глава 10

   Подходя ближе, Лика смутно отметила, что лицо этой девушке ей уже знакомо. Но вот кто она, эта таинственная незнакомка, вспомнить журналистка никак не могла. Ответ казалось крутился на языке, но как только пытаешься его озвучить, он исчезает. Или будто он перед глазами в невероятной близости, но дотянуться не получается, словно проходит сквозь пальцы.    —Здравствуйте, Мельникова Анжелика Дмитриевна. Это я отправила Вам письмо. Рада, что Вы смогли приехать.    Лика поёжилась от тона голоса, казалось, что именно он вызывает лёгкую дрожь в зубах и морозец по коже, а не продувающий насквозь ветер.    —Кто Вы и что Вам нужно?    —Я Мария Романова.    —Мы знакомы? —изо всех сил напрягая и мучая свою память, но безуспешно, сдалась девушка.    —Заочно.    «Оно и понятно, назвала полностью моё имя»   —Я вот для чего Вас пригласила. Я знаю, что Вы, вместе с Максимом Гусевым были двадцать второго февраля на благотворительном вечере и...   «Чёрт. Романова», —вспомнив, что видела лицо девушки, когда приносила коктейли внизу, Лика прокляла себя, что ещё не опубликовала статью.    —Я опубликую статью. —прослушав большую часть монолога Мэри, резко высказала журналистка.    —Я так не думаю. Давайте поразмышляем, вы двое незаконно пробираетесь на частную собственность...   —Это всё ни что, по сравнению с тем, что происходит у Вас в доме! Подпольное казино - раз, наркотики - два, незаконные сделки - три. —демонстративно загибая пальцы при счёте, отбивалась Лика. —Вы сядете! И ты, и твой брат, и твой отец, вообще вся ваша долбанная семейка! —крикнула она, скрывая дрожь в голосе.    —Имей ввиду, ко дну ты пойдёшь одна, твой дружок от тебя открестился. —оставляя тот выпад без внимания, холоднокровно продолжала адвокатша.    «Вот же подонок», —мысленно пометила, что расстанется с этим трусом, как только вернётся.    Где-то неподалёку раздался выстрел и из леса порхнули птицы с ужасным галдежом. От неожиданности, Лика пригнулась и закрыла голову руками, но быстро оправилась, заметив, что собеседница осталась невозмутимо недвижима. И даже лёгкая улыбка тронула её губы, в ответ на испуг журналистки.    —Так ты тоже пугливая? —со смехом и издёвкой парировала Мэри.    —Если со мной что-то случится, меня будут искать! —взвизгнула девушка, не на шутку перепугавшись и начав прокручивать самые страшные сценарии в своей голове.    —Не уж то ты думаешь, что я позвала тебя сюда, чтобы запугать? В таком случае, мы бы тебя просто похитили. —с серьёзным лицом сообщила она, но заметив только испуганные глаза и бледность лица, прыснула от смеха. —Я шучу! Чего вы все такие серьёзные?    —Я ухожу!    —Погоди, давай я сначала договорю, чтобы не пришлось тебя похищать. Зачем тебе эта статья? Ведь ты не из борцов за правду. Просто хочется написать громкую статью, которую будут цитировать. Так? А что, если я тебе дам интересный сюжет? Что-то громкое и скандальное.    Повисла тишина. Глаза Лики блестели в предвкушении, а сердце бешено стучало от адреналина. Она уже не чувствовала страх и благоговейный трепет перед Марией. Теперь она видела в ней сообщника, напарника. Возможно они не такие уж и разные. Возможно они на одной стороне.    —Я готова выслушать это предложение. —с хищной улыбкой заключила журналистка.    Внутри Мэри ликовала, пока всё идёт как нельзя лучше. Все события на руку. Но нельзя терять сейчас хватку, пошёл финальный бой, от которого действительно зависит итог этой битвы. В глазах плясали чёртики и это можно было заметить по лёгкому блеску в глазах, но внешне. Внешне она оставалась непоколебима. Вот она, Снежная королева. Что ж, держись, Кай. И молись богу о пощаде.

8:19 pm. В главном зале царила особая атмосфера и потихоньку приходили новые люди, которым заходя становилась слышна лёгкая расслабляющая музыка, похожая на игру на флейте. В помещении было не жарко, но душновато из-за того, что картинам вреден влажный воздух. За панорамными, не завешанными, окнами царила темнота и лишь лёгкий свет огней бил в стекло. Освещение в зале было слабым, за счёт того, что подсвечивались только картины. Но этого вполне хватало, чтобы ходить не натыкаясь на других людей и столики, на которых стояли бокалы заполненные шампанским и фрукты. —Ты уверена, что она придёт? —улыбаясь какому-то фотографу в объектив и приобняв Кейт, спросил у неё Фред. Получив ответную улыбку от фотооператора этого вечера, девушка, с пышной копной шоколадно-золотистых волос, двинулась к столику. —Она будет здесь, не суетись. —попутно отвечала спутница. —На вот, выпей. —протягивая бокал американцу, она "напала" на виноград. Отказавшись от игристого, Фред стал вновь осматривать всех присутствующих, особенно тех, кто только входил. Каждый раз взглядывая в сторону двери, его сердце замирало в благоговейном трепете, но разочаровано принимало обычный ритм. —А что это вообще за выставка? Кто автор? —со скучающим взглядом он повернулся к Кейт, но не обнаружил её рядом. —Выставка принадлежит Гавриловой Ксении Евгеньевне. Прозвучавший неожиданно голос сзади заставил сердце мужчины замереть и его самого резко обернуться. Перед ним предстало нечто, имеющее божественное начало, облечённое в тело земной девушки с золотыми волосами и жгучими шоколадными глазами. —Я не заметил, как ты вошла. —не сводя с девушки глаз и рассматривая её металлического оттенка атласное платье, проговорил Фред. —Ты высматривал меня? —заговорщически улыбаясь и глядя в голубые глаза собеседника, Софа прошла и взяла дольку яблока с серебряной тарелки. —Возможно. В ответ девушка заулыбалась ещё больше и, стараясь это скрыть, отвернулась. Поправив свои волосы, распадающиеся лёгкой волной, и, взяв ещё пару долек яблока себе на ладонь, София прошла к картине, увлекая мужчину за собой. Они остановились возле полотна, с подписью "Delphine" и пометкой в скобочках Воронцова Д. А. —Ты успел посмотреть картины? —доев дольки яблока и не переставая рассматривать плавные мазки, обратилась Софа. Фредерик, до этого созерцающий утончённый и лёгкий образ девушки, не обращая никакого внимания на висевшие повсюду полотна, окинул взглядом картину перед ним и более далёкие, находящиеся в его поле зрения. —Немного. —И что ты видишь? Такой простой, незамысловатый вопрос ввёл мужчину в ступор. Казалось бы, ответ прост "Обнажённых женщин". Но он уже немного узнал свою спутницу и понимал, там где он видит просто описание дерева, она видит описание чувств персонажа через природу. Где он слышит не самый оригинальный набор слов в песне, она слышит крик души и излияние чувств. А значит и здесь нужно смотреть глубже в суть вопроса и посыла этих картин. —Опиши мне эту картину, представь, что ты говоришь со мной по телефону. Я должна вообразить в своём сознании то, что здесь изображено. То, что видишь ты и что автор хотел, чтобы ты увидел. Выдержав долгую паузу, убеждаясь, что его прекрасная и обожаемая говорит всерьёз и, видимо, хочет услышать что-то конкретное, Фред откашлялся и начал: —Изображена обнажённая девушка, стоящая спиной к наблюдателю. —он запнулся, но уловив краем глаза одобрительный кивок, продолжил. —Несмотря на неприкрытую наготу натурщицы, в картине нет ничего пошлого и эротического. Молодая девушка, по-видимому, только что покинувшая постель, тянется, перекинув левую руку направо через голову. Кажется, будто изображено что-то обыденное, бытовое. Как скульптуры средневековья. —Очень хорошо. Почему у тебя нет ощущения, будто ты смотришь на что-то постыдное, что не должно выставляться на всеобщее обозрение? Ты бы позволил на эту выставку привести детей? —Я не знаю. Зачем детям смотреть на голых женщин? Этого хватает в интернете. —Ты не видишь различия между тем, что в интернете и что изображено здесь? Ты чувствуешь, что хотела донести художница? У неё был замысел или она просто рисовала нагих девушек и женщин? Мозг Фреда напоминал сейчас большуюпаровую машину, работающую на износ. Уже потихоньку закипает и вот-вот взлетит на воздух. Чего от него ожидает Софа? К чему она клонит? Кажется, будто ответ перед ним, на картине. Но даже внимательно рассматривая каждый миллиметр фона и самой натурщицы он не мог уловить этого. Чувствуя удушение от затянувшегося молчания и боясь получить гневный выкрик от собеседника, мол, она над ним издевается, София заговорила вновь: —Хорошо, давай попробуем по другому. —она как всегда, когда задумывалась, прикусила нижнюю губу, обдумывая следующий вопрос, чтобы вывести иностранца, на верные размышления. —Ты считаешь эту картину эротической или произведением искусства? —Скорее второе. Техника действительно... —Не в технике дело. Детализация человеческой кожи, не скрытые растяжки и маленькие бугорки на бёдрах, казалось бы стройной девушки. Вот что делает эту мазню не такой, какую можно увидеть в закрытых группах и на сайтах с пометкой о возрасте. Изображение настоящего, живого, не отфотошопленного тела, именно это работает на восприятие женского тела, как просто тела, а не сексуального объекта. Поэтому нет ощущения непристойности. Как ты верно подметил, будто мы смотрим на скульптуру "Венеры" или "Афродиты". Почувствовав, что мужчина силится увидеть всё это через отверстие в дверном замке, Софа достала ключ и распахнула дверь, открывая замысел художницы. Фред молча стоял в изумлении глядя на собеседницу. Быстрым взглядом он окинул галерею и вновь повернулся к ней. —Почему ни на одной картине не видно лиц девушек? —Это было их главное условие. Как ты мог заметить, они изображены со всеми "недостатками" тел и им не хотелось, чтобы их кто-то узнал. Некоторые из натурщиц находятся сегодня здесь, ходят по залу и ты никогда не узнаешь наверняка, чьё же это тело. Некоторые, особо смелые, позволили внизу подписать их инициалы. Фредерик вновь окинул помещение взглядом, но уже не беглым, а спокойным изучающим. Не столько сам зал, сколько его посетительниц. Хотелось ему разгадать тайну, кто эта блондинка, написанная красками. Задача была сложнее, чем может показаться. На некоторых из находящихся здесь девушках сверху было накинуто пальто или пиджак, многие были одеты в не облегающую силуэт фигуры одежду. Особенно его внимание привлекла одна девушка, как раз блондинка. Она стояла напротив, с полным бокалом в руках, в свободных брюках тёмного оттенка и белой рубашке, верхние пуговицы которой были расстёгнуты и открывали её плечи и ключицы. Она внимательно смотрела на Фреда и было похоже, что даже слегка улыбается. Её лицо казалось смутно знакомым. Будто он её уже где-то видел. Но за последнюю неделю, много лиц сменилось другими, так что он даже не силился вспомнить где видел её. Заметив озадаченное лицо иностранца, Софа захихикала. Фокус его внимания сместился с незнакомки на черноглазую чертовку, так мило улыбающуюся и немного краснеющую от стыда, за своё бестактное поведение. —Только не говори, что пытаешься найти девушку с картины. Впервые за всё время их сегодняшнего диалога, Софа смотрела Фреду в глаза, а не на картину. И он это заметил. У девушки была привычка во время разговора смотреть куда угодно, на картины, стены, окна, других людей, свой бокал, но никак не в глаза. Во всяком случае, не ему в глаза. —Тебя это так рассмешило? —лукаво улыбаясь и поблёскивая глазами, уточнил змей искуситель. —Есть ли вероятность, что на одной из картин ты? Тёплая уязвимость в глазах девушки сменилась холодной сталью. С лица начал уходить розовый румянец и все его края показались более острыми и резкими. Взгляд стал серьёзным и тяжёлым. «Переступил черту допустимого?», —забился вопрос в голове Фреда, как птица, стремящаяся вырваться на свободу и бьющаяся об прутья клетки. Но говорить мужчине ничего не пришлось, к ним подошла молодая, высокая девушка с почти чёрными, вьющимися волосами, забранными в высокий пучок и зафиксированный художественной кисточкой. —Привет, Софа. Рада тебя здесь видеть. —прощебетала незнакомка на ещё не понятном для Фреда языке, обнимая девушку. —А кто это с тобой? —косясь на мужчину, поинтересовалась она. —Давайте я вас представлю друг другу. —подавляя металические нотки в голосе, заговорила вновь на английском Софа. —Это Ксения, авторша выставки и моя подруга. —указывая рукой на улыбающуюся брюнетку, не смотря в глаза, поясняла девушка. —Ксения, это Фредерик Уайт. Ксения, всё так же доброжелательно и ярко улыбаясь, протянула мужчине руку для пожатия, но он её перевернул и поцеловал тыльную сторону ладони. В ответ девушка прыснула смехом и, засмущавшись, другой рукой прикрыла свой рот. —Я хотел бы сказать... —начал Фред, но неизвестно чем закончил. Софа, как только поняла, что внимание этих двоих не обращено на неё, незаметно удалилась. Пройдя целый зал людей, колон, картин, столиков с закусками и шампанским, она остановилась возле окна, из которого открывался волшебный и завораживающий вид на город.   —Не понимаю я смысл таких окон. —донёсся совсем рядом знакомый женский голос.    Софи обернулась и увидела приближающуюся в платье футляре вишнёвого цвета, с пышными рукавами и треугольным декольте, Катю с полупустым бокалом игристого в одной руке и гроздью винограда в другой. Доковыляв на высоких шпильках чёрных остроносых лодочек и поправив скатывающуюся лямку клатча, девушка остановилась напротив подруги.    —Прекрасно выглядишь.    —Наконец-то появилось куда можно ходить в таких платьях. —на этих словах Катерина демонстративно покрутилась, но немного потеряла равновесие и нога подвернулась. —Ой!    София подхватила подругу под локоть и забрала, теперь уже пустой, бокал из рук.    —Какой это по счёту? —проходя через всю выставку к гардеробной, допытывала она переводчицу.    —Да кто же их считал? Может третий, а может шестой. Софа отпустила руку подруги, которая облокотилась, хотя точнее будет сказать, перевалилась через стойку возле гардероба, попутно "тыкая" на звонок. Вышел молодой парень и, с явным недовольством, что вызвало на лице Кати улыбку, посмотрел на причину этого противного звука и, забрав номерки и Софы, удалился за их верхней одеждой. —Я не хочу домой. —заупрямилась Катя, увидев своё пальто в руках хмурого парня. —Я хотела предложить тебе прогуляться по городу. —обвязывая шёлковым платком шоколадного цвета голову, парировала девушка. —Тогда ладно. Спустившись на первый этаж здания, Софа обеспокоено обернулась, глядя на лестницу, ведущую в галерею. Внутри неё бушевал шторм тревоги, накрывающий её с головой. Что-то тянуло вернуться, но упрямство не давало это сделать. А также Катя, которую нужно было посадить в такси и убедиться, что она поехала домой, а не куда-то, продолжать свой банкет. Быстро сжав и разжав ладони в кулаки и, до болезненного, выпрямив спину, девушка шагнула в сторону распахнувшихся стеклянных дверей. Выйдя на улицу, София замерла. Тёмное ночное небо посылало множество маленьких звёздочек, рассыпающихся по тротуару, машинам и людям. Совсем рядом находилась маленькая уютная кофейня, украшенная гирляндами, горящими тёплым жёлтым светом. Создавалась приятная атмосфера давно прошедшего праздника, а на душе становилось так тепло, будто камин зажгли в душе. «Снег идёт, снег идёт. К белым звёздочкам в буране...» —А где Фред? Наслаждаясь красотой падения звёздочек под светом фонаря, девушка замечталась и совсем забыла, что стоит посреди улицы с закрытыми глазами и, наверняка, идиотской улыбкой. —Что? —вернулась в реальность Софа. —Я спрашиваю, где Фред? Нам его ждать? —потирая руки от холода и выпуская на них горячий пар дыхания, повторила свой вопрос Катерина. —Оу, нет. Он решил остаться на выставке, больно ему понравилась. «...Ксения», —мысленно закончила девушка предложение и улыбнулась своей собеседнице. Катю этот ответ более чем устроил и, под предлогом боязни поскользнуться, она подхватила подругу под локоть. Вместе они прошлись по ночному городу, освещённому фонарями, витринами кофеин и ещё работающих магазинов, а также гирляндами, которые волнами свисали вниз вдоль некоторых участков мощённого тротуара. Сославшись на то, что немного замёрзла, София предложила закончить прогулку и вызвала такси. Усадила туда, понемногу трезвеющую, Катерину, которая обещала позвонить, как переступит порог квартиры. И вскоре, дождавшись свою машину, Софа поехала домой, предвкушая своё соединение воедино с прохладной постелью.

Повторно взглянув на экран телефона, а следом на вывеску на невысоком кирпичном доме, Фред открыл на себя дверь и переступил порог. Какое благо, что во многих местах города, если ещё не во всех, на табличках названия улиц указаны на двух языках. Войдя, мужчина осмотрелся, в поисках подсказки туда ли он пришёл. Но помещение выглядело как самая обычная кафешка. Расстегнув своё пальто и стянув с шеи клетчатый тёмный шарф, Фредерик подошёл к барной стойке, за которой, скучающе глядя в окно, стояла молодая девушка, с копной мелких светлых кудряшек, спадающих на лицо. Не без помощи переводчика в телефоне, мужчина смог самостоятельно на русском спросить у барменши, тут ли книжный клуб. Всё же сказывались каждодневные занятия с репетитором. Теперь Фред знал базовые слова, алфавит и осваивал технику построения предложений. А также планировал научиться и читать на русском, потому что, после лекций Софии о классической литературе, ему натерпелось прочитать Достоевского и Толстого в оригинале. Барменша, умиляясь его стараниям и сильному акценту, расплылась в улыбке и показала куда нужно пройти. В главном зале для посетителей кофейни была деревянная тёмная дверь. Она и вела в тайный мир, где пахнет старыми книгами и немного пылью. Работница уточнила, не хочет ли Фред взять чай или кофе. Он согласился на последнее и прошёл к двери. Коридора никакого как такого не было, практически сразу Фред попал в небольшую комнату, где на полу лежал тёмный узорчатый ковёр, а вдоль стен стояли стеллажи, уставленные книгами. Посреди комнаты стоял продолговатый журнальный столик из тёмного дерева, а вокруг него кожаные кресла и диванчики для двух-трёх людей. Также в левом углу стоял письменный стол в ретро стиле, устеленный какими-то исписанными листами бумаги. И парень лет до тридцати, с серьгой виде креста в одном ухе, в полуклассических, полуспортивных брюках, грубых ботинках и тёмном свитере, стоял возле стола. Он не сразу обратил внимание на звуки открывающейся двери и шаги. Лениво повернув голову, он осмотрел вошедшего и, сам того не заметя, остановился на его лице. Что-то не давало покоя, но что именно, он вспомнить так и не смог, поэтому мысленно махнул рукой, а физически протянул её незнакомцу. —Сергей. —Фредерик. —перехватив стаканчик с капучино в левую руку, ответил на рукопожатие иностранец. —Вы пришли в книжный клуб? Получив утвердительный ответ, парень слегка удивился, но постарался не показывать этого и предложил гостю занять любое понравившееся место. Фред выбрал кресло, которое стояло почти в правом углу комнаты, напротив двери. Потому что, во-первых, оттуда была видна вся комната. Во-вторых, можно было видеть кто входит. А также по левую руку сидящего там, было окно, за которым завывал снежный ветер и мягко светил одинокий фонарь. Судя по всему, окно выходило во двор дома, на первом этаже которого и располагалось кафе и тайный клуб. А может вовсе и не тайный, но почему-то Фреду хотелось думать именно так. Было в этом что-то таинственное и загадочное. —У вас всегда такая погода в феврале? —нарушил тишину иностранец, чем несколько смутил парня, видимо позабывшего о том, что он здесь не одинок. —Эммм, нет. В прошлом году в это время температура держалась возле нуля и снег понемногу таял. Этот год какой-то рекордно холодный. В январе были сильные морозы и метели, приходишь домой с ног до головы в снегу. Фред в ответ кивнул и стал рассматривать снежинки, летающие возле фонаря. Через пару глотков, в комнату вошла девушка с растрёпанным пучком из покрашенных красно-рыжих волос. Сняв чёрное пальто и сложив его так, чтобы накинуть на спинку дивана или кресла, девушка осталась в свободных тёмно-синих джинсах, слегка подвёрнутых, и объёмном полосатом свитере без горла. Окинув взором комнату, она заметила незнакомое ей лицо, которое внимательно на неё смотрело. От такого пристального взора, девушка немного поёжилась и отвела глаза. Села она на кресло, параллельно Фреду, в противоположном углу, также напротив двери и достала из чёрной сумочки книгу. Немного спустя зашли ещё две девушки и один парень. Одна из девушек Фреду была уже знакома - барменша. Зайдя, она улыбнулась новому знакомому и, поймав ответную улыбку, заняла место на диване, рядом с ним. Проверив время, Сергей начал плавно переходить со знакомства Фреда и остальных участников клуба, к теме сегодняшнего вечера, книге "Под стеклянным колпаком".

В разгар обсуждения о поднимаемых в этой книге женских проблемах и депрессии, в частности, отворилась дверь и пламенная речь Сергея была приостановлена извиняющемся и сожалеющим лицом вошедшей девушки. Она постаралась как можно бесшумнее пройти и занять свободное место, но это было абсолютно бессмысленно. Все взоры и так были устремлены на неё. —Это София. Она последнее время часто опаздывает, потому что заканчивает работу в восемь и в час-пик не всегда успевает доехать без задержек. Мы ей говорили, что в другом клубе собираются по воскресеньям и, наверно, ей будет удобнее ходить туда. Но она на отрез отказалась. —склонившись к Фреду, шептала барменша, оказавшаяся очень болтливой Марго. —Она часто сюда ходит? —Ни одной встречи не пропустила, насколько я помню. Да и вообще активнее всех участвует в обсуждениях. Ну то есть раньше. Сейчас она и опаздывать начала, раньше такого не было, и сидит тихо, так, пару раз что-нибудь скажет да и всё. Сама не своя в общем. «Значит дело вовсе не в графике работы» Фред не сводил своего взгляда с потерянного лица Софии, пока та этого не почувствовала и не подняла глаз, которые тут же округлились и показались напрочь чёрными при таком тусклом освещении.

—Может встретимся как-нибудь? —накручивая свою кудряшку на тонкие пальчики и задорно улыбаясь, спрашивала Марго, пока Фред накидывал пальто. Встреча закончилась, хоть немного и затянулась. Все потихоньку расходились и Фред всеми силами старался не на грубить девушке, которая, будем честны, за этот вечер забила ему всю голову. Говорила она и по теме, про книгу, про других членов клуба и про всякую чушь, про ремонт дороги, из-за которого ей пришлось ехать в объезд, про вредную соседку с собакой, которая гадит на клумбы. Не понятно, соседка гадит или собака, но это абсолютно не важно. Не хотелось с ней Фреду ругаться по простой причине, она болтливая, что и минусом, конечно, тоже является. Но как он понял, Марго хорошо знает Софию, а значит ненароком может ему помочь, подсказать как и что делать, в каком направлении двигаться. —Да, вполне возможно. —искусственно, но так естественно улыбнулся мужчина. Ему нужно было быстро попрощаться с болтушкой, потому что Софа только что вышла из комнаты. Фред поспешил за ней и догнал на улице, она остановилась около входа в кафе, глядя в телефон. «Собирается кому-то звонить?», —сердце замерло вместе со всем телом, выжидая следующего действия девушки. Убрав телефон в карман пальто, Софа поправила свой платок и обернулась, видимо, машинально и, вновь удивилась, увидев Фреда. Он улыбнулся, но как-то оборвано, как будто сам боялся себе позволить ей улыбаться. А вернее сказать, боялся её реакции, боялся, что эмоции его будут не уместными, показаться странным.   «Ладно, я известный актёр, звезда. Кто она такая, что я боюсь её реакции и слов?», —занимаясь таким самовнушением, Фред старался побороть свою застенчивость и, будем честны, у него это неплохо получалось. Со стороны не было видно его робости.    —Ты сюда приходишь сразу после работы?   —Да.    И тишина. Каждый смотрел на другого в ожидании продолжения диалога и каждый ничего не говорил, потому что, вроде как и не находилось, что сказать.    —Значит ты ещё не ужинала? —сохраняя безразличное лицо, Фредерик старался уловить нить разговора.    —Нет, не успела.    «Была не была», —взмолившись всем богам для получения их покровительства и благословления, он продолжил.    —Я тоже остался без ужина и достаточно плохо ещё ориентируюсь в городе. Может ты могла бы составить мне компанию и показать пару неплохих ресторанов?    Удар сердца, всё как в замедленной съёмке, её удивлённое личико, которое тут же залилось краской, вполне возможно, от морозца, и тёплая, немного лукавая улыбка.    —Это свидание?    —Да, вполне возможно.    Ответ тот же, что и десять минут назад, но в этот раз внутри всё холодело, где-то в районе сердца. Фред ступал как по тонкому льду, боясь сделать неверный шаг и накликать на себя её неодобрение. Но вот, София стоит улыбается, рассказывает о своём любимом местечке в центре города, ресторане, находящемся на последнем этаже многоэтажки. Она улыбается, не хмурится, не злится и даже не смотрит с не пониманием или холодом. Улыбается. Так легко и нежно, будто улыбка всегда на её лице и это также естественно, как рассвет и закат у солнца. Что-то, без чего жизнь представить нельзя и чему люди не удивляются.    Он тоже улыбается, ей. Но это совсем другое. Он ликует, его сердце поёт, потому что сегодняшняя их встреча неформальная и если она согласилась на совместный ужин, значит он ей, как минимум, интересен как собеседник.