169 Глава. Она уходит

Стемнело, снаружи пиршественные столы еще не были убраны, внутри большой праздник, все экстравагантно. Несмотря на мягкий климат Бань Тан Лян, первый месяц года все же довольно холодный. Промозглый ночной ветер проникал под теплые плащи. Начавшийся в полдень мелкий моросящий дождь не прекращался вплоть до самого вечера, тем самым сделав ночь еще чуточку прохладнее. Тем не менее, не смотря на погоду, роскошные одежды красавиц непринужденно открывали серебристо-белые ключицы, кокетливый взгляд как паутина, прямые плечи, время от времени некоторые смелые леди, выходили вперед, чтобы произнести тост, сквозь небольшой разрез неосторожно обнажая гладкую кожу изящных ног. Сяо Цэ прислонившись к спинке стула, пил много вина. Двери зала дворца Роуфу распахнуты настежь, зал ярко освещен, наставник музыки играет нежную мелодию, чарующие звуки песни, подхваченные ночным ветром разливаются из главного зала. Перед глазами раскачиваются гибкие, точно змеи талии, грациозная поступь пары стройных ног, кожа, чуть вспотевшая, медового цвета. Смелая танцовщица кружится вокруг Сяо Цэ, пользуясь случаем незаметно проникая в его душу, тайно провоцируя взглядом, глаза широко раскрыты, легким взмахом ресниц рисует облачный узор, губы полные, шея длинная и изящная, округлые формы, спрятаны под шелковой тканью, на столько тонкой, что можно разглядеть матовый оттенок кожи. Танцовщица взяла чашу ароматного виноградного вина, высоко подняла тонкую руку, повернув запястье, перевернула чашу, внезапно заливая ее белую красивую шею, вино струится вниз, оставляя узоры на груди. «Его Величество пьян?» Действительно на редкость очаровательное создание, из красных губ льется журчащий голос, ее тело источает пряный аромат, мягкая, будто в ее теле нет костей, рука танцовщицы легла на грудь Сяо Цэ, слегка приоткрыв просторный халат, проскользнула под него, но затем остановилась, тихо подняв глаза, провокационно на него посмотрела. Леди Чжи Мин самая яркая жемчужина дворца в этом году. Сяо Цэ, никогда не увлекался одной женщиной дольше месяца, но Чжи Мин наследница одного обедневшего рода, видимо обладала каким-то неповторимым очарованием. Сяо Цэ смотрел слегка пьяным затуманенным взором, на нем был великолепный ярко синий шелковый халат с воротником из черной норки, свободного покроя, немного приоткрыт, путаясь в свете огней его сознание, туманилось, он немного хмурил брови, в глубине глаз тихо застыли огоньки, как у лисы. Уже который день в главном зале не прекращаются танцы, несколько девушек дни напролет легко кружатся в танце Донг Ху, в одеждах из тонкого шелка. «Ваше Величество, вы уже пол месяца не заходили во дворец Роуфу, так скоро семья о вас забудет?» Леди Чжи Мин осторожно посмотрела на Сяо Цэ, ее глаза сияли, завораживающий взгляд обольстительницы. Глаза Сяо Цэ пьяны, но голова по-прежнему остается трезвой. Красные ногти девушки трепетали на груди мужчины, мягко потирая, она тихо шептала на ухо: «Кто-то сделал императора несчастным?» Сяо Цэ изогнул губы, тихо улыбнулся, а затем обнял ее за талию, посмеиваясь, сказал: «Кокетка». "Сегодня у императора есть сердце, и он не позволит Минъэр одной ночью охранять женскую часть дворца". На лице Сяо Цэ появился тревожный отблеск, в голове тихо появляется нечеткий силуэт. Его брови нахмурились, в конце концов, он не смог сохранять неизменно умиротворенное душевное состояние. Он уже полмесяца сходит с ума, неужели он снова к этому возвращается? Сяо Цэ повернулся, чтобы взглянуть на красивое лицо Чжи Мин, какой-то неясный туман поднимается из основания сердца некое неприятное чувство, которое трудно описать словами, как будто что-то держит его и не отпускает, заставляя его страдать и надеяться, в душе снова нет места радости и невозможно отбросить эти воспоминания. Но на мгновение он самодовольно улыбнулся, это всего лишь наваждение, возвращая себе обычное расположение духа: «Мне не следует сожалеть о нефритовом цветке?» «Ваше Величество». С внешней стороны дворцового зала вдруг раздался очень спокойный голос, заставляя Сяо Цэ поднять голову. В дверях улыбаясь стоял Тье Ю, в кожаной броне и шлеме командира стражи, он засмеялся приветствуя императора и не обратил внимания на лица женщин вокруг, стоя на коленях звучно сказал «Ваше Величество, госпожа Чу вернулась». Сяо Цэ был изумлен, его лицо все еще оставалось неизменным, но чаша в руке слегка наклонилась, расплескав большую часть вина. Где-то вдалеке эхом неслись звуки музыки, протяжная мелодичная песня. Ветер с другой стороны озера принес холодный воздух вперемешку с лёгким ароматом благовоний. Высокая фигура Сяо Цэ, волны черных волос, в свете ярких огней он выглядил невероятно привлекательным. «Когда?» «Только что» «Где она сейчас?» «Уже вернулась в Ми Тэ (уединенное жилище)» «Пойдем». Сяо Цэ встал и вышел за дверь. Тье Ю поспешно спросил: «Куда желает пойти император?» «В Уединенное жилище». Голос Сяо Цэ рассыпался золотой пыльцой в роскоши ночных сумерек, Тье Ю немедленно бросился за ним. Леди Чжи Мин медленно встала, тонкое шелковое платье нежно трепетало в ночном ветре, она выглядела очаровательно. Опустошенно наблюдая за удаляющейся тенью Сяо Цэ, ее глаза грустные и несчастные, сверкали как лед. «Госпожа». Она тихо двинулась вперед. Служанка осторожно подошла, Чжи Мин взяла у нее плащ и накинула на плечи, тихо протянула «Уходим» Фрейлина вышла, смесь ароматов благовоний и терпкого вина постепенно растворился, только музыкант все еще продолжал петь песню. Лотосы в озере давно уже отцвели, дерево утун рассыпало цветные листья у входа, полумесяц спокойно разливает серебряный свет, оставляя на каменных ступенях белое пятно.

Потревоженный расшитый жемчугом полог издал слабый звук, разбудив стоявшую на страже у входа в покои Цю Сей, Сяо Цэ жестом приказал ей молчать, курчавая девчушка (маленькая служанка) быстро опустилась на колени не смея издать ни звука. Из-за прохладной погоды окна в комнате плотно закрыты, но слабый лунный свет все еще струится через дверь. Чу Цяо спит, укутанная в плащ из серебристо-голубой парчи, выглядывает только маленькая головка, лицо выглядит очень спокойным, на редкость безмятежным, Сяо Цэ облокотился на дверную раму, слегка наклонив голову какое-то время стоял неподвижно. Почти наверняка, этот человек действительно наилучший выбор для нее. Нет такого тяжелого груза ответственности и обязанностей, так же нет такого бремени ненависти и одержимости, можно чувствовать себя свободным. Сяо Цэ выглядел задумчивым, в тусклом свете, его взгляд скользил по ее гладкому белому лбу, путался в черных волнах волос. Поднявшийся ветер ворвался через открытую дверь, как рука молодой женщины, нежно поглаживая стены холодного дворца. «Кажется, она очень устала, вернувшись тут же уснула». Очень тихо шепнула Цю Сей снаружи, но ее голос все таки достиг ушей Сяо Цэ. Огонь в углу комнаты мягко разливает тепло, на улице за окном в ветвях дерева раздается соловьиная трель, звук очень звонкий и мелодичный. «Независимо от того, насколько ты устала, просто отдохни». Сказав это мужчина повернулся и вышел из комнаты, его шаги эхом отдавались в пустом зале, постепенно удаляясь все дальше. Ночь становилась прохладнее, Чу Цяо медленно открыла глаза, в темноте, они походили на сверкающие черные камни, крепко сжимая ткань, кончики пальцев побелели от напряжения. Вскоре, из зала Роуфу снова стали доноситься звуки музыки и танцев, но сейчас они звучали более торжественно. Холодная ночь похожа на воду, она медленно закрыла глаза. Она действительно очень устала ... _______________________________________________Три дня спустя Чу Цяо решила покинуть столицу Лян. Никого не беспокоя, только попрощалась с Мэйсян, прежде чем уйти, а также с Сяо Цэ, призывая его быть осторожным. Изначально Сяо Цэ умолчал о желании проводить ее, но когда ее повозка выехала за городские ворота столицы Лян, вдалеке под деревом утун она нашла прекрасный чайный столик, Сяо Цэ стоял между Тье Ю и Сан Ди, увидев, что она пришла, они улыбнулись и поприветствовали ее. Сяо Цэ и Чу Цяо расположились за чайным столом, с тех пор как она вернулась это первый раз, когда они общались друг с другом. «Куда ты идешь?» «Не знаю» Увидев недоверчивые глаза Сяо Цэ, Чу Цяо вдруг рассмеялась: «Не смотрите на меня так, я не обманываю вас, я действительно не знаю, куда мне идти». «Не знаешь, но все же хочешь уйти?» "Да, хочу посетить интересные места здесь и там". Чу Цяо глубоко вздохнула, посмотрев вокруг себя улыбнулась глядя на роскошный живописный пейзаж и неторопливо сказала: "Вы посмотрите, на улице уже становится теплее, западные земли такие обширные, у меня раньше не было возможности расслабиться и просто путешествовать, на этот раз, я полагаю, больше нет необходимости ограничивать себя" Сяо Цэ аккуратно налил чай, его отточенные движения демонстрировали серьезные навыки в этом деле, потом он спросил: "Как долго ты намерена путешествовать?" «Я не знаю, по настроению, возможно, не за горами тот день, когда я окажусь без гроша в кармане и вернусь чтобы найти у вас ужин, поэтому вы должны быть хорошим императором, незачем ждать моего возвращения назад, если проиграете семье» Сяо Цы взял конверт лежавший на краю стола, поспешно вынул пачку чеков, спрятав большую половину за пазуху, пробормотал: «Вернуться только по причине крайней бедности? В таком случае я не могу дать слишком много денег, а то кто знает, может ты вернешься только будучи уже беззубой старухой». Чу Цяо рассмеялась: «По-вашему этот поступок достоин императора?» «Кто установил правило, что императору не дозволено быть скупым? Она не знает до какой степени тяжела моя жизнь, я бы хотел потратить немного больше денег, чтобы помочь старику который целыми днями напролёт следуя за мной, плачется о своей бедности. Говорят на востоке засуха, на западе люди умирают от голода, день за днем ожидаю тот час, когда сам буду грызть голую кочерыжку, сейчас не самый подходящий момент считать деньги, но я их отщипнул от налогов одной провинции. Но она не благодарна, еще и смеется над этим?» Небо в Бань Тан Лян прозрачное как хрусталь, солнце играет на лисьих глазах Сяо Цэ, делая его взгляд еще хитрее. Чу Цяо вздохнула: «Такие императоры как вы, встречаются очень редко».

Сяо Цэ вздохнул, а затем покачал головой: «Цяо Цяо действительно очень жестокая, вот так молча уходишь, Хэ Сяо оставила со мной, он будет в отчаянии». Упоминание о Хэ Сяо привело Чу Цяо в замешательство, она долго думала, прежде чем медленно произнесла: «Сяо Цэ, личный состав армии Сю Ли уже должен доверять вам». «Они ведь все мужчины, и ты поручила их мне?» Чу Цяо проигнорировала его слова (паясничество), продолжая говорить: «Уже многие месяцы я думаю, о том ошибалась я или нет? Я слишком наивно полагала, что смогу изменить это общество, я была уверена, что можно построить более или менее цивилизованную социальную систему. Это не похоже на лозунг «Мир принадлежит народу», я просто хочу, чтобы бедные могли нормально питаться, не нужно порабощать других, я только надеюсь, что вы имущие власть, будете устанавливать законы равные для всех, независимо от социального положения, и не будете произвольно убивать людей. Я знаю, что общество не может так быстро двигаться вперед, но, по крайней мере, кто-то должен попробовать и проложить дорогу, один маленький шаг, потом другой, так рано или поздно, шаг станет большим». «Поначалу у меня не было каких-то великих идеалов, я просто хотела убежать, жить спокойной жизнью. Но когда я услышала про Янбэй, мое сердце постепенно ожило, я думала, что мое появление в этом темном мире, имеет свои причины, возможно, это воля небес. Но мои чаяния все же потерпели крах, потому что я была слишком высокомерна считая себя очень сильной, я думала что со своими способностями, смогу переломить ситуацию, смогу защитить многих людей. Но, наконец, я поняла, что моя собственная сила на самом деле очень мала, мои родные и друзья покинули меня, я не только не смогла защитить их, я также убила очень много людей». Сяо Цэ, слегка нахмурившись, собирался перебить Чу Цяо, но она посмотрела ему прямо в глаза и тихо сказала: «Сяо Цэ, я плохой лидер, солдаты Сю Ли не имеют никаких убеждений, их вера - это их доверие ко мне. Но мое существование снова и снова подвергает их опасности и война настигает их, заставляя всякий раз проливать свою кровь, то, что я обещала им, новое общество, другую жизнь, этому не суждено было сбыться. Я спасла их только раз, и не могу быть эгоистичной, я не должна допускать, чтобы они бросались за мной в атаку, покрывая тела новыми шрамами. Теперь я думаю, если бы я с самого начала подчинилась Янь Сюню, позволила расформировать армию Сю Ли, вероятно, многие из них не умерли бы, женились и завели детей, и сейчас хорошо жили». У Чу Цяо перехватило дыхание, она поджала губы, ее глаза слегка покраснели, но она все равно улыбнулась и сказала: «Человеку не обязательно в жизни делать что-то грандиозное, можно жить, просто радуясь каждому новому дню, жениться и родить детей. К сожалению, я проснулась слишком поздно, они уже мертвы и невозможно вернуть их к жизни, мои руки запятнаны кровью и их не отмыть». «Цяо Цяо?» Сяо Цэ сдвинув брови, сказал низким голосом: «Это не твоя вина» «Но я не могу уклоняться от ответственности». Чу Цяо тихо сказала: «Они поверили мне, последовали за мной, но я не смогла защитить их, поэтому многие погибли. У нас даже не было возможности похоронить их тела. Вы знаете, каждую ночь в завывании ветра я слышу их плач, они говорят, что хотят вернуться домой, хотят встретиться с родителями, ведь они такие молодые некоторым всего по пятнадцать - шестнадцать лет, они должны были оставаться дома наслаждаясь родительскими объятиями, но ради меня они похоронили себя на пустынном ледяном поле». На обыкновенно смеющемся лице Сяо Цэ не было и капли озорства, он беспокоился, с болью в сердце глядя на нее. «Сяо Цэ, пожалуйста, позаботьтесь о них. Если вы ими недовольны, вы можете распустить их, дайте им какую-нибудь легкую работу, позвольте им остаться на вашей земле, чтобы они женились и родили сыновей, прожили комфортную жизнь, чтобы им больше не пришлось сражаться. Говорят для солдат на поле битвы нет победы, победа принадлежит генералам, солдатам принадлежат только убийства и смерть». Сяо Цэ кивнул, он посмотрел на ее лицо, бледная и тощая фигура человека напротив, тихо спросил: «А ты? Ты ненавидишь Янь Сюня? Ты можешь вернуться к нему?»

«Я не ненавижу». Чу Цяо тихо покачала головой, спокойно улыбаясь, как легкий весенний ветер в марте: «На самом деле никто не знает, что он страдает больше всех , потому что он одинок. Я сама видела его ненависть и боль, которые он испытал, была свидетелем всех унижений, которые он перенес, посторонние не могут понять глубокую ненависть в его сердце. Сегодня он вступил на этот путь, даже если он ошибается, это судьба подтолкнула его к этому шагу. Каждый человек имеет право выбирать свою дорогу, которой он хочет идти, это его путь, даже если я не согласна с ним, я по-прежнему уважаю его выбор. Кто в этом мире абсолютно прав или совершенно не прав? Мы только лишь следуем с одинаковым упорством своей тропой, мы не может и дальше идти одной дорогой, но и не обязательно становится врагами».

«А что на счет Юйвень Юэ? Почему бы тебе не последовать за ним, ведь он так много для тебя сделал? Разве ты не любишь его?» «Любовь..? Может быть». Чу Цяо слегка усмехнулась: «На самом деле, я не знаю, что считается истинной любовью, но любовь не всегда означает быть вместе, иногда, отпустить - это тоже своего рода любовь». Чу Цяо немного приподняла лицо, ветер дул на ее гладкий лоб. В тот момент Сяо Цэ, показалось, что он увидел вспышку света в ее спокойных глазах, настолько ослепительную, что сердце замирает. «В любом случае, сейчас он в столице Вэй и занимает должность военного министра, возможно ли чтобы ТАКОЙ человек, и я могли быть вместе?» Она пробормотала: «Я знаю, если я пожелаю, то ради меня он откажется от почестей и славы. Но Сяо Цэ, действительно ли это правильно? Он перенес много страданий, испытал много боли, наконец, он смог смыть клеймо позора, нависшего над его головой, чтобы занять нынешнее положение. Он не такой как я, даже если государство растлевает, семья была к нему безжалостна, Вэй по-прежнему остается его родиной, конечно, я понимаю, какое тяжелое бремя ответственности лежит на нем, такая ответственность перевесит любовь. Если я сейчас, не смотря ни на что, заставлю его все бросить и следовать за мной, вы думаете в будущем он действительно будет чувствовать себя счастливым? Нет, ведь он мужчина, мужчина должен иметь собственное небо, где он станет зрелым, постепенно состарится* (*не стала менять текст), в будущем он все поймет, и будет счастлив, что сегодня сделал правильный выбор» «Кроме того, я устала» Чу Цяо склонила голову, улыбнулась и посмотрела на Сяо Цэ: «Я много трудилась на протяжении более чем десяти лет, и сейчас у меня больше не осталось мужества идти дальше по этой размытой дороге. В конце концов, я просто девушка, я тоже хочу отдохнуть». «Цяо Цяо». Сяо Цэ вздохнул и беспомощно спросил: «Я не смогу остановить тебя, верно? Ты уже твердо решила уехать, не так ли?» «Да», - искренне ответила Чу Цяо: «Не нужно беспокоиться обо мне, со мной все будет в порядке. В этом мире не только члены императорского дома и аристократия имеют право на жизнь, я могу быть обычным человеком, не тащить на плечах груз ответственности, просто жить мирной жизнью. Каждый день станет беззаботным, делай что хочешь, иди куда хочешь, свободная жизнь, я так долго об этом мечтала». «Так ты вернешься? Будешь время от времени навещать меня? «Конечно». Чу Цяо рассмеялась, и как само собой разумеющееся добавила: «Вы мой самый важный друг». Сяо Цэ горько улыбнулся, как бы невзначай пригладив прядь ее волос растрепавшихся от ветра, сказал: «Ты заставляешь меня страдать» Чу Цяо встав, подошла к мужчине, она взяла его руки и мягко сказала: «Сяо Цэ, я ухожу, положение в Си Минг все более нестабильное, позаботьтесь о себе, не заставляйте меня волноваться» Его сердце сжалось, но он по-прежнему сохраняя небрежный тон спросил: «Что может случиться? Я все таки выдающийся император Бань Тан Ляна, кто может мне угрожать? К тому же я подобен богу ветра, я невероятно прекрасен и исключительно совершенен, кто посмеет запугивать меня, вся Поднебесная знает это, только ты не способна оценить такого мужчину». Чу Цяо рассмеялась: «Превосходно, вы как бог ветра непревзойденный красавец, Леонардо встретив вас, стыдясь, вероятно бы покончил с собой спрыгнув с крыши» «Кто такой Леонардо? Какое странное варварское имя?» - нахмурившись, спросил Сяо Цэ. Чу Цяо непроизвольно рассмеялась: «Один варвар, очень красивый варвар». «Сравнивать меня с варваром, попросту неприлично». Чу Цяо звонко расхохоталась, смех, эхом отдавался в груди. «Уже поздно, мне пора» Чу Цяо не захотела ехать верхом, поэтому Мэйсян арендовала повозку Сяо Цэ довольно усмехнулся, стоя под деревом Утун, в красном платье, он выглядел точно так, как и говорил, точно бог ветра, абсолютно совершенный мужчина. «Цяо Цяо, будь осторожна в дороге, если к тридцати годам не выйдешь замуж, можешь вернуться ко мне». Чу Цяо сев в повозку откинула занавески, дружески помахав ему на прощание: «Спасибо за вашу заботу, я непременно постараюсь сама выйти замуж до 30 лет» Она задернула паланкин, тележка покатилась по дороге, все дальше и дальше и, наконец, исчезла в конце поворота за деревом Утун. «Ваше Величество, вы собираетесь послать людей на защиту госпожи Чу?» Долго размышляя, спросил Сан Ди.

«Нет необходимости». Сяо Цэ медленно покачал головой и повернул в сторону городских ворот. "Каждый имеет право выбрать ту жизнь, которую желает, Цяо Цяо, она уходит".