11. Мраморная скульптура, полная боли*

Осень несла с собой ночи печальные и холодные, пропитанные грустью от уходящего лета и угрозами зимней стужи, что стояла на пороге. Одиноким людям, вроде леди Вильерс, было особенно зыбко в такие ночи, душа изнывала от тоски, обнажая скрытые во тьме боль и разочарование. После того как лорд Добене смог выполнять обыденный вещи, необходимость проводить ночи в его комнате отпала, и сегодня, впервые за эти несколько дней, Маэли спала у себя. Сама природа будто нашёптывала ей, что сегодня кошмары, которые в последнее время не беспокоили её, вернутся, поэтому леди Вильерс изо всех сил подавляла порывы идти к постели Мерритта в поисках защиты от того, что причиняет ей такую боль. Ведь все те ночи, что провели вместе эти два разбитых и испорченных существа, они получали взаимную выгоду от компании друг друга. Мерритт был уверен, что его личный монстр не сможет настигнуть его рядом с Маэли, а леди Вильерс отчётливо поняла, что, когда рядом лорд Добене, её не тревожат кошмары и видения. Общество этого джентльмена стало для неё слабостью, которую она допустить сейчас никак не могла, это было непозволительной роскошью на пути к её цели.

Как было бы хорошо, будь всё иначе...Я так устала от всего этого. Почему всё так? Почему мы повстречались в этой жизни? Почему у нас такие судьбы? Ведь мы могли бы стать...Ты бредишь, Маэли!? Стать кем!? Товарищами по оружию? Возлюбленными? Какая пошлость! Что ты нашла в нём? Порочный человек, поверхностный...

Тяжело вздохнув, Маэли перевернулась на другой бок, активно пытаясь найти положительные стороны в лорде Добене, ей так хотелось построить, пусть и в своих самых смелых фантазиях, картины их возможного будущего в иных обстоятельствах:

...но ещё он готов обо мне заботиться, понимает меня и принимает со всеми моими недостатками, а их у меня немало. Он смелый и, самое главное, честный человек, который всегда открыто показывает свои эмоции, и нельзя отрицать, что он хорош собой! 

А какой могла бы быть моя жизнь тогда? Дом, дети...

Маэли закрыла глаза, чтобы представить, как выглядела бы такая её жизнь, но в её мечтания ворвался могильный холод и звук ломающихся костей. Девушка открыла глаза, над ней висела Эфталия, точно её отражение, грязный кровавый монстр, что не даёт ей спокойно жить. Эфталия хищно улыбнулась и злобно прошипела:

- Как смеешь ты мечтать о семье и покое?! Сколько бы имён и жизней ты не сменила, ты вечно должна помнить, что случилось в ту ночь А-ра-те-я!

Эфталия схватила Маэли за горло и принялась душить, что есть силы, вжимая её в перину. На глазах леди Вильерс проступили слёзы, она не сопротивлялась, давая возможность её личному кошмару отнять её жизнь, лишь на последнем издыхании прохрипела:

- Прости меня...моя милая, прекрасная Эфталия.

На глазах Эфталии тоже проступили слёзы, она приблизилась к Маэли, и шепнула:

- Ты должна вспомнить, как всё было...

И всё исчезло, в том числе и Маэли.

Аратея распахнула глаза от удара о землю, ей удалось сбежать от того, что завладело Эфталией, выпрыгнув из окна, из которого теперь, хищно скаля зубы, на неё глядел этот монстр. Её, некогда добрая и нежная, подруга указала ей за спину и выкрикнула громогласно:

- Гляди, что ты устроила!

Аратея обернулась, чтобы увидеть то, о чём говорила Эфталия, и не поверила своим глазам, её Родина пылала, а жители обагряли улицы кровью своей и чужой. Лязг оружия смешивался с предсмертными криками и звукам рушащихся строений, воздух был пропитан запахом крови и горелой плоти. К горлу Аратеи подступил ком, желудок вывернуло, ей хотелось сжаться в комок, закрыть глаза и уши, и дождаться здесь, у своего дома на отшибе, когда всё это кончится. Страх когтями впился в её разум, липкими щупальцами пытаясь парализовать её, но Аратея не поддалась, она знала, что ей по силам усмирить гнев Богов и спасти свой народ.

Где-то там бродят мои создания, они помогут мне прекратить этот ужас, добраться в храм и не попасть под удар!

С этой мыслью Аратея поднялась на ноги и побежала что есть мочи, лёгкие горели, сердце колотилось в бешенном ритме, а хрупкая девушка неслась прямо в объятия своей смерти. Стоило ей только ступить на улицы города, как прямо перед ней появилась женщина в рваной и обгорелой одежде, пропитанной кровью, она что-то кричала, но Аратея не могла разобрать слов, настолько вокруг было шумно. Женщина упала перед девушкой на колени, и та увидела, что в её руках был свёрток - дитя, что содрогалось в рыданиях. Над головой женщины пролетело копьё, чудом не пронзив Аратею. Только теперь девушка поняла, что женщина говорила ей убегать и спасаться, а за её спиной грозной стеной возрос крепкий высокий мужчина – воин, призванный защищать их народ, который теперь пытался убить эту невинную женщину и её ребёнка.

- Спрячьтесь! – Вскрикнула Аратея.

Она обошла женщину, закрыв её собой и закричала, что есть сил:

- Немедленно остановись! Ты должен защищать их, а не калечить! Прекрати!

⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎

Но мужчина будто не видел её и не слышал, он лёгким движением отбросил девушку на несколько метров, вынул из трупа, лежащего рядом, меч, и пронзил им женщину, что из последних сил пыталась прикрыть собой своё крошечное дитя. Время будто застыло, словно смола, потянулось медленно-медленно, Аратея вскочила на ноги, силясь предотвратить самое страшное, спасть ребёнка, что был ещё ни в чём не повинен, но она не успела, сразу за матерью, мир живых покинул и малыш. 

⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎

Гнев забурлил в венах огненной рекой, заставляя Аартею уничтожить испорченного воина, создание, что посмело ослушаться своего создателя, орудие, что вышло из-под контроля.

- Как ты посмел?! – прошептала она.

Ответом послужил свирепый взгляд, её послушливый пёс решил укусить руку, что его кормила, он светился желанием убить свою создательницу. В два шага преодолев расстояние между ними, он замахнулся, в попытке ранить девушку, но упал прежде, чем его меч успел коснуться волоска на её голове. Последнее, что он увидел – алые, точно луна на небосводе, глаза создательницы, что всегда относилась к нему и ему подобным с особой нежностью, а последнее, что ощутил - её смертоносное касание, отнимающее жизнь за секунду.

Слёзы полились из глаз Аратейи, прежде она никогда не убивала и не видела чужой смерти, нежная девушка, что была заперта в своём доме, и дни напролёт только даровала жизнь, теперь её отняла. Каждая частичка её души кричала от боли, от горя, от несправедливости, видя трагедию, развернувшуюся в переулке на окраине города. Но сейчас такие трагедии отнимали жизни всех её соседей, всех, кто уповал на её защиту, всех, кто доверял ей своё благополучие. Город утопал в крови, от рук её обезумевших созданий, и это нужно было срочно прекратить. Аратея продолжила свой путь, теперь она старалась не смотреть вокруг, она отворачивалась, закрывал уши, не отвечала на мольбы о помощи, ей нужна была помощь её покровительницы, нужно было понять, как и почему её создания вышли из-под контроля, и от чего Боги не приходят на помощь.

Когда Аратея достигла храма она увидела на пороге своего отца, его сильная фигура обмякла у одной из колонн, девушка бросилась к нему:

- Отец! Что с тобой?

⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎

Она упала рядом с ним на колени прямо в алую, ещё тёплую, лужу, позволяя ему опереться на себя. Его внутренности вываливались, обагряя белые одежды. Едва слышно отец прошептал:

⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎⛓︎

- Сегодня Боги от нас отвернулись, Они предали нас...кх-кх... Это всё - Его рук дело, доченька. Не вини себя. Он ждёт тебя внутри, прости, что не смог защитить.

С этими словами отец сомкнул уста навеки. Аратея хотела разрыдаться, бросится на грудь отцу, хотела быть такой сильной, чтобы всё можно было изменить, чтобы время можно было повернуть вспять, но это было не в её власти. Не осталось страха, сомнений, не осталось ничего, с пустотой в глазах и решительностью на сердце Аратея вошла в храм, до боли знакомое место, где она каждый день возносила молитвы Великим Богам. Внутри было тихо и темно, лишь у алтаря горели свечи, а рядом стояла высокая крепкая фигура. Мужчина глядел на статую Нюкты, его глаза, переполненные тоской, сияли сиренью в полутьме, тонкие черты лица выдавали глубокую скорбь, а статная фигура излучала величие и небывалую силу, заставляющую сердце замереть. Чёрные доспехи, как и его белые волосы, покрывала кровь, будто он только вернулся с поля боя, по рассказам отца Аратея знала, что перед ней стоит Бог. Она не знала, что говорить, ведь только что, отец сказал ей, что тот, кто ждёт её в храме стал причиной бедствия, что унесло уже сотни жизней. Она почтительно склонилась, и решила, что стоит попросить его прекратить это, но едва Аратея открыла рот, как её прервал удар, который моментально свалил хрупкую девушку с ног и едва не лишил сознания, за ним последовал суровый голос:

- Не оскверняй эти стены своим мерзким голосом. Ты уже должна быть мертва, но всё ещё продолжаешь марать эту землю своим отвратительным присутствием.

Эреб схватил Аратею за горло, поднял одной рукой так легко, будто она ничего не весила, и продолжил, прожигая её взглядом:

- Здешняя земля пропитана тобой, все местные жители пропитаны тобой, здесь некого спасать из-за тебя. Я велел им отнять твою жизнь, но они меня ослушались и за это заплатили своими! Как же мы все порой бываем глупы!

Бог горько рассмеялся, снова бросив взгляд на лик Нюкты, а затем вгляделся в лицо Аратеи с горечью и печалью, и продолжил:

- Ты не должно было даже появится на свет, моё маленькое безобразное проклятие, сама твоя душа ужасна, так что умри и освободи нас от себя! Хотя, в этом городе свободы уже не получит никто, все мертвы, осталось лишь ты, отродье.

Воздух вокруг них заполнила сила, что исходила от бога, готовая вот-вот разрушить всё вокруг. Глаза Эреба засияли ярче, а голос громом раскатился по округе:

- Услышь мои слова, отныне я проклинаю тебя. Твоя душа никогда не сможет перейти в мир мёртвых, и будет обречена вечно скитаться по земле, разрушаясь день ото дня, пока не превратиться в ничто. Впредь такова твоя судьба.

Тело Аратеи пронзила боль от удара, разливая внутри неё обжигающее пламя и заставляя её страдать. Эреб пригвоздил её к одной из колонн храма мечом, открывая ей вид, на крушащийся затихший город и расхохотался.

- Полюбуйся! Пусть твой разум перед смертью напитается их мучениями! Не вздумай выжить, чудовище! Я был ласков только сегодня, если узнаю, что ты сумела возродиться, тогда познаешь истинную боль.

После этих слов Эреб слился с тьмой, оставляя ничего непонимающую девушку корчиться в агонии. Её крик заглушался звуками разрушений, принесённых на землю её горячо-любимого народа предателем - Богом, который сотворил такое с теми, кто его почитал, кого он должен был защищать. Но она сохраняла надежду, ведь благословенная Богами Аратея сейчас была в храме Нюкты, которая всегда помогала ей, её голос наставлял Аратею, она бы не допустила такой ужасной несправедливости. Стены храма начали сотрясаться, грозясь обрушиться, и похоронить Аратею под своими обломками, тогда девушка взмолилась:

- Великая Нюкта, прошу, позаботься о моём народе в загробном мире, в чём бы ни была моя вина, я приму от Тебя всё, я отдам Тебе всё, я сделаю для Тебя всё, но они не причастны к моим злодеяниям.

На секунду Аратейе привиделся отец, со всепоглощающей тоской он глядел на своего погибающего ребёнка. Мгновение и стены храма пали, унося с собой во мрак тело последней жительницы некогда любимого Богами острова, что теперь стал позорным пятном в их бесконечных жизнях.

Маэли подскочила в постели, кувырком слетала на пол, пытаясь укрыться от обломков храма, не сразу сумев понять, что она в своём поместье в безопасности. Отчаяние и безысходность Аратейи пропитали леди Вильерс на сквозь, её боль, её страх, её желание всех спасти и желание со всеми умереть не могли удержаться внутри, они хлынули наружу горячими слезами, как пламя, что разрушило тот город, как ненависть к Богу с горящими сиреневыми глазами. Теперь она могла сжаться в комок и пролить все те слёзы, что не смогла пролить Аратея, она могла отдаться тоске от потерь, могла освободить ту загнанную, опечаленную, разбитую девушку от этого тяжкого груза.

Но её прервали, пришёл лорд Добене, которому тоже не спалось одному. Стоило только двери в комнату Маэли распахнуться, как та мигом стёрла слёзы, и взяла себя в руки, не оставляя возможности заподозрить себя в срыве.

- Маэли, почему ты лежишь на полу?

- Свалилась с кровати во сне.

Смущённо улыбнувшись, девушка приняла помощь от Мерритта, они сели на кровать и неловко замолчали, избегая смотреть друг на друга. Первой тишину прервал мужчина:

- Снова кошмары?

- Хах, да. До тебя дошли слухи от прислуги?

- Нет, я понял это сам. Когда ты за мной ухаживала, я просыпался ночами от твоих стонов. Похоже тебя что-то сильно гложет и не даёт покоя.

Мерритт осторожно взял Маэли за руку, поцеловал кончики её пальцев и продолжил, глядя в глаза:

- Я не стану давить, но, когда ты будешь достаточно мне доверять, знай, я готов разделить с тобой твоё бремя. Даже если ты никогда мне не откроешься, просто помни, что я рядом.

Глаза Маэли заполнились слезами, она прижалась к Мерритту так крепко, что тому даже на секунду стало больно, но он ничего не сказал, лишь прильнул к макушке девушки губами и осторожно обнял.

- Мерритт, а ты веришь в перерождение?

- Хм...не думаю, я надеюсь, что после смерти меня ждёт покой рядом с моими любимыми.

- Покой. - Протянула Маэли, будто пробуя слово на вкус. – А что, если после смерти сразу следует перерождение, а потом снова и снова, и снова. Что если бы твоя душа никогда не покинула мир живых?

- Тогда я нашёл бы своих любимых в каждой жизни, и снова стал счастливым, как тогда, в самом начале.

- Но что, если судьба так жестока, что она разделяет любящих друг друга людей? Что если их ждёт покой или вечные страдания, а ты навсегда останешься здесь, не в силах больше с ними встретиться и помочь им?

- Тогда я обыграю судьбу. Я найду способ пересечь границу миров и снова встретиться со своими любимыми, и ничто не остановит меня. Но пока мне это ни к чему, всё чего я хочу у меня есть, и рядом со мной прекрасные люди, о благополучии которых я всегда смогу позаботиться.

Мерритт слегка отстранился, чтобы увидеть глаза Маэли, те самые, что так ему полюбились в последнее время. Но девушка не поднимала головы, тогда он тихо произнёс:

- Маэли, даже если нас разлучит смерть, я найду тебя, где бы ты ни была, я разделю с тобой все тяготы твоей жизни, я всегда буду на твоей стороне, только позволь мне быть рядом сейчас, не отталкивай.

Девушка подняла на него взгляд, ища в его глазах признаки лжи, но эти два драгоценных изумруда светилась искренностью, лицо было полно решимости, а щёки слегка покраснели от подобного откровения.

- Будь со мной рядом всегда, пожалуйста. – Тихо прошептала ему Маэли.

И они слились в поцелуе мягком и нежном, в этот раз Мерритт не настаивал, не отнимал силой, он осторожно брал то, что ему позволили, не переходя границу. Его руки скользили по её спине, слегка щекоча и заставляя тонкое тело изгибаться. Всего на мгновенье от него повеяло тем, что олицетворял сам лорд Добене - свободой.  Этим он её и увлекал: он был открыт, не страшился своих желаний, с ним можно было не стесняться себя, он был всем тем, чего Маэли достичь не могла, с ним её серое существование становилось чуточку ярче. Леди Вильерс была скрытной, она не редко умалчивала многое о себе, не давала волю эмоциям, но он дарил ей иллюзию того, что она хотела иметь, но никак не могла – освобождение.

Мерритт стал покрывать поцелуями лицо, шею, руки Маэли, горячо шепча:

- Маэли, будь моей. Я сделаю тебя самой счастливой женщиной. Ты всё, что мне нужно. Кажется, я люблю тебя.

Но стоило ему только взглянуть на свою возлюбленную, как он замер, потрясённый увиденным. За её спиной клубилась тьма, голову мгновенно пронзила боль, тело затряслось от ужаса и бессилия, из носа хлынула кровь, в ушах зазвенело. Все симптомы его болезни обрушились на Мерритта единым потоком, что втрое ухудшило его состояние. Он прохрипел едва слышно:

- Оно за твоей спиной. Помоги мне.

Ничего вокруг уже не было слышно, глаза заволакивала чёрная пелена, и из хора голосов, что звучали в его голове, снова выбился один, пророкотавший:

- Останешься...твоя жизнь...в кошмар.

Сознание уже оставляло его, но от падения его удержала Маэли, она склонилась к его уху, и зашептала так тихо, что её едва ли было бы слышно в обычной ситуации, но лорд Добене расслышал каждый звук, что она издала:

- Мерритт, слушай мой голос. Иногда в пучину бед нас загоняет наш собственный страх. Прекрати бояться, ты не один, я с тобой. Тебе под силу одолеть любого монстра, не давай ему властвовать над собой.

С каждым её словом состояние Мерритта улучшалось, но видение никуда не пропало. Она закрыла его глаза и продолжила:

- Ты сейчас в моём поместье, в моей комнате, куда не проскочит даже мышь, не то, что монстр. Ты здоров, и я тебе обещаю, что больше этот монстр не завладеет тобой. Сейчас ты откроешь глаза, и никакого чудовища уже не будет, а твоё состояние станет в разы легче, чем в начале приступа.

Мерритт медленно и нерешительно приоткрыл глаза, монстр пропал, как и обещала Маэли, в комнате было тихо, но слабость от приступа никуда не исчезла, ему было не так плохо, как в предыдущий раз, но в сознание его удерживало только желание прогнать изводившую его тварь, родом из тени.

- Ты снова спасла меня, мой рыцарь.

Задорно проговорил лорд Добене и провалился в небытие.

Беловласый Бог следил за этой сценой, используя свою магию, его сиреневые глаза были наполнены искренним сожалением:

- Прости меня, дитя моё, я подвергаю тебя такой серьёзной опасности, чтобы покончить наконец с этим чудовищем раз и навсегда. Продержись ещё немного, ты подарил ей своё сердце, и как только тебе удастся заполучить её взаимность, мы с тобой очистим эту землю от самого страшного монстра. Её сердце на твоём мече, могу ли я мечтать о большем?

Тем временем Маэли со всех ног бежала в комнату, выделенную ею для лорда Томпсона, ей было не важно, что она выглядела неподобающе, было не важно, что доктор истратил все своих силы на то, чтобы поднять лорда Добене на ноги. Сейчас в её комнате без сознания лежал человек, с которым её объединяло слишком многое и которому она, к своему великому сожалению, сейчас не могла ничем помочь.

Едва не снеся дверь с петель, леди Вильерс настойчиво застучала, активно привлекая к себе внимание, моментально послышался шум, а затем сонный Элай показался в дверях. Ничего не понимающий мужчина мгновенно смутился от вида девушки в нижнем белье в столь поздний час, но он не успел вставить и слова, как леди Вильерс проскочила мимо него, схватив его чемодан с лекарствами, и выскочила из комнаты, увлекая за собой лорда Томпсона со словами:

- Лорду Добене снова дурно. Поторопитесь!

Элай не мог прийти в себя из-за столь смелого поведения леди, что тянула его за руку к себе, но как только перед ним предстал пациент, что в бессознательном состояние лежал на полу комнаты, он немедленно приступил к работе.

- Что произошло в этот раз? – резко спросил он.

- Всё было ровно так, как и прежде. Он предупредил, что ему стало плохо, и я смогла несколько облегчить его состояние, как мне показалось. По крайней мере, он потерял сознание после того, как приступ прекратился.

Доктор влил в пациента несколько лекарств, помогая их проглотить и, о чудо, Мерритт пришёл в сознание.

- Как Вы, лорд Добене? Можете подняться?

- Мне...не хорошо, но думаю, что дойти до постели я смогу.

С помощью доктора и его главной спасительницы лорд Добене сделал пару шагов, и оказался на мягкой перине, почти сразу вновь провалившись в сон.

- Всё будет, как и тогда? – Обеспокоенно спросила Маэли.

- Думаю, что, благодаря Вам, в этот раз он не будет в тяжёлом состояние столь долгое время. Мы всё ещё не понимаем, что служит причиной его приступов, но, по крайней мере, у нас есть то, что может их унять. – Подбадривающе произнёс Элай.

- Я думаю, что поняла, что заставляет Мерритта испытывать все эти муки.

Отметив глубокую печаль отразившуюся на лице леди Вильерс, Элай с непониманием произнёс:

- Если это и правда так, то нам нужно радоваться столь хорошей новости. Если убрать из его жизни причину приступов, то болезнь исчезнет. Почему-же Вы говорите об этом с такой грустью?

- Потому что причина – я.

Мерритт проснулся утром полный сил. Впервые за неделю он чувствовал себя отдохнувшим и здоровым, а рядом с ним была его возлюбленная, дремавшая в самом изысканном наряде, словно принцесса из сказки. Он придвинулся к ней, чтобы поприветствовать её в столь радостный для него день - день исцеления самым чудодейственным лекарством – любовью. Он осторожно огладил её румяную ото сна щёчку, старясь не разбудить, но Маэли почти сразу открыла глаза. В них мелькнуло что-то, отдалённо напоминающее грусть, но Мерритт даже не успел это разглядеть, Маэли притянула его к себе, прошептала в губы:

- Прости меня.

И вовлекла в глубокий и страстный поцелуй, крепко прижимая к себе, руками она проникла под его рубашку, оглаживая подтянутое тело, дразнящими, мягкими и требовательными прикосновениями. Сердце Мерритта забилось в бешенном галопе, теперь он без сомнения мог бы сказать, что это лучше утро в его жизни, дающее ему возможность воплотить в реальность все его самые смелые желания. Он навис над Маэли, преграждая ей путь для отступления, даже если бы она передумала, огонь в его душе разгорелся, требуя от Мерритта действовать прямо сейчас. Но Маэли не позволила ему доминировать слишком долго, она перевалилась, забирая себе позицию сверху, беря ситуацию под контроль, села на Мерритта чётко ощущая как его возбуждение растёт. Мерритту показалось, что он заметил слёзы в уголках её глаз, но Маэли не дала ему возможности об этом задуматься, она завладела его губами, растёгивая его рубашку, затем её губы переместились на его шею, грудь, живот. Влажная дорожка шла всё ниже, опасно ведя их двоих ближе к точке невозврата. Мерритт хрипло проговорил:

- Маэли, если не остановимся сейчас, то обратного пути уже не будет.

Девушка оторвалась от него, быстро приблизившись к его уху, слегка куснула и горячо прошептала:

- Я люблю тебя.

Последняя граница осталась позади, руки Мерритта смело скользнули под платье Маэли, сжимая её мягкие бёдра и дрожа от возбуждения. Или это было не возбуждение? В пылу страсти лорд Добене упустил момент, когда ему снова стало нехорошо, силы таяли с поразительной скоростью. Он распахнул глаза, разорвав поцелуй, комнату уже заволокла тьма, оставляя ему лишь возможность видеть Маэли. По её румяным щекам катились слёзы, а губы были измазаны в крови, Мерритт провёл рукой по своим губам, и понял, что у него снова кровотечение.

- Мы никогда не сможем быть вместе.

Голос Маэли, говоривший это, слился с голосом монстра, что вторил ей слово в слово, делая ситуацию ещё более устрашающей для Мерритта. Она снова наклонилась к нему, прикрывая его глаза ладонью, и тихонько шепнула:

- Монстр здесь, верно?

- Да. – Слабо проговорил Мерритт.

- Ты уже знаешь, как его прогнать. Не открывай глаза слишком скоро, дай себе время.

И девушка ускользнула от Мерритта, а в комнате воцарилась тишина, лишь сердце мужчины беспокойно колотилось в груди. Спустя пару минут Мерритт решился открыть глаза, всё снова было в норме. У его постели сидела Маэли со стаканом воды, слёз уже не было, осталось только глубокая печаль, она протянула ему воду, стараясь даже не прикасаться к нему, и тут же отошла.

- Что происходит, Маэли?

- Похоже мы нашли источник Вашего недуга, лорд Добене. Всё дело в леди Вильерс. – Раздался уверенный голос лорда Томпсона.

От неожиданности Мерритт вздрогнул, чуть не опрокинув воду на себя. Он убрал стакан на тумбу, сел и требовательно произнёс:

- Объясните мне, наконец, что происходит и как вы пришли к таким выводам?

- Леди Вильерс вчера поделилась со мной догадкой, что причина ваших приступов может крыться в Ваших с ней...особых отношениях. Леди Вильерс отметила одну закономерность, когда вы слишком долго находитесь в тесном контакте, появляется монстр.

- Что Вы такое говорите? Это не может быть так, ведь Маэли помогала мне, она спасала меня от болезни всё это время. Я не верю...

- Сами подумайте: первый приступ случился после того, как Вы перешли грань дозволенного впервые, затем повторился, когда вы снова оказались слишком близко, и сейчас вновь. Все факты указывают на то, что ваша близость стала причиной недуга.

- И как же она вызывает мои приступы, позвольте узнать?

- Мне неизвестно, но мы должны проверить ещё один вариант. Возможно, причина не именно в леди Вильерс.

- Хорошо, я согласен на любую проверку. Что от меня требуется?

- Вы должны провести время с любой женщиной, кроме леди Вильерс.

В комнате застыла тишина, но внутри лорда Добене бушевала буря, ему хотелось вскочить с постели и ударить лорда Томпсона изо всех сил только за слова о том, чтобы Мерритт был близок с кем-то кроме своей возлюбленной. Он взглянул на Маэли, которая стояла чуть дальше доктора, потупив взгляд.

- Оставьте нас, лорд Томпсон. – Сквозь зубы прошипел Мерритт.

Как только дверь за доктором закрылась, Мерритт вскочил на ноги и бросился к Маэли, он попытался прижать её к себе, но та упёрлась ему в грудь, изо всех сил отталкивая.

- Маэли, я не хочу этого! Я не верю, что это может быть правдой! Взгляни на меня, я не лгу!

- Нет, Мерритт! Не смей приближаться! Отойди! Это опасно для тебя!

Лорд Добене был ослаблен болезнью, поэтому Маэли всё же удалось оттолкнуть его от себя, пошатываясь тот отошёл от неё, и рухнул на колени, протянув к ней руки:

- Маэли, я люблю тебя! Люблю, понимаешь?! Я не смогу без тебя жить дальше! Ты – это всё, что мне нужно сейчас и всегда! Не слушай этого глупого докторишку! Всё не может быть так! – Голос Мерритта был полон отчаяния. – Если так нужно, то я больше не буду переходить грань, любовь может существовать и без близости. Прошу, Маэли, не отказывайся от меня!

В глазах леди застыли слёзы, надрывно она заговорила:

- Я не могу рисковать твоей жизнью ради своих эгоистичных желаний, Мерритт. Сегодня это может близость, а завтра - тот факт, что я просто стою рядом с тобой. Тебя нужно исцелить, иначе быть беде. Я люблю тебя, поэтому не могу позволить тебе страдать.

Её взгляд наполнился решимостью, она строго продолжила:

- С этого дня...

- Нет! Маэли, нет! Прошу! – Наперебой прокричал Мерритт.

- ...мы с тобой будем в тёплых дружеских отношениях. Ты должен строго соблюдать наказ врача, и то, что он тебе предложил...

- Пожалуйста... - Отчаянно перебил он, закрывая ей рот ладонью, - остановись, так нельзя.

Маэли осторожно убрала его руку, и продолжила:

- Ты должен согласиться и провести ночь с другой женщиной. Твоя жизнь и твоё здоровье дороже всего прочего, в том числе и этих чувств.

Маэли развернулась, чтобы уйти, но у самой двери её настиг пустой голос Мерритта, заставивший её остановится:

- Моя жизнь ничего не стоит без этой любви.

Не обернувшись, Маэли покинула комнату, оставив Мерритта наедине с его болью.

Лорду Добене столько раз доводилось бессовестно рвать отношения с девушками, втаптывая их влюблённые сердца в грязь. Он упивался своей силой и чёрствостью, возможностью напитать себя их слезами и мольбами. Но сейчас его втоптали в грязь, впервые он встретил девушку, которую искренне полюбил, с которой хотел быть рядом, но жизнь решила над ним так жестоко пошутить, из-за его недуга они просто не могли быть вместе.

Это глупое слабое тело не может выдержать близости с Маэли? Не может выдержать искренней любви? Что со мной не так? Это наказание за все мои прежние прегрешения? Ненавижу! Ненавижу себя!

Больше Маэли не навещала Мерритта в тот день, а в последующие несколько она старалась отдалиться от него, ведя себя дружелюбно, но не проявляя излишнего внимания. Мерритт видел её, ту же леди Вильерс, с её вечной полуулыбкой, пристывшей к лицу глубокими корнями, но что-то в ней было иначе. Спустя неделю он наконец понял, это были глаза, её янтарные горящие глаза опустели, они стали мёртвыми, точно как и улыбка - маска, чтобы показать окружающим. Её навещали подруги, прислуга сновала мимо ежедневно, она улыбалась, кланялась, разговаривала, прогуливалась, отдавала приказы, но никто, кроме Мерритта, казалось, не заметил, что глаза леди Вильерс угасли, а её сердце замерло, и она превратилась в ожившую мраморную скульптуру -холодную и пустую.

Неожиданно Маэли созвала всю компанию для некоего важного объявления:

- Вы, вероятно, слышали, что недавно скончался один из моих ближайших друзей. Но его смерть не была напрасной, он был одним из людей, что помогали мне бороться с культом, и благодаря его жертве нам удалось изловить одного из представителей этого самого культа. Сегодня он был доставлен в моё поместье, я буду должна выведать из него информацию, но предварительно я дам каждому из вас возможность спросить его о чём-либо.

На лице всех присутствующих отразился шок, никто и подумать не мог о том, что кого-то из тех жестоких убийц, о которых они слышали, удастся изловить так скоро. Первым голос подал лорд Харрис:

- Я хочу присутствовать на его допросе от начала и до конца. У меня слишком много вопросов.

- Как я предполагаю, вам понадобится доктор, так что я присоединяюсь.

- Я хотела бы взглянуть в глаза жестокому убийце и понять, что происходит у таких как он в голове. – Тихо произнесла Лотти.

Роксана искренне хотела отказаться, но видя умоляющие глаза Лотти, поддержала подругу. Остался лишь блуждающий в лабиринте своих мыслей Мерритт:

- Я хотел бы присутствовать до конца, но боюсь, что мне не позволит здоровье. Я ещё не восстановил силы, так что...

- Да, лорд Добене, я посоветовал бы Вам и вовсе отказаться от подобной затеи, но зная Вас...пару часов, не более. – Протараторил лорд Томпсон.

Кажется, что каждый в комнате понял, что они о чём-то не договаривают, но тактично об этом умолчали. А скрыли они тот факт, что именно сегодня лорд Добене должен был провести ночь с другой женщиной, чтобы проверить, настигнет ли его приступ. Мужчины не подозревали, что в этот вечер что-то может повлиять на их планы в такой степени, но Элаю удалось убедить Мерритта пойти на этот шаг только тем, что чем быстрее они начнут исследовать болезнь, тем быстрее найдут от неё лекарство. Теперь лорду Добене было стыдно даже смотреть в глаза Маэли, оттого он позволял себе лишь бросать на неё короткие тоскливые взгляды.

- Хорошо. Но, прежде чем мы приступим, мне необходимо чтобы вы все поняли простую, но очень важную вещь: живым этот человек не покинет моё поместье. Я не хочу что-то утаивать от вас, поэтому говорю прямо: я не рыцарь на белом коне, и не добрая дама в беде, мои руки по локоть в крови, и если вы действительно хотите оставаться со мной до конца допроса, то и ваши руки окажутся в крови в не меньшей степени, осознайте это в полной мере.

Видя решительность в глазах присутствующих, Маэли добавила:

- И ещё кое-что, не дайте обмануть вас. Помните, что перед нами жестокий убийца.

Обеденное солнце ярко и приветливо светило в окно, приглашая выйти на улицу и насладиться приятной осенней погодой. Птички весело щебетали, прыгая по лужам, ветер стих, природа замерла, провожая гостей леди Вильерс в подвал её поместья, тёмное и мрачное место, похожее на лабиринт из множества коридоров. И вот, наконец, они прибыли в нужную комнату.