Часть 5: 6.Закон Мёрфи. гл.6

Четыре с половиной года назад.— Может, всё же передумаешь?! — Страйф недовольно хмурился, наблюдая за ней.

— Мы уже обсуждали, —  Юля нервно перебирала амулеты. Нужно проверить каждый, прежде чем уложить в рюкзак. Артефакт с синим свечением — на поиск утраченного, кристаллы александрита — на поиск пути, кровавый сердолик — на защиту. — Я должна попытаться. Я не могу просто сидеть, сложа руки и помахивая ему вслед белым платочком!

— Дай мне помочь, пойти с тобой!— Нет, Страйф! Ты и так сделал достаточно!

На этот раз её голос прозвучал жестко, категорично. А ещё в нем отразилась тень сомнений, которые липкими подозрениями терзали её из-за фразы, брошенной сыном.

«Из-за тебя же они разругались!»

Яд тех слов отравлял её мысли. Она изо всех сил сопротивлялась, но недоверие осталось. И Страйф это чувствовал.

— Говори, — тихо произнес он.

— Не понимаю, о чём ты!

— Понимаешь, — его взгляд стал колючим. — Пока не произнесешь вслух, это будет травить и разрушать дальше нас обоих.

Юля отвернулась, не в силах смотреть ему в глаза. Она хотела верить, что все интриги остались в прошлом, но боялась увидеть правду в его взгляде.

— Ты имеешь к этому отношение? — слова давались с трудом, царапая горло. — К тому, что он ушёл?

— Нет.

Одно слово. Короткое и чёткое. Нет.Она собрала волю в кулак и подняла на него взгляд.— Скажи мне правду! Какую угодно. Лучше правда, чем... Мы уже проходили все эти махинации за спиной.

— Я не лгу. Я не причастен к тому, что случилось. Ты думаешь, мне приятно видеть, как ты страдаешь? — резко спросил Страйф, будто читал её мысли и чувства, как раньше. — Ты плачешь, закрываешься ото всех, даже от меня. Тебе больно, ты не спишь. Неужели веришь, что мне это нравится?!

Она издала короткий смешок. «Доверься!» — шептало сердце. Но перед глазами вставали тени прошлого: Страйф, хладнокровно ломавший их судьбы ради цели. Теперь он смотрел на неё с мольбой — но разве его глаза не горели так же, когда он обманывал раньше?

— Но ты уже так поступал! — вырвалось у неё. — И тебя не остановили мои муки!

— Да. Так и было. Но когда пришлось выбирать — я выбрал тебя! Всегда выбирал, даже когда выносил приговор брату!

— О чём ты?

Он резко покачал головой, шагнул вперёд и сжал её руки.— Сейчас это неважно! Прошу, не уходи! Останься... Мы сильнее, когда вместе!

Он ловил её взгляд, умоляя без слов. Юля вздохнула, украдкой смахнув слезу. Время лечит — она это знала. Как и знала то, что всё проходит. Но пока время лишь терзало её сердце вопросами, на которые не было ответов.

А если ответов нет, человеческая натура ищет виноватого. Переложить ответственность на другого всегда проще. Ведь легче обвинить его, вспоминая прошлые грехи, чем признать: за все годы с Кхамером она так и не отдала ему всю себя. Часть души всегда пряталась — ото всех, даже от неё самой. Та, где притаился огненный демон Кальцифер.

И эта часть — та, что отчаянно цеплялась за Страйфа, — хотела остаться. Малодушно воспользоваться лазейкой, что предоставила судьба, отдаться течению, сбросить с себя груз решений. Переложить всё на его плечи — и выбор, и последствия!

Она посмотрела ему в глаза — дыхание перехватило от бури эмоций, что обрушилась на неё.— Ты нужна мне... Останься! — обычно требовательный, сейчас он умолял. В голосе — неслыханное для него смирение.

Юля печально улыбнулась и коснулась его щеки. Лорд вздрогнул от ласки. Казалось, он уже понял ответ.

— Ты прав, я не могу спать. Засыпаю, лишь когда ты держишь меня за руку. Но все равно просыпаюсь в холодном поту. — Она поёжилась от реалистичного ощущения липкой испарины на коже. — Меня преследуют призраки. Даже ты не можешь их отогнать! Если я останусь — они поглотят меня.

— Что будет, если ты его найдешь?

— Не знаю! Честно — не знаю. Но хотя бы буду уверена — я сделала всё возможное, чтобы спасти то, что люблю!

— Юльк, я уже терял тебя. Чувствую — если отпущу сейчас — это навсегда! — он крепко схватил её за руку. В его взгляде, обычно ироничном, горел настоящий страх — страх потерять снова.

В глазах предательски защипало. Раньше она отдала бы всё, чтобы услышать такие слова, увидеть чувства в его взгляде! Жизнь в живом теле изменила его, стёрла былую надменность. Но если судить по человеческому возрасту — он так молод! Ему ещё предстояло узнать, как живут со шрамами на сердце. А она... Уже не та девочка, что когда-то потеряла голову в волшебном Замке. Теперь она знала — чем сильнее любовь, тем беспощаднее она пытает, сводит с ума и в итоге убивает. И что иногда вовремя уйти так же важно, как вернуться обратно.

— Я знаю, что ты боишься, милый, и как это больно. Но порой... этого не достаточно. Просто — не судьба! Или не время.

Не дав ему ответить, она открыла портал и ушла. Так и не увидев, как боль в его глазах сменилась решимостью, как он прошептал сквозь зубы:— Дважды я отступал перед судьбой, милая. Но не в этот раз!

***Три года назад.Главной спутницей в её странствиях была надежда. Надежда, что она найдёт Кхамера, или он сам откликнется на её зов. С упорством, достойным лучшего применения, она рассылала поисковые заклятия, вплетала в них силу из артефактов, надеясь, что они приведут к её пропаже.

Но полагаться лишь на магию было бы глупо. Юля обратилась к магам-наемникам — бродягам Межреальности, которые сновали между Мирами. Она вспомнила двух пройдох ещё со времен Замка — Тара и Раэля, эльфов-полукровок. Сорвиголовы, просаживающие большую часть своих доходов в борделях десятков Миров, но, что удивительно, брались за самые безнадёжные задания — и чаще всего выполняли их.

На её памяти, они как-то со смехом докладывали Страйфу о подстроенном ими восстании в одном неприметном Мире. Как они потом улепётывали от вызванного ими же локального апокалипсиса. В результате их провокаций, вся магическая элита того Мира либо сложила головы на плахе, либо гнила в темницах. Истинный смысл этой авантюры она  поняла годы спустя, обнаружив в архивах памяти Лорда: верховные маги копили энергию в особых артефактах, переправляя Ридану — тем самым подпитывая его силу.

Несколько месяцев полукровки рыскали по Мирам в поисках следов пропавшего Кхамера. Но все нити обрывались у границ Земли и его родного Мира. Дальше — лишь пустота и молчание.Не желая губить репутацию, наёмники сами отказались от контракта, без пререканий вернув аванс.

Её поисковые чары тоже сгорали безрезультатно. В отчаянии Юля рискнула призвать Карáда, прекрасно понимая: донесения пернатого шпиона увидит не только она.

Но и это оказалось бесполезно. Куда бы ни направился Кхамер, он позаботился стереть за собой все следы. Будто в воду канул, даже сына не подпускал к себе. Вычеркнул обоих, словно они никогда не существовали они в его жизни. Ушёл, ни с кем не прощаясь. Прошлое воспитанника школы одиночек-наемников пересилило.

Амин старался не усугублять страдания матери, скрывал собственное смятение. «Он мог бы хотя бы мне сказать... Я же его сын. Разве я не заслужил правды?» — крутился он по ночам без сна, не находя покоя.

Несмотря на юность и неопытность, Амин всегда доверял внутреннему голосу. Ещё ребёнком, не понимая до конца происходящее, он просто знал: мама вернётся. Знал — и всё. Теперь та же уверенность подсказывала: исчезновение отца не было случайным.

Матери своих подозрений он не озвучивал. Ей и так хватало терзаний. Зато откровенно поговорил с Чёрным Лордом. Интуиция шептала: разгадка кроется за пределами Замка из чёрного камня. И сколько бы ни потребовалось времени, он найдёт отца. Рано или поздно.

Упрямую решимость в глазах сына Юля видела ясно. И поначалу полностью разделяла. Но месяцы бесплодных поисков подтачивали веру. Она сбилась со счету, сколько раз поисковые заклятья сгорали впустую! Такой беспомощной она себя не ощущала со времен разрыва со Страйфом.

Последней каплей стал очередной доклад Карáда. Ворон методично прочесывал Миры — расстояния не были преградой для того, кто был создан странствовать между Сферами. Но, как и наёмники до него, даже он не мог найти ни единого следа после последнего появления Кхамера на Земле.

В тот день пернатый разведчик доложил о проверке большей части обитаемых Миров — даже тех, где Кхамер никогда не бывал. Ничего! Будто он стёр себя из самой ткани реальности.

Юля зажмурилась — ведь если она не видит мир, то и никто не увидит её слабости. В ладонях — очередной оказавшийся бесполезным артефакт. Она сжала его и давила так сильно и до тех пор, пока он не рассыпался пеплом сквозь пальцы.

— Хватит, Карáд, — голос сорвался на шёпот. — Это бессмысленно.

Ворон замер в нерешительности. Возможно, впервые за все годы службы.

Лёгкие горели, как после долгого бега, но ноги не сдвинулись с места.«Всё. Довольно!»

Сделав несколько глубоких вдохов, она открыла глаза. Перед ней был дом — их дом — в котором когда-то было столько тепла. А теперь просто нежилая, каменная коробка.

Медленно подняв дрожащие руки, Юля разглядывала ладони. Обычные человеческие руки, способные управлять Стихиями. И беспомощные перед этой потерей. Все её усилия оказались тщетны.

Дыхание участилось, внутри поднималась волна отчаяния, готовая захлестнуть с головой. Сдерживать её больше не было сил.Инстинктивно она бросилась в единственное место, что казалось ей убежищем и защитой.

***

Портал мгновенно доставил её к порогу совсем другого дома. Она стучала в дверь кулаками — отчаянно, нервно. Дверь открыла розовощёкая полноватая девушка с русыми волосами и недоуменно уставилась на гостью.— Вы к кому?

Но Юля уже прошла внутрь, бесцеремонно отстранив девушку плечом. В прихожей её встретила Катя — бледная, в кресле-каталке.Последние годы её мучали приступы ревматоидного артрита; в плохие дни она не могла сделать и шага без помощи.

Увидев подругу, Катя махнула явно обескураженной наглостью гостьи девушке:— Любонька, все в порядке. Это ко мне, — сдержанно кивнула Катя растерянной помощнице.Люба бросила настороженный взгляд на взволнованную гостью, но спорить с хозяйкой не стала и ловко юркнула на кухню.

Юля же не успела сделать и шага — ноги подкосились сами, и она рухнула на колени перед Катей. В горле стоял ком, слёзы жгли глаза, но это были не тихие слёзы — её трясло, как в лихорадке, а пальцы хватались за колени подруги, как за единственное спасение. Она не плакала целый год, с того момента, как покинула свой дом. Но сегодня...

Она уткнулась в колени подруги, не понимая, что именно и кого она оплакивала. Могла лишь надеяться, что слёзы вычистят яд, что отравлял её душу с момента, как Кхамер оставил кольцо на столе в их гостиной.

Катя молча гладила дрожащие плечи подруги. Не задавая вопросов. Не мешая.— Плачь, Юлька моя, — монотонно бормотала она, — пусть вся дрянь выходит!

Заметив любопытный взгляд Любы, подсматривающей с кухни, она властно махнула рукой:— Люба, можешь идти!— Но, Катерина Петровна... — замялась помощница, вспоминая строгие правила старшей дочери хозяйки.— Иди, иди! — Катя была непреклонна. — Нам с крестницей нужно поговорить!

Люба вздохнула, но послушно кивнула.—  Я утром приду, — буркнула она, доставая из шкафа свою ветровку.

Едва дверь закрылась, Катя наклонилась, обняла подругу покрепче.— Ну что ты, подруженька... Зачем так долго терпела? — её шепот был полон грусти и тёплой заботы. — Но ты плачь... Пока не разучилась чувствовать и плакать, остаёшься человеком. Вот забудешь — душа и очерствеет!

Когда рыдания стихли, Катя с трудом приподняла голову подруги с колен. Суставы болезненно пылали от неудобного положения.— Иди умойся, а я лекарства приму, — прокряхтела она, сдерживая болезненную гримасу. — Потом и поговорим!

Ледяная вода не смыла причину боли, но вернула ощущение реальности. В зеркале ванной Юля увидела чужое лицо — опухшее от слез, с пустыми глазами.«Тоже мне, представитель Надмировых сил, — горько усмехнулась она про себя. — Чуть что — рыдать в три ручья!»

В гостиной Катя с бессильной злостью трясла пузырек с таблетками, не в силах открыть крышку дрожащими пальцами.

— Дай я!

— Толку от этой химии! — заворчала Катерина, когда Юля вскрыла упаковку. — Подай воды, пожалуйста!

— У тебя где сейчас болит?

— Суставы, зараза, со вчера как разнылись! — Катя скривилась, показывая на опухшие колени. — С утра встать не могу.

Полноценным целителем Юля не была, но хотя бы на время облегчить состояние могла.— Попробуем охладить. Воспаление же так снимают?

Она прижала ладони к коленям подруги, концентрируя в них холод и направляя в поврежденные суставы. Сквозь полуопущенные веки она видела недуг — багровое, вязкое облако, окутывающее ноги уже немолодой женщины. Холод мерцающими снежинками облеплял поврежденные точки, убирал отеки и пульсацию, что причиняли боль.

Катя осторожно согнула ногу — и заулыбалась! Боль, её коварная мучительница, отступила! Суставы скрипели, недовольные вмешательством, но зато она смогла самостоятельно встать!Опираясь на кресло больше по привычке, чем по необходимости, она подошла к плите.— Ну что, Юлька, сварю нам кофейку, да поболтаем?

Несколько минут царила тишина. Хозяйка дома, наслаждаясь обретенной свободой движений, варила кофе, по старой привычке забросив в турку пару крупинок соли. Юля молчала, погрузившись в свои мысли.

Катя поставила перед ней керамическую чашечку с дымящимся кофе:— Так и не нашла его?

Юля молча покачала головой, наблюдая за игрой пара от горячего напитка. Сделала осторожный глоток и заговорила:— Я наёмников отправляла, даже ворона нашего — ни-че-го! Будто испарился. Не знаю уже... Но что-нибудь придумаю.

— Так, может, он и не хочет, чтобы его нашли? — осторожно предположила Катя.

— Разумеется, не хочет! — Юля нервно крутила чашку в руках. — Иначе зачем так тщательно заметать следы? Но так нельзя! Взял и исчез без единого слова!

— А что, мало семей так распадаются? — цинично пожала плечами Катерина. — Жили-жили, детей вырастили, а оказалось, что кроме детей...

— Ну ты серьезно?! — перебила подругу Юля. — Хочешь сказать, что, кроме Амина, нас ничего не связывало?

— Я хочу сказать, что самое главное вы уже создали! Парень ваш — умница! А на счет остального... — Катя пристально посмотрела на подругу. — Вот скажи мне, Юляшка, ты его так ищешь отчаянно... А для чего?

— Так нельзя! — упрямо повторила она. — Хоть бы объяснился. Чтобы я понимала!

— А ему это надо? Ты об этом подумала?

— Это мне надо!

— Ох, барашка ты моя огненная, упертая! — Катя покачала головой, с материнской нежностью глядя на вспыхнувшую подругу. — Я на Лильку смотрю и тебя порой в ней вижу! Не зря вы под одним созвездием родились! Такая же упрямая. Тебя судьба тормозит, а ты лбом стенку прошибаешь. Вот ты ищешь его — чтобы что? Вернуть вашу жизнь или просто ответы получить?

— Да какая разница?! Одно другому не мешает! Что прикажешь, сидеть молча и ничего не делать?

Катерина медитативно гладила Юлины ладони.— Сколько мы дружим? Сорок пять лет уже? Сорок семь? Я же тебя знаю.Даже сейчас сидишь — взвинченная, напряженная. Тронь — и как струна лопнешь. Отпусти себя, подруга,  и пусть жизнь всё по местам расставит! Помнишь, как в нашей молодости  было — «Отъе***ь от себя!»

— Я не... — Юля прикусила губу, чтобы не закричать. — Не умею отпускать! Ни тогда, ни сейчас... Даже когда надо.

Катя замерла, крепче сжала её руки:— Тогда хотя бы эгоизм выключи. Может быть, сейчас должно быть не по-твоему, а как ему надо? — она подалась еще чуть вперед и вытерла слёзы со щек подруги. — Жестоко? Да. Но так бывает! А ты... отступи назад. Пусть жизнь сама тебя несёт! И сопротивление, глядишь, уйдет.

Юля нехотя кивнула — возразить было нечего. Её упорство только вредило. Но признать это...Она закрыла лицо руками и снова заплакала.

Катя молча наблюдала — не по-дружески, а почти по-матерински снисходительно. По земным меркам они были ровесницами, но сейчас Катерина чувствовала себя гораздо старше и мудрее подруги, даже несмотря на доступные той чудеса.

— Знаешь что, Юляша... — Катя заботливо обняла её. — Останешься у меня. Завтра поедем на Воды — я полечусь, а ты горным воздухом подышишь. Может, родные вершины подскажут ответы.