Глава 14. Денежный зонт

Узнав, чего хочет человек, ты узнаёшь человека.

Мои дни после инцидента на балу Портеров проходят как обычно. Утром я хожу в спортзал, днём - на подработки в бар и кофейню, а вечером мы с парнями репетируем в гараже родителей Оливера. Придумываем даже новую песню - «По ночному пути».

А ещё иногда я встречаюсь с Дэмианом - как узнаётся, помимо машины у него есть даже мотоцикл. Одним вечером он даже берёт меня с собой прокатиться на нём.

Я рад, что нашёл себе такого друга, как Грейзер. И не верю в то, что в покушении на Агнессу виновата его семья. Даже суд уже заминает это дело, как равнодушно и с ноткой отвращения говорит Дэмиан.

Но то, что мы с Грейзером становимся всё ближе и ближе друг к другу с каждым днём, немного беспокоит Оливера и Дэниэла. И это они упоминают, когда после моей небольшой прогулки с Дэмианом мы втроём сидим на кухне, попивая кофе:

- Дэмиан... Вы действительно с ним настолько близки? - интересуется Оливер, слегка хмурясь и пристально глядя на меня, словно видит насквозь.

- Достаточно, - отзываюсь я, отхлёбывая кофе. - А что?

- Будь осторожнее, - вдруг произносит он вполне обычным голосом, без иронии и сарказма.

Я приподнимаю брови.

- Ты же знаешь, кто он, - встревает Дэниэл, сверля меня взглядом.

- Я знаю, кто он для меня, - говорю я, слегка напрягаясь.

Мой друг.

- Не важно, кто он для тебя, - обрывает Оливер. - И даже не важно, кто ты для него. - он делает паузу. - Важно, кто ты для них. Ты же понимаешь, из какой он семьи?

- Знаю, - я облизываю пересохшие губы.

Кажется, что в груди появляется камень от осознания того, что хотят донести парни. И правды их слов.

- Его отец - один из богатейших людей страны. Едва ли уступает Александру Портеру, - с некоторым предострежением говорит Дэниэл, который обычно превращает всё в шутку. Но теперь он явно не шутит. - Они не позволят таким, как мы, приблизиться к таким, как они.

На моём лице появляется странное выражение, но я тут же прячу его:

- Мы просто общаемся. Ничего больше. Или... Вы всё-таки считаете нас парой? - ухмыляюсь я.

Дэниэл не выдерживает и вдруг начинает смеяться. Но Оливеру не совсем смешно:

- Всё возможно, - усмехается он. - Поэтому, предупрежу заранее. Планов на него не строй.

- То, что я люблю Эбигейл, для тебя шутка?

- А вдруг, ты и по тем, и по тем? - хохочет Дэниэл.

Пусть и всеми силами я пытаюсь доказать то, что они не правы, но что-то внутри меня говорит совсем иначе.

***

Я просыпаюсь рано утром. Оливер и Дэн всё ещё спят. Но мне уже совершенно не хочется. Иду на кухню, завариваю кофе и смотрю в окно: на улице нет ни души. Когда раздаётся телефонный звонок, удивляюсь: кто это может быть в такую рань? Бегу в комнату, где лежит мобильник.

Номер не знаком мне. Я поднимаю трубку:

- Да? - говорю я, выждав несколько секунд.

- Мистер Пейдж? - раздаётся знакомый, надменный и высокий женский голос.

- Я.

- Это Аделаида Портер. Нам нужно поговорить, - говорит голос отрывисто. - Ровно в девять часов утра за вами заедут.

- Что происходит? - резко и непонимающе спрашиваю я.

- Узнаете при встрече, Мэйсон Пейдж, - в голосе Аделаиды нет никаких эмоций, и я не понимаю, что она вообще хочет от меня.

- Но...

- Никаких но, - рассерженно отрезает она и кладёт трубку. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не плюнуть в экран телефона.

Да что ей от меня понадобилось? Решила набить в телохранители её доченьке? Потребовать назад деньги? Вынюхать у меня что-то касательно Грейзеров? Всё вместе? И в точно таком же порядке?

Единственное, что я точно знаю, это то, что придётся подчиниться.

***

Нервы Агнессы натянуты до предела. Она не может прожить ни один день без истерик и успокоительных таблеток. Засыпать удаётся с трудом, но даже сон не даёт расслабиться - девушке вновь снятся туннель и поезд.

Агнесса и не помнит, когда в последний раз у неё было нормальное состояние и хорошее настроение.

С каждым днём ей всё хуже. Родители уже не так сильно обвиняют Грейзеров в том, что произошло на балу, но зато появилась новая проблема, которая становится ещё одним мёртвым грузом на хрупких плечах Агнессы.

Угрозы.

Они везде. В комментариях под её постами в социальных сетях, в личных сообщениях, в звонках. Стабильно несколько десятков раз в день ей угрожают. Говорят, что Агнесса скоро умрёт. Что её найдут и убьют. Что жить ей осталось не так уж и долго.

Отец, узнав об этом, даже не думает возвращаться из Норвегии домой - угроза над жизнью младшей дочери совершенно не является для него веской причиной. Аделаида же ужасно нервничает и не находит себе места.

Работающим на мать людям не удаётся получить никакой информации или взломать аккаунты тех, кто пишет дочери жуткие вещи. Никакие старания, связи и деньги не приводят к успеху. Теперь телохранитель Агнессы не отходит на неё ни на шаг: сопровождает даже дома. А ночью стоит прямо у дверей её комнаты, чтобы даже во время беспокойного сна жизни молодой хозяйки ничего не угрожало.

Агнессе кажется, что этот хоровод кошмаров не закончится никогда.

Аделаиде же в это время в голову приходит весьма выгодная идея. По крайней мере, ей самой так кажется.

***

Агнесса просыпается, приводит себя в порядок, после чего велит слугам принести горячий завтрак и большую кружку латте на её любимый балкончик, выходящий на внутренний дворик.

Когда после завтрака Агнесса выходит в коридор, чтобы пройти обратно в свою комнату, она сталкивается с... Мэйсоном Пейджем. Его губы плотно сжаты, кулаки - тоже, глаза странно сверкают.

- Ты?.. - только и спрашивает Агнесса, ничего не понимая.

- Я. Да, это я, - звонко говорит Мэйсон, и Агнесса отчётливо слышит в его голосе ярость и предупреждение.

По сердцу ржавым пистолетом проводит внезапная догадка. Неужели отец его позвал!? Но ведь он в Норвегии. А может... Мэйсон - и есть тот, кто писал ей угрозы!?

- Не строй из себя идиотку, Портер, - Мэйсон сплёвывает и смотрит на неё, сдвинув брови. - Думаешь, что деньги решают всё? - спрашивает он с отвращением.

Агнесса не понимает, что имеет в виду Пейдж. Может быть, он посчитал, что ему мало заплатили за тот проклятый вечер в её день рождения, и пришёл требовать ещё? Тогда отец прав, тысячу раз прав: если бедные вцепятся в успешных людей, то уже никогда не отпустят, как клещи жертву. И от них придётся избавляться жёсткими способами. Потому что иначе не выжить.

- Тебе мало заплатили, да? - спрашивает Агнесса, которую тоже вдруг охватывает ярость. И Мэйсон видит, как искажается её хорошенькое лицо.

- Что?.. - переспрашивает изумлённо Пейдж и, кажется, злится ещё сильнее - того гляди и окончательно сорвётся. - Повтори. Что ты сказала?

- Хочешь ещё денег? - ровным голосом спрашивает Агнесса, не понимая, что копирует отца. - Без проблем. Мне не жалко.

Глядя прямо в лицо Мэйсона, она снимает с тонкого запястья браслет с бриллиантами и белыми сапфирами, который стоит огромную кучу денег, и кидает на пол - к ногам парня.

- Бери, - говорит Агнесса и снимает серьги, усыпанные бриллиантами, и кидает их на пол. - Бери, мне не жалко, милый. У меня в комнате есть ещё.

Мэйсон вдруг со всего размаха даёт Агнессе пощёчину - никто никогда не бил её, даже отец. И она скорее от изумления, чем от боли, застывает.

Они смотрят друг на друга с ненавистью. Мэйсон сжимает кулаки, Агнесса недоверчиво касается горящей щеки - не сразу осознаёт, что её ударили.

- Что ты делаешь!? - вдруг разрывает наступившую тишину крик Аделаиды, выбежавшей из малой гостиной. - Какого чёрта ты вытворяешь в моём доме!? - она, вне себя от ярости, подбегает к Мэйсону, заносит руку и...

- Не смейте, - сквозь зубы говорит парень, гневно глядя на Аделаиду. - Не смейте. Вы пожалеете, честное слово.

Та медленно опускает руку, выдыхает и громко зовёт охрану с телохранителем. Мэйсон лишь усмехается.

- Как ты посмел поднять руку на мою дочь, идиот? - сквозь зубы спрашивает Аделаида. - Думаешь, я это так оставлю? Ошибаешься.

Тот вдруг начинает хрипло смеяться, и это пугает Агнессу.

- Вы с ума сошли? - спрашивает сквозь смех Пейдж. - Или деньги глаза окончательно застлали? Серьёзно решили, что можете купить... Человека?

- Замолчи, мерзавец, - велит ему Аделаида и замечает браслет с серьгами на полу. - Что это?..

Агнесса молчит.

- То, чем я должен заткнуть свой рот? - смеётся Пейдж.

Аделаида непонимающе смотрит на дочь.

- Нет, правда, - продолжает парень. - Вы решили, что так всесильны, что...

Агнесса хочет услышать его слова до конца, но в это время появляются охрана и телохранитель.

- Разве я не ясно выразилась, сказав, что ты должен всюду сопровождать мою дочь!? - кричит Аделаида на мужчину лет тридцати пяти. Тот явно боится её:

- Миссис...

- Вышвырните его вон отсюда, - резко велит мать, глядя на Мэйсона, и мужчины в костюмах тут же хватают Пейджа. Он и не отбивается, но умудряется показать средний палец - то ли Аделаиде, то ли Агнессе. А может, обеим. И его плечи гордо расправлены.

Как его выводят, Агнесса не видит - уходит в свою комнату. Щека продолжает гореть - слишком уж силён был удар, а сердце - колотиться как ненормальное.

Аделаида бежит следом за дочерью и нагоняет у самой её спальни.

- Ты в порядке, дорогая? - с беспокойством спрашивает она.

- Да.

- Этот мерзавец напал на тебя? Я ему устрою отличную жизнь, - обещает Аделаида, чувствуя свою власть над ситуацией. - Не переживай. Всё хорошо. Я поставлю его на место. Какой же он глупый. Отказаться от такого предложения.

Агнесса настораживается:

- Какого?

- Ох, понимаешь ли, Мэйсон - один из лучших кандидатов тебе в телохранители. Мои люди собрали досье на него. Он отлично владеет боевыми искусствами, помимо этого, весьма наблюдателен и ловок. А ещё именно Пейдж спас тебя на твоём дне рождения. Он был бы весьма полезен для нас, чтобы узнать правду и наказать идиотов, которые угрожают тебе. - Аделаида пытается взять Агнессу за руку, но та вырывается.

- Что? - переспрашивает она. - Ты... Ты хотела... Чтобы он... Меня... За деньги?..

- Один раз он это уже сделал, - пожимает плечами Аделаида. - Успокойся, милая. Сядь.

- Почему ты даже меня не спросила? - шепчет отчаянно Агнесса, теперь понимая, почему Мэйсон себя так вёл. - Почему, мама?..

- Милая, - раздосадованно говорит Аделаида, потирая ухоженные ладони. - Ты могла бы это воспринять слишком бурно. И сначала я хотела переговорить с этим нищебродом. Агнесса, детка, я намерена помочь тебе. Понимаешь?

- Хватит! - перебивает её Агнесса и начинает дрожать.

- Не повышай на меня голос, - хмурится Аделаида. - Сядь и успокойся.

- Уйди, - выдыхает Агнесса. - Просто уйди. Оставь меня одну. Пожалуйста.

И Аделаида уходит. Она абсолютно не понимает дочь. А Агнесса - мать.

Девушка долго лежит в кровати, плачет и засыпает. Ей снова снятся туннель и поезд. Чувство неотвратимости не покидает её.

***

Мы с водителем подъезжаем к уже знакомому особняку. Меня провожают в дом и вновь ведут по длинным коридорам, на стенах которых висят картины в тяжёлых рамах. Появляется такое странное, терпкое чувство, будто бы меня отправляют в тюрьму - в шикарную, дорогую клетку.

Наконец, оказываюсь в большой комнате с огромными окнами, за которыми шумит сад. Это что-то вроде гостиной в экостиле: много пространства, света, дерева и мягких цветов: молочно-белого и разных оттенков зелёного. Есть даже фитостена - вертикальная конструкция, увитая живыми растениями. В комнате очень свежо и почти неуловимо пахнет травой и деревом.

Миссис Портер уже ждёт меня. Она безукоризненно выглядит, как и в прошлые наши встречи. Мама Агнессы сидит в белоснежном полукруглом кресле странного вида перед низеньким овальным столиком. Видя меня, она благосклонно кивает, и сажусь напротив неё со словами приветствия.

Что ей надо?

- Рада видеть вас, мистер Пейдж, - говорит миссис Портер, внимательно разглядывая меня.

- Взаимно. Что-то случилось? - спрашиваю я, стараясь не показать эмоций.

К нам подходит горничная с подносом и ставит передо мной стеклянную баночку со смузи, из которой торчит полосатая трубочка. Вторую, такую же, перед миссис Портер.

- Попробуйте, мистер Пейдж, - говорит миссис Портер. Я с недоумением пробую этот зелёный смузи. Напиток горчит на языке. По вкусу смахивает на плесень. Наверное, эта штука чертовски полезная, но совершенно не нравится мне. Я не фанат смузи, куда больше люблю кофе и чай.

- Как вам? - спрашивает, словно назло, миссис Портер. Ей, кажется, этот напиток нравится.

- Наверное, это полезно. Но не в моём вкусе, - отвечаю я и ставлю стакан на стол.

- Ещё как, - кивает она, глядя мне прямо в глаза, словно пытаясь отыскать в них душу. - Да-да-да, говорят, что вкус не очень, но польза баснословная. Витамины, бодрость, стройность. Сплошная польза для организма.

Миссис Портер делает ещё несколько глотков. К чему она клонит? Решила позаботиться обо мне и угостить витаминами?

Нет.

- Знаете, мистер Пейдж, я всегда придерживаюсь принципа пользы, как и мои дочь с мужем, - продолжает Аделаида. - Пользу должно приносить всё: еда, напитки, вклады, недвижимость, люди. - она потирает пальцем подбородок, так и не отводя от меня взгляд. - Думаю, что это рациональная позиция, не так ли?

- Наверное, так. Я тоже могу принести вам пользу?

- Или я вам. Пойдём, - вдруг встаёт миссис Портер, и мне приходится идти следом за ней. Мы поднимаемся по спрятанной за стеной из растений лестнице и попадаем в зимний сад. Под стеклянным куполом - множество ухоженных благоухающих растений, в самом центре - плетёные белоснежные кресла, под ногами - натуральный камень. Тут много солнца, бодрящей прохлады и чистоты, и я слышу, как чирикают птицы. Сначала думаю, что это аудиосистема, но звук живой - на ветви дерева висят три изящные клетки. Птицы поют звонко, но мне жаль их. На свободе им было бы лучше.

- Скажите, мистер Пейдж, почему вы решили стать боксёром? - спрашивает миссис Портер, с полуулыбкой глядя на купол. Стаканы со смузи в наших руках.

- Почему вы спрашиваете?

- Мне интересно, Мэйсон. Могу звать вас по имени?

Я только киваю.

- Я мечтал стать боксёром с детства. Это то, что я лучше всего умею. То, что приносит мне удовольствие. Я занимаюсь боксом, потому что не могу не делать этого. Это моё самовыражение. Хобби. Бокс - это я.

- Но вы ведь не просто хотите показать себя, Мэйсон, но и получить что-то от других в будущем за ваши старания? - продолжает миссис Портер.

- Да, мне, как и любому другому человеку, хочется признательности публики, - пожимаю плечами я. - Это показатель того, насколько я и моя профессия успешны.

- Я говорю не о славе, - отмахивается миссис Портер. - Популярность - жалкая пародия на власть. Но сейчас мы говорим не о ней. Вы согласитесь, что деньги - это показатель признательности?

Я настороженно смотрю на неё. А она продолжает:

- И если это так, то конечная цель профессиональных занятий боевыми искусствами, как и любого другого бизнеса - благосостояние. Все люди хотят жить хорошо. И это нормально.

- Постойте, - спешу вставить я. - Да, я говорю, что признание - это важно. Но не говорю, что это самое важное. Деньги - это результат, если уж на то пошло. А во время занятий любимым делом - в том числе, боевыми искусствами, важен сам процесс. Его ощущение. Понимание, что ты контролируешь этот процесс.

- А потом получаешь за это деньги, - улыбается миссис Портер. - Мэйсон, я могу подвести вас к конечному пункту.

- Что? - переспрашиваю я.

- Благосостояние без признания. Как вам? Вы сможете полностью погрузиться в процесс, не думая о признании и деньгах.

- То есть? - хмурю я брови.

- Вы такой наивный мальчик, Мэйсон. В наше время нельзя быть таким, - говорит миссис Портер. - Наивность, жалость и доверчивость - ключи к саморазрушению в нашем неспокойном веке. Но не мне читать вам нотации. Наверное, следовало бы сказать, что это должны делать родители. Но, зная ваше положение, не могу допустить подобных слов к вам в сторону.

- Откуда вы знаете моё... Положение? - спрашиваю я, начиная сердиться.

- Я знаю о вас всё, Мэйсон, - отвечает миссис Портер. - Не поймите превратно, но служба безопасности нашей семьи проверила вас от и до. Для того, чтобы предложить вам сделку, я должна быть в курсе всей вашей жизни.

- Миссис Портер, перестаньте ходить вокруг да около, - прошу я устало. - Что вы от меня хотите?

Аделаида уже в который раз внимательно на меня смотрит.

- Я хочу, чтобы вы стали телохранителем моей дочери, Мэйсон, - наконец объявляет она.

Мои брови приподнимаются. И молчу. А миссис Портер, приняв молчание за согласие, продолжает:

- Ничего особенного, Мэйсон. Над жизнью моей дочери висит угроза. Разумеется, ей требуется телохранитель. Вы - один из лучших кандидатов. К тому же, именно вы спасли её от покушения на нашем балу. А значит, можете быть куда более полезны, чем остальные. Может, именно благодаря вам мы сможем выйти на след тех, кто посмел пойти против семьи Портер. И за проделанную работу вы, разумеется, получите огромные деньги. Уверяю вас, моя благодарность стоит многого. Как и обида. Конечно же, будет составлен договор, который подпишут обе стороны в присутствии квалифицированных юристов.

Я продолжаю молчать и смотрю на миссис Портер в прострации. А она продолжает:

- И вам не нужно будет признание, имея столько денег. Если вы продадите свой талант нам, то, разумеется, не сможете строить настоящую карьеру боксёра. Ведь будете телохранителем моей дочери, - она улыбается, чувствуя себя невероятно щедрой.

- И сколько же это стоит? - хрипло спрашиваю я.

Миссис Портер спокойно называет сумму.

Это баснословные деньги. Для меня, разумеется. Для неё это, наверняка, мелочь.

Аделаида думает, что я молчу, потому что мне мало. И она повышает цену. А потом ещё раз.

- Неужели мало? - изумляется Аделаида. - Мэйсон, а вы всё-таки хваткий, - почти с восхищением замечает она.

А я молчу, чувствуя, как в душе поднимается ярость. Горячая, искрящаяся, как поток огня. Яркая.

- Вы хотите, чтобы я продал вам себя? - спрашиваю я, не узнавая собственный голос. - Серьёзно?

- Более чем, - подтверждает миссис Портер. - Помните, я сказала, что люблю выгоду? Так вот, наша сделка будет выгодной и нам с Агнессой, и вам, Мэйсон.

- Нет, - мой голос звенит.

- Вас до сих пор не устраивает сумма, Мэйсон?

- При чём тут деньги!? - вдруг повышаю голос я. - Что вы мне предлагаете? Продать себя? Подписать договор? Вы в своём уме? Нет.

Миссис Портер смотрит на меня с долей отвращения и плохо скрываемой ярости. Кажется, она не любит, когда ей перечат.

- Как же глупо. Я не учла, что таким людям, как вы, свойственны глупая гордость и ирреальное ощущение мнимой свободы. «Лучше быть нищим, но свободным». Так? - спрашивает она с насмешкой.

- Не так. Странные ассоциации, - отвечаю я, пристально на неё глядя. Надеюсь, она видит пламя ярости в моих глазах. - Независимость действительно дорога. Но дело не в этом, а в том, что я не собираюсь становиться телохранителем вашей дочери. Свои умения я развивал годами не ради этого.

Аделаида каркающе смеётся:

- Глупый, глупый Мэйсон Пейдж. Ты понимаешь, что делаешь? - ласково спрашивает миссис Портер, подходя ко мне ближе. - Ты же ставишь крест на себе. Думаешь, отказав мне, будешь жить прежней жизнью? Нет. - она с наигранным сожалением в глазах качает головой. Угрожает? Как смеет?

Ярость просится наружу, и я стискиваю кулаки, чтобы не взорваться.

- Кто ты и кто я, - продолжает миссис Портер. - Давай обойдёмся без всяких глупых рассуждений о гордости, свободе и прочей дичи. Будем мыслить реалистичными категориями. Просто подумай: кто ты и кто я. Какие возможности есть у тебя и какие - у меня. И что я смогу сделать, если захочу отблагодарить человека или, напротив, уничтожить.

- Пытаетесь запугать? - резко спрашиваю я.

- Скорее констатирую факт. Ты же понимаешь, что в случае отказа я...

- Забавно, - перебиваю я её. - Вы похожи на маму девочки, которая заставляет других детей взять в игру её дочку, хотя играть с ней никто не хочет. Это жалкое зрелище. Если хотите помочь своей дочери, пробуйте другие способы и других людей. А мне пора. Кстати, это полнейшее дерьмо, - говорю я и ставлю свой стакан на ближайший столик.

Разворачиваюсь и быстро ухожу, чувствуя, как полыхает в огне сердце. По лестнице почти бегу, мечтая оказаться подальше от этого дома. Пересекаю гостиную, распахиваю дверь и сталкиваюсь с Агнессой. Она точно такая же, как и её мать.

Чаша моей ярости переворачивается.

***

Лишь оказываясь на квартире, я вдруг понимаю. Аделаида Портер права.

После моего отказа и стычки с Агнессой мне могут не дать жить обычной жизнью.

Но тут же стараюсь себя успокоить. Нет. Всё нормально. Они ничего не сделают мне. Я в порядке.

Внезапно раздаётся звонок. Тётя.

- Да, Эмили, - приветливо говорю я, прижимая телефон к уху.

- Привет, Мэйсон! - раздаётся высокий голос. - Как ты?

- Хорошо, а ты?

- Отлично! У меня есть прекрасное предложение. Не хочешь встретиться со мной и Бетти через три дня? Мы давно не виделись, - жизнерадостно предлагает она. - У тебя же каникулы.

- Да, без проблем. Буду рад. Как раз у меня свободный день.

Мы ещё немного разговариваем и прощаемся.