Глава 62

Не спав всю ночь, сидя у двери палаты и дождавшись этого момента, глаза Юй Чжуюня налились кровью, он напоминал дикого зверя, кружащего у клетки, жгучий огонь тревоги и беспокойства пожирал его изнутри.Он боялся, что с Нань Цином что-то случится, боялся, что Нань Цин передумает, боялся, что он всего лишь видит прекрасный сон и с рассветом проснется.Но Нань Цин не нарушил своего слова.Он сказал, что после того, как выйдет из операционной, они будут встречаться.И он действительно сдержал обещание. Первым делом, выйдя, он сказал Юй Чжуюню, что не жалеет и не отступит.Юй Чжуюнь опустил голову, его кадык невольно дернулся.Он поцеловал кончик пальца Нань Цина, его голос был хриплым: - ...Хорошо.Нань Цин устало моргнул, у него не было сил открыть рот, он лишь смотрел на Юй Чжуюня влажными глазами, словно капризно спрашивая: почему ты не говоришь, что любишь меня?Юй Чжуюнь понял его жалобный взгляд и усмехнулся.Потому что я люблю тебя, малыш.- Я тоже люблю тебя, очень сильно люблю, больше всего на свете люблю, могу повторять «люблю» сколько угодно раз.Юй Чжуюнь наклонился, его глаза пристально смотрели на Нань Цина, и вдруг он улыбнулся: - Ты так много говоришь мне о любви, ты хочешь, чтобы я отдал тебе всю свою жизнь?Нань Цин совсем не мог говорить, лишь моргал, в его влажных глазах мелькнули стыд и досада.Пользуясь тем, что он сейчас не может говорить, Юй Чжуюнь нес всякую чушь.Кто просил твою жизнь? Не болтай ерунды! Это же не слезливая мелодрама.Но он не знал, что именно об этом Юй Чжуюнь молился в храме Наньхэ.Юй Чжуюнь не стал спорить, он лишь прикоснулся к ладони Нань Цина, его костяшки побелели, а тон был одновременно радостным и вздыхающим:- Поправляйся скорее, прошу тебя.Дрожащие ресницы Нань Цина замерли, и через мгновение он тяжело моргнул.Понял, глупый Юй Чжуюнь.Нань Цин проснулся, лишь собрав последние силы, чтобы написать свои чувства. Зная, что Юй Чжуюнь рядом, он вскоре спокойно заснул.Время под общим наркозом прошло без воспоминаний, но тело все еще хранило ужасные ощущения.Хотя его уже перевели из реанимации в обычную палату, первые два дня Нань Цин не мог питаться как обычный человек, чтобы не создавать слишком большой нагрузки на сердце, ему нельзя было пить много воды, и он мог есть лишь немного жидкой рисовой каши. Помимо еды, он постоянно лежал в постели и делал ингаляции.У него болело горло, немел язык, он плохо говорил и даже поднялась температура.Все волновались, но ничего не могли поделать. Местные медсестры были гораздо спокойнее, ведь они видели самые разные операции и имели большой опыт ухода за больными.- Не бойтесь, ваш ребенок восстанавливается довольно хорошо, вы бы видели, был тут один с похожей болезнью, только из реанимации перевели, а он опять на операцию поехал, ух, - махнула рукой одна из медсестер, - нечего тут всем толпиться, идите домой.Услышав это, все вздохнули с облегчением.Нога Гу Мэйфан еще не совсем зажила, она сама была пациенткой, и эти дни беготни туда-сюда были для нее слишком тяжелыми, взвесив все, Нань Таочэн отвез ее домой отдохнуть.Как раз в это время ученики Ичжунской школы забирали летние задания, и Гу Цзяхэ тоже съездила в школу.В жаркий летний день конца июня в палате царила прохлада от кондиционера. Сквозь окно в комнату проникали дрожащие пятна света и тени от деревьев.Медсестра накормила Нань Цина маленькой миской жидкой рисовой каши, пациент из соседней палаты позвонил и попросил помочь ему дойти до туалета, она сказала Нань Цину, что вернется позже, чтобы его помыть, и быстро ушла.В палате мгновенно стало тихо, лишь тихонько дул холодный воздух из кондиционера.Нань Цин чувствовал себя немного некомфортно.Рассеченная грудина, конечно, болела. Забинтованная грудным бандажом, боль уменьшилась, но ощущение скованности было сильным, какое-то необъяснимое жжение. При этом тело зябло, возникало странное ощущение «льда и пламени».Он хотел немного приоткрыть окно, но сейчас не мог самостоятельно встать с постели.Кондиционер продолжал дуть.Нань Цин еще немного потерпел, его бледное личико покрылось холодным потом. Медсестра еще не вернулась, и он уже собирался нащупать телефон, чтобы позвонить, как дверь палаты открылась.Вошел высокий юноша в белой футболке и синей медицинской маске, принеся с собой волну горячего воздуха.- Здравствуйте, я ваш новый санитар, - низкий, приятный и знакомый голос, немного приглушенный маской, - вам чем-нибудь помочь?Нань Цин вздрогнул и невольно улыбнулся глазами.Он ничего не сказал, лишь повернул голову и посмотрел на окно.- Открыть вам немного окно, верно?«Санитар» тут же с пониманием подошел к окну, и в палату ворвался теплый воздух, смешанный со стрекотанием цикад. Открыв окно, он подошел к кровати Нань Цина, нижняя половина его лица была скрыта маской, а красивые глаза, как и прежде, были глубокими и пронзительными.- Что-нибудь еще вам нужно?Нань Цину захотелось улыбнуться.Как Юй Чжуюнь вдруг оказался здесь? И еще так серьезно, действительно изображая санитара.Он слегка покачал головой, в его глазах мелькнуло ожидание. Ему было очень любопытно, как Юй Чжуюнь поступит дальше.- Так быстро ничего больше не нужно? - Юй Чжуюнь помолчал, - у меня тут очень дорого, и деньги не возвращаются.Еще и платить надо?Нань Цин удивленно расширил глаза, уголки его губ невольно приподнялись, и он наконец прочистил горло, его слова были немного нечеткими и мягкими: - ...Простите, у меня нет денег.- Нет денег? Ну, значит, ничего не поделаешь.Юй Чжуюнь сел рядом с Нань Цином, его зрачки потемнели. Юноша, как обычно, был холоден и безразличен, откинул одеяло сбоку Нань Цина: - Мне придется взыскать долг другим способом...Нань Цин опешил, не успев среагировать, как почувствовал тепло на руке.Юй Чжуюнь неизвестно откуда достал таз с горячей водой, выжал два горячих полотенца и медленно, кончиками пальцев, начал протирать его тело, удаляя липкий пот.То, что медсестра еще не успела сделать, Юй Чжуюнь делал сам, понемногу.Он двигался быстро и ловко, совсем не так, как представляли его другие, и вскоре, обходя повязку на груди, слегка протер верхнюю часть тела.Это действительно было довольно неожиданно, даже Нань Цин, до того как увидел, как он умело лепит пельмени, не мог представить, что он так хорошо разбирается в домашнем хозяйстве.После операции на открытом сердце из-за болезни сердца в теле еще оставалось много трубок, включая катетер... Нань Цин понимал, что это необходимо и нечего стыдиться. Но рядом с Юй Чжуюнем он все же невольно сжал простыню и прошептал:- Не надо... подожди... подожди, придет медсестра...Движения Юй Чжуюня действительно замедлились.Но лишь на секунду.- Я тоже твой санитар, - сказал он, - разве я не могу тебе помочь?Чтобы Нань Цин не замерз, Юй Чжуюнь откинул одеяло только с одной стороны ноги, одной рукой держа его за лодыжку, а другой - горячее полотенце.Нань Цин подсознательно хотел убежать, но сейчас он был пациентом, который даже перевернуться не мог, он лишь слегка дернул ногой, как Юй Чжуюнь тут же сжал ее в предостерегающем жесте.- Не двигайся, не трогай рану, - лицо Юй Чжуюня было серьезным и строгим, - будь хорошим, малыш.Нань Цин тут же затих, словно кролик, которому сделали укол анестезии.Его тело было очень белым, из-за того, что он долго не видел солнца и не занимался спортом, кожа была болезненно бледной. Тонкие, длинные и прямые ноги, сине-фиолетовые вены на подъеме стопы тянулись вверх по пальцам, просвечивая сквозь фарфоровую кожу, смешиваясь с легким румянцем, словно какое-то произведение скульптурного искусства.Кадык Юй Чжуюня дернулся, он опустил голову и медленно начал его протирать. Протерев одну ногу, он перешел к другой.Черт.Голень Нань Цина была тоньше его руки, а ступня меньше его ладони.- Все, - хрипло сказал Юй Чжуюнь.Наблюдая, как Юй Чжуюнь наклоняется, чтобы убрать таз, Нань Цин наконец вздохнул с облегчением, он чуть не заплакал. Тело чувствовало себя лучше, но чувство стыда в сердце никак не проходило, ему хотелось спрятать голову под одеяло.Только что ведь протирали тело, протирали тело, протирали тело...А маленькие влюбленные, только начавшие встречаться, даже за руки не держались, не держались...- Малыш, - закончив уборку, Юй Чжуюнь сел рядом с Нань Цином, - санитар здесь, вам еще что-нибудь нужно?Лицо Нань Цина вспыхнуло.Он только хотел сказать, что ему уже лучше, как увидел черные, нежные зрачки Юй Чжуюня. Юноша опустил маску, обнажив свое красивое и дерзкое лицо.- Не... - он немного неловко отвернулся и тихо сказал, - ты не должен так...Нань Цин на самом деле не был таким человеком, который легко смущается из-за подобных вещей, в конце концов, это была серьезная операция, и уход санитара был совершенно нормальным явлением.Но он также был парнем, который только что начал встречаться, и он не хотел показывать себя таким жалким перед тем, кто ему нравился.- Как?- Ну, вот так...Юй Чжуюнь улыбнулся, он знал, что сейчас Нань Цину трудно говорить, и не хотел, чтобы его эмоции сильно колебались: - Хорошо. Как скажешь.Он просто слишком любил, слишком нервничал и слишком хотел увидеть Нань Цина. Когда рядом были родственники Нань Цина, он всегда был лишь на четвертом месте. Как друг, он не мог долго оставаться здесь, и у него не было никакого официального статуса и права находиться рядом с Нань Цином.Они даже не состояли в традиционных отношениях парень-девушка. Семья наверняка не одобрит.Юй Чжуюнь даже думал, что если бы он был девушкой, разве у него не было бы законного права появиться? Ранняя любовь девушки с Нань Цином была бы более приемлема, чем его отношения с девятнадцатилетним парнем.Поэтому у него не было другого выхода.Он мог быть только «санитаром».За дверью послышались шаги, медсестра быстро вышла из ванной, разговаривая с другой медсестрой.- Лучше попроси отца или сестру приехать, когда у них будет время, чтобы санитар не ушел по делам и не оставил тебя без присмотра, - Юй Чжуюнь встал и мягко сказал, - я эти два дня серьезно занимался, тебе не нужно за меня волноваться. Когда ты сможешь есть больше, я буду приносить тебе еду...Нань Цин вдруг схватил его за руку, не позволяя уйти.Дверь палаты открылась, медсестра, переодевшись, быстро вошла, ее лицо выражало извинение:- Простите, мне очень жаль, я только что ужасно испачкала одежду, пришлось переодеться. Сейчас я быстро вам все уберу...Она замерла, глядя на новое лицо: - ...А это кто?- Нет, не нужно, уже все убрано.Нань Цин с трудом приподнял голову и посмотрел на Юй Чжуюня: - Это... мой родственник.Мой брат, мой парень.