, если бы незнакомец в ту же минуту не присел на корточки и не стал собирать выпавшие продукты к себе в рюкзак. Подняв глаза вверх сероволосый знатно удивился когда понял кто перед ним.

- Ну привет. - буднично сказал Акутагава.

- Что ты здесь делаешь?! - вскрикнул парнишка.

- Ты мне не поверишь, но я проходил мимо. -в полголоса сказал брюнет чуть наклонившись, будто рассказывает страшную тайну.

- Да я не об этом. - хихикнул Ацуши, но сразу же стёр улыбку с лица, стыдясь её как собственной глупости. - Я имел ввиду зачем ты сложил мои продукты к себе? Если голодный, то мог бы просто сказать, я не такой жадный. - продолжил он добавляя в конце ноку издёвки.

- Я просто увидел как у тебя порвался пакет и решил оказать помощь, тем более своему ученику грех не протянуть руку помощи. А теперь, будь доб сопроводить меня до своего дома, потому что свой рюкзак я тебе не доверю.

Как бы Ацуши не хотелось разглашать, где он живёт, ему всё же пришлось показывать дорогу, ведь так или иначе все продукты у Рюноскэ.

- Слууушай, вот сколько раз с тобой встречались, а я до сих пор и не знаю откуда ты вообще к нам приехал. - решил начать разговор сероволосый спустя пятиминутной тишины.

- Почему ты так уверен, что я откуда-то приехал?

- Ты прикалываешся?! Да у нас, здесь, ни один взрослый человек не ходил бы с таким причесоном! - он показал указательным пальцем на белые висюльки мужчины.

- Чтож, ты прав, но не совсем. - незаметно хихикнул брюнет. - Раньше я здесь жил, но это было очень давно. Когда был ребёнком, то очень часто любил проводить время, где угодно только не во дворе, поэтому я до сих пор помню многие места. Когда мне исполнилось десять или одиннадцать лет, родители решили переехать в Москву на зароботки. И вот сейчас я снова здесь. - со спокойной улыбкой рассказывал Акутагава.

Накаджима с замиранием сердца слушал историю, не отрывая глаз от самого рассказчика и только чудо не давало ему споткнуться об какой-нибудь камень по дороге.

- Но почему ты решил вернуться? Разве город - плохое место? - в пол голоса спросил Ацуши, боясь нарушить душевную атмосферу.

- Дело не в том, что город плохой, а в том, что мне было там неуютно. Неважно, где именно живёт человек, главное, чтобыон был счастлив, ведь в любом месте можно жить припеваючи, согласен? - Рюноскэ перевёл взгляд на сероволосего.

- Да... - тихо проговорил тот.

Ацуши не знал от чего ему стало так не привычно идти с Акутагавой, ведь он никогда не видел в нём учителя. Для него учитель всегда остаётся учителем, где бы не находился. Насколько бы сильно не сблизились он и историк, к примеру, Ацуши никогда бы не смог общаться с ним на равных, ведь тот всегда бы был выше его в знаниях. Не смог бы он общаться с руссичкой как с Танизаки и Кёкой, ведь она наверняка упрекала бы его в каждом слове и парню постоянно приходилось бы следить за языком. В каждом взрослом живёт эта противная мания командовать теми, кто слабее и меньше их. А в учителях эта черта настолько зашкаливает, что общаться с ними как с обыкновенным людьми просто не получается. И за все свои десять лет прибывания в школе Ацуши не старался сблизиться с кем-то из них, поскольку знал, что это не просто бесполезно, но и в какой-то степени безрассудно. Но Рюноскэ... Он не такой. С первой встречи сероволосый видел в нём простого парня как и он сам, ну может быть чуть по-старше и по-умнее в точных науках, но факт все же остаётся неизменным. Ацуши настолько редко называл его на «вы» даже в школе, что уже позабыл, что это вообще-то обязательная мера. И вот сейчас чёрноволосый, в который раз ему помогает и в который раз так просто с ним идёт, и разговаривает обо всем. Ацуши снова замечает как Акутагава открывается ему. Они делают это оба, маленькими и медленным шажками на встречу друг другу, но так уверенно. Сероволосый понял, что когда придёт домой первым делом запишет последние строки сказанные его собеседником к себе в блокнот.

- Ой! кажется, мы уже пришли. - неожиданно опомнился он, когда они чуть не прошли мимо.

Пройдя в дом Рюноскэ почувствовал запах пыли и крепкого кофе. Видимо в этом доме всегда кипит работа. Из какой-то комнаты доносился женский голос.

- Мам! Не шуми пожалуйста! - крикнул гетероромик. - Пройди на кухню, я тебя догоняю. - добавил он опускаясь на колени, пытаясь зацепить шнурок тугозавязаных кроссовок.

Рюноскэ не знал, где находилась кухня, но пройдя чуть дальше заметил в одной из комнат небольшой круглый столик, а пройдя ещё дальше увидел и плиту и раковину, и дальше нет смысла описывать, ведь и так уже всем стало понятно, что это была кухня. Поставив тяжёлый рюкзак на стол, он начал вынимать продукты. Через полминуты к нему присоединился сероволосый. Когда Ацуши опустошил чужой рюкзак и два пакета, которые всё это время нёс, стал заталкивать продукты в холодильник.

- Ну я тогда наверное пойду? - сказал брюнет направляясь к выходу.

Тут неожиданно зашла женщина в зелёном фартучке и вся растрёпаная. Увидев чёрноволосего рядом с сыном она заметно выпримилась и широко улыбнулась, а в глазах свернул нехороший огонёк.

- А кто это тут у нас? Ацуши это твой друг? - протянула дама.

- Здравствуйте. - неловно проговорил Акутагава.

- Нуууу... Что-то типа того. - пытался подобрать слова сын.

- Вообще-то я его...! - хотел вставить слово брюнет но Накаджима нагло закрыл ему рот.

- Ох, как здорово-то! Мой Ацу только Чую постоянно домой таскает и то редко, а тут такой красивый мальчик так ещё и одного возроста. - радостно лепетала мать. - Ну чтож рассказывай, откуда приехал и где учишься.

- На самом деле я здесь прохожу практику преподавателя и сейчас, я учитель математики старших и средних классов. - прямо выдал Акутагава.

Ацуши раскрыл глаза и затаил дыхание, пока его собеседник приспокойно пил предложенный матерью чай. Он был в не себя от того, что сейчас выдал Рюноскэ. То есть он не понял намёк с закрытым ртом?!

- Оу, правда? Это довольно неожиданно... Знаешь я даже удивленна! И как мой остолоп смог подружиться с учителем математики, будет даже не плохо если ты немного подтянешь в этой науке. - дружелюбно сказала Зоя смотря на парня.

А удивлению сероволосего всё ещё не было предела. И как его родительница смогла отнестись так спокойно к тому, что её сын общается и тащит домой учителя, как какого-то братана. По сути именно из-за неё он и не хотел выдовать тайну их странных отношений, но всё прошло довольно гладко.

Мать поседела с ними ещё минутку другую, а затем ушла сказав перед этим, что ей нужно кое-куда сходить. Дверь с треском захлопнулась и парни остались на едине.

- Зачем ты ей сказал? - нестерпел Ацуши.

- Что ты имеешь ввиду? - серьёзно посмотрел на него Акутагава.

- Ты знаешь что! Почему сказал ей правду про то, что ты учитель? Неужели не было страшно, что тебя осудят? - с некой тревогой спросил сероволосый.

- Если бы мне было по-настоящему страшно, то я не приехал в эту деревню и не стал проходить практику в этой школе. Я слишком долго боялся осуждения окружающих людей, чтобы сейчас ничего не делать. - Акутагава встал, прошёл к раковине и стал мыть кружку от чая.

Ацуши смотрел на его спину и стыдиться самого себя. Ведь на самом деле он больше боялся за себя, чем за него. Это он боялся осуждения со стороны матери, хотя совершенно позабыл, что она его любит и не станет ругать за выбор с кем ему дружить. Он дрожит как осиновый лист перед страхом быть не принятым людьми, так какое он имеет право сейчас упрекать другого человека за то, что сам не смог сделать.

- Прости. Да ты прав, лучше ничего не таить и сказать всё сразу, а не дожидаться, когда правда выплавет в самый не подходящий момент. - робко сказал Накаджима сжимая в руках такую же кружку от чая.

- Да ничего страшного. Сам знаю, как волнительно признаваться родителям в том, что тебе кажется постыдным. - мягко ответил Рюноскэ вытирая руки протянутым Ацуши полотенцем.

- Давай я наверное провожу тебя.

- Было бы не плохо на самом деле.

На улице уже порядком стемнело и лишь где-то в далеке поблёскивали огоньки заката. Вдруг в комнате погас свет. Это случилось настолько внезапно, что Накаджима вскрикнул, подпрыгнув на месте. На несколько секунд дом стал безвучным, будто здесь и вовсе никого не было, пока хозяин не решил подать голос.

- Акутагава, ты здесь? - тихо сказал Ацуши, водя руками в пустоте.

- Что за глупые вопросы?! Конечно же здесь. - более уверенно ответил Рюноскэ.

Он был немного раздражён всей этой неожиданной ситуацией, которая успела произойти за каких-то жалких пятнадцать секунд. Ощупав карманы джинсов, чёрноволосый осознаёт, что телефон, на котором можно было включить фонарик находится в рюкзаке.

- Ацуши, включи у себя телефон.

- Т-телефон? Он с-сейчас не со м-мной. - Накаджима лихорадочно искал предмет, на который он мог опереться.

Нащупав в кромешной темноте стул, он плюхнулся на него так, что тот заскрипел. В детстве мальчик неимоверно боялся темноты, но это не так уж и важно, думал он, ведь дети многово чего боятся. Но чем больше времени проходило, тем сильнее стал замечать, что страх никуда не уходит. Последний раз, когда случилось что-то подобное ему было четырнадцать лет. Тогда мама попросила слазить в подвал за банками для компота. Он как обычно спустился в низ взял что было нужно. Но когда он направился к выходу, то с ужасом обнаружил, что дверца наглухо запрета, а всё из-за того, что забыл подпереть её деревянной балкой. Двадцать минут для Ацуши показались целой вечностью. Он в истерике бил кулаками по захлопнувшейся двери, завя на помощь. Вскоре мать спохватилась, что сына давно нет и прибежала на всех порах к подвалу. Вытащив от туда неумелого ребёнка, она прижала его к груди и ещё очень долго успокаивала. Прошло целых три года и Ацуши думал, что детский страх отступил, но трясущиеся руки и сбитое дыхание говорили об обратном.

Послышались удаляющиеся шаги в другую комнату.

- Акутагава, ты куда. - пролепетал Ацуши, незная в какую сторону смотреть.

- Проверить электрощёчики. Они ведь должны быть на улице, да?

Шаги с каждым разом становились тише и отдалённей. Ацуши чувствовал, как с каждым уходящим шагом приближается паника, сердцебиение становится учещёным, а зрачки с бешеной скоростью метаются по всем углам постоянно натыкаясь на непроглядную черноту, которая запалонила весь дом.

- Нет! Стой Рюноскэ, не уходи! - отчайно крикнул Накаджима срываясь с места.

Споткнувшись об кухонный косяк сероволосый врезается во что-то и с грохотом падает. Это «что-то» тяжело вздыхает и бубнит себе под нос неприличные высказывания.

И тут происходит чудо. Лампочка, будто звезда загарается и озаряет светом упавших парней. Ацуши щурится от резкой вспышки и не сразу понимает в каком положении находится. А когда понимает становится слишком поздно. Он лежит на Акутагаве опираясь руками на его грудную клетку, и видимо из-за этого нижниму не очень удобно дышать.

- *О Господи! Да я ему и вздохнуть не даю! Ему настолько плохо стало, что аж весь покраснел!* - прокричал у себя в голове парнишка, тем временем слезая с брюнета.

Тот в свою очередь отряхнулся и пытался более менее привести себя в порядок, постоянно прикрывая то рукой, то волосами лицо. Ситуация вышла настолько конфузной, что они просто друг другу сказали «пока» и направились в разные стороны: Ацуши в свою комнату, а Рюноскэ за дверь. Весь оставшейся день сероволосый то и делал, что проклинал электриков и сулил, чтобы каждому запихнули неработающую лампочку в одно место. Но не смотря на свою прескорбную участь, электрики сделали свое дело.

Б